Текст книги "История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя"
Автор книги: Олег Трубачев
Жанры:
Языкознание
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
Глава II. ТЕРМИНЫ СВОЙСТВЕННОГО РОДСТВА
Следующая большая группа терминов объединяет терминологию свойственного родства, которое в общем противостоит кровному родству как родство по браку. Между ними, однако, существует теснейшая взаимосвязь. Свойственное родство образуется вследствие сближения прежде не родственных лиц через брак. Вместе с тем в основе каждого кровного родства лежит свойственное родство, а именно сближение не родственных кровно родителей.
Такое современное понимание свойственного (брачного) родства имеет свою длительную историю. Оно было постепенно выработано человечеством в результате оформившегося еще в родовую древность запрета кровосмесительства (т. е. брака кровно родственных особей) и выразилось далее в широко известном обычае экзогамии, при которой жены выбирались за пределами своего численно небольшого, связанного кровными узами рода. Впоследствии это было закреплено естественным правом для каждой отдельной семьи.
При первом же знакомстве с терминологией кровного и свойственного родства у индоевропейских народов становится ясным особое положение терминологии свойственного родства, усложняемое расхождениями между отдельными индоевропейскими языками. Это побудило некоторых ученых высказать предположение об исконно агнатическом характере индоевропейской семьи, при котором родственники жены рассматривались лишь как друзья, а не как родственники семьи мужа[616]616
См. О. Schrader. Reallexikon, стр.214.
[Закрыть]. Очевидна связь этого положения с распространенной концепцией исконности индоевропейского патриархата (см. введение и гл. I настоящей книги). Так, Г. Хирт[617]617
Н. Hirt. Untersuchungen zur idg. Altertumskunde. – IF, Bd. 22, 1907, стр. 78–86.
[Закрыть], не желая признавать вместе с О. Шрадером и Б. Дельбрюком чисто агнатического характера семейно-родовых отношений древних индоевропейцев и видя в отсутствии ряда общеиндоевропейских терминов свойства скорее их забвение, вовсе не собирается делать вывода об индоевропейском матриархате[618]618
Там же, стр. 80.
[Закрыть].
Ниже мы коснемся некоторых фактов, которые дают возможность рассматривать под иным углом зрения свойственное родство и соответствующую терминологию. Прежде всего отметим, что свойственное родство приравнивалось к кровному, ср. свекор-батюшка в русских народных песнях (отражено Некрасовым) и болг. диал. дядо, баба в значениях ‘свекор’, ‘свекровь’. Ср. весьма характерные обозначения брачного родства во французском языке, который, например,
• имеет вместо лат.: glos ‘золовка’ – belle-soeur,
• имеет вместо лат.: socrus ‘свекровь’ – belle-mere,
• имеет вместо лат.: soccer ‘свекор’ – beau-pere и т. д.
При этом использованы названия кровных родственников – отца, матери, сестры[619]619
О происхождении французских слов см. М. Вréal. Notes étymologiques. – MSL, t. 7, 1892, стр. 447, сноска 1.
[Закрыть]. Обычай переноса старых терминов кровного родства на родственников по браку у индоевропейских народов анализирует О. Шрадер в специальном исследовании об индоевропейской терминологии свойственного родства[620]620
О. Schrader. Über Bezeichnungen der Heiratsverwandtschaft bei den idg. Völkern. – IF, Bd. 17, 1905–1906, стр. 18.
[Закрыть].
При этимологическом исследовании названий свойства также обнаруживается в ряде случаев использование корневых морфем, которые образуют названия родства, родовой общности: греч. πενθερά ‘свекровь’ < и.-е. *bhendh- ‘вязать, связывать’, нем. binden, ср. литовск. bendras I ‘общий’, II ‘товарищ, друг’, возможно, также сюда литовск. banda ‘стадо домашнего скота’[621]621
Ср. К. Mühlenbach, I, стр. 261–262.
[Закрыть]; слав. *surь, *surьjь, *sиriпъ ‘шурин, свояк’ < и.-е. *siū- ‘шить, вязать’, ср. греч. ‘Γμήν ‘бог бракосочетания’: санскр. syūman- ‘повязка’[622]622
См. К. Brugmann, KVGr., стр. 94.
[Закрыть], в основе которого лежит тот же признак связи, связывания, часто характеризующий общие определения родства в индоевропейском (ср. еще нем. Verwandtschaft ‘родство’).
В различных названиях свойства запечатлены различные моменты истории родственных отношений, ср. лат. affinis ‘свойственный’, собств. ‘соседний, сопредельный’ < ad fines[623]623
A. Walde. Lateinisches etymologisches Wörterbuch. 2. Aufl. Heidelberg, 1910, стр. 19.
[Закрыть], что может отражать в какой-то мере экзогамные воззрения: ‘свояк’ = ‘из соседнего рода’.
Но как наиболее типичную особенность многих терминов свойства исследователи отмечают использование местоименного корня и.-е. *sue-, *suo-, *suei-, suoi-[624]624
См. О. Schrader. Ober Bezeichungen., стр. 18.
[Закрыть], ср. греч. άέλιοι, άίλιοι, είλίονες ‘свояки’ < *suelio(n)-, др.-исл. svili ‘свояк’[625]625
Wallde – Pоkоrny, Bd. II, стр. 533.
[Закрыть], нем. Ceschwei ‘свояк и свояченица’ < *gi-swiun, ср. Gebrüder, Geschwister[626]626
F. Кluge. Etymologisches Wörterbuch der deutschen Sprache. 11. Aufl., Berlin u. Leipzig, 1934, стр. 202.
[Закрыть]; с зубным расширением основы – лат. sodalis ‘член братства’, греч. (гомеровское) έταρς, слав, svatъ[627]627
См. Еrnout – Meillet, t. II, стр. 1115; É. Boisacq. Dictionnaire étymologique de la langue grecque. 2-ème éd., Heidelberg – Paris, 1923, стр. 291–292.
[Закрыть]. Из славянских образований ср. др.-русск. своетьство ‘сродство’, русск. свойство, сербск. диал. svoscina ‘родство’, словенск. svoscina ‘свойство’[628]628
Mate Tentor. Der cakavische Dialekt der Stadt Cres. – AfslPh, Bd. 30, 1908, стр. 201.
[Закрыть]. Ср. характерное для территории сербохорватского языка топонимическое обозначение Svojici[629]629
St. Rospond. Poludniowo-slowianskie nazwy miejscowe na −itj. – «Prace Komisji jezykowej». Krakow, 1927, стр. 19.
[Закрыть], от нарицательного обозначения родственных групп, общины. Эта особенность названий свойства (наличие *sue-, *suo-) хорошо известна. При всем том именно в ней заключается возможность совершенно иного объяснения терминологии свойственного родства, чем, например, то, которое выдвигал О. Шрадер.
Наличие местоименного корня *sue-/*suo- органически связывает термины свойства с древним термином кровного родства и.-е. *suesor, слав, sestra. Выше уже говорилось, что наиболее вероятной частью этимологии и.-е. *suesor является выделение местоименного корня *sue-’свой, своя’, т. е. именно того, который характеризует различные термины свойства (и.-е. *suekro-s, *syekru-s, слав. svekrъ, svekry). Выходит, что очень широкая группа родственников, начиная от кровной сестры и кончая весьма далекими родственниками жены, называлась ‘своими’, т. е. строгого разделения между родственниками мужа и родственниками жены в древнюю эпоху анализ терминов не позволяет предполагать. Больше того, как отмечают исследователи, в первобытнообщинную эпоху в условиях кросскузенного брака какое бы то ни было разграничение кровного и свойственного родства являлось излишним, так как, например, ‘брат мужа’ – позднейший *daiuer — был просто одним из моих мужей, сестра мужа – впоследствии *gəlou- была моей сестрой[630]630
См. А. Исаченко, Индоевропейская и славянская терминология родства в свете марксистского языкознания. – «Slavia», roc. XXII, 1953, Стр. 72.
[Закрыть]. Известная несогласованность индоевропейских терминов свойства– факт, которому обычно приписывают решающее значение в суждениях об этих терминах, – объясняется вторичностью оформления названий свойства как таковых, что соответствует эволюции рода и семейно-родовых отношений[631]631
Там же, стр. 72, 73.
[Закрыть]. Исследователи отмечают, что «различие кровных родственников и свойственников, которому мы придаем такое большое значение, не имеет в глазах австралийца большой цены»[632]632
А. Максимов. Системы родства австралийцев. – «Этнографическое обозрение», отд. отт. из кн. 92–93, стр. 62.
[Закрыть]. Говорить, что вторичность терминов свойства отражает второстепенное положение родственников жены в индоевропейской семье, было бы ошибкой.
После этого необходимого отступления вернемся к нашему изложению и рассмотрим по порядку термины свойственного родства.
Слав. *něvestaСлово общеславянское, известное всем славянским языкам: ст.-слав. невѢста ‘νύμφη, sponsa’, невѢстица ‘sponsa’, невѢстиель ‘νυμφίος, sponsus’, невѢстьникъ ‘νυμφίος sponsus’, др.-русск. невѢста ‘sponsa’, невѢста ‘nurus, жена сына’, невѢстиньство ‘брачный обряд’, невѢститель ‘жених’, невѢстити ‘приводить невесту, обручать’, невѢстъка ‘сноха, жена сына’, невѢстьникъ ‘νυμφίος ‘жених’, невѢстъство ‘свадьба, брак’, русск. невеста, диал. н’ев’еста, н’ев’иста[633]633
С. С. Высотский. О говоре д. Лека. – «Материалы и исследования по русской диалектологии», II. М.—Л., 1949, стр. 18.
[Закрыть], укр. устар. neвicma: 1) ‘невеста’, 2) в Галиции, Буковине ‘жена’; польск. niewiasta ‘женщина’, диал. nevjasta, nev’asta (территория Словакии, Teplicka)[634]634
Gejza Horak. Narecie Pohorelej. Bratislava, 1955, стр. 178.
[Закрыть], кашуб. nasta, в.-луж. newjesta, чешск. nevesta ‘невеста’, ‘невестка’, ‘жена’, диал. восточно-ляшск. nevasta ‘сноха’, ‘невеста’[635]635
A. Kellner. Vychodolasska nareci, II. Brno, 1946, стр. 231.
[Закрыть], словацк. диал. nevesta, замужняя женщина’[636]636
F. Buffa. Narecie Dlhej Luky v Bardejovskom okrese. Bratislava, 1953, стр. 184.
[Закрыть], др.-сербск. невѢста ‘sponsa’, сербск. нeвjecma ‘невеста’, ‘невестка, жена сына, брата’, невовање ‘das Brautsein, status sponsae’, невовати ‘Braut sein’, Нека (сокращ. ласк.) = нeвjecma, ср. нева[637]637
E. Fraenkel. Zur Verstümmelung bzw. Unterdrückung funktionsschwacher oder funktionsarmer Elemente in den balto-slavischen Sprachen. – IF, Bd. 41, 1923, стр. 401; так, видимо, надо объяснять и болг. диал. неаца ‘буля, жената на по-стар брат’ (Д. и К. Г. Молерови. Народописни материали от Разложко. Речник. – СбНУ, кн. XLVIII, 1954, стр. 489).
[Закрыть], разговорные сокращенные формы слова; болг. невеста, невяста, невестче ‘невеста’, ‘молодая жена, женщина’.
Вряд ли можно назвать какое-нибудь другое слово, по поводу которого было бы предложено больше разнообразных этимологических объяснений, чем слав. nevesta. Впрочем, это неудивительно, поскольку данное слово издавна стоит в центре внимания исследователей, занимающихся изучением славянских семейно-родовых отношений. Уже для Ф. Миклошича были очевидны трудности, с которыми сопряжена этимология слав. nevesta. В своем этимологическом словаре[638]638
F. Miklosich, стр. 214.
[Закрыть] он дает два варианта этимологии, не настаивая на каком-либо одном: 1. из корня ved- ‘вести’, ср. древнерусское словоупотребление: ведена бысть Ростислава за Ярослава; 2. ne-vesta = ‘неизвестная’. Второе объяснение, как думал Миклошич, не подтверждается фактами. Следует отметить, что в дальнейшем большая часть толкований слова исходит либо из одного, либо из другого варианта, предложенного Миклошичем. Р. Ф. Брандт[639]639
Р. Ф. Брaндт. Дополнительные замечания к разбору Этимологического словаря Миклошича. – FOB, т. XXIII, 1890, стр. 90.
[Закрыть] присоединяется к этимологии невеста – ‘неизвестная’ и считает сомнения Миклошича на этот счет необоснованными, ср. в русских песнях: жених – ‘чуж чуженин’. Фр. Прусик[640]640
Fr. Prusik. Slavische Miszellen. – KZ, Bd. 33, 1893, стр. 160 и след.
[Закрыть], напротив, развивает первое объяснение, принимая nevesta < *nevovesta через гаплологию vo-ve > ve, т. е. *neuo– ‘новый’ и ved-, удлиненного ved-’вести’ о part. perf. pass. ved-tu, ж. р. vesta.
Этимология Ф. Прусика встретила неодобрение И. Зубатого[641]641
J. Zubaty. Slavische Etymologien. – AfsiPh, Bd. 16, 1894, стр. 404–407.
[Закрыть], подробно указавшего на ее недостатки. Относительно первого из них (nev-вместо nov-) с ним можно не согласиться, поскольку, *nеu(о) – перед гласным переднего ряда в славянском могло сохраниться. Говоря же о загадочности e, Зубатый совершенно прав, так как е для vesti известно только в аористе ст.-слав. вѢсъ, вѢха. Подчеркивая, что трудно предложить категорическое объяснение слова nevesta ввиду затемненности его внутренней формы, Зубатый склоняется к мысли Миклошича (nevesta = ‘неизвестная’), которая опирается на достоверную форму: причастие на −to– vestъ ‘знакомый’. Зубатый думает, что в nevesta = ‘неизвестная’ необязательно видеть отголосок умыканий и такое толкование приемлемо также для более поздних эпох.
Важно также авторитетное мнение В. Ягича[642]642
V. Jagic. Zusatz. – AfsiPh, Bd. 24, 1902, стр. 229.
[Закрыть], который высказался за толкование nevesta = ‘ignota, неизвестная’, и отметил попутно несостоятельность критики Г. А. Ильинского[643]643
G. Iljinskij. Zur slavischen Wörtbildung. III. Die Etymologie des Wortes невhста. — AfsiPh, Bd. 24, 1902, стр. 227–228.
[Закрыть], предложившего оригинальное, но малоправдоподобное объяснение: невеста — собств. невѢ-ста (ср. старо-ста), где невѢ — местн. п. от *neuos, т. е. ‘находящаяся в новом положении’. В достоверных сложениях мы, однако, не находим следов местного падежа, ср. привлекаемое Г. А. Ильинским старо-ста. С этимологией Ильинского и другими, выделяющими в nevesta *neu- ‘ново-’, перекликается в материальном отношении этимология А. Л. Погодина[644]644
А. Л. Погодин. Следы керней-основ в славянских языках. Варшава, 1903.
[Закрыть]: невеста объединяется с невод, навь ‘мертвец’ и выводится из *nav-esta. И. Миккола тоже сопоставляет слав. nevesta и nevodъ, по его мнению – это сложения, первая часть которых стала ощущаться как отрицание[645]645
J. J. Mikkola. Urslavische Grammatik, I. Teil. Heidelderg, 1913; стр. 44.
[Закрыть].
А. Вальде и Ю. Покорный высказываются за толкование слав. nevesta = ‘неизвестная’[646]646
Walde – Pokorny, Bd. I, стр. 255.
[Закрыть], ср. также Зд. Штибер о серболужицком njewesty ‘unbekannt’ и njewjesta ‘Braut’[647]647
Z. Stieber. Etymologisches. – ZfslPh, Bd. 9, стр. 381–383.
[Закрыть].
Из прочих старых толкований слова можно еще назвать сближение nevesta с литовск. vaisa ‘плодородие’, т. е. = ‘дева’[648]648
См. подробнее А. Преображенский, т. I, стр. 599.
[Закрыть], отмеченное также К. Бугой[649]649
Ср. в его рукописной картотеке к литовскому этимологическому словарю (хранится в Ин-те литовск. языка и лит-ры АН Лит. ССР).
[Закрыть], а также – для полноты картины – толкование, приводимое Н. В. Горяевым[650]650
Н. В. Горяев. Сравнительный этимологический словарь русского языка. Тифлис, 1896.
[Закрыть]: не-веста — и санскр. vic ‘входить’, nivic ‘жениться, выходить замуж’, греч. Fοικ-έ-ειν ‘жить, обитать’, литовск. vieseti ‘быть гостем’.
Обстоятельный этимологический анализ нашего слова принадлежит Н. Трубецкому[651]651
H. Трубецкой. О некоторых остатках исчезнувших грамматических категорий в общеславянском праязыке. 1. Слав, nevesta. — «Slavia», roc. I, 1922–1923.
[Закрыть]. Н. Трубецкой предлагает совершенно новое объяснение, признавая старые неудовлетворительными. Так, этимология *пе-ved-ta = ‘неизвестная’ отражает, по его мнению, не более как народную этимологию, т. е. переосмысление по ассоциации с употребительными корневыми морфемами. Ему неясно, какая здесь форма от корня ved-, значение же представляется искусственным (?). Не одобряет Трубецкой и этимологию *nevo-vesta к *vesti. «Нам кажется, что вообще надо отказаться от взгляда на слав. nevesta как на compositum. Лучше попытаться рассматривать его как самостоятельное, несложное слово»[652]652
Там же, стр. 13.
[Закрыть]. Форму nevesta H. Трубецкой считает неисконной и восходящей к индоевропейскому прототипу *neuisthā, superlativus от *neuos ‘новый, молодой’. Другого примера *-istho-, правда, ни славянские ни балтийские языки не дают. Ср. готск. hauhists, санскр. navisthah. Итак, *neuisthā – ‘caмая молоденькая’. Затем был осуществлен фонетический переход в слав. *neuьsta (еu не перешло в ои перед гласным переднего ряда ь). Далее происходит переосмысление ввиду возможности существования причастия *uistos, греч. Fιστός и т. д., part. pass. от *ueid-, *uoid-, *uid-, т. е. *ne-vьstu ‘не изведанная, не познанная еще мужчиной’. Затем во все формы проникла ступень оi (‘знать’, при ueid- ‘видеть’): *nevoista.
Нам не представляется убедительным ход мыслей Н. Трубецкого. Правильнее было бы в соответствии с наиболее вероятными из выдвинутых этимологиq (Брандт, Зубатый, Ягич) ограничиться сопоставлением *ne-vois-ta с *voidmi ‘знаю’. Ступень оi (е), смущавшая Трубецкого в nevesta, несомненна еще в морфологически тождественных др.-сербск. невѢсть ‘inscitia’, др.-русск. вѢстыи ‘известный, notus, γνωστός’, русск. диал. весто: то же, что вестно (‘ведомо, известно’): Весто, кормилец, весто[653]653
«Опыт областного великорусского словаря». СПб., 1852, стр. 33.
[Закрыть]. Ср. также серболужицкое njewesty (см. выше). Трубецкой, доказывая иное, оперирует не фактами, а довольно смелыми гипотезами, которые отнюдь не пополняют наших сведений об истории слова.
Широкого признания эта новая этимология не получила, и вплоть до последних лет этимологизирование слова nevesta продолжает обогащаться новыми толкованиями. Ср. В. Махек: nevesta ‘jeune epouse’ < *neve-vьsta, через гаплологию[654]654
V. Machek. Étymologies slaves. – «Récueil linguistique de Bratislava», I, 1948, стр. 98, сноска 1, со ссылкой: ZfsIPh, Bd. 18, стр. 316.
[Закрыть]. И. М. Коржинек[655]655
J. M. Korinek. Slov. nevesta. — LF, roc. 57, 1930, стр. 8–15.
[Закрыть] рассматривает слав. nevesta как сложение: пеu- ‘ново-’ + *edta, part. perf. pass. fem. от глагола *e-do- ‘принимать, брать себе’, ср. др.-инд. ātta-. Ту же основу он видит в слав. *edъ = e-d(o)- ‘то, что принято в себя’. Кроме этого оригинального толкования, следует еще назвать объяснение Я. Отрембского, также совершенно отличное от всех предшествующих. Я. Отрембский, неоднократно занимавшийся этимологией слав. nevesta[656]656
J. Otrebski. Slow. nevesta. — PF, t. 11. 1927, стр. 284–289; его же. Origine du mot latin «noverca». – «Eos», t. XXVII, 1929; см. его рецензию на кн. J. J. Mikkola. Urslavische Grammatik, II. Teil, 1942, III. Teil. 1950. – «Lingua Posnaniensis» t. II, 1950, стр. 282; см. также его рецензию на кн. «Lateinisches etymologisches Wörterbuch von A. Walde, Von J. B. Hoffmann». – «Lingua Posnaniensis», t. III, 1951, стр. 343–344. Аналогичное по оригинальности и, пожалуй, по неправдоподобности объяснение слова nevesta предложил в свое время X. Барич, выводивший его из *neue-stor ‘новая женщина’, сложения, вторая часть которого родственна др.-инд. str-i ‘женщина’ (Н. Baric. Albanorumänische Studien. I. Zur Kunde der Balkanhalbinsel. Quellen und Forschungen. 7. Sarajewo, 1919, стр. 80).
[Закрыть], считает для последнего возможным в древности образование, морфологически однородное с другими старыми именами родства: *neu-er, ср. лат. noverca ‘мачеха’ и *neueter/*neueser, которые в славянском дали −ā-основу, ср. sestra < *suesor; −r- утрачено аналогично слав. bratъ. В дальнейшем Я. Отрембский сюда же привлекает лат. nurus «avec le r primitif» (?).
Все толкования нового времени, начиная с Трубецкого, одинаково неудовлетворительны и одинаково недоказуемы при всем их остроумии. Указывая на это, М. Фасмер[657]657
См. рецензию М. Фасмера на кн. W. Hovers. Neuere Literatur zum Sprachtabu. Wien, 1946. – ZfsIPh, Bd. 20, 1950, стр. 454. Возражает против новых этимологий слав. nevesta и М. Будимир, придерживающийся старого объяснения этого слова как ne-vesta, ср. vestъ δηλος; в подтверждение он приводит ономасиологические параллели названий женщины как ‘покрытой’, ср. также обычай покрывать, повязывать голову у невесты (М. Будимир. Ономасиолошки и граматички прилози. 4. nevesta. — «Jужнословенски филолог», књ. VI, 1926–1927, стр. 174 и след.).
[Закрыть] с полным основанием предпочитает старое объяснение nevesta = ‘неизвестная’, очевидное в фонетико-морфоло-гическом отношении и понятное в этнографическом плане как проявление речевого табу.
Обобщая наблюдения над перечисленными этимологиями, мы настаиваем на одной из старых этимологий: *ne-vesta = ‘неизвестная’. Э. Гаспарини использует эту этимологию в своей недавней работе о древне-славянской экзогамии с привлечением обширного этнографического материала[658]658
Е. Casparini. L’esogamia degli antichi Slavi. – «Ricerche Slavistische», vol. И, 1953, стр. 146.
[Закрыть]. В то же время А. Исаченко в своей статье о терминах родства, часто цитируемой нами, предпочитает возводить nevesta к *vndo, *vesti, ср. лат. uxorem ducere[659]659
А. Исаченко. Указ. соч., стр. 77.
[Закрыть]. Старая этимология nevesta настолько очевидна, что поиски каких-то новых объяснений не представляются целесообразными. Можно заранее сказать, что они не смогут противопоставить ничего равноценного по ясности старому объяснению.
Возможно, что еще далеко не исчерпан соответствующий этнографический материал, который бы иллюстрировал вероятность этимологии nevesta = ‘неизвестная’. Достаточно вспомнить отмечавшиеся в литературе обряды молчания по отношению к невесте, невестке в первые дни после вступления ее в дом жениха, мужа, обычай обращаться с ней, как с незнакомым человеком, что – интересно – совершенно независимо от того, знали или не анали ее раньше домочадцы мужа. Ср. довольно новое свидетельство из Сербии: «Младу не зону нajчeшħe но имену вeħ – млада, невjеста, сна’а, или пак по селу одакле je (Будимљанка, Виниħанка). Сусjеди je зову обично по братству из кога je родом – Поповача, Бакиħуша… а понекад и по имену мужа – Љубовица, Бацковица, Joвовица..»[660]660
Мирко Барjактаровиħ. Свадбени обичаjи у околини Берика (Иванграда). – «Зборник филозофског факултета», књ. III. Београд, 1955, стр. 243.
[Закрыть] Невесту не называют в доме жениха по имени, и в этом, а также в других упомянутых обыкновениях можно видеть одно из бесчисленных проявлений древнего эвфемизма: стремление скрыть от злых духов переход девушки в другой дом, чтобы они не смогли помешать удачному началу супружеской жизни. Это обыкновение, безусловно, древнее, но характерно, оно не для всех исторических эпох. В частности, в эпоху родового строя времен кросскузенного брака, когда моя жена была моей кузиной, для подобных обычаев, как и для особого обозначения невесты, не существовало еще никаких предпосылок. Таким образом, слово nevesta представляет целиком порождение славянской эпохи, т. е. образование сравнительно новое[661]661
См. А. Исаченко. Указ. соч., стр. 77. Попутно нельзя не привести очень ценное для нас мнение Э. Бернекера, высказанное им по поводу разобранной этимологии Н. Трубецкого, ценное также и потому, что оно восполняет отсутствие соответствующей статьи в его неоконченном этимологическом словаре: «…Это слишком остроумное толкование невероятно. Nevesta... не была не чем иным, как ‘неизвестной’…; аналогично обозначает алб. re (‘новая’) ‘невесту, сноху’… Причину этого обозначения можно объяснить по-разному; может быть, из страха перед демонами, который играет такую большую роль при сватовстве и свадьбе (ср. Samter. Geburt, Hochzeit und Tod, стр. 98 и след.), из боязни произнести имя, чтобы не дать злым духам власть над новым членом семейства» (AfslPh, Bd. 38, 1923, стр. 269).
[Закрыть], хотя и состоящее из индоевропейских корневых морфем.
Непосредственно следует вывод о позднем характере обозначений невесты в различных индоевропейских диалектах. Ср. позднее местное название невесты в германских языках: нем. Braut. Целый ряд противоречивых этимологических решений, существующих в литературе по поводу этого слова, напоминает нам в какой-то мере историю изучения славянского названия невесты. Литовский язык также представляет позднее, местное название невесты – nuotaka[662]662
Диалектные варианты см. у P. Skardzius. Lietuviu kalbos zodziu daryba. Vilnius, 1943, стр. 191: nutakuole, niotekuole, nuotakuole, nutekuole.
[Закрыть], отглагольное от teketi ‘выходить замуж’, собств. ‘бежать’. Соблазн видеть в этом значении реминисценцию экзогамного умыкания еще не дает достаточного основания считать название невесты очень древним.
Славянские языки далеко не согласны между собой в обозначении невесты и, помимо общеславянского и потому относительно древнего названия nevesta, они насчитывают ряд более поздних местных слов с этим значением. Ср. прибалт.-словинск. bratka, brutka, заимствованное из немецкого (Braut), с присоединением славянского суффикса −ка, ср. словацк. диал. bralta с l < и[663]663
F. Buffa. Narecie Dlhej Luky v Bardejovskom okrese, стр. 135. Из близкой германской формы заимствовано, далее, русск. диал. (арханг.) брюдга ‘сваха, крестная мать, замужняя сестра невесты’, ‘провожатая жениха’, сюда же брюньга, брюньгушка, брюнюшка; эти слова объясняют из древнегутнийского bryttugha, ср. вслед за И. Ю. Микколой Clara Thörnquist. Studien über die nordischen Lehnwörter im Russischen. Uppsala, Stockholm, 1948, стр. 28–29.
[Закрыть], полабск. ninka ‘невеста, Braut’ (из Песни Геннинга, по Гильфердингу: Katü mes Ninka bayt? ‘Кто должен невестой быть?’[664]664
См. Pfuhl. Pomniki Polobjan Sfowansciny. – «Casopis Macicy Serbskeje», 1863, № 28, Budysin, стр. 103–105.
[Закрыть], nenka, однокоренное с многочисленными названиями кровного родства – ‘отец’, мать’, ‘сестра’ и др., выраженными корнем *пап-, *пеп-.
Отражают различные моменты свадебного обряда болг. булчица < було ‘свадебное покрывало, фата’[665]665
См. еще О. Schrader. Reallexikon, стр. 355.
[Закрыть], русск. диал. сговорёнка просватанная, невеста’[666]666
В. И. Даль, т. IV, изд. 4, стр. 100; Ф. Покровский. Особенности в говоре населения… по реке Письме, Костромск. губ. Буйского у. – Ж. Ст., 1895, вып. IV.
[Закрыть], порученица ‘невеста от достойна до свадьбы’[667]667
И. Кедров. Слова ладожские. – Ж. Ст., 1899, вып. III–IV, стр. 405.
[Закрыть], молодая’[668]668
В. Н. Добровольский. Смоленский областной словарь. Смоленск, 1914, стр. 415–416.
[Закрыть], ср. выше сербск. диал. млада то же, укр. наречена, ср. польск. narzeczona, укр. прiчка.
Ст.-слав., др.-русск. женихъ ‘sponsus, νυμφίος’, русск. жених, диал. ‘женатый мужчина’[669]669
Г. Куликовский. Словарь областного олонецкого наречия. СПб., 1898, стр. 23.
[Закрыть], польск. диал. zenich ‘oblubieniec’, ‘narzeczony’, восточноляшск. диал. zynich[670]670
A. Kellner. Vychodolasska nareci, II, стр. 335.
[Закрыть], сербск. женик ‘der Bräutigam, sponsus’. Все эти формы говорят об о.-слав. zenixъ (сербская форма, видимо, – аналогического происхождения). В слав. zeniхъ мы имеем дело не с балто-славянским суффиксом *-is- (слав. *-ix-), первоначальным суффиксом принадлежности и происхождения, ср. русск. богачиха и под.[671]671
A. Gaters. Indogermanische Suffixe der Komparation und Deminutivbildung. KZ. Bd. 72, H. 1–2, 1954, стр. 51 и след.
[Закрыть] Скорее всего, слав. zeniхъ образовано прибавлением славянского суффикса −хь (zeni-хъ) к глагольной основе zeni-ti, т. е. zeniхъ– отглагольное имя деятеля и в этом смысле его нельзя непосредственно соотносить со слав. zena ‘жена’. Прекрасную аналогию славянскому слову видим в греч. μνηοτήρ ‘жених’ – к μνάομαι ‘свататься’, которое в свою очередь происходит от *μνά < *guna ‘жена’[672]672
Walde – Pоkоrnу, Bd. I, стр. 681.
[Закрыть].
Прочие славянские названия: русск. диал. молодик ‘молодой, новобрачный’[673]673
А. Подвысоцкий. Словарь областного архангельского наречия. СПб., 1885, стр. 92.
[Закрыть], укр. диал. стар. заручник, н.-луж. nalozena, nawozena Bräutigam, жених’, в.-луж. nawozen, nawozenja (< wozenic so) Bräutigam’, чешск. snoubenec, словацк. snubenec, verenec, болг. годеник, сгоденик, диал. армасник, заимствованное из новогреческого[674]674
См. Ст. Стойкой. Българска диалектология. София, 1954, стр. 154.
[Закрыть], диал. глаw-ник ‘годеник’[675]675
Георги Христов. Говорът на с. Нова Надежда, Хасковско. – «Известия на Института за български език», кн. IV. София, 1956, стр. 219.
[Закрыть].
В сербском языке в значении ‘жених, супруг’ употребляется также слово храбар < о.-слав. *хоrdrъ ‘храбрый доблестный’, ср. др.-сербск. храбрь ‘fortis’, несомненное отражение свадебной обрядовости, при которой жених изображается охотником и наделяется соответствующими воинственными эпитетами. Ср. болг. воино, войно в обращении к жениху, – аналогичного происхождения. Поэтому Ф. П. Филин ошибался, предполагая, что в храбар ‘жених, супруг’ сохранилось «очень раннее значение»[676]676
Ф. П. Филин. Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи. – «Ученые зап. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена», т. 80, 1949, стр. 94.
[Закрыть].
Об относительной хронологии возникновения различных индоевропейских названий можно повторить все то, что уже было сказано о названиях невесты: все это – вторичные, местные образования. Это совершенно очевидно как из несогласованности свидетельств различных индоевропейских языков, так и из этимологической прозрачности большинства названий. Ср. литовск. jaunikis, vedys[677]677
См. P. Skardzius, Lietuviu kalbos zodziu daryba, стр. 131, 65.
[Закрыть], греч. νυμφίος, производное с суффиксом −io- от νύμφη ‘невеста’, готск. brupfaps, нем. Bräutigam, англ. bridegroom, тоже производные (точнее сложения) от общегерманского названия невесты *brudi.
