Текст книги "История Одной Оптимистки (СИ)"
Автор книги: Ольга Егер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 40 страниц)
– В общем, мне повезло! – закончила свою речь она, оборачиваясь к парню лицом, чтобы попросить полотенце. Эрик оказался прямо перед ней, взял за руки, обтирая, потом придвинулся так близко, что у Джулии дыхание перехватило. Но он всего лишь бросил полотенце на стол позади нее. А когда вернулся в прежнее положение, воздух между ними стал тягучим, теплым, наэлектризованным. Блайд прикоснулся к губам гостьи мимолетным поцелуем, зная, что она не оттолкнет его – посчитает это «дружеским жестом», ведь подобное они уже проходили – спишет на глупый порыв. Вот потом, главное – не дать ей опомниться – целовать и целовать, не останавливаясь.
Простой и хитрый план удался. Джулия отвечала требованию его губ достаточно долго. И все же она попыталась отодвинуться, пробормотав хриплым голосом:
– Прошу тебя… Не надо!..
Далее прозвучало то, что Эрика удивило:
– У меня ноги немеют!
Подавив желание рассмеяться, он ни на секунду не прекращая целовать ее, поднял и усадил на стол. В пылу страсти Блайд сделал глупость, оборвавшую трепетное мгновение. Он сказал:
– Если тебе не удобно, можем перебраться на диван или кровать…
Волшебные слова произвели отрезвляющее действие. Джулия оттолкнула разгоряченного парня от себя, спрыгнула со стола и, ругаясь, прошла в гостиную. Плюхнулась на диван и включила телевизор. По ее поведению, позе, Блайд сделал вывод – подходить и приставать противопоказано для здоровья. Так что, притворившись, будто ничего не было, он присоединился к ней смотреть фильм. Успокоившись, Джулия стала умащиваться удобнее. В итоге, спустя полтора часа она снова оказалась в объятиях музыканта. Они оба лежали на диване и пялились в экран телевизора. Впрочем, Эрика кино совершенно не привлекало – детектив, который крутят уже четвертый раз в этом году. А вот прижимающаяся к его боку девушка – очень даже интересовала. Он коснулся ладонью ее щеки, заставив оторвать взгляд от монитора. Очертил линию брови, носа, губ, спустился к подбородку, к шее…
– Не делай так! – мольбой сорвалось у нее.
В глазах Джулии дрожали огоньки, живописно открывая все спрятанные тайны.
– Как? – коварно усмехнулся Блайд и провел линию, остановившись на ложбинке между грудей, заметив, как девушка прикрыла веки. Получив самое честное признание, он навалился сверху, прижав ее к себе. Эрик наслаждался капитуляцией строптивой девушки, ощущая, как крепко тонкие руки обхватили его плечи, как жадно притягивают, как будоражит кровь ее прерывистое дыхание, а ножки, обтянутые чулками, требовательно придерживают его бедра. Она сгорала от прикосновения теплых ладоней, скользивших под тканью футболки. Длинные пальцы то нежно, то жестко массировал кожу, пробирались все выше от талии к груди, задирая мешающую майку. Джули с ума сходила от желания почувствовать прикосновение его обнаженного тела…
И тут раздался спасительный щелчок предохранителя, возведенного в разуме. Все еще дрожа в руках парня, она попыталась вырваться и свалилась с дивана. Блайд пребывая в путах сумасшествия, овладевшей им страсти, туманным взором оглядел девушку, отползающую к стене. Осознав, что его опять остановили на самом интересном, парень разозлился. Он уперся головой в подушку, прошипев:
– Ну почему ты хоть раз не можешь уступить мне? Почему ты не можешь хоть раз сдаться?
– Я не могу, – прохрипела Джулия, забиваясь в угол.
– Ты же хочешь этого! Я же вижу, чувствую! – серые глаза снова обратились к девушке. А у нее начиналась истерика.
– Прости. Не хочу чтобы на следующий день стать для тебя такой, как прошлые твои… И не хочу потом врать Генри и Саре… – заикнулась она, и Блайда понесло:
– Врать? – вспылил он. – Разве ты сейчас не лжешь им? Кто из них знает, что ты здесь, в моей квартире? Никто!
Правда. Чистая правда. Болезненная, ранящая правда…
Джулия едва удержалась от слез. Поднялась, ушла в гостевую, переоделась.
Когда она покидала его дом, музыкант сидел спиной к двери и как ни в чем ни бывало смотрел телевизор. Словно и не было в помещении никого, кроме него…
Глава 30
Пустота
Прошло четыре дня. Генри обрадовал Джулию, пригласив для работы с ней группу. Талантливые ребята первое время пугали девушку. Особенно тем, что постоянно поправляли ее во время записей. Но хуже всего было, когда они улыбались, заверяя: «Все хорошо» – а за спиной обсуждали. Она несколько раз подслушивала их разговор и учиняла… разбор полетов, расставляя точки над «i» по законным местам. Как ни странно, но деловитость, серьезный подход к работе, умение защитить себя – подействовали. Коллектив более слаженно, сплочено заработал. Но Джулии не стало от этого легче. Внутри словно высушило душу. Тупая и неумолимая усталость заставляла демонстрировать врагам и друзьям клыки, отпугивая от себя. К детям из Центра она приходила, отбрасывая грызущее ощущение, оставляя его за порогом. Тем не менее, Джош всегда подмечал происходящее с ней.
Блайду жилось не лучше. Домой ему возвращаться не хотелось, но и в студии казалось душно. Он метался от одного интервью к другому, от фотосессии к репетиции, не позволяя себе отдыхать. Роберт наблюдал за ним, видел, как иногда, когда появлялась свободная минутка, его друг прячется где-нибудь в уединенном уголке и пьет кофе или курит, уставившись в одну точку. Вид при этом у него был крайне мрачный.
– Я знаю, кто подымет тебе настроение! – подошел менеджер, присев рядом. – Джулия!
– Вряд ли! – сцедил сквозь зубы певец.
– Поссорились, – догадался Роб. – Мириться не собираешься?
– Нам не о чем разговаривать! – заявил Блайд, бросив сигарету недокуренной.
– Да? – оскорбился менеджер, предпочитая оставить нервного коллегу в одиночестве. – Мне кажется, есть о чем! К примеру, куда делась твоя душа! Может, подскажет, где ее найти. А то ходишь, как живой труп и орешь на всех!
Последнее он бормотал уходя, но Эрик слышал. Пусть и не придал этому значения, однако вечером, неизвестно как, оказался на пороге детского Центра. Помялся на ступеньках, сомневаясь в причине своего пребывания здесь, а потом… Меган открыла двери, устав ждать его решения. Она улыбнулась и намекнула, что у кое-кого еще идет занятие. Блайд молча поднялся по ступенькам, прошел по коридору и притаился напротив классной комнаты у стены, заглянув в окошко. С той стороны было темно, по потолку кружились звезды, а дети сидели кругом на полу и пели. Некоторые ученики, пользуясь покровом сумерек, коварно спали, игнорируя занятие. Хотя преподаватель и не собиралась их бранить за это.
Когда стихла песня, включился свет, и дети разошлись, Эрик не спешил войти. Ждал. В комнате остались всего трое человек: Джулия и ее двое верных помощников – Джош и Дориан.
– Ты устала? – допытывался любимец девушки.
– Ну что ты пристал? – возмущалась она, пытаясь разобрать сложный механизм проектора. – Нет. Просто… Не знаю… Мне не по себе немного.
– Почему? – ходил вокруг нее Джош, игнорируя насмешки Дориана. – Что-то не видно твоего дружка в последнее время. Рассорились? Он тебя обидел?
Джулия бросила на него убийственный взгляд. Мысли о Блайде вызывали приступы спазмов в груди.
– Перестань! – прорычала девушка и отвернулась к столу.
– Если он тебя обидел, то я его… – не умолкал Джош.
– Добрый вечер! – нарушил бахвальство мальчишки голос, заставивший Джулию содрогнуться и повернуться к двери лицом. Там, облокотившись о косяк, вальяжно стояла тема разговора.
– Ага! Явился! – зашипел сорванец. Но прежде чем он смог хоть что-то сделать, наблюдательный и понимающий все Дориан, ухватил его за шиворот, оттягивая назад. Староста заметил, как, не отводя взгляда, смотрят друг на друга взрослые. Он понял, что для них сейчас не существует никого и ничего, только маячки зеленых и серых глаз.
Эрик медленно прошел к замершей девушке. Наверное, и сам не обратил внимания, что переступив порог, стал улыбаться. А она наоборот, не шевелилась, глядела испуганно, словно готовясь к побегу. Поэтому Блайд остановился в шаге от нее, боясь дать повод.
– Привет, – почти шепотом поздоровался он.
– Привет, – вторила ему Джулия.
– Идем! – потащил на выход Джоша староста.
Но доморощенный защитник девушки отказывался уходить, не оставив хоть парочки синяков на теле ее обидчика, о чем трижды прокричал, но так и не был услышан. Взрослые будто игнорировали его. Ребенок обиделся и вышел в коридор сам.
Рука Блайда поднялась к лицу Джулии, убирая огненный локон за ухо. Его ладонь коснулась ее щеки. На миг прижавшись к теплой ладошке, девушка прикрыла глаза и больше не могла сдержаться – спустя секунду повисла на шее парня. За что корила себя, уже придумывая, как оправдать такое глупое действие, когда услышала сокрушительное:
– Прости! – короткое слово взорвало барьеры, сожгло препятствия и, как ни странно, засеяло пустошь в душе ростками травы надежды на лучшее.
Прижимая ее к себе, он спрятал лицо в рыжих волосах, и продолжил говорить:
– Больше никаких поцелуев или приставаний! – пообещал Эрик.
– Хорошо, – другое емкое слово несло в себе горечь.
– Кхе, кхе, – культурный кашель, принадлежал старшей воспитательнице.
Меган замерла на пороге, увидев обнимающихся. Мальчишки стояли с двух сторон от нее. Музыкант, не отпуская Джулию, оглянулся, а девушка лишь слегка приподняла голову, не желая отпускать парня.
– Мы с Мэри приглашаем вас на чаепитие, – объявила она. – Если у вас нет других планов…
Эрик посмотрел на Джули, мысленно задав вопрос о том, какое у них расписание на вечер. Она только пожала плечами.
– Мы не против! – так и не отпустив от себя девушку, Эрик развернулся, обнимая ее за талию.
После общения на кухне, четырех выпитых кружек ароматного чая, Блайд отвез Джулию домой. Когда кончились шутки, настала пора откровенного разговора.
– Почему ты?.. – хотела спросить она, но Эрик перебил ее.
– Не боишься, что все это игра? Игра между нами!
– Нет, – пожала плечами девушка, беззаботно улыбнувшись. – Пока что она взаимовыгодна.
– Да? – заинтересовался Блайд. – И в чем твоя выгода?
– Моя? – лукаво подмигнула Джули. – Ну… А твоя? Почему ты приехал? Просил прощения? Мне почему-то не верится, что ты способен вот так просто примчаться и даже извиниться.
Блайд нахмурился, и украинка могла поклясться, что сейчас он переведет тему разговора, отказываясь отвечать на ее вопросы.
– Просто признай. Нам удобно друг с другом. – Вздохнула она, облегчая ему задачу. Но и этого он не собирался ни признавать, ни отрицать. Промолчал.
BMW притормозил у подъезда.
– Ладно, пока! Сладких снов! – попрощалась Джулия, хотела выйти из машины, однако…
– Вернись! – позвал ее Эрик.
Девушка обернулась, в тайне надеясь на прощальный поцелуй. Блайд растянул на физиономии довольную ухмылку.
– Сумку забыла! – проговорил он.
Стукнув себя по лбу, явно, чтобы таким варварским образом вернуть разум на место, она подхватила вещь и снова повернулась к двери.
– Джул! – опять окликнул ее парень, пробуждая вспышку негодования. Все же девушка обернулась и была поймана врасплох. Мягкие губы Блайда коснулись ее губ поцелуем.
– Ты же говорил… – прошептала Джулия, пытаясь сосредоточить взгляд на парне.
– Но ты выглядела очень расстроенной. – Усмехнулся он. – К тому же, это игра!
– Пусть будет так! – сдалась она, все же выскользнув из салона.
– Не боишься, что мне надоест? – поинтересовался музыкант.
– Если приехал сегодня, значит пока не надоело. А дальше, время покажет. – И из вредности немного тише, но так, чтобы он слышал, произнесла: – Может, мне надоест раньше!
Глава 31
Не родись красивой…
Суматошные дни незаметно превратились для Золушки в обычные будни. Она быстро привыкла к полной занятости, плотному рабочему графику, в котором практически нет места отдыху. С ее личными музыкантами установилось понимание. Как выяснилось, люди ценят и уважают тех, кто всерьез воспринимает общее дело. Да и проводя почти сутки вместе, запертыми в крошечной комнате, хочешь-не хочешь, а приходится подружиться. Наиболее теплые отношения у певицы завязались с соло-гитаристом. Теренс Нидшоу – молодой и привлекательный парень – обладал тонким чувством юмора, великолепно играл на инструменте (немного хуже Блайда – как считала Джули), и оказался верным товарищем по сумасбродным выходкам. К примеру, украинка могла позволить себе повиснуть на спине гитариста и вскрикнуть: «Покатай меня, большая черепаха!». Терри вместо того, чтобы послать ее куда-подальше, скакал, как сайгак, по коридорам с нелегкой ношей в нагрузку. Такую сцену единения двух душ застал однажды Эрик. Он прошел мимо, не здороваясь, лишь смерив девушку и ее «коня» презрительным взглядом. А позже, вечером, провел разъяснительную беседу о подобающем поведении. Джули не слушая его, имела свойство похихикивать, приговаривая: «Не ревнуй!». На что Блайд отвечал: «Да кто я такой тебе, чтоб ревновать!» – хлопал дверью или просто уезжал, оставляя ее наедине со злостью. Джули мысленно посылала его на все четыре стороны и, тем не менее, когда он звонил среди ночи, сонная подымала трубку – они говорили почти до утра, и обида испарялась без следа.
Началась полоса концертов. Один из таких проходил в шикарном зале мьюзик-холла. Поклонники раскупили билеты и уже толпились под входом, ожидая своей очереди попасть внутрь и занять лучшие места. Джули и не подозревала, что столько людей слышали ее песни и больше того – полюбили ее голос. Это льстило и немного пугало.
– Интересно, почему у нас должны быть разные гримерные? – задавалась вопросом она, глядя на то, как Жорж лепит на ее голову парик. Терри сидел рядом на столе, со скучающим видом перебирая косметику.
– Ты ж у нас певица, так сказать фронт-вумен! – поддел он. – Для тебя и условия другие. Хотя я был бы не против посмотреть, как ты переодеваешься!
За последнюю фразу гитарист получил по носу салфеткой от Джули и затрещину от Жоржа, которому надоело слушать его болтовню.
– Иди к себе! – выгнал парня из гримерной он, и напустился на певицу. – А ты вставай и иди за ширму раздеваться… То есть одеваться.
Девушка скрылась из виду за плотной стеной из ткани. Три минуты спустя оттуда донесся вопль:
– Я в этом на сцену должна выйти или на пляж?! – поразмыслив, уточнила на какой. – Для нудистов…
– Дорогуша, – манерно всплеснул руками Жорж, заглянув за ширму. – У тебя есть чем похвастаться, гордись!
Певица вышла из укрытия, чтобы более внимательно рассмотреть себя в отражении зеркала. Сплошные пух, перья, куча блесток, прикрывающих интимные места… и все! «Ну просто чудо в перьях!» – резюмировала она.
– А юбка где? – потребовала ответа девушка.
– Зачем она тебе нужна? – в помещении появились двое мужчин сразу – его светлейшее величество продюсер всея Британия – Генри, и отчаянный помощник Честер.
– Послушай, ты определись, – вызывающим тоном обратилась к мужчине недовольная Джулия. – Кого ты из меня собираешься сделать: певицу или проститутку?
– Кто понадобится, точнее, кто публике будет интереснее, той ты и будешь. – Разговаривать с девушкой без должной «анестезии» Генри в последнее время не мог, поэтому сделал два глотка из серебренной фляжки, прежде чем продолжить. – Захотят проститутку, и будешь щеголять обнаженная, предлагая себя со сцены каждому желающему.
Даже Чес сейчас подумал, что последний комментарий был лишним. В следующую секунду жидкость, отвратительно пахнущая спиртом, из фляжки вылилась в лицо мужчине. Генри ошалело глядел на буйно-помешанную певичку.
– Во-первых, в нашем договоре пункт о раздевании и других подобных вещах четко оговорен! – стиснув зубы, рычала на него девушка. – Во-вторых, не пей больше при мне!
Просчитав дальнейшие действия друга, Чес вовремя подхватил Генри под руки и вывел в коридор.
– Да, детка, ну ты даешь! – то ли похвалил, то ли укорил Жорж. – Пожалуй, оставлю тебя одну. Перед концертом тебе нужно успокоиться.
За ним закрылась дверь, а Джулия села на стул, думая о том, что если бы не Чес, была бы сейчас драка. И это самое меньшее из зол, которые она едва не навлекла на свою голову. Но спустя каких-то пару минут, в комнату влетел злой до безобразия менеджер. Он орал чуть ли не благим матом о том, как его достали выходки украинки, и о том, куда бы ей с удовольствием купил билет либо проездной. А, накричавшись, оповестил, что везет Генри переодеваться, так как боится оставить друга одного в таком весьма нервном состоянии, и просит девушку хотя бы часик вести себя прилично, ни во что не встревать, ни на кого не бросаться, не кусать, не царапаться и т. д. по списку. У Джулии разболелась голова. Единственное лекарство от мигрени, сейчас было очень занято. Поэтому она просто набрала номер, желая услышать:
– Привет! – мягкие нотки баритона ласкали слух, правда, дальше посыпались ненужные вопросы. – Что-то случилось? У тебя же вроде должен быть концерт!
– Все отлично, – вяло пробормотала она, потирая виски, и попросила: – Эрик, скажи что-нибудь хорошее!
– Генри поблизости? – зачем-то поинтересовался Блайд.
– Это не то, что я хотела от тебя услышать! – промычала Джули. – Нет его! Переодеваться уехал. А что?
– Я приеду через двадцать минут, – заявил он.
– Зачем? Не надо! – спохватилась она.
– Я не верю в твое «все отлично»! – объяснил парень. – И то, что ты произнесла мое имя по-русски, говорит о том, насколько тебе плохо.
– Но… – противопоставить ему оказалось нечего, да и спорить с последовавшими гудками в трубке – глупо. Странно, а она и не заметила, как сама же себя и выдала, всего одним словом. Но была-ни была! Она ведь действительно сейчас не отказалась бы его увидеть! Поэтому, когда Блайд приехал, Джули увела его подальше, спрятав от посторонних в одном из технических коридоров. Укутанная в легкий халат, она первым делом прижалась к парню. Он обнял ее.
– Признавайся! – прошептал музыкант.
– Так – ерунда. Очередной скандал с Генри. Вылила ему в лицо ту муть, которой он так любит гробить свое здоровье! – рассказала девушка.
– За что?
– Было за что! Не сошлись в одном спорном вопросе. – Туманно объяснила Джули и продемонстрировала наряд. Глаза Блайда сузились от недовольства.
– А остальное где? – задал вполне логичный вопрос парень.
– Вот и я о том же! – вздохнула она. – Но придется выступать, в чем есть.
– Вот где ты прячешься! – напугал их голос Жоржа.
Увидев мужчину, Джулия испуганно вцепилась в Блайда, прячась в его объятиях. Жорж, ехидно ухмыляясь, прошел вперед. Заставляя девушку нервничать.
– Что у нас тут? – разглядывая пару, проговорил он. – Обнимаетесь? Не любовь ли это? И главное, с кем!
Эрик напрягся.
– Мы друзья, – рассердилась Джулия, готовая устроить скандал. – Он приехал, чтобы поддержать меня.
– Я заметил, как он тебя поддерживает! – издевательски поддел Жорж. – Вы хорошо смотритесь!
– Не… – прошипела она.
– Да успокойся ты! – повеселел мужчина. – Я не выдам вас! Обещаю. Никогда не имел ничего против красивых пар!
– Жорж, – все еще напряженная, Джулия не верила своему счастью.
– Клянусь! – перекрестился тот.
Блайд шумно выдохнул и снова прижал к себе девушку.
– Спасибо, – поблагодарил парень стилиста и переключил внимание на Джулию. – А ты пойдешь на сцену и сделаешь все идеально, несмотря ни на что! Поняла меня?
– Если ты приказываешь! – грустно улыбнулась она.
– Ты сама хотела всего этого! – сказал он, всматриваясь в ее глаза. – Скажи, мне еще раз, для чего тебе нужна сцена!
– Потому что… – она запнулась, повеселела и, позволив себе прижаться еще разок к его груди, крепко обняла за плечи, чтобы привстав на носки, прошептать: – Хочу однажды стать равной тебе!
Жорж заметил, как на лице парня по очереди проявлялись эмоции: удивление, растерянность, затем удовлетворение и радость. Пришлось корректно напомнить парочке о своем присутствии и ускользающем времени. Они разжали объятия, попрощались. Жорж взялся проводить Блайда к выходу лично, чтобы при случайном столкновении с Генри или Чесом честно соврать, будто музыкант приходил к нему, а не поведать (пообнимать) Джулию. Но по дороге никто не встретился. Да и Эрик стены здания так и не покинул. Жорж помог ему пройти в зал, где парень собирался посмотреть хотя бы начало концерта.
– Почему ты пообещал прикрыть нас? – заинтересовалась Джулия, когда стилист вернулся в гримерную.
– А он мне всегда нравился! – пожал плечами Жорж. – Красавчик! Люблю таких. Брутальных. Но с тобой он наоборот мягкий, насколько я заметил.
– Он моя опора, как это ни странно. – Скрыла под ресницами глаза девушка. – Когда нет сил верить в себя, он находит способ заставить. Чаще всего просто доводя меня до истерики.
– Вот как?! – прозвучало с сарказмом. – Но все равно будь осторожна!
– В чем? – Генри вернулся и очень надеялся застать подчиненных за тайным заговором. Но Жорж испортил ему все планы по озвучиванию второй части скандала.
– Говорю, что на таких каблуках, надо очень аккуратно подниматься на сцену, – соврал стилист. – А то упадет, сломает ногу…
Сообразив, что сказал, трижды поплевал через плечо и постучал по… лбу продюсеру.
– Чтоб не сглазить! – пояснил с очаровательной улыбкой на физиономии Жорж.
Джули давилась смехом. Через минуту ее вывели к сцене. Она заставила музыкантов собраться кругом, взяться за руки и, склонив головы, произнести молитву. Другие сочли бы ее чокнутой, но ребята из недавно сколоченного коллектива привыкли к таким чудачествам. Девушка сжала маленький кулончик-ангела, висевший на ее шее, и попросила кого-то невидимого о помощи, защите и поддержке. Команда вышла под софиты. Ударник отсчитал ритм, а Джули стояла в луче света, пробуждая в себе Джульетту. Та неохотно вышла наружу и обрела уверенность, увидев знакомый мужской силуэт, замерший у входа. Ее голос с силой прорезал шум зала, чтобы добраться до него! Взрывая покой, не позволяя остаться равнодушным никому она звучала! Блайд улыбнулся. Он покинул здание, удостоверившись, что с подругой все в порядке.
Ей казалось, что она просто парит над сценой. Нет ни зрителей, никого. Только музыка и возможность петь! И это было так классно! О своих эмоциях она не забыла рассказать парням из группы, когда окончился концерт. Несмотря на прошлые противоречия, ребята признали в девушке талант и то, что рядом с ней на сцене чувствуешь себя легко.
– Встречаемся через двадцать минут! – намекая на последующее празднование совместного успешного выступления, напомнила Джулия, исчезая в своей гримерке. Там ее уже поджидал Генри. И по традиции начал с обсуждения всего, что ему не понравилось. Короче, устроил разнос по полной: и стояла не так, и двигалась не этак. Но настроение девушке испортить не смог. Жорж кривлялся, помогая ей избавиться от неудобной одежды, веселя девушку еще больше. Генри махнул рукой и ушел.
– Ты была прелестна! – похвалил ее несмотря ни на что Жорж. – И думаю, твой дорогой друг тобой доволен.
– Надеюсь! – улыбнулась она.
– Давай, переодевайся, а я схожу выпью чего-нибудь.
Стоило щелкнуть дверному замку, даруя Джулии надежду на временное одиночество, как воцарившийся в комнате покой скончался при виде незапланированного гостя. В гримерной, как раз в момент, когда девушка переодевалась, появился Торнтон Хьюз. Он жадно и беззастенчиво рассматривал оголенную спину певицы, так и не успевшей накинуть на себя легкий халат. Бросил цветы на стол и приступил к тому, за чем пришел: наглым домогательствам. Сначала Джулия корректно ему намекнула, что выход находится у него перед носом, и было бы не плохо оставить девушку одну. Но потом ей просто пришлось бегать от мужчины по гримерке. Он казался ей совершенно невменяемым. Джули проскользнула мимо мужчины к двери. Однако та оказалась под стражей! На пороге стояли два здоровенных крепыша бандитской внешности. Они гаденько усмехнулись и снова заперли на замок комнату. Хьюз мерзко ухмыльнулся, расстегнул пояс, ширинку и двинулся на прижавшуюся спиной к двери девушку.
– Вы переходите все границы! – зарычала на него она, пятясь к столику с косметикой, в надежде ухватить что-нибудь острое, но мелкое, и расцарапать наглецу физиономию. – Я буду кричать!
– Кричи, – обрадовался Хьюз, поймал девушку, прижал к зеркалу и принялся разрывать на ней вещи. – Из-за меня такое с женщинами бывает. Мне говорили, что ты на все способна. Давай же детка, я прославлю тебя!
– Да? – не сдавалась, отпихивая его от себя Джулия. – Тогда не удивляйтесь, когда я начну выцарапывать вам глаза! – предупредила его девушка. – Это я от страсти!
Но даже когда ее ногти оставили след на его щеке, он не остановился и, схватив девушку за горло, стукнул головой об зеркало. Звездочки перед глазами и нехватка воздуха временно вывели Джулию из боевого состояния, она обмякла в руках насильника, терзавшего ее скудное одеяние. Когда же он отвлекся на собственную одежду, девушка действительно закричала. Очень вовремя за дверью раздались знакомые голоса.
– Джули, у тебя все в порядке? – парни из группы не отличались терпеливостью и пошли лично встречать свою солистку. А в результате натолкнулись на две горы мышц, охраняющих двери. Ударник, Харви, осмотрев одно препятствие, недовольно поморщился, разминая кулаки и готовясь к драке. А Джулия своим визгом подала ему сигнал к действиям. Ругань с ирландским акцентом, прозвучавшая перед глухим грюком об двери, красноречиво дала понять, что к ударнику присоединился Роланд О'тул – второй гитарист. Торнтон получил коленом меж ног. Оттолкнул брыкающуюся девчонку, и та рухнула на пол. Дверь в этот момент распахнулась, явив спасителей. Музыканты, одолевшие тучных охранников (кстати, их просто уложили мирно спать под стеночкой), ворвались в помещение с видом «дайте хоть об кого-то руки почесать». Терри подхватил Джулию, укрыв ее своей курткой, и отвел за спины друзей. Те же рассматривали корчащегося от боли насильника.
– Я надеюсь, ты ему очень сильно вмазала?! – высказался Роланд.
– Настолько, что детей ему больше не заделать! – хихикнул клавишник Том.
– Идем отсюда! – все еще сжимая кулаки, приказал Харви.
Джулию трусило еще полтора часа от пережитого потрясения. В голове крутились картинки из далекого прошлого, когда-то запечатанные в памяти здоровенными замками и выбравшиеся благодаря провокатору из реальности. Музыканты заперлись в гримерной парней. Терри не отпускал певицу ни на секунду от себя, умостившись вместе с ней в одном кресле. Другие ходили по комнате, шумно обсуждая чесотку своих кулаков. Стилист и девушка ударника обнаружили их вместе, прилично поплутав по зданию. Джулия успела познакомиться почти со всеми дамами своих коллег, и с Кэроллайн у нее сложились вполне дружеские отношения.
– Джулс, что произошло? – бросилась с порога девушка ударника к певице.
Та молчала, жадно допивая успокоительное из стакана, поднесенного Терри. Жорж молча принялся зашивать порванные вещи украинки.
– Мне кто-нибудь объяснит? – потребовала ответа у ребят Ролли (как называли ее ребята), но они только отвели глаза в сторону. Она заметила, как у каждого дернулись скулы при одной только мысли, что нужно рассказать о произошедшем.
– Все нормально! – внезапно нарушила тишину Джулия, удивив парней. Она поднялась, забрала из рук Жоржа свои штаны и скрылась за ширмой. Терри отдал ей одну из своих запасных рубах. Ведь некоторые ее вещи так и остались в той проклятой комнате. А идти туда никто не хотел. Одевшись, она бодро направилась к двери.
– Ты куда? – обалдел Харви.
– Пить! – улыбнулась Джулия, обернувшись к обомлевшим парням. – Вы со мной?
Ребята восприняли идею с радостью и всей компанией отправились в ближайший паб, безжалостно уничтожать алкоголь. В процессе глушения тревог, музыканты торжественно поклялись присматривать за своей певицей, по-братски поддерживать и защищать. Джулия вспоминала бывших друзей из группы Ромы. Сколько она для них сделала, но ни разу они вот так не встали на ее сторону, как те, с которыми пришлось сначала нелегко. Рассматривая смеющихся и, распевающих песню «Оазиса», парней, Джулия улыбнулась своими хранителям…
Погрузившись в собственные мысли, рыжеволосая девушка прошла в до боли знакомое здание. Кивнула консьержу, не обратив внимания на его веселое щебетание по поводу погоды и прочего. Поднялась в лифте, прошла по коридору и позвонила в дверь.
– Привет! – на пороге стоял удивленный Блайд. От него веяло свежим легким сквозняком, бодрящим и приятным. Ей хватило только одного взгляда, чтобы успокоиться. Поэтому, глупо улыбнувшись и не проронив ни слова, она вдруг развернулась и побрела в обратном направлении – окончательно сбив парня с толка.
– Стой! – ухватил ее за кисть Эрик. – Ты куда? Проходи!
Ему пришлось втаскивать силой странную гостью в квартиру.
– Я сейчас не один, – пояснил немного смущенно он, – пойдем, познакомлю.
В гостиной за столом сидели трое парней. Каждый держал в руках по гитаре. Они играли джем – импровизацию, идущую из глубины души. Когда увидели рыжую гостью, загадочно улыбающуюся рядом с Блайдом, музыканты устроили паузу.
– Льюис, Ворен, Айк, – поочередно представил их Эрик, – Знакомьтесь, это Джулия. Она певица и моя хорошая знакомая.
– Насколько хорошая? – заинтересовался Ворен – парень с непослушной шевелюрой и серьгой в ухе.
– Насколько «знакомая»? – не отставал от него Айк и ударил друга по подставленной ладошке.
Блайд прокашлялся, намекая таким образом на неуместные шутки.
– Замечательная! – похвалила себя Джулия. – Таких поискать надо! Но боюсь, не найдете! Я неповторима!
Ребята рассмеялись.
– Скромная! Это редкость! – прокомментировал Айк.
– Это она просто не в духе сегодня, – буркнул Блайд, оглядев Джулию.
– Вы не против, если я немного посижу здесь. Честное слово, не буду мешать! – Она заняла одно из кресел у журнального столика напротив парней. Они не возражали. Блайд разместился на диване, не далеко от девушки, взял гитару, и затейливая мелодия наполнила квартиру.
А спустя час…
– Кажется, твоя знакомая уснула, – кивнул в сторону свернувшейся калачиком Джулии Ворен.
Эрик оглянулся. Она действительно спала, улыбаясь во сне. Блайд тоже усмехнулся.
– У нее есть такая привычка – засыпать в любом месте и при любых обстоятельствах. – Сказал он, поднялся с дивана и, подхватив плед с подлокотника, заботливо укрыл им девушку.
– И все же, насколько хорошо ты ее знаешь? – вернулся к расспросам Льюис, рассматривая Джулию плотоядным взглядом.
– Достаточно, чтобы знать, что вы не в ее вкусе! – гордо заявил он.
– А ты в ее! – подкололи друзья.
– Очень даже возможно, – улыбнулся Эрик, еще раз скользнув взглядом по украинке.
– Ладно, тогда мы оставим тебя и твою спящую красавицу наедине. – Ворен поднялся первым, собираясь уходить, и остальные последовали его примеру.
– Не забудь поцеловать ее… – намекнул Айк, уже стоя одной ногой на пороге. – Тогда она проснется и…
