Текст книги "Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть2 (СИ)"

Автор книги: Ольга Сараева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

  Гил тяжело вздохнул. Ну, это он зря: теперь, зная, кто Охотник, я был почти уверен в успехе.

  – Тогда я пошёл, ФиДель, – поднявшись, сказал Гил.

  – Давай, – кивнул я. – И прошу тебя, без глупостей.

  Когда за ним закрылась дверь, я встал у окна. Гил вышел, привычно бросил взгляд по сторонам и лёгким шагом пошёл вниз по улице. Он знал, что я смотрю вслед, но не мог обернуться, поэтому просто махнул рукой над головой. Уже собираясь отойти от окна, я застыл на месте. Элутар, как я мог быть таким беспечным? И Тин, и Ролли, встретив Дигрима и Дангора, вполне способны их узнать, как это сделал я. Нужно немедленно предупредить гномов! Похоже, у меня остался единственный выход: сыграть с Охотником на опережение.

  Гномы дома

  Тара

  Разумеется, я слышала весь разговор ребят. Не буквально, конечно – через Веду. Потому и ушла, что при мне они вряд ли стали бы откровенничать. Значит, Поиск! Я почувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз. Под ударом оказались двое самых дорогих мне... кого? Друзей? Я вздохнула: пора возвращаться в лагерь, а то чего доброго начнут искать. Дигрим встретил меня испытующим взглядом, но я заранее сделала «честные» глаза. Ну давай, Говорящий-с-Камнем, попробуй меня прочесть! Нет? Правильно: лучше не стоит. Я пила предложенный Дангором чай, старательно делая вид, что не замечаю отсутствия эльфов, что называется, с вещами. Дигги не приставал с расспросами, но время от времени качал головой и чему-то улыбался в усы.

  Проснулась я ещё затемно и первым делом поинтересовалась, где эльфы.

  – Так они в Подгорец ушли, сестрица, ещё ночью, – напомнил Дигги. – Аль запамятовала?

  – Ты чаю-то попей, Тари – дорога дальняя, – сказал Данги, протягивая мне кружку. – А мы пока тебе сказку сочиним, отчего у наших Остроухих друзей такой нетерпёж приключился.

  Та-ак! Я отставила кружку и строго взглянула на близнецов. Они ответили мне совершенно невинными взглядами.

  – Понятно: честные глаза – залог успешной сделки. Ну знаю я про Поиск, знаю! Вы что, подыграть не могли? Чаю спокойно попить не дали.

  Гномы потупились.

  – Да подыграть-то оно можно, Тари, – вздохнул Дигги, подняв на меня глаза, – а только Поиск – дело серьёзное.

  – Знаешь ведь, поди, сестрица: эльфы наши драку не только не пропустят, а чего доброго и сами устроят, – добавил Данги. – И потому без присмотру их оставлять никак нельзя. Вся надёжа на вашу Связь.

  – На Квени Мел'льта, – уточнил Дигги.

  Ну, это как раз понятно. Странно другое: между мной и ФиДелем никакой Клятвы нет, а Слышу я его не хуже, чем Гила.

  – Когда мы будем в Подгорце?

  – Как завечереет, должны быть, – ответил Данги.

  Так и случилось: край светила коснулся горизонта, когда мы вышли на мощёную каменными плитами дорогу. Город я разглядела не сразу: серые крепостные стены терялись на фоне окрестных гор, а когда оценила размеры укреплений, стало как-то не по себе. Путники спешили попасть в город до темноты, поэтому на двух гномов и закутанную в плащ девицу никто не обратил внимания. Дойдя до предместий, многие уверенно сворачивали в трактиры и постоялые дворы, собираясь продолжить путешествие утром. Нас такой вариант не устраивал, поэтому пришлось ускорить шаг. Дорога привела к высокому – почти в два моих роста, каменному валу, опоясывающему город.

  – Это зачем? – спросила я, указав на сооружение.

  – А это, Тари, для развлечения ворога, – с удовольствием пояснил Дангор. – Местность у нас тут больно ровная. Ежели чего, пускай разомнутся.

  Обогнавший нас гном с объёмистым мешком за плечами оглянулся и одобрительно хохотнул. Дигги сердито посмотрел на брата, но промолчал. За валом каменистое плато круто поднималось к городским стенам, и дорога уходила влево, взбираясь по косогору к надвратной башне. Строений здесь уже не было, дабы оные, как я поняла, не мешали развлекать ворога и дальше, посылая ему "подарки" с крепостных стен. Решётка городских ворот была поднята. А где же сами ворота?

  – В стене, – ответил Данги на мой удивлённый взгляд.

  – Как это – в стене?

  – Тихо вы! – одёрнул Дигги и глубже надвинул мне на лицо капюшон плаща. – Дома поговорите.

  Ну, дома, так дома. Стражники к нам, как, впрочем, и к остальным желающим попасть в город, особо не приглядывались. Видимо, мечтали только об одном: поскорее закрыть ворота на ночь. Братья вручили стражам ворот пару монет за меня, а за себя каждый предъявил круглую бляху из тёмного металла, вроде тех, что украшали их пояса.

  – Цеховой знак кузнецов-оружейников, – пояснил Данги и показал выбитый символ: перекрещенные кузнечный молот и боевая секира.

  Мы свернули на очередную улицу. Брусчатая мостовая, одноэтажные дома с маленькими окнами и покатыми железными крышами. Просторные дворы с непременной кузней, кованое кружево оград и в каждом – множество осенних цветов. Жаль, что в наступивших сумерках терялись их яркие краски.

  – Кузнечная Слобода, – с гордостью сказал Дангор. – По-нашему, ярус.

  – Здесь живут гномы?

  – Кузнецы, Тари, – уточнил Дигрим.

  – А почему ярус?

  – Так ведь у нас в горе жилые да мастеровые концы, то есть, улицы по-вашему, одна над другой расположены, уступами. Они-то ярусами и зовутся. Однако пришли мы, сестрица.

  Гномы указали на приземистый дом из серого тёсаного камня с изящной кованой оградой: стебли, листья и цветы на ней выглядели как живые. К дому вела дорожка из каменных плит, вдоль неё были высажены розовые кусты, имевшие подозрительно ухоженный вид. Дом стоял близко к ограде, поэтому большая часть двора была скрыта от посторонних глаз. Окна оказались непривычно узкими и находились высоко от земли, а дверью служила массивная каменная плита. Не дом, а укреплённый замок с бойницами! Впечатление усиливал взбиравшийся на стены плющ с белыми звёздочками цветов.

  – Красиво, – оценила я, указав на цветы.

  – Баловство одно, – проворчал Дангор. – Надо бы ободрать, да всё руки не доходят.

  – Я те обдеру, – не согласился с братом Дигрим. – Вреда от него нет, пускай сидит.

  Дангор сердито покосился на брата, но промолчал. Каменная плита бесшумно ушла в стену, открыв дверной проём, и Дигрим первым вошёл в прохладный полумрак. Дангор пояснил, что они с братом давно не были дома, поэтому нам лучше подождать снаружи. Через некоторое время Дигрим позвал нас, как мне показалось, откуда-то снизу. Так оно и было: каменный пол в доме находился ниже уровня земли. Затеплившиеся светильники разгорались всё ярче, они здесь были не только на стенах, но и свисали на цепях с потолочных балок. Правда, сам потолок отсутствовал: где-то высоко над головой, в полумраке, угадывалась крыша. Войдя в дом вслед за Дангором, я оказалась на широкой лестнице, спускавшейся в просторный зал. Узкие окна оказались где-то над головой. Из стен выступали каменные колонны, в нишах между ними были устроены полки для книг и инструментов. В простенках стояли сундуки и комоды, накрытые яркими ковриками, и несколько буфетов с посудой. Вся мебель была тёмного дерева – массивная, грубоватая, зато исключительно надёжная. Слева стоял огромный обеденный стол, справа, ближе к противоположной стене – открытый каменный очаг с решёткой, над ним – знакомая железная конструкция, похожая на вытяжку. На крюках были развешены сковороды, ковши и прочая кухонная утварь.

  Снаружи дом выглядел одноэтажным, однако привычная гномам ярусность присутствовала и здесь: выступающие из стен каменные колонны служили опорой для проходящего под окнами балкона. Почти по всему периметру зала балкон был узким – едва двоим разминуться. Туда вели такие же узкие каменные ступени по обеим сторонам от входа. Зато у торцевой стены балкон превращался в широкую террасу, на которую прямо из зала поднималась массивная деревянная лестница. Мой взгляд сразу приковало оружие, развешанное в простенках между окнами. Дангор пояснил:

  – Никогда не знаешь, что может случиться, а так всё под рукой.

  Я понимающе кивнула. Не хотелось бы дождаться момента, когда понадобится весь этот арсенал. Интересно, что по этому поводу думает власть – тот же Ратислав, например?

  – А ничего, что в доме столько оружия?

  – Так мы же оружейники, Тари, – усмехнулся Дангор. – Как говорится, товар лицом.

  Спустившись в зал, гномы по-хозяйски сгрузили мешки на лавку, подняв тучу пыли. Я чихнула.

  – Прости, сестрица, давно дома не были, – сконфузился Дигрим.

  – А то ты пыль вытираешь, – проворчал Дангор.

  – Да ерунда какая, – отмахнулась я. – Умыться бы с дороги.

  – Можно и умыться, сестрица, а как по мне, так лучше баню истопить.

  – Идёт! – согласилась я.

  Гномы обрадованно кивнули.

  – Ты бы отдохнула, Тари, пока мы управимся, – предложил Дигрим и указал рукой куда-то под лестницу – на ковёр, затканный руническими символами.

  Как оказалось, он закрывал вход в комнату под террасой. Комната настолько отличалась от всего, виденного мной ранее, что я в изумлении остановилась на пороге. Камин из розоватого мрамора, мягкие кресла и диван, обитые светлым гобеленом, на полу – ковёр в тон обивки. Вдоль стены – книжные шкафы со стеклянными дверцами, рядом массивный письменный стол и горка с посудой. Вся мебель в комнате была массивная, цвета тёмного шоколада, и поражала качеством отделки: лак, инкрустация, резные панели. Льющийся с потолка мягкий свет отражался в стеклянных дверцах, внося в тяжеловесный интерьер некоторую воздушность. Казалось, эта комната, вернее, кабинет, выпал из какой-то другой жизни и к теперешним хозяевам не имеет никакого отношения.

  Гномы внимательно наблюдали за мной. Я восхищённо вздохнула и начала расшнуровывать берцы: не ходить же в них по ковру. Однако хозяева расценили мой вздох иначе.

  – Говорил же, ободрать его надо, – проворчал Дангор.

  – Что ободрать? – не поняла я.

  – Да ковёр с пола!

  – Зачем?

  – Маркий он ему, – пояснил Дигрим и сердито посмотрел на брата:

  – Всё бы тебе обдирать!

  – Да как по нему ходить-то? – возмутился Дангор.

  – А так не пробовали? – поинтересовалась я, стоя на ковре в носках.

  Пока гномы обдумывали предложение, я прошлась по мягкому ковру и с удовольствием плюхнулась на диван. Судя по всему, братья жили и вели хозяйство вдвоём. И неплохо для мужчин, кстати. Но в доме ощущалось ещё чьё-то присутствие: портьеры, вышитые коврики, забавные вещицы. Баловство, как сказал бы Дангор. Причём это не родственница: её присутствие было бы обозначено более определённо. Я погладила мягкую кожу дивана.

  – Ребята, – привлекла я к себе внимание гномов, – тряпки есть?

  И выразительно провела пальцем по поверхности низкого столика, оставляя тёмный след.

  – А-а-а, – оживились они, – там, в комоде.

  Пока хозяева занимались баней, я протёрла и расставила на полках посуду и книги. Инструменты трогать не стала: в этой области у мужчин и женщин разные взгляды на порядок. Обеденный стол чуть не лишил меня последних сил: чтобы протереть этот полигон, мне пришлось обойти его несколько раз. Яркие коврики на сундуках оказались сплетёнными из тонких цветных шнуров. Я погладила узор из плоских узелков. С любовью сделано, такое на рынке не купишь. Да братьям бы и в голову не пришло покупать нечто подобное: баловство ведь! Я улыбнулась, вспомнив Дангора, аккуратно вытряхнула коврики и вернула на место.

  Уборка кабинета доставила мне массу удовольствия. Книжные шкафы были заполнены книгами на кхазде и староэльфийском, тут же на полках стояли миниатюрные модели каких-то машин и просто разные изящные мелочи. В отдельном шкафу я обнаружила коллекцию камней и минералов редкой красоты. Однако больше всего меня заинтриговала резная шкатулка, стоявшая на каминной полке. Внутри в специально сделанных углублениях лежали две курительные трубки. Если бы я не знала, как выглядит кхазад"кхор, каменное железо, подумала бы, что они отлиты из какого-то редкого металла или выточены из камня со странным металлическим блеском. Трубки оказались самой простой формы, без украшений, и совершенно одинаковые. Только одна была помечена руной Земли, другая – руной Огня. В уникальности этих вещиц я не сомневалась ни минуты, в том, что это подарок – тоже.

  Закончив с кабинетом, я поднялась по деревянной лестнице наверх и прошлась по балкону, разглядывая развешенное в простенках оружие. Одно– и многозарядные арбалеты, луки – обычные и дальнобойные, под ними – лари с боезапасом. Тут же мечи, короткие и полутораручники, боевые топоры и секиры. В специальных держателях расставлены копья: тяжёлые, оркские, как раз для гномьей руки, и лёгкие, эльфийские. Надо же, прогулка по Оружейному Концу пошла мне на пользу! В широкой части балкона оружия не было, вместо него в простенке между окнами стоял небольшой стол и пара лёгких стульев. Вдоль стены – узкая лежанка, накрытая пёстрым лоскутным одеялом, несколько массивных табуретов и небольшой шкафчик для книг. Вся мебель была расставлена так, чтобы оставить большую часть балкона свободной.

  Раздался негромкий гул, пол под ногами слегка дрогнул. Я подошла к ограждению балкона и заглянула вниз. Центральная стенная ниша вместе с книжными полками плавно отошла в сторону, открывая дверной проём, в котором появились румяные и довольные гномы. На них были просторные серые рубахи, вязаные жилеты и тёмные штаны в узкую серую полоску, заправленные в полосатые чулки до колен. Тяжёлые ботинки гномы сменили на войлочные башмаки на толстой подошве. Я помахала им сверху и сбежала по лестнице вниз.

  – Всё готово, Тари, – сказал Данги.

  – Иду, – ответила я и, не удержавшись, добавила:

  – Какие вы замечательно чистые!

  Близнецы смущённо потупились.

  – Я провожу, сестрица, – предложил Дигги, – покажу, что и как.

  – Ага, а что это у вас наверху?

  – Где? – спросил Данги.

  – Ну там, на балконе.

  – А-а, это Гил. Он когда тут бывает, наверху ночует. Внизу, говорит, ему дышать темно. Эльф, что с него взять? – братья засмеялись.

  Вот теперь всё встало на свои места.

  /Могла бы и сама проверить по остаточной ауре или ментальному следу/, – недовольно заметил Лес"с.

  /Зачем же зря Силу тратить?/

  /Сила-то восстановится, Тара, а вот кто за тебя дар развивать будет?/

  Ну конечно, дар! Обучение продолжается, и на каникулы меня никто не отпускал. Я вздохнула: учтём.

  – Ты идёшь, сестрица?

  Открывшийся в стене проём вёл во внутренний двор. Несколько висевших в воздухе огней освещали приземистые каменные постройки, над одной из них – небольшим домиком с крылечком – вился дымок. Рядом под навесом пристроился колодец. Дигги уже успел пересечь мощёный плитами двор и подходил к колодцу. Я побежала вдогонку.

  Изнутри баня была отделана деревом – не дешёвое удовольствие в здешних местах. Пахло вениками и сухими травами. На лавке лежала стопка чистых полотенец, на полочке – душистое мыло. Под вешалкой стояли вышитые валяные башмачки, в них – полосатые носочки.

  – Мы тут подумали, Тари, может, ты захочешь, – Дигги неуверенно показал на башмачки.

  – А хозяйка не будет против? – поинтересовалась я.

  Гном растерянно посмотрел на меня и почему-то оглянулся на дверь. Понятно: вопрос не по адресу. Я благодарно улыбнулась ему:

  – Конечно, Дигги, это просто здорово!

  Он облегчённо вздохнул и улыбнулся в ответ:

  – Ну тогда я пошёл?

  Стараниями Гила мой гардероб изрядно пополнился, особенно после его путешествия в Андарель. Я надела мягкую рубашку и свободные брюки, полосатые гномьи носки натянулись до колен. Скорее всего это были чулочки, просто мои ноги оказались длиннее, чем нужно. Пришлось подвернуть полосатиков. Выйдя на крыльцо с корзиной свежевыстиранного белья, я задумчиво посмотрела на развешенную под навесом «одёжу» и решительно направилась туда. Пристроив свои вещи рядом с хозяйскими, я отступила на пару шагов и оценила результат: впечатляет. Особенно сочетание размеров.

  В доме стоял умопомрачительный запах еды, и мне там были искренне рады. Дигрим грохнул на стол стопку мисок, принял у меня из рук берцы и аккуратно поставил их на лавку. Дангор хлопотал возле очага, над которым булькал объёмистый котелок. Он оторвался от дела и помахал мне рукой:

  – А-ой, Тари!

  – Тебе помочь, Данги?

  Гном засмеялся:

  – Ну погляди, коль хочешь!

  А поглядеть и правда было на что. Данги быстро, как заправский повар, крошил какие-то корешки острым ножом. Одновременно он успевал проверить огонь, заглянуть в котелок и поруководить братом. Как он при этом не попадал себе по пальцам – просто загадка! Впрочем, он ведь кузнец, а для кузнеца точность удара – одна из составляющих профессии. По словам Гила соотношение мужчин и женщин у гномов примерно пять к одному, то есть перспектива остаться холостяками для них вполне реальна. Они смолоду привыкают управляться с хозяйством, не делят работу на женскую и мужскую, а спокойно и без истерик выполняют любую, в том числе и по дому. Людей это почему-то удивляет, вот Данги и развеселился. Подгорные мастера обычно создают семьи уже в зрелом возрасте, до которого Дигриму и Дангору по всем признакам ещё далеко. Что же касается женщин их расы, то выходить ли им замуж, когда и за кого, они решают сами. С выбором обычно не торопятся, но если уж выбрали, будьте уверены: своего добьются. А судя по коврикам и полосатым чулочкам, хозяюшка в этом доме точно появится.

  Дигги подошёл к очагу и наклонился над котелком, принюхиваясь к аромату. Данги застыл, ожидая оценки брата.

  – Сытника маловато, добавить надобно, – недовольно заметил тот.

  Сытник? С этой замечательной травкой любая еда становится вкуснее.

  – Так я весь, что был, положил, – сказал Данги.

  – Мало, говорю! В кладовой смотрел? – настаивал Дигги.

  Данги грохнул черпак на стол:

  – Не смотрел! Сейчас всё брошу и полезу!

  Назревала ссора.

  – Не подерётесь? – спокойно поинтересовалась я.

   Вопрос оказался правильным: гномы тут же закрыли рты. Дигги срочно понадобилось что-то в буфете, а Данги решил, что пора подбросить дров в очаг. Близнецы спорили и ссорились по любому поводу, но ненадолго, потому что существовать по отдельности не умели. Пока хозяева не в духе, я решила проверить шкафчик с приправами, стоявший в нише за очагом, и так увлеклась, что не сразу услышала, что меня зовёт Дангор. Оглянувшись, я сделала пару шагов назад, и надёжный каменный пол ушёл из-под ног. Я почувствовала, что проваливаюсь, но испугаться не успела: Дигрим уже держал меня на руках. В его широченной груди гулко колотилось сердце. Оказывается, в полу был открыт вход в кладовую, и я свалилась прямо на стоящего на лестнице гнома. Он так и спустился вниз, держа меня на руках, и осторожно пристроил на какой-то мешок. Сам же сел на лестницу и обхватил голову руками. Подоспевший Дангор в изнеможении рухнул на верхнюю ступеньку.

  Я перевела дух и огляделась. Кажется, это была та самая кладовая, о которой упоминал Дигги. Просторная, чистая, вдоль стен – полки, заставленные продуктами, на полу – деревянные лари, мешки и бочки разных размеров. Под потолком подвешены копчёные и вяленые душистости. Очень даже неплохо, только холодновато. Вообще с такими запасами еды и оружия в доме можно было выдержать осаду. Дигрим продолжал неподвижно сидеть на лестнице: в отличие от меня он всё же успел испугаться.

  – Ты как, Дигги? Я тебе со страху бороду не оторвала?

  – Лучше бы ты ему голову оторвала, – проворчал сверху Данги.

  – А ты зачем меня звал, умник?

  – Так упредить хотел, что подпол открыт, – виновато пояснил гном.

  Ничего нового: хотели, как лучше. Дигги по-прежнему сокрушённо молчал. Я тронула его руку.

  – Эй, заканчивай переживать и давай выбираться наверх, пока я тут не обледенела.

  Несмотря на клятвенные заверения гномов, что больше не будет никаких сюрпризов, я предпочла дожидаться ужина, сидя за столом. Дигрим с Дангором, тихо переговариваясь, хлопотали у очага. Где-то на самом краешке сознания мерцали три серебряных звездочки Гила: значит с нашими эльфами всё в порядке, во всяком случае, пока. Кем они были для меня? Не знаю. Присутствие и внимание Гиллэстеля оставалось по-прежнему важным, и я скучала, когда его не было рядом. Больше, чем брат или друг, но меньше, чем любимый. Возможно, Гил мог бы им стать, если бы не тот, другой, из моей прошлой жизни, и собственная потерянная любовь Гила, разбившая ему сердце.

  С его братом у нас сложились совсем другие отношения: ровные, чуть отстранённые, немного холодноватые, но между нами существовала какая-то удивительная внутренняя связь. ФиДель, как и любой эльф, передвигался бесшумно, но я всегда знала, с какой стороны он появится. Не видела, не слышала, а именно знала! Сопротивляться этому было невозможно, как невозможно не дышать или не думать. Да мне и не хотелось. А чего бы мне хотелось? Чтобы при взгляде на меня в его бархатных очах вспыхивал странный огонёк? Чтобы он невзначай касался моей руки, садился так близко, что я чувствовала тепло его сильного гибкого тела? Так он это и делает! Знать бы ещё, зачем.

  /Тара, ты ему мешаешь/, – прервал мои мысли Лес'с.

  Я даже не сразу поняла, о чём речь.

  /ФиДелю? Интересно, каким образом?/

  /Заставляешь думать о себе/, – пояснил Хранитель. – /У него сложная задача, а ты отвлекаешь./

  /И ты находишь такую Связь между нами нормальной?/

  /Вполне/, – ответил Хранитель.

  Надо же! Мне вдруг припомнились слова Гриша: "Этот Перворождённый с тобой? Я думал, ты знаешь." Нет, я не знаю, но, возможно, знает ФиДель. Что для него переход в другой мир? Амулет на шею, меч на пояс – и в портал! Не поведаете ли мне о своём тёмном прошлом, сударь элитный убийца? Нет уж, пусть всё остаётся, как есть.

  То, что произошло дальше, явилось полной неожиданностью не только для меня, но и для хозяев. Входная дверь бесшумно отошла в сторону, и в дом ворвался вихрь из клетчатых юбок, рыжих косичек и радостного визга. Оно промчалось с порога прямо к очагу и с разбегу повисло на шее у Дангора, который едва успел всё это подхватить.

  – Раска! – ахнул Дигрим и с грохотом уронил крышку мимо сковороды. – Да как же ты здесь?

  Его брат осторожно отцепил от себя нежный груз и поставил на пол.

  – А я с нашим Гномом! Он ещё когда-а меня с собой взять обещался, – радостно сообщила девушка, не отводя сияющих глаз от Дангора.

  Тот на всякий случай сделал шаг назад и осторожно посмотрел в мою сторону. Гостья проследила за его взглядом, и её и без того круглые глаза ещё больше округлились. Мы с недоверчивым любопытством уставились друг на друга. Девушка показалась мне хорошенькой и очень юной. Её огненно-рыжие волосы были разделены на прямой пробор и заплетены в три толстенные косы: две собраны над ушами, третья переброшена за спину. Из-под пушистой чёлки на меня смотрели ярко-голубые глаза, а забавный носик картошкой и пухленькие щёчки были усыпаны веснушками. Алая, отороченная тёмным мехом душегрея гостьи была распахнута, белая узкая блузка и поверх неё чёрный, туго зашнурованный корсет выгодно подчёркивали всё, что нужно. Девчонка явно знала достоинства своей фигурки и умело ими пользовалась. Из-под вороха юбок в синюю и красную клетку кокетливо выглядывали кружева нижней. Стройные ножки в полосатых чулках были обуты в высокие ботиночки с металлической застёжкой, а небольшой устойчивый каблучок делал её почти одного роста с хозяевами дома. Всем своим видом гостья напоминала крепенькое румяное яблочко.

  Дигрим и Дангор продолжали молчать. Я никак не ожидала, что неожиданное появление девушки повергнет их в ступор. Мужчины! Мне ничего не оставалось, как выйти из-за стола и самой направиться навстречу гостье. Юная гномма сдвинула брови, смерила меня взглядом и, уперев руки в бока, грозно поинтересовалась у хозяев:

  – Вы чего же ей мои старые башмачки-то наладили, умники? Али я вам новых не оставила?

  Гномма сбросила душегрею на руки оторопевшему Дангору и направилась к сундуку у стены. Она извлекла оттуда короткие валяные сапожки – белые, расшитые красным шерстяным шнуром, и сунула их мне в руки. Затем повернулась к гномам:

  – Ну, так и будете стоять?

  Дангор не двинулся с места. Вот уж не думала, что он способен на столь долгое молчание!

  – Не обращай внимания, – махнула рукой гномма. – Он такой молчун!

  Это кто молчун? Дангор?!

  – Меня зовут Раска, да ты уже знаешь, – продолжала девушка. – Я из Нангуров. Про Северный Банкирский Дом слыхала?

  Я с улыбкой покачала головой.

  – Ну и не надо, – беспечно махнула она рукой. – А ты откуда будешь?

  – Погоди, Раска, – вмешался подошедший Дигрим, – ты кого угодно заговоришь. Тари это, сестрица наша названая. Откуда да как – долго рассказывать, потому прими, как есть, а дале видно будет.

  Раска растерялась: к внезапному появлению родственницы она была не готова. Женщины в семьях гномов занимают особое положение, и для брата мнение сестры может оказаться решающим. Я поспешила успокоить девушку:

  – Ну, сестрица-то я, как видишь, не совсем обычная, так что можно без церемоний.

  Гномма недоверчиво взглянула на Дигрима. Тот кивнул:

  – Можно, раз говорит.

  Надо отдать гостье должное: сначала она честно пыталась помочь хозяевам с ужином, но у Дангора из-за этого всё валилось из рук, и девушке в конце концов пришлось оставить свои попытки. Пока хозяева заканчивали подготовку к трапезе, мы с Раской сидели у стола и увлечённо болтали. Причём говорила в основном она, я больше слушала.

  – Батюшка-то мой Дангора не одобряет, – доверительным полушёпотом рассказывала Раска. – Говорит, молод ещё да прост, и дар свой редкий в капитал обращать не хочет. Оружейник, мол, а заказы не берёт. Так ведь мечи-то тангарские не каждому доверить можно! И ещё батюшка сетует, что клан их, Тангаров, уж больно мал, с таким породниться – не велика честь. Ни матушки у них в семье, ни сестрицы: двое братьев только и есть. Вот и идёт промеж них с Гномом нашим спор: кто кого пересилит.

  Не знаю, как насчёт капитала, но в одном Раска права: если женщин в роду жениха мало, это действительно может стать препятствием для заключения брака.

  – Значит, батюшка не одобряет, – улыбнулась я. – Как же он тебя одну-то отпустил, да ещё так поздно?

  – Так не одна я пришла, меня наши проводили, они в дозоре сегодня, – хитро улыбнулась Раска. – А батюшке о сём знать не надобно.

  – Ну а Дангор что?

  – Будто сама не видишь, – ярко-голубые глаза гноммы искрились смехом. – Гном отродясь из рук ничего не упустит, а этот чуть не всю посуду по полу перевалял!

  Я посмотрела на снующих от очага к столу братьев. Гил как-то говорил, что гномы способны только на ответное чувство. Очень разумно при таком соотношении мужчин и женщин. Кого выбрали – тот создаёт семью, а холостяки мирно и спокойно живут в семьях женатых родственников.

  За ужином Раска весело болтала, рассказывая последние новости, Дигрим с интересом слушал, изредка вставляя для меня пояснения. Дангор, проглотив пару мисок похлёбки, по-прежнему отмалчивался. Но когда девушка в разговоре упомянула некого Фурга, гном сразу насторожился.

  – Торговая Палата просит отсрочки по кредитам, у них там какие-то ценные бумаги в Земельном банке застряли, – запросто рассуждала девушка, – вот батюшка в помощь его и выписал. Фург, почитай, теперь каждый день у нас обедает. И отец его к нам захаживает.

  Дангор прочистил горло и чуть хрипловато спросил:

  – Нешто у Форгенов своего дома в Подгорце нет, чтоб за чужим столом сиживать?

  – Есть, Дангор Тангар, как не быть, – ответила Раска. – Дом-то их в Деловом ярусе, поди, сам знаешь. А брови свои понапрасну не хмурь: нет в том моего интереса!

  Девушка поднялась с места и подошла к Дангору. Она стояла перед ним, уперев руки в боки, а бедный гном не знал, куда девать глаза, чтобы не нарушать приличий.

  – Я для батюшки моего – капитал, который он выгодно поместить хочет, – назидательным тоном сказала Раска. – А только Фургу Форгену с его золотом до тебя – как отсюда до Подгорного дворца! Уразумел, Мастер?

  И легонько постучала гнома пальчиком по лбу.

  Отужинав, гномы засобирались: достали накидки из плотной тёмной ткани, укрепили на поясе кан'чеки. Понятно – пойдут провожать гостью. Я наблюдала, как Дангор помогает Раске надеть душегрею, и машинально взяла свой плащ у Дигрима из рук.

  – Нижний город посмотришь, сестрица. Когда ещё доведётся? – туманно пояснил он.

  К моему удивлению, мы направились совсем не к двери. В общем, когда книжные шкафы в кабинете разошлись в стороны, я уже почти не удивилась. Мы спустились по винтовой лестнице, миновали несколько комнат и коридоров и оказались в прихожей. Рассмотреть всё это толком я не успела, но поняла, что по-настоящему жилой была именно подземная часть дома. Дангор снял с крючка один из плащей и заботливо накинул его на плечи Раске. Входная плита отошла в сторону, и мы оказались на довольно широкой, хорошо освещённой подземной улице.

  – Ну вот, Тари, наш Оружейный Конец, – сказал Дигрим.

  – Как – Оружейный? А разве не Кузнечный?

  – Так ведь кузнецы-то не только оружие делают, сестрица, – пояснил Дангор.

   Быть готовым к невозможному

   Тара

  Несмотря на поздний час, на подземной улице было оживлённо: закутанные в плащи низкорослые фигуры группами и поодиночке спешили по своим делам. Открытые двери кузниц бросали красноватый отблеск на мостовую, из мастерских доносился звон металла и мерные удары молота. Гномы шли быстро, для надёжности ухватив нас с Раской за руки, и я едва успевала оглядываться по сторонам. Мы миновали несколько перекрёстков и вышли в большую пещеру. В толще скалы, между арками выходивших сюда улиц, расположились небольшие конторы, лавки и несколько харчевен. Заведения явно не пустовали: оттуда доносилась музыка и громкие голоса.

  – Арсенальная! – объявил Дигги и указал на круглое приземистое здание в центре.

  Каменный "барабан" Арсенала напоминал крепостные башни Подгорца, только был значительно ниже.

  – Тут, Тари, все Концы Кузнечного яруса сходятся, – пояснил Данги. – Наш, Оружейный, рядом Доспешный, супротив Замочного – Инструментальный, там вон Златокузнецы....

  Закончить он не успел. Дверь одной из харчевен распахнулась, дохнув на нас теплом и запахом съестного, и на пороге появились два исключительно весёлых гнома. Пару раз промахнувшись, они всё-таки обнялись на прощание и, слегка пошатываясь, направились по домам. Раска насмешливо фыркнула, а наши гномы понимающе переглянулись. Заведение было вполне приличное, но так называемое "холостяцкое". В подобных местах, кстати, можно было нарваться на серьёзное приключение. Солидные гномы отдавали предпочтение семейным ресторациям, в которых без опаски можно было назначить деловую встречу или посидеть с супругой. Их хозяюшки тоже любили поболтать с подружками за чашкой ароматного настоя или рюмочкой наливки, а мужская половина семьи терпеливо пережидала эту напасть в специальной курительной комнате или же просто на улице. Всё это успела поведать мне Раска, пока мы спускались по широкой лестнице Арсенала. Я с лёгким трепетом посматривала на застывшие в стенных нишах каменные фигуры. Неровный свет факелов делал лица подгорных воинов почти живыми, и от этого становилось не по себе.