Текст книги "Чужие воспоминания (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

  И тут я внезапно почувствовала, что моим мучениям пришел конец. Рановато, однако, мой насильник еще не дошел до пика блаженства.

  Поняв, что меня никто больше не держит, я встала на четвереньки, потом, преодолевая боль, села и оправила юбку. И замерла с открытым ртом – надругавшийся надо мной вампир корчился в предсмертной агонии.

  – Уфф, еле нашел!

  Огромный бурый медведь смотрел на меня своими влажными блестящими глазами. Не оборачиваясь, он нанес еще один удар по упырю – теперь все было кончено.

  – Лгор? – неуверенно спросила я, пытаясь отыскать на земле остатки одежды: не хотелось бы, чтобы эта ночь превратилась в бесконечный рабочий день проститутки с моим пассивным участием.

  Корсет нашла в приличном состоянии. Подран, правда, немного, но грудь прикроет. Отвернулась и начала застегивать крючки. Мельком бросила взгляд на юбку – в ней только в борделе работать, с таким-то разрезом до бедра!

  – Я. Ты не бойся, я тебя не трону. Он тебя только насиловал или еще чего?

  А этого мало?!

  Видя, что я не понимаю, оборотень пояснил:

  – Не инициировал?

  Я отрицательно покачала головой. Мелкие укусы вампира обернутся шрамами, но меня в живой труп не превратят.

  – Тогда одевайся и идем.

  Вот с 'идем' у меня туго, больно мне ходить. Да и с одевайся далеко не все в порядке. Кофта превратилась в груду лоскутков, зато отброшенное в самом начале любовной игры пальто еще можно носить. Радовало лишь то, что на дворе ночь, милостиво прикрывшая моют наготу. Хотя, оборотни наверняка отлично видят в темноте... Плевать, после того, что со мной сделал вампир, это мелочи. Где бы найти врача, желательно, милую деревенскую ведунью?

  – Больно? – Лгор, кажется, догадался.

  Я кивнула – какой смысл лгать?

  Медведь подошел ко мне и ткнулся мокрым носом в ладонь:

  – Залезай!

  – Извините, Ваш мерин убежал...– почему-то сочла нужным сказать я, осторожно забравшись на спину оборотня.

  – Ничего, поймаю, – усмехнулся Лгор. – Мне сейчас нужно, чтобы с тобой все хорошо было. Прости уж, не успел до того, как он...

  Я вздохнула, стараясь вычеркнуть из памяти те мерзкие минуты.

  – А Лэрзен где?

  Оборотень промолчал и забавной для солидного медведя рысцой направился на северо-восток. К лесу. Надеюсь, он не собирается подарить меня своим сородичам в качестве бесплатной постельной игрушки? Или бесплатной домашней хозяйки. Но думать об этом не хотелось, хотелось заснуть и забыть весь этот кошмар, проснуться на каком-нибудь захудалом постоялом дворе, снова трястись по дороге на лошади мага...

  – Что с Лэрзеном? – настойчиво повторила я свой вопрос.

  – Не знаю, он велел тебя найти. Сама знаешь, как он умеет убеждать. Да не беспокойся ты, объявится Лэрзен, никуда не денется! Этим ублюдкам так просто его не убить!

  Миновав лес, мы оказались в пойме какой-то реки. Если до этого каждый акр земли кишмя кишел всякими тварями, как обычными ночными хищниками, так и порождениями тьмы, то теперь стало спокойнее, только резвились в ночной тиши два светящихся шара заблудших душ. Наверное, утопленники, раз крутятся над водой.

  – Там ведьма одна живет, тебе поможет.

  – Ты тут бывал? – удивилась я.

  – Нет, просто запах ее чую. От ведьм всегда дымом и травами пахнет.

  Ничего себе, нюх! Но такое физически не возможно...

  Разгадка оказалась проста – домик ведьмы притаился в зарослях у реки. Маленький такой, аккуратный и совсем нестрашный.

  Лгор сгрузил меня у двери и поскребся в затворенные ставни. Настойчиво так поскребся, чуть не сломал. Ответом ему была отменная ругань в исполнении высокого женского голоса.

  – Открывай, именем Тьхери! Тут со мной подружка темного мага, ей нужно помочь.

  Подружка темного мага! Я хотела возразить, но поняла, что лучше быть подружкой, чем нанимательницей: не станут задавать ненужных вопросов.

  – Что, по-твоему, я должна за бесплатно лечить всех шлюх волшебников?

  – У нее деньги есть, она заплатит. А если не хватит, Лэрзен добавит.

  – Так это его, да? – дверь отворилась, и на меня уставилась худющая всклокоченная ведьма в ночной рубашке. Волосы, как и положено, были рыжими и эффектно поблескивали в отсветах свечи. – Вкус у него, конечно, специфический, нормальные мужики баб погрудастее выбирают. Зовут-то как?

  – Одана, – машинально ответила я и только потом, проанализировав ее слова, удивилась: – Так Вы знаете Лэрзена?

  – Чтоб мне к Белому магистру в кухарки попасть, если б я не знала единственного сильного темного мага в округе! Разумеется, знаю, более того, уважаю, поэтому денег не возьму. Я ему приятное сделаю – глядишь, и он моей доброты не забудет. Чего замерла на пороге, проходи! А ты, оборотень, проваливай! Знаю я вашу братию – пусти вас в дом, все запасы сожрете, троглодиты!

  

  Лэрзен

  

  Ненавижу себя, право, ненавижу! Идиот, кретин, чтоб у меня знак на руке серебряным стал! Нет, был бы светлым магом, тогда понятно, у них альтруизм и дебилизм в крови, но я-то! Нет, хадершет, какого демона я во все это ввязался! Тадех сентиментальный, драконья полукровка, больной на голову сын гнома и орка! Да тут, как себя не назови, все равно мало будет.

  Девчонка-то сбежала, Лгор ее сейчас опекает, пылинки сдувает, пока в ее голове соизволит что-то проясниться.

  Ладно бы я от нее приличный аванс получил, а то и половины не наскребётся. А работенка такая, что впору цену до трехсот золотых поднимать, потому что появляться Одане на людях без охраны строжайше запрещено.

  Сдохни в страшный муках, вонючий урод! Думаешь, мое проклятие тебя не достанет? Как же, мечтай! Я ведь могу и через твою любовницу его передать, в качестве бесплатного придатка к ночным утехам. Твой товарищ, чтоб его земля не приняла, тоже наивно полагал, что со мной справится. Ну, и где он в итоге? Я бы даже сказал, что он в итоге.

  Измотал меня, паршивец, подставил, гнида! И солдатики расторопные попались, подловили-таки!

  Ничего, дорогие мои, теперь вы уже в моем мире, мире Тьехери. Последний подонок, по моим подсчетам, издох сегодня на рассвете – чары ко мне вернулись. Стены им – не помеха, мне ведь непосредственный контакт не нужен, только образ. А помню я ваши рожи ой, как хорошо!

  Я облизал потрескавшиеся губы и начал плести нить целительного заклинания.

  Кровь из грудины уже не текла – не будь этого досадного ранения, оказался бы я здесь, на подстилке из соломы! И ранение такое болезненное... Не родись я магом, умер бы от потери крови, ее и так вытекло не мало. Вся рубашка в бурых разводах, куртка тоже...

  Второй хоть промахнулся, а ведь в горло целился. Тут уж меня ничего бы не спасло, если еще кто-то из них подскочил и сделал шикарный кровавый бант из моих сухожилий.

  Да, хороший итог вчерашнего дня: ноющая грудина, мешающая дышать, туман в голове (и гематома, как бесплатное дополнение к сотрясению мозга; доберусь я до того урода, который меня ею наградил – в ходячего мертвеца превращу!) и парочка переломов. Что ломали? Да как обычно: конечности и ребра. Развлекались, пока без сознания был.

  Сижу теперь, кости сращиваю. Самое поганое, что их заново ломать приходится, а то заживают, как попало. А в кандалах это очень проблематично при условии того, что предупредительные тюремщики одно запястье мне искалечили. Правое, разумеется. Сильна же сила людской глупости, мне для колдовства и левая рука подойдет.

  Почувствовал и представил обломки костей, и, убедившись, что сил во мне много (успел-таки перед своим позорным ранением часть энергии у светлого забрать), поморщившись, начал приводить кисть в порядок. Острая боль утихла, бугорок исчез, опухоль спала. Осторожно, насколько позволяли кандалы, согнул и разогнул конечность – кажется, все в порядке. Теперь займусь самым серьезным ранением, а остальным – как получится, силы нужно беречь.

  Вот бы поблизости оказался какой-нибудь слабый маг, в крайнем случае, жрец! Я бы тогда за счет него свои энергетические потери восполнил. Но таких подарков, судя по всему, судьба мне делать не собиралась.

  Все, скоро заживет. Теперь ребра.

  Избавился от кандалов (магические нужно было ставить, дурни!) и начал добровольную пытку под названием: сращивание раздробленных костей. Дышать сразу стало легче, зато тело болело жутко, и ощущал я себя так, как загнанная лошадь, по которой прошлось население небольшого городка.

  Хадершет с ней, с гематомой, нет у меня на нее сил!

  Лег на солому, закрыл глаза и оценил резервы организма – негусто! Если тут есть менталы, то они уже смекнули, что сейчас самое время тащить меня на допрос: магическая сила близка к нулю, физической я тоже не блещу. К счастью, местные блюстители правопорядка на подобных специалистов не раскошелились.

  Я просто лежал, не двигаясь, смотря в потолок. Тело постепенно регенерировало, избавляясь от последствий встречи с солдатами. Хорошо все-таки быть магом! С маленьким уточнением: магом с хорошо выраженным даром.

  Камера просторная – с комфортом устроили, одного. Но мебели не предоставили, хотя интерьер декорировать не забыли: вон, сколько цепей со стены свисает! И с кольцами, и без, даже ошейник имеется. При мысли о том, что эта гадость могла бы касаться моей кожи, посетило навязчивое желание кого-нибудь убить. В массовом порядке с особой жестокостью. И начальника городской стражи в первую очередь. Давно, гад, мне жизнь портит, а я все терпел, пора с этим кончать. Раз тебя ненавидят, должно быть, за что.

  Снова перевел глаза с потолка на стены – каменные, глухие, сырые. Подвал?

  О, крыска! Иди сюда, моя, хорошая!

  Вылезший из норы зверек испуганно уставился на меня черными глазами-бусинками. Блестящий нос заходил из стороны в сторону, втягивая воздух.

  Я улыбнулся и послал ей волну тепла. Я тебя есть не собираюсь, убивать тоже, я прошу тебя помочь. Тебя это совсем не обременит, крысеныш, зато какую шикарную благодарность ты получишь! Вы ведь падальщики, а падали здесь скоро будет много.

  Крыса, наконец, решилась, подбежала, простучала коготками по моему рукаву и, сложив лапки, уселась на плече, уставившись мне в глаза. Люблю животных, с ними обычно нет проблем: молчат, делают то, что я захочу, и не спорят.

  Осторожно, чтобы одновременно не напугать животинку и не потревожить свои многострадальные кости, пальцем погладил серо-бурую шкурку. Понравилось. Ей, разумеется.

  Свою просьбу изложил беззвучно, обратившись непосредственно к сознанию крысы. Согласилась и юркнула обратно в норку.

  Я прикрыл глаза и прислушался: не осчастливят ли меня своим появлением тюремщики? Нет, не осчастливят, для них я – полудохлое нечто на куче прошлогодней соломы. А ведь все меняется, причем гораздо быстрее, чем вы можете предположить.

  Пока ждал возвращения крысы, анализировал обстоятельства, которые привели меня сюда. Нет, я не мазохист и не самоед, просто опыт – он на то и опыт, чтобы извлекать из него уроки и не повторять прошлых ошибок.

  Нда, увлекся магом, повелся на его игру, ненадолго упустил из виду людей... Добил мага, склонился над ним – и получил первый удар в спину. Протащило по земле знатно, все бугорки пересчитал. Перекатился, вскочил, развернулся – увидел этого поганца. Светлых столько развелось, что впору их отстреливать!

  Молодой еще, а уже с этой презрительной ухмылкой! Судя по всему, товарищ того, которого я прикончил. Жаль, что энергию до конца втянуть в себя не успел...

  Снова началась свистопляска, дорога и поле – вдрызг. Магия завихрялась наподобие фейерверков; перед мысленным взором стояли густо-синие рваные волны: разумеется, нас обоих устраивала только смерть. Только я запустил поверх них еще свой персональный подарок черного цвета. Незаметный такой, но действенный. Он незримо вживляется в тело и ждет, пока я его активирую.

  Необдуманно не залатал брешь в защите – и полетело все, как карточный домик!

  Вонзившийся в грудь болт опрокинул на землю, сбив траекторию заклинания.

  А потом была боль и темнота.

  Странно, что тот маг меня не прикончил, значит, я им нужен живым. И не Белому магистру, а светским, абсолютно чуждым магии властям.

  Сердце ласкала мысль о том, что проклятие отправлено по адресу. Сильное проклятие без возможности отзыва. Мог бы еще и Темной печатью этого урода наградить, но, думаю, он и так подохнет к моей вящей радости.

  Вернулась крыска, подбежала к моему уху и позволила прокрутить вереницу своих воспоминаний. Странно и непривычно смотреть на мир глазами крысы, но при моем роде деятельности ко всему привыкаешь.

  Итак, я действительно в подвале и действительно в Лайонге. Конкретнее – в тюремной башне. За дверью – коридор, в нем играют в кости двое тюремщиков. Лестница – в конце коридора. Там решетка; ключи – у одного из солдат. Двенадцать ступенек – и попадаешь в караульню. Разумеется, она не пустая, и до выхода придется пробираться мимо камер с разного рода воришками. Счастливые, у них хоть оконца есть, а я сижу здесь в темноте, слепну, как крот!

  О, какое приятное дополнение: от моего временного пристанища до камеры пыток – рукой подать!

  А палач только что пришел, сидит в караулке и пьет с солдатней эль, закусывая жареной курицей.

  Едят, мерзавцы, а я тут с голода дохну!

  Одно радует: сейчас меня на дыбу не потащат, а через час это будет совсем другая песня. Хотя, не выпьют они весь бочонок за час.

  Подумал о том, не превратиться ли мне под шумок в крысу, но при мысли о том, каково мне, раненому и обессиленному, будет, желание изменять облик пропало. Да и не факт, что у меня получится, я не мастер превращений. Самопревращений. Других могу, если очень-очень захочу (читай – доведут до белого каления, чтобы о проклятиях забыл), а сам себя... Нет, в собаку могу, в волка тоже – ну, так это естественно, вторая оболочка души, на то и темный маг, но в крысу? Не зооморф я, могу ошибиться и застряну между двумя оболочками.

  Нет, я полежу, наберусь сил и послушаю, о чем разговаривали солдаты. Извини, крыска, мне все еще нужно твое сознание.

  Нда, в их пересказе чувствуешь себя особенно жалким. Приволокли, значит, как куль, тот светлый юнец сказал, что я неопасен и сдохну дня через два, если мне помочь. Они и помогали – ногами. Что, понравилось, подонки? Мне тоже понравится.

  Магические оковы почему-то не надели, поверили самонадеянному волшебнику? Твой удар, может, и был силен, но не настолько, чтобы я не смог восстановиться. Даже в условиях жесткого голодания. Хорошо, с жестким я загнул: меня всего день не кормили. И не беспокоили, что хорошо.

  Итак, что еще интересного скажите? Надо же, моя шкура интересует Наместника, да так, что он собирается меня проведать. Поэтому-то отложили допрос. Понимаю: какой порядочный некромант окажется присутствовать на пытках? Интересно, кого он с собой приведет: светлых или темных? Темных бы не советовал, я с ними общий язык найду, а при светлых Наместнику нельзя свое нутро показывать. Как вариант – будет допрашивать сам.

  Я осторожно покинул сознание крысы и заморгал, привыкая к человеческому телу и органам чувств.

  Бежать отсюда надо, не дожидаясь экспериментов со стороны имперских властей. Что поделаешь, хочется мне жить по возможности долго и счастливо.

  Прислушался к своим ощущениям – лежать тебе еще, Лэрзен, и в потолок плевать.

  Я и лежал, даже позволил себе вздремнуть. Когда снова открыл глаза, понял, что чувствую себя намного лучше.

  Магия по крови гуляет, раны затягиваются, кости срастаются, но не так быстро, как хотелось бы. Нужно ускорить процесс. Как там моя кисть? А кисть нормально, будто и не ломали. Всего какой-то час, может, чуть больше – и такой результат! Определенно, я не из тех, кто постоянно ропщет: 'Мама, роди меня обратно, мама, роди меня другим!'. Я тебе за все благодарен, мамочка, меня все устраивает, ну, а то, что не любят...Так ведь на всех не угодишь! Да я и не фарфоровая чашка, чтобы всем нравиться.

  Усмехнулся и, убедившись, что сил во мне хватает, провел рукой по ребрам. Хорошо-то как, тепло обволакивает, ласкает, будто нежная любовница. Сложил обе ладони вместе и приложил к груди. Пару мгновений было больно, а потом пришло знакомое блаженство от того, что снова можешь свободно распоряжаться своим телом.

  Гематомой, что ли, заняться, а то неправильно как-то: все вылечил, а она осталась. Теперь можно, теперь во мне снова есть сила. Благославенна Тьехи, да пребудет ее власть вовеки!

  Я погладил кольцо, ощутив приветливый отклик. Пока мы вместе, восстанавливаться я буду быстро. Впрочем, и без него мне бы понадобился на это день, не больше.

  Встал, проверил координацию движений: все в порядке, можно приступать.

  Что ж, солдатики, если даже самого спокойного зверя гладить против шерсти и пинать ногами, он показывает зубы, так что не взыщите!

  Подошел к двери, оценил ее прочность и решил, что не стану расходовать силы на порчу такой хорошей вещи. Сделаю все просто и очаровательно, воры бы прослезились. Что держит меня взаперти? Правильно, не дверь, а засов, его-то мы и уничтожим. Как? Железо плавиться от огня, а пулять огненные шарики учат каждого добропорядочного мага вне зависимости от окраски души.

  Я приложил ладонь к замочной скважине и пустил сквозь нее оранжевую нить заклинания. Руку немедленно отдернул, чтобы не обжечься.

  Дверь занялась, как сухая трава, даже не ожидал, что их такими хлипкими делают, даже ничем не пропитали. А я еще с засовом возиться хотел – зачем, если преграда сама собой рухнет. Я прибавил огоньку и отошел в сторону, заготовив 'подарочек' для двух азартных игроков из коридора.

  Как я и думал, едва рухнула дверь, в камеру полетели болты. Я не дурак, ребята, перед дверью стоять не буду.

  Один из них осмелился сунуть рожу в пылающую раму дверной коробки – хрясь, и голова покатилась по полу, отсеченная невидимым топором. Чистая работа, удачно подвесил.

  Тело солдата, упав, тут же занялось, а голова глядит на меня вытаращенными глазенками.

  Ты мне не нужен, извини, а второго я получу. Знаю, говорил, что не люблю некромантию, но мне нужен послушный подручный, не чувствительный к боли: собираюсь выставить его в качестве 'живого щита'. Надеюсь, получится, без особой подготовки-то! И с моим интересом к мертвым субстанциям. Точнее, отсутствием оного. Когда я в последний раз с мертвецами возился? Даже не вспомню.

  А у Онара ребра забрал... Мог бы и не брать, купить кости у мясника, но не удержался. Темный и есть темный.

  Невидимая магическая сеть оплетает судорожно вцепившегося в арбалет солдата. Не прикасаясь, вырываю из его рук оружие, вызываю горловой спазм, чтобы не мог кричать, и волоку в камеру. Да, через огонь, но ведь он мне целым и невредимым не нужен. Более того, мне он и живым не нужен.

  Накрываю камеру и коридор пологом тишины и возвращаю парню голос. Ругательства в мой адрес перемежаются с попытками вызвать подмогу.

  Пахнет паленой плотью.

  Вскидываю руки и подбрасываю солдата к потолку. Моя цель – проломить ему голову.

  Теперь он кричит, даже вопит от боли. Извини, но мне все равно.

  Солдат приземляется на пол; по лицу его стекает кровь. Крепкий, однако!

  Обездвижив, подхожу к нему, вытаскиваю из ножен нож и вонзаю в сердце. Тем же ножом делаю небольшой надрез на своем запястье, смешиваю нашу кровь и вывожу ею пентаграмму на лбу мертвеца. Еще раз обмакиваю палец в кровь, на этот раз его, и очерчиваю вокруг тела круг, потом делю его на девять секторов, так, чтобы центром, точкой, где сходятся все лучи, был солдат.

  Мне нужны свечи, но где их возьмешь? Есть тут светильник, но он мне понадобиться. Остается использовать подручные материалы, вроде самодельных факелов. Из чего их сделать? Их ножек табуретов и стола, поджечь есть, от чего.

  Осторожно раскладываю по периметру круга потрескивающие конечности мебели и, любуясь проделанной работой, отхожу в сторону.

  Поднять только что умершего человека – легко, с тронутым тлением трупом такого не проделаешь. Что ж, сотворим своего персонального зомби-телохранителя. Выберусь отсюда – уничтожу.

  Сплетаю нить заклинания, медленно, вдумчиво, не отрывая взгляда от окровавленного тела. Вот оно дернулось, открылись пустые глаза. Еще минута – и мертвец встал, и тупо уставился на меня. Первое мое тебе задание – подними решетку.

  – Будет исполнено, хозяин, – чеканит глухой голос, и зомби, не сгибая ноги в коленях, направляется к трупу товарища. Сорвал связку ключей вместе с поясом и, наступив на скрюченную руку, зашагал к решетке. Контролируя его движения, я последовал за живым мертвецом к лестнице. Не забыв прихватить светильник – не собираюсь я блуждать в темноте.

  Решетка дрогнула, заскрипела и поднялась. Заставив зомби придерживать ее руками (если упадет, никакая магия в крови не спасет), скользнул на лестницу, позаботившись о том, чтобы меня не заметили раньше времени. Смерть всегда приходит неожиданно, не будем нарушать традиции.

  Какие у них были глаза, даже эль полился из глоток обратно! Шестеро пьяных собак с красными лицами.

  Приступай, малыш, палача убей первым. Отволоки в камеру пыток и порезвись, как твоей душеньке будет угодно. Ну да, он шире тебя в плечах, но ведь зомби обладают не дюжей силой, и убить их без магии невозможно. А отрубленные конечности начинают жить своей собственной жизнью и нередко возвращаются к хозяину, срастаясь в единое целое. Что, убедились? Как вам рука с очень цепкими пальцами? Палачу определенно нравится, даже побелел от таких тесных объятий. Хорошо, можешь придушить его, только топорик его мне кинь. Поясняю: мне, а не в меня. Спасибо.

  Скривил губы, глядя, как отделенная от тела рука зомби душит палача, пока сам зомби спокойно стоит рядом. Нет, не спокойно – достал свой короткий меч и вонзил в грудь никак не желавшего расставаться с жизнью палача. Жалко ли мне этого человека? Ничуть. Стоит ли жалеть того, кто пытал и сжигал твоих собратьев?

  Касаюсь топора, облегчая его вес, и беру в руки потертую рукоять. Солдаты уже опомнились, похватались за оружие, пытаются оттеснить меня к лазу в полу.

  Легким движением руки отправляю заговоренный топор в полет. Хрустят кости, фонтаном брызжет на пол кровь. Теперь им страшно, теперь они бояться нападать – трупы товарищей сделали свое дело. Неприглядные такие трупы, которые нельзя выставлять в гробах для прощания.

  Сопровождаемый с фланга верным псом-зомби, хладнокровно переступаю через чью-то селезенку, ругнувшись, брезгливо вытираю о тело ее бывшего хозяина носок сапога и останавливаюсь напротив оставшихся в живых участников попойки в караульной. Сколько же в них страха, в нем можно купаться, будто в море!

  Предпринимают очередную безуспешную попытку убить меня – зомби закрывает своим телом. Он эффектно смотрится, будто ежик.

  Посылаю солдатам многозначительную улыбку и создаю голубой шарик. Опаньки, вы уже знаете, что это такое, раз так отчаянно возитесь с засовом.

  Шар срывается с моих пальцев и разрывает на части двоих. Забрызганные их кровью, остальные, побросав оружие, с криками выбегают в коридор. Их вопли поглощает тишина, а сами они с разбегу натыкаются на невидимую стену.

  Я убиваю, не раздумывая, уже не так эффектно, зато надежно – укутываю смертоносным туманом. Велю зомби обыскать их и забрать деньги.

  Хотел бы я знать, куда эти мерзавцы засунули мои вещи? Содержимое кошелька наверняка поделили между собой. Хорошо, что я не дурак и все самое ценное храню невидимым от людских глаз. Не добрались вы до моего золота, поживились только серебром и медяшками. А светлый маг второй кошелек не забрал, хотя мог бы, но светлые, они ведь с принципами!

  Ладно, пес с ними, с деньгами, насобираю по чужим карманам, меня гораздо больше интересует, где мой кинжал. Не удержался и задал вопрос зомби.

  – Мы ценные вещи арестованных в специальную комнатку относим, хозяин, под подпись господина коменданта.

  – Прекрасно, покажешь! Заодно, – я прищурился, – глава городской стражи у вас не появляется?

  – Частенько, хозяин. Они, почитай, каждый день с комендантом в картишки играют.

  – Вечерами?

  – Точно так, хозяин!

  – Тогда сделаем так: ты ведешь меня к коменданту, а сам приносишь одну мою вещь. Изогнутый кинжал.

  Зомби кивает и ведет меня по коридору мимо камер с притихшими узниками. Их стражи уже в мире ином, но арестанты не спешат этому радоваться.

  Дыхание смерти – страшная вещь, уничтожает все живое на своем пути. Зато теперь из живых в длинном изогнутом коридоре только я.

  Подоспевшую на крики ныне покойных солдат подмогу я тоже погрузил в вечный сон. Жестоко? Да, но мне некогда было думать о заклинании оцепенения. Убивать легче.

  Постепенно остываю, и убийства прекращаются, теперь я просто временно превращаю людей в каменные изваяния. Не в буквальном смысле – всего-навсего обездвиживаю, отнимаю возможность чувствовать, видеть, слышать, говорить.

  Выхожу во двор и сразу накрываю его от ворот куполом невидимости. Часовые даже заметить не успели – за что только деньги получают?

  Пересекаем квадрат брусчатки, попутно вырубив парочку солдат (этим занимается зомби, я руки не пачкаю, силы берегу) и подходим к отдельно стоящему двухэтажному строению. Дом коменданта.

  Часовой вздрагивает, оторопело смотрит на меня и мое очаровательное создание, хватается за тесак, но тут же падает, корчась в объятиях зомби. Отправляю своего помощника за кинжалом, а сам, полу прикрыв глаза, отыскиваю среди сонма людей нужного мне человека. Второй этаж, третья комната по правую руку.