Текст книги "Пустоцвет (СИ)"

Сальников Виталий Дмитриевич (Витя, Виталик) – сослуживец, капитан милиции, товарищ Сереги; (2016 г. – 32 года);

Казанцев Роман Захарович – товарищ по службе (из сосед. подразделения); (2016 г. – 35 лет);

– начальник, подполковник Науменко и прочих, Цветковой;Курасов Юрий Александрович

Горбунов Алексей (Горбатый; Ублюдок, Подонок, Палач, «Захватчик» и пр. – форт) – соратник Науменко; коллега;

– бывшая жена Кости, сын – ИринаИгорь;

Вован, Юрий Шевелёв – товарищ Пахомова, сослуживец;

ИванГрозовский (Ванька, Ванёк) – друг, брат по духу Кости, бывший напарник;

Анна Федосеевна Грозовская – старушка, бабушка Вани и Кости;

– коллега Пахомова;Связист, «незнакомый голос» в наушнике

"Третий неизвестный" («Умник») – коллега Пахомова;

Пацаев Георгий Тимофеевич – начальник Пахомова;

(«Мужчина») – криминальный авторитет;Кряков Андрей Васильевич

(Маза, "Шушваль") – пешка, запустившая ход операции;Мазаев Александр Сергеевич

«Резвая Бабочка», Бабочка – самая смелая, дерзкая девушка из «мормышек», «компаньонка»;

– врач.Афанасьев Артур Альбертович

Муз. вдохновители:

Carla's Dreams – Unde (2, 3 глава)

Танцы Минус – Город-сказка (4 глава)

Morandi – Save me (6-11 главы)

R. Pattison – Let me sign (12-20 главы)

Слот – Круги на воде (22 и 29, 30 главы)

Vayden – Painted Face (23-25 главы)

Т9 – Ода нашей любви (26-28, 36 главы; эпилог)

Слот – Мертвые звезды (31-33 главы)

Stone Sour – Through The Glass (34, 36 главы)

Елка – Около тебя (6 глава и т.д., отношения Л+К)

Тату – Ничья (8 и 9 главы)

Артем Пивоваров – Кислород (10 глава)

Юлианна Караулова – Внеорбитные (операция Кости)

Ани Лорак – Удержи мое сердце (уход Лизы, отрешение Кости)

А. Губин – Лиза

Оглавление

Пролог 4

Глава 1. Невеста

Глава 2. Город военных кораблей и янтаря

Глава 3. Плата

Глава 4. Древняя мечта

Глава 5. Западня

Глава 6. Семнадцать

Глава 7. Сновидение

Глава 8. Призраки. Былое и грядущее

Глава 9. Соцветие полымя

Глава 10. Камуфлет

Глава 11. Преступление и наказание

Глава 12. Свидание

Глава 13. Старый Маяк

Глава 14. Чужая война

Глава 15. Циничная рациональность

Глава 16. Петля

Глава 17. Операция

Глава 18. Мормышка

Глава 19. Спектакль

Глава 20. Отступничество

Глава 21. Пристанище

Глава 22. Потаенное

Глава 23. Долг и честь

Глава 24. Затмение Аластора

Глава 25. Мытарство флагелланта

Глава 26. Поезд дальнего следования

Глава 27. Надежды и мечты

Глава 28. Сладкая обыденность

Глава 29. Бурановский «воспитанник»

Глава 30. Энигма

Глава 31. Недо-реальность

Глава 32. Друзья-товарищи

Глава 33. Происки мойр

Глава 34. Пограничье. «Дети» Гиппократа

Глава 35. Палитра Счастья

Глава 36. Эвридика

Глава 37. Коварные тенета. Шах и мат

Глава-бонус 38. Тараканьи кошмарики

Эпилог

P.S. Постскриптум

Сноски. Пояснения

Пролог

***

Все время мчишь, бежишь куда-то... Стараешься изо всех сил, трудишься. Строишь планы. Чувствуешь, что еще вся жизнь впереди... и всё у тебя будет. Всё, как у всех. Без излишеств – элементарное. А потом раз – и нет ничего. Нет ничего больше, кроме приговора... что "бракована", "бессмысленна". "Пустоцвет". Отныне и вовеки – бесполезна и одна. Кто-то намеренно избавляется от своих детей, а кому-то стать родителем – и вовсе не дано. Никогда не думала, что и сама окажусь... "за бортом". Но выстрел – и пала. Жизнь и дальше течет рекой, вот только – не для меня. Существование. Бессмысленное, пустое... ненадобное. Как? Ради чего? Зачем?.. И чего ждать в итоге? Широко улыбнуться – и пойти... вопреки всему и дальше с гордо поднятой головой, найдя иной... повод жить? Доказать всем, что не зря дышу, не просто перевожу кислород?.. Или оступиться, поддаться, упасть – и кануть вниз, доказав... что ОНИ правы, лишив... не только материнства, но и всех грез за раз, ко всему, сообща...

Глава 1. Невеста

Конец мая , 2016 год.

***

Вот и настал этот чертов день. И что дальше? Как... дальше? И надо ли?

Но что Ему сказать? Соврать? Объяснить?..

...а услышит?

Тут по элементарному поводу, а то и без повода – уже склоки, ругань, гадости... Каждый норовит поизощреннее нагадить в душу другому. А что будет дальше?

Вот... ЧТО?

Молчите? Не знаете?

И я не знаю, хотя догадываюсь. Но молчу.

Тоже молчу. И тупо, обреченно вглядываюсь в зеркало, которое напротив висит, и покорно принимаю свою судьбу: усердно слежу за руками мастерицы-парикмахера, что вот уже и фату в прическу вместе с заколкой вправляет...

Черт! ЧТО. Я. ДЕЛАЮ?! И главное... ЗАЧЕМ? Что мне... нам это даст?

И ведь нечестно по отношению к Нему, даже если и сам виноват в случившемся...

***

– Лиз! Лиза! Лиза, стой! Ты куда?! ЛОВИТЕ ЕЕ, Б***Ь!

***

Силой прорваться сквозь толпу "торгашей" – и на выход...

– Дверь держите!

Узнаю – командный, грозный крик ошалевшего отца.

Не реагирую – быстро перебираю ногами по лестнице. Еще один пролет – и обмерла у финальной черты. Гневный, приговаривающий к поражению взгляд одного из друзей Жениха.

– И че это?

– Ниче! – пытаюсь оттолкнуть его, отодвинуть, но бугай отчаянно сопротивляется. – Хотя бы поговори с ним!

Вдруг гаркнул, резво, трезво, мудро.

Отчего запнулась я, устыженная.

Еще шаги, шорох – и обмер за моей спиной, сопит, надрывно дышит виновник торжества.

– А ну все на*** отсюда! – бешено рявкнул "охранник" и махнул в сторону собравшихся рукой. – Зрители... е**нные...

Не смотрю, не поворачиваюсь, выжидаю.

– Лиза... что случилось? – тихо, едва ли не шепотом. Колкая, короткая пауза... вынужденного, испуганного моего молчания и решает продолжить: – Ну, прости! ...если где перегнул палку. Лиз... ну, че ты? Ну, ради малого... Ну? Давай без истерик.

– Какого? – разъярено; стремительный разворот – и, словно загнанная жертва, в бешенстве уставилась на своего истязателя.

Враз оторопел:

– В смысле, какого? Нашего... ребенка.

– НЕТ ЕГО! – выстрелом. – Я АБОРТ СДЕЛАЛА! – бесстыдно солгала.

В мгновение обернулась – и пнула от себя стальное полотно. Не сопротивляется более никто: пришпилены все шоком.

Рывок – и бросилась со всех ног... из пекла вон.

***

Но не успела вырулить на проспект, как адское, неистовое, словно сам дьявол взревел мне в спину:

– СТОЙ, С*КА! СТОЙ! А ТО ДОГОНЮ – И УБЬЮ!!!

Живо ухватила я полы платья в руки – и бежать, мчать, лететь стремглав вдоль проезжей части, молясь лишь только об одном: что б не было перехвата, и что б не загнала сама себя в западню.

На мгновение оглянуться – мчит, да не один: целая свита шлейфом.

И вдруг визг шин, торможение какого-то автомобиля рядом, преграждая мне путь, – в ужасе оборачиваюсь: черный джип. Тотчас опустилось стекло. Водитель, незнакомый молодой мужчина, кивнув, в момент крикнул мне:

– Садись!

Игнорирую. Обогнуть – и рвануть далее.

– Садись, говорю! – рявкнул вслед, (судя по звуку) живо открыв дверь и вывалившись на улицу.

А я – только и прибавила скорость...

И снова визг от торможения... вот только уже где-то позади... и вдруг крик, шум, переполох. Брань и ругань... вспышка мужских голосов – оборачиваюсь в удивлении, а затем и вовсе обмираю, пришпиленная шоком. Тот самый автомобиль, тот самый мужчина – вот только уже поймал в сети свои... моих преследователей. Но на драку те не решаются, на сопротивление, да даже на достойный игнор. А их – толпа... против него одного. Вижу только спины и боком, ничего толком: все скрыто за высокой, грозной, дорогой тачкой.

Еще пару минут помяться в волнении и прозрении – и наконец-то правильно среагировать: развернуться – да убраться к черту долой...

С проспекта – на улицу, а там дворами – на другой проспект. Мимо бизнес и торговых центров, кинотеатра и иных пестрых пятен жизни – по тротуару, к эстакадному мосту...

– Девушка! Девушка, стойте! – вдруг крикнул мне сотрудник ГИБДД.

Не верю своим глазам, ушам, а потому... отчаянно торможу... мозгами.

Запнулась на месте. Взор по сторонам – тщетно.

Идет смело, уверенно навстречу инспектор. Поддаюсь и я – хотя... едва не путаюсь в собственных ногах. Ошарашено пучу на него очи, кривлюсь от неловкости и удивления: мой-то точно такими "привилегиями" не обладает, чтоб такие структуры подтянуть. Может, друзья – но вряд ли...

– Я что-то нарушила? – чувствую, как кожа гусиной стала от предательского страха. Смеюсь, уже едва ли не на грани истерики.

– Младший лейтенант Гаврилов, – отдал честь.

Нервически улыбаюсь. Молчу.

Еще шаг ближе – и бережно, с опаской попытался обнять меня за плечи, но тут же осекся.

– Прошу, давайте пойдем к нашей машине...

– Почему? Что я сделала не так?

– Ничего такого, просто поговорить надо.

– Почему не здесь? – попытка увильнуть от его незримого напора, застываю на месте.

Пронзительный, приказной взгляд:

– Я же по-человечески прошу...

– Так я не пойму, – взволнованно пожимаю плечами. – Что не так? Скажите... А нет – то я опаздываю...

– Куда? – резкое, дерзкое. – На свадьбу?

Приговором.

Оторопела от прозрения.

Мгновения – и закивала я обреченно:

– Вы от него? Да?

– Я не знаю о ком Вы, – закачал отрицательно головой, но взгляд тотчас спрятал, отвел в сторону. Даже слегка отвернулся.

– Пожалуйста, отпустите меня! – враз взмолилась я. Попытка ухватить того за руки, но увильнул. Глаза в глаза.

Однако... до ужаса. В его голубых озерах плескалась искренность и печаль, вина:

– Я не могу. У меня приказ.

– Но кто? – истерически рассмеялась, едва не плача. – Кто Вам мог такое приказать?

Внезапно послышался за спиной стук двери. Шаги, шорох – и прозвучал бархатный баритон:

– Я мог.

Испуганно оборачиваюсь... тот самый незнакомец.

– Спасибо, Леш, – кивнул в сторону сотрудника ДПС, на мгновение удостоив того взглядом, и снова на меня: глаза в глаза.

– Че те надо? – резво, смело, огорошено я. Позорно сгорая в поражении.

Хмыкнул, а затем и вовсе рассмеялся:

– А мы уже на ты?

– А чего церемониться? По возрасту – почти, что я: чуть больше тридцати, да? Одно только – погоны греют. Вот только мерзко ими так пользоваться. Что я тебе сделала? Что тебе надо от меня? – словно камикадзе, стреляла дерзостью вслепую.

Улыбнулся коротко, лживо, а затем и вовсе заиграл скулами. Сглотнул слюну:

– А что тут мерзкого? Погони больше нет. Преследователей твоих остудил. Свободна... – пожал плечами.

– Да уйти не могу.

– А надо?

Оторопела я от заявленного.

Взгляд около... И только теперь страх начинает немного отпускать, сдирая пелену с глаз. Только сейчас понемногу начинаю осознавать: кто я, что я... где я и что сделала.

Вот только – ладно я, он-то кто?

– Зачем тебе всё это? – взор в очи.

– Скучно мне, – откровенно лжет, прыща иронией. Ухмыльнулся.

– Обезьянку купи... или вон... гавриков своих гоняй, – кивнула в сторону ГАИшников.

– Опостыли они мне уже, – ядовито скалится в улыбке. А взглядом так и меряет меня, скользит по всему телу, лишь иногда, для приличия, пляс в районе глаз или губ задерживая на дольше. – То ли дело... сбежавшая невеста. Не каждый день увидишь.

– Свою заведи, – злобно рычу, – доведи... и наслаждайся.

Пристыжено рассмеялся, опустив на мгновение взгляд.

Молчит.

Решаюсь продолжить, всё с тем же настроем:

– Всё? Я могу идти дальше, товарищ-начальник? Или что?

– Нет, – вполне искренне. И снова очи в очи.

Обмерла я, ошарашенная, как и прежде:

– Что? – поморщилась.

– Нельзя идти.

Нервически сглотнула слюну. Взор около – и снова на него:

– Что тебе от меня надо? Че ты увязался?

– Не хочу, чтоб уже вечером объявили, что тебя выловили из реки.

Скривилась от раздражения. Отвернулась. Гневно, мерно рычу:

– Я не собираюсь с собой кончать!

Глаза в глаза, с вызовом.

– И, тем не менее, – отозвался. – Просто пообщаться. Час, дай. мне. час.

Обомлела я, огорошенная.

Ах, вот... как. "Час". С*ка, "час" ему – и хватит.

Резво отворачиваюсь, пряча замершие на ресницах слезы. Кривые, строя непринужденность, движения – и стираю предательские потоки боли и позора со щек.

Смелое гаду в очи:

– Час – так час. Только водки сначала купи.

...забраться на заднее сидение в его джип.

Педаль газа – и помчали. Супермаркет. Стоянка.

Замер автомобиль. Полуоборот водителя – взор на меня, не отвечаю ему тем же: игнорирую.

– Точно водки? – нотки сарказма.

Яростный, презрительный взгляд. Молчу.

– Ну, окей...

...

Минуты, долгие... жуткие, важные.

И авто не закрыто. И сбежать можно, и по дворам от ДПСников зашухериться. Но не хочу. Не знаю почему, но уже не хочу. Иду войной – не так против всего мира, как против себя... отчаянно топя идиотку там, где и так уже давно захлебнулась.

Рыкнула дверь, протянул бутылку.

Мигом хватаю. Демонстративно тотчас откручиваю и пью с горла – сколько могу... залпом.

Оторопел, ошарашенный. Молчит, ведется – следит взглядом. Еще мгновение – и выдох, поморщилась невольно. Закрутила пробку, отбросила горе-фляжку долой.

Живо зашевелилась, задрав полы платья, забралась на сидение полностью, в раскорячку.

Ору на него:

– Валяй!

Шок отпечатался немым, бледным полотном на его лице.

– Че замер? – едко. – Ты же этого хотел?! Ну, так давай! Сэкономим время и нервы. Или что? Мне тебе и ремень расстегнуть?

Нервически сглотнул слюну. Все еще как статуя.

Мигом подаюсь вперед – хватаю за грудки и тащу на себя. Неосознанно поддается, повис сверху, упершись в сидение:

– Че ты, как идиот? Или мне реально все самой делать?

Мигом протискиваюсь к его брюкам и нащупываю бляху.

Враз ухватил за кисть одной рукой, останавливая.

Очи в очи:

– Мой же час? – не менее дерзко, нежели я.

Дрогнула в невольном испуге. Но еще играю роль:

– Твой.

– И мне же решать, что будет. Верно?

Взволнованно сглотнула слюну:

– Только без извращений... не болезненно... и не к бывшему, – тихо, несмело... с опаской.

Ухмыльнулся добро как-то, тепло:

– Идёт.

Глава 2. Город военных кораблей и янтаря

***

Мигом отстранился, слез с меня "Герой". Выбрался наружу, замер рядом с автомобилем. Демонстративное движение – взгляд на свои наручные часы; быстрые, ловкие штрихи – и победно ухмыльнулся:

– Так-с... час, так час, – взор мне в очи. Любезно пояснил: – Будильник поставил, – скривился в гримасе. И вдруг кивнул: – Поехали!

***

Страшно ли было? Страшно?

Да. Особенно – когда за город выехали. В неизвестном направлении...

Более того, время шло, тикало – километры за километрами. Лесополоса, поля, озера, деревни – всё пролетало мимо, ускользая в невозвратную даль.

– Ты меня в особом месте, что ли, закопать хочешь?.. – едва ли не заикаясь от волнения, попыталась шутливо съязвить. – Или просто за границу вывезти?

Взор на мгновение через плечо:

– В особом месте... – тихо рассмеялся.

Силюсь не упустить настрой:

– Так это... болезненно будет: не по правилам... – несмело, едва ли не шепотом.

И снова смех. Взгляд в зеркало заднего вида:

– А я усыплю – ничего не почувствуешь.

– А это – уже извращение... – страх хлещет по спине, но странная игра раззадоривает какого-то внутреннего умалишенного во мне, вынуждая, требуя поддаться, уступить.

– И все тебе не так, – тихо хохочет "супостат".

– Одно дело – секс, а другое – копыта отбросить.

Обернулся на миг, глаза в глаза. Залился доброй, подкупающей улыбкой:

– А тебе бы только секс.

(и снова взор на дорогу)

Обомлела я: уделал.

Лихорадочно (паясничая) заморгала:

– Мне?

Ржет откровенно уже:

– Ну, не мне же?

...

Откинуться на спинку сидения, руки в стороны развести и застыть: устыженная, пришпиленная, уязвленная... но полностью освободившаяся, вырвавшаяся из лап ужаса и страха.

Не знаю почему, глупо и недальновидно, но... мне хочется Ему верить.

Верить, вопреки всему.

...или хотя бы посмотреть, что будет дальше.

***

Обомлела я от прозрения, завидев дорожный знак с названием города:

– Да ла-адно... – растерянно протянула. – А чего сразу не на край света?

– А это не он? – захохотал.

Крики чаек, шум прибоя... время от времени – гудки военных кораблей...

Внушительных размеров морской порт, паромный терминал, железнодорожный вокзал. Крупнейшая военно-морская база страны на холодном, "Янтарном" море. Еще недавно закрытый для посещения иностранцами, город является не только важной стратегической точкой на карте нашей Родины, но и для всей Европы в целом. Он расположен на полуострове, на севере Косы (которую по-братски поделили меж собой две "соседки"). И именно здесь находятся те самые уникальные ворота (длинные пряди Северного и Южного молов), канал, что и пропускает всех желающих, "морских обитателей", туда и обратно, из одного залива (внутреннего) в другой (открытый: плавно переходящий в просторы бездонного моря).

Еще немного по узким улицам – и выкатились прямиком к набережной, замерли у памятника. Всё еще в авто. Обернулся и кивнул вдруг в сторону черного каменного всадника мой «Захватчик»:

– Тезка твоя. Поприветствуй хоть...

Игнорирую:

– И что мы здесь забыли? – недовольно бурчу, утопая в полном непонимании.

Ухмылка разодрала его уста:

– Мой час.

– А от него еще что-то осталось?

Улыбнулся. Но не поддался, даже не взглянул на часы:

– Будильник еще не прозвенел – значит, осталось. Выходи, – кивнул на дверь.

– Джентльмен хренов, – рычу себе под нос.

Попытки "слегка" хмельной невесты выбраться наружу.

– А залезала, ой, как ловко! – не удержался от добродушной насмешки. Но все же подался ко мне и помог выбраться из машины.

Смолчала. Лишь скривилась, так и не придумав, как достойно парировать.

– Ну что? – шумно вздохнул. – Невеста, цепляйся за меня... – галантно подставил согнутый локоть, – и пошли гулять.

– Ты серьезно? – огорошенная, рассмеялась я.

– А что? – загоготал. – Это из эпопеи "болезненно" или "извращение"? – откровенный стеб.

Не выдерживаю – и пораженчески улыбаюсь в ответ. Отвожу взгляд.

– Это из эпопеи "сумасбродства", – бурчу неуверенно, тихо, чтоб никто лишний не уловил.

– Ну, – пожал плечами. – Мне мой командир этого не запретил, – захохотал бесстыдно.

Рассмеялась и я.

Чувствую, что краснею. Поддаюсь – ухватилась за руку.

Разворот – пошагали, побрели... вдоль "шипастого больверка".

– И тебе не стыдно?

– Ты о чем? – все еще улыбаясь, метнул на меня удивленный взгляд.

– Строить из себя... "липового" жениха?

Скривился в немых рассуждениях. Миг – и закачал отрицательно головой:

– Никого я из себя не строю. А то, что окружающие себе надумают, – их дело. Проблемы, заботы...

Но еще пару шагов – и вдруг обмер. Поддалась участию и я.

Лицом к лицу.

– Ну, если тебя коробит, если хочешь, – неожиданно плеща переживанием, торопливо отозвался мой спутник, – фату сними... Станешь обычной "золушкой", сбежавшей с бала, – игриво подмигнул.

Улыбнулась я, залившись доброй, благодарной улыбкой.

Вдох – тревожные, пугливые мгновения "за и против" – и решаюсь:

– А давай! Поможешь? – смелый, твердый, требовательный взгляд ему в очи.

Выгнул брови.

Секунды сомнений – и первая ныряю к прядям, пытаясь злосчастную выпутать из чертового омута прически. Враз реагирует мой "кавалер" – жадно прилип, вцепился руками, уже осознанно, толково творя там беспредел. Смущенно смеюсь и ойкаю, когда мой "изверг" непреднамеренно дергает за волосы, то и дело, временами вырывая оные с корнем.

– Прости, – пристыжено захохотал, – что нарушаю договор.

Усовещено рассмеялась и я (не просто рдея, а уже конкретно пылая от смущения и стыда):

– Ничего. Сама напросилась...

Ухмыльнулся.

Заметно силится, тужится быть более аккуратным, ловким.

Еще миг – и наконец-то выдох, опустил руки. Протянул трофей:

– Надо было сразу сообразить: в машине бы оставили.

– Зачем? – смеюсь.

Забираю и тут же, развеивая вместе с прошлым по ветру, пускаю ее на волю случая.

Полетела, закувыркалась, устремилась прочь – моя боль, горечь, едва ли не совершенная ошибка... моя мечта и погребение одновременно.

И вдруг какая-то невысокого роста девочка запрыгала, пытаясь поймать "белую дымку", а затем и вовсе храбро, самоотверженно рванула за ней... Еще миг, еще одно проворное движение – и схватила"непослушную".

– Тетенька! – разворот, и радостно, быстро кинулась к нам, застывшим в немом шоке, все еще следящим за происходящим. – Тетенька, Вы упустили! А я поймала! Держите!

– Спасибо, хорошая моя, – смущенно заулыбалась я, сгорая уже не только от стыда... но и от ужаса. Дрожь по телу.

Протянула девчушка свою "добычу", невольно уставив на меня свои добрые, искристые круглые глазища.

Взволновано закачала я головой:

– Не надо она мне, – с опаской, шепотом, виновато. – Хочешь? Дарю!

Оторопела в момент малышка:

– Что, правда? – а глаза еще сильнее расширились, загораясь необузданным счастьем.

– Конечно, – улыбаюсь смущенно.

А вот и родители маленькой Героини.

– Мама! Мама! Смотри, что мне тетя подарила!!! – радостно заскакала та на месте, бросаясь на нее, едва ли не цепляясь за шею.

Устыжено, криво, горько улыбнулась я. Резвый разворот, чувствуя, как тотчас на мои ресницы проступили слезы, и вот-вот, мерзкие, сорвутся с глаз.

Шепотом, но приказным тоном "Жениху":

– Пошли давай.

В момент поддается, без лишних вопросов. Споров. Слов...

– Спасибо Вам! – слышу за спиной. Полуоборот вежливости и киваю головой. А ноги – сами несут, прибавляя скорость... будто из ада убегая, от кошмара – своего собственного кошмара... смирить, пережить который каждый раз все сложнее и сложнее...

Еще метры – и под незримым, практически не ощутимым, но чудотворным, невероятным, необъяснимым, хоть и молчаливым напором, влиянием своего спутника все же начинаю остывать... – сбавляю ход.

– Лебедь.

– А? – проглотить последнюю, гадкую слезу и обернуться к своему новому "знакомому".

Кивает вдруг куда-то вбок, едва ли мне не за спину:

– Лебедь, говорю... Там, на воде... Черный.

Удивленно выгнула брови я. Миг – и поддаюсь, оборачиваюсь – застываю в изумлении. Один-одинешенек такой, среди стаи белых. Сидел, копошился, перья чистил, и вдруг взор около – плавно, неспешно поплыл, наслаждаясь покоем... мнимым, самовнушением дарованным, одиночеством.

– Черный... надо же. Не знала, что они у нас водятся.

– Я тоже, – ухмыльнулся. – Ну, что... идем дальше? – кивнул на дорогу.

Поддаюсь.

– А мы что... конкретно куда-то, или так?

Улыбнулся:

– И конкретно, и так...

Хмыкнула, в негодовании закачав головой:

– Мутный ты тип...

– Только сейчас заметила? – захохотал неожиданно громко.

– Надеялась... до последнего, – шепчу устыжено, пряча взор.

– На что? – измывается уже откровенно. Взгляд мне в лицо.

Отвечаю тем же. Глаза в глаза:

– На добропорядочность.

– А я не добропорядочный? – ухмыляется.

– Ну, мутный же...

– А мутные не бывают добропорядочными?

– А бывают? – смеюсь, сгорая в неловкости, но при это упиваясь заодно странной легкостью и зарождающимися, не менее странным образом, внутри меня покоем и весельем.

– Так мутные же, – решает ответить, – никогда не знаешь, что от них ждать. Вплоть до...ну, не знаю, до той же жуткой добропорядочности.

Не выдерживаю – и хохочу неприкрыто и громко:

– А она у тебя жуткая? – чувствую, как уже пылают мои щеки от смущения.

– У-у-у! – взревел. – Самому страшно!

Еще немного – и замерли у порога.

– Серьезно? – смотрю на своего кавалера. – Маяк?

– А что? – ухмыляется. – Религия не позволяет? Или фобия?

– Столько ехать, а потом... пешком идти? Сюда, кстати, – откровенно язвлю, – на машине легко подъехать можно было, и парковка вон свободна, – киваю головой в сторону оной.

Не поддается. Все еще сверлит меня взором, впивается в очи:

– Я знаю, – улыбается. – Так что... идем?

Пожала плечами и скривилась в рассуждениях:

– Идем...

***

Какие-то тихие, скрытые "шашни" со смотрителем – и пропустил тот нас внутрь. Шаги по ступенькам, серпантином ввысь, – и замерли на самой верхушке, в застекленном, уютном фонарном отсеке. Рядом с той самой лампой, узницей колец рифленых линз Френеля, что и испускает такой важный, такой действенный, невероятный... спасительный "мигающий", вращающийся луч света.

Еще немного скольжения взглядом, поддаваясь интересу, – и замираю. Не мене пытливый взор на своего «захватчика»:

– Ну... а дальше что?

Шаг ближе – и застыл. Рядом со мной. До неприличия близко.

Да так, что с каждым вдохом, с каждым выдохом.... напряжение волнами стало накатывать меня, временами доводя до дрожи, до странных чувств, вынуждающих всю позорно, покорно сжаться... в непонятном трепете замереть, в волнении – от его тепла, чертовски завораживающего аромата (смеси терпкого парфюма и его собственного, уникального, не менее притягательного, запаха).

– Ему... кстати, уже больше двухсот лет, – неожиданно прошептал мой Герой.

Вмиг прокашлялась я, пытаясь хоть как-то вырваться из плена, из омута, куда Он своей подлой харизмой, своим незримым влиянием, сладким, будоражащим, возбуждающим давлением увлек меня: