Текст книги "История Одной Оптимистки (СИ)"
Автор книги: Ольга Егер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 40 страниц)
Финал сборов прошел на лирической ноте: грустные подружки сидели на краю кровати, прислонившись голова к голове, и печальными взглядами рассматривали одинокий чемодан в центре комнаты.
Джулии не спалось. Она всю ночь провела у открытого окна в тишине квартиры. Долго думала, как пересилить себя и разобраться с проблемой по имени Блайд! Потом вспомнила, что давно перестала быть жертвой. И если мир жесток, то и она станет еще жестче! Так что не время сдаваться! Для начала она позвонила Роберту. Конечно, первое, что спросил сонный голос: «Как прошел первый день?»
– Ты «Ад» Данте читал? – поинтересовалась более бодрая девушка.
– Так плохо? – понял парень.
– Да. Причем, это все моя вина! Но не волнуйся, я не собираюсь сдаваться! Завтра…
– Уже сегодня! – поправил ее Роб.
– Прости, – сожалела она за столь поздний звонок, только сейчас обратив внимание на часы. – Уже сегодня я все исправлю. Я не подведу тебя!
– Хорошо! Джули, будь немного терпимее к Эрику. Поверь, если ты присмотришься к нему, поймешь, что он другой!
– Инопланетянин, плюющийся серой? – хихикнула девушка. – Так это я уже давно поняла! Можно и не присматриваться!
– Джули! – укоризненно произнес менеджер.
– Роб, я не замуж за него собираюсь! А только неделю продержаться в его обществе! – буркнула Джули и, пожелав спокойной ночи, точнее утра, положила трубку.
Эрик рассчитывал, что новый день пройдет спокойно. А потом он спустился на стоянку. Опираясь о его машину, стояла рыжая наглая девица.
– Я, кажется, вчера внятно объяснил тебе, что не хочу видеть! – оттолкнув ее, он сел в машину, не обращая на девушку внимания.
Но она не собиралась уходить, а даже села, боясь, что он уедет, оставив ее на стоянке.
– Считай, что я плохо слышу! – не унималась Джулия.
– Ты мне не нужна! Из-за тебя моя карьера вчера чуть не превратилась в руины. Что сегодня ты хочешь испортить? – он уставился на нее взглядом маньяка-убийцы. Но Джули сегодня нельзя было этим пронять. Она раскрыла блокнот, полистала и с улыбкой предложила:
– Для начала можем попробовать замучить журналиста из журнала «VIP»!
Эрик сдался. Он завел мотор и машина двинулась к месту встречи. В этот раз все шло четко по расписанию: встреча за встречей, любое его желание предугадывалось за считанные секунды – кофе, сок, обед, газета… Своими непосредственностью, улыбкой она очаровала многих журналистов и телеведущих. Ею были довольны все в округе, кроме непосредственно музыканта. Эрику не пришло в голову извиниться или сказать «спасибо». Он все равно был недоволен.
Близился вечер. Съемки для журнала проводились в парке и уже подходили к логическому завершению. Неожиданно пошел дождь, окатив суетливых людей холодной водой. Они разбежались по укрытиям, как крошечные муравьи. Музыкант и его временный менеджер также искали спасения – в машине. Парень и девушка, мокрые с ног до головы, сидели в салоне и дрожали. Чувствуя на себе ответственность за музыканта, Джули с опаской поглядывала на вымокшего до нитки Блайда. Он казался холодным и чужим, теперь еще и мокрым. «Соленый огурец, валяется, никто его не ест!» – подумала про себя она, хихикнула и, поймав его злобный взгляд, надула губы. Девчонка порылась в сумке, достала большие салфетки. Она отдала их парню, чтобы он вытерся и хоть немного подсушил волосы. Но музыкант гордо отказался.
«Ну и мерзни, волчий хвост!» – мысленно прокомментировала Джулия, а уже через две минуты снова обеспокоилась, услышав, как музыкант сопит.
– Тебе нужно выпить горячего, иначе заболеешь!
– Не каркай! – фыркнул он, отказываясь от помощи.
Конечно, он и сам понимал, что может простудиться. Но принимать заботу от рыжей раздражающей неумехи, которая просто без мыла лезет в душу, работу и прочее, – не было желания. И вообще, – отвык Эрик от такого рода внимания. Слишком уж давно он сам по себе.
Она же не переставала волноваться, периодически доставая Блайда приказами отправиться в ближайшее кафе и попить горячего. После трехминутной истерики терпение парня иссякло.
– Давай установим новое правило: никаких разговоров в машине! – безапелляционно предложил он и, попытку промолвить слово пресек злым цыканьем.
Приехав в офис, Эрик притащил временного менеджера к начальнику. Цель его была ясна: избавиться от девчонки с помощью Дина. Вот только Эрик еще не знал, что именно продюсеру пришла в голову такая замечательная мысль, сделать рыжую девицу помощницей музыканта. Харман же, увидев кислые физиономии подчиненных, ворвавшихся в его кабинет, мгновенно выстроил тактику общения, называлась она: «Я – непроницаемая стена и мне до потолка ваши проблемы! Разбирайтесь сами и не портите мне настроение!». Ядреная парочка заняла кресла перед столом начальника. Они сидели злые и нервные, умоляя его разбить их пару. Вот только Джули, поглядывая краем глаза на бледного парня, уже не так рьяно требовала освободить ее от должности. Дин все замечал и прятал улыбку.
– Я чувствую себя семейным психотерапевтом, предотвращающим развод, – потешаясь над ними, сказал начальник.
– А вы разведите нас! Не стесняйтесь! – настаивал Блайд.
– И не подумаю! – заявил Дин. Продолжение фразы, в которой он обосновывал причины подобного решения, привело парня и девушку к укорам совести и выводу: тревожить продюсера по всяким мелким причинам – противопоказано для психики.
– И вообще, – закончив отчитывать парочку, присмотрелся к музыканту Харман. – Ты случайно не заболел? Выглядишь очень усталым!
– Вооот! – вставила свои «пять копеек» Джулия, но смолкла стоило парню зыркнуть на нее. Сердце девушки дрогнуло.
– Потому что с момента болезни Роба у меня двойная нагрузка! – намекнул на девчонку парень.
– Джули, тебе нужно больше стараться, чтобы помочь Эрику! Заботься о нем получше! – выдал в отместку начальник, заметив, как музыкант прикрыл лицо рукой, скрывая злость. А девушка с опаской поглядывала на него, размышляя о том, какие процедуры нужно проделать в срочном порядке, чтобы «сказочный монстр» смог завтра подняться с постели и поехать на концерт. Блайд не выдержал и вскочил на ноги.
– Пошли! – приказал музыкант, понимая, что толку от разговора с продюсером никакого! Направляясь к двери и пропуская девушку вперед, он все же обернулся и злобно процедил:
– Спасибо, мистер Харман, за помощь!
Дин еще долго посмеивался над поведением подчиненных. Единственное, что беспокоило его – болезненный вид парня.
На студии Эрик легко сбежал от разговора о здоровье. Хлопок дверью аппаратной красноречиво поведал Джулии, что ее только что послали лесом, полем и морем, да и конкретные инструкции выдали о проделывании интересных манипуляций с самаритянским желанием помочь. Она обиделась. Уселась на диван, скрестив руки на груди, и всю запись буравила парня взглядом. Нервы Блайда сдали на десятой минуте – он приказал Шону выключить свет в студии. Когда ту часть комнаты окутала тьма, а над микшером загорелась настольная лампа, музыкант немного успокоился, но все равно ощущал на себе взгляд затаившейся во мраке ведьмы.
В студии появился басист с крохотной девчушкой на руках. По возрасту ребенок оказался одногодкой Люси. Тоска по малышке сделала свое дело, и Джулия с удовольствием приглядывала за дочкой бас-гитариста, пока кипела напряженная работа за стеклом.
Шел час за часом. Девочка уснула, убаюканная Джулией, а сама нянька уже краем глаза следила за вторым своим подопечным. Группа позволила себе четвертый перерыв, и Блайд скрылся из виду, сбежал от назойливой помощницы, чтобы наконец выпить горячего чая. Как только он поднес стакан к губам, думая о возрастающей боли в горле, Джулия тут же вынырнула из-за угла, подбадривая и скандируя: «Пей до дна! Пей до дна!» – чем испортила окончательно настроение. Он очень грубо выругался и, даже не допив, вернулся к работе над новой песней. Но и стекло, разделяющее студию и аппаратную, не спасало от навязчивого внимания девчонки. Джулия следила за каждым его движением. Она заметила, как парень морщится, когда приходится глотать или напрягать связки, и что у него пот проступает на лбу, что стоять уже тяжело и он ищет опору, поэтому уселся на табуретке перед микрофоном. Девушка трижды находила повод прервать запись и заставить певца выпить чего-нибудь теплого, совала ему в руки чай с лимоном и какие-то таблетки. Но он не хотел слушать ее.
– Упертый гад! – рычала девушка, когда музыкант вылил содержимое всученного ему стакана в цветочный горшок. Эрик впервые ничего не ответил на ее комментарий, и это стало пугающим знаком надвигающейся болезни. Джули притихла. Больше она его не доставала.
Утром все оказалось хуже, чем он предполагал. Голова кружилась так сильно, что встать с постели при первой попытке Эрик не смог. В горле першило и скребло, словно там засел какой-то демон с напильником или острыми когтями. Тело взмокло от пота, в суставах ломило. Перед глазами все кружилось, либо охватывалось туманом. Даже по квартире парень передвигался с трудом.
Но стоило в дверях появиться рыжей девчонке-ассистентке, как Блайд изо всех сил разыгрывал здорового… ну с немного зеленоватым цветом лица… и потный он. Но это все от силушки немереной! Короче, Эрик старался обмануть ее. Зачем? Не понятно. Она же сделала вывод, что лимит упреков исчерпан. Эрик не выдержал.
– Что? – рявкнул он.
– Температура? – поинтересовалась Джулия, интонацией намекая, мол, «говорила же!»
– Нет! Все в норме! – огрызнулся музыкант.
– Хотя бы лекарство выпей!
Упертый, он уверенно и быстро двигался к двери, намереваясь забыть менеджера в собственной квартире, коварно заперев дверь на ключ и выкинув тот куда-нибудь подальше. Джулия не отставала ни на шаг, тараторя о вреде упертости, но понимая, – он не собирается ничего предпринимать, слушать ее или отказываться от концерта. Парень шел молча, не желая даже прикрикнуть на девушку, что ее жутко пугало.
В фургончике уже сидели музыканты. Даже жена басиста с дочкой, за которой Джули вчера приглядывала, поехали на концерт. Появление на горизонте певца и его временного менеджера, как всегда, вызвало небывалый интерес. Все наблюдали за очередной сценой нетерпимости характеров звезды и рыжей девчонки.
Эрик плюхнулся на заднее сидение и уставился отрешенным взглядом в окно. Девушка от него не отставала и как раз хотела занять место подле его болезненной персоны, но барабанщик, положивший глаз на фигуристую рыжую девицу, перехватил ее, усадив себе на колени.
– Я уже заждался тебя! – заявил Броуди, намереваясь облапать девушку.
– Если ты сейчас же не уберешь руки, придется на концерте стучать лбом по барабану, так как лишишься, как минимум, двух конечностей! А если не отстанешь то лишишься и еще одной, той, которая покороче! – пригрозила Джулия.
Броуди только гаденько ухмыльнулся, но все же отпустил девушку, и она смогла сесть возле своего «визави». Украинка хотела было проверить температуру, и положила ладонь парню на лоб. Он резким жестом отбросил ее руку, больно саданув по запястью. Джулия стиснула зубы, отвернулась, грубо выругав в мыслях «тупого, недоразвитого мужлана!». Лара, жена басиста, сочувственно глядела на нее. Почему-то ей приглянулась миловидная суетливая девчонка. Женщина подсела к ней ближе и шепотом спросила:
– Что случилось?
– Пока ничего. – Вздохнула Джулия. – Надеюсь, что и не случится!
– Я, кстати, Лара. Приятно познакомиться. Муж о тебе много рассказывал. – Попыталась скрасить настроение девушки та. – Маргарет тоже только о тебе и говорила, когда побывала у Джонатана в студии вчера.
– Джулия, – пожала ей руку помощница певца. – Говорили, наверное, только плохое.
– Что ты. Вовсе нет! – заверила ее Лара.
Эрик громко прокашлялся и злобно зыркнул в сторону заговорщиц. Женщины расселись и до конца поездки только обменивались взглядами.
Компания прибыла к месту раньше положенного срока, чтобы устроить саунд-чек. К сожалению, репетиция только ухудшила состояние певца. Переодевшись, он просто лежал на диване в гримерке с закрытыми глазами, чувствуя как коршун-Джули так и вьется вокруг него.
– Скажешь хоть слово, и я за себя не ручаюсь! – прошипел парень, не подымая опухших покрасневших век. Его все еще морозило. Тело не слушалось, а голова болела. В ушах начинало звенеть. Эрик силой воли пытался отогнать прочь жуткие ощущения и сосредоточиться на выступлении.
– Выпей! – все равно прозвучал ее тихий, вкрадчивый голос.
Протянутый стакан с аспирином был выбит из рук девушки взбешенным музыкантом. Парень вскочил на ноги разъяренный и при всех накричал на Джулию.
– Отцепись от меня! Хватит липнуть ко мне, как к этому своему… Я – не он! Уясни это! Ты и ему надоела из-за всего этого. Поэтому он тебя и бросил! Ни один нормальный мужик не поведется на такую, как ты! Уйди! А еще лучше, возвращайся туда, откуда приехала!
С этими словами он развернулся и вышел из гримерки. Следом за певцом покидали комнату остальные члены группы. Джулия стояла в людском потоке, опустив голову и стиснув кулаки. Ей было больно.
– Ты ничтожество! – с точно таким же выражением на лице бросил ей унизительное Ромео. А теперь вот второй музыкант позволяет себе вытереть о нее ноги.
– Я буду с тобой более мил! – приблизился Броуди, и услышал в ответ пару не ласковых слов, но ничего не понял, потому что изысканные маты прозвучали на русском.
– Да ты мазохистка! – фыркнул ударник и ушел.
Лара попыталась утешить несчастную, положила руку ей на плечо, приготовилась обнять девушку. Но Джулия ни на что не обращая внимания, глядела в пол, застыв, как статуя посреди комнаты.
– Он не… – заговорила Лара. – Он таким никогда не был… Не знаю, что на него нашло, но Эрик…
– Не нужно! – остановила ее девушка. – Для меня не в новинку выслушивать подобное. И не важно от кого именно! Я справлюсь, не волнуйся! – Она даже улыбнулась женщине. – Может быть, Броуди прав и: я – мазохистка!
Джулия пожала плечами, усмехалась. А встретившись с пытливыми и немного напуганными глазами малышки Маргарет, сидящей на руках матери, добавила своим наигранным эмоциям больше искренности, чтобы никого не волновать.
– Идите смотреть, как ваш папочка выступает…
– Но… – Лара не хотела оставлять ее одну в такой момент, хоть и понимала, что Джулии необходимо побыть одной.
– Со мной все будет в порядке! – заверила иностранка.
Лара без особого желания повернулась к двери и пошла за кулисы, ближе к сцене, поддержать мужа. Но противное ощущение предательства по отношению к рыженькой украинке не давало покоя.
Джулия осталась одна…
Софиты, вспышки – все это так мешало, так злило. Но нужно терпеть, продержаться до конца. Осталось еще две песни, и потом бог с ним, с этим выходом на бис – Эрик сможет оказаться за кулисами. Вот только как продержаться? Он чувствовал, что уже на грани возможностей. Ноги не слушались, голосовые связки таки болели, что он впервые почувствовал их точно месторасположение. Больше всего певец боялся потерять голос прямо во время песни. То и дело он отворачивался к публике спиной, брызгал себе в лицо холодной водой и возвращался к работе. Когда наступала та блаженная пауза молчания – проигрыш, бридж или что-то другое, он мог вздохнуть, набраться сил. В такие мгновения перед глазами почему-то появлялся образ рыжей девчонки, протягивающей аспирин и глядящей на него с такой тревогой… Неужели действительно волновалась? Но сейчас ему не об этом нужно думать! Концерт! Работа! Он профессионал! Он может допеть. Еще чуть-чуть… Совсем немного…
Все. Аплодисменты. Поклон и прочь со сцены.
Стоило ступить в темноту кулис, как сознание отказалось подчиняться воле музыканта. Тело тоже вело себя очень неподобающим образом. Эрик даже не почувствовал как падает. Сквозь бред он мог только слышать.
Его подхватили басист и клавишник, взволнованно переговариваясь о том, что нужно звонить в скорую. Эрик нашел силы запретить им это, и тут раздается знакомый голос, почему-то внушающий покой.
– Несите его в гримерную! – командует девушка. – Ребята, мне очень нужна ваша помощь.
– Ради такого дела! – отзываются парни.
Вдалеке от сцены, в притемненном помещении, его уложили на что-то мягкое. Глаза больше не резал раздражающий яркий свет. По ушам не били крики и вопли. Вокруг только друзья и коллеги, которые сейчас не бросят. Прохладные, такие приятные руки, нежно и бережно приподняли его голову. Все тот же девичий голос ласково попросил что-то выпить. По горлу больно пробиралась вода, теплая, но вкуса разобрать Эрик не смог.
– Все! Так лучше! Потерпи! – уговаривает его девушка, чьего лица он не видит, но чувствует ее тепло.
– Нужно отвезти его домой. – Обращается она к окружающим. – Поможете мне?
Несколько голосов бодро сливаются в один короткий отклик согласия. Парня снова подхватывают, как безвольную куклу и несут. Он подымает голову и различает зеленую табличку с надписью «Выход». Там, за дверью, шумиха не утихает, беснуются фанаты. Все они хотят его, жаждут к нему прикоснуться. Даже в таком состоянии он не может отказать им, и собирает силы, чтобы выйти. Певец отказывается от поддержки и шагает в распахнутую дверь, совершенно не замечая, что не отпускает спасительной прохладной руки, которая так быстро нагревается в его ладони. Уже в машине он просто падает на плечо сидящего рядом человека.
– У него температура сумасшедшая! – заключает этот кто-то, и голос звучит приятно, скрашивая шум своим мягким тембром.
Успокаивающе поглаживает чья-то рука по плечу, убирает со лба мокрые липкие волосы, вытирает пот платком, заботливо расстегивает рубашку (а ему действительно нечем дышать). И он благодарен за этот жест, радуясь, что человек рядом с ним может читать его мысли.
В квартиру Блайда внесли коллеги. Басист и клавишник помогли не только уложить больного, но и переодеть (по просьбе девушки-менеджера). Джули и Лара вместе обыскали шкафчики парня с бельем и нашли необходимые вещи для смены, теплое одеяло и прочее. А через двадцать минут рыжую девчонку оставили одну, бороться с болезнью несчастного музыканта.
Он ворочался и стонал. Температура уверенно держалась на отметке 39. Никакие примочки, жаропонижающее не действовали. Джули сидела на краю постели, нервничая. Ей так хотелось облегчить его страдания. Если бы только ее руки обладали волшебным свойством и могли исцелять! Ее ладони то и дело гладили его лоб, волосы. Джули постоянно что-то шептала, успокаивая себя и парня, хоть и подозревала, что он, возможно, не слышит ее слов. Однако стоило ей отнять руку, как музыкант снова начинал стонать и ворочаться с удвоенной силой. Поэтому девушка практически не отходила от его постели и вслух молилась.
– Господи, пожалуйста, помоги ему! Излечи его! Сделай так, чтобы он был здоров. Чтобы завтра утром он встал на ноги, поправился! – не отводя наполненных слезами глаз от измученного болезнью парня, шептала она.
Испуганная Джулия не выдержала и позвонила единственному, кто мог что-либо подсказать – Робу. Не менее встревоженный вестью о болезни, друг уже жалел о том, что поддался на уговоры Хармана. Но с другой стороны, в голосе девушки он обнаружил подозрительную дрожь. Ее действительно очень заботило здоровье и благополучие Эрика, как бы они не ссорились на людях. Роб не мог оставить ее без помощи. Покопавшись в блокноте, посоветовал позвонить личному врачу.
Его звали Уильям Донрем. Очень высокий, светловолосый и приятный молодой мужчина лет 35 отозвался на столь поздний звонок моментально. Давно знакомого с Блайдом доктора немало удивил девичий голос на том конце провода, что он сопроводил легкой укоризненной насмешкой, мол, «ох уж этот ловелас!». Джули стерпела шутки и явные намеки на слишком тесные отношения с музыкантом, объяснила вкратце ситуацию и положила трубку, получив ожидаемое обещание незамедлительно приехать.
Эрик бредил. У Джулии сердце сжималось при виде его мук. Красивое лицо со строгими чертами, покрытое блестящими капельками пота, покрасневшие щеки, пересохшие губы – сейчас он был ей ближе, чем кто бы то ни был. Этот несносный парень практически перешел в список родных людей, потому что никто кроме нее не мог о нем позаботиться в данный момент.
Температура все подымалась, и девушка несколько раз меняла холодный компресс, смачивала пересохшие губы парня водой. Он отвечал тихим стоном на каждое ее прикосновение и тянулся к нежным рукам, словно пытаясь найти в них спасение.
– Все будет хорошо! – уговаривала она, срываясь на слезы. – Лежи, я сейчас приведу врача!
Как раз в этот момент позвонили в дверь. Джули опрометью бросилась в коридор. Уильям произвел на нее впечатление, ведь внешность врача была не менее привлекательной, чем у музыканта. Он же с порога оценил представшую перед ним девушку, обвел взглядом с ног до головы. Почему-то ему больше всего запомнились ее зеленые глаза, полные тревоги и скрытой болезненной загадки. Конечно, он не смог обойтись без комментария о том, что у Блайда все еще отменный вкус!
– Вы меня с кем-то спутали! Я не одна из его любовниц! – обиделась Джули, но больше ее задела беспечная ухмылка дока в такой момент. – Меня попросили временно заменить Роба, пока он болеет!
– О! – не снимая с лица улыбку, Уильям отправился мыть руки в ванную, прекрасно ориентируясь в покоях музыканта. – Вот кто у нас очаг заболевания! Надеюсь, эта инфекция тоже в постели, дома?
– Да. Но Эрик скорее сам по себе заболел. Мы вчера под дождь попали. Намокли, а он вместо того, чтобы заехать переодеться и выпить горячего, сразу в студию поехал… – ходила всюду хвостиком за доктором Джулия.
– Посмотрим, чем я могу помочь! – присел рядом с пациентом Уильям, проведя быстрый осмотр. – Что ты давала ему?
– Ничего особенного. Жаропонижающее, холодный компресс, теплая вода… Стандартный набор при простуде.
– Я оставлю тебе таблетки. Вот эти, дашь ему только в самом крайнем случае, если температура вообще спадать не будет…И не больше одной. Они сильные! – Док серьезно обеспокоился, размышляя, стоит ли предупредить. – Ты же знаешь о его… – замялся Уильям, перестав улыбаться. Джули сразу догадалась о чем он.
– Пристрастии к наркотикам? – хмыкнула девушка. – Наслышана. Он бросил, ведь так?
– Да, – подтвердил док. – Это было очень давно. И у него сильная воля, чтобы не вернуться. Но лучше поддержать и уберечь от лишних стрессов. Я стараюсь следить, чтобы он вообще не употреблял какую-либо химию… Так что продолжай в том же духе! И не давай ему всякую запрещенную фигню! – Уильям выложил на стол таблетки, расписал на листике, как и в какой дозировке давать. А Джулс, закатив глаза, пыталась подавить в себе злость. Ну что она – драгдилер какой-то? Неужели так выглядит плохо?
Эрик слышал голоса, но не мог открыть глаза, чтобы рассмотреть присутствующих. Снова застонал. Уильям заметил насколько жалостливой выглядит девушка, и фантазия почему-то нарисовала трогательную картину, по сюжету которой замена менеджера даже спать ляжет рядом со своим подопечным, будет заботиться о нем скорее как самая любящая мать о ребенке. Уил рассмеялся.
– Проводишь меня? – обратился он, и Джули с неохотой пошла за ним к двери, оставляя больного музыканта одного. Оказавшись уже за порогом, док остановился, повернулся и, положив руку на плечо девушке, заверил: – Не волнуйся! Он поправится. От простуды еще никто не умирал… На моей памяти…
– Зато от усердия и работы летальные исходы возможны! – обиженно надула губы девушка. – А этого вон попробуй заставь отсидеться дома… – вздохнула Джули, недовольная упертостью музыканта.
Уильям только громко рассмеялся и закрыл за собой дверь.
«Странный доктор какой-то!» – подумала она, слыша смех Уильяма в коридоре. Вернулась к исполнению своих обязанностей, прошла к комнате парня, но так и не решилась войти. Подумала, собралась с мыслями и отправилась на кухню – ведь больному необходимо правильное питание! Наверное, когда Эрик проснется, будет голодным, но съесть ничего не сможет, поэтому стоит приготовить ему легкий суп. Она поставила вариться бульон. После чего тихонько прокралась в спальню парня.
Он все еще стонал от боли. Девушка присела рядом, и стенания стихли. Она положила руку больному на лоб. Жар все не спадал. Джули принесла миску с холодной водой, полотенце, села на кровати, попыталась приподнять парня, чтобы обтереть. Но он был слишком тяжелым и пришлось залезть на постель с ногами, сесть сверху на колени парня, подтянув его к себе и прижать его тело к своему. Только в таком положении ей удалось обтереть спину больного. А Блайд перестал стонать, прислонившись к девушке, он обнял ее, крепко сжав. Его горячее тело обдало жаром. Джулия замерла, задумавшись об интимности происходящего, о позе, о том, что руки Эрика лежат на ее бедрах. Плечи парня, грудь, спина были обнажены. Она прикасалась к его коже, бережно и нежно водила полотенцем, не замечая, что любуется подтянутым, красивым телом мужчины. Эрик больше не был знаменитым музыкантом или бабником, постоянно бесящим ее. Нет! Лишенный напыщенности, дорогих побрякушек, шмоток, окружения, он стал простым, измотанным мужчиной, которому нужна ее помощь. Блайд молчал, тихо дыша.
Через несколько минут она поймала себя на том, что поет старую украинскую колыбельную. Парень оказался внимательным слушателем. Он притих, прижавшись лбом к ее плечу.
– Потерпи немножечко! Сейчас станет легче! Потерпи. Ты же сильный! Ты же не можешь быть другим! Правда? Ты со всем справишься! Я помогу тебе!
А потом она уложила его на подушки, укрыла теплым одеялом. Убедилась в том, что температура спала, и сделала шаг в сторону, собираясь уйти… Эрик схватил ее за руку. Он смотрел на нее широко раскрытыми, но помутненными глазами.
– Не уходи! – сорвалось с пересохших губ.
Сердце девушки остановилось на секунду. Ненависть к Блайду улетучилась, стоило ему только коснуться ее запястья и попросить остаться. Возможно сейчас он даже не к ней обращался, представляя перед собой другую. Но Джули не смогла оставить его одного. Обрекать человека на муки в одиночестве не в ее правилах. Так что девушка легла на край постели, положила свободную руку на мокрое полотенце, покоящееся на лбу парня, чтобы знать, когда его сменить. Эрик же дождавшись, пока она уляжется, перехватил ее ладонь крепче и закрыл глаза…
Прийти в себя ее заставило воспоминание о недавно поставленном на плиту бульоне. Девушка дернулась. Но ее ладонь только сильнее сжали.
– Эрик, отпусти меня, – взмолилась она, принюхиваясь к запахам, доносившимся из кухни. – Я вернусь. Я быстро! Хорошо?
Парень повернул голову на звук ее голоса, открыл глаза. Посмотрел, размышляя о чем-то, и разжал пальцы. Джули так и не смогла понять, осознавал ли он, кого так отчаянно не желал отпускать?
У двери она обернулась и заметила, что парень все еще смотрит ей вслед.
А на плите бульон действительно вскипал. Он грозился испортиться и пригореть, а то и выкипеть, расплескавшись по всей печи. Джули воевала с ним больше получаса, снизив мощность огня и добавив необходимые ингредиенты. Наконец, приготовив блюдо, выключила плиту и со странным смешанным чувством беспокойства вернулась к Эрику. Он спал. Температура приходила в норму. Парень больше не бредил, не ворочался.
Джули тяжело вздохнула, понимая, что бой окончен. Но отходить от больного не торопилась. Присела прямо на пол у кровати, оперлась о край и… измотанная хлопотами уснула.
Эрик открыл глаза за несколько минут до того, как должна была проснуться его ночная сиделка. С удивлением обнаружив, что держит спящую девушку за руку, он не сразу отпустил ее. Какое-то время смотрел на растрепанные волосы, разметавшиеся на краю покрывала, как языки пламени. От самой девушки исходило мягкое тепло, завораживающее, успокаивающее. Блайд провел большим пальцем по нежной коже ее руки, осознавая и запоминая приятные ощущения от прикосновения.
Замок входной двери скрипнул. Эрик предпочел притвориться спящим. Джули тревожно вскочила на ноги, осмотрелась, удостоверилась, что сон больного не потревожен. Перевела дыхание и умчалась в гостиную, выяснять причину шума. Блайд остался неподвижно лежать, глядя в потолок. Но взгляд его скорее был направлен глубоко внутрь собственной души. Он ощущал легкость: вместе с болезнью что-то ушло, а на том месте, где должна быть пустота, наоборот, появился крошечный, но очень яркий свет.
Точно так же в другом конце города, в большом и дорогостоящем отеле, в гостиничном номере лежал на постели еще один музыкант. Ромео ни о чем не думал, даже не знал, что привлекло его в белом потолке над головой. Просто глазам нужно было за что-то зацепиться. Тишина в комнате давила на уши. Рома повернул голову, посмотрел на подушку, лежащую рядом. Зачем она только нужна, если на ней никто не спит? В принципе, и раньше ведь никто не спал здесь, временные девицы, любовницы. Но она – она никогда не спала рядом.
«Мне нужно нормально высыпаться, слышишь! Эта кровать как раз подойдет! А ты… Есть же еще диван!» – вспомнились его собственные слова меньше года назад. И она покорно уходила, ютилась в гостиной на маленьком неудобном диванчике. За все это время она ни разу не пожаловалась.
Ромео снова посмотрел на подушку, схватил ее и бросил в угол…
В коридоре престижной квартиры Блайда стояла крупная темноволосая женщина. Она только успела переобуться в мягкие тапочки и скинуть с себя пальто. Заметив явившуюся из спальни хозяина растрепанную девушку, гостья сурово нахмурила брови, бросив достаточно презрительный взгляд.
– О! – выдала она, надевая передник. – Я не буду вам мешать, но и прислуживать не собираюсь. Кофе на кухне. Выход сами найдете!
Джули чуть не задохнулась от поднявшейся в ее разуме пыли, оседающей от взрыва гнева.
– Простите, вы это сейчас мне? – девушка уже и так догадалась, что незнакомка – домработница, но характер у нее был… тот еще!
– А кому? – огляделась по сторонам грозная дама. – Запомните, милочка, вас таких… здесь приходит и уходит, а я не собираюсь каждой прислуживать!
– Простите! Но вы сделали слишком быстрые и ложные выводы. Может быть начнем знакомство с самого начала? – Она протянула домработнице руку. – Я временно исполняющая обязанности менеджера мистера Блайда. Можете называть меня Джули.
Выражение на лице женщины сменилось удивлением. Она приняла приветственный жест, пожала рыжей девчушке руку и уже более уважительно представилась:
– Мария, домработница мистера Блайда. Простите, я приняла вас за… – осеклась она.
– За грелку? – подсказала Джулия и Мария рассмеялась.
– Вроде того. У мистера Блайда э… Бурная личная жизнь. – Как можно корректнее пояснила домработница.
– Знаю. Так что вы говорили о кофе? – улыбнулась Джули.
