Текст книги "Шоколадная лихорадка (СИ)"

Автор книги: Олеся Перепелица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Сутулый с улыбкой почесал затылок, вид у него при этом стал извиняющийся: "Мол, прости, но всего рассказать не могу".

– Не знаю готов ли ты. Ты хороший мальчик, в тебе виден потенциал, поэтому ты и заинтересовал меня. А что важнее – заинтересовал "Людей Моро"! Большое достижение, скажу тебе. Но есть пока сомнения.

– Какие сомнения? Я не понимаю...

– Скоро все узнаешь, я в тебя верю! – бойко сказал Сай, а затем зарылся в сумке, перекинутой через плечо. На свет появились несколько скрепленных друг с другом листов. – А пока почитай. Интересное чтиво, авось о чем-то задумаешься.

Уно неуверенно взял листки и, сощурившись, с трудом разобрал название: "Эксперимент "Новое общество". Общая сводка". Капли жижи стекли на бумагу и оставили пару грязных клякс.

– Не переживай. Теперь это твое!

– Но что такое "Люди Моро"? – Уно упрямо повторил вопрос.

– Узнаешь. Все узнаешь. Если не наделаешь глупостей, конечно, – покровительственным тоном ответил Сай и переступил с ноги на ногу.

– Каких глупостей? – сжав листки до хруста, спросил мальчик.

– Ты же умный мальчик – сам подумай. А мне пора идти, – ответил Сутулый и направился прочь. – До встречи. И задумайся о своей подработке.

Уно растерянно комкал листы в руках, пытаясь понять, что означала последняя фраза. Что не стоит этим заниматься? Но почему? Он ведь помогает своей семье и ничего плохого не делает! Мальчик кинул взгляд на бурлящую свалку, на дно которой погрузилось тело Ози. Или почти ничего плохого.

Замотав головой, чтобы отогнать сомнения, мальчик быстро спрятал бумаги под защитный костюм и направился в сторону "Подполья" – во всяком случае, он хотел надеяться, что не перепутал дорогу. Только заблудиться не хватало.

Ночь оказалась не такой уж неудачной – Уно смог вспомнить путь и выйти к неприметному зданию. Окно было приоткрыто, так что он без стука пробрался внутрь, а затем спустился по ступенькам в подвал.

Рэй нетерпеливо притопывая, стоял у закрытой клетки.

– Где ты шляешься? И в чем ты так измазался?! – недовольно спросил работодатель, а затем повел носом и скривился. – Ну и воняет же от тебя, чахлик! Ты на смену хоть в таком виде не вздумай прийти! Всех клиентов распугаешь. Так, ладно, некогда долго с тобой болтать. Вот твой талон, как и обещал.

Уно с затаенным дыханием наблюдал, как Рэй перебирает тугую разноцветную пачку талонов и достает зеленую карточку. Сглотнув, мальчик осторожно, словно она была из стекла, взял зеленую бумажку.

– Все, приходи завтра в восемь часов. Перед сменой уже расскажу как принимать ставки и что делать. А пока иди с глаз моих.

Уно кивнул и, спрятав талон в самый глубокий внутренний карман, рванул из "Подполья". Он боялся как бы Рэй не передумал и не отобрал такое сокровище! Это ведь зеленый талон! Зеленый!

Пусть мальчик даже не догадывался, что по нему выдают, это было неважно! Он заработал зеленый талон! Да пусть Арчи подавится своим теневым и облизывает дурацкую обертку!

Дорога до дома прошла незаметно, ведь Уно буквально летел, поддавшись сумасшедшему ощущению эйфории. Он чувствовал, как драгоценный талон лежит рядом с сердцем, и довольная улыбка так и лезла на лицо.

Теперь он особенный! Не изгой, а мальчик, у которого есть зеленый талон! Уно хотелось кричать об этом на всю погрузившуюся в сон улицу. С превосходством он посматривал на выбитые окна и покосившиеся домики. Никто ведь в заводском квартале не получает такой талон.

Тихо проскользнув в дом, Уно поднялся в свою комнату и кинулся к керосиновой лампе. Закусывая губы от нетерпения, мальчик зажег и ее, а затем достал свое сокровище. При ярком свете зеленый цвет оказался безумно красивым. Насыщенным, сочным, таким, что в него хотелось вонзить зубы!

Несколько минут Уно просто любовался и вертел карточку в разные стороны. В голове проносились предположения: "Что же на него выдают? Может, пироги? Или фрукты? Или тот самый таинственный "коньяк"? Это же может быть что угодно! Может, это будет даже вкуснее сластей! Вот Арчи тогда обзавидуется!".

Наконец, бессмысленное разглядывание надоело мальчику, да и жижа с костюма успела стечь на пол неприятно пахнущей лужей – нужно было переодеться и убраться как можно скорее. А то вдруг маме будет не спаться, или Сара ее разбудит.

Переодеваясь, Уно достал успевшие смяться листы, которые вручил Сай. Мальчику было любопытно прочитать эту "общую сводку". Таинственные "Люди Моро" и все, что с ними связано, интриговали мальчика. Интуитивно он чувствовал, что происходит нечто важное! Возможно, даже важнее "Химеру". Хоть подобное сложно представить.

Воспоминание о проваленном экзамене кольнули сердце горечью обиды. Уно зло шмыгнул носом и подхватил бумаги. Текст шел ровными рядами, а слова написаны жирным черным цветом, каким писали объявления из города А. Мальчик вчитался в строчки.

"УCК: 8851.5 (0775.8)

Уровень секретности: «А1»

О. И. Фролов, к.с.-г.н, проф., Е. О. Ниццемов, доцент

Национальный университет Развития общества

ЭКСПЕРИМЕНТ «НОВОЕ ОБЩЕСТВО»

Данная работа включает в себя эксперимент по созданию нового общества людей, которое не будет склонно к саморазрушению. Эксперимент проводился в течении двадцати лет на изолированном, искусственно созданном острове с кодовым названием «Утопия». За весь испытательный срок в эксперименте приняло участие 128 детей, изолированных от остального мира в возрасте до 1 года. Отобранные дети не имели генетических заболеваний. Родители детей не имели психологических отклонений, зависимостей от алкоголя и наркотических веществ.

Ключевые слова: новое общество, мораль, саморазрушение, «Утопия»

Эксперимент «Новое общество» проводился учеными ведущих стран мира и был признан последней мерой по спасению человечества. Данный эксперимент был обусловлен губительными последствиями Третьей Мировой Войны и признанием склонности людей к саморазрушению. Основной эксперимента послужила гипотеза О.И. Фролова, что в изоляции возможно воспитать новое общество людей, не склонных к насилию и обладающие высокими моральными ценностями.

Участниками эксперимента стали младенцы, не успевшие получить информацию о существующем мире. Для их обучения и воспитания использовались методики К. Рейвона, С. Кирова, Ж. Уилсона, признанные наиболее эффективными.

Испытуемые не получали информации о мире за пределами острова и были полностью изолированы. «Утопия» снабжалась всем необходимым, и дети с рождения получали все, что им требовалось для удовлетворения собственных потребностей. Создавался идеальный вариант социальной утопии, которая предполагала возможность изменения людьми собственного общества.

Также, было использовано несколько подходов: религиозный, идеологический, тоталитарный и другие, которые подробно представлены и описаны в дополнении 1.1.

Эксперимент можно разделить на 4 крупных этапа:

1 этап: устранение социального неравенства, как одной из основных причин агрессии, привело к отрицательным результатам. Избежать социального расслоения, несмотря на тотальный контроль, не удалось. Запросы испытуемых с каждым днем эксперимента становились все невыполнимее.

2 этап: установление общей идеологии привело к отрицательным результатам. Применения единой религии также не дало положительных результатов: формировались общества инакомыслящих, что провоцировало конфликты.

3 этап: тактика позитивного примера, достигаемая за счет специально созданных учебников истории и научных трудов, где утверждалось, что «Утопия» была всегда, и люди жили без конфликтов, привела к формированию инакомыслящих, что спровоцировало три революции.

4 этап: медицинское воздействие по приглушению животных инстинктов не дало ожидаемого результата. При подавлении у испытуемых развивались суицидные наклонности или полнейшая апатия. Участились несчастные случаи, так как оказался притуплен инстинкт самосохранения.

Данный эксперимент признано считать провальным, однако, было также выявлено, что отдельные личности оказались высокоморальны: с их стороны было минимально проявление агрессии, они придерживались принципов священности жизни и взаимопомощи. Данные личности можно считать эталоном, которого и необходимо было достичь в ходе эксперимента. Выявить предпосылки и факторы, которые повлияли на формирование подобных личностей не удалось. Однако, это можно считать прогрессом и надеждой, что проект «Новое общество» имеет шанс на позитивный результат. Данные сведения достаточны для проведения нового эксперимента «Новое общество 2», который будет проведен в дальнейшем".

Уно растеряно дочитал последние строчки и перевернул лист, надеясь увидеть продолжение. Но с другой стороны нашлись лишь потеки грязи, оставленные им самим.

Мальчик задумчиво почесал голову: "И что это значит?". Когда-то в Таксонии, похоже, проводили эксперимент, ну и что? Чего добивался Сай показывая эти мудреные записи? Эксперимент ведь не удался.

Единственное, что понял мальчик, так это то, что другой мир таки был! И была какая-то Третья Мировая Война. Значит, до этого были еще две. Наверное, после них и образовались зараженные земли вокруг Таксонии, куда нельзя было ступить, чтобы тут же не умереть.

Еще Уно совсем не понимал, что значит "высокоморальные". Вроде как это самые лучшие люди. А самые лучшие люди – это те, у которых больше всего разных талонов. Это ведь логично.

"Может, Сай хочет, чтобы я стал этим самым "высокоморальным"? Эталоном? Значит, мне нужно достать как можно больше талонов! Речь точно о них! Ведь талоны – это самое важное в жизни! Все ведь это знают с детства!" – подумал Уно.

Откинув бумаги, мальчик забрался в кровать. Хотелось спать, тем более, он должен быть отдохнувший перед новой работой. Теперь он должен зарабатывать талоны не только для своей семьи, но и чтобы раскрыть тайну "Людей Моро"!

Улыбнувшись, Уно укрылся теплым одеялом и очень быстро заснул.

Одиннадцатая глава. Трудовые будни

Работа оказалась не такой уж сложной. Для начала мальчику нужно было проверить помещение – убрать, если где-то скопилась грязь или что-то недосмотрели с прошлой ночи. Затем заменить объявления на стенах и повесить новые оповещения о предстоящем бое. Обычно между боями проходила неделя, но сейчас, как объяснил Рэй, были отборочные туры чемпионата – так что бои иногда происходили каждый день, но чаще через день-два.

В приеме ставок тоже не было ничего сложного: Уно нужно было лишь бегать между людьми и записывать их ставки, а талоны быстро относить Рэю. Бегать мальчик умел хорошо, тем более, он был не один.

Еще ставки иногда принимались не только в помещении – нужно было ходить даже по домам и условленным местам, но сегодня от Уно это не требовалось. Мальчик даже особо не запыхался.

Все перестало быть страшным, а стало интригующим. И хоть Уно прекрасно помнил кровавое месиво, в который превратился прошлый бой, ему хотелось посмотреть на следующую драку.

В "Подполье" царила особая атмосфера, которой было невозможно не поддаться. Спускаясь по ступенькам вниз, каждый словно заражался общим безумием и готов был с азартом подпрыгивать и протискиваться к прутьям клетки, чтобы чувствовать кислый запах пота бойцов.

Сегодня должен был состояться бой между Юрким Санчи и Быстрым Бари. Не сложно догадаться, что ребята попались шустрыми, и драка обещала быть зрелищной.

Джими, проходя мимо, каждый раз задевал Уно плечом и под нос шипел ругательства, но мальчик их просто игнорировал. Что взять с сирот – все они с мерзкими характерами!

Он ловко маневрировал между людьми, уточняя не хочет ли кто еще сделать ставку. Остановившись у стены, чтобы перевести дух, мальчик различил обрывки разговора.

– Да сам подумай! Говорю тебе, это каторга просто! – зло шептал один из собеседников. – Ты размер этой атомной станции видел? Да там энергии на десять Таксоний хватит! А условия?

– Тише ты. Тоже мне эксперт. Неделю всего там проработал, – куда спокойнее отвечали ему. – Уволили, вот и злишься.

– Ага, уволили, потому что я не тупой! Рыскать начал.

– Да? И то что ты в смену бухой пришел – это так? – вопрос прозвучал с насмешкой. – Что ты сказать этим хочешь?

– Неладно там! Что-то задумали люди А... Травят нас. Сам посуди, сколько больных со станции уходит!

– Ты это, потише, с такими изречениями. Даже здесь настучать могут. Вон паренек что-то подозрительно уши навострил!

Щеки Уно вспыхнули, когда он сообразил, что речь о нем, и мальчик быстро юркнул в толпу, не став даже глядеть на говоривших. Скрыться среди галдящих людей не составило труда.

Да вот только разговор заинтриговал Уно: ведь он сам думал также! Странная эта станция. Очень странная. Может, уговорить Шэр попробовать пробраться туда? Ведь теперь там работает и мама, а ведь она может даже не подозревать, что это очень опасно!

Мальчик сам удивился собственной смелости. Всего несколько дней назад он дрожал от мысли, что может выйти после отбоя на улицу, а сейчас готов был пробраться на закрытый объект! В нем проснулся интерес исследователя.

– Дамы и господа, добро пожаловать в "Подполье"! Вижу много новых и старых лиц. Нет, нет, дамы – это не о возрасте! – задорный голос разнесся по подвалу. – Сегодняшний бой обещает быть не менее интересным, чем вчерашний! Приветствуйте наших бойцов! Юркий Санчи!

Уно с любопытством задрал голову, пытаясь разглядеть драчунов. Санчи оказался смуглым, низеньким мальчишкой с длинными черными волосами, завязанными в гульку – рассмотреть внимательнее не удалось. Клетка скрылась от взгляда за широкими спинами зрителей.

– А вот и быстрый Бари оправдывает свое имя и влетает в клетку! Первые ряды глотнули песка!

Уно попытался протиснуться вперед, но невольно толкнул плечом стоящего впереди мальчишку – очень знакомого мальчишку. Джими резко развернулся и раздраженно поджал губы.

– Тебе вчерашнего не хватило? Чего ты ко мне лезешь?

– Прости, я случайно. Хотел бой посмотреть...

– Иди приберись лучше. Вон уже намусорили. Не дорос еще такие драки смотреть, – высокомерно вздернув курносый нос, сказал сирота и толкнул Уно в плечо.

– Да не воровал я твою бумажку! Хватит ко мне цепляться!

– Ага, сама выпала.

– Если ты сумку не умеешь закрывать, то я в этом не виноват! – вышел из себя Уно и толкнул наглого сироту в ответ. – Сидишь в своем шикарном приюте вместо с остальными везунчиками и думаешь, что лучше остальных?

Слова сорвались с языка прежде чем Уно сообразил, что говорит. У Джими опасно сузились глаза, а ладони сжались в кулаки, но начаться еще одной драке не дал возглас неожиданно появившейся Шэр.

– Эй, эй, вы чего тут? – вклинилась девочка, бойко подскакивая к готовым сцепиться мальчишкам. – Раньше бои вроде как в клетке проводились, а не в толпе. Или я что-то пропустила?

– Не лезь, Шэр. Этот крысеныш хотел меня подставить! – ответил Джими. – А теперь еще и поиздеваться решил, что я сирота. За такое лицо бьют без разговоров!

– Кто? Уно? – ошарашенно переспросила Шэр и чуть не прыснула со смеху. – Ой, да ладно тебе! Тебя оштрафовали, что ли, сегодня? Чего ты не в духе?

– Не лезь, а? Устроилась прошмандовкой и теперь, думаешь, умной и взрослой стала?! – не на шутку вышел из себя сирота. – Тошнит от вас.

Джими сплюнул и, резко развернувшись, кинулся в толпу, подальше от ребят. Зрители как раз взорвались бурей эмоций – похоже, в клетке шел бой не на жизнь, а на смерть. Уно смог различить пару выкриков: "Да хватит уже круги наматывать!", "Давай прихлопни его! Ногой, ногой! Да что ж ты только правой все время бьешь?!".

– Я тебя проведать зашла. Ты вообще как? Что у вас с Джимми произошло? Он хороший парень, – между тем выискивая взглядом в толпе сироту, обеспокоенно спросила девочка. – Мне казалось вы сразу поладите.

– Ты ведь ненавидишь сирот? – удивился Уно и, присмотревшись к подруге внимательнее, заметил, что она выглядит как-то необычно.

Зеленые глаза девочки ярко выделялись на бледном лице благодаря толстому слою черных теней, а на губах виднелись мазки ярко-алой помады. Веснушки, обычно безумно яркие и завораживающие, почти невозможно было различить, и дело было не в полумраке "Подполья". Все было не так как обычно! Даже от распущенных волос пахло не свежестью, а приторной сладостью.

– Он не такой как остальные. Не все сироты плохие, – закусила пухлую губу девочка. – В приюте почти все любимчики, но некоторых сирот воспитатели почему-то не любят. Джими достается как от ребят, так и от грымз с указками. Поверь, ему совсем не сладко. Да и из наших с ним никто не общается, ведь все знают, что он из "Красного здания". Поладили бы вы.

Уно почувствовал, как вспыхивают от стыда щеки. Глупые слова, сорвавшиеся с языка уже нельзя было вернуть, но стоило извиниться. Может, не так уж плох этот Джими.

– А почему он сказал "устроилась прошмандовкой"? – удивленно спросил мальчик.

– Не обращай внимания. Это он со злости сказал. Видимо, тяжелый выдался день, – отмахнулась Шэр и не очень весело улыбнулась. – Кстати, похоже, еще одна душа скоро отойдет. Мэгги слегла, а Аврелий такую сумму заломил, что ее родители не знают у кого занимать. К нам вот заходили сегодня.

Мальчик не очень хорошо знал Мэгги, а вот Шэр с ней дружила, так что он неловко попытался похлопать подругу по плечу в знак поддержки. Он никогда не умел успокаивать. Девочка улыбнулась уже куда веселее – то ли ее насмешила, то ли, действительно, утешила поддержка друга.

– Ладно, я тебя проведала. Вроде как живой и здоровый. Ни с кем не ссорься, а я побегу. Уже опаздываю, ешкин кот!

– А где ты работаешь? – крикнул Уно, но девочка не услышала, бойко взлетая по ступенькам прочь из "Подполья" – а может, сделала вид, что не услышала.

Нахмурившись, мальчишка не мог выкинуть из головы фразу: "стала прошмандовкой", да и внешний вид подруги вызывал сомнения. Уно слышал краем уха россказни, что некоторых девочек уже с одиннадцати лет родители буквально выпихивали на работу, а точнее уводили куда-то в укрытую тайнами ночную Таксонию. Подобные истории казались мальчику этакими страшилками, вроде жутких монстров из катакомб, которые утаскивали непослушных детей, если те не ложились вовремя спать.

Но по утру, буквально с первыми солнечными лучами, сидя у окна, он часто видел точно также накрашенных девочек, украдкой пробирающихся по улицам Заводского квартала. Подошвы ботинок звенели в унисон с глухими хлопками выбросов из труб.

– А бой все не заканчивается! Вы только посмотрите на прытких противников! Кто же сдастся на волю победителя? – пронесся голос по подвалу, и мальчик повернул голову к клетке.

Мальчишки все еще кружили, и хоть через спины зрителей сложно было рассмотреть бой во всех деталях, Уно видел, как быстро мелькают противники то в одной, то в другой части. Мелкие крупинки песка разносились по помещению, и то и дело кто-то заходился натужным кашлем или оглушительно чихал.

– Этот твой Санчи постоянно бьет правой и почти не закрывается! Его бы левой да снизу – сразу пропустит! – раздался справа возбужденный голос.

– Пойди догони сначала! Носится как ошалелый! Первые ряды сейчас песком подавятся.

– Дык, подножку ставить надо...

Уно не стал дослушивать комментарии, так как увидел отошедшего к стене хмурого Джими. Сирота выглядел скорее расстроенным, чем злым, и нервно покусывал губы.

Уно проскользнул мимо толпящихся людей и, ощущая снедающее чувство вины, подошел поближе. Он чувствовал себя крайне неловко, но смущенно запустив пятерню в рыжие волосы, робко заговорил:

– Прости, я не подумал, что сказал. Просто разозлился на тебя из-за этой бумажки.

– Да ладно, – неожиданно ответил сирота, поднимая голову. – Сам на тебя набросился. Может, и выпал этот злосчастный листок. Просто поживи с мое в приюте и не так на всех кидаться начнешь!

– Мир? – осторожно уточнил Уно, не ожидая такого быстрого примирения, и протянул руку.

– Мир, мир. Нам еще пахать здесь вместе. Нечего ссориться, – хлопнул по ладони Джими и внезапно замялся. – Перед Шэр извинись, а? Что-то я тоже сорвался. Рэй всю душу вынял сегодня!

– Хорошо. Но почему ты так про нее сказал? Это правда?

Сирота смутился и отвел взгляд в сторону клетки, словно в эту секунду бой стал самым интересным событием в его жизни. Но, чувствуя серьезный взгляд мальчика, нехотя ответил.

– Не знаю. На нее не похоже, но мало ли. Отец у нее тот еще! Над сыновьями трясется, а с ней как с мусором обращается! Может, она и пошла по накатной. Наговаривать не хочу, но сотню раз такое видел. У нас в приюте несколько девочек также пошли – их наши грымзы недолюбливают, а дети и подавно – талоны отбирали. Вот и вышли зарабатывать на жизнь, а потом уже не выберешься.

Джими замолчала и с двойным усердием стал кусать губы – несколько красных капелек мелькнули на белоснежных зубах, но он словно не замечал. Остановившийся взгляд устремился в сторону клетки, где бой подходил к концу, а улюлюканье нарастало.

– Почему их недолюбливают? – осторожно спросил Уно, не сразу решившись нарушить напряженное паузу.

– Так сложилось, – не поворачивая головы, ответил Джими. – Над одними трясутся из-за каждого чиха, а другие сдыхать в подворотне будут, а никто и пальцем не пошевелит. Может, грымзы родителей знают, кто их разберет. Говорят, что у главной в кабинете есть закрытый шкаф, где бумаги по всем хранятся. Однажды я смогу туда пробраться! Хочу посмотреть в глаза своим родителям, спихнувшим меня в эту дыру.

Сирота выглядел настолько расстроенным и одновременно злым, что Уно готов был сквозь землю провалится от стыда – ведь именно он ткнул лицом в противный статус "сироты".

– Слушай, может, тебе помочь?

Джими наконец-то отвлекся от боя и с искренним удивлением посмотрел на хлипкого мальчишку. Сироте не верилось в подобное бескорыстие, и он был настолько ошеломлен, что не мог подобрать слов. Во взгляде карих глаз читалось сомнение.

– О! Похоже, Бари потерял сознание и не может продолжать бой! Что же, поприветствуем победителя – Юркого Санчи!

Повернув голову, Уно увидел победно улыбающегося мальчишку с растрепанной шевелюрой и кровоподтёком под сломанным носом. Глаза Санчи довольно поблескивали, и было во взгляде нечто зловещее, такое, что не должен чувствовать ребенок. Нечто жуткое и очень неправильное!

– Ты серьезно? – между тем, уточнил Джими и даже бровью не повел на творящееся в клетке. – Ты готов мне помочь?

– Если тебе нужна помощь, то да,– серьезно кивнул Уно. – Сам же говорил, что нам еще работать здесь вместе – лучше быть друзьями.

– То ли ты хитрый, то ли слишком правильный, – хмыкнув, сказал сирота. – Но раз сам предложил, то давай быстро приберемся и полезем в приют.

– Сегодня? – растерялся мальчик.

– Да, а чего медлить? Мне помощь пригодится – нужно же, чтобы кто-то на шухере постоял. А ты еще передумаешь завтра. Как говорят "Куй железо пока горячо". Пойдешь со мной?

Растерявшись, Уно медленно кивнул – совсем не так он планировал закончить вечер, но отказываться было глупо. Не хватало снова испортить отношения с сиротой. Джими довольно кивнул.

Уборка промелькнула быстро – обошлось без трупов, так что, засунув под куртку два золотых талона, Уно выскользнул из подвала. На улицах все еще стояла непроглядная темень – значит, до утра еще часа три, не меньше. Сирота нетерпеливо переступал с ноги на ногу.

– Не передумал? Ты смотри, если подведешь, то вдвоем вляпаемся так, что атланты покажутся тебе милейшими созданиями. У нас грымзы те еще!

– Не подведу. Скажи только, что делать.

– Пойдем, – махнул рукой Джими. – Для начала нам в приют пробраться нужно, но это несложно. Я так тысячу раз делал. Сейчас два часа тридцать пять минут, а значит старый хрыч с левой стороны бродим.

– Старый хрыч? – уже на ходу переспросил Уно.

– Ага, охранник наш. Плешивый дедок. Вообще, он еще нормальный, хотя иногда переклинивает, тогда лучше под горячую руку не попадаться.

Приют показался неожиданно, и как всегда это массивное здание из красного кирпича вызывало у Уно необъяснимую оторопь и желания отойти подальше. И вроде катакомбы куда страшнее, ведь оттуда скалится вполне реальная угроза – дигеры, но мальчика это место пугало куда сильнее. Дети, озлобленные на весь мир, куда страшнее машин.

Джими, как ни в чем не бывало, подбежал к ограждению и, подпрыгнув, ловко вцепился в железные прутья. Подтянулся, перекинул ноги и вот, он уже на другой стороне недовольно поглядывает на застопорившегося напарника.

– Давай, шевелись.

У Уно все получилось не столь легко, даже дыхание сбилось, но он все-таки смог перелезть на сторону приюта – словно ступил в новый неизведанный мир, скрытый от взглядов посторонних. Полюбоваться здешними видами не удалось, так как Джими тут же сорвался с места и подбежал к стене здания. Наклонившись, сирота приоткрыл окно, уходящее прямо в землю. Похоже, оно вело в подвальные помещения.

Тяжело выдохнув и предчувствуя, что ввязывается в неприятности, Уно последовал за сиротой. Отступать было поздно, да и выглядело бы это донельзя глупым!

Окно, и правда, вело в подвал. В последние дни это слово ассоциировалось с несколько другим местом, так что мальчик удивленно смотрел на покрытые пылью сломанные кровати, стулья и прочий хлам, словно ожидал увидеть привычную клетку и разъяренных бойцов.

– Слушай сюда, – скомандовал Джими. – У нас в десять часов отбой, но по коридорам кто-то все равно да шастает. Если встретим, не обращай внимания и иди как ни в чем не бывало. Ребята в потемках и не поймут, что ты не здешний. Грымзы обычно дрыхнут, но есть одна – Альвета, которой вечно не спится. Ходи тихо и не разговаривай. Показывай пальцами, если что. Если я вдруг побегу или спрячусь где – не стой разинув рот, а повторяй за мной. Все понял?

– Ага.

– Не "ага", а кивай! – раздраженно заметил сирота и направился к ступенькам, ведущим вверх. Самое любопытное, что была и лестница, уходящая вниз, хотя казалось бы – куда уж ниже. – И да, если нас засекут – беги и выбирайся из приюта. В городе тебя не найдут, а я не сдам.

Лестница вывела мальчишек в узкий коридор, обитый странными коричневыми панелями. Уно даже потрогал их пальцем, но не смог понять, что же это за диковинный материал, от которого пахнет лаком.

Джими уверенно пошел вперед, а затем свернул вправо, потом влево, затем снова вправо! Коридоры ничем не отличались друг от друга, разве что количеством дверей. Видимо, здесь располагались жилые комнаты.

Уно очень хотелось заглянуть хоть в одну, чтобы увидеть, как же живут сироты! Уж наверняка получше обычных жителей Заводского района, но любопытство могло стоить очень дорого. Если здешние смотрительница такие жуткие, как говорит знакомый сирота, то лучше им не попадаться на глаза.

Джими вдруг остановился у одной из дверей и открыл ее. На удивленный взгляд, он чуть усмехнулся и одними губами сказал: "Моя комната", а затем прошел внутрь.

Чувствуя дрожь, Уно осторожно прошел следом и ошарашенно замер. Какая же это была комната! Большая кровать из того же диковинного материала, что и стены, и белые, безумно белые простыни и подушки! Никогда еще мальчик не видел такого чистого и нового белья! Как же ему захотелось хоть на секунду прилечь и расслабиться. Да на такой кровати должны снится самые прекрасные сны.

А сколько полок и шкафов, забитые доверху разными бумажками и даже книжками! Нигде, даже на улице Зеленых крыш наверняка не было такого чуда.

Но последней каплей стало окно на половину стены, из которого можно было разглядеть почти всю Таксонию, и стекло было не разбитым. Даже малюсенький кусочек не откололся! Да за стеклом стояли такие очереди, что до старости ждать можно было.

– Дверь закрой, – раздраженно сказал Джими, приподнимая матрас и доставая оттуда коричневый сверток. – Дверь!

Скинув оцепенение, Уно поспешно дернул на себя ручку. Скрипа не последовало, и это снова удивило мальчика. Он словно оказался в городе А. Именно такими и должны быть комнаты счастливчиков из-за Стены.

– А из чего здесь стены? Такие странные.

– Дерево, – спокойно ответил Джими, укладывая сверток на кровать и разворачивая ткань.

– Де-ре-во, – по слогам повторил Уно и осторожно провел рукой по гладкой залакированной поверхности.

– Не бойся, не кусается, – усмехнулся сирота. – Так-с, как бы не промахнуться с выбором.

В сверток оказалось замотана куча разных железок: присмотревшись, Уно понял, что это отмычки – у сироты их собрался целый набор, любой взломщик обзавидуется. Может, Джими и зарабатывал этим – кто знает.

– Так, сейчас пойдем на... – закончить фразу сирота не успел, так как раздался уверенный стук в дверь.

Тук-тук-тук.

Мальчишки испуганно замерли, а сердце Уно рухнуло в пятки. Знал же, что попадет в неприятности

Тук-тук-тук-тук.

Двенадцатая глава. Взлом с проникновением

Джими взял себя в руки первым. Быстро оценив состояние друга по несчастью, он быстро схватил Уно за руку и толкнул в сторону кровати. Одними губами сказал: "Под. Прячься".

– Я знаю, что вы не спите! – прозвучал недовольный женский голос, и ручка дверь стала плавно опускаться вниз.

Как он успел шмыгнуть под кровать и забиться в самый угол поближе к стене, Уно и сам не мог понять. Но вот прошла секунда – и он уже глотает пыль и прижимается к холодному полу, а белые концы свисающей простыни закрывают его от взгляда смотрительницы.

То, что вошла одна из местных грымз, мальчик не сомневался: взрослых в приюте можно было по пальцам пересчитать, это уж все знали. Приют – для детей. Да и такой мерзкий голос и уродливые туфли с острыми носками могут быть только у смотрителей, никак иначе.

– Почему вы не спите, а шляетесь по коридорам и шумите? – недовольно спросила вошедшая. – Можете не оправдываться. Я прекрасно знаю, чем вы занимаетесь ночами.

– Учусь, – бойко ответил сирота, став так, чтобы заслонить кровать. – Не спится что-то, вот и решил, чего время тратить!

– Не дерзите! – раздраженно ответила смотрительница. – Если вы лишь себя считаете умным, то вам придется тяжело.

– Что вы, как вы могли подумать! – в голосе прозвучали издевательские нотки. – Я лишь учусь, чтобы стать умным.

– Учитесь, значит. Что же, раз учеба мешает здоровому сну, то, пожалуй, я заберу эти книги, которые и не должны быть у вас. Насколько мне известно, это книги Роя.

Из-под свисающей простыни Уно видел, как смотрительница прошла к столу – она чуть припадала на правую ногу. Джими сместился вместе с ней, чтобы хоть как-то прикрывать кровать.

– Но он мне дал их почитать!

– А разве я давала вам разрешение читать эти книги? Не припомню. Их может читать только Рой.

Сирота ничего не ответил и только скрипнул зубами. Это услышала и смотрительница, так как голос у нее стал чрезвычайно довольным, когда она отходила к двери.