Текст книги "Любовь как закладная жизни (СИ)"

Автор книги: Ольга Горовая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 51 страниц)

И, к огромному удивлению Агнии, Вячеслав согласился:

– Ну, попробуй, – усмехнулся Вячек, подошел к ней и погладил по щеке, видно заметив, как удивленно Агния моргает. – Что-то я, правда, протупил, Бусинка, – наклонившись, он погладил ее по волосам, говоря почти шепотом. – Серьезно, праздник, а мы все в сухую.

– Я не хочу, – попыталась отказаться Агния.

Но Вячеслав ее не послушал. Прижался губами к ее виску, поцеловав коротко, но жадно вдохнул, что у нее мурашки по спине побежали. И вышел из зала, добавив:

– Я быстро.

Уже через год им приходилось выдумать куда более изощренные поводы и увертки, чтобы Агния ничего не поняла. Попытайся они отвлечь ее таким способом потом – ничего бы не вышло. Она сразу бы заметила, что что-то происходит. И начала бы нервничать, волнуясь о Вячеславе. Да и о его вредном друге тоже. Но в тот момент она еще не имела опыта и была слишком растеряна, чтобы сложить в голове настолько незначительные мелочи. А потому все ее волнение сосредоточилось на том, что Агнии вовсе не хотелось оставаться один на один с Федотом, который обычно не отличался расположением к ней. Да и сомневалась она, что он действительно решил ее чему-то учить. А потому вовсе не понимала, зачем Вячеслав куда-то ушел, оставив ее с другом.

Пару секунд потратив на то, чтобы как-то сориентироваться, она в итоге отвернулась от Федота и пошла к своим туфлям, ощущая себя неловко, будучи босой при нем.

– И куда намылилась, Бусина? – тут же оживился Федот. Но не повернулся в ее сторону, а наклонился над столом, прицеливаясь для удара тем самым кием, который все так охотно обсуждали. – Или это ты Борову про бильярд чесала просто так, чтобы знамо к чему все свести? – все еще не распрямившись, но и не ударив по битку, он с издевкой усмехнулся, глянув на нее через плечо.

– Я действительно хочу научиться играть в бильярд. – Агния обернулась и вздернула голову еще выше, уговаривая себя не обращать внимания на его поддевки.

Не хватало еще расстраиваться и портить себе такой замечательный праздник из-за Федота. Тем более Вячеслав сейчас вернется и все снова будет великолепно.

– Ну, так куда тогда почапала? Давай, дуй сюда. Раз уж я взялся, научу.

Он выпрямился и подошел к стойке у стены, где стояли другие кии. Выбрал еще один. И кивком головы поманил ее к себе.

Что ж, меньше всего ей хотелось в чем-то уступить Федоту. Потому, наверное, Агния подошла.

Федот учил совсем по-другому. Вячеслав старался ей объяснить, показать, как-то посоветовать. Этот же только и знал, что подкалывал ее неловкостью, посмеивался и шутил по поводу каждой неумелой попытки и неудачного удара. И страшно злил этим. Как ни старалась, Агния не могла не реагировать, даже напоминая себе, что не стоит обращать внимания и стараясь сохранить спокойствие и терпение.

Правда, нельзя не признать, что она совсем позабыла о своем смущении и уж точно не стремилась «не разочаровать» Федота. Наоборот, закусывала губу и старалась назло его издевкам сделать правильно. Так, чтоб «утереть ему нос». Да так старалась, что даже не обратила внимания, сколько же на самом деле отсутствовал Вячек. И периодические напряженные взгляды Федота, которые он то и дело бросал в сторону дверей – не замечала. Вся сосредоточилась на подсказках и советах, которые ее нежеланный «учитель» все-таки давал, пусть и маскируя насмешкой.

И ей удалось! Ох! Она сначала сама не поверила, что не просто попала по битку так, как требовалось. Чтобы тот не отлетел на пол, не отскочил к лампе, и не понесся с угрозой в сторону умничающего Федота (прости Господи, но и такое у нее пару раз вышло, хоть и не специально). Нет, ей в этот раз все удалось! И даже так, что один из прицельных шаров попал в лузу. В ту, в которую Агния и планировала.

Поняв это, она даже подпрыгнула от радости. И просто счастливо рассмеялась, услышав за спиной хлопки. Оказывается, Вячеслав уже вернулся и, вероятно, какое-то время наблюдал за ее попытками. И теперь с искренней улыбкой радовался ее успеху, аплодируя. Около него, на одном из небольших столиков, стоял поднос с пустыми бокалами и бутылкой шампанского. И еще один бокал с каким-то напитком. Но ее сейчас не интересовали коктейли:

– У меня вышло! – Продолжая довольно смеяться, Агния бросила кий на стол и подлетела к любимому.

– Я видел, – Вячеслав с улыбкой подхватил ее и чуть приподнял, поцеловав в кончик носа. – С таким тренером, как Федот, тебя ждет великое бильярдное будущее. Плюнь на оперу, малышка. Давай будем тут реальные бабки загребать, а? – Посмеиваясь, он подмигнул ей.

Агния смущенно спрятала лицо, прижавшись к шее Вячеслава.

Ну, ясно, что для них ее радость – смешна, наверное. Ведь Агния не сделала ничего особенного, что бы не казалось им обычным и естественным. Но сама она все равно очень обрадовалась. И честно признавая, что в этом «успехе» львиная доля чужой заслуги, высунула нос из своего убежища:

– Спасибо, – Агния искренне поблагодарила Федота, продолжая прижиматься щекой к плечу Вячека.

Федот все еще стоял у бильярдного стола и смотрел на нее с усмешкой. В ответ на ее благодарность он только отмахнулся и хмыкнул. Но все-таки, может Агнии и показалось, но в его взгляде было уже не столько насмешки. И он даже казался довольным… Ну, спорить бы на это она не стала.

Глава 31

– Вячеслав Генрихович, тут такое дело, – Лысый как-то неуверенно мялся около машины, то поднимая глаза на Борова, то опуская взгляд на сигарету, которой еще ни разу не затянулся. – Короче, насчет того, ну, не случилось ли чего в консерватории. – Пепел с сигареты сыпался на асфальт, но Лысый этого по ходу не замечал.

– Ну? – поторопил Вячеслав парня. – Ты разродишься уже, или целый день телиться будешь?

Вован скривился:

– Я не совсем понял, чего там происходит, если по чесняку, Вячеслав Генрихович, Агния не особо колется. Но, что я сам могу сказать: она то ли рассорилась с девчонкой той, что ее кровь таскала сдавать, то ли еще чего. Раньше они часто вместе сидели на перерывах. А теперь Агния все время одна. Ну, или ко мне в машину приходит сидеть, когда у нее свободное время. Книжки свои читает. Мне то, ясное дело, не жалко. Только это ж ненормально для молодой девушки, вы как считаете? – Лысый неуверенно зыркнул в его сторону.

Боруцкий промолчал. Отвернулся и посмотрел на вход в клуб, где уже группками толпилась молодежь, планирующая хорошо провести сегодняшнюю ночь.

Он и сам заметил, что с Агнией что-то творится в последние две недели. Если сразу после восьмого марта девочка просто летала и искрилась счастьем, то сейчас все стало иначе. И дело не в том, что она ходила пасмурная. Нет. И улыбалась, и смеялась Бусинка все так же часто. И в любви ему признавалась так, что Вячеслав каждый раз с ума сходил, дурея от этих простых слов, когда она те шептала. Но все равно, хоть убейте его, но он что угодно мог поставить на то, что с ней что-то творилось. И кто мог Борова переубедить, если он дня четыре назад приехал к ней раньше, а малышка сидит в комнате, вертит в руках кулон, что он ей подарил, а глаза такие… Капец просто.

Его тогда перетрясло не по-детски. Хотя, блин, сам не понял с чего. И с ней что творится – не врубился. Не первый же день она этот кулон носила, и он ей нравился. А тут:

– Ты чего, Бусинка? – не въехав в происходящее, Вячеслав подошел к ней и присел на корточки перед диваном.

– Привет. – Она отвела глаза. Улыбнулась ему. – Ты о чем? Все хорошо. Замечательно просто. – Бусинка наклонилась и обвила его шею руками. Прижалась к его скуле губами, щекой. Глубоко втянула воздух носом. – А у тебя как дела?

Угу. Замечательно. Только кожа у нее такая: влажная и прохладная, словно малышка только перестала плакать.

У него за грудиной похолодело. Боров терпеть не мог, когда она тайком рыдала. И главное, чего б опять? Все же, как он понимал, и правда, должно было быть хорошо?!

– Бусинка, – он тяжело глянул на нее, показывая, что фиг ей удастся ему тут что-то впарить.

Она только шире улыбнулась:

– Вячек, серьезно, все хорошо.

Вместо ответа он поднялся, хрустнул пальцами. И глянул на ее руки, продолжающие теребить кулон.

– Что, разонравился? – не понимая, при чем тут это цацка, поинтересовался он, чувствуя, как сильно хочется курить. Но спустил это на игнор.

– Нет! Ты что?! – Агния вскочила со своего дивана и подошла к Вячеславу со спины. Прижалась всем телом. – Мне очень нравится.

Он закрыл глаза, ощущая, как ее пальчики поглаживают его затылок, спускаются к плечам и спине, чуть придавливая над позвонками. Тепло ее кожи словно пропитывало его, проникая и сквозь рубашку. И внутри так хорошо становилось. Все отпускало.

– Вячек? – Бусинка говорила глухо, уткнувшись лицом в его бок.

– Мм? – не хотелось говорить. Он пока не понял, что с ней творится, и не хотел напортачить.

– А это, правда, бриллианты? – так же глухо уточнила малышка.

Это она про кулон?

– Ну не стекляшки же, – хмыкнул Вячеслав. Повернулся и обнял ее, запрокинул одной рукой голову Бусинки, всмотрелся в лицо, чтобы понять, о чем она думает. – А че за запара?

Она как-то расстроенно прикусила губу:

– Я думала просто кристаллы, ну или цирконий…

– Ты плачешь, потому что кулон с бриллиантами? Блин, я че-то вообще не врубаюсь! – совсем опешил Вячеслав.

Она моргнула и покачала головой:

– Нет, что ты, я не плачу вообще. – Агния улыбнулась. Показательно так. – Я просто не думала, что кулон такой дорогой. Мне не стоит его носить каждый день, наверное. И в консерваторию…

Однако до того как он успел выяснить, с какого это дуба на нее рухнуло такое озарение, Агния уже снова улыбалась.

– А когда мы сможем еще поехать, потренироваться играть? – обняв его за шею, уточнила малышка.

Только Боров не собирался еще прошлую тему закрывать:

– Ты боишься, что его свистнут, что ли? Или че? – нахмурился он.

– Он дорогой, Вячек. А если будут спрашивать, откуда я такой взяла? – Агния снова отвела глаза.

– Скажи, как есть, – ухмыльнулся он. – Крестный подарил. Или ты и там растрезвонила, что я на паршивом заводе вкалываю? – вспомнив проблему с квартирой, уточнил Вячеслав.

Агния уставилась на него, распахнув свои глазища. И покраснела. И вроде рассмеяться хотела, но и губы закусила:

– Ты знаешь? Прости. – Она наклонила голову, прижав свой лоб к его груди. – Я… не хотела, чтобы та соседка знала, кто ты, и…

– Да, не парься, Бусинка. – Он поцеловал ее волосы. – Я помню: юрист…и «сами знаете кто».

– Да, я не хотела, чтобы она знала. И еще… – Агния так и не подняла лица, бормоча ему в район груди. – Ну, в общем, я боялась, что она тебе может понравиться. И ревновала, вот и напридумывала такого.

Кажется, она ему на рубашке пуговицу открутила, пока это из себя выдавливала.

Вячеслав постарался вслух не рассмеяться. Он, конечно, лично так и не встретился со всей той компашкой, но сильно сомневался, что какая бы там ни была та «юристка», его бы торкнуло что-то сильнее этой малышки. Но все равно смех рвался наружу.

И вроде бы выяснили, и уладили вроде, а Борову все равно что-то не давало покоя в поведении Бусинки. Она списывала это все на таблетки, которые-таки стала принимать, и убеждала Вячеслава, что это из-за гормонов у нее меняется настроение. Он не то, чтобы поверил. Но если так – потребовал, чтобы она прекратила те принимать. На фиг ему такое счастье надо, чтоб его Бусинка плакала из-за каких-то пилюль? Он вполне готов был терпеть и "резинки", лишь бы с ней все в порядке было. Но малышка с ним не согласилась, настаивая, что надо лишь перетерпеть период привыкания, а это пару месяцев. Убедительно в принципе…

Но что-то все равно заставляло его «становиться в стойку», как говорил Федот. Вот и заставил Лысого в оба смотреть в консерватории.

Тем более что у него и так внутри неспокойно было после того, как на праздник Мелешко в клуб заявился. А Бусинка всего в пятнадцати метрах, в зале. Блин. Он, конечно, Федоту доверял, что тот ее прикроет по любому. Только не хотелось девочку свою вообще никому на глаза показывать.

И общались они с Коляном давно, и дел столько было совместных, что попробуй еще сосчитай. И не кидал его Мелешко ни разу. Даже как в депутаты Парламента подался, держался прежних договоренностей. А все равно, не хотелось Вячеславу рисковать.

Тем более после того, как тот озвучил, с чем пришел. И интересное предложение, вроде. Колян узнал о том, что Боров уходит в легал и присматривает прикрытие в виде мандата местной власти. Решил, что мелко ему в этом болоте вариться и пришел зазывать в стройные ряды своей партии. Мороки не больно и много по факту, а кормушка побольше будет. Так, что материальные вливания Вячеслава в казну партии (а куда ж без них?) окупятся на «раз-два» в первые полгода. Мелешко готов был гарантировать. А там они еще так раскрутятся, опыт совместной работы есть, просчитают новые схемы. За оружие могут взяться, а не только на дури сидеть. А даже если и дурь – можно ж территорию расширить…

В общем, Мелешко пришел с серьезным разговором, а не просто «посидеть». Боров все выслушал и обещал подумать. Только он же не дурак и головой сек, что все не только красиво и радужно. И чего это все могло стоить – понимал.

Да и Мелешко не спрыгивал с темы, признавал, что тут своих подводных течений и геморроя хватает, и не меньше, чем Боров имел сейчас. Просто уровень выше. Но Вячеслав потянет. В этом Мелешко даже не сомневался, иначе не пришел бы с предложением, не сам же такое решил. Тут было необходимо получить одобрение всех, кто имел какой-то вес в партии. Короче – «почтили» Вячеслава и «осчастливили».

А он разве для этого все мутить начал? Нет. Наоборот, чтобы с арены в тень уйти. Чтобы исключить вероятную опасность, которую мог притянуть на головку своей Бусинки.

Так что: с виду Боров сейчас вроде думал и взвешивал предложение Мелешко. Но по факту сразу знал, что откажется – как только увидел ее счастливую мордашку, когда малышка забила в лузу своей первый шар.

Но сказать это Мелешко и отказаться надо было умно, деликатно. Так что еще какие-то непонятки с консерваторией ничуть не облегчали жизни Вячеславу. Голова и так забита делами.

– Ладно. Ты в самой консерватории покрутись. Присмотрись, послушай, – велел Вячеслав Лысому, так и не прикурив своей сигареты. – Может, выяснишь, из-за чего они с этой разругались. Или еще чего-то.

– Хорошо, Вячеслав Генрихович, – Лысый послушно кивнул. – И, того, я еще хотел уточнить, – замялся пацан, когда Боров уже отвернулся, собравшись уходить. – Там хмырь один возле Агнии все время крутится. Друг, типа. С ним как быть?

– Агния!

Стас заметил ее с другого конца коридора и сейчас активно махал рукой, привлекая внимание. Да и сам не ждал, чуть ли не вприпрыжку бежал в ее сторону.

– Привет, – Агния сдержанно улыбнулась, поздоровавшись с парнем, когда он приблизился. Хотя на самом деле сильно торопилась и совсем не имела времени на разговоры. Вот-вот должен был подъехать Вячеслав.

– Привет! Давай в буфет сходим, посидим? Кофе выпьем. У тебя же перерыв сейчас?

Стас широко и искренне улыбался, зовя ее с собой. А вот Агния сомневалась, что ее ответная улыбка вышла такой же чистосердечной.

Правда, Стас был не виноват. На самом деле, за последние две-три недели только он нормально и общался с ней в консерватории.

И другие общались, конечно. С улыбками и вежливо. Когда говорили «глаза в глаза». А вот за спиной…

Агния даже не сразу поняла и разобралась, что что-то происходит. Поначалу просто не прислушивалась и не присматривалась, но потом… Хочешь, не хочешь, знаешь-не знаешь, а когда о тебе начинают сплетничать, ты словно ощущаешь это. Сначала неосознанно и не понимая, что происходит, но задумываясь: почему люди стали чаще глазеть в твою сторону, перешептываться друг с другом, но тут же отводить глаза, если ты к ним оборачиваешься. Почему иногда замолкали, стоило тебе войти в аудитории или сесть рядом на лекции.

Вот и Агния так, вроде бы и замечала какие-то странности, но не задумывалась, слишком погруженная в свое счастье, в свой собственный мир, в котором не было никого, кроме нее и Вячеслава.

А потому была просто огорошена, когда Аня ее прямо так и спросила – что правда из слухов, бродящих по консерватории: то, что Агния нашла себе «богатого спонсора» и теперь спит с тем за подарки и содержание? Или то, что она ввязалась чуть ли не в криминал, и нашла какого-то сутенера, который обеспечивает ей богатых и щедрых «клиентов»? И если это так, дело, конечно ее личное, каждый выживает, как умеет, но зачем Агния тогда и Стасу голову дурит? Что она с него-то хочет взять? Ведь он ей таких подарков не купит, и денег столько не даст. Один кулон Агнии сколько стоит? Ирка (девчонка с их курса, которую Агния и вспомнила-то не сразу) сразу всем сказала, что это бриллианты. А она разбирается, у самой семья состоятельная, она достаточно украшений видела. Да и гардероб вон, как изменился. Ни на какой обычной работе таких денег не заработаешь. Особенно если тебе еще и восемнадцати нет.

А Агния слушала это, смотрела на Аню, которую даже считала подругой, на то, как вертелось в глазах девушки что-то такое… обиженное и злое – и молчала. Просто молчала. Дослушала. Поднялась со стула и ушла, забрав свою сумку. Так ничего и не ответила.

А что она могла сказать? Заявить, что это неправда? Возмутиться подобной ложью? Но если посмотреть отстраненно и не разбираясь в том, что жило, горело внутри у Агнии – кто поверит, что она с Вячеславом потому, что любит его? Что готова от всего отказаться, лишь бы быть с ним. И разве здесь в деньгах причина?

Как и кому это объяснить? И стоит ли?

Но она и не собиралась никому ни о чем говорить. Более того, дико, безумно испугалась в первые секунды, что кто-то знает о них, и даже испытала облегчение, когда Аня начала подозревать ее в проституции. Значит, не знают. Просто такое предположили.

Было ли ей обидно? Было. Очень. И не столько из-за самих слухов, сколько от того, что их пересказывала Аня, да еще и с таким злорадством и злостью. Может дело, конечно, заключалось все в той же ревности из-за Стаса, который так и не обратил внимания на Аню. И подруга потому так упивалась грязными подробностями вероятных доходов Агнии? Только она при чем? Агния ведь давно сказала Стасу, что между ничего быть не может, и думать тут не о чем. И сейчас они общались только как друзья, парень понял ее и больше не настаивал.

Внутри тогда стало так горько, словно она какое-то противное лекарство глотнула, и то разлилось горечью по языку и желудку. И убрать, избавиться от этого ощущения не получалось. Так и ощущала она это все внутри до самого вечера, пока Вячеслава не увидела, пока не обняла его. Пока он ее не обнял. И все тогда стало неважно, и настроение вернулось.

Однако с Аней она больше не общалась. Да и компании других однокурсников и студентов старалась избегать. Господи! Да даже Зоя Михайловна стала как-то так на нее поглядывать на дополнительных занятиях… Но Агния решила не обращать внимания. Деньги она исправно платила за эти занятия, а влиять на ее жизнь и давать советы Зоя Михайловна уже перестала.

– Эй, ты меня слышишь? Агния? – Стас с улыбкой повернул голову так, словно старался заглянуть в глаза Агнии снизу вверх. – Идем? Кофе? Я тебе еще дисков принес. И книгу, о которой мы пару дней назад говорили. – Парень показал ей обложку.

Она моргнула и покачала головой, продолжая все так же сдержанно улыбаться:

– Спасибо большое, но мне кофе не хочется, я бы лучше погуляла.

– Ок, давай прогуляемся, – тут же согласился Стас. – Погода сегодня классная.

– Нет, Стас, – Агния знала, что он понял ее намек, пусть и проигнорировал. – Я погуляю одна. Так лучше будет. Правда. Мне еще кое-какие дела решить надо.

И она быстро пошла в сторону выхода из здания.

– Агния, ну от меня бегать не надо, а. – Стас выскочил за ней на улицу, не обращая внимание на ее очевидное нежелание ускользнуть от него. – Я не знаю, что там у вас с Аней случилось: она злится, если у нее что-то про тебя спросить. Ты – просто бегаешь…

Все это время она просто шла, однозначно демонстрируя «занятость». Но, в конце концов, не выдержала:

– Стас! – Агния резко остановилась и обернулась, глянув на парня. – Мне действительно некогда. Правда. Сейчас не самый удачный момент. Я должна уехать, меня сейчас заберут. Давай потом, как-то? – она договаривала уже отвернувшись, потому что краем глаза заметила, как на стоянку вывернул автомобиль Вячеслава.

Да и Вова, часто сидящий в машине около консерватории целыми днями «на всякий, пожарный», сейчас стоял на улице и внимательно смотрел в сторону Агнии. Как-то ей не нравилась вся эта ситуация.

– Так ты уходишь? Тогда прости, я не сразу понял. Что-то случилось или просто прогулять решила? – Стас улыбнулся.

Но все еще стоял рядом с ней, что Агнию не устраивало. Но не гнать же его взашей?

– Не знаю. – Машина Боруцкого остановилась в двух метрах и Агния не сомневалась, что Вячеслав ее заметил. – Мне крестный позвонил, сказал, что сейчас приедет за мной.

– Крестный? – Похоже, парень был удивлен.

– Да, крестный. Мой опекун, – она чуть не споткнулась на этом определении, но справилась с собой и своим языком.

Не глядя больше на Стаса, она пошла к машине, планируя как можно скорее забраться внутрь, чтобы не заставлять Вячеслава ждать. Однако, к удивлению Агнии, шум работы двигателя стих, а дверь со стороны водителя раскрылась. И Вячеслав вышел на улицу, глядя на Агнию с непроницаемым выражением лица. Потом перевел глаза ей за спину, туда, где все еще стоял Стас.

– Здравствуйте, Вячеслав Генрихович, – Агния опустила глаза.

Боруцкий кивнул, продолжая молча смотреть за ее спину.

– Это Стас, мой друг. Он тоже в консерватории учится. На третьем курсе – объяснила она. Косо глянула на парня, который с видимым интересом разглядывал то Боруцкого, то его машину. – Стас, это мой крестный, Вячеслав Генрихович, – Агния решила еще раз сделать на этом ударение.

– Здравствуйте.

Парень как-то неловко выступил вперед. Может даже руку собирался протянуть. Она не знала. Вячеслав на его действия не отреагировал. Просто глянул.

Не дождавшись ответа, Стас как-то так прочистил горло и передернул плечами. Агния надеялась, что он просто растерялся, а не что-то заподозрил. Во всяком случае, она точно растерялась бы, если бы на нее кто-то так смотрел – как на пустое место. Вот, вообще.

Хотя, помнится, смотрели. Сам Вячеслав и смотрел, в самый первый вечер, там, в ресторане. Воспоминания об этом заставили ее улыбнуться, и в попытке скрыть это Агния уставилась на свои руки. Но Вячеслав, кажется, все равно заметил:

– Давай, Бусинка, быстро. Тебя люди для прослушивания ждут, между прочим, – отстраненно заметил он спокойным голосом, проигнорировав приветствие Стаса. – Садись. – Вячеслав махнул головой в сторону автомобиля.

Вот тут она не удержалась, вскинула голову и удивленно уставилась на него.

– Давай, давай! – вновь поторопил ее Вячеслав.

Его лицо осталось невозмутимым, но в глубине глаз она все-таки заметила веселье.

Не оборачиваясь, Агния пробормотала Стасу:

– Пока.

И шустро забралась в машину. Правда, почему-то снова на заднее сиденье. Наверное, очень была поражена новостью. Утром Вячек ни о каком прослушивании не говорил.

На мгновение охватив всю ее взглядом, значение которого Агния не смогла уловить, Вячеслав сам захлопнул за ней двери. И больше ни на что не тратя времени, сел на водительское сидение. Она же в последний раз махнула Стасу, не особо уверенная, что парень это заметит: во-первых вид у Стаса был какой-то пришибленный, а во-вторых стекла в машине Вячека казались ей чуть ли не черными. Да и смотрел Стас больше на сам автомобиль, чем ее выглядывал, как показалось Агнии.

– Привет, – искренне улыбнувшись, она попыталась поймать взгляд любимого в отражении зеркала заднего вида. – А что за прослушивание вдруг?

Вячеслав повернул голову, и сам ища ее взгляд. И так глянул… В общем, у Агнии аж горло перекрыло и по затылку дрожь прошла. И при всем этом он совсем не смотрел на дорогу. Ну и что, что бульвар?!

– Вячек? – Агния попыталась откашляться, потому как голос внезапно охрип. – Что…

– Какого хрена ты туда опять уселась? – прервал он ее тихим и напряженным голосом. И вдруг резко затормозил. – Пересаживайся, – велел Вячеслав, пока Агния еще пыталась вернуть себе равновесие. – Или фиг мы куда-то поедем.

Он даже перегнулся через сидение и открыл дверь переднего пассажирского сидения, будто торопил ее. Она знала, почему он это потребовал – Вячеслав всегда предпочитал видеть ее глаза, когда они разговаривали. Веских причин, чтобы аргументировать выбор места у нее не нашлось. Но у Агнии ни с того, ни с сего, вдруг появилась другая идея.

Тихонько скинув с ног туфли, она оперлась одной ладонью о спинку переднего пассажирского сидения и поднялась. Чуть наклонилась и босыми ногами забралась на переднее сидение. Но сесть на то ей не дали. Не успела Агния перебраться вперед, как ладони Вячеслава ухватили ее бедра, смяв юбку платья, он резко потянул вниз, и уже в следующую секунду она сидела на его коленях. Задыхаясь, потому что Вячек тут же зарылся лицом в ее распущенные волосы и глубоко, шумно вдохнул. Его хватка не ослабла ни на миллиметр, наоборот, руки скользнули по ее животу, обхватывая Агнию словно тисками. Плотными и жадными.

– Друг? – наконец хрипло и требовательно уточнил Вячеслав, заставив Агнию повернуться к нему лицом, надавив ладонью на щеку. – Пацаны с девчонками не дружат, Бусинка. Уж мне можешь поверить. – Его губы замерли на ее затылке. – Почему я об этом друге только сейчас узнаю?

Она растерялась. Честно.

– Ой, да я и познакомилась с ним не очень давно, Вячек, – совершенно искренне призналась она, извернулась в его руках, пересев так, чтобы оказаться лицом к лицу с ним. От этого ее юбка вздернулась еще выше. – Мы с его одногруппницей случайно порвали мой браслет, помнишь? Вот, а Стас помог все кусочки собрать. Ну, а потом мы иногда пересекаемся в консерватории, он мне несколько дисков дал послушать, я этой группы раньше не слышала, – не дождавшись ответа от Вячека, продолжила она. – Аня в него влюблена, мы часто втроем в буфете сидели…

– Аня, значит. – Вячеслав цокнул языком. – Разве ты не поссорилась с ней?

В первую секунду она опешила. А потом Агнии стало так смешно. Можно, конечно, было бы рассердиться за настолько полный контроль, и вероятно, кто-то бы именно так и отреагировал. А ей просто стало весело.

– Вячек! – стараясь подавить смех, возмутилась она, обняв его руками за шею. Прижалась своим лбом к его лбу. – А это не чересчур? – поинтересовалась она, имея в виду его желание иметь тотальное управление над всеми событиями в ее жизни.

Он скривился:

– В самый раз, малышка, – довольно раздраженно проворчал Вячеслав.

– А мне кажется, ты несколько переигрываешь… – начала было Агния, но его губы помешали ей закончить фразу.

Вячеслав обрушился на ее рот с напором, придавливая и гладя одновременно. Целуя так сильно, так крепко, почти алчно. Она даже застыла на мгновение, почему-то похолодев внутри, словно ощутив что-то нехорошее. Не от поцелуя любимого, а в нем самом, в Вячеславе. Он показался ей вдруг таким напряженным и настороженным. И Агния задрожала от непонятного холодка, отчего-то застывшего внутри, как раз за сердцем. Словно что-то плохое могло произойти. В машине же, в противовес ее внутреннему ощущению, наоборот, стало жарко. И тихо. Так тихо, что звуки их тяжелого дыхания грохотали по барабанным перепонкам Агнии.

– Вячек? – Чуть отстранившись, она заглянула в его глаза, стараясь восстановить дыхание.

Но ничего не смогла разобрать в темно-карих глазах, слишком много там всего бушевало. Ничего, кроме неоспариваемой и требовательной потребности, которую Вячеслав не замедлил озвучить губами:

– Моя, – низко и тихо рыкнул он, руками возвращая ее голову и ее губы на прежнее место. И поцеловал с новой силой.

Она крепко-крепко зажмурилась, стараясь избавиться от этой дурацкой изморози в груди, и обхватила ладонями его щеки. Сама подалась вперед, шепча:

– Люблю тебя.

И Вячеслава, как показалось, отпустило. Его напор стал мягче, каждое касание нежнее.

У Агнии в голове мелькнула глупая мысль: не мог же Вячеслав ревновать к Стасу? Серьезно. Ей было сложно даже попытаться их сравнить. И пусть Стас был одним из «красавчиков» консерватории, и немало девчонок строили ему глазки и вздыхали (да на ту же Аню достаточно посмотреть), она его «не воспринимала». Вот не воспринимала, как мужчину, и все. Возможно потому, что была поглощена Вячеславом. Так полно и глубоко, так всецело, что не только у Стаса, но и у кого угодно другого, наверное, не получилось бы переключить ее внимание на себя. И не только потому, что сравнивать Вячеслава и парней вроде Стаса было для нее так же дико, как попытаться сравнить … Ну, горный массив, к примеру, и какой-нибудь камень, ростом с человека. Не совсем, но в этом роде.

И потом, не могла она серьезно воспринимать Стаса, и все тут. Она верила, что он хороший и интересный парень, и красивый, наверное, пусть и мальчишеской красотой, совершенно не трогающей ее. И что он, вероятно, мечта многих девушек и еще много «всего»… И даже могла допустить, что Стас, как и другие парни вроде него, могли очень красиво ухаживать. Но даже так не могла понять, как Вячеслав мог допустить хоть малейшую вероятность, что Стас мог нравиться ей как парень. Ведь он на это намекал всем этим разговором?

Но… но…

Она же просто не видела никого, кроме Вячеслава. И не хотела видеть.

Почему?

Она не думала раньше об этом. Но если подумать… Стас, наверное, обязательно подарил бы ей цветы на восьмое марта. Даже не спрашивал бы. Агния не сомневалась в этом. Обязательно подарил бы. Но как бы он отреагировал, скажи Агния то, что сказала Вячеславу? Что не любит и ленится ухаживать за цветами. Обиделся бы, что к его подарку так отнесутся? Посчитал бы цветы бесполезной тратой денег? Может быть и посмеялся бы. Агния могла допустить каждый из этих вариантов.

Но вряд ли бы он стал самостоятельно подрезать цветы, которые подарил и менять в тех воду. Конечно, Агния не поверила бы, что и Вячеслав способен на это. Даже удивлялась, что розы стоят так долго. А потом увидела в мусорном ведре обрезки стеблей. И это точно не Агния их туда выбросила.

– Люблю тебя, – еще раз повторила она, устроившись щекой на его плече.

Вячеслав провел рукой по ее волосам, собирая пряди в узел. Погладил пальцами затылок, так и не позволяя Агнии пересесть на пассажирское кресло.

– Ты говорил, что надо торопиться. Нас ждут. – Вдруг встрепенулась она, вспомнив, что он упоминал прослушивание. Обрадовалась. И сразу почему-то занервничала.