Текст книги "Одиссея Тёмного принца (СИ)"

Автор книги: Ольга Силаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– Я обещала, что сделаю всё, чтобы тебя защитить. – Таисса улыбнулась Алисе сквозь слёзы. – Помнишь, перед полётом на Луну?

Таиссе самой не верилось, что она побывала на Луне. Сейчас, в такой обычной палате, с солнцем, светящим за окнами, с зелёным сквериком у здания…

Но это действительно было. Таисса и её отец на Луне. И Найт. И Дир.

Дир, которого сломал и вывернул наизнанку нанораствор. Который поклялся скорее умереть, чем дать этому свершиться вновь.

– Дир стал Тёмным, – проговорила Алиса совсем тихо. – Тёмным. Теперь он способен на всё. Ты можешь себе представить, что будет, если я встану у Дира на пути? Откажусь его видеть? Пускать его к сыну?

– Ты боишься.

– Да. А ты бы не боялась?

Таисса прикусила губу.

– Я помогу тебе, – тихо сказала она. – Никто не будет тебя ни к чему принуждать, пока я способна их остановить. Даже Дир. Даю слово.

– Ты всегда его держишь? Своё слово?

– Как и отец. Иначе я бы его не давала.

– Думаешь, Тьен не пожалеет, если вырастет со мной? – почти шёпотом спросила Алиса. – Иногда я лежу в постели, гляжу в потолок, думаю о нём и полночи не могу заснуть. Ведь я не блестящая Светлая, не бесстрашная героиня. Вдруг он разочаруется во мне? Перестанет меня любить? Возненавидит за то, что я не отдала его Диру и Ларе?

Таисса вспомнила спокойное серьёзное лицо Тьена. Такого похожего на своего отца…

И твёрдо покачала головой:

– Думаю, тебе это точно не грозит. Не уверена, что Тьен вообще будет способен кого-то ненавидеть.

Алиса откинулась на подушки.

– Хорошо бы. Тогда… тебе пора, наверное. Я бы хотела, чтобы ты осталась, но тут скоро будут Светлые, и ты не хочешь с ними встречаться, верно?

Таисса встала.

– Верно. Увидимся.

Алиса нерешительно окликнула её, когда Таисса взялась за ручку двери.

– Передай Диру и Ларе, что мне очень жаль. Очень. Я бы так хотела, чтобы было иначе. Но ведь у них будут собственные дети, а Тьен – мой сын. Мой единственный сын, наверное.

– Я знаю, – тихо сказала Таисса.

– Вот ты – ты бы отдала своего сына кому-то ещё? Донору, которого выбирала не ты?

– Ни за что, – произнесла Таисса, не раздумывая. – Никогда. Но в ближайшие лет пять-шесть, я думаю, это чисто умозрительный вопрос.

– Да уж. – Алиса улыбнулась. – Я немного поторопилась, правда?

Таисса покачала головой:

– Нет. Чудо всегда приходит вовремя. Особенно такое. Думаю, Тьен будет очень благодарен тебе.

Они улыбнулись друг другу в последний раз. И Таисса мягко закрыла за собой дверь.

Запоздало она поняла, что было бы неплохо выйти не в дверь, а через окно, чтобы сразу подняться на крышу. Но ноги сами понесли её в кафетерий, и было бы глупо притворяться, что она не хотела кое-кого там застать. Как бы бессмысленно это ни было.

Два из четырёх автоматов в коридоре, продающих кофе, шоколад и сладкую газировку, были накрыты непрозрачными чехлами, но два работали. Вернон сидел на полу, прислонившись к стене, и отхлёбывал из полупустого стаканчика с кофе. Рядом валялось несколько пустых ярких обёрток от шоколадных батончиков.

– Мусоришь, – заметила Таисса. – Светлые будут недовольны.

– Ещё спроси, где мои манеры.

Вернон махнул рукой, и обёртки разлетелись по коридору. Он хлопнул ладонью о потёртый линолеум рядом с собой.

– Садись, раз уж ты здесь. Светлая может и подождать пару минут.

– Она уже на крыше?

– И мои люди глаз с неё не сводят, поверь мне.

Таисса села рядом с Верноном и вгляделась в его лицо. Упрямое, бледное, с чёткой линией подбородка, высокими скулами и непонятным выражением в серых глазах.

– Спасибо, что позаботился об Алисе, – нерешительно сказала Таисса. – Ты… какие у тебя сейчас планы? Не насчёт неё, а вообще?

Вернон повернул к ней голову:

– Помнишь, как я в первый раз позвал тебя на самоубийственную миссию?

– Да.

– Так вот, в этот раз я тебя на неё не зову.

Таисса моргнула.

– И она правда будет самоубийственной, – бесстрастно произнёс Вернон. – То есть я не вернусь. Совсем. Или вернусь уже не я. Неважно. Меня, Тёмного, сидящего сейчас в этом дурацком грязном закутке, уже не будет.

Его глаза  странно блестели. Выброс адреналина перед миссией? Перебрал со стимуляторами? Или ему действительно было страшно?

Вернон кивнул на свой линк:

– Нейросканер молчит, разумеется, но ты знаешь почему. Впрочем, это последние часы, пока я на нейролептиках. Очень скоро мне придётся от них отказаться. – Он усмехнулся. – Пожалуй, мне будет их не хватать сильнее всего. И полётов. Я привык к полётам. Каково было бы тебе без воздуха, Пирс?

– Тяжело, – помолчав, сказала Таисса.

– Невыносимо. И поверь мне, когда полётов лишится весь мир, ты тоже не обрадуешься.

Вернон зевнул:

– А так ведь и произойдёт, и очень скоро. Ну, если я не остановлю это безобразие. Кто, если не я? Право, я бы с радостью передоверил это занудство кому-нибудь ещё. Эйвену, например. Увы, для этих целей он подходит примерно так же, как суповая кастрюля.

– Да о чём ты говоришь? – повысила голос Таисса.

Вернон пожал плечами:

– Кажется, у меня будет очень печальный день рождения. Видишь ли, Пирс, меня порой посещает крайне пафосное желание спасти мир, и я люблю пафосно об этом рассказывать. Иногда это сопряжено с риском – первое, не второе.

– Второе тоже, – пробормотала Таисса. – Если правильно подобрать аудиторию.

– Это я умею, – согласился Вернон. – Куда чаще, увы, эти мои душевные порывы сопряжены со смертью. С банальной, противной и совсем не пафосной. Помнишь одну интересную инъекцию, которую я себе сделал почти год назад?

Таисса отвела взгляд.

– Помнишь, – кивнул Вернон. – Не самая приятная штука, но что поделать. Впрочем, всё лучше, чем банановые йогурты. Некоторые вещи слишком страшны для того, чтобы говорить о них вслух, а?

Таисса невольно улыбнулась:

– Тоже терпеть их не могу.

– То ли дело персиковые, – кивнул Вернон. – Помню, Су Ли запихивала их в меня после обеда один за другим, так что теперь мне сложно не испытывать к ним сентиментальной привязанности. Детство, детство, детство… – Он хмыкнул. – Интересно, мой отец любил йогурты? Ни разу не видел пустого стаканчика у него на столе. Виски, впрочем, сколько угодно.

Таисса прикусила язык. Если Вернон сейчас вспомнит о матери…

Но Вернон не сказал ни слова. Лишь едва заметно омрачилось лицо.

Ему было одиноко, вдруг поняла Таисса. И хотелось поговорить хоть с кем-то перед тем, как отправляться на верную смерть. С кем угодно. Хотя бы с ней.

– Может быть, я могу помочь? – негромко спросила Таисса. – Я дочь своего отца. И я помогала тебе раньше.

Вернон поморщился:

– Хочешь сказать, мне придётся присматривать ещё и за тобой? Нет, спасибо. Я не забыл Храм Великого Тёмного, где ты была слабее нашего общего приятеля Харона раз в пятьдесят.

– Там у меня не было способностей!

– Можно подумать, тут они у тебя бу… – Вернон осёкся. – Неважно. Мне пора.

Он встал одним грациозным движением, не глядя на Таиссу.

– Очень скоро лаборатории варианта «ноль» сделают свой ход, – произнёс Вернон. – Если у тебя получится не попасть под удар, будет здорово.

– Откуда ты это знаешь?

– Знаю.

Он бросил взгляд куда-то в сторону, и Таисса не сразу поняла, что он смотрит на неё через зеркальную поверхность автомата с кофе.

– Пару раз я просыпался в холодном поту от фальшивых воспоминаний, – отрешённо сказал Вернон. – Мне снились очень интересные минуты на лабораторном столе. Александр, заботливым голосом отдающий приказы, и я, с нанораствором в венах. Эйвен сказал, что от него нет лекарства?

– Мне так сказал Дир, – дрогнувшим голосом произнесла Таисса. – Конечно, он мог лгать, но зачем это ему?

– Может быть, средство почти разработано и он не хотел тебя обнадёживать, – пожал плечами Вернон. – Неважно. Лекарства нет. Ты и эта дрянь в твоей крови… вы с ней навечно.

Он хмыкнул.

– Есть, впрочем, одно средство. Но я помню, что ты от него не в восторге.

Таисса несколько секунд озадаченно смотрела в зеркальную стенку автомата, пока до неё не дошло.

– Лишение способностей. На людей нанораствор не действует.

– Не наверняка: прецедентов не было. Но это очень вероятно. На месте твоего Дира я выбрал бы это. К счастью, я не на его месте: вот уж точно мой ночной кошмар.

Вернон помолчал.

– Ладно, Пирс. Счастливо оставаться.

– Вернон, – позвала Таисса в его спину. – Ты ничего больше не вспомнил из того мира? Меня или, может быть, Викторию, когда она была Светлой? Наши разговоры? Хоть что-нибудь?

Плечи Вернона не шелохнулись.

– Нет, – уронил он. – Ни единого слова.

Нейросканер у него на запястье пронзительно запищал. Вернон накрыл его рукой.

– Всё, – спокойно произнёс он. – Никаких больше нейролептиков. Да, и кстати, Пирс: моё тело тоже не найдут. Пышные похороны придётся придержать для следующего спасителя мира. Надеюсь, им окажется один наш общий светловолосый знакомый.

Таисса вмиг оказалась на ногах.

– Куда ты, чёрт подери, отправляешься?!

Но Вернон уже вошёл в сверхскорость и исчез за поворотом.

Догнать его было невозможно. Осталось лишь глядеть ему вслед.

Светловолосая фигурка ждала Таиссу на крыше. Мягкие идеальные черты, безупречная линия носа, тонкие пальцы, которые могли крошить камень или гнуть сталь.

И бесконечно тоскливые глаза.

– Мне очень жаль, – негромко сказала Таисса. – Алисе тоже жаль, я уверена.

Лара кивнула:

– Мне почти не больно. Это не в первый раз, когда я не увижу ребёнка, для которого была донором, в конце-то концов. Вот только…

Она запнулась.

– Что? – с тревогой спросила Таисса, глядя на чуть подрагивающие губы Лары.

Лара помолчала.

– Ничего, – глухо сказала она. – Просто… мне снятся сны.

Таисса смотрела на неё, мысленно кляня поступок Александра. Взяв генетический материал Дира и Лары, создав ребёнка, который способен путешествовать во времени, Александр не представлял, к какой трагедии это приведёт. А расплачиваться придётся им всем. Даже Таиссе. Ведь всё, что ударит по Алисе и Диру, рикошетом шарахнет и по ней.

…Девятнадцать лет. Лара не увидит Тьена девятнадцать лет.

Впрочем, ничто не предопределено, верно?

– Будущее может измениться, – помолчав, сказала Таисса. – Оно меняется уже сейчас. Возможно, в будущем Алиса захочет протянуть тебе руку, позвать на день рождения Тьена. Не знаю. Но я боюсь, что…

– Я ничего не боюсь, – устало прервала её Лара. – Я просто хочу найти Дира и найти выход из этой ямы вместе.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Острое зрение Таиссы углядело приближающееся по воздуху крошечное пятнышко. Светлые?

Неважно. В любом случае времени у неё не осталось совсем.

– У меня к тебе есть просьба, – произнесла Лара. – Всего одна.

– Какая?

– Дир. Верни его живым. – В глазах Лары вспыхнул огонь. – Я не дам им включить нанораствор на полную мощность. Я не дам его убить. Когда я узнала про Луну…

– Не надо, – тихо-тихо сказала Таисса. – Просто не надо.

Лара криво улыбнулась:

– Если бы я могла написать ему одно-единственное письмо. Если бы Дир его прочитал…

– Если бы ты не проткнула меня мечом и не отправила бы к нему в постель под внушением… – проронила Таисса тем же тоном.

– Я не раскаиваюсь, – устало сказала Лара. – Я не желала причинять тебе боль, но не будь же дурой. На кону стояла не тележка с пирожными.

Пятнышко в небе делалось всё больше. Таисса посмотрела Ларе в глаза:

– Я тебя простила. Если тебе это нужно.

Лара вздрогнула.

– Что?

– Я узнала… кое-что, – тихо сказала Таисса. – О тебе. Из будущего. Я не хочу, чтобы это сбылось.

Например, то, что Лара умрёт у Тьена на руках.

Лара тяжело вздохнула:

– И спрашивать тебя об этом бесполезно?

– Да. Потому что, если я произнесу это вслух, слишком велики шансы, что оно всё-таки произойдёт.

Лара стояла молча и совершенно неподвижно.

– Помоги Диру, – наконец сказала она. – Пожалуйста.

Таисса кивнула Ларе. И стрелой кинулась вниз.

Глава 3

Вечер Таисса встретила в очередной безликой гостинице. Она сменила машину, гнала как сумасшедшая, чтобы вновь скрыться от Светлых, и едва вошла в номер, как повалилась на кровать, не раздеваясь. Она чудовищно, бесконечно, немыслимо устала, мозги отказывались соображать, и всё, чего она хотела, – выспаться. Просто, чёрт подери, отключиться и поспать. Не так уж много, правда?

Но Таисса знала, что не уснёт.

«Да, и кстати, Пирс: моё тело тоже не найдут. Не ищи».

Вернон Лютер. Какого чёрта он её так напугал?

Или Вернон не напугал её, а совершенно честно сказал, что идёт на смерть? И даже не подумал сказать, куда отправляется, чтобы Таисса не увязалась следом?

Таисса тихо застонала. Вернон не преувеличивал рисков: если он что-то и делал, так преуменьшал их. Ему действительно грозила смертельная опасность там, куда он направлялся. И она ничего, ничего не могла сделать.

Или могла?

Таисса нахмурилась, глядя на линк.

– Чёрт подери, да! – пробормотала она, набирая знакомый код, который давно уже знала наизусть. – Ты никуда от меня не денешься, Л.

Её пальцы запорхали над виртуальной клавиатурой. Конечно же, Таисса могла поговорить с Верноном и голосом, вот только что-то ей подсказывало, что так он куда вернее разорвёт связь. А вот Л. может её и выслушать.

«Привет, Л. Я слышала, ты собрался умирать. До того, как насладишься именинным тортом, или после?»

Таисса сбросила туфли и куртку прямо на пол. Выждав полминуты, со стоном поднялась и полетела в ванную, где избавилась от одежды окончательно и приняла ледяной душ, ругаясь сквозь зубы: горячую воду в гостинице отключили на ночь. Почистила зубы, кое-как завернулась в полотенце и вернулась в комнату.

Линк всё ещё молчал. Проклятье!

«Что ж, – отстучала она, – забавно видеть, как ты прячешься в угол от одной-единственной вздорной Тёмной девчонки. Уверен, что не испугаешься выйти навстречу смерти, а, Л.? Вдруг она тоже строго на тебя посмотрит и поставит в угол?»

Линк пискнул четырнадцать секунд спустя. Таисса торжествующе улыбнулась, глядя в экран.

«Надеюсь, у неё хотя бы вкус в одежде будет получше, чем у тебя. Дочь Эйвена Пирса хоть иногда вылезает из джинсов? По-моему, ты в них даже спишь».

Таисса поёжилась и поплотнее укутала голые плечи одеялом.

«А вот и нет».

«Ещё скажи, что спишь вообще безо всего. Впрочем, признаться, мне плевать».

«Это твой ответ вообще на всё, Л.? Что тебе плевать?»

Короткая пауза.

«Я перечитывал всю нашу переписку. Только что».

Таисса замерла.

«Нашу переписку, – медленно-медленно напечатала она, нажимая на каждую букву так осторожно, словно боялась проснуться. – Наши с тобой разговоры в сети? Зачем?»

Долгая, долгая пауза. Таисса почти физически ощущала, как руки Л. на клавиатуре вот-вот опустятся, как вот-вот разорвётся хрупкая связь между ними…

«Ты хотел воскресить что-то, – быстро написала она. – Вспомнить себя прежнего. Понять, каково это было, когда мы протягивали друг к другу руки через весь мир».

«Угадала, Таисса-прорицательница», – появился ответ, и Таисса с облегчением улыбнулась.

Но, кажется, зря. Потому что следующая строчка заставила её сердце сжаться.

«Но эти руки давно побледнели и истаяли».

«Для меня они всё ещё существуют. Я никогда не перестану надеяться».

«В этом проблема с надеждой, Т. Ей трудно сопротивляться. И не только надежде: порой на меня находит чёрт знает что. Я не знаю, как описать это странное чувство. К примеру, каково это – вспоминать тот поцелуй в Эксетере».

«Это воспоминание что-то изменило в тебе?» – с замиранием сердца спросила Таисса.

«Пожалуй, что да. Когда я читаю, как мы вдвоём обезвреживали бомбу, я куда ярче представляю твоё бьющееся сердечко».

Таисса с облегчением выдохнула. Она вызвала его на разговор. Теперь осталось самое главное.

«Ты написал себе письмо в другой реальности, когда твои дни оказались сочтены, – написала она. – Сейчас заканчивается твоя жизнь в этом мире. Других миров нет, Л. Не хочешь оставить мне несколько строк на прощание?»

«Чтобы ты полетела меня спасать и попалась сама? Благодарю покорно. Только мёртвых детей мне на моей совести и не хватало».

«Ты такой же "ребёнок", как и я, – спокойно написала Таисса. – А я, между прочим, совсем недавно дважды спасла мир».

«Ну да, продолжай вешать мне лапшу на уши. Нашу реальность спас Эйвен Пирс, переметнувшись в альтернативном мире на вашу сторону. Что до той занудной истории с осколком Источника, Дир подвёл тебя к нему под ручку, а Великий Тёмный по слогам зачитал инструкцию. Тебе же осталось лишь сказать несколько сентиментальных слов всему миру и выразительно шмыгнуть носом».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Ой ли? Может, кто-то завидует тому, что моё выступление оказалось грандиознее твоего номера "Королевский доступ"?» – не без ехидства написала Таисса.

Пауза.

«Пирс, Пирс. Ты же перепугана донельзя, что я скоро героически погибну и некому будет тебя спасать, правда?»

«Первое правда, – дрогнувшей рукой написала Таисса. – Плевать на второе».

«Вздох. Таисса-самозванка, я хотел бы, чтобы ты жила долгой и интересной жизнью подальше от меня. Потому что, честно говоря, все эти твои письма, не-воспоминания и поцелуи успели здорово меня доконать. И не думать о них я тоже не могу, потому что…»

Строка оборвалась. Таисса перестала дышать.

«Потому что раньше мне и впрямь было плевать. Сейчас же мне становится… интересно».

«Тебе интересно, какая я на самом деле?»

«Нет, Таисса-в-центре-внимания. Мне интересно, какой я на самом деле».

Таисса улыбнулась.

«Невыносимый и потрясающий старый добрый Л. Ты совершенно такой же, каким был раньше. За вычетом своих исчезнувших чувств ко мне».

«Точно такой же? – Таисса совершенно чётко различила в тоне Л. ехидные нотки. – И обаяние, и чувство юмора, и великолепно сидящие брюки?»

«Брюки я рассмотреть не успела, – честно написала Таисса. – Л., пожалуйста, дай мне помочь тебе хотя бы чем-нибудь. Я ведь не бесполезна. И я очень хочу, чтобы ты жил. Готова уйти в монастырь, никогда больше не есть шоколадный торт или просто банально рискнуть жизнью, чтобы хоть немного облегчить тебе задачу. А? Пожалуйста».

Молчание. Белые строчки на чёрном экране, поблёскивающие в ночи. За окном завыла автомобильная сигнализация, и Таисса вздохнула, представляя себе очередную долгую поездку в арендованном седане. Может быть, родители Дира дадут ей подсказку, если Елена выполнит то, что обещала?

«Есть одно банковское хранилище в Женеве, – наконец написал её собеседник. – Очень уважаемое, впрочем, других там и не держат. И там находится самое опасное вещество на планете. Противоядия к нему нет – во всяком случае, я об этом не знаю. И его, это противоядие, было бы очень неплохо изобрести. Например, позавчера».

«Опасное вещество. Самое опасное в мире. И какого чёрта об этом не знает Совет?»

«Угадай с трёх раз. Потому что Совет начнёт с ним экспериментировать, конечно же. Не для того, чтобы разработать противоядие, а для того, чтобы усилить его действие на своих врагах. Они же идиоты. Кроме того, пока ни это вещество, ни его формула не попали в общий доступ, а это значит, что есть шанс, что и не попадут. Во всяком случае, я попробую это предотвратить».

«А "Бионикс"? Моему отцу ты доверяешь?»

«Не будь ты такой дурой, Пирс! Это опаснейшее вещество, мне десять раз повторить? Достаточно одного идиота-лаборанта, чтобы вся планета как следует получила по черепу. И хорошего нейрохирурга поблизости не будет».

Таисса прикусила губу.

«Хорошо. Тогда зачем ты вообще об этом мне рассказываешь?»

«Потому что когда я не справлюсь со своей задачей и эта дрянь распространится по миру, – собственно говоря, это уже вот-вот произойдёт, и я тут бессилен, – я хочу, чтобы ты зашла в эту ячейку, достала содержимое и отнесла в лаборатории «Бионикс» так скрытно, как только можешь, чтобы они всё-таки озаботились этим самым противоядием. Всё. Глупые вопросы ещё есть?»

«Только умные».

«Не задавай никаких: я вот-вот отрублюсь. Держи координаты, код ячейки и спутниковую карту на случай, если вдруг заблудишься в прекрасной Женеве. Прощай».

Линк пискнул, послушно принимая координаты.

«Л., подожди, – лихорадочно отпечатала Таисса. – Где будешь ты сам?»

«Мне опять прощаться с тобой тридцать раз, пока ты наконец не оставишь меня в покое? Бросай эту дурацкую привычку, Пирс. Дай мне в последний раз выспаться. Побыть собой ещё несколько часов. Не представляешь, как они мне нужны».

Таисса закусила губу. Что он собирался сделать? Перестать быть собой? Как? Как?!

«Спокойной ночи, – только и написала она. – И если вдруг ты захочешь написать мне пару строк, объяснить хоть что-нибудь – я всегда буду здесь. Для тебя».

«Знаю».

И связь оборвалась.

Таисса закрыла глаза. Вернон ничего ей не рассказал, но дал координаты ячейки. Уже немало.

Самое опасное вещество в мире…

Первым порывом Таиссы было тотчас броситься туда и привезти все образцы отцу. Но инстинкт подсказывал, что Вернон был прав. Некоторые люки нельзя открывать заранее, чтобы не затопить весь мир.

Нет, она обратится к этому средству только тогда, когда они пойдут ко дну. Если пойдут.

Вот только не было бы слишком поздно.

Таисса надеялась, что Вернону и его планам будет сопутствовать удача. Но тут она уже ничего не могла сделать.

К тому же у неё была своя миссия.

– Завтра, – пробормотала она, бросив взгляд на линк. Половина третьего ночи. – Завтра.

Завтра она свяжется с Еленой и узнает всё о родителях Дира. А потом соберёт все свои чувства, вспомнит каждую минуту, проведённую с Диром, и напишет ему слова, на которые тот не сможет не откликнуться. Ведь правда?

А потом, может быть, они смогут выручить и Вернона. И спасти мир вместе. Снова.

Таисса устало улыбнулась и закрыла глаза.

Глава 4

Звонок разбудил её в половине пятого утра. Таисса не сразу продрала глаза, но линк вибрировал как сумасшедший. Что за чёрт? Неужели Совету так не терпелось поделиться с ней ценными сведениями?

– Что? – нетерпеливо сказала Таисса, отвечая на видеовызов. Вряд ли неведомый собеседник увидит что-то, кроме очертаний её лица в темноте.

На виртуальном экране появилось лицо, заставившее Таиссу озадаченно моргнуть.

– Эдгар?

Светлый и член Совета, который терпеть не мог всю её семью, глядел куда-то в сторону.

– Да, – коротко сказал он. – Увозите тело. Я присоединюсь через пять минут.

По спине Таиссы побежали мурашки. Тело? Что, чёрт подери, происходит?

Эдгар повернул голову, и Таисса увидела, что его глаза странно покраснели. Не от усталости. От слёз.

– Елена мертва, – устало сказал он. – Убита. Ты что-нибудь об этом знаешь?

– Хватит шутить, – раздражённо сказала Таисса. – Мы разговаривали прошлой ночью, Эдгар. Утром я снова ей позвоню.

– Не позвонишь.

– Почему?

Эдгар молча глядел на неё покрасневшими глазами, и у Таиссы вдруг зашумело в голове.

– Нет, – хрипло сказала она. – Не Елена. Не может быть. Она Светлая! Вы её охраняли, она возглавляла Совет!

– Да, – безжизненно произнёс Эдгар. – И в эту ночь никто не проникал в здание. Ни один Светлый, ни один Тёмный. Никаких полётов, никого на камерах. Просто один невзрачный человеческий парнишка с третьего этажа, который остался ночевать у друга, вечером поднялся на этаж Елены на лифте и попросил у охраны разрешения с ней поговорить. Очевидно, сообщение, которое он ей передал, оказалось важным, потому что ему разрешили войти. Охрана его проверила, Елена открыла ему дверь. Она Светлая, он был безоружен – ей нечего было бояться. Она провела его на кухню и налила чаю. Три минуты спустя он убил её кухонным ножом и зарезался сам. Знаешь, почему я тебе это рассказываю?

– Почему? – хрипло спросила Таисса.

– Потому что ты перескажешь всё это Диру, когда найдёшь его. И объяснишь ему, как он нам нужен.

Таисса сглотнула.

– Он не поверит. Он подумает, что вы это инсценировали, и даже если вы покажете мне тело…

Эдгар вздохнул, набирая что-то на линке.

– Смотри.

На экране возникла картинка с камеры наблюдения. Таисса хотела сказать, что подделать можно даже видеозапись, но слова замерли на губах.

Елена в элегантном светлом кимоно и сутулый паренёк в джинсах и толстовке. Вот он встаёт из-за стола, тянется к стойке, достаёт нож…

Лицо Елены искажается в изумлении. И именно эта эмоция остаётся в широко распахнутых глазах, когда нож входит ей в грудь.

Картинка исчезла.

– Она попыталась сопротивляться, – сухо сказал Эдгар. – Но очень слабо, не сильнее обычной… пожилой женщины. Ей не составило бы труда обезвредить его за долю секунды. Выбить нож, скрутить, отправить в нокаут, вытащить к охране на сверхскорости, что угодно. Улететь, в конце концов.

– Но она мертва, – прошептала Таисса.

– И он тоже мёртв. Покончил с собой, и его не расспросить. Парнишка, к которому он пришёл в гости, признался, что они были едва знакомы: его разжалобили трогательной историей о родителях, выгнавших бедолагу из дома. Но это всё неважно. Подумай головой, Таисса Пирс. Что произошло?

Таисса хмуро смотрела на Эдгара. Елена не сопротивлялась… не захотела сопротивляться, пока её убивали. Или не смогла?

– Он был её сыном? – предположила она. – Кровное родство? Она была в шоке от этой новости и не смогла атаковать собственного ребёнка?

– Генетический тест это отрицает.

– Может быть, её одурманили? Какие-нибудь запрещённые вещества?

– В её крови нет токсинов. По крайней мере, известных нам.

– Тогда… внушение? Сделанное заранее?

– Она Светлая, – устало напомнил Эдгар. – И я думаю, что Лара, Дир и Вернон Лютер не стали бы организовывать её убийство таким варварским образом. Не говоря о том, что всем троим это незачем.

Он был прав. Таисса понятия не имела, что сказать.

– Ну… Может быть, Елену лишили способностей?

– Охрана прекрасно чувствовала её ауру, когда Елена приглашала парнишку внутрь. И уверяю тебя, камеры бы запечатлели получасовую агонию, которую вызывает излучение.

Таисса прикусила губу.

– Тогда я не знаю.

Эдгар почти разочарованно глядел на неё.

– Ты расскажешь Эйвену, разумеется, – наконец сказал он. – Хорошо. Нам понадобятся его мозги. Но больше никому. Сейчас я пришлю тебе документы о неразглашении по сети, и ты их подпишешь.

– Хорошо, – безжизненно сказала Таисса. – Но… она точно мертва? Может быть, какие-то неизвестные вещества погрузили её в кому? В летаргию?

Эдгар невесело усмехнулся:

– Она была вместо матери целому поколению Светлых, Пирс. Думаешь, я не проверил все возможные варианты, все способы её спасти? Лучшие врачи перепробовали всё. Её показатели до сих пор у нас на мониторах, пока мы пытаемся понять, что произошло. Но она мертва. Мертва.

Он на миг отвернулся, точно пытаясь совладать с собой. Таисса кусала губы. Елена, фактическая глава Совета. В чём-то жестокая и безжалостная, когда-то приказавшая пытать её отца, вырвавшая у неё самой согласие на нанораствор…

Но Таисса никогда не желала ей смерти.

– Мне очень, очень жаль, – тихо сказала Таисса. – Смерть Елены – трагедия, и я сочувствую всем вам.

Эдгар вновь повернулся к монитору.

– Кстати, я так тебя и не поблагодарил, – сухо произнёс он. – Ты уничтожила осколок Источника и освободила всех нас. Спасибо.

Таисса изумлённо моргнула.

– Вообще-то я сделала это, чтобы остановить Совет.

– Есть грань, которую переступать нельзя даже Совету, что бы ни считал Александр. – Эдгар помолчал. – Когда весь мир слышал твой голос, я знал, что это была ты, разумеется. Наследница у Великого Тёмного лишь одна. И я очень рад, что отныне ты бессильна.

– Я тоже рада, – почти беззвучно произнесла Таисса.

Эдгар долго смотрел на неё, прищурившись:

– Каково это было, говорить со всем миром? Повелевать им?

– Я этого не осознавала, – просто сказала Таисса. – Я была одна, я летела в темноте и просто надеялась, что меня услышат.

– Как и все мы, – пробормотал Эдгар.

Несколько секунд они молча глядели друг на друга. Они были врагами – во всяком случае, Эдгар и её отец точно были. Эдгар участвовал в допросах Эйвена Пирса когда-то, и этого Таисса забыть не могла.

Но в эту минуту они понимали друг друга.

– Что ж, вернёмся к делу, – сухо сказал Эдгар. – Елена попросила рассказать тебе о генетических донорах-родителях Дира. Оба они были людьми, разумеется, иначе его рождение не было бы настолько… сенсационным.

Таисса молча наклонила голову.

– Женщины, генетический материал которой дал жизнь Диру, уже нет в живых. Если ты захочешь побывать на её могиле, я пришлю тебе координаты.

– Захочу, – быстро сказала Таисса. – Дир тоже побывал там, верно?

Ещё одна мрачная усмешка изогнула его губы:

– А как ты думаешь?

Понятно. Разумеется, Дир первым делом бросился туда, едва заставил Александра рассказать ему всё. И проклял всё последними словами, когда понял, что уже слишком поздно.

– А его отец?

– Сейчас ему за сорок. Разумеется, мы расспросили его, пытаясь понять, навещал ли его Дир и когда.

– И?

– У него стоит блок на воспоминания об этой встрече, – сухо сказал Эдгар. – Мы знаем лишь, что они встречались. Всё, что он помнит, – что он дал согласие закрыть часть своей памяти добровольно. Ни один Светлый не в состоянии этот блок снять.

– Блок ставил Дир?

– Разумеется.

– Тогда его может снять Лара. Она такая же сильная Светлая. В чём проблема?

– Лара… – Эдгар мрачно смотрел на Таиссу. – Они заключили пакт с Диром в детстве. Если они найдут своих родителей, они никогда не причинят им вреда и не будут применять на них способности без их согласия. Разве что для того, чтобы спасти им жизнь, и то лишь тогда, когда другого выхода не будет.

– И Лара отказывается преступить этот пакт даже для того, чтобы найти Дира.

– К сожалению. Никакие уговоры не помогли.

Таисса задумалась. Может быть, ей удастся найти правильные слова?

Нет. Если бы она была на месте Лары, она бы никогда не преступила искреннюю детскую клятву, данную Диру.

– У меня для тебя ещё одна плохая новость, – добавил Эдгар. – Наши специалисты пытались отследить линк Дира и все возможные каналы, ведущие к нему. Им удалось выяснить со стопроцентной точностью одну-единственную вещь. Все сообщения, которые мы отправили, ушли в пустоту. Ни одно не было получено. Даже ты не сможешь с ним связаться.

В голове Таиссы лихорадочно пронеслись коды, по которым она связывалась с Диром. Она использовала их все…

…Но совершенно напрасно. Каждая строчка растворилась во тьме, и Дир не прочитал ни одной.

– Я поняла, – только и произнесла Таисса. – Но мне нужно с ним связаться. У тебя есть идеи? Что по этому поводу думает Александр?

– Александр только что узнал о смерти Елены, – ядовитым тоном сказал Эдгар. – А ты хочешь, чтобы он думал лишь о тебе? Чтобы забыл, что у Совета больше нет главы, что лаборатории варианта «ноль» могут лишить нас способностей в любой момент?

Таисса проигнорировала этот выпад. Она сама не заметила, как перешла с Эдгаром на «ты». Впрочем, теперь, после цветущих полей вереска и свадебной церемонии в другой реальности, после крошечной звезды, горящей над головой, и руки Тьена в её руке… она прошла долгий путь, правда?