Текст книги "Чужие воспоминания (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

  Оборачиваюсь псом и проскальзываю внутрь.

  Сидевший у двери на кухню солдат сначала не обратил на меня внимания, потом закричал, запустил поленом – я увернулся.

  Знал бы ты, как сейчас близок к смерти! Все зависит от того, пойдешь ты за мной или нет. Тебе лень, ограничился просто руганью – считай, отпраздновал второе рождение.

  Вот и площадка второго этажа. Прислушиваюсь, узнаю знакомый голос. Шерсть непроизвольно встает дыбом, хочется наброситься на этого мерзавца и разорвать ему горло, но я этого не сделаю, не уподоблюсь низшим существам ночи. У меня на тебя свои планы, начальник городской стражи, я долго терпел, слишком долго терпел, но моему терпению пришел конец. Чем ты лучше того лендлорда, он тоже портил мне жизнь. Отныне я буду въезжать в Лайонг через ворота. Заодно и злость свою выплесну, нужно чувства в норму приводить, иначе легко можно грань перейти, а из-за нее возврата нет.

  Тьхери, повелительница ночи, хозяйка Тьмы, я сделаю тебе подарок! Ты благосклонна ко мне, а я не забываю тех, кто мне помогает.

  Надеюсь, мой зомби принесет кинжал вовремя: неудобно совершать жертвоприношение при помощи подручных предметов. Ножик-то у этих двоих найдется. И не только ножик. Маг я или не маг, но безоружным передвигаться по городу не собираюсь. Особенно, если всплывет (тут уж ничего не поделаешь), кто устроил бойню в тюрьме.

  Редко я срываюсь, обычно, если и убиваю, то либо по заказу, то есть одного-двух, либо за личные оскорбления. Одно из таких оскорблений мне было нанесено вчера, и платить за него пришлось не только непосредственным виновникам, но и тем, кто просто попался мне под руку. Да они тоже хороши – пришли посмотреть на дикого зверя. Их матерям стоило бы объяснить им еще в младенчестве, что разъяренные звери смертельно опасны и способны откусить указывающую на них руку.

  А я и есть дикий зверь, с покладистым характером, лояльный к людям, но зверь. И как он поведет себя с вами: залижет раны, выведет из леса или перегрызет горло, – зависит только от вас.

  Светлые – это собаки, темные – волки.

  Подкрался к двери, из-за которой струился соблазнительный запах жаркого.

  Сидят, пьют, играют в карты. Беспечные, самоуверенные.

  Еще раз проверил, там ли начальник городской стражи, и принял человеческий облик. Глубоко вдохнул, возвращая разуму холодный расчет, и толкнул дверь.

  Они сидели за столом и, лениво метая карты на стол, опорожняли бутылку вина, приправляя ее обсуждением последних политических новостей. Разумеется, мое появление в их планы не входило.

  Комендант сидел лицом к двери, поэтому заметил меня первым. Побледнел, вскочил, потянулся за брошенным у кровати оружием. Так и замер с испуганными выпученными глазами. Урок тебе на будущее – держи свой меч при себе.

  Начальник городской стражи поднялся вторым, зато реакция у него оказалась отменная: не оборачиваясь, метнул нож в дверной проем. Промахнулся. Вернее, не промахнулся, просто не рассчитывал на магическую защиту. Нож со звоном отлетел от невидимой стены и упал к моим ногам. Я распрямил над ним ладонь – и вот уже рукоятка ножа зажата в пальцах.

  – Добрый вечер! – я улыбнулся. – Вижу, я нарушил Ваше приятное времяпрепровождение, но Вы сами виноваты. Я терпел, думал, Вы образумитесь, но напрасно. А если человека нельзя образумить словом, то приходится делать это силой.

  – Яйца орка, как?! – начальник стражи схватился за меч. – Ты должен был сдохнуть в каменном мешке с проломленным черепом, труповод!

  – Я собираюсь жить долго и счастливо, в отличие от тебя, ублюдок. Что, решил, что меня стены удержат? Это мага-то! Так ты еще и безмозглый баран!

  Он ринулся на меня, споткнулся и отлетел к стене. Меч жалобно звякнул. Начальник пытался отчаянно дотянуться до него, но я, издеваясь, заставлял оружие играть с хозяином в кошки-мышки. Минут через пять до моего противника дошло, что он беспомощен.

  Зомби принес мне заветный кинжал. Вид моего загробного слуги ввел его начальника в ступор. Понимаю, зрелище очаровательное: окровавленная плоть, потухшие бессмысленные глаза, неестественные движения.

  Забрал кинжал, осторожно провел пальцем по лезвию – не потеряло остроты.

  – Любишь Тьхери? – усмехнулся, глядя на притихшего врага. Стоит, прижавшись спиной к стене. Без своих железок он ничего не стоит. Без железок и своих людей. Только позвать их почему-то не получается: голос не покидает пределов комнаты. – Я вас с удовольствием познакомлю. На колени, червяк! Ты навсегда запомнишь Лэрзена Азарха.

  Подхожу к столу, резким движением сметаю с него кубки, бутылку и карты вместе с покрывающей его скатертью. Бутылка вдребезги, а пятна вина на скатерти и полу – будто кровь.

  Теперь стол идеально чист и готов принять жертву.

  Начальник стражи сопротивляется, но он обыкновенный человек, безо всяких амулетов, охранных грамот и покровительства высших сил. Он выкрикивает проклятия, грозит мне жестокой расправой, но тело его уже распростерто на столе. Невидимые путы оплетают конечности, пригвоздив к столешнице. Кажется, до него начинает доходить, что я с ним сделаю – в глазах появляется страх.

  Я нависаю над ним, расстегиваю куртку, а затем рубашку.

  Слабая попытка вырваться, новая порция проклятий и угроз, но я его не слушаю.

  Острие клинка упирается в его живот.

  Он на миг задерживает дыхание.

  Что, теперь я не выродок василиска? Перебираешь в памяти свою жалкую жизнь? И кто или что сейчас стоит перед твоими глазами: этапы карьерного роста, лицо жены, дети, любовница, может, твоя собака или любимый кабачок?

  Я приготовился начать ритуал, потянулся за свечой, чтобы смешать воск с кровью жертвы и начертить полученной смесью знак на ее теле, когда ощутил чье-то присутствие. Не человека. Тут была магия.

  Велел зомби проверить лестницу и наклонился над притихшим начальником стражи. Ладно, сделаю все по-быстрому: вспорю брюхо этой скотине, вытащу потроха и перережу горло. Может, даже просто перережу горло, посвятив его кровь Тьхери. Но не успел. Меня оттеснили от жертвы и насильно усадили на стул.

  Не терплю, когда меня к чему-либо принуждают, поэтому я поспешил избавиться от пут чьей-то магии и на всякий случай заготовил голубой шарик.

  Первой в комнату вкатилась голова зомби, ее, словно мяч, пинал ногой обманчиво просто одетый человек. Почему обманчиво? Да потому, что никакая одежда не смогла бы скрыть его аристократического положения. И потому, что я знал, кто он.

  Наместник скользнул по мне глазами, будто рассматривая диковинную зверушку. Зверушка, то есть я, ответила ему таким взглядом, что желание проводить научные изыскания тут же пропало.

  – Надо же, быстро добрались! – я предусмотрительно выставил защиту и, вернувшись к столу, лениво провел кинжалом по коже начальника городской стражи. – Он Вам нужен, Наместник? Если да, то отзовите своих собак.

  – Приятно иметь дело с умным человеком, – холодно улыбнулся Ассан Дер'Коне. – Вы мне подарили такой материал для опытов, впору поблагодарить.

  – А обычно Вы на кладбище его ищете, или местные власти отдали в Ваше полное распоряжение узников тюрем?

  Анализировавший ситуацию мозг пришел к выводу, что я попался в ловушку. Магических кандалов не было, потому что заказчик заранее просчитал два варианта развития ситуации. Если бы я не успел восстановиться, то встретился с одотьером Дер'Коне в комнате пыток. Он бы уселся, положил ногу на ногу и лениво наблюдал за экзекуцией, может, пожелал о чем-то спросить, а потом выдворил палача и сам довел дело до конца. С искусством и неторопливостью некроманта. Но я сбежал, поэтому ему пришлось выбрать план Б. Позволить мне убивать солдат, а потом придти туда, где непременно бы появился я. Умная скотина! Но сильная ли?

  – Значит, в курсе, – Наместник пододвинул себе стул. Он сидел по одну сторону стола, я стоял по другую, а между нами было тело несостоявшейся жертвы Тьхери. – И кто рассказал?

  – Ваш секретарь. Вел себя вызывающе, пришлось успокоить. Примите мои извинения.

  – Так это Вы? – брови его поползли вверх. Хороший актер, он ведь и так все знает. Если, конечно, Онар Траш-Олер был ему дорог, в противном случае одотьер не стал бы возиться. Но я помню наемную убийцу, которая шла по моему следу, так что всякие сомнения по поводу осведомленности Наместника отпали.

  Я пожал плечами и чиркнул кинжалом по груди начальника стражи. Одотьер не спешил меня останавливать, поэтому вскоре тело приговоренного к смерти покрылось сетью кровоточащих порезов. С каждым моим движением они становились все глубже. Начальник стражи застонал, когда я вонзил кинжал чуть ниже четвертого ребра.

  Люди, когда волнуются или сердятся, втыкают нож в землю, а я – в человека.

  Нда, никогда не любил Лайонга, и правильно. Надо как-то выбираться из этого треклятого города.

  – Оставьте его, он мне еще нужен, – темнота внезапно укутала мои глаза, тело стало ватным.

  Ассан слишком много умеет для балующегося на досуге некромантией аристократа! Прибег к единственному возможному в случае постановки защиты заклинанию, которое бы проникло сквозь мое кружево заклятья.

  Я мотнул головой, пытаясь сбросить с себя сеть слепоты. Тут главное не паниковать, потому что подобные вещи питаются страхом, реагируют на него. Наконец мне это удалось.

  Начальника стражи на столе уже не было, как и застывшего изваяния коменданта. Остались только мы с Наместником. Теперь я смерил его оценивающим взглядом. Надо же, сколько темной силы клубиться внутри этих серо-голубых глаз! Опытный некромант, достойный противник.

  – Давайте обойдемся без обмена магическими любезностями. Я знаю, убивать Вы умеете, к сожалению, не могу похвастаться таким искусством отправлять в мир иной живых существ, зато я умею поднимать мертвых. Я долго практиковался и до максимума упростил ритуал, фактически создал свой собственный. Не мне Вам говорить, сколько трупов ждут вокруг, чтобы их призвал хозяин. Даже при Вашей силе и способностях, Вы с ними не справитесь. Да и стоит ли рисковать своей жизнью ради сомнительной девчонки? Зачем Вы помогаете ей, сеньор Азарх, зачем возитесь с этой никчемной человечишкой? Не стоит она этого.

  Я усмехнулся. Раз ты меня уговариваешь, значит, боишься, что я докопаюсь до правды. Но в одном ты прав: я не собираюсь умирать ради бедной, мало знакомой клиентки. Умереть за сто золотых, даже не сто, а меньше, – увольте!

  – И что Вы предлагаете, одотьер Ассан?

  Я был напряжен, готовясь выпустить на волю внутреннего зверя.

  – Вы забываете о ней, я забываю о Вас и том, скольких солдат Императора Вы убили. Покой, безопасность, возможность беспрепятственно бывать в Лайонге, не опасаясь недружелюбного приема со стороны стражи, – по-моему, достаточно. Так как же?

  – Я подумаю, одотьер, решение в любом случае остается за мной. Приятно было познакомиться!

  А этого он не предусмотрел, видимо, потому что не умел, оттого и не знал, как с этим бороться.

  Щелчок пальцев – и я открываю портал. Наместник пытается меня остановить, но не успевает.

  Перемещаюсь в знакомую оружейную лавку. Она уже закрыта, поэтому меня никто не видит. Быстро выбираю компенсацию за свои тюремные мучения: путешествовать с ножом и кинжалом небезопасно. Все, теперь у меня есть все, что было до позорного пленения.

  Снова открываю портал, и оказываюсь за городскими стенами. Голова кружится, слегка мутит: перемещения на такое большое расстояние накладывает отпечаток, тем более я сегодня изрядно истощил запас энергии.

  Никакого больше колдовства на сегодня, только посмотрю, где моя лошадь, и попытаюсь подозвать: дорого мне это животное, не хочу расставаться.

  Отыскав свою кобылку и послав ей мысленный зов, я зашагал вдоль дороги, рассчитывая через пару миль набрести на деревушку с пристойным постоялым двором. Требования у меня самые простые: чистое белье, сносная еда, теплая комната.

  

  Одана

  

  Я потянулась на пахнущей сеном постели, села и свесила ноги на пол. Прислушалась к своим ощущениям: вроде, ничего не болит, только какая-то слабость во всем теле.

  Ведьма сказала, что все обошлось, даже детей иметь смогу – а я боялась, что уже все. Целую неделю лежала, в туалет ходила в раскорячку, чтобы не потревожить примочки и тампоны, пропитанные каким-то раствором, которые мне поставила рыжеволосая лекарша. Я, конечно, привыкла в определенные дни месяца пользоваться прошитыми кусками льняного полотна, но ведь я его туда не вставляла. Сначала жутко щипало, хотелось немедленно это вытащить, но потом привыкла.

  На второй день приходили солдаты, расспрашивали обо мне. Ведьма не выдала, спрятала меня в подполе, сказала, что и слыхом обо мне не слыхивала. Они не поверили, обыскали дом, но никого не нашли и ушли. Надеюсь, что навсегда.

  Пора мне отсюда уходить – раз я выздоровела, то не стоит больше злоупотреблять заботой моей хозяйки. Да и здесь я будто на пороховой бочке. Дождусь темноты и уйду отсюда. Куда? Подальше отсюда. Для начала переберусь в другое наместничество, а затем постараюсь попасть в Ангер. Знаю, это нелегко, но выбора у меня нет, в сложившейся ситуации я могу надеяться только на Садерера. Надеюсь, он еще не забыл меня...

  Оделась и прошла на кухню.

  Одежда не моя, мне ее дала Сона (так зовут ведьму). Хорошо, что она худая, правда, в груди и бедрах ее платья мне жали, пришлось перешить – в доме нашлись подходящие куски ткани, что неудивительно: ведьма шила сама. Зато теперь я похожа на человека. Сона любезно съездила и купила мне новое белье, чулки, а так же подарила теплый вязаный шарф.

  Позавтракала, выпила очередную порцию отвара, потом вернулась в свой закуток и позволила Соне осмотреть себя. Судя по ее замечаниям, там было все в порядке. И то радует!

  Я была занята на кухне, варила варенье, когда во входную дверь активно забарабанили.

  Ведьма ругнулась, пообещав незваному гостю встретить на жизненном пути все прелести бытия, и неохотно поплелась открывать.

  – Явился – не запылился! – донесся из прихожей ее голос. – Кого на этот раз приволок, еще одну Лэрзенову подружку? Извини, но дом у меня не бездонная бочка, лишнего места нет.

  – Я к ней пришел, языкастая.

  – А вот возьму и не пущу. Псиной мне комнаты провоняешь.

  – Ну-ка с дороги!

  Судя по цветастым выражениям Соны, оборотню удалось проникнуть внутрь. Так и есть: уже через минуту лицо верзилы появилось на кухне.

  – Вижу, с тобой все хорошо, – улыбнулся он.

  – Здравствуйте, Лгор, – мне было как-то не по себе рядом с ним. Вспомнилось его поведение в трактире, некстати так вспомнилось.

  – Пенки дай попробовать.

  Оборотень нагло подошел к чану, забрал из моих рук ложку и окунул ее в варенье.

  – Сладкое! – Лгор облизнулся. – Сама-то пробовала?

  Я кивнула, но было поздно: оборотень снова зачерпнул пенки и поднес к моим губам. Я отрицательно покачала головой: мне не нравилась подобная фамильярность.

  – Да ну, не боись! – подмигнул мне Лгор. Ложка с вареньем уперлась в мой рот, невольно пришлось облизать ее. Варенье удалось, не переборщила с сахаром. – Еще хочешь?

  – Спасибо, я сама.

  Забрала у него ложку и помешала варенье. Оборотень по-прежнему стоял рядом, нависая надо мной, как скала. От него пахло потом и дымом.

  – Я ведь за тобой приехал.

  Я удивленно подняла на него глаза.

  – Притормози, мохнатик, девочка никуда с тобой не поедет, – пришла мне на помощь ведьма. Прошла к очагу и вклинилась между мной и Лгором. Глаза горят, руки уперты в бока.

  – Уйди, а? Нам поговорить надо, – оборотень легонько отстранил ее, взял меня под локоть и увел в коридор.

  – Ты не подумай, – начал он, видя, как я вжалась в стену, – у меня нет никаких таких планов на счет тебя, просто Лэрзен просил о тебе позаботиться. Вот я и решил отвезти тебя на свою кузницу. Ты бы там отсиделась, а потом я отвез бы тебя туда, куда бы ты пожелала. Я и лошадку для тебя присмотрел, небольшую такую, смирную. Небезопасно тебе здесь оставаться, у ведьмы-то. Солдаты в первую очередь у таких ищут.

  – Разве прятаться у оборотня безопаснее? – искренне удивилась я.

  – Так кто же знает, что я оборотень? – хмыкнул Лгор. – Для всех я добропорядочный кузнец, меня в деревне уважают. Есть у меня комнатка на чердаке, там и устроишься.

  – Но меня ищут, мне нельзя появляться на людях в таком виде.

  Увы, чары Лэрзена спали, и прежняя внешность вернулась ко мне. С одной стороны, хорошо, с другой – плохо. Хотя, меня и в облике шатенки узнали.

  – Тоже мне проблема! – подала голос из-за широкой спины оборотня Сона.

  Я молчала, не зная, что ответить, а потом решилась. Что, собственно, я теряю и так ведь собиралась уходить. А с оборотнем спокойнее. Нет, конечно, я таких, как он, побаиваюсь, но сейчас Лгор единственный, кто сможет меня защитить: маг ведь пропал, сгинул, будто его и не было. Попыталась выяснить что-то у оборотня, но он знал не больше моего.

  Как-то об этом не думала, была занята собственной болью и страхами, а теперь вдруг поняла, что прошло слишком много времени, чтобы маг не смог меня найти.

  Я прошла в комнаты, остановилась у окна и взглянула на черно-белый унылый пейзаж. Скоро уже первый снег выпадет...

  Неподвижно стояла и смотрела в окно. На то, как ветер гнул к земле тоненькие стволы молодых деревьев, на последнюю пожухлую листву, блестящие озерца воды луж, свинцовое низкое небо. Мне было так грустно... и гадко. Из-за меня убили человека. Стоила ли я этого? Ответ напрашивался сам собой.

  Если бы он знал, что все так закончится, не пустил бы на порог.

  Вот она, несправедливость жизни – умирают совсем не те, кому желают смерти. Да, глупо горевать по темному магу, следовало бы радоваться, что одним стало меньше, только радоваться не хотелось. Успела привязаться, даже почти бояться перестала, а тут он еще жизнь мне спас... И не думал ведь. Да, пусть за деньги, которых я ему, кстати, не заплатила, но спас. Лгора ко мне приставил...

  Нехорошо получилось.

  Я вздохнула, дав себе слово при первой же возможности помолиться за Лэрзена в храме Светоносного. Если останусь жива, то даже службу закажу – и пусть косо на меня смотрят, мне все равно. Темные или светлые – какая разница, главное поступки. А мне не за что было на него жаловаться.

  – Ты чего? – Сона подошла ко мне, положила руку на плечо.

  – Ничего, просто взгрустнулось. Ты говорила, что можешь мне помочь с маскировкой...

  – А то! – довольно фыркнула ведьма. – Мать родная не узнает! Мы тебя перекрасим, прическу сменим, над лицом поколдуем и утрем нос этой тупой солдатне. Брр, достали, проклятые, чтоб им всю жизнь икалось!

  Я думала, Сона воспользуется магией – но нет, ее оружием стала хна, ножницы и самодельная палетка для макияжа. Тело мое намазали какой-то коричневой субстанцией, отчего оно стало смуглым, будто у жительницы южных земель. В корсет ведьма щедро напихала мешочки с песком, отчего я вдруг резко превратилась в красотку с выдающимся бюстом. Скорректировала форму бровей, с помощью угля сделав их более густыми и прямыми. Еще одна женская хитрость с контуром – и у меня пухлые аппетитные губы. Умело сделанный макияж визуально изменил форму лица.

  Рассматривая в зеркале загорелую красотку с копной медных волос, мелкими кудрями падавшими на плечи, я не могла узнать в ней себя.

  – Немного экзотично получилось, зато на жительницу Империи совсем не похожа, – прокомментировала свою работу Сона. – Все необходимое я тебе с собой дам, как краситься, еще раз объясню. Загар, если не мыться, долго продержится. Ты как, обойдешься без ванной?

  Жить захочешь – и не на такое пойдешь. Я даже согласна не умываться, все равно, боюсь, повторить шедевр ведьмы не получится. Интересно, где она этому научилась?

  Снабдив меня небольшим запасом провизии и кучей полезных женских мелочей (мои, увы, были безвозвратно потеряны), Сона отпустила меня вместе с оборотнем в ночь – так безопаснее.

  Я вместе с вещами ехала на мерине Лгора (уже новом, еще более коренастом и флегматичном), а сам он в образе медведя бежал рядом, отпугивая наглую ночную нечисть. А ее было немало, как только люди не бояться по ночам выходить из дома? В то же ночное ходить.

  Мне и самой становилось страшно, когда очередная пара глаз глазела на меня из темноты. Да и оборотень, хоть и знакомый, тоже не домашний зверек – мало ли, что в голову взбредет, вдруг у них в животном обличии сознание меняется?

  Утром выбрались к какой-то крупной деревне.

  Лгор задержался в кустиках, попросив кинуть ему туда сложенную с вечера в дорожный мешок одежду – в порядок себя приводил.

  Позавтракали в трактирчике возле большой дороги. За счет оборотня, что приятно. Мои деньги, слава всем богам, при мне остались, я ведь не дура, чтобы бросить кошелек на том поле, хоть и напугалась до смерти, но, когда одежду собирала, взяла. Но раз уж мне предложили, то я отказываться не стала, да и недорог мой завтрак: яичница, пара кусков хлеба с маслом и бурда, которую трактирщик называл чаем.

  До нужного места добрались на следующие сутки – далеко же меня занесло! Ночь я благополучно провела на постоялом дворе, потому что при всем своем желании не вынесла бы нового ночного перехода, да и темнота не вызывала добрых чувств. Лгор поворчал, но согласился. Еще до заката ушел куда-то, может, охотиться. А на рассвете я уже, зевая, жевала свой завтрак в компании этого здоровяка. Аппетит у него отменный.

  Оборотень жил на окраине той деревушки, где я с ним повстречалась. Дом с кузницей стоял на отшибе, на берегу мелкой речушки; за ним был разбит огород. Я даже удивилась: оборотень – и выращивает овощи! Или это для отвода глаз?

  Пока я разглядывала крепкую постройку (видно, что не вчера построили), Лгор расседлал мерина и отнес мои вещи наверх. Потом заглянул в кузницу, проверил, не случилось ли чего в его отсутствие. Завидев какого-то человека, сделал мне знак лезть на чердак. Я и полезла, обнаружив вместо скопища пыли и паутины вполне пригодный для жизни уголок. Тут даже постель была – тюфяк, набитый соломой. Я прилегла на него, закрыла глаза и позволила себе вздремнуть – все равно пока делать нечего, да и устала с дороги.

  Здесь, на чердаке, я благополучно просидела дня три, пока Лгор по моей просьбе узнавал, как можно попасть в Ангер. Оказалось, что никак. То есть мне никак: на границе спрашивали документы. На подложные у меня денег не было, так что придется прятаться где-то в Империи. Только где? Не вечно же здесь торчать! Да и не просидишь здесь долго, найдут.

  Но мне нужно попасть к Садереру, он теперь единственная моя надежда.

  Подумала и решила написать ему письмо. Не от своего имени, разумеется, а от лица мужчины, будто бы знакомого моей матери. Мол, нужно отдать ему одну вещь, будто бы по завещанию матери. Почему только теперь? Так в отъезде был, потом никак адреса узнать не мог. Назвалась купцом, предложила встретиться в одном местечке, где ежегодно проводили одну из крупнейших ярмарок. От нее отсюда дней десять пути, от Ангера, разумеется, больше, но до ярмарки еще достаточно времени, должен успеть мой ангерец. Лишь бы только письмо дошло, лишь бы только он согласился приехать!

  Дала Лгору шесть серебряных монет, попросила отправить письмо из Дажера имперской почтой (этой быстрее дойдет). Он с сомнением покосился на меня, но согласился, оставил мне вдоволь еды и уехал. Пока ждала его возвращения, вся извелась, все боялась, что письмо перехватят. Но обошлось.

  Итак, моя последняя надежда отправлена. Внутренний голос шепчет, что Садерер приедет, предчувствия молчат – значит, пора мне собираться в дорогу. Лучше я на месте ангерца подожду, хотя бы в соседней провинции. Там, конечно, тоже небезопасно, но хоть Наместник другой.

  Как и обещал, Лгор достал мне лошадку – неказистое такое лохматое существо, но дареному коню в зубы не смотрят, да и не такая я наездница, чтобы мчаться по полям на лихом скакуне. Я и на этой-то с трудом в седле держусь, хорошо хоть падать невысоко: лошадка мелкая, даже не лошадь, а пони. Но характер у нее – любой мужчина девушку с таким не задумываясь в жены взял бы. Безропотно терпит все выходки своей неопытной всадницы.

  Холодное время года способствует относительно безопасному передвижению маскирующихся преступников по дорогам Империи. Моросит дождь, и все путники невольно поднимают воротники, кутаются в пальто, плащи и накидки, я тоже прячу лицо от капель, ветра... и солдат, которых мы временами встречаем. Они греются в караулках у въезда на широкие многопролетные мосты на имперской дороге, сторожат строения мануфактур, которые изредка попадаются на пути, лениво посматривают на проезжающих в городках. Я стараюсь держаться в тени широкой спины Лгора и вести себя тише воды, ниже травы, пока получается, да и народу на дорогах много: конец осени, самое торговое время.

  Пейзаж постепенно меняется, становится больше возделанных полей и темных пятен поселений. Многие из них выросли возле каких-то предприятий, в основном по заготовке и обработке древесины, производству кирпича, ткацких мануфактур. Все они небольшие, семейные и рассредоточены по разным уголкам государства.

  На северо-востоке Империи есть копи, где добывают серебро и какие-то драгоценные камни, я точно не помню, какие.

  Вот и одна из этих мануфактур: ряд однотипных бараков, сеть каналов, огромное колесо, которое крутят четыре лошади, погоняемые мальчишкой.

  Империя богата, даже лишившись торговых связей, она может полностью себя обеспечить.

  Сворачиваем на запад, прочь от мест, где производят используемые нами в быту вещи. Снова тянутся вдоль дороги деревеньки, мелькают одинокие фермы, пугают остроконечными крышами жилища лендлордов.