355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ольга Горовая » Любовь как закладная жизни (СИ) » Текст книги (страница 49)
Любовь как закладная жизни (СИ)
  • Текст добавлен: 20 сентября 2016, 18:49

Текст книги "Любовь как закладная жизни (СИ)"


Автор книги: Ольга Горовая



сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 51 страниц)

Глава 44

Вячеслав начал реально париться. Не то, чтоб он сомневался, вообще-то. Именно сейчас он был уверен в том, что выбрал идеальный подарок для своей девочки. Но, блин, Федот умел скривить такую мину, что кто хочешь стрематься начнет.

– Слав, ты мне вот что объясни, – этот умник с ехидным лицом обошел вокруг него. – Ты ж, вроде, решил малышке собаку купить?

– Ну? – Вячеслав с серьезным намеком глянул на этого умника.

– Не, собака – нормальный подарок. Я ж че и говорю, хороший подарок. И Бусине нашей, сто пудов понравилось бы. Это мы точно знаем.

– Ну? – снова зыркнул Боруцкий.

– Ну так нафига ты ей крысу купил, ты мне объяснить можешь?! – рассмеялся друг, тыкнув пальцем в повизгивающий «подарок», который Вячеслав все это время держал в охапке.

«Подарок» фыркнул, ощерился зубами на руку Федота и зашелся в звонком лае.

– Сам ты – крыса, – огрызнулся Вячеслав, почесав шерстку живности за ухом, чтоб успокоить растявкавшегося малыша. – Это – йоркширский терьер. Самая что ни на есть собака.

– Да крыса это, говорю тебе, – не унимался Федот. – На кой она Бусине? Че с нее толку? И не заметишь просто так, разве что когда наступишь.

– Так, – Вячеслава уже достали приколы друга. – Я твоего мнения не спрашивал. И потом, получше тебя знаю, что моей жене нужно, так что заткнись и помалкивай. Или сам добирайся, – развернувшись, он вместе с щенком пошел к своей машине.

– Ага, дудки, – Федот догнал его в два счета. – Думаешь, я пропущу то, как ты будешь малышке эту крысу под видом пса впаривать? – хмыкнув, этот умник быстро забрался на пассажирское сидение.

Вячеслав косо глянул на него. Прикинул, стоит ли доверить Федоту щенка, пока сам он будет вести машину? Не нашел для этого веских доводов (мало ли, вдруг этот остряк додумается щенка в окно выкинуть?), и оставил терьера сидеть у себя на коленях, придерживая одной рукой. Благо, места щенок занимал мало. Хотя, зрелище, сто пудов, было еще то. Не зря Федот тихо угорал от смеха, косясь в их сторону.

Вячеслав игнорировал друга. Все-таки нет, он не сомневался в правильности своего выбора, хоть сначала думал купить или сенбернара, похожего на того, что у них когда-то был, или еще какого-то крупного пса. Только, увидев это… ну, он не мог не согласиться, что на грызуна эта собака больше походила. Но не в том дело. Короче, увидев этого терьера, Вячеслав сразу понял, что это именно то, что ему надо для Бусинки.

На малышку в последние дни все чаще накатывала хандра. Ясно, конечно, все эти врачи ее просто замучили уже. Вячеславу порой казалось, что на руках и теле его малышки не осталось ни одного живого места. А прогнозы врачей оставались все такими же неутешительными и «маловероятными». Только он не собирался этому верить, и малышке руки опустить не позволит. А этот щенок ее точно развеселит и настроение поднимет. Чего уж там, даже Вячеслав не мог не улыбнуться (ясно, тайком от Федота), когда это чудо увидел. Так что его девочке эта живность точно настроение поднимет.

– Между прочим, не в пример некоторым, малышка к моим советам прислушивается, когда тебе подарки выбирает, – не паливно так намекнул Федот со своего места.

Вячеслав хмыкнул. Бусинка ему на день рождения три недели назад подарила охотничье ружье. Ясное дело, без помощи Федота она бы то не выбрала.

– Малышка просто в оружие ни фига не разбирается, ясно, что спрашивала у тебя. Да и не надо оно ей. Ты и я есть для этого, – отмахнулся он от упрека друга, продолжая вести машину и почесывать щенка за ухом.

Собака уморно урчала, видно, балдея от этого, и подставляла голову, вертя ею из стороны в сторону.

Федот пробормотал что-то, точно не лестное об его особе. Но Вячеслав на это не повелся – они уже подъезжали к воротам их с Бусинкой дома.

Малышка обнаружилась в его кабинете, как ни странно. Сидела и пялилась в окно, изучая пасмурное небо. При этом на лице у нее было приблизительно такое же пасмурное настроение. Видно, снег надеялась высмотреть.

Вячеслав тут же вспомнил, как вчера его девочка хандрила. Даже рисовать не пыталась, что обычно помогало ей справиться с тоской и усталостью. А когда он попытался выяснить, из-за чего она так расстроилась – Бусинка обняла его и начала так целовать, забираясь при этом ладошками под свитер, что сложно было ее намерение толковать двузначно.

Вячеслав попытался мягко отодвинуться от жены и напомнить, что им стоит подождать пару дней, по советам врачей, так сказать «накопить запала и энергии» до того момента, когда у Агнии наступит самый подходящий день для зачатия.

И тут Бусинку просто прорвало – она так давно не плакала. Наверное, с того момента, как он ее из Киева привез. Аж взахлеб, растирая слезы по лицу и отворачиваясь от его рук, когда Вячеслав, кляня свой язык, пытался обнять жену, успокоить.

– Я устала, Вячек. Не могу так! – захлебываясь слезами, всхлипывала его малышка. – Я люблю тебя. Почему мы должны быть вместе по расписанию? Чем это поможет нам?! Я же…

Что «она», он уже не дал ей досказать, сил не было ее рыдания слушать. Поймав лицо малышки своими руками, Вячеслав прижался ртом к ее губам, глотая и эти рыдания, и ее отчаяние, и соленые слезы. Пытаясь успокоить. Блин. Можно подумать, что ему самому было в кайф терпеть и не распускать руки, не давать себе волю любить свою малышку. Но врачи ж, типа, говорили, что это может помочь. Правда, без особой уверенности.

– Хорошо, твои варианты? – поинтересовался он сиплым голосом, усадив Бусинку к себе на колени. – Что ты предлагаешь? – отвел волосы от ее щек, погладил кожу, вытирая слезы.

– Мне и так столько всего делают, Вячек, – уже смущенно, стесняясь своей истерики и слез, всхлипнула Бусинка. – Все эти гормоны, лекарства, процедуры. Думаю, ничего страшного не случиться, если мы не будем еще и наши отношения по графику выстраивать. Мне гораздо чаще хочется быть с тобой, чем эти врачи разрешают. И вообще, что они в нашей семье и чувствах понимают? – с вызовом, немного подпорченным новым всхлипом, уточнила она, глядя на него из-под своих бровок.

Ему стало весело:

– Точно, ни хрена не понимают, – так же хрипло согласился он, поглаживая, перебирая ее волосы. Крепко обнимая свою любимую второй рукой. И опять поцеловал, теперь уже сам показывая, что не собирается останавливаться.

Именно из-за этой ее вчерашней вспышки, он и решил раньше времени поторопиться с новогодним подарком. Потому и поехал сегодня выбирать собаку, когда сама Агния еще и не проснулась толком. Чтоб хоть немного свою девочку развеять.

Бусинка обернулась, как только они замаячили на пороге:

– Вячек! – подорвавшись с его кресла, на котором сидела у окна, она подлетела к нему. Счастья столько сразу в глазах появилось, что у него от сердца отлегло. – А ты куда делся с утра? Привет, Федот, – кивнула Агния другу, махнувшему ей рукой.

Но повиснуть у Вячеслава на шее не успела. Он выставил вперед ладони, на которых, испуганно притихнув, сидел щенок.

– Держи, Бусинка, – улыбнулся Вячеслав, наблюдая за реакцией жены. Следил и Федот. – С Новым годом.

Бусинка застыла секунд на тридцать, во все глаза уставилась на щенка. А того аж трясло, Вячеслав ощущал это. И вдруг терьер тявкнул и попытался спрыгнуть с его ладоней, явно стремясь добраться до Агнии.

Бусинка залилась таким радостным смехом, что у Вячеслав на все лицо расползлась улыбка. Выхватила из его рук это тявкающее недоразумение и закружилась по комнате:

– Это мне? Правда? Прелесть какая! Он просто чудесный! – подскочив к нему впритык, Агния поцеловала Вячеслав, продолжая держать щенка в руках.

А тому явно пришлась по вкусу хозяйка: щенок уже успел облизать ей все ладошки и подпрыгивая, старался достать до лица.

– Он такой…! – Агния снова захохотала, не сумев подобрать от восторга слова. – Спасибо, Вячек! Спасибо! – она с упоением гладила щенка.

Вячеслав поднял голову и одарил Федота взглядом, полным превосходства. Друг молча развел руками, признавая, что был неправ.

– А как его зовут? – Агния запрокинула лицо, заставляя Вячеслава снова переключить внимание на нее.

– Это твоя собака, ты и придумывай, – с усмешкой открестился Вячеслав, обнимая жену за талию.

Агния задумчиво нахмурилась. Вытянула щенка перед собой на руках, внимательно всматриваясь в мордочку.

– Он такой милый, – она состроила счастливую гримасу. – Просто… Просто чудесный монстрик! – Агния захохотала, когда щенок сумел достать языком ее щеку. – Давай, так и назовем, а? Монстр!

Вячеслав как-то опешил. Глянул на Федота, который по ходу тоже растерялся. Да уж, сложно было им понять, чем руководствовалась Агния, подбирая клички собакам. Огромного пса – Плюхом назвала. Эту игрушку – Монстром…

– Это, вроде, девочка, Бусинка, – откашлявшись, чтоб скрыть смех, попытался Вячеслав как-то повлиять на ее решение.

– Да? – Агния подняла щенка повыше. Смутилась. – Точно, – у малышки даже щеки покраснели. – Ну, тогда, давай, пусть будет – Моня!

То, что с подарком Вячеслав не прогадал – стало ясно почти сразу – Моня никому хандрить не давала. Этот двухкилограммовый комок энергии носился по всему дому с такой прытью, что попробуй еще догони. Хотя догонять как раз, нужды не было – носилась Моня исключительно за кем-то из них. Конечно, в основном, предпочтение отдавалось Агнии: хозяйку, не чающую в ней души, Моня обожала в ответ с не меньшей «страстью». Однако не оставался без своей порции «щенячьего восторга» и Вячеслав, на коленях которого Моня предпочитала устраиваться для послеобеденной сиесты. Чем вгоняла его в ступор: вроде и разбудить этот комочек жалко, но и сидеть поленом, когда куча дел – дико и глупо. Федот же отводил душу, используя любой случай, чтобы из-за этого приколоться над другом. Правда, продолжалось это ровно до того момента, пока Вячеслав, зайдя как-то вечером на кухню, не застал Федота в вовсе нелестном для последнего положении: этот приколист сидел прямо на полу, рядом с мисками Мони, и поглаживал повизгивающую от удовольствия собаку, тихонько рассказывая, какая же она «чудная». Моня была от этих комплиментов в восторге, судя по виду. Вячеслав тоже, только больше от мины Федота, когда тот понял, что его застали «на месте преступления».

А вообще, Моня умудрилась стать неотъемлемой частью всех событий в их жизни. Она даже «приобщилась» к хобби Агнии, несколько раз влезая в банки с красками. И теперь у них на стене в коридоре имелся «холст» с ярко-зелеными следами Мони.

Даже охранники не остались без внимания собаки: несколько раз увязавшись за Вячеславом, когда тот по утрам согласовывал с ними расписание на день, Моня завела себе привычку регулярно «проверять» работу и бдительность парней, оббегая все посты и суя свой нос во все углы. В общем, независимо от результатов постоянных медицинских исследований Агнии, у них всегда находился повод для веселья.

Как только немного потеплело, Моня расширила территорию своего «патрулирования» и на улицу. Правда, только в компании Агнии (а лучше просто на ее руках) или следом за Вячеславом. Иногда Моня довольствовалась и сопровождением Федота, но тот все-таки еще стеснялся своей привязанности к этой «крысе», и редко рисковал показываться с ней на людях.

Именно благодаря потеплению и тяге Мони к совместным с хозяевами прогулкам, однажды и случилось то, за что Вячеслав (да и Федот, если говорить честно) готовы были расцеловать эту собачонку и прощать любой бедлам. Правда, вначале Вячеслав думал, что просто прибьет этого монстрика.

Дело было в середине марта: на улице ярко светило солнце, но еще было влажно и ветрено, да и прогрелся воздух не сильно. Вячеслав как раз заезжал во двор, возвращаясь из города. Федот, как чаще всего и бывало, увязался после всех дел за ним, чтобы поужинать «с семьей» и сейчас ждал, пока освободится проезд. Агния, наверное, увидев их машины из окон, выскочила на крыльцо, встречая. Как обычно, игнорируя его многочисленные просьбы не выходить на улицу не одевшись как следует. Вот и сейчас Бусинка торчала на крыльце, накинув только кофту поверх домашнего платья, в обычных тапках и с Моней на руках. Зато улыбалась так, что и солнца было не надо. Вячеслав четко помнил, что увидев жену на крыльце сам улыбнулся, радуясь тому, что у нее хорошее настроение.

Но в следующую минуту ему уже стало совсем не до этого. Со стороны улицы, с которой они только завернули во двор, раздался какой-то звук, и Моня, никогда до этого не отличающаяся подобным рвением, вдруг прыгнула с рук Бусинки, заливаясь звонким лаем. И рванула со двора с такой прытью, что никто сразу и не понял, куда она собралась. Но тут, видно сообразив, что ее любимица таки вознамерилась выбежать во «враждебный внешний мир», Агния бросилась следом за ней. Вячеслава и Федота на доли секунд задержало то, что они не успели к тому моменту еще выбраться из машин. Однако это не помешало им рвануть следом. Правда, в тот момент обоим было плевать на собаку: оба труханули из-за Агнии, которая за это время еще ни на секунду не оказывалась без присмотра хоть одного из них. В этом же направлении стартанули и охранники. Как раз один из них, тот, что стоял у самых ворот, когда машины въезжали, оказался к Бусинке ближе всех. И главное – ну глупая ситуация, ну что такого в этом: выскочила собака на улицу, хозяйка ее поймать старается, и все. А все с чего-то испугались. Особенно тогда, когда выскочив на улицу, увидели, что Моня несется прямо под колеса двигающийся мимо машины, а Агния, видно надеясь вовремя поймать беглянку, бежит туда же следом.

– Стой! – диким голосом заорал Вячеслав, в тот момент почти ненавидя Моню. Чересчур волнуясь о своей жене. – Бусинка, не смей рыпаться дальше!

Агния послушно остановилась, хоть и было видно, что она-то как раз за свою любимицу очень боится. Однако приказ Вячеслава оказался важнее, видимо. А может – нежелание огорчать его. Плевать, по факту, главное, что уже через мгновение он обнимал ее, не позволяя никуда даже дернуться. И они оба наблюдали за тем, как с визгом затормозила машина, перед которой с какой-то придури замерла, продолжая тявкать, их полоумная собака.

Чего Вячеслав не ждал, так это того, что из остановившейся машины с пассажирской стороны, покажется Соболев. Константин с интересом осмотрел представшую его глазам картину: трех охранников, не считая Федота, за спиной Вячеслава и Агнии, перевел глаза на Боруцкого. Кивнул, здороваясь. С интересом глянул на его жену, с которой Вячеслав все не находил времени Соболева познакомить. А потом перевел взгляд на Моню, сидящую почти под самым капотом крупного внедорожника, который, наверное, и проехав над нею, не задел бы собаку. Моня продолжала тявкать.

– И что это у вас за волкодав, а, Слав? – с усмешкой поинтересовался Соболев. Обошел машину и помог выйти Карине, которая была за рулем.

Жена Соболева с таким же интересом рассматривала это все. А Вячеславу захотелось рассмеяться, попустило, едва он Агнию обнял.

– Да, вот, подарил на свою голову жене на Новый год, – хмыкнул он, и двинулся было в сторону Соболева.

И только сейчас вдруг понял, что Бусинка, которую он продолжал крепко обнимать, замерла. Застыла, будто каменная. И ни туда, ни сюда не желает двигаться. Не совсем поняв, что ее так напугало, Вячеслав наклонился и пристально глянул в лицо жене. Та же, не отрываясь, смотрела на Карину Соболеву. При этом Агния словно отключилась, даже взгляд стал каким-то, будто инеем припорошенным. А пальцы одной ее руки с такой силой вцепились в другую, что Вячеславу пришлось приложить усилие, чтобы расцепить ладошки Бусинки. И он с огорчением увидел на ее коже следы ногтей.

– Малышка, ты чего? Что такое? В порядке твой монстр, – проговорил он, пока один из охранников доставал Моню из-под машины, а Федот стоял рядом и приманивал недовольную собачонку, точно не понимающую, чего все так переполошились. – Бусинка, – чуть ли не встряхнув ее, Вячеслав попытался добиться от жены хоть какого-то ответа.

Агния моргнула, перевела глаза на Вячеслава. Улыбнулась бледным подобием своей недавней улыбки. Снова глянула на Карину и уткнулась Вячеславу в плечо.

Сама Карина так же внимательно смотрела на Агнию. Правда не холодным взглядом, а скорее каким-то…знающим, что ли. Хрен разберешь.

Вячеслав глянул на Соболя, рассчитывая, что тот, может, больше понимает, чего происходит? Тот, судя по всему, то ли сам просек что-то, то ли и правда был в курсе о чем-то, чего Вячеслав не знал. Погладив жену по плечу, Соболев что-то тихо сказал ей. Карина молча кивнула. Она пока, вообще, еще ни слова не проронила. Но не спорила, когда Константин направился к Боруцком, ведя и ее за собой.

– Ну что, Слав, познакомишь с женой? – спокойно спросил Константин, подойдя ближе. – А то уже больше полугода, как соседи, а все прячешь, – усмехнулся Соболев.

Карина только вежливо улыбнулась в его сторону, продолжая смотреть на Агнию.

– Меньше надо по Америкам мотаться, давно познакомились бы, – в тон ему ответил Боруцкий, все еще пытаясь разобраться в том, что творится с его Бусинкой. – Поздравляю, кстати, с прибавлением, – пожал он Константину руку, а сам наклонился к самому ушку Агнии. – Малышка, ты что? – начиная серьезно волноваться, снова спросил Вячеслав.

Бусинка прерывисто вздохнула. Как-то так, чуть ли не вымученно, с трудом. Дернула головой, типа, чтоб он поверил, что с ней все хорошо. Ага, счас, как же. И заставила себя повернуться к Соболевым. Он всем своим нутром ощутил это ее усилие.

– Все нормально, за Моню перенервничала, – тихо озвучила она ему свою «отмазку». А потом через силу улыбнулась Константину и Карине. – Здравствуйте.

– Это Соболев, ты в курсе, что у нас с ним есть общие дела, – представил Вячеслав, но как-то мимоходом, все еще присматриваясь к Агнии. – И его жена – Карина. Она раньше в Киеве больше времени проводила…

– Да, – вдруг прервала его Агния, отрывисто кивнув. – Мы с ней встречались. На одном из концертов. – На секунду отвернувшись от Соболевых, она уставилась себе на ноги. – Очень приятно познакомиться, – вновь подняв глаза, вежливо улыбнулась его Бусинка Соболеву, пока сам Вячеслав разрывался между беспокойством о том, не продрогла ли жена окончательно в своих тапочках на босу ногу? И подозрением о том, что ее встреча с Кариной была вовсе не из разряда «приятных».

– И мне приятно, я много слышал о вас и вашем таланте и от своей жены, и от Вячеслава, – Константин кивнул, обняв Карину за талию. – Уже серьезно стал жалеть, что так и не попал ни на один концерт Агнии Сотенко…

– Боруцкая, – вдруг поправила его Агния. – Я поменяла фамилию несколько месяцев назад.

По поводу своего пения она ничего Константину не ответила. На несколько секунд воцарилась тишина, нарушаемая передвижением охранников, да лаем продолжающей возмущаться Мони. Собака сидела в надежной хватке Федота, не уходившего далеко, и старалась рассмотреть все, что тут происходит.

Константин глянул на Вячеслава. Он же только скривился, рассчитывая, что Соболь и сам не дурак, додумается, насколько это у них болезненная тема. Карина и Агния просто молчали. И друг на друга уже не смотрели, и в безмолвное общение мужей не вмешивались.

– Что ж, рады знакомству, – Константин кивнул, явно поняв, что стоит свернуть удочки. – Мы…

Но тут, прервав Соболева, из их машины донеслось хныканье и тихий детский плач. Карина тут же развернулась и, оставив мужа, быстро направилась к автомобилю, бросив:

– Это Соня, надо ее укачать, а то и Артема сейчас разбудит.

Все почему-то посмотрели ей вслед, наблюдая за тем, как из машины показалась женщина среднего возраста, видимо няня детей, и легко покачивая, с извиняющейся улыбкой, адресованной Карине, пыталась успокоить младенца, укутанного в теплый конверт бледно-розового цвета.

– Соня совсем не любит, когда машина стоит, – со смешком пояснил им Соболев, наблюдая, как его жена забирает ребенка у няни. – Сразу начинает плакать и будит брата. А если они оба заголосят – попробуй их успокоить, еще час нам покоя не дадут. Так что стараемся пресекать эти истерики на корню.

Вячеслав только кривовато улыбнулся, про себя костеря в уме и Соболева, и его жену, и их наследников. Потому как Бусинка в его руках совсем заледенела. И он подразумевал под этим не ее реакцию на весеннюю погоду. Малышка вцепилась руками в его свитер и тайком, кажется, даже не дыша, чуть привстав на носочки, следила за Кариной, словно впитывала в себя каждый жест, каждое дыхание матери и малышки на ее руках. Федот, что подошел ближе едва Карина отошла, и тоже заметил, что с Агнией не все нормально с намеком глянул на Вячеслава, предлагая отвлечь Бусинку притихшей Моней.

– Наверное, мы поедем таки, чтоб и вас не держать на холоде, да и Софья что-то не успокаивается, – чуть нахмурившись, заметил Соболев.

Но Вячеслав не успел никак отреагировать ни на предложение друга, ни на замечание Кости: Бусинка, продолжающая наблюдать за Кариной, которой никак не удавалось упокоить дочку, вдруг отодвинулась и ничего не говоря, направилась в ее сторону. Дошла, пока они втроем пытались понять – стоит или нет ее остановить? И чуть улыбнулась Карине, будто извиняясь или спрашивая разрешения.

Вячеслав уже почти дернулся, чтоб вернуть свою девочку. Не то, чтоб он не доверял жене Соболева. Нет. Просто Карина была сделана совсем из другого теста, чем его Бусинка. Да и между ними точно наблюдалось какое-то напряжение. Меньше всего Вячеслав хотел бы, чтоб Агнию кто-то расстроил.

Но и к его, и к удивлению самого Соболева, все еще стоящего рядом, на лице Карины лишь промелькнула тень какого-то сомнения, а потом она немного отклонилась, словно позволяя и Агнии склониться над плачущим на ее руках ребенком.

– Ну что ты, маленькая, – вдруг заворковала его жена, легко поглаживая одеяло там где, наверное, была укутана ручка дочки Соболевых. – Не плачь, малышка. Ты зачем грустишь? Тебя все любить, заботиться будут, баловать девочку маленькую. Не плачь, не буди братика.

Вячеслав никогда не слышал, чтобы Бусинка с кем-то говорила таким тоном. Чтобы смотрела так. Он замер, впитывая всем телом каждую черточку ее лица и звук голоса своей жены.

Замерла, притихнув, и малышка, видно сбитая с толку незнакомым ей голосом.

А Агния, будто совсем решив выбить сегодня дух из Вячеслава, вдруг наклонилась еще немного ниже и тихо-тихо запела:

– «Гойда, гойда, гой, ніченька іде

Діточок малих спатоньки кладе.

Під вікном тремтить вишенька мала,

В хатку проситься, бо прийшла зима.…»

Вячеслав и захотел бы, сейчас не смог бы уже сдвинуться с места. Он понятия не имел, что там делала дочка Соболева, а сам Вячеслав просто слушал. Он не дышал, не видел и ничего больше не различал, кажется. Только слушал, как поет его жена, заставляя что-то внутри него надрываться от звуков этой тихой колыбельной. И в тоже время, возвращая Вячеславу ощущение какой-то правильности, целостности, которого он так старался достичь сам и дать ей все это время. Ему просто нереально не хватало ее пения, ее голоса. И в этот момент Боруцкий по-настоящему наслаждался, еще до конца даже не веря, что Агния действительно решилась на это.

За его спиной напряженно замер и Федот, так же знающий, какой проблемой для Агнии был вопрос пения. И только Соболев, определенно заметивший по ним, что не все обычно и нормально, кажется, не мог понять, что же именно заставило их напрячься.

Пока Бусинка пела свою колыбельную, Карина продолжала тихонько укачивать дочку, которая если и не заснула, то отвлеклась от плача точно. И даже принялась зевать, поддаваясь напеву Агнии и мерному качанию рук матери.

– Что ж, я не могу не признать, что Карина права – у твоей жены потрясающий голос. Надеюсь, ты пришлешь нам билеты на ее следующий концерт? – тихо, чтобы не мешать женщинам, заметил Соболев, глядя на своих: жену и дочь.

– Она не поет больше, – сипло прохрипел Вячеслав, смотря туда же, только на Агнию, казалось, и не заметившую, что переступила чрез блок в своем сознании.

– В смысле? – Константин с интересом перевел взгляд на него. – Не хочет еще пока выступать?

– Вообще не поет. Ни разу не пела с прошлого апреля, – не отрывая глаз от своей Бусинки, ответил Вячеслав. – Даже Петрович твой ничего не мог тут сделать.

Константин его понял. И вопросов больше не задавал, молча слушая и не отвлекая Вячеслава. Только сказал: «спасибо» уже самой Агнии, когда она, закончив петь, улыбнулась все больше зевающей малышке.

– Мы поехали, – добавил Соболев уже в сторону Вячеслава и помог своей жене сесть в машину, сам устроившись за рулем, пока Карина доубаюкивала дочь.

Агния не ответила, кивнула, то ли принимая благодарность, то ли прощаясь с Соболевыми. Тихо вернулась в объятия Вячеслава и прижалась щекой к его груди, словно припала к нему, израсходовав все силы и теперь нуждаясь в поддержке мужа. Он тоже ничего не сказал, не уверенный, что стоит обсуждать случившееся. Да и не зная, готов ли сейчас к этому.

Вместо этого Вячеслав потянул Бусинку в дом, подозревая, что малышка совсем околела. На улице, несмотря на солнце, температура вряд ли поднялась больше плюс десяти. Она не сопротивлялась: и чай послушно выпила, все четыре чашки, что он заставлял ее пить в течение вечера, и даже глотнула рюмку коньяка, который Федот посоветовал для профилактики всякой заразы, хоть и скривилась. И молчала. Да и они с Федотом не сильно рвались болтать. Так что ужин прошел тихо.

И только ночью уже, когда и Федот давно уехал к себе, и домработница улеглась, да, даже Моня уснула в своей корзине, и только они с Бусинкой сидели в его кабинете: он в кресле, а жена у него на руках, Вячеслав рискнул заговорить:

– У тебя были какие-то проблемы с Кариной? – тихо поинтересовался он, касаясь ее лба губами.

– Нет, – Бусинка вяло сморщила носик. – Мы с ней даже не говорили никогда до сегодня.

– Тогда почему ты так на нее отреагировала?

– Она красивая… Очень…

После этого заявления Агния молчала минуты три. Потом уткнулась носом, который все еще казался ему чересчур холодным, Вячеславу в шею. А он что-то не мог догнать, к чему это она предыдущее наблюдение высказала.

– Не понял? – требовательно уточнил Вячеслав, легонько сжав затылок жены пальцами, под отросшими волосами. – Вот уж не думал, что стоит опасаться конкуренции с такого бока, – Вячеслав приподнял уголок рта в усмешке.

Агния рассмеялась. Серьезно. И это было шикарно, как ему казалось.

– Просто, вспомнила, когда увидела ее впервые, – пальцы Агнии рисовали на его ладони какие-то круги. – Мне так больно было, Шамалко решил на мне свою злость согнать, хоть мне как раз выступать надо было. А тут какой-то его знакомый зашел, вместе с этой Кариной. Я, если честно, плохо понимала, что происходило, из-за наркотиков, наверное. Но почему-то так врезалось в сознание, что эта женщина очень красивая. И ее не столько даже испугало то, что она увидела, а словно насторожило… Не знаю, в общем. Просто сегодня, увидев ее, это все всколыхнулось. И все.

Агния пожала плечами.

Вячеслав промолчал, только сильнее прижался губами к ее волосам, целуя. Но если честно, выслушать это и не сойти с ума ему помогло только то, что он и сейчас хорошо помнил, как хрипел и орал Виктор, когда Вячеслав методично ломал ему каждую кость в обеих руках, и в ногах. И горло… И как в глазах Шамалко появился уже не поддающийся никакому контролю или гордости панический страх, когда Вячеслав приступил к основной части: эта тварь визжала, умоляя его прекратить. Но Вячеслав и не думал сбавлять обороты. Сейчас же ему захотелось воскресить Шамалко и сбросить в печь крематория еще живым. Или, хотя бы засунуть в пилораму.

Не озвучив и толики своих мыслей, он просто крепче обнял Агнию:

– Мне тоже надо захныкать, чтобы ты мне спела? – как можно более ровным голосом поинтересовался Вячеслав вместо этого.

Бусинка запрокинула голову, моргнула и неожиданно так заливисто и открыто засмеялась, что Вячеслав не удержался от усмешки в ответ.

– Не надо, не думаю, что выдержу такое и не сойду с ума, – призналась Агния. Погладила его подбородок. – Я постараюсь, Вячек, правда, любимый. Для тебя, – она обхватила его за пояс руками и обняла так крепко, словно боялась упасть.

Если она постарается – это хорошо. Это куда больше, чем она могла сказать ему раньше. Совершенно довольный, Вячеслав кивнул.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю