Текст книги "Шоколадная лихорадка (СИ)"
Автор книги: Олеся Перепелица
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Убедиться в сказанном лично Уно не захотел, так что поверил на слово.
– Понять не могу, почему он без защитного костюма? – не унимался сирота. – Кто в своем уме на улицу выйдет раздетым? Десять минут и да здравствует доктор!
– Может, он из дома как-то сюда попал, – не оборачиваясь, предположил мальчик и зажал нос.
– Как? Скорее уж его раздели.... Да и то вряд ли. Может, в карманах что-то есть!
Судя по шелесту, Джими без всякого отвращения принялся копаться в вещах покойника. Уно же не решался повернуться – одно дело свежий труп, а другое – обглоданный крысами, в котором копошатся насекомые. Такое зрелище было не для его желудка, даже пустого.
– Хм, наклейка есть. Из-за покрытия даже почти не пострадала! Так-с, номер восемь тысяч девяносто три! И... Алькатрас четыре. Никогда такого слова не слышал, но похоже на название.
– Пойдем отсюда, – взмолился Уно. – Нам нужно искать путь в город А.
– Да подожди ты. Может, у него фонарик или батарейки есть! О, смотри! Самодельный нож. Пригодится. А что это за фигня маленькая – не знаю.
Голос сироты звучал так возбужденно, что мальчик все-таки решился обернуться. На ладони Джими в мигающем свете фонаря лежал металлический кружок, проржавевший от времени.
– Мусор какой-то, – без энтузиазма заметил Уно. – Пойдем в левый туннель?
– Скучный ты! Пойдем, только не нужно нудеть. Чего тебя за стену так тянет?! – вставая, спросил сирота. – Одиннадцать лет жил, а тут прям горит!
Не став отвечать, мальчик первым направился к провалу, и Джими ничего не оставалось как пойти следом. Мигающие освещение делало туннель еще более жутким: и вроде бы стены те же, да только казалось, что в каждой тени притаился диггер и только и ждет, когда фонарик потухнет.
Уно шел медленно и с опаской, помня печальный опыт друга, ведь внизу мог оказаться еще один уровень лабиринтов. Еще глубже лезть под землю совсем не хотелось.
Монотонная ходьба, тем не менее, притупляла внимание. Смотреть вокруг было не на что. Разве что далекий писк иногда заставлял настороженно останавливаться и оглядываться, но тяжелое дыхание Джими над ухом и звук железных подошв, опускающихся на каменный пол, успокаивали.
В который раз порадовавшись, что оказался в темноте не один, Уно свернул в очередной левый туннель.
Под ногой внезапно хлюпнула вода, и ребята переглянулись. Сирота присел и принюхался, не спеша дотрагиваться руками. После недолго обследования, он заметил:
– Ничем токсичным не пахнет, но пить точно не рискну! Хорошо, что мы в костюмах – та еще отрава может быть!
Чем дальше ребята шли, тем больше туннель наполнялся водой, пока не достиг щиколоток. Идти пришлось труднее. Джими посветил на воду, но она оказалась мутной, почти черной из-за растворившихся комьев земли, и разглядеть что-то было невозможно.
Теперь каждый шаг мальчишек дополнялся всплеском и чавканьем. Относительно ровный свод туннеля сменился каменными отростками, свисающими вниз, как коричневые сосульки. Задумавшись, сирота смачно влетел в один лбом.
– Тьфу! – раздраженно прошипел он, останавливаясь и потирая ушиб. – Хоть полный капюшон активируй!
Уно хотел было заметить, что нужно смотреть перед собой, как различил странный звук.
– Сшкр... Скшр... Скшр-р-р.
Навострив уши, мальчик прислушался – скрежет доносился из темноты впереди.
– Ты слышал? Что это?
– Не знаю, – растерянно ответил Джими. – Вроде как от наждачки звук или...
– Или как будто череп распиливают, – сглотнув ком в горле, тихо закончил фразу Уно и инстинктивно отступил на шаг назад.
– Какие у тебя познания! – фыркнув, заметил сирота и посветил фонариком вперед. Туннель озарился ярким светом, и блики заиграли на мутной воде, но ничего живого вокруг не было. – Может, просто стены крошатся от времени!
Замотав головой, Уно сделал еще один шаг назад и очень тихо вымолвил: "диггер". Вода была гладкой и не шла рябью, значит, там никого. Да и по стенам никто не ползал, даже маленькие существа меньше ладони выдали бы себя.
– Сшкр... Сшкр... Сшкр...
Звуки раздались совсем близко, но сколько бы мальчик не вглядывался перед собой, он не мог увидеть механическое существо. Рядом сделала пару шагов вперед Джими: он заозирался, освещая фонарем каждый неровно уложенный камень, но, судя по непонимающему выражению лица, ничего не разглядел.
По коже Уно пробежали мурашки, а волосы на затылке стали дыбом, будто нечто задышало в спину. Резко обернувшись, мальчик испуганно всмотрелся в темноту.
Никого.
– Сшкр... Сшкр... Сшкр...
По виску стекла крупная капля пота, и сердце оглушающе застучало в груди, будто желало разорвать грудную клетку и вырваться наружу. Облизнув губы, Уно нервно вытер лицо.
– Да ладно, мелкий. Крысы полза... – Джими оборвал фразу на середине и испуганно охнул. Рука с фонарем предательски дрогнула, но мальчик успел различить, как побелело лицо друга. – У тебя над головой!
Холодное прикосновение лап к волосам Уно почувствовал сразу и испуганно дернулся. Не соображая, что делает, он резко ударил рукой наугад, стараясь скинуть тварь, но острый крючок впился в кожу головы, и ладонь лишь зацепилась за холодную поверхность.
Вскрикнув от боли, мальчик схватился за существо, заодно зацепив пару прядей, и изо всех сил дернул вверх. В глазах потемнело, и брызнули слезы, но тварь не поддалась.
– Сшкр-р-р-р! – зазвучало в голове, и в панике Уно показалось, что диггер просверливает череп.
Закусив губу, он сжал металлическую штуку до побелевших пальцев и сделал еще один отчаянный рывок вверх. Клок волос остался в ладонях, а крючки надорвали кожу.
Джими пришел в себе и кинулся на помощь – подскочив к другу с ножом, он наотмашь рубанул лезвием по одной из лап диггера. От звона уши Уно заложило, но давление на голову ослабло. Сирота схватил тварь за один из отростков и отшвырнул в воду.
– Бульк.
– Бежим! – заорал Джими, на секунду посветив фонариком на потолок.
Срываясь с места, Уно запрокинул голову и чуть не споткнулся: свод туннеля кишел сотнями металлических круглых тварей, цепляющихся за камни десятками длинных лап.
– Сшкр-р-р-р! – в едином возгласе слились все диггеры и рванули прямо по потолку за мальчишками.
Не чувствуя, как ботинки вязнут в воде, Уно несся вперед. Брызги летели во все стороны, и у мальчика появилась робкая надежда, что жидкость обезвредит тварей. Однако скрежет только нарастал – не было похоже, что диггеры боятся влаги.
Легкие горели изнутри, но Уно гнал от себя неприятное ощущение, жадно вдыхая воздух носом. Спина Джими маячила впереди в мигающем освещении, от которого слезились глаза. Но одно разглядеть было просто – туннель заканчивался и переходил в широкое помещение.
Вылетев из прохода, мальчик ошарашенно замер: полукруглый зал мало походило на творение рук человека, и вытесанные камни сменились на бесформенные булыжники, ограненные водой и временем. Свод потолка виднелся далеко вверху и утопал в вязком полумраке, а впереди раскинулась широкая гладь прозрачной воды, которую по краям не обойти, даже если будешь руками и ногами цепляться за неровные стены. Лишь в середине прозрачность сменялась мутностью и чернотой.
Ребята замерли: ни разу в жизни они видели столько воды в одном месте! Это уже не лужа, которую можно перескочить! Как преодолеть такой барьер оставалось загадкой.
– Вон! Смотри! Там вроде неглубоко! – запыхавшись, прошептал Джими и указал рукой на место, где различимые сквозь прозрачную жидкость камни выпирали вверх и образовывали своеобразную подводную тропу – на глаз они лежали неглубоко – вода будет по колено, если осторожно пройти по булыжникам.
Испуганно оглянувшись, сирота со всех ног кинулся к проглядывающимся камням и бесстрашно ступил в воду. "Хлюп-хлюп" – спокойный звук по сравнению с устрашающим скрипом позади, но Уно сомневался – его пугала глубина, ведь он помнил охладительный раствор. Как жидкость сковывает тело, и ты медленно опускаешься на самое дно, переставая видеть свет. Бессмысленно барахтаешься, но невидимая сила все тянет и тянет вниз. Тогда мальчика спасла Шэр, но в этот раз чудесного появления девочки ждать не стоило.
Сирота уже балансировал на камнях, и со стороны это выглядело так, будто он идет по воде. Свет от фонаря все отдалялся...
– Сшкр-р-р-р! – раздалось прямо над ухом, и Уно сорвался с места.
Подняв тучу брызг, он влетел в прозрачную воду и чуть не промахнулся мимо места, где камни выпирали вверх. Стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, мальчик взобрался на тропу и кинулся за сиротой. Да только не учел, насколько булыжники окажутся скользкими.
Нога соскользнула, и он, нелепо взмахнув руками, плюхнулся в воду. Зажмурив глаза и уже представив, как камнем уходит на дно, Уно не сразу сообразил, что приземлился на устойчивую почву – теплая вода лизнула лишь открытую шею.
Чуть не хлебнув жидкости, мальчик поспешно встал и порадовался, что не успел отойти от берега. Уже осторожнее он забрался на камни и медленно, балансируя, пошел вперед.
Вода окутывала ноги, и мешала ступать – как через кисель пробираешься. Да и булыжники были не все ровные и гладкие. Попадались заостренные и маленькие. Свет окончательно отдалился, и Уно перестал понимать, куда ставит ногу.
– Джими! Подожди! Посвети мне! – в панике крикнул он, и сирота тут же откликнулся – пространство перед мальчиком озарилось.
Смотря только под ноги, Уно как можно быстрее пошел вперед. Шаг, шаг, перелезть большой скользкий камень, шаг...
Внезапно свет исчез, и мальчик чуть не соскользнул в воду. Еле удержав равновесие, он зло крикнул:
– Ты чего?! Я же не вижу, что подо мной!
– Смотри! – донесся, взволнованный голос Джими, и Уно проследил, за направлением фонарика.
Мутная вода в середине озера двигалась и распадалась на отдельные сгустки, движения которых совсем не походили на хаотичные. Один из них уверенно приближался к мальчишкам. Затаив дыхание, ребята следили за неизвестным существом, уверенно скользящим в воде, и когда между ними осталось всего ничего, они разглядели белесое животное – телесного цвета жирный червь с четырьмя короткими лапами сантиметров тридцать в длину! Вытянутая морда существа без глаз и носа была направлена на мальчишек – будто он чуял их и угрожающе раздувал красные перепонки на шее.
Громко сглотнув, Уно растерянно спросил:
– Оно живое?! Или машина?!
– Не знаю, – напряженно ответил Джими и посветил за спину друга. – Давай быстрее! Диггеры близко! Уно!
Окрик скинул оцепенение, и мальчик поспешно полез вперед, краем уха слыша нарастающий скрежет над головой. Диггеры и не думали отпускать жертву.
Подошвы ботинок скользили по камням, и как бы Уно не пытался удержать равновесие, то одна, то друга нога постоянно соскальзывали, и брызги летели в лицо. В нос ударял затхлый, солоноватый запах воды. Но хоть воздух перестал быть сухим и царапающим горло, теперь он был влажным и тяжелым.
Паника захлестывала, и мальчику все труднее было сконцентрироваться. Он помнил отвратное чувство, как лапы диггера продевают кожу!
От нетерпения Джими чуть не подскакивал на месте, не боясь свалиться в воду, и с испугом смотрел на потолок. Судя по нарастающему скрежету диггеры уже были совсем близко.
Уно переползал булыжник, покрытый зелеными мокрыми наростами, когда по ушам ударил крик:
– Сверху!
От неожиданности качнувшись, мальчик оступился и мгновенно соскользнул с камня. Не успел он моргнуть, как вода захлестнула лицо. Бульк – последнее, что услышал Уно. Закрыв рот, и зажмурившись, он погружался вниз, а теплая влага щекотала кожу. Легкие загорелись от нехватки воздуха, а неведомая сила потянула вниз.
В панике заколотив руками, мальчик попытался вынырнуть, но руки и ноги лишь вязли в воде, не подталкивая вверх. Открыв глаза, Уно вздрогнул и выпустил пузырьки драгоценного воздуха.
Прямо перед ним замерла неведомая тварь: вытянутая морда без глаз оказалась в паре миллиметров от мальчика, а тонкий хвост притронулся к его руке.
Запаниковав, Уно изо всех сил заколотил руками, всем телом потянувшись к виднеющемуся вверху свету, но ботинки камнем тащили на дно. Существо не спешило нападать, а лишь следило поворотами головы за бьющимся ребенком.
– Бульк, – донеслось сверху, и ощутимый поток воды коснулся Уно.
Вскинув голову, он увидел круглое тело диггера с безобразно шевелящимися острыми лапами. Перебирая ими, механический охранник быстро приближался к мальчику.
Дальше все произошло так быстро, что Уно не успел толком испугаться – подводный житель извернулся всем телом и одним длинным рывком подскочил к диггеру, вонзаясь зубами в металлическое тело. Острые лапы механической твари в ответ впились в телесную кожу, пробивая насквозь, и вода окрасилась красными потеками.
В глазах мальчика потемнело, а легкие вспыхнули как спичка, обжигая все внутри огнем. Сосредоточиться на реальности становилось все сложнее, и рывки становились с каждой секундой слабее.
За руку Уно уверенно схватил Джими. Сквозь прозрачную воду легко было рассмотреть его лицо за защитным шлемом, покрытым пузыриками. Будто издалека мальчик наблюдал, как друг тянет его вверх и вперед, и чувствовал как вода обволакивает лицо, но шевелиться сил не осталось.
Пару раз Уно дернул рукой, лишь мешая сироте, но помочь не мог. Закрыв глаза, мальчик полностью положился на судьбу, впадая в забытье...
...Удар в грудь выбил весь воздух из легких, и, судорожно закашлявшись, мальчик приподнялся. Жадно открыв рот, он попытался глотнуть как можно больше и вызвал еще один приступ кашля.
– Ты как? Живой? – обеспокоенно спросил сидящий на берегу Джими, уже убравший защитный шлем – Мелкий, скажи что-нибудь!
– Кхм... – нечленораздельно ответил Уно, сплевывая воду на камни. – Да. Ты спас меня.
– Вставай. Нужно бежать! Сейчас здесь будут диг... – оборвал сам себя сирота и побелел. – Жопа!
Оглядевшись, мальчик тоже ощутил как кровь отхлынула от лица: весь пол вокруг усеяли механические твари – десятки, сотни механизмов перебирали острыми лапками. И если бы уши не заложило водой, то Уно бы оглох от их скрежета.
Маленькие уродцы быстро приближались к ребятам. Мальчики быстро подскочили и синхронно отступили назад, погружая ботинки в теплую воду. Обернувшись и посмотрев на ровную гладь, Уно с безысходностью осознал, что бежать некуда.
– Прости, что втянул тебя, – дрогнувшим голосом сказал он, смотря как твари быстро приближаются. – Ты не должен был лезть сюда!
– Ты чего прощаться вздумал?! Прорвемся! – воскликнул Джими, но за бравадой скрывался страх – толпа диггеров испугала бы любого.
Сирота полез в карман и выудил самодельный нож, но от резкого движения на пол вылетел металлический кружок. Инстинктивно наклонившись, Уно подхватил его и крепко сжал в ладони.
В ту же секунду диггеры как по команде замерли. Гробовая тишина обрушилась на мальчишек, и они непонимающе переглянулись.
– Чего они стали? – настороженно спросил сирота.
– Не знаю, – удивленно ответил Уно, невольно ослабляя хватку.
Скрежет вернулся, и механические существа двинулись вперед. В голове мальчика что-то щелкнуло, и он посмотрел на бесполезный на вид кружок. Кинув быстрый взгляд на диггеров, он снова сжал его, и твари замерли.
– Эта штука их контролирует! – воскликнул Уно. – Если я его сжимаю, то они не нападают!
Диггеры вдруг стали расползаться в разные стороны: простучав лапками до стен, они полезли вверх к потолку, полностью игнорируя мальчишек. Ребята переглянулись, и первым решился что-то сказать сирота:
– Так, держи до побелевших пальцев эту штуку! И побежали отсюда! Если я не увижу свет, то скоро чокнусь без всяких людей А.
Не став вести долгие разговоры, мальчишки кинулись вперед в один атлант ведает какой по счету левый туннель.
Крысы и сгущающаяся темнота больше их не пугали. Думая лишь о том, что хотят увидеть свет, ребята неслись вперед. Не тратя время на рассматривание стен, они просто бежали, забыв обо всем на свете.
Поворот, еще один левый туннель, затем прямо... Поворот, еще один левый туннель и прямо...
Грызунов, попадающихся на дороге, мальчики пробегали так быстро, что те только и успевали удивленно повести мордой в след, но преследовать такую большую и шумную добычу не спешили.
Промокший фонарик мигал все чаще, а свет становился тусклее с каждым новым шагом. Потихоньку ребят накрывало паническое настроение: а что если выхода нет? А если они свернули не туда и теперь навечно застряли в подземных катакомбах? А вдруг металлический кружок перестанет действовать, и на них накинуться диггеры?
Уно старался гнать все "вдруг" и "если", но на глазах уже готовы были появиться слезы отчаяния. Ноги подрагивали от усталости, а туннели и не думали кончаться. Мальчику хотелось остановиться, привалиться к стене и просто закрыть глаза. Сомнения, правильно ли он поступил, отправившись в безрассудный путь к городу счастливчиков, грызли изнутри.
Он ушел на эмоциях, не задумываясь о будущем и последствиях, но что он сделает, даже если выберется за стену? Увидит чистое небо и умрет в лапах атланта за нарушение?! Разве что успеет плюнуть человеку А в лицо прежде, чем его убьют.
Тягостные мысли добавляли груза на плечи, и от того бежать было еще сложнее.
– Свет! Уно! Я вижу свет! – крик прозвучал так неожиданно, что Уно не сразу поверил.
Вскинув голову, он увидел куда показывает дрожащей рукой Джими. Сирота расширенными от счастья глазами смотрел на широкое круглое отверстие в стене. Отвыкшие от яркого света глаза заслезились, но Уно не мог отвести взгляда от пронизанного солнечными лучами кусочка голубого, чистого неба.
Неба, где не было зеленых и фиолетовых выбросов. Неба, где воздух был чистый и не вызывал судорожные приступы кашля. Неба над новым, прекрасным миром.
Первым к выходу рванул сирота: не видя дороги, он подскочил к дыре, подтянулся и вывалился наружу, и до мальчик донесся странный удивленный вздох. Не желая оставаться в катакомбах, Уно побежал следом.
Схватившись за каменные края, он выполз наружу и, затаив дыхание, огляделся. Да только воздух тут же вылетел из легких, стоило мальчику увидеть прекрасный, долгожданный новый мир за стеной.
Вокруг, куда ни глянь, простиралась безжизненная пустыня с покрошившейся от недостатка влаги землей. Пустота, и только ветер гоняет коричневую пыль, а солнце освещает землю, где нет ни одного человека.
Уно растерянно повернул голову и увидел за спиной Джими атланта, тянущего лапы к спине друга. Крикнуть "берегись", мальчик не успел, так как в шею вонзилась острая игла, и он упал без сознания.
Двадцать четвертая глава. Тюремное заключение
Очнулся Уно с раскалывающейся головой, ноющей болью во всем теле и ощущением, что подобное уже случалось. С трудом разлепив веки, он увидел черный гладкий потолок, и у мальчика мелькнула паническая мысль, что он по-прежнему находится в катакомбах, а последние события лишь игра воображения. Безлюдная пустыня подтверждала эту мысль – ведь не может такого быть, что города А не существует!
Тут же приподнявшись, мальчик огляделся и с облегчением увидел комнату с единственной лавкой – всяко лучше, чем катакомбы. Да только дверей или окна на глаза не попалось, зато Уно увидел, что в комнате не один.
Вдоль стены расхаживала женщина, чуть припадая на одну ногу: высокая, в идеально-белом защитном костюме, волосы черные, вьющиеся мелкими кудрями спадали на угловатое вытянутое лицо. Ноздри курносого носа зло раздувались, а в синих, маленький глазах бушевала настоящая буря. Увидев, что мальчик очнулся, она с недовольством посмотрела на него, будто он оказался виноват во всех ее бедах. Тонкие губы скривились в усмешку, когда она спросила:
– Из города Б сбежать надумал?
Голос показался Уно неуловимо знакомым: такой высокий, истеричный, от которого уши закладывает. Причем будто уже не раз слышал. Но из-за раскалывающейся головы он мог понять, где же они могли столкнуться.
– Увидеть город А хотел, – прочистив горло, ответил мальчик и встал.
– Наивный, – хмыкнула неизвестная, устало присаживаясь на лавку. – Кто тебе даст его увидеть.
– Но... его же нет! – с отчаянием заметил Уно. – Как это возможно?!
– Ну, нет так нет, – странно ответила она. – Значит, не судьба его тебе увидеть. Так и умрешь в неведение. Здесь не любят, когда люди исполняют свои мечты.
– Где здесь?
Оглядевшись повнимательнее, мальчик прошелся вдоль стен, проводя ладонью по гладкой поверхности и стараясь нащупать дверь или другое отверстие, чтобы выбраться, но не смог найти даже маленького стыка.
– Ты еще ничего не понял? Это тюрьма. Алькатрас три. Скоро и тебя, и меня ждет суд, а потом или казнь, или стирание памяти, или уничтожение мозга, чтобы мы стали идиотами. Отсюда нет выхода.
Тяжко вздохнув, неизвестная прилегла на лавку и устало прикрыла опухшие глаза. От нее веяло такой безысходностью, что она передалась и мальчику. Он присел на пол и еще раз безуспешно оглядел комнату.
– Со мной был друг.
– Смугленький? Его уже утащили на суд. Думаю, вы больше не увидитесь, – равнодушно ответила девушка, не открывая глаз.
– Откуда ты все знаешь?
– Потому что я из города А, да только польстилась из-за детской наивности на самую отвратную работенку на всей Земле. Если каким чудом выберешься и когда-нибудь попадешь в город А, то никогда не вздумай работать на любителей островов. Их у вас называют "Люди Моро" – какая издевательская ирония. Они строги к чужим, но к своим еще безжалостнее.
Уно показалось, что он ослышался, так спокойно обо всем говорила неизвестная. Уже другим взглядом мальчик посмотрел на нее, словно хотел увидеть третий глаз на ее лбу или четыре ноги. Но девушка походила на обычного жителя города Б, разве что чуть более ухоженного.
– Что такое "Люди Моро"? Я знаю оттуда Сая, горбуна.
– Горбуна? О, он все развлекается. То горбун, то слепой, то заика. Актерская карьера по нему плачет, но он решил пойти в девятый отдел... Хочешь получить ответы. Что же, все равно ты или ничего не вспомнишь, или умрешь, так что тайн особых для тебя уже нет. Какая ирония, лишь перед лицом смерти тараканы, живущие в банке, могут осознать, где прошла их жизнь, – задумчиво заметила незнакомка и привстала. – "Люд Моро" – это организация людей А, которая производит отбор из людей Б. Дает милостыню с барского плеча и забирает из Ада. Меня они тоже когда-то забрали...
– Ты жила в городе Б? – удивленно спросил Уно, внимательнее приглядываясь и пытаясь вспомнить – не видел ли он раньше девушку, но в роли жительницы Б.
– Нельзя родиться человеком А, им можно лишь стать. Меня забрали, но из другой Таксонии. Таксонии – 7. А ты живешь в Таксонии – 638. Я решила пойти в восьмой отдел – не девятый, конечно, но тоже неплохо. Мы ничего не решаем, не можем вмешиваться, но зато наблюдаем и даем сигналы девятому. Не знаю, почему пошла туда. Наверное, испугалась нового, непривычного мира и мне захотелось вернуться в знакомую и простую жизнь, но уже с багажом знаний. Меня распределили в ваш приют. Забавно, но я была праведницей до этого, потому и стала человеком А, да только гребаные экспериментаторы не учли одного – когда в твоих руках власть, то мало кому удастся вытянуть такой груз и остаться без греха за душой. Эх, уже исповедуюсь мальчишке...
Уно слушал внимательно и боялся перебить. Лишь отметил в голове, почему девушка показалось знакомой – это была Альвета. А еще та самая смотрительница, что спорила в туннеле под приютом. Теперь он узнал ее голос. Истеричных ноток лишь поубавилось, осталось отчаяние.
– Конечно, о чем они только думали, когда брали меня, наивную девчонку на такую работу – столько возможностей... Да только они портят отлаженный механизм. Но как удержаться и не продать пару примитивных приборов людям, которые свое имя пишут с тремя ошибками и думают, что атланты – это чудо природы. Хотя и слово природа вам неизвестно.
– Что происходит? Ты говоришь, что Таксоний много... Какие-то эксперименты... Я читал про "Утопию", но ничего не понимаю.
– Эксперименты закончились несколько столетий назад. Теперь у нас одна нерушимая Республика на все континенты. Забавно. Они говорят о республике, а перед глазами диктатура с элементами... нацизма? Нет, не то слово. Нации остались лишь в учебниках истории. Не знаю, как назвать, но, поверь, это смешно, – заметила Альвета да только не улыбнулась даже краешком губ. Она была крайне серьезна. – "Утопия два" увенчалась успехом. "Новое общество" пришло к власти... В учебниках не пишут, как они обхватили весь мир, но, думаю, не обошлось без кровавой бойни. Разве можно построить прекрасный мир, не залив каждую травинку кровью? Крамольные вещи говорю, да только терять мне нечего. Больше нет экспериментов. Есть лишь отлаженная схема. Для каждого. Без исключений. Кем бы не были твои родители, но испытания взвалят на твои плечи. Как я уже сказала, нельзя родиться человеком А – все мы прошли один путь. Если ты родился из пробирки здесь, за стеной, как вы говорите, в городе счастливчиков, то ты не успеешь сделать вдох, как окажешься в одной из Таксоний... в приюте.
Ничего не понимая, Уно встал и нервно прошелся по комнате. Голова взрывалась от наплыва информации, на языке вертелось так много вопросов, что он не мог выбрать какой задать. Впрочем, Альвета говорила сама. Ей не хотелось молчать, и в ее глазах мальчик видел смерть. Она не надеялась покинуть камеру живой.
– Знаешь, когда я попала сюда и мне многое объяснили, то я все задавала себе один вопрос: жизнь в городе Б кошмарна, тяжелая, там каждый день проходит с пониманием, что рядом живут счастливчики, а ты как навозный жук копаешься в их дерьме, но отчего я ни разу не вскинула голову? Не захотела протестовать? Не захотела прорваться в город А? А потом поняла... Я ведь даже шанса такого не допускала! Вот такая дуреха! Это страшно. Страшно, но я прожила двенадцать лет в городе Б, но не умела думать... Почти. Я была идеальным рабом, который не знал, что такое свобода. Зато с рождения я знала, как жить: достигнуть шестнадцати, получить разнарядку, работать, работать, работать и надеяться на счастливый шанс. По-другому и быть не могло! Другой схемы не существовало в моей голове. Ведь все живут так. Мои родители, дедушки и бабашки, прадедушки и дальше. А познакомиться с кем-то, кто несмотря ни что смог посмотреть на мир по-другому, невозможно – они исчезают так быстро, что ты не успеваешь заметить, что кто-то хотел поднять бунт. И ты такой же. Все люди Б такие! Такими нас вырастили!
Альвета замолчала, а затем резко встала и посмотрела в глаза мальчику:
– Хочешь знать, что такое идеальный мир? Это мир господ и рабов. И то, что господины сами были рабами, ничего не меняет – блеск и шик нового мира ослепляет. Для каждого найдется крючок. Каждого заставят забыть прошлое. В одном "Новое общество" преуспело – бунтов и войн больше нет. Да только свободы тоже нигде нет... И когда ты понимаешь, что не можешь изменить мир, то подстраиваешься. Да, я нарушала правила. Да, брала взятки от родителей, чьи дети торчали в приюте. Я им помогала вырваться. Но не я создала систему, не на моих руках кровь – мне просто хотелось хоть раз в жизни пожить хорошо.
Стена вдруг с шелестом разошлась в стороны, и в комнату зашли двое мужчин в странных костюмах – черная, свободного покроя одежда висела на них как один большой лоскут ткани, доходящий до пола, а лица закрывали тканевые белые маски.
– Альвета, пройдемте. Суд ждет вас, – раздался глухой голос.
Бывшая смотрительница побелела, а на ее глазах выступили слезы. Хрупкое тело затряслось от страха, и на дрожащих ногах она отступила к стене.
– Суд?! Или казнь?! Я не виновна ни в чем! – срывающимся голосом закричала она.
– Это решать не нам. Пройдемте.
Замотав головой и всхлипнув, девушка упала на колени и закрыла лицо руками. Плач рвался из ее груди, а тело не просто дрожало – его колотило. От ужасного зрелища по коже Уно пробежали мурашки, но он стоял и не мог пошевелиться.
Конвоиры прошли в камеру, и один безжалостно схватил Альвету за волосы, заставляя встать. Но та не поддалась, зарыдав еще надрывнее.
– Нет! Я не пойду! Я не хочу умирать! Пожалуйста, отпустите меня!
Мужчина потянул еще сильнее, заставив девушку закричать от боли, и равнодушным голосом ответил:
– Это не нам решать. Пройдемте.
В этот миг Уно ненавидел себя, но от страха он не мог пошевелиться. Зрелище было столь жуткое своей безысходностью, что его ноги примерзли к полу. Он смотрел, как конвоиры силой ставят рыдающую девушку на ноги и подталкивают к выходу. Альвета не переставала рыдать. Больше мальчик не мог ненавидеть смотрительниц – он жалел ее всем сердцем, не понимая, за что ей такая участь?! Но ведь его ждет тоже самое! И Джими...
На секунду Уно встретился взглядом с красными от слез глазами Альветы и прочел в них одну фразу: "Вот он прекрасный мир счастливчиков". Он никогда бы не смог забыть этот животный страх и отчаяние. Так смотрели крысы перед тем, как по ним били палкой, раскраивая череп, а они не могли пошевелиться. Потому что свободы у них не было.
Крики и всхлипы смотрительницы еще долго доносились из коридора, а мальчик все стоял и смотрел в пустоту. Город счастливчиков. Город рабов. Где же прекрасный мир за стеной?
– Хэй, ты выйти не хочешь? – раздался веселый голос Сая, и Уно резко развернулся.
В проеме стоял давний знакомый, да только горба не было и в помине, а защитный костюм сменился рубашкой и синими штанами. Весь ухоженный, чистый и счастливый. В ушах все еще стояли крики несчастной Альветы, и мальчик не выдержал.
Из груди вырвался утробный, нечеловеческий рык, и Уно кинулся на Сая, замахнувшись кулаком. Да только знакомый из "Людей Моро" с легкостью перехватил его руку и выпихнул мальчика в коридор. Плюхнувшись на пол, Уно резко вскинул голову и посмотрел в глаза невозмутимому врагу – да, теперь он был врагом номер один.
– Ты меня ненавидишь. Знаешь в чем проблема людей Б? Они не видят всей картины, а потому смотрят на мир глазами полными ненависти и непонимания. Так и должно быть. Это нормально. Но ты, мой друг, можешь пополнить ряды людей А, да только злость и глупость в таком случае неприемлемы, – спокойно взирая на мальчика, сказал Сай.
– Человеком А? – удивление в возгласе быстро сменилось злостью. – Стать убийцей как вы? Убивать детей? Матерей? Таких как Альвета?! Катитесь диггеру в задницу! Я не буду убивать! Вы чуть не заставили меня убить свою сестру!
– Я в тебе не зря не сомневался. Боюсь, мы допустили глупую ошибку, не приняв тебя. К сожалению, мы не успели разобраться в истории с радием и поспешно посчитали, что ты так решил убить свою сестру. Но ты это сделал по незнанию и доказал, что достоин быть в городе А, когда попытался спасти маму Лонни. Мы отправили тебе вестника, но ты, к сожалению, уже сбежал в катакомбы, – спокойно пояснил Сай, присаживаясь на корточки рядом с мальчиком. – Приношу свои извинения. Иногда случаются глупые ошибки, но лучше перестраховаться и не взять одного достойного в город А, чем пустить десятки недостойных.
