Текст книги "Сосуд (СИ)"
Автор книги: Ольга Вереск
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
Глава 3. О том, что мудро поступает тот, кто ходит в гости по утрам
Непроглядная, давящая тьма… Я не чувствую рук, ног, не чувствую своего тела… но зато я слышу голос! Нет, не так! Я только Голос и слышу. Мужской глубокий, затягивающий вглубь бездонного колодца, имя которому – Вечность.
– Рокьяра. Какое сильное имя. Давно я не видел тех, кто дерзнул бы не повиноваться самой Айоре! – он смеялся, и смех его пробирал меня до костей. – Ты – самое невероятное существо, которое я встречал за последнюю тысячу лет! Какая маленькая непокорная девочка! Боишься меня?!
– С чего бы?! Просто голос в темноте! Подумаешь! Если бы я боялась голосов из тьмы, то в Лесу бы не выжила! – бравировала я, понимая, что мой обман ему разгадать достаточно просто. – Кто ты?!
– А ты не знаешь, смелая моя?! – издевался Голос.
– Нет! Но поскольку вы знаете, кто я, почему бы и мне не узнать, кто вы?!
– А ты уверена, что хочешь знать?! – вкрадчиво спросил Голос, и прозвучало это так близко, будто прямо на ушко шепнули.
– Нет, не уверена! Я от природы не любопытна! – прости меня мама за эту явную ложь. – Но, уважаемый, надо же как‑то к вам обращаться!
– Зачем?!
– Беседу поддержать! – ввернула я тут же свой вариант развития событий.
– А с чего ты взяла, что я хочу с тобой разговаривать?!
– Многоуважаемый Голос, вы уже достаточно долго болтаете со мной, а мы всё никак не придем хоть к какому‑то согласию! – просветила я некоторых непонятливых. – Начнем сначала! Кьяра, – представилась я, – меня так все друзья зовут! Рада знакомству!
– О, Вечность! Ты – неподражаема! – заливался хохотом Голос. – Наглая, живая, сама непосредственность! Друзья, говоришь?!
– Да, друзья! – дерзко подтвердила я.
– Ну, что ж, девочка Кьяра, позволь представиться! Сардос, бог Смерти, Несущий печаль и боль, Властелин Чертогов Скорби, Повелитель мертвых! Достаточно?! И как ты считаешь, мы еще можем стать друзьями?!
– Ой, мама… – пропищала я.
– Скорее, папа! Мама – это к Айоре! – хлопок, и я оказалась сидящей на чем‑то мягком и, признаюсь честно, очень удобном.
Напротив меня за дубовым столом в большом кресле с высокой спинкой сидел Голос, то есть Сардос.
– Ну, что малышка, выпьем?! За дружбу, чтоб крепкой была?! – мне открыто улыбался красивый, светловолосый мужчина слегка за сорок, или около того. Во всяком случае, мне так показалось.
– Вино, эль, ликер?! – его поза была непринужденной, изящные руки лежали на резных подлокотниках.
Что‑то, напоминающее черный сюртук, и белую рубаху, со странными складками, формирующими продольные линии, облегали его тело. Но больше всего меня поразило, нечто похожее на черную матерчатую бабочку, скрепляющую ворот сорочки.
Хотя откуда мне знать, как привыкли ходить богатые лорды в той же столице, не говоря уже о богах?
– Что?! – решила уточнить я.
– Так, прелесть твоя тускнеет! Ты еще и глухая! – с досадой отметил мой новый друг, и рявкнул: – Девочка, что будем пить?!
– М… мне нельзя, мама не разрешает! – в испуге ляпнула я.
– Я разрешаю! – Бог взмахнул рукой, отбрасывая все мои возражения. – Всяких мам оставим на потом.
В непосредственной близости от меня материализовался прозрачный кубок с чем‑то пурпурно – красным и пряно пахнущим. Я взяла сосуд в руки и ощутила прохладу стекла.
Стекло! Я сразу поняла, что это оно, из чего‑то подобного были сделаны флакончики с духами, которыми торговали заезжие купцы. Правда, цену за товар они заламывали такую, что о прекрасных ароматах оставалось только мечтать.
Я принюхалась к содержимому кубка и решительно сделала глоток – вкусно!
– Надо же, а вино пить умеешь! – хмыкнул мужчина и спросил. – Так чего же ты хотела, красавица?!
– В каком смысле 'хотела'?! – удивилась я, делая очередной глоток божественного напитка и, окончательно осмелев, с любопытством покрутила головой, оглядывая комнату, в которой находилась.
Ни окон, ни свечей я не заметила. Откуда же этот свет вокруг? Почти все стены были заняты высокими стеллажами с таким количеством книг, что не хватило бы всей жизни прочесть их. Пол устилал белоснежный ковер, украшенный замысловатым узором темно – алой нити.
– Спрашиваю конкретнее, зачем пришла ко мне, так скажем, м – м-м… в гости?! Да еще и прогневить Айору не побоялась!
Я оторвала свой взор от шедевра ткацкого искусства и с недоумением посмотрела на Сардоса, тут же почему‑то ощутив, что не к чему мне на него взгляды‑то кидать! Вот лучше вновь на ковер поглядеть, или вот на стеночку, там такой миленький гобелен висит.
– Дружочек, ты что, совсем не понимала, что делаешь, когда самостоятельно прижала Дар Айоры к своему запястью, отказав в этом мужчине?! – голос его был тих и как будто спокоен, но привыкшая улавливать перепады в настроении отца, я услышала в словах Сардоса скрытую угрозу. – Зачем ты это сделала? Не знаешь?! Маленькая моя, это даже оскорбительно!
Расстроенный чем‑то, непонятным для меня, бог пригубил янтарную жидкость из красивого бокала.
– Оторвать меня от насущных дел! Немыслимо! А те забавные девочки из других миров, с которыми я сегодня собирался поразвлечься, уже наверняка ушли! Как же, будут они меня ждать… – задумчиво цедил сквозь зубы Властелин Чертогов Скорби. – Ну, я слушаю тебя!
– Я прошу прощения, но я не знала… всё как‑то внезапно… – лепетала я, – и он должен был… но злодейка– судьба…
– Тихо! Судьба тут ни при чем, оставь мою сестру в покое! Это всё только твоя глупость! – раздраженно проговорил бог, решив непременно объяснить мне, какая я дура на самом деле. – А теперь расскажи по порядку и с самого начала! Хотя нет, лучше сиди и молчи, я всё сделаю сам!
Он что, действительно все мои мысли будет читать?!
– Нет, только те, что на лбу написаны! Не дергайся! – одернул меня Сардос.
Тонкие щупальца сизого тумана потянулись от его пальцев и охватили мою голову. Тянущая боль заломила виски и затылок. Ещё мгновение, и всё вернулось на круги своя.
– Хм, а ты действительно, забавная!
– Вы еще скажите, 'зверушка'! – почему‑то обиделась я и приподняла подбородок.
– Не дерзи! Я не Айора! – грозно прикрикнул бог, но его тёмные глаза улыбались. – Ладно, девочка, своими мыслями и воспоминаниями ты меня повеселила, да и Айору по носу щелкнула, так что дам я тебе кое‑что…
– Стеклянный кубок?! – с воодушевлением спросила я.
Нет, я не круглая дурра – просто прикидываюсь. На самом деле, что‑то не хочется мне даров от Бога Смерти. Всю жизнь потом буду расплачиваться.
– Ага, – хохотнул Сардос, – фарфоровый сервис на двенадцать персон! И бокалы стеклянные, шесть штук!
– Что, правда?! – натурально обрадовалась я. О фарфоре и мечтать не смела – только слышала.
– М – да, красивая ты, но дура! – фыркнул бог. – Редкостная!
– Не правда! У нас таких много!
– Угу! Так бы у себя оставил, была бы домашним питомцем, но раз таких много, – отпадает! Там, у себя, ты меня больше повеселишь! – осчастливил меня Повелитель мертвых, подымаясь из‑за стола. – У сестрицы Судьбы, видимо, опять кот завелся, все клубки запутал! Эх, давно мне так интересно не было! Останусь‑ка пока здесь, в другой мир не пойду, – он с удовлетворением потер ладони. – Предвкушаю, как будет зла Айора!
Сардос обогнул стол, и, приблизившись, легко приподнял меня:
– Стой спокойно! Будет только чуточку больно! – его рука оказалась в вырезе рубахи, аккурат между моих грудей. – Я лишь усилю то, что тебе уже дано!
Прикосновение его ладони к моей коже жгло, как раскаленное клеймо. Казалось, что‑то чуждое моему телу вливалось, вползало в меня.
Я подняла глаза и встретилась с взглядом Сардоса. Его глаза… они завораживали, переливаясь всеми оттенками ночи с клубящейся в ней тьмой.
Почему я не боялась его?! Почему доверяла?! Не знаю, но мысли мои были достаточно определенными – я зачем‑то нужна ему, и значит, Смерть меня сегодня отпустит, раз её Повелитель так желает.
– Сильное сердце! Отвага! Смелость! Бесстрашие! – его Голос звучал уже откуда‑то издалека, и свет перед моими глазами постепенно, и даже как‑то привычно, мерк. – Ты – воин, маленькая Кьяра! И ты – прекрасна! Помни об этом! Помни, что Ты возродишь Вечное!
Прежде чем провалиться во тьму в очередной раз, я ощутила, как твердые мужские губы прижались к моим, а горячий язык, словно вор, проскользнул внутрь, встретившись с моим… И всё…
Глава 4. О том, что старый друг лучше новых двух
Родившаяся у меня мысль, едва я очнулась, блистала редкостным оптимизмом: просто чудесно, Кьяра! Первый поцелуй в жизни, и от кого?! От Сардоса, Бога Смерти?! Ты действительно невероятная… Невероятная дура! К тому же невезучая!
После этого милого утреннего общения с собой, я тут же поняла, что нахожусь не дома.
Приподнявшись на локтях, осмотрелась: не большая, но уютная комната. Бревенчатые стены, увешаны шкурами лесных хищников и гобеленами, изображающими сцены охоты. На столе, стоящим у единственного окна, я заприметила поднос с краюхой хлеба и кружкой, судя по поднимающемуся над ней паром, с чем‑то горячим.
Подобрав вышитый подол ночной рубашки (уж точно не моей), соскользнула с кровати. Аппетит я, можно сказать, нагуляла, особенно, если считать встречу с Сардосом прогулкой.
Стою у стола, поспешно запихивая мягкий душистый хлеб в рот, и запиваю горячим сидром. Вот в таком виде меня и застали две вошедшие женщины. Одну из них я прекрасно знаю – Тайя, Найрими моего отца. Значит, я сейчас в его доме.
– О, Кьяра, ты уже очнулась?! Очень рада! – напевно произнесла Тайя. – Кое‑кто хочет с тобой познакомиться поближе… – она кивнула на незнакомку, стоящую с ней рядом.
– Знакомьтесь: Оракул Айоры, а это Кьяра– дочь моего мужа и моей подруги Сарины!
Застыв с надкушенным куском в одной руке и глиняной кружкой в другой, я, с открытым от изумления ртом, молча уставилась в открытое лицо провидицы.
Достаточно привлекательная женщина средних лет: ласковая улыбка, фиалковые глаза, серебристо – белые волосы, заплетены в длинную косу. Одета по – дорожному, в серо – зеленное платье с глухим воротом и длинными рукавами, плотно стягивающими тонкие запястья. Похоже, что на праздник в честь мудрой Айоры она не останется, сообразила я, оценив её наряд.
– Здравствуй, Рокьяра! – мелодичный голос Оракула завораживал. – Присядь, нам нужно поговорить!
Я закрыла рот и послушно села на кровать.
– Леанара, посмотри, что ты сотворила с девочкой! Кажется, она в шоке! – засмеялась Тайя, отбирая у меня хлеб и сидр. – Если бы я знала, что ты только своим присутствием можешь лишить её дара речи, молила бы тебя на коленях, упрашивая, гостить у нас почаще!
Я в недоумении переводила взгляд с мачехи (вроде, как‑то так мне стоит её называть?) на улыбающуюся гостью. Богиня, где я?! Всё еще в Чертогах Сардоса? Почему Тайя обращается к Оракулу по имени?! Откуда она вообще её знает?!
– Успокойся, девочка! – Оракул присела рядом со мной и взяла меня за руку. – Зови меня Леанара! Мы ведь с тобой друзья?!
Как много, оказывается, странных личностей хотят быть моими друзьями в последнее время. С чего бы?!
– Мы с Тайей знакомы давно, еще с тех лет, когда обе были послушницами в Храме Айоры. – продолжала провидица. – Тайя, ты можешь нас оставить?!
– Конечно, Лея! Я пока сообщу безумной мамаше, что её не менее безумное дитятко пришло в себя, и живо – здорово! – прощебетала Тайя и выпорхнула из комнаты. Всегда удивлялась: откуда столько энергии в этой хрупкой рыжеволосой женщине?!
– Кьяра, хочу спросить тебя, помнишь ли ты, где провела почти всю ночь?! – Оракул гладила меня по правому запястью, спускаясь к ладони, то надавливая, то отпуская. Странные ощущения разливались по моему телу. Вкрадчивый голос подчинял мою волю, и вот, я уже словно со стороны слышу себя:
– …а потом, он прикоснулся ко мне рукой, и, я почувствовала, что что‑то невероятно приятное вливается в мою грудь! Вот сюда!
– Сюда?! – рука Леанары дотронулась до моего тела выше солнечного сплетения.
– Да! Со мной что‑то не так?! – с тревогой спросила я, видя, как хмурится лицо Оракула.
– Девочка, всё не так, как кажется на первый взгляд! Я открою тебе величайшую тайну о богах нашего мира! – голос провидицы зазвучал с какой‑то затаенной горечью. – Запомни, Кьяра, всепрощающих богов нет! Скорее наоборот. Да, Сардос – воплощение зла. Но и Айора не так уж добра.
– Тогда почему же вы ей служите?!
– Потому, что эта Богиня среди всех наиболее понятна, а значит, близка людям, – вздохнула Леанара. – Неопределенность пугает. Всё, что скрыто от людского глаза, неизведанно, таинственно – отрицается большинством из нас.
– А разве Айора так уж близка человечеству?! – с изумлением спросила я. – Ведь она далеко не так милостива, как нас пытаются убедить жрецы. Разве поклоняться более доброму божеству не лучше?!
– Опасные речи, Кьярочка! За это могут осудить на изгнание, если не на смерть, – предупредила Оракул. – Но я понимаю, всё это у тебя по младости и незнанию.
Пристально глядя мне в глаза, прорицательница пустилась в объяснения:
– Образ Айоры – суть олицетворение всех человеческих страстей и всех добродетелей. Она добра и гневлива, милостива и сурова, предвзята и справедлива… Она понятна и высокородному лорду, и последнему нищему! Все её поступки и решения достаточно легко объяснить. Единственное, что отличает Богиню от нас, это то, что она – богиня.
– То есть вы хотите сказать, что мы поклоняемся ей только потому, что Айора – богиня, и всё?! – уточнила я.
– Да. Боги – это нечеловеческая сила, безграничное знание, бессмертие. С этим приходиться мириться! – улыбнулась Оракул, ласково так, покровительственно… Чувствую себя неотесанной деревенщиной. Хотя, кто я, по сравнению с ней?!
– А как же маги?
– Маги, девочка, не люди! И человеческие законы не для них!
– Как так?! Но они же, как мы! – возмутилась я. – Я же видела их в вашей свите!
– Дитя, они лишь похожи на нас. Внешне. Но мораль их иная, образ жизни сильно отличается от нашего, да и живут они гораздо дольше, чем мы, – пояснила Оракул. – Некоторым из них уже перевалило за пару тысяч лет. Скорее, они ближе по своей природе к богам, чем к нам, простым смертным.
– А как же они с богами уживаются?!
– А никак! Паритет у них – не вмешиваться в дела друг друга! – с какой‑то бесшабашностью заявила Леанора. – Ниамор – город магов, существует вне времени и пространства, и лишь условно принадлежит нашей вселенной. Думаю, что жители других миров на него претендуют, также как и мы.
– Как интересно! Другие миры?! – беседа с Оракулом нравилась мне всё больше и больше. – Сардос тоже говорил об иных мирах!
Ой, зря я, кажется, о нём упомянула… Леанара нахмурилась и с внезапной яростью зашептала:
– Запомни, Кьяра! Сардос – самый опасный и непредсказуемый среди богов! Он – хищник! Каким‑то чудом Великой Айоре удалось запретить ему бывать в нашем мире тогда, когда ему вздумается, и он приходит только на зов!
– Но я не звала его! – осторожно освобождаю свою кисть из рук Оракула.
– Ты нарушила священный ритуал и должна была умереть. Сама Айора обрекла тебя на смерть! – холодные фиалковые глаза Леанары что‑то высматривали на моем лице. – Медальон, что ты приложила к запястью, должен был тот же миг убить тебя! Отказав отцу в его праве, ты посягнула на сам Закон! Своим безрассудным поступком ты призвала Сардоса, одно из воплощений которого – Смерть! Вот он зов!
– Не верю! Что, неужели до меня, ни одна из избранных не делала того же?! – от осознания совершенного мне как‑то резко поплохело. Совсем нехорошо стало… Но я упрямо продолжала: – И что, значит, медальон убил бы меня?! Он же Дар Айоры, тот, что защищает свою хозяйку от всех бед.
– О, Богиня, неужели вы здесь верите в эти сказки?! – удивление Оракула было неподдельным. – Хорошо, давай начистоту: во – первых, да, до тебя такие случаи бывали. Правда, нечасто: пару раз за сотню – другую лет, судя по записям предыдущих прорицательниц. Но все они, деточка, заканчивались весьма предсказуемо – смертью избранной!
– Ой!
– А во – вторых, теоретически, медальон защищает женщину только тогда, когда её вины в произошедшем событии нет. Ни прямой, ни косвенной, – продолжила Леанара, не замечая, что меня уже бьёт крупная дрожь. – Она никогда не должна преступать Закон. Что весьма маловероятно, в течение всей жизни‑то! В лучшем случае медальон 'молчит', в худшем – карает!
– Карает? А как? – ой, может, не стоило спрашивать.
– Ну, всех подробностей я не знаю, у меня же его нет, Оракулы вне Закона, но судя по тому, что слышала, если проступок несерьёзный, то о нем тут же становится известно мужу, Хозяину или отцу, а там уж они сами решают, как поступить.
– А если серьёзный?! – всхлипнула я.
– Угадай?! – и чего она веселиться, чувствую, что с Оракулом не всё в порядке. – Смерть, конечно!
– Что‑то мне не хочется его носить! – я задумчиво подвела глаза к потолку, – а кроме меня об этом чудесном назначении Дара Айоры хоть кто‑то знает?!
– Придется носить! – усмехнулась Оракул. – Что касается остальных… кто‑то знает, кто‑то лишь догадывается, а кто и живет в сладостном неведении, уповая на милость Айоры! Ведь она помогает своим заблудшим дочерям, не всегда, но помогает! И я бы на твоем месте молилась ей неустанно!
– Почему?! – вот не доведет меня любопытство до добра. – Ведь я‑то жива!
– Потому, деточка, что ты так и не получила свой знак! Посмотри на своё запястье! Ни – че – го! Так что тебе это еще предстоит, как только отец всё же приложит медальон к руке, – просветила меня гостья о том, что меня ждет. – И потом, ты была у Сардоса! Но, по – видимому, твой час не настал. Великая Прядильщица отмерила тебе долгую жизнь. Что наводит на определенные мысли…
– Сардос… Сардос… Да ничего там такого не было! – вот знала же, что от некоторых знакомств одни неприятности. – Ну, вернулась, и вернулась!
– Почему он тебя отпустил?! Что ты ему пообещала в обмен на свою жизнь?! – это была угроза в её голосе или мне показалось? – Что отдала? Что взяла? В тебе его магия, я чувствую!
– Да ничего я не обещала, не отдавала и не брала! – пыталась я успокоить Леанару. Вдруг она буйная? Кто этих прорицательниц знает. – Я его просто забавляла, вот и всё!
– И всё, говоришь? – прошептала Оракул.
Мгновение и острый кинжал прижат к моему горлу. Плотно так. Даже сглатывать не стоит. Я уставилась в безумные глаза Оракула, пытаясь отыскать в них хоть какой‑то проблеск разума.
– Боишься меня?!
– Нет! – а действительно, что это я так спокойна? Вот сейчас прирежет меня как овечку и всё, отмучаюсь.
– Нет?! Я ощущаю, как бьётся твоё сердце! – воскликнула безумная, а кто ж еще?!
Фу – у-х, кинжал убрала. Я с некоторой обидой взирала на бормочущую Леанару. В подруги она мне набивалась… Ага, как же!
– Сильное сердце… Сердце… Сардос… – шептала Оракул, прикрыв глаза. – Что было в предсказании, которое я сказала тебе на церемонии?! Ну, говори!
– А вы сами разве не помните?! – изумилась я.
– Нет! Оракул всегда пребывает в трансе во время ритуала! – поспешила пояснить уже как будто успокоившаяся Леанара. – Вспомни, это важно!
– Да ничего такого! Что‑то о сердце моем, и, кажется, еще, что я должна родить… не помню точно, вечность… – напряженно припоминала я. – Вы тихо говорили, я не всё слышала.
– Вечных! Родить Вечных! – вскрикнула прорицательница. – Сардос, будь ты проклят!
Куда это она помчалась?! Не успела я удивиться, как услышала:
– Девочку запереть и не выпускать! Сегодня же завершить ритуал! Богини ради, отдайте её побыстрее замуж или Хозяину. Месяц даю, не больше!
М – да, вот и поговорили. Сардос хоть вина налил.
Эх, и маму не позвали, а я её с церемонии не видела. Волнуется, наверное! И кто такие эти Вечные!
– Лю – ю-ю – ди! Вы хоть поесть дайте! – я подёргала за ручку двери. Заперто. Быстро исполнили приказ, однако. Ладно, посплю пока.
Глава 5. О том, что от судьбы не убежишь. Даже если очень хочется
– Кьяра, доченька, просыпайся! Пора! – ласковый мамин голос привычно разбудил меня поутру. – Нужно торопиться! Все уже собрались!
– Кто собрались, ма? – промычала я в подушку. – Зайцы, косули да дикие кабаны?
Сон не отпускал меня из своих нежных, но цепких объятий.
– Какие ещё кабаны?! Тебя отец ждет! – возмутилась мать, тормоша меня за плечо. – Злой! Недовольный! Довела ты его своей выходкой!
Я резко села на постели. Неприятные воспоминания хлынули потоком. Ритуал. Отказ. Обитель Сардоса. Оракул… Оракул!!!
– Мама, прорицательница уехала? – встревожилась я.
Может староста ещё не знает о наказе? Хотя, вряд ли. Скорее всего, он уже в курсе.
– Уехала, доча, – кивнула мама. – А отец просто в бешенстве. Доставила ты ему хлопот! – она погладила меня по голове. – Мы так за тебя переживали!
– Мы?! Мамуль, не преувеличивай! А ярость – это для него естественное состояние! – я спешно натягивала принесенную матерью одежду. Платье? Белое? Да еще и с рюшами, с воланами! Это кто же меня так ненавидит?
– Ты не права, Кьяра. Ты – его дочь! И он любит тебя, – Сарина спешно скручивала мои волосы в пучок на затылке. – Даже если тебе этого и не показывает. Любит. Поверь мне.
Поплескав водой из кувшина на лицо, я повернулась к матери:
– Всё! Готова! Надо с этим всем скорее покончить! Ни минуты не хочу оставаться в его доме!
Отец всегда тяготел к личному удобству и его дом был достаточно просторен, чтобы в нем одновременно жило не меньше двух семей. Семья Кайрими и семья Найрими.
Двухэтажный, сколоченный из огромных сосновых бревен, он возвышался над прочими строениями, привлекая всеобщее внимание. Окна его были не просто застеклены, а ещё и украшены витражами. Простенькими, незатейливыми, но все же витражами. Такими не каждое строение даже в стольном граде могло бы похвастаться.
Высокая крыша и широкое крыльцо изумляли затейливыми резными фигурками. Да и убранством, по словам приезжих гостей, отчий дом ни в чем не уступал жилью столичных богатеев. Дубовый пол устилали ковры из Пешта. Мебель, между прочим, из лучших пород деревьев, заполняла большие комнаты. Тканые гобелены на стенах да занавеси из шелков Ленарии на окнах соперничали друг с другом затейливостью узора. И был бы дом старосты холодно – помпезным и вычурным, если бы не моя мама.
Это мамочка, будучи Кайрими отца, вдохнула жизнь в это богато обставленное, но бездушное строение. Салфетки, плетенки, коврики, фигурки, шкатулки и прочие милые женскому сердцу безделушки делали его тёплым и уютным. Расписные вазочки с пряными сухими лепестками, деревянные плошки с ароматным воском, сухие веточки душистых трав на подоконнике – и легче дышится, и праздник в доме. Грозди рябины, перевитые яркими лентами, и собранные в букеты с веточками ели и клена. Это мама собирала их по вечерам, сидя у камина.
Она была волшебницей, ею и осталась. Жаль, что хозяину этого дома её волшебство уже не было нужно.
Я смотрела на маму, которая медленно спускалась по лестнице со второго этажа, опустив голову и скользя своими пальчиками по гладким перилам, и чувствовала горькую печаль. Она любит этот дом. А дом всё еще любит её, каждым скрипом ступеньки признаваясь в своих чувствах.
Как же я ненавижу отца! За то, что он отнял у тебя, мама, всё это. Твой дом. Твою жизнь. Твое счастье.
Шагнув в большую залу, я встретилась глазами с ним.
Да, папаша, что‑то ты неважно выглядишь. Не иначе как переволновался давеча. И уж точно не из‑за меня!
– Сарина! Ты всё же привела свою непутевую дочь! – хмыкнул отец. – И как же тебе это удалось? Розгами?
В залу царственно вплыла Тайя.
– Она и твоя дочь, Брон! Оставь свой сарказм! Не к месту! – вот уж кто не боялся осадить отца. – Сарина, Кьяра, рада вас видеть!
К чести этой женщины скажу – она никогда не пыталась что‑либо изменить в этом доме. Совершенно. Как будто приняла мамин дар с величайшим почтением. И я ей за это была благодарна.
– Не могу сказать того же! Но с Оракулом не поспоришь! – в очередной раз съязвил отец, попахивая трубкой.
Найрими Тайя грациозно присела в кресло у камина, подставив щеку отцу для поцелуя. И тут же отодвинувшись, обратилась к нам:
– Дорогие мои, присаживайтесь! – она указала на соседние с нею стулья.
– И я рада тебе, Тайя! Мы с Кьярочкой очень благодарны! – мама торопливо присела, а я всё еще стояла. – Ритуал точно сегодня?
– Думаю, да! Брон?! Мы ждем кого‑то еще? Или начнем? – Тайя приподняла бровь, выразительно посмотрев на мужа. – Думаю, Кьяре не терпится узнать волю Айоры!
– Вовсе, нет! – поспешила я разуверить старших. – Пару лет я вполне могу потерпеть!
Меня как обычно проигнорировали. Отец медленно поднялся, подошел к столу, и, наливая бокал эля, огорошил новостью:
– Придет Тэнэт с отцом! Они заинтересованы в результате сегодняшнего вечера, – он посмотрел на жену. – Думаю, скоро будут; терпение, дорогая.
– Тэн? – сказать, что я была удивлена, ничего не сказать, – ему‑то что нужно?
– Пока не знаю, но догадываюсь! О, вот и они!
Чеканя по – военному шаг, в комнату вошел крупный седовласый мужчина, одетый в серый камзол и болотно – зеленные бриджи, заправленные в черные высокие сапоги. Да, у военных со вкусом всегда были проблемы. А вот лицо мне показалось интересным: волевое, мужественное. Он был красив той мужской красотой, которая не тускнела с годами. Можно с легкостью представить, каким будет мой друг детства годы спустя.
Я перевела свой взгляд на идущего следом Тэна. Слегка улыбнулась, получив такую же короткую улыбку в ответ.
Что же ты задумал, мой солнечный рыцарь? Опять решил спасти свою непутевую подружку?
Последовали приличествующие месту и времени приветствия. Приседать в реверансе я никогда не умела, и сегодня ставить присутствующих в неловкое положение не собиралась. Запутаюсь в подоле и шлепнусь носом в ковер, если Тэн не подстрахует, как раньше, потому, лишь коротко кивнула.
– Ну, что ж, раз командор Лоран Сиверский и его сын с нами, приступим! – отец подхватил со столика у камина шкатулку и подошел ко мне. – Руку, Кьяра! И без глупостей!
Мама вцепилась в рукав платья Тайи, та же в ответ обняла её за плечи. Тэнэт застыл как изваяние, будто и не дыша. Его отец хмуро смотрел на меня. А я… А, что я? От Судьбы не убежишь…
Оголив запястье, я протянула его отцу и прикрыла глаза. Что‑то леденяще – обжигающее прикоснулось к моей руке. Вздох и вырвавшееся рыдание из груди моей мамы. Не надо, родная! Я справлюсь!
Довольный отец провозгласил:
– Кайрими! Ну, вот всё и встало на свои места! Я даже не удивлен! Что еще можно ожидать от тебя, кроме позора?
Каждое его слово, будто капля яда, разъедало мою душу. Давай, Кьяра, ответь же ему!
– А мою мать ты на этот позор обрек сам! Сознательно! – я открыто смотрела в наливающиеся яростью карие глаза. – Так что не тебе судить, на всё воля Богини!
– Ах, ты дрянь! – замах, и снова его остановили. Не везет папане с моим воспитанием.
– Уважаемый господин Свеборд! Прошу Вас, без 'избиения младенцев'! – командующий войсками Приграничья слегка поморщился, демонстрируя, что сама ситуация была ему неприятна. – Я хотел бы изложить наше предложение! Дамы, Вы позволите?
Отец Тэна медленно опустился в кресло:
– Не думаю, что вам стоит присутствовать при этом разговоре, однако решать не мне!
– Останется только Тайя! – отец сурово посмотрел на меня, а затем обратился к матери – Проводи дочь на кухню, ей стоит подкрепиться! Она бледна. А я обмороки не выношу! Надеюсь, ты еще помнишь, куда идти?
– Да, Брон! – прошептала мама и, не поднимая глаз, жестом позвала меня идти за собой.
Я вышла, так и не взглянув в лицо Тэна. Испугалась, что увижу разочарование или, хуже того, презрение. На сегодня с меня достаточно!
В тот вечер я так и не узнала, о чем был разговор. А на утро отец уехал вместе с Тэнэтом и командором. Наверное, в Крепость. И что ему там понадобилось?
Его не было больше двух недель! Но я о нем и не вспоминала. Почему?! Потому, что была занята. Я училась, ибо знания открывали для меня множество дорог, об одной из которых мне поведала Тайя.
