Текст книги "Шоколадная лихорадка (СИ)"
Автор книги: Олеся Перепелица
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Расстроенный Уно уже без былого энтузиазма поплелся за ребятами. Шэр уверенно повела всех в обход АЭС, настороженно оглядываясь через каждый шаг. Но атланты патрулировали у входа – через забор все равно не пролезть, ведь он бьется маленькими голубыми огоньками. Только притронешься, а тебя тут же бьет током, да с такой силой, что на несколько метров отлететь можно. И совсем не факт, что в себя прийти сможешь! Уно видел смельчаков, пытавшихся преодолеть барьер, а потом оказывающихся без сознания в каморке у Аврелия – некоторых выносили вперед ногами под осуждающее хмыканье мерзкого старика.
Но девочку забор отчего-то не смущал: она, прищурив глаза, рассматривала проглядывающиеся здания. Джими вырвался вместе с ней чуть вперед, и теперь подруга тихо поясняла ему:
– У мамы Уно пропуск обучающегося, так что не факт, что во все здания сможем пройти. Вон то самое большое серое со множеством этажей – это главный корпус, а синее поменьше – служебный. Те трубы – это для химводоочистки, как мне сказал Лонни. А левее, где вроде каменного колодца, наверное, газгольдерная установка. Нам бы поближе к главному корпусу войти.
Подруга вдруг замерла у забора и нервно улыбнулась. Под заинтересованными взглядами ребят, она достала из кармана защитного костюма поблескивающую вытянутую штуковину с темно-коричневыми жирными точками – словно в мазуте запачканный. Ткнув в один из бугорков, он замахнулась и резко швырнула прибор в стену.
Вместо ожидаемого грохота и синих искр раздался мягкий "плюх", и прибор как припаянный застыл на железной поверхности. Коричневые точки расползлись в кляксы и как лапки прицепились к неровной поверхности.
– Полезли, быстро! – прошипела девочка и первой кинулась к забору. – Замкнет лишь на минуту! Подсадите!
Со страхом наблюдая, как подруга без боязни прикасается к смертельно опасному забору, Уно задержал дыхание. Но вот перчатка легла на металлическую поверхность, а Шэр не откинуло. Джими подскочил и подставил девочке колено, чтобы она легко смогла перебраться через высокую ограду.
Высунув голову на другую сторону, она с любопытством осмотрелась и, буркнув "чисто", перевалилась на сторону АЭС. Сирота же нетерпеливо повернулся к Уно и махнул рукой: "Поторапливайся!".
Забравшись таким же способом наверх, мальчик помог сироте подтянуться. У него было лишь секунда, чтобы осмотреться: маленькие железные здания чередовались с системами водоотвода, но над всеми ними возвышались воистину громадные трубы – издалека они казались гораздо меньше, а сейчас, так близко, они внушали необъяснимую оторопь, и Уно казался самому себя крошечным и ничтожным перед творением рук человека.
– Прыгайте! – зашипела Шэр, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик.
Издалека, сквозь рокот шумящей жидкости и вибрации труб, стал слышен неумолимый перестук лап: "Тук-тик". Холодный ветер лизнул шею Уно, но он ощутил лишь жар, вспыхнувшего от волнения лица. Даже не глянув вниз, он прыгнул – приземлился и неловко рухнул на четвереньки. В ту же секунду его схватили за шкирку, заставляя подняться и подтолкнули к виднеющемуся центральному зданию. По инерции пробежав чуть вперед, мальчик увидел, как справа из-за пристроек показывается черное, светящееся зеленоватым светом тело атланта. Тот шел уверенно, выкидывая когтистые длинные лапы далеко вперед и издавая проклятый звук "тук-тик". Красные глаза смотрели в сторону ребят.
Джими толкнул Уно плечом, заставляя стать за сеть трубопроводов. Мальчик тут же пригнулся так чтобы даже макушка не выглядывала, но атланту ведь не обязательно их видеть, чтобы почувствовать. Рядом притаилась Шэр – горячее тяжелое дыхание обжигало щеку мальчику – будто рядом бурлила жидкость для переплавки.
"Тук-тик" почти нельзя было различить за шумом труб, и Уно подался чуть вперед, чтобы прислушаться. Металлическая поверхность чуть не обожгла его. До чего же горячая вода шла по ним!
– Все, ушел, – прошептал Джими и вытер выступивший на лбу пот. – Трубы нас спасли.
Уже куда осторожнее ребята направились к виднеющейся железной двери входа. Холодный свет лился из фонарей, освещая путь и не давая споткнуться о торчащие трубы, но из-за него дети становились отличной мишенью.
Уно не шел, а буквально летел, не слыша, как железные подошвы звякают при ударах о землю. Весь мир сузился до узкой двери с прямоугольными металлическими коробками, закрепленными по бокам. По натужному сопению по бокам, мальчик понимал, что остальные соучастники преступления были сосредоточены не меньше.
Первой к двери подлетела Шэр – самообладание готово было покинуть девочку в любую секунду, и ее руки предательски дрожали, когда она старалась выудить пропуск. Оглянувшись, Уно пытался разглядеть притаившихся атлантов, но пространство между пристройками пустовало – из окон не лился свет, и было в этом нечто зловещее. Вся АЭС выглядела мертвой, но ребята прекрасно знали, что здесь все кишит механическими тварями, готовыми сдавить горло холодными лапами и безразличным механическим голосом объявить: "Вы арестованы".
Эта фраза билась в висках Уно и готова была разорвать голову изнутри: у мальчика от волнения все потемнело перед глазами. Лишь ярко-рыжие, в вечном беспорядке, волосы Шэр ярким пятном озаряли подкравшуюся темноту. Девочка смогла совладать с собой и теперь в спешке осматривала железные коробки, не зная куда вставить полученный пропуск.
– Вон отверстие, проведи! – гулко прозвучал голос сироты.
Подруга, нервно сжимая края пропуска, впихнула его в указанную узкую щелочку и одним резким движением провела вниз.
Металлическая коробка по другую сторону двери вспыхнула: в ее центре оказалось точно такое же зеркало, как в атланте, что разобрал Лонни. Серую пелену стекла разрезали появившиеся зеленые циферки и буковки – они проносились слева направо так быстро, что ничего нельзя было разобрать.
Тонкий писк разнесся по всей территории АЭС, а затем, когда ребята затаили дыхание, раздался механический голос:
– Ошибка доступа. Ошибка доступа...
Уно показалось, что он ослышался. Он беспомощно повернулся к ребятам, надеясь, что так и есть, но растерянные и испуганные лица говорили о другом. Джими вдруг дернулся и вскинул голову, смотря за спину Шэр, а затем побелевшими губами прошептал: "Атланты".
Уно не стал даже оглядываться – он спиной чувствовал красные пронизывающие насквозь огоньки стражей порядка. Ребята не сговариваясь рванули вправо – за угол центрального здания.
Перестук лап подгонял, но еще вселяло надежду то, что не прозвучала фраза: "Остановитесь". Есть шанс, что атланты еще не почуяли их. Маленький, но вселяющий силы шанс! Бежать, главное бежать вперед!
Уно свернул за поворот и увидел замерших ребят.
– Вы чего? – запыхавшись, выдавил он и увидел еще одну железную дверь с металлической коробкой по центру.
Шэр, ходящими ходуном руками, с трудом вставила пропуск в щель и испуганно посмотрела на ребят. Сирота нервно закусил губу и кивнул, мол, давай!
Девочка резко провела картой вниз, и АЭС огласил еще один тонкий протяжный сигнал. В это невероятно долгое мгновение Уно забыл как дышать.
Шестнадцатая глава. Опасная прогулка
Дверь медленно, как издеваясь, открылась, и ребята тут же, толкаясь, влетели внутрь. Стоило всем оказаться в здании, как Джими закрыл ее и буквально сполз по металлической поверхности.
Уно устало оперся о колени и перевел дыхание – только сейчас он в полной мере осознал как запыхался и вспотел. По раскрасневшемуся лицо стекали крупные капли пота. А вот Шэр тут же стала с любопытством первооткрывателя осматриваться.
– Похоже, мы в машинном зале! – выдохнула она восхищенно.
– И откуда ты знаешь? – распрямляясь уточнил Уно и тут же получил ожидаемый ответ.
– Лонни нашел старые планы АЭС. Сказал, что многое должно быть аналогично!
– А, ну конечно, Лонни...
Под ногами блестел гладкий, вымытый до блеска бежевого цвета пол из непонятного материала, но это было далеко не самым интересным в здании. Уно, прищурив глаза, с восхищением осмотрел громадное помещение с кучей торчащих труб, покрытых белой краской. По бокам высились огромные синие турбины – этакие полукольца размером с дом – с красными люками по центру. Чутье подсказывало мальчику, что туда лезть не стоит – это будет опаснее, чем сунуть голову в котел для плавки.
– Точно нужно что-то отпилить, – присвистнув, заметил Джими. – Рыжик, давай вот ту мигающую лампочками фигню отвинтим?
Шэр в ответ фыркнула, кинув взгляд на металлическую панель с кучей кнопок, рычагов и стекол.
– Это не самое интересное! Лонни сказал, что нужно пробраться к реактору! Это сердце монстра!
– А давайте взорвем его, а? – зажегся идеей Джими, чуть не подпрыгнув на месте от озарившей его идеи. – Представьте, что мы уничтожим жуткого монстра? Да мы станем самыми главными людьми в Таксонии после такого! Да нам шоколад остальные ребята станут таскать!
– Ты как себе это представляешь? – скептически уточнила девочка, хотя в глазах мелькнул огонек интереса. Девочка уже совсем другим взглядом осмотрела помещение, будто прикидывала, что же тут можно сломать.
– Сама же сказала, что реактор – это сердце, а если сломать его, то и все здесь перестанет работать. Ух, это будет круто! Ребят, всегда хотел, что-нибудь этакое учинить! Жаль Лонни здесь нет, он бы точно знал, как все взорвать можно!
– Очкарик тот еще зануда, – не согласилась Шэр, прикасаясь к одной из труб и задумчиво проводя по ней ладонью. – Он отсюда стащить материал мудреный хотел – вроде им и травят всех! Так что капюшоны нужно бы активировать.
Ребята послушались совета, но Джими все не унимался и бормотал, что взорвать все нужно непременно. Тогда их зауважают, если атланты и люди А не прознают, конечно. Тогда уважение тоже будет, но им уже легче от этого не будет.
Активировав капюшон последней, Шэр огляделась и уверенно пошла вперед. Сирота решил не отставать, а вот Уно как всегда поплелся сзади – он вновь чувствовал себя третьим лишним. Девочка и Джими, похоже, отлично ладили: она никому не позволяла называть себя прозвищами, а тут лишь улыбалась на "рыжика". Но мальчик решил не расстраиваться, а с любопытством стал осматривать диковинные машины, которые работали даже в ночное время, хотя людей на АЭС не было видно.
Уно слышал, что есть ночные смены, но это происходило на всяких закрытых заводах, о которых мальчик ничего не знал – возможно, и здесь были люди.
Тихое гудение и вибрация были привычными звуками для этого места: они не прекращались ни на секунду, а иногда к ним добавлялись щелчки и тонкие сигналы. Постоянный шум притуплял внимание, поэтому Уно не сразу среагировал на скрежет. Как будто наждачкой кто-то оттирал железо.
Остановившись, мальчик внимательно осмотрелся вокруг. Людей не было видно, да и на "тук-тик" звук был совсем не похож.
Теперь, прислушавшись, Уно смог понять, что шум доносится от одной из турбин. Кинув взгляд на вырвавшихся вперед ребят, мальчик с опасливым любопытством пошел на источник звука – он и сам не мог понять, почему так заинтересовался.
Новая краска на турбине поблескивала под искусственным белым светом ламп, но шум доносился из погруженного в темноту угла. Мальчик медленно приблизился: звук усилился, а затем резко, как по щелчку пальцев, прекратился – словно зверек, почуявший приближение, настороженно замер. Уно протянул руку вперед, чтобы прощупать, что же таится в темноте.
– Бежим! – вскрик Шэр пронесся по зданию, а затем прозвучал оглушительный топот ног.
Уно невольно обернулся, и в тот же миг ощутил, как перчатки коснулось что-то, но когда он перевел взгляд на руку, то ничего не увидел. Зато мимо промчались ребята. Мальчик не успел крикнуть вдогонку вопрос "что случилось?", как по машинному залу пронеся механический голос атланта:
– Немедленно остановитесь! Если вы сейчас не остановитесь, то будете оштрафованы по статье 54-78!
На пару секунд Уно остолбенел: он слышал по перестуку лап, что атлант уже близко, и выбежать из-за турбины – это все равно что кинуться ему в лапы. Затаиться же бессмысленно – мерзкий монстр почувствует его и схватит. Безысходность ситуации навалилась на плечи мальчика, и он, с трудом сглотнув вязкую слюну, отступил назад, будто этот шаг к стене мог спасти.
– Фыр, – раздалось совсем близко, и Уно резко повернул голову – на турбине сидела белая крыса, свесив лысый розовый хвост вниз.
Она была совсем не такой, как ее товарки из катакомб: маленькая, с пушистой шерсткой, в которой застряли клочки мусора, с выпирающими острыми зубками и красными глазами-бусинками. Правое ушко оказалось порвано. Мальчику вспомнился разговор с Шэр об альбиносах, и в голове пронеслась мысль, что этот зверек, наверное, пришел из-за стены. Неожиданное появление крысы так отвлекло Уно, что он на миг забыл об атланте, но тот поспешил о себе напомнить.
– Тревога! На объекте один-один объявлена тревога! Все внешние двери заблокированы.
Крысеныш с невероятной осмысленностью посмотрел на мальчишку, а затем постучал лапками в сторону укрытого в темноте угла. Доверившись интуиции, Уно сделал шаг за ним.
Альбинос спрыгнул с турбины, ловко приземлился на четыре лапки, а затем шмыгнул в дыру в полу. Только лысый хвост и мелькнул. Мальчик разочарованно выдохнул, будто уже успел посчитать звереныша своим другом и ключом к спасению. Но горевать времени не было, ведь "тук-тик" раздалось совсем близко.
Раздраженно пнув воздух перед собой, Уно вдруг зацепился подошвой ботинка за железку. Дзынь выдало его с головой – даже шум турбин был тише. Скривившись от боли, мальчик присел на корточки и, прищурившись, зашарил руками перед собой. Ладонь натолкнулась на металлическую ручку в полу.
Еще не до конца понимая ценность находки, Уно потянул железку на себя – люк в полу легко открылся, и перед взглядом мальчика появились уходящие вниз металлические ступеньки. На одной из них сидел крысеныш.
Мальчик не знал, чем обрадовался больше: неожиданному спасению или тому, что зверек его не бросил. Оглянувшись и увидев уродливую тень, отбрасываемую атлантом, Уно поспешно рванул по ступенькам. Когда острая лапа показалась из-за турбины, крышка люка опустилась.
Мальчик остался в темноте.
– Фыр.
Уно пару секунд постоял, прислушиваясь, но не решился выбраться наружу: вдруг лапы атланта не приспособлены для открывания люков? Вот и стоит он, выжидает, мигая красными огоньками! Или остался дежурить у турбин, а за ребятами пошли другие охранники – их на АЭС должно быть много. Мальчик решил, что лучше уж остаться в темном подвале, чем попасть под арест. Ведь только-только талоны накопил! Но и сидеть на месте тоже глупо – утром точно рабочие набегут и заметят.
Темень стояла такая, что хоть глаз выколи, так что Уно осторожно, прощупывая каждый шаг, стал спускаться, надеясь найти другой выход. Фырканье крыса успокаивало – мальчик сразу проникся симпатией к зверьку, несмотря на жуткие воспоминания о черной лихорадке. Этот крысеныш был другой, не такой как все: слишком маленький, чахлый, отличающийся даже внешне. В жестоком мире крыс он был бы изгоем, которого бы все старались укусить побольнее. Просто потому что другой!
Воображение мальчика рисовало картины жестокого мира катакомб, кишащего крысами: толстыми, жирными, отвратительными и невероятно глупыми, но заправляющими всем. На их фоне белый Фыр – Уно быстро окрестил так нового друга – выглядел лучиком света. В голове даже сложилась история, как зверек устал терпеть нападки и выбрался за Стену, покинул прогнившую Таксонию на зло всем, но радиация отравила его и сделала глаза красными. Но Фыр не сдался! Он все искал способы обойти всех. И мальчик был уверен, что у него все получится, ведь он особенный.
– Особеннее всяких Лонни, – фраза вырвалась вслух, и крысеныш поддержал ее одобрительным фырканьем.
Уно не видел зверька, но звуки в кромешной темноте звучали громче обычного, так что даже перестук лап и шуршание хвоста казались невероятно громкими. Фыр шел рядом.
Лестница же все тянулись и тянулись. Мальчик не мог посчитать, сколько ступенек прошел, ведь даже цифр таких не знал! Когда он почти отчаялся и стал подумывать вернуться наверх, спуск закончился.
Уно выставил руки вперед и сделал пару шагов пока не натолкнулся на шершавую стену. Сделал шаг влево, стараясь не забыть, где находится лестница – если здесь нет выхода, то придется возвращаться. Глаза все никак не хотели привыкать к темноте, и мальчик стал волноваться: все ли в порядке со зрением? Неужели в подвале не найдется даже маленького лучика света?
Рука натолкнулась на нечто большое, продолговатое, похожее на железный контейнер. Недолго думая, Уно решил его открыть: а вдруг там найдется источник света? Крышка поддалась далеко не сразу. Мальчику пришлось попотеть прежде, чем раздался хлопок. Наугад пошарив рукой, он нащупал что-то похожее на пакеты – такие герметичные, вроде тех, в которых выдавали продукты – ничего не пропускают наружу, а надавив, почувствовал, как внутри перетекает нечто жидкое, тягучее по ощущениям. Мальчик схватил один поменьше и запихнул в карман костюма как сувенир. Должен же хоть что-то принести с АЭС раз забрался сюда и не смог пройти к сердцу монстра.
Сделав еще шаг влево, Уно влетел в стену без всяких признаков двери, так что оставалось лишь попытать счастья в другой стороне. Судя по фырканью именно там его дожидался крыс. Мальчик надеялся, что зверек его не кинет, ведь в мыслях он уже представлял, как заберет Фыра домой.
Идти приходилось медленно, и впервые Уно задумался каково быть слепым. Жуткое ощущение, хоть звуки и запахи обострились до предела, да и чутье подсказывало как лучше поставить ногу, чтобы не споткнуться и не упасть, но зато во времени потеряться было легче простого. Идешь и идешь, а, может, наверху уже солнце взошло! Хорошо хоть боя вечером не предвидится, а то отоспаться времени бы точно не было.
Мысли, что выхода может и не быть, мальчик гнал от себя. Он стал идти вдоль правой стены, чтобы не пропустить лестницу или дверь, но пока сквозь перчатку чувствовал лишь шершавую поверхность.
Ощущения были такие будто он прошел не то что всю АЭС, а уже вышел за пределы Таксонии – это начинало пугать, но Уно себя подбадривал, что глупо строить такой большой пустой туннель с одной дверью. Это должен быть проход, соединяющий что-то!
Впереди задребезжал свет, и мальчику сначала показалось, что это обман зрения – так он привык к потемкам. Захотелось протереть глаза, но защитный шлем мешал. Уно опасался его снимать пока не будет уверен, что далеко отошел от монстра.
Теперь можно было хоть немного разглядеть туннель, но ничего нового в глаза не бросилось: вокруг были лишь голые стены, слои пыли и паутины, а под ногами обломки обвалившихся камней. Но зато мальчик убедился, что Фыр не исчез, а сидел у стены и забавно принюхивался.
Поняв, что это шанс его подловить, Уно с неожиданной даже для него самого сноровкой подскочил и двумя руками схватил крысеныша. Тот дернулся, тонко пискнул, да раз царапнул лапками по белой поверхности перчаток, но быстро успокоился, словно не в первой ему было в руках человека. Погладив мордочку и доверительно посмотрев в маленькие глаза, мальчик пристроил друга во втором кармане и прикрыл его, оставив лишь щелочку для воздуха.
Дальше путь прошел веселее, при свете был шанс не пропустить дверь. Уно уже привык к шуму собственных шагов, как к единственному звуку, а потому женский голос стал полной неожиданностью.
– Шестьдесят девятая статья, – с недовольными нотками произнесла неизвестная, пока скрытая от взгляда мальчика. Голос звучал очень звонко, почти по-детски. – Принудительная эвтаназия, если запамятовала.
– Это смотря где, – последовал тихий ответ. – Прекрати истерить и возвращайся. Зачем ты за мной пошла?
Голоса раздавались откуда-то спереди, и Уно с опаской притаился, прижавшись к стене. Чутье и фырканье крысеныша подсказывали, что лучше не высовываться.
– Думаешь сможешь выбраться? Девятый отдел тебя прикончит раньше, чем к Стене подойдешь! – не слушала собеседница.
Мальчик насторожился: про всякие тайные службы людей А ходили слухи, но о девятом отделе он никогда не слышал даже краем уха. Приглядевшись, Уно смог различить, что свет льется из небольшого углубления в правой стене – похоже, там был проход.
– Ты тоже решила преклоняться и дрожать от страха перед этими любителями островов? – ответила собеседница исполненным презрения, низким голосом. – Пресмыкайся и дальше, но, помни, радий сбывала не я.
Гонимый любопытством, мальчик осторожно пошел вперед к источнику звука: очень уж ему хотелось увидеть говоривших. Прокравшись к неровно выбитому в стене проему, он чуть выглянул: спиной к нему, на уходящей вниз лестнице, стояли две женщины – но их внешность в полумраке нельзя было различить. Они спустились почти в самый низ, а свет лился с верхних ступенек.
Уно повернул голову, как мотылек влекомый яркой лампочкой, и увидел не до конца закрытую железную дверь. Облегченный вдох чуть не вырвался из его груди, но он смог сдержаться. Хоть собеседницы и громко спорили, но могли обратить внимание на посторонний звук.
В кармане зашевелился Фыр и быстро перебрал лапками, будто намекая, что нужно бежать, но мальчик сомневался: стоит ли прокрасться сейчас или лучше дождаться, когда женщины уйдут? Уно сжал ладони в кулаки, стараясь перебороть волнение: неизвестные могли в любой момент повернуть головы или, что еще хуже, подняться наверх и закрыть за собой дверь! Необходимо было рвануть, срочно рвануть к желанной свободе!
Мыслей, что за дверью может оказаться еще одна, но уже закрытая, отчего-то не было, так что останавливали мальчика лишь постыдный страх и вечная неуверенность.
– Восемьдесят девять пропавших "хлопушек" на твоей совести! Да и отделу будет плевать на все это, мы и так пройдем по статье. Что хуже эвтаназии? – между тем, очень зло ответила одна из говоривших – голос дрожал и срывался.
– А то сама не знаешь... Клэна помнишь? Вот-вот. Так что возьми себя в руки. Возвращайся к детям.
Поняв, что медлить нельзя, и истеричная девушка сейчас может пойти наверх, Уно выскочил через проем и со всех ног кинулся по лестнице вверх, уже не заботясь о предосторожности. Уши заложило, так что мальчик не мог понять кричат ли ему вслед неизвестные или даже не заметили его дерзкого рывка. Мальчик знал, что должен бежать и все, а этому он хорошо научился за время в жизни промышленном районе. Пожалуй, трусливо сбегать он умел лучше всего на свете.
Распахнув дверь, Уно влетел в помещение, забитое различным хламом: сломанные стулья, железные обломки, скомканные покрывала, да и куча всего, покрытого пылью! Если не защитный капюшон, то мальчик бы чихал не переставая.
В панике он осмотрелся, чувствуя, будто уже бывал здесь. Повернув голову, Уно увидел маленькое окошко и кусочек затянутого зеленым дымом неба: в голове что-то щелкнуло и пришло озарение, что это ведь подвальное помещение приюта! Размышлять дальше времени не было, так что мальчик подбежал к окну, через которое они с Джими пробирались сюда. Толкнув его и чуть не разбив стекло, он выкарабкался наружу и, не вставая с колен, испуганно огляделся. Во дворе Красного здания толпились сироты, а на выходе стоял мужчина – видимо, тот плешивый дедок, про которого рассказывал Джими.
Подумав, что измазанный в пыли и сидящий на земле, привлечет много внимания, Уно поспешно встал и отряхнулся. Выходить через парадный вход мальчик опасался: вдруг дед поймет, что он не отсюда, или мерзкие сироты выдадут, так что, рискнув, он поспешил к забору. Скрывшись за углом дома, чтобы его не было видно ребятам, Уно проверил крсынеша – тот спокойно сидел в кармане, прикрыв глаза. Как Фыр смог заснуть при такой тряске, оставалось загадкой.
Мальчик уже успел приноровиться перелазить через заборы, так что ловко перебрался на другую сторону. Только когда ноги коснулись земли, и под подошвой ботинка захрустел гравий, Уно осознал, что выбрался из монстра.
Не желая дольше оставаться на улице Брошенных, он быстрым шагом направился к дому. Как же ему хотелось как можно быстрее оказаться под защитой хлипких стен! Но юродивый сосед вновь решил не давать прохода: он дожидался Уно у крыльца и встретил его подозрительным прищуром.
– Ты чего в капюшоне как маленький? Мама запретила снимать, а то "бо-бо" в голову будет? – издевательски спросил Арчи, перегораживая дорогу.
– Отстань.
– Ого, какой смелый, – хмыкнул юродивый. – И где же продукты по зеленому талоны? Пропали?
– Сказал, что сегодня будут, значит, будут, – раздраженно ответил Уно. – Скоро пойду обменивать!
– Ага, ага, и капюшончик не снимай, а то дожди уже весь мозг проели! – с гнусным смешком заметил Арчи.
Не став обращать внимание на издевки, мальчик вошел в дом. Сара спала в колыбельке, а вот мамы нигде не было, зато на столе лежала записка. Не разуваясь, Уно прошел на кухню и подхватил неровный, заляпанный коричневой жижей листок.
«Хотела скозать утрам но ты ушел. На три дня у меня практика на АЭС. Следи за Сарой. Дома ночевать не смагу. Талоны в шкафу. Меняй все. Люблю вас»
Заглянув в ящики, Уно смог найти лишь две серые карточки и один талон на детское питание – этого было очень мало, но ведь и у него талоны скопились! Мальчик обрадовался, что даже маме ничего не придется объяснять.
Поднявшись в свою комнату, Уно приподнял матрас и достал аккуратно сложенные талоны.
Усталость давала о себе знать, но ему хотелось как можно скорее обменять карточки и доказать юродивому соседу, что он не лжец. Порывшись в куче хлама под кроватью, мальчик отыскал спаянный из железок ящик – куча дыр сверху оказались очень кстати, так что Уно бережно достал спящего Фыра из кармана и пересадил в новый дом. Крысеныш встрепенулся и посмотрел прямо в глаза мальчику.
Улыбнувшись и почувствовав тепло, разливающееся в груди, Уно стянул перчатку и погладил крысеныша по голове – шерстка, несмотря на залипшую грязь, оказалась мягкой и приятной на ощупь.
– Мой Фыр! Теперь ты мой друг. Я буду кормить тебя, мыть, а однажды мы с тобой вдвоем сбежим отсюда в город А. Тебе там понравится! Там будет много-много еды!
Крысеныш согласно прикрыл глаза и устроился спать дальше.
Уже слетев по ступенькам на первый этаж, Уно вспомнил про пакет, который стянул из АЭС. Достав его, мальчик присмотрелся: на матовой желтой поверхности был нарисован странный значок: желтый круг, очерченный черным ободком, а по центру еще один кружок, темный и поменьше, от которого в стороны расходились три неровных прямоугольника. На всякий случай надев перчатку обратно, Уно одним резким движением надорвал пакет: внутри оказался непонятным порошок. Нюхать его мальчик не решился, так что на время отложил находку на полку рядом с колыбелькой Сары.
– Пока, сестренка. Скоро принесу много вкусностей! – заговорщицким шепотом проговорил он, посмотрев на умиротворенное личико малышки.
Даже во сне Сара чуть улыбнулась, и Уно с довольным видом выбежал из дома, на ходу убирая капюшон.
Семнадцатая глава. Нарушение закона
Отойти от дома в сторону пункта обмена Уно не успел: со спины на него налетел Джими и чуть не сшиб на землю с радостным возгласом.
– Да ты выбрался, мелкий! – присвистнув, заметил он. – Не такой уж и чахлик, а то я начал придумывать, что Рэю соврать!
Сирота выглядел потрепано: на костюме черные подпалины и пара небольших дыр, волосы с одной стороны обгоревшие, а на лице поблескивающие прозрачной мазью для заживления царапины.
– Что с тобой случилось? Где Шэр? Вам удалось выбраться?! – пришел в себя Уно и закидал друга вопросами, внутренне пристыдившись, что со всей беготней и обустройством Фыра забыл о ребятах. Усталость и недосып давали о себе знать, так что мысли в голове предательски путались. – Как вы смогли?
– Нас с рыжиком так просто не взять! – гордо ответил Джими и почесал длинную царапину на шее. – Это нужно было видеть: атлант за нами, а мы со всех ног к двери! Ага, закрыта. Мы направо, а оттуда еще один атлант! Тогда мы рванули между турбин этих в еще один проход – выбрались в какой-то зал, а за нами перестук лап такой, что уши закладывает. Атлантов двадцать – не меньше, говорю тебе! Мы от них петляли так, что чуть железные подошвы не поплавились от бега! А они еще липучкой мерзкой прыскать начали – Шэр перчаткой просто прибило к стене, но она руку высвободила. У нее еще одна штуковина была, с помощью которой мы через забор перелезть смогли, так она и атланта могла обесточить, но Лонни, скупердяй, три пожмотился дать, – тут сирота перевел дух, но затем с горящими глазами продолжил рассказывать, заодно помогая себе руками и наглядно жестикулируя. – Я одному атланту отмычками по механической морде зарядил даже! Но тут они перешли в "боевой режим" и пальнули другой смесью. Вот от нее я и стал красавчиком таким. В общем, беготня та еще была, пока мы в вентшахту не забрались, а оттуда смогли к трубам выбраться. В общем, это похуже канализации "кисель" был, запашок до сих чую, точнее, вообще теперь ничего не чую, но это и к лучшему. Вышвырнуло нас на одну из свалок. И все бы ничего, но, представь: выныриваема из зловонной жижи, а на нас атлант смотрит! Тут рыжик не подвела! Прямо по морде ему фиговиной, что Лонни дал, зарядила. Эта тварь задергалась и заглохла, а мы ноги в руки и сбежали! Мелкий, такого я давно не чувствовал! Просто как ожил!
– Представляю, – пробормотал Уно, еще раз посмотрев на боевые ранения друга. – А я туннель нашел... Помнишь дверь в подвале приюта? Так через нее можно пройти в АЭС!
– Ты шутишь? – ошарашенно воскликнул сирота. – Ну грымзы дают. Чуял, что не зря они цацки на подпольных рынках обменивают – вот и на монстра просочились!
– А ты что ни разу не пытался открыть ту дверь?
– Издеваешься, что ли? Да все пытались! Но эту дверь ничего не берет! Легче приют взорвать, чем ее. И то, все обвалится, а она стоять будет. Но оно и понятно теперь, раз путь от нее на закрытый объект. Фух, меня до сих пор трясет и что-то заткнуться не могу, – протараторил Джими, чуть ли не подпрыгивая на месте. – Аврелий сказал, что от стресса такое бывает! Он еще и настойку для реге-реги... регенира... Чтоб лечиться, дал. У нее тоже бодрящий побочный эффект. Уф, даже слишком бодрящий.
– Мне нужно в обменный пункт сходить...
– Какой обменный пункт? Я чего вообще пришел – меня Рэй перехватил, у него очередные махинации. Бегунков всех уже разослал для оповещения. Только ты неприкаянный остался. Побежали в "Подполье" – бой будет внеплановый через несколько часов.
– Какой бой?
– Обычный. Сейчас шмон жуткий идет, особенно рядом с приютом. Дальше обещают только хуже, а нового места Рэй пока найти не может. Вот все бои и смещаются. Пока лавочку не прикрыли он хочет весь чемпионат провести. Бежим, а то он и так на нервах – оштрафует.
