Текст книги "Сосуд (СИ)"
Автор книги: Ольга Вереск
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
– Что, миледи?!
– Вазу со столика убери! Так, на всякий случай!
* * *
Рихард
Тронный зал Сумрака
– Что?! Только не говори мне, что за всем… всем этим… стоит он! Его даже не было в нашем мире, когда всё произошло! – я пытался взять контроль над Зверем, но он отчаянно рвался наружу. Шея нестерпимо чесалась, значит, до превращения осталось не долго.
– Он… не сказал тебе, да?! – тихо прошептав, долгожданная гостья присела на один из удобных диванчиков, стоящих у стены. – Не хватило смелости! У бога и не хватило!
– Что не сказал?! – присев рядом, я взял её руку в свою.
– Сардос тебе не дед, Рихард! – выдохнув, мать подняла на меня глаза. – Он твой отец!
– Это невозможно! – я не поверил, просто не мог поверить, хотя это объяснило бы многое в поведении Сардоса.
– Послушай меня, Гвендар не мог иметь детей… правда это или ложь, уже не узнать, но в ту ночь… в нашу брачную ночь в мои покои вошёл не он, а бог Смерти. Таков был договор между герцогом Даремским, отцом Гвендара, и Сардосом. Такова была цена могущества герцогства Дахрейн на долгие столетия…
– Леди Лайнвуд, то, что говорите вы, это полное… безумие! И я хотел бы верить всему, что вы мне сегодня рассказали… но это сложно!
– Я даю тебе слово, что ни в чем не солгала!
– Мне нужно нечто большее, чем ваше слово! Я не столь легковерен, думаю, вы это знаете.
– Что я могу сделать для тебя?! На чём мне поклясться?! – терзалась женщина, сжимая мои руки.
– Я хотел бы прочесть ваши мысли и увидеть ваши воспоминания, но для ментального мага я слишком слаб! Однако есть некто, кто сможет мне в этом помочь. Вы согласитесь на это?!
– Да! Без тени сомнений, – тут же кивнули в ответ.
– Что ж… И теперь… вы здесь! – встав со своего места, я прохаживался по залу – Мне хотелось бы знать, почему сейчас?! Ведь Сардос бессмертен!
– Я ждала… очень долго, в надежде, что он ослабит свой контроль над тобой и я смогу подойти к тебе так близко, чтобы не навредить ни тебе, ни другим своим детям… Но всё изменилось… Я кое‑что узнала… и ты в опасности, в ещё большей, чем представляет твоя жадная к чужим детям родовая магия или же Сардос!
– И что же это, если это не тайна?! – остановившись, я ждал. Терпеливо, как многие столетия до этого.
– Твоя… девушка. Сосуд, чьё сердце ты желаешь забрать!
– Это не так! – да, уже не так. Теперь Кьяра – это моя жизнь.
– Не лги мне, сын мой! Аарон пришел ко мне и всё рассказал! Он беспокоится…
– Аарон?! Мой драгоценный братец?! – о, боги, как же тяжело удерживать гнев в себе и не дать вырваться ему на свободу. Вместе с ним ведь выйдет и Зверь. – Так вот о чьих интересах ты печешься! Попросил мамочку разобраться со страшным старшим братом вместо него?!
– Я не пекусь! Я хочу, что бы все мои дети были счастливы и живы! – подойдя ко мне, мать схватила меня за руки и отвернула манжеты рукавов сюртука. – И ты знаешь, что это правда!
– Нет, не знаю! – мои руки всё еще были в её плену, и я хотел вырвать их, но некая сила удерживала меня, что само по себе было чудом.
– Тогда… узнаешь прямо сейчас! – серебро её колец, унизывающих все изящные пальцы, сверкающей чешуйчатой змейкой переползло на мои руки и, оплетя запястья, застыло браслетами древних артефактов. – Это Видарус и Маливера, древнее них только сама мать природа! Они дадут тебе силы сражаться с твоим драконом, побеждать его и подчинять! Не снимай их никогда, слышишь?! Чтобы тебе не говорил твой божественный отец!
– Это… невероятно! Где… – прокашлявшись, я молча уставился на мать.
– Нигде. Я создала их… многие столетия назад. Они ждали тебя… и вот, теперь на своем месте, – артефактор указала на мои запястья. – Смотри! Ты теперь хозяин собственного тела!
– Почему?! – удивился я такой щедрости. А золото драконьей чешуи растворялось на моей коже от лёгкого свечения артефактов. И вот уже я чувствую, что снова владею собой. Не Зверь, а я.
– Ты – мой сын, и я люблю тебя! – моё лицо обхватили её прохладные ладони. – Что бы тебе ни говорил Сардос и что бы ни думал ты сам!
– Но чем я…
– Просто назови меня мамой… хотя бы раз, – ласково прошептала женщина, способная меня удивить, – когда‑то давно ты делал это очень часто и легко…
– Я… постараюсь. Может быть, позже, – смущенно пробормотав слова благодарности, я потёр браслеты руками. Горячие, но не обжигают.
– Тогда я подожду. А пока, может, мы будем на 'ты', как раньше?!
– Хорошо! – и я вернулся к вопросам, которые еще предстояло обсудить. – Так что с… с тем, что рассказал тебе братец?! Он просил у тебя нечто…?!
– Ты об артефакте Нгора?!
– Да, о нём. Ты… смогла?!
– Да, но его у меня нет! Аарон слишком недоверчив, потому принесёт его лично, на бал!
– Боится, что без него я бы не пустил его в Сумрак?! – усмехнулся я, вспоминая паранойю брата.
– Но ведь такое возможно, неправда ли?! – женщина, стоящая напротив меня, улыбнулась покровительственной улыбкой. – Вы – мальчишки, всё время стремитесь превзойти друг друга… даже в любви!
– В любви?!
– Да, Рихард! Я также знаю и о Кьяре… и многое из того, о чем никогда бы мне не поведал мой сын. Оба сына.
– Леди Лайнвуд, да вы намного хитрее, чем хотите казаться! – одобрительно хмыкнул я. – Артефакты?!
– Конечно, дорогой. Магии же во мне нет!
– И здесь?! – я обвел рукой пространство вокруг меня.
– В Сумраке?! Только немного… еще с о – о-очень давних времен. Они довольно примитивны и грубы, но работают исправно… – подняв руки в защитном жесте, она продолжила. – Только не злись. Я должна была знать, что ты в безопасности.
– Кто еще знает об этом?!
– Ты, мой милый.
– Хорошо. Пусть так и останется! А теперь… я хочу попросить у тебя прощение за столь явное пренебрежение традициями гостеприимства…
– О, не стоит! Я так рада, что ты со мной говоришь, и что я вижу тебя, могу касаться… – и женщина снова прильнула ко мне.
– И всё же! Думаю, нам следует пройти в мой кабинет. Туда подадут твой любимый чай из горных цветов и восточные сладости, которые ты так любишь, – обняв мать за плечи, я сотворил портал перехода, – и нас ждет увлекательная беседа, поверь мне!
– Что?! Откуда ты…
– Не только ты, мама, интересовалась жизнью дорогого тебе человека… Не только ты…
Кьяра
– Так, милочка, успокойся! Может, всё будет хорошо! Точно, всё будет просто отлично! Ну, вызвал Рихард тебя к себе в кабинет, и что?! Подумаешь, не в первый раз! – спускаясь по лестнице вниз из своей Западной башни, я вела сама с собой порядком надоевший мне разговор.
– Почему это сразу для того, чтобы тебя отругать?! А вдруг у него для тебя подарок?! Ага, как же! За то, что убила учителя танцев?!
Вот и дверь. Надо всё‑таки решиться. А может лучше уйти и спрятаться?! М – да, что‑то с даром Сардоса нелады, с чего это я такая трусиха?! Придумала! Я ничего ему не скажу! Точно! Да и свидетелей нет! Буду молчать как рыба, ага! Осенив себя святым знаком богини Удачи, я решительно схватилась за ручку двери. Ну – у-у, была, не была!
– Здравствуй, милый! А я не виновата, он сам выпал! Честное слово! И вообще, не надо было мне говорить, что я должна дать волю своему темпераменту! Я даже не знаю, что это! А он взял и заставил меня кружиться! И что?! Вот он, результат! Лежит там и не дышит! Мёртвый! Конечно, он – вампир, и уже давно мёртвый, но сейчас, кажется, мертвее некуда! И да, новая изгородь для сада испорчена! Он её завалил!
– Кьяра, перестань тараторить! – и чего так орать, я вроде как не глухая.
– Угу! – кивнула и заткнулась, пусть теперь слова клещами из меня вытаскивает!
– Позволь представить тебе леди Лайнвуд, графиню и мою… родственницу! – о, боги, а можно мне к вампиру да прямо из того же окна?! Я и не заметила, что в кабинете есть еще кто‑то кроме Рихарда.
– Леди Лайнвуд, это Кьяра, моя… ученица и… возлюбленная! – женщина, фигуру которой скрывал полумрак герцогского кабинета, встала и ступила на свет, отбрасываемый пламенем горящего камина.
– О, богиня! Вы такая красивая! – честно, вырвалось само! – Простите! Но… вы… вы и граф Лайнвуд?!
Ну, конечно! Аарон просто не мог пройти мимо такой божественной красоты!
– Дорогая моя, я, конечно, польщена, но… нет! Я его мать! – и светловолосая дама тихо рассмеялась. – Что ж, Рихард, она действительно, чудо! И теперь неудивительно, что оба моих сына хотят владеть таким бриллиантом!
Сына?! Так, что‑то я не понимаю. Почему она так многозначительно смотрит на Рихарда?! А он‑то чего смущается?! Стоит, и руки в карманах…
– Кьяра, я невольно ввел тебя в заблуждение, леди Лайнвуд не только мать Шейна, но и моя. И нет, все вопросы потом! – да я только рот открыла, с чего он взял, что я к нему с расспросами полезу?!
– Милая, присядь! И что там произошло с твоим учителем танцев?! – ласковые женские руки усадили меня в кресло и подали чашечку чая.
– А – а-ам, а покрепче ничего нет?! – правда, друзья, мне надо. Сегодня просто кошмар, какой неудачный день.
– Тебе нельзя! – герцог отодвинул от меня графин с чем‑то янтарно – золотистым. Эх, и свой бокал убрал. – А теперь спокойно и кратко поведай, что произошло с господином Бельфлёром?!
– Да, так, ничего страшного! – я выпила пару глотков ароматного напитка, чтобы собраться с мыслями. Признаваться в содеянном Рихарду – это одно дело, но признаваться ему в присутствии его мамы – это другое, и знаете что, я – пас.
– Ничего страшного?! – вкрадчиво поинтересовался мой любимый, заглядывая мне в глаза.
– Угум! Он умер! – он же сам просил кратко, вот я и… коротенечко!
– Что?! Кьяра, как это могло произойти?!
– Дорогой, не кричи на бедную девочку! Ты не видишь, она расстроена! – я признательно посмотрела на леди Лайнвуд. Мне ободряюще улыбнулись и похлопали по плечу.
– Мама, прошу тебя! – Рихард плеснул себе в бокал жидкости из графина, залпом осушил его и снова стал меня пытать. – И как это случилось?!
Скрестив руки на груди, он взирал на меня с лёгкой усмешкой на губах, будто уже знал, что я расскажу.
– Ну, я же уже говорила! Мы танцевали, господин Бельфлёр закружил меня и сказал, чтобы я следовала своей природе, а потом… как‑то так случилось, что я на него упала, а он зацепился там за что‑то и вот! – я развела руками, показывая, что всё, конец истории!
– Что 'вот'? – неугомонный герцог как всегда требовал подробностей.
– Выпал из окна! Жарко было, и Элжбет его ещё с наступлением сумерек открыла! А теперь я не умею танцева – а-ать! – м – да, со слезами я переборщила, но мне действительно жалко учителя! И себя. Да, себя даже больше.
– Ну, дорогая, не расстраивайся! Вампиры очень живучи, возможно, он придёт в себя, и вы оба посмеётесь над этим… ммм… недоразумением! – меня обняли и притянули к груди. Боги, как же давно я не была в заботливых материнских объятиях.
– Леди Лайнвуд, вам не кажется, что это маловероятно?! Скорее Бельфлёр пожелает отужинать нашей такой неловкой Кьярой?! – ну, ладно, дорогой, я тебе еще припомню! Поддержал, называется.
– Рихард, думаю, тебе следует решить все вопросы с учителем танцев и чтобы нашу бедную девочку это не коснулось! Ты меня понимаешь?! В конце концов, это ты виноват! – о, леди Лайнвуд, я уже люблю вас. Вытерев глаза белым батистовым платочком, я скромно сложила ручки на коленях в ожидании реакции Рихарда.
– Что?! Я?! – вот – вот, он всегда выходит из себя, когда чувствует вину за собой.
– Да, ты! Мог бы и сам научить Кьяру паре незамысловатых танцев, популярных сейчас на балах! Правда, дорогая?!
– Угу!
Ответом нам послужил оглушительный хлопок двери. Вот так мы и остались вдвоём: я и моя будущая свекровь!
Рихард
С Бельфлёром удалось уладить всё достаточно быстро – он поранился, но не более того. Пара золотых и клятва на крови, что больше никогда в его посмертии я не обращусь к нему за услугами, и мы расстались если не друзьями, то мужчинами, которые оба знают, кто такая Кьяра. Его определение мне понравилось даже больше моего. 'Стихийное бедствие' звучит более точно, чем 'Кара небесная', согласны?!
Вернувшись в свой кабинет, я застал весьма интересную картину. Такую, что напрочь выбила из моей головы все мрачные мысли о предстоящем мероприятии.
Два прекрасных создания сидели на ковре у камина, склонив головы, и что‑то увлечённо рассматривали, иногда посмеиваясь над неведомой мне шуткой.
Каюсь, но я застыл в дверях и даже не дышал, пытаясь понять, о чём шёл разговор.
– …а он был такой забавный, всё время пытался доказать, что лучше всех! Неугомонный мальчишка! И чуть что, так сразу кричал! Вот такие вот воспоминания!
– Мне очень жаль, леди Лайнвуд, что у вас их было так мало!
– Но я рада и тому, что есть! И знаешь, я надеюсь, что новые, более счастливые, заполнят пустоту в моём сердце! – и женщины крепко обнялись.
– Так и будет, не сомневайтесь! – Кьяра отстранилась и взяла графиню за руку. – Если ваш сын еще не пригласил вас на завтрашний бал, то я хотела бы сделать это, от нас обоих!
– О, дорогая, я так тебе признательна!
– А уж я как признателен, просто слов не нахожу! – что ж, пришлось вмешаться, а то еще пара минут и моя мать будет жить с нами под одной крышей. Я не против, конечно, леди Лайнвуд, но мне хотя бы нужно привыкнуть к тому, что меня не бросали и у меня теперь есть мать.
– Ой, Рихард, ты здесь! – ну, наконец‑то, моя невеста соизволила обратить на меня внимание.
– Да, и довольно давно! Счастлив сообщить тебе, что ряды убийц вампиров ты не пополнила! Господин Бельфлёр благополучно покинул замок Сумрак, и, думаю, герцогство тоже.
– Спасибо! – и меня обняли такие нежные и тёплые руки. Люблю, когда она действует столь порывисто.
– Итак, думаю, можно приступить к тому, зачем я пригласил тебя, Кьяра.
– Ам – м-м, а разве не с мамой познакомить?!
– Для этого, конечно, тоже, но на самом деле мне нужны твои способности. Нам с леди Лайнвуд нужно прояснить кое‑что из нашего общего прошлого. Прошу, присядь! – дождавшись, когда девушка сядет, я обратился к матери. – А теперь, вы, графиня, положите руки на стол и вытяните их в сторону ладонями вниз. Кьяра, ты – тоже. Прикоснитесь друг к другу пальцами, самыми кончиками.
– Вот так?! – Кьяра заметно нервничала, и я её понимаю, для неё это первый опыт, в отличие от матери, которая давно жила в мире магии, хоть ею и не обладала.
– Да. Закройте глаза и сосредоточьтесь!
– Рихард, а что я должна увидеть?! – о, моя любопытная девочка всё‑таки поборола страх.
– Дорогая, не переживай, тебе откроется часть моих воспоминаний… просто постарайся не ощущать мои эмоции, это были довольно трудные времена для меня, хорошо?! – графиня ободряюще улыбнулась девушке, а затем кивнула мне. – Я готова.
Между их рук я поместил ритуальную чашу с водой. Вода – хранительница многих тайн, и должна открыть мне прошлое.
– Закройте глаза, расслабьте плечи и слушайте мой голос. Только голос… Мир перестаёт существовать для вас, вы – река, спокойная, неторопливо бегущая по дну вашего сознания… берега реки размываются, как границы прошлого и настоящего…
Они уже были в трансе, когда я понял, что допустил ошибку. Кьяра слишком неопытна, а память матери действительно хранила многое из того, что стоило забыть. Боль и горечь утраты, предательство возлюбленного, разочарование – всё это было спрятано в самых мрачных уголках её души. Кьяра это видела, думаю так же ясно, как и я.
Есть множество способов узнать истину, но я был слишком тороплив и несдержан в своих желаниях.
Развеяв чары, я задумчиво всматривался в лица очнувшихся женщин:
– Я могу стереть из твоей памяти всё, что ты видела в прошлом леди Лайнвуд. Но только с твоей помощью, Кьяра.
– Не… надо, Рихард, я… в порядке, – девушка с отрешённым выражением на лице повернулась к графине и взяв её за руку, обратилась уже к ней, – вы – невероятно сильная. Мало таких людей, смелых и решительных, сражающихся за своё счастье, и я рада, что познакомилась с вами. Если можно, я хотела бы оставить воспоминания, чтобы как‑то помочь вам… справиться со всем этим.
– Спасибо, милая… иногда мне этого не хватает – поговорить с тем, кто знает всё, – тоска в голосе матери задела меня. Слишком долго я упивался собственными обидами, чтобы заметить, что кто‑то страдает гораздо сильнее меня. Сражаться за своё счастье?! Быть может, именно этому стоило посвятить две тысячи лет?!
– Матушка, я… верю вам, но… пока это всё, что я могу вам сказать.
– Рихард, ты даже не представляешь, как долго я хотела это услышать! – голос графини дрожал, а Кьяра… нет, только не это, уже начала шмыгать носом.
– Так, леди, только без слёз! Мужчины не выносят их! – но кто же будет слушать хозяина дома и повелителя здешних мест! Пришлось налить матери бренди, а Кьяре травяной чай… каюсь, тоже с бренди… тремя каплями.
Спустя самые долгие десять минут в моей жизни, светская дама в душе моей матери взяла верх, а может это был алкоголь, в любом случае, атмосфера в кабинете улучшилась.
– Вот и славно, дети! Давайте забудем все печали сегодняшнего дня и поговорим о приёме!
– О, боги! Бал! А мне нечего надеть! – о, нет, до боли знакомые слова… и почему за две тысячи лет женщины не придумали новые варианты этой фразы?! Я почти уверен, большая часть дам, только попав в Чертоги Скорби, провозглашала Хранителю врат эти сакраментальные слова.
– Как такое может быть?! Мадам Ульрик в Сумраке с полудня! И она уверяла, что к завтрашнему утру ты получишь готовый наряд!
– Ну – у-у, с ней тоже произошёл несчастный случай! Но я здесь совершенно не при чём, Элжбет подтвердит! Это всё жара!
– Дорогая, поверь, я с радостью тебе помогу! Уже завтра лучшие портнихи столицы будут готовы продемонстрировать тебе свои самые грандиозные наряды! А магия поможет всё подогнать по фигуре за считанные секунды! – конечно, магия же для этого и существует.
– Леди Лайнвуд, прошу вас, проконтролируйте всё, что касается внешнего вида Кьяры. Я буду вам благодарен! – сотворив портал, я уже собрался оставить дам наедине с их вечными разговорами о нарядах, как услышал невероятное.
– Конечно, дорогой! Так же, как я и Кьяра будем признательны тебе за твои уроки танцев!
– Что?! Какие уроки?!
– Сегодняшние! Я бы даже сказала, немедленные! Думаю, зал Орхидей нам подойдёт! Рихард, ну что ты стоишь, идём, малышке еще нужно выспаться!
Глава 37. О том, что танец – это счастье и… боль
Кьяра
Я никогда не была в зале Орхидей. Мало того, я вообще не знала, что он существует. Теперь понимаю, как много упустила.
Не думаю, что где‑либо ещё есть место, прекраснее этого.
– Невероятно! – тысячи орхидей – живых, и созданных из ткани, камня, отлитых в золоте и серебре – украшали стены, колоны, потолок и даже проёмы окон. Шелка и парча, натянутые на потолке и свисающие каскадом, были расписаны под лепестки этих дивных цветов. – Что это за место?!
– Это?! Плод воображения моей прабабки – она была феей и тосковала по своему дому… – буркнул Рихард и вошел в зал. Ступая по гладкому серебристо – голубому полу, он как будто не замечал, что от каждого его шага на полу узорами расцветали орхидеи. Они светились и манили к себе, но были словно в плену, под искрящимся стеклом, что не давало вырваться растениям на поверхность.
– О – о-о, дорогой, ты слишком… долго пробыл вдали от Двора! – графиня схватила меня за руки и потянула за собой. – Милая, это – сердце Сумрака! Средоточие его волшебства! Посмотри!
Мы стояли в самом центре помещения, и только сейчас я поняла, что зал напоминает цветок, лепестки которого образуют укромные местечки с округлыми диванами и столиками в форме опять‑таки цветка орхидеи. Там, где части помещения соединялись друг с другом, журчал фонтан, в воде которого плавали кувшинки.
– Невозможно! Невозможно быть прекраснее!
– Ты уверена?! – леди Лайнвуд что‑то прошептала, и с небес пошёл снег! Да – да, золотистый и святящийся, но… снег! А может это была пыльца?! Я не выдержала и стала ловить снежинки. На моих ладонях они тут же раскрывались в крошечные солнышки и, вспыхнув, растворялись.
Графиня смеялась, поглядывая на мои попытки удержать 'солнце' в руках, а Рихард просто улыбался, подпирая плечом одну из древесных колон.
– Какой же она всё‑таки ребёнок, сын! Береги её, счастье ведь так недолговечно! – мать обняла герцога, терпеливо ждущего, когда же я успокоюсь.
– Я собираюсь посвятить этому вечность, мама! И, надеюсь, что ты мне в этом поможешь! Такие создания как она не для этого мира, и чтобы оберегать их от его жестокости, они нуждаются в столь беспринципных и алчных личностях как я.
– Рихард, ты не такой! Ты – чуде – е-е – есный! Смотри, там, среди кувшинок, плавают рыбки! Золотые и изумрудные, веришь?! – и как вы уже поняли, я решила всё проверить.
– Кья – а-ара, не суйся в воду! Ты будешь вся мокрая! – и меня тут же подхватили такие родные руки. – Мама, ну чего ты смеёшься?! Я знаю, что говорю! Она уже такое делала…
Наконец, исследовав все чудеса этого волшебного места, я была готова учиться танцевать. Рихард к этому времени вёл неторопливую беседу с матерью, заняв одну из укромных ниш зала. Изредка в разговоре проскакивало и моё имя, видимо меня тоже обсуждали.
– Ну – у-у, вот! Я – готова! Давай танцевать! – закружившись, я чуть не села на один из кустарников, стоящих в кадке возле столиков. От моих неуклюжих движений цветки на ветках всколыхнулись и вспорхнули десятком цветных бабочек, перелетевших в другой конец зала.
– Леди Лайнвуд, может, всё‑таки учитель?! – с мукой в голосе протянул герцог, наблюдая за мной, стоящей с открытым ртом.
– А может всё‑таки без жертв?! – с намёком в голосе произнесла графиня, кивнув на меня. – Авердин – для первого раза – то, что нужно! Музыку!
И, хлопнув в ладоши, матушка герцога показала мне некоторые движения, которые мне предстояло повторить.
– Рихард, встань и станцуй со мной, чтобы Кьяра знала, что мы от неё хотим!
Однако с прискорбием, могу сказать, что я совсем не смотрела на графиню. Мелодия! – она заворожила меня. Волшебные трели соловья и перезвон колокольчиков, и что‑то ещё, такое плавное, чистое…
– Что это?! Что это за дивный звук?!
– О, дорогая, эта флейта! А сейчас скрипки! Не отвлекайся, смотри на нас! – и я, наконец, уделила внимание элегантной паре матери и сына.
Спустя несколько минут, я вынесла своё суждение:
– Я не смогу так никогда и точка! Даже не стоит пытаться!
– Малыш, поверь, это только кажется трудным!
– Рихард прекрасный партнёр, Кьяра, тебе только нужно довериться ему!
– Нет! Вот это, в конце, что было?! – со странным смешком поинтересовалась я.
– Ан – ферье?! – удивилась грациозная графиня.
– Да – да, этот странный прогиб в руках герцога?! Вы что, на самом деле думаете, что я смогу так изогнуться?! А эти прыжки и взмывание вверх?!
Сев прямо на пол, потому что ноги меня держать отказывались, я схватилась за голову.
– Сын, у девочки истерика! Так не пойдёт! – сакраментальная фраза, запомните её.
Спустя полчаса.
– Мама, у меня истерика! Так не пойдёт!
– О – о-о, Рик, прости! Сильно болит?! – я действительно ему сочувствовала, но ничего не могла поделать. Ни Авердин, ни Камарелла, ни другие танцы, которому попытались научить добросердечные аристократы, мне не давались.
– Что именно, Кьяра?! Моя нога или скула?! А может, ты говоришь о плече, по которому ты саданула мыском туфли, когда я тебя подбрасывал?! – рычал еще совсем недавно такой спокойный герцог.
– Но… но ты схватил меня за рёбра! А мне щекотно!
– А как я еще мог тебя подкинуть?! Схватить за шею?!
– Дети – дети! Не ругайтесь! – графиня вклинилась между нашими телами. – У меня есть решение!
– ?? – мы оба недоумевающе посмотрели на неё.
– Вальс!
– ?? – та же реакция.
– Но как же?! Вальс! Я знаю, что это совершенно простой иномирский танец, но с другой стороны – скромность сейчас новый девиз короля. В столице уже как месяц танцуют вальс!
– Матушка, мы даже музыки не знаем! – воспротивился Рихард, а мне так всё едино – вальс так вальс.
– Сейчас – сейчас… – и отойдя на пару шагов от нас, леди Лайнвуд стала напевать какую‑то мелодию цветкам, украшавшим колонны. Так вот откуда идут эти прекрасные звуки!
– Дорогой, подойди ко мне, я тебя поведу! И – и-и раз, два, три…
Они порхали по залу, словно два клиновых листка, подхваченных осенним ветром… Так, будто ими управлял не рисунок танца, а сама Создательница, рождая новых прекрасных существ… Вихрь из белой ткани платья графини то и дело взмывал вверх, а ноги Рихарда мелькали так быстро, что чёрными точками плавали перед моими глазами… Каждое касание их ног о каменный пол рождало новый цветочный узор, словно магическое перо художника писало танец вслед кружащейся паре.
– Ну, вот, теперь ваша очередь! – чуть отдышавшись, изрекла графиня. – И еще, дорогой, не забывай, ты – маг, и маленькие хитрости тебе позволительны!
Подмигнув, леди Лайнвуд грациозно присела на диван.
Меня тут же обняли горячие руки герцога, и я встретилась с его глазами.
– Кьяра, здесь нет ничего сложного! Просто… верь мне! – и понеслось. Вернее, мы понеслись, следуя сказочной мелодии из иного мира.
Иногда, мне казалось, что это не я кружусь в невероятно захватывающем танце. Мои ноги лишь слегка касались пола, а ладонь только на мгновение расставалась с рукой Рихарда. Почему?! Потому что я так и не смогла отвести взгляд от его глаз. Я утонула в них… в этом удивительном синем сиянии. И вот уже наши губы встретились в нежнейшем из нежных поцелуев.
– Смотри! – шепнул герцог, вновь сжимая мои чуть дрожащие пальчики.
Подняв голову, я увидела, что надо мной раскрылось прекрасное ночное небо, и звёзды таинственно мерцали, будто приветствуя новую меня. Ту, которой я хотела стать, ту, которой по праву бы гордился Рихард.
Очнувшись, я поняла, что в зале Орхидей мы остались одни. Графиня покинула нас. А я даже не заметила.
– Вот и всё… – моё ухо опалило жаркое дыхание мужчины.
– Спасибо. Это… было прекрасно! – восторг переполнял мою душу, наполняя тело томительным ожиданием… чего?! Может быть, чуда?!
– Нет, это ты – прекрасна! Моя… герцогиня! – поцелуй, но другой, горячий, жадный ожёг мои губы, как только я выдохнула заветные слова:
– Я… люблю тебя, Рихард Дахрейн!
– А я… люблю тебя, моя лесная девочка!
* * *
Я проснулась посреди ночи. Что‑то терзало меня, не давая покоя. Беспокойство гнало прочь из комнаты, из тёплой постели, от любимого мужчины, спящего рядом. Что это?! Очередной кошмар?!
Схватив лампадку с магическим огоньком внутри, я вышла за дверь, натягивая шёлковый халат одной рукой. Не знаю почему, но меня нестерпимо тянуло на площадку Западной башни. Еще раз оглянувшись на дверь герцогских покоев, я взмолилась Сумраку:
– Милый, пожалуйста, мне просто нужно подышать воздухом! И я скоренько вернусь назад. Обещаю.
Не сделав и десятка шагов по коридору, я увидела, что передо мной выросла лестница, без сомнений ведущая в Западную башню.
– Спасибо! – тихо поблагодарив замок, я стала подниматься вверх.
Холодный ночной ветер встретил меня печальной песней. Горы же хранили извечное молчание.
В отличие от гостьи, которую я уж точно не ожидала встретить здесь.
– Ох, леди Кьяра! Я так рада, что вы всё‑таки пришли! Я и не думала, что призыв сможет вас привести ко мне!
– Элжбет?! Что ты здесь делаешь?! – удивилась я.
Экономка сидела на коленях, удерживая в руках какой‑то странный предмет, напоминающий поварёшку. Перед ней, тут же, стояла горелка, над которой был подвешен котелок. И поверьте мне, из него нестерпимо воняло.
– Я… ждала вас!
– Ммм…, мадам Маркем, а вам не кажется, что для ужина несколько поздновато или это… завтрак?! – скривилась я, ощущая зловоние.
– О – о-о, простите! – и посудина была тут же снята с магического огня. Котелок был накрыт крышкой и уже не так привлекал моё внимание, в отличие от поднявшейся экономки. – Это уже ни к чему… Нам надо поговорить!
– Аммм… а до утра это не подождет?! Мы же с вами будем уточнять приготовленные блюда, разве нет?! – поразилась я столь странному поведению женщины.
– Боюсь, что нет! – Элжбет была явно чем‑то расстроена, что не могло укрыться от моего магического взора и обострённых чувств. Сосредоточившись, я поняла, что причиной её печальных дум была я. Я?!
– Хорошо… – вздохнув, я присела на широкий парапет башни. – Что стряслось на этот раз?! Сбежала повариха, и угощения для гостей просто нет?! Или Данкель выпил весь запас вина?! А что?! Я знаю, он может!
– Миледи… возможно, вы мне не поверите, но… вы должны бежать! – Элжбет явно нервничала, то и дело сжимала в руках передник.
– Бежать?! Куда и…а – а-а… зачем?! – зевнув, я ожидала ответа.
– Не куда, а откуда! Отсюда! Из замка! – меня схватили за руку. – Вы не понимаете, здесь вы в опасности! Вы можете умереть! Нельзя ждать! Бегите немедленно, пока Он не объявил вас своей!
– Та – а-ак! Успокойтесь! – разжав влажные пальцы экономки, я воззвала к её здравомыслию. – С чего мне убегать из Сумрака накануне праздника, моего выхода в свет?! Опасность?! Думаю, Рихард справится со всеми и всем, кто или что будет мне угрожать! И кто, Он?!
– Он! Герцог, он и есть ваша погибель! Поверьте, я надеялась, что вы станете спасением этого места – и Элжбет обвела рукой вокруг себя, – но он замыслил тёмное, страшное даже для… него! Боги не прощают такого!
– Чего?! – спросила я, понизив голос. Чисто для драматизма ситуации, каюсь.
– Поработить весь мир! – провозгласила тронувшаяся умом экономка. А как еще это назвать?! У Рихарда так дел невпроворот с герцогством, по площади самым крупным в королевстве, зачем ему мир?! Тем более, когда он будет занят еще и мной!
– Да вы что?! Правда?! – ахнула я и бочком стала продвигаться к ступенькам, ведущим вниз.
– Да, леди Кьяра! И для этого ему нужно ваше сердце! – заговорщицки прошептала Элжбет.
– Он хочет похитить моё сердце?! – так, еще пару шажков, и я у цели. Жаль, конечно, Элжбет. Хорошая женщина она, но видать с головой у неё давно не в порядке. Надо сказать Рихарду, нельзя же ей и впредь доверять хозяйство.
– Да, сердце! Он вырежет его для… Неважно, я всё вам объясню по дороге! Мы должны спешить! Я собрала вам всё необходимое, оно спрятано в амбаре за конюшней! Вы должны пойти со мной, чтобы…
– Да?! А может всё же утром?! – попытка не пытка!
– Нет, сейчас! Вы должны пойти со мной! Я рискую жизнью, чтобы вы смогли… – глаза Элжбет лихорадочно блестели. Она, откровенно говоря, беспокоила меня, особенно её огромное чувство вины по отношению ко мне, которое терзало ей сердце. Я ощущала это, как и страх, угнездившийся где‑то глубоко в её душе.
– И зачем же леди Кьяре идти с вами ночью?! – о, Рихрад, ты даже не представляешь, как я счастлива тебя слышать. – Что такого страшного должно было произойти, что вы встали со своих постелей?!
– Ой, дорогой, это всё я! – честно, я не собиралась выгораживать мадам Маркем, но в тот момент мне стало искренне её жаль. Всё‑таки она долгие годы верой и правдой служила Сумраку! И этот её затравленный взгляд побитой собаки, который она бросила на герцога… Нет, я расскажу ему позже, сама… Может после бала, когда вся эта нервотрёпка пройдет.
