Текст книги "История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя"
Автор книги: Олег Трубачев
Жанры:
Языкознание
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
Ст.-слав. дѢва, дѢваѩ, др.-сербск. дѢва, дѢвая, дѢвица, дѢвоика, др.-русск. дѢва, дѢвица, русск. дева, девица, девушка, девочка, укр. дiвчина, дiвка, польск. dziewczyna, dziezvucha, dziewcze, диал. dziewa, dziewka – corka ‘дочь’, прибалт.-словинск. зofса-cica ‘Mädchen’, полабск. deva ‘Mädchen’, ‘Magd’, devka ‘Mädchen, Tochter’, чешск. divka, devce, словацк. dievca, словенск. deva ‘die Jungfrau’, сюда же dekla ‘das Mädchen’, die Magd’, deklaca ‘die Dirne’, deklaj м. p. ‘das Madchen’, dekle cp. p. ‘das Mädchen’, deklica ‘das Madchen’, deklic м. р. ‘das Madchen’, сербск. Aj’dea, AJ&edJKa ‘das Mädchen puella’, диал. dekla, deklica ‘Magd’, dikle ‘Mädchen’[822]822
P. Skok. Mundartliches aus Žumberak (Sichelburg). – AfslPh, Bd. 33, 1912, стр. 361.
[Закрыть], болг. дзва, болг. (банатское) divica ‘девица’[823]823
Л. Милетич. Книжнина и езикът на банатските българи. IV. Словарь. – СбНУ, кн. XVI–XVII, 1900, стр. 475; ср. также диал. девица. Тетевен (Б. Цонев. Кои новобългарски говори стоят найблизу до старобългарски в лексикално отношение. – «Списание на Българска академия на науките». кн. 11, 1915, стр. 12).
[Закрыть], совр. болг. девойка ‘девочка’.
Значение перечисленных слов достаточно единообразно: ‘девушка, девочка’. Слав, deva используется также в отдельных славянских языках и диалектах в качестве замены о. – слав, dъkti. Поздний характер, значения ‘служанка’ (пример см. выше) не оставляет никаких сомнений.
В словообразовательном отношении слав. deva правильно объясняется как древнее субстантивированное прилагательное с суффиксом −va[824]824
См. А. Преображенский, т. 1, стр. 207; особенно – А. Vaillant, RÉS, t. 18, 1938, Chronique, стр. 137; ср. его же. Руководство по старославянскому языку. М., 1952, стр. 200.
[Закрыть]. Это подтверждается фактами старославянского языка, в котором, как указывает А. Вайан в последнем из названных сочинений, адъективность дѢва, правда уже субстантивированного, акцентируется употреблением дублета дѢваѩ, дат. п. ед. ч. дѢвѢи (Клоц. 898 – Супр. 4525). Отмеченный для ст. – слав, дѢваѩ вторичный суффикс −aja, видимо, связан отношениями количественного чередования гласных с −oja в польск. dziewoja ‘девка, девушка’; В. Вондрак[825]825
W. Vondrak, Bd. I, стр. 407.
[Закрыть] приводит единственный пример с суффиксом −oj- в виде упомянутого польского слова. Важно отметить, что и этот редкий непродуктивный суффикс характеризовал первоначально адъективные образования. Сюда же примыкают осложненные суффиксом −ка болг. девой-ка, сербск. дjeвoj-ка. Славянский дает крайне мало материала для подобного обобщения, однако число примеров с суффиксом −oj(a), очевидно, не ограничивается названными. Так, например, сюда может относиться русск. Утроя, название реки бассейна Псковского озера, которая в своих верховьях, на территории латышского языка, носит название Ritupe (собств. ‘утренняя река’). Тем самым русск. Утроя этимологически объясняется как Утро-ja/ymp-oja, адъективное производное от утро: *Utroja reka ‘утренняя река’, ср. значение латышского названия[826]826
Нам хотелось бы настоять на предложенной этимологии русск. Утроя вопреки объяснению М. Фасмера, который (см. AfslPh, Bd. 38, 1923, стр. 88–89) в русск. Втроя (река, приток Наровы) видит сложное слияние герм. utra- ‘выдра’ и эстонск. oja ‘ручей’. Русск. Утроя представляет собой скорее кальку латышского слова или явление семантического параллелизма, естественного в языках населения сопредельных районов. Примеры можно было бы умножить. Форма Втроя, *Вътроя (Фасмер) может быть объяснена как фонетический вариант Утроя, распространившийся на север (Нарова) позднее.
[Закрыть].
Слав. deva давно получило правдоподобную в своей сущности этимологию: к известному индоевропейскому корню *dhei- ‘кормить грудью’ и др. В деталях этимологического толкования авторы расходятся между собой. Так, В. Вондрак[827]827
W. Vondrak, Bd. I, стр. 163.
[Закрыть] видит в слав. deva первоначальное название ребенка женского пола. Э. Бернекер[828]828
Е. Berneker, Bd. I, стр. 197.
[Закрыть] полагает, напротив, что deva имело активное переходное значение ‘кормящая’, ср. греч. θηλυς ‘женский’. Примерно таково же мнение А. Брюкнера[829]829
A. Brückner. Slownik etymologiczny jezyka polskiego, стр. 111; ср. С. Млaденов. ЕПР, стр. 150.
[Закрыть], который считает, что deva первоначально обозначало женщину именно как ‘доящую’ (‘кормящую’) – Новый словарь И. Голуба и Фр. Копечного[830]830
Ноlub – Kоресnу, стр. 99.
[Закрыть], к сожалению, даже не ставит вопроса о конкретном значении морфологического образования слав. deva. Фр. Славский[831]831
Fr. Slawski, стр. 200; ср. еще М. Vasmer, REW, Bd. I, стр. 333; К, Moszynski. Uwagi do 2. zeszytu «Slownika etymologicznejro jezyka polskiego» Fr. Stawskiego. – JP, t. XXXFIJ, 1953, стр. 362; J. Pokorny, стр. 241–242.
[Закрыть] в основном обобщает сведения по литературе вопроса, предлагая на выбор весьма различные решения: ‘сосущая’ или ‘имеющая особенности женщины, например, могущая кормить’.
Что касается судьбы индоевропейского корня *dhe(i)~ в слав. de-va, славянский, как видно, имел на месте данного е древний дифтонг *oi, о чем могут свидетельствовать следы его в гетеросиллабических позициях: словацк. dojka ‘кормилица’, dojcit ‘кормить (грудью)’, dojca ‘грудной ребенок’, словенск. doj ‘das Säugen, die Ammenschaft’, сербск. дojeњe ‘das Säugen, nutritio’, ‘das Saugen, lactatio’, доjилица, доjиља, доjкиња ‘Amme, nutrix’, болг. дойка 1. кормилица’, 2. ‘грудь женщины’, доилка, дойлница, доителка, подойка, подойница ‘нянька, кормилица’, подойниче ‘грудное дитя’, ср. русск. доить, уже специфически животноводческий термин, наиболее далекий от значений привлеченных выше слов.
Остается вопрос о форманте −va (de-va) и его семантико-морфологической роли в данном славянском производном. Не решив этого вопроса, мы вправе констатировать лишь то, что славянское слово состоит из и.-е. *dhē(i) — и −uā, всякие же дальнейшие предположения о значении славянского слова в древности носили бы голословный характер. Суффикс −uā, точнее −u(v), при помощи которого образовано слово, принадлежит к числу общеиндоевропейских словообразовательных формантов. В славянском почти нет этимологически прозрачных производных с суффиксом −v-, что также говорит о его большой древности и непродуктивности в собственно славянский период. Однако трудно согласиться с А. Г. Преображенским, который заявляет, что «слов с таким образованием только три: дева, диво, пиво…»[832]832
А. Преображенский, т. I, стр. 207.
[Закрыть]. Этимология позволяет выделить суффиксальное −v- в гораздо большем количестве случаев. Трудность заключается в том, что −v- был одним из материальных средств расширения индоевропейского корня[833]833
Ср. Per Persson. Studien zur Lehre von der Wurzelerweiterung und Wurzelvariation. Uppsala, 1891.
[Закрыть]. При этом – этимологически суффиксальное – v постоянно вовлекалось в структуру корня в роли корневого детерминатива. Хронологические рамки этого процесса трудно определить даже приблизительно. Так, слав. pьrvъ ‘первый’ унаследовало этот древний суффиксальный −v- в роли неотделимого корневого детерминатива, ср. оформленное иным суффиксом литовск. pirmas ‘первый’. Этот пример различного расширения корня, возможно, относится к числу древнейших диалектных различий индоевропейского, ср. также примеры, с одной стороны, из индо-иранского, с другой стороны, лат. primus. Есть, несомненно, и менее древние аналогичные случаи, ср. слав. сьr-vь: литовск. kir-mis ‘червь’ и с аблаутом – kur-mis ‘крот’ – к общему корню *ker- ‘рыть, копать, резать’. Ср. также только балто-слав. *kor-ua, корова, производимое от и.-е. *kor- ‘рог’ и, наконец, только славянское – *deva
Познакомившись в общем с особенностями исторического употребления суффикса −v-, перейдем к семантико-морфологическому анализу образований для выяснения наиболее типичного их морфологического значения. Предположительные значения слав. *čьr-vь, *kor-va, *pi-vo, *de-va– ‘способный рыть’, ‘имеющая рога’, ‘пригодное для питья’[834]834
Таково древнее общее значенне слав. pivо ‘напиток вообще, все пригодное для питья’, сохраненное диалектами сербского, см. М. Те n to r. Der cakavische Dialekt der Stadt Cres. – AfslPh, Bd. 30, 1903, стр. 197.
[Закрыть], ‘способная кормить’. Понять эти образования можно, лишь допустив для древнего суффикса −v- значение потенции, способности, наличия. Значение отглагольного de-v-a было скорее медиальным (‘способная кормить своих детей’), а не активно-переходным (ср. Э. Бернекер, выше) и уж, конечно, не пассивным, как полагали Ф. Миклошич и В. Вондрак. Таким образом, этимология слав. deva не говорит о древности значения ‘дева, не вступившая в брак’. Это название могло обозначать каждую молодую женщину, которая уже способна кормить.
Общего термина, аналогичного слав. deva, индоевропейские языки не знают. Они развили соответствующие возрастные названия в большинстве своем уже поздно, ср. характер отдельных названий девы, девушки, приводимых ниже.
Болг. мома, момиче С. Младенов толкует как слово «детского языка»[835]835
С. Младенов. ЕПР, стр. 303.
[Закрыть].
Греч. |μειραξ, μειράκιον из *μεριακ– с индоевропейским корнем *mer-, встречающимся в близких возрастных обозначениях нескольких языков, ср. критск. μαρνά ‘девушка’[836]836
G. Legerlotz. Griechische Etymologien. – KZ, Bd. 8, 1859, стр. 127–128.
[Закрыть], литовск. merga ‘девушка’, с суффиксом −g-[837]837
См. также Р. Skardzius. Указ. соч., стр. 102.
[Закрыть]. Последнее название девушки в литовском языке насчитывает по говорам огромное множество производных форм: mergike, merguila, mergzna, merginas, mergynas, mergyna, mergesa, mergese, mergse, mergiscia, mergyste, mergiote, mergiokste, mergiocius, mergýte, mergỹte, mergystaite, merguta, mergele, mergukstis, mergakste, merguze — все со значением ‘девочка, девушка’[838]838
Там же, стр. 131, 192, 219, 242, 267, 269, 312, 316, 332, 352, 356, 359, 360, 361, 373, 392.
[Закрыть].
Греч. κόρη, диал. κόρFα, κόυρη связано с κειρω (*κεριω) ‘резать’, возрастной термин, ср. обычай обрезания волос у подростков, *τριχοκουρία. Греч. παρθένος ‘дева’ не имеет этимологии и подозревается в заимствовании из «догреческого» языка. Лат. virgo ‘дева, девственница’ тоже как будто не имеет этимологии[839]839
Ernout – Meillet, t. II, стр. 1307–1303; ср. впрочем М. Runes. Virgo. – IF, Bd. 44, 1927, стр. 151–152: к vireo ‘зеленеть’.
[Закрыть]. Ср., однако, в книге Г. Хирта и Г. Арнтца[840]840
Н. Нirt, Н. Аrntz. Die Hauptprobleme der indogermanischen Sprachwissenschaft. Halle, 1939, стр. 21–22.
[Закрыть] попытку объединить греч. παρθένος, лат. virgo, а также англ. girl, н. – нем. Göhre ‘девушка’ вокруг и.-е. *ghwьrghwen, *gwerghen.
Хеттск. suppessara ‘дева’ – местное образование хеттского языка из прилагательного suppi-s ‘чистый, незапятнанный’ и суффикса имен женского рода −šara-[841]841
E. H. Sturtevant. A Comparative Grammar of the Hittite Language, vol. I, 1951, стр. 67, 68; J. Friedrich. Hethitisches Wörte rbuch, стр. 199.
[Закрыть].
Готск. magaps ‘παρθένος’, герм. maзa-[842]842
S. Feist. Vergleichendes Wörterbuch., cтp. 339.
[Закрыть], наряду с maзu-, корень, которого уже приходилось подробно касаться в первой главе при рассмотрении целого ряда обозначений ребенка, мальчика, девочки; этот корень лежит в основе некоторых возрастных обозначений.
Переходим к основным названиям свойственного родства, которые обозначают лиц, породнившихся через брак кровных родичей, как своих людей, входящих в общий, свой род. В связи с этим важно обратить внимание на участие местоименного корня и.-е. *suo- ‘свой’ в таких образованиях, ср. свекор, свояк, сват.
Свойственная терминология очень сложна и многопланова. Например: свекор, свекровь — жене сына, тесть, теща — мужу дочери, невестка, сноха — родителям мужа, зять — родителям жены, золовка — сестра мужа по отношению к его жене, деверь — брат мужа по отношению к его жене, шурин — брат жены по отношению к ее мужу и т. д.
Значительная часть терминов свойства имеет индоевропейские этимологии: свекор, тесть, золовка, зять. Этимологическая неясность некоторых из них также говорит о древнем образовании. Они представляют интерес для исследования с различных точек зрения.
Слав. svekrъ, svekryСт.-слав. свекръ ‘πενθερός, socer’, свекры πενθερά, socrus’, др.-русск. свекры, свекъръ, свекоръ, русск. свёкор, свекровь, диал. свекры[843]843
Диттель. Сборник рязанских областных слов. – Ж. Ст., вып. 2, 1898, стр. 222; Н. Н. Дурново. Словарь к материалам по Тамбовской губ. – РФВ, 1911. № 3–4, стр. 216.
[Закрыть], свекрова (Онежск., Шенкурск.)[844]844
А. Подвысоцкий, Словарь архангельского наречия, стр. 154.
[Закрыть], свякровья, свякры[845]845
Н. Н. Дурново. Словарь Курск. губ., Корочанского у., Лесковской вол., с. Шахово. – РФВ, 1913, № 3, стр. 4.
[Закрыть], архангельское еще – секрова[846]846
Взято из кн. А. Б. Шапиро. Очерки по синтаксису русских народных говоров. М., 1953, стр. 162.
[Закрыть], ср. из недавних материалов – рязанск. с’в’акры, с’в’якрова[847]847
Р. И. Аванесов. Очерки диалектологии рязанской мещеры. – «Материалы и исследования по русской диалектологии», I. M. – Л., 1949, стр. 206.
[Закрыть], вологодск. свекрова, свекроука[848]848
В. Г. Орлова. О говоре с. Пермас Никольского р-на Вологодской обл. – «Материалы и исследования по русской диалектологии», I, стр. 53.
[Закрыть], калужск. свякра, свякровь’[849]849
«Труды Московской диалектологической комиссии», 1. Ответы на южновеликорусскую программу (Калуж. губ., Мосальского у., Жерелевск. вол., д. Козловка Жерелевского прихода). – РФВ, 1916, № 1–2, стр. 260.
[Закрыть]; укр. свекор, свекруха, др. – польск. swiekrew, swiekrucha, swiokra ‘свекровь’, ‘теща’, swiokier, swiekier ‘тесть’, swiekra ‘tesciowa, matka meza lub zony’[850]850
W. Taszycki. Wybor tekstow staropolskich XVI–XVIII w. Warszawa, 1955. стр. 260 [словарь].
[Закрыть], польск. swiekier, swiekra (устар.), диал. swiekr ‘ojciec meza’, swiekra ‘matka meza’, ср. также wsiekra = swiekra, swiekrucha, др. – чешск. svegruse, svekruse matka manzela neb manzelky, tchyne’, svekr ‘tchan’, svekrov ‘svagrova’, диал. svogrusa, cvogrusa, cvegrusa ‘tchyne’[851]851
Fr. Bartos. Dialekticky slovnik moravsky. Praha, 1906, стр. 41, 414
[Закрыть], словацк. sveker, s’veker, s’viker, svoker, словенск. sveker, svekrv, svekrva, сербск. свёкар ‘der Schwiegervater, socer, mariti pater’, свёкрва ‘die Schwiegermutter, socrus, mariti mater’, диал. svekrva[852]852
P. Skok. Mundartliches aus Zumberak. – AfslPh, Bd. 33, 1912, стр. 370.
[Закрыть], болг. свекър, свекърва.
Наиболее сложную фонетико-морфологическую историю пережило слав. svekry, ж. р., что понятно вследствие особого положения древних −y-(ū) – основ, неизбежно подвергающихся разным аналогиям и выравниваниям. Соответствующий материал богаче всего представлен в русском языке, о чем свидетельствует даже беглое знакомство с формами по говорам. Прежде всего, русские говоры широко сохранили древнейшую общеславянскую форму свекры < svekry, повсеместно и давно вытесненную в прочих славянских языках. Но и в русском эта форма сохранена в разрушенном виде, как разрушена уже давно в русском и древняя парадигма склонения −ū-основ. Так, свекры встречается не только как им. п. ед. ч., но и как вин. п. ед. ч.[853]853
С. С. Высотский. О говоре деревни Лека. – «Материалы и исследования по русской диалектологии», II, М.—Л., 1949, стр. 67.
[Закрыть]; род. п. ед. ч. на −ве (−ъве) характерен только для древнерусского периода. Особенно широко обобщена, однако, древняя форма вин. п. ед. ч. свекровь, фигурирующая в им. – вин. падежах ед. ч. (в том числе и в литературном языке) в связи с аналогическим переходом в склонение на −u(i). Далее в русских говорах представлены формы от старой −ū-основы, преобразованные по женским a-(ja) – основам: свекрова, свекровья и далее – свекровка. О полном забвении старой основы говорит образование русск. диал. свекра ‘свекровь’, ср. польск. (стар. и диал.) swiekra. Производными от старой основы являются также русск. диал. свекруха, укр. свекруха, польск. диал. swiekrucha, др. – чешск. svekruse — по аналогии с другими употребительными названиями женщин с суффиксом −их-а, которые имеют, кстати, совершенно особое происхождение, не связанное с −ū-основами. В южнославянских языках широко распространились производные от старой −ū- основы на −а: сло-венск. svekrva (также svekrv), сербск. свёкрва, svekrva, болг. свекърва, ср. русск. свекрова в говорах.
В чешском языке, кроме того, сказалось сильное воздействие заимствованных форм – svagrova (нем. Schwager, Schwägerin) золовка, невестка, свояченица’, откуда svekruse, svegruse, др. – чешск. svegruse, диал. cvogrusa и формы, свидетельствующие об окончательном расшатывании старой, этимологически верной формы: диал. моравск. cvegrusa, cvogrusa.
История мужского соответствия гораздо единообразнее. Общеславянской формой является svekrъ из *suekro-s, ср. ст. – слав, свекръ. Формы русск. свёкор, укр. свекор, польск. swiekier, сербск. свёкар, болг. свекър говорят о *svekъr-, но −ъ- или заменяющие его «беглые» гласные здесь, видимо, эпентетического происхождения, они появились в результате общеславянского падения редуцированных через промежуточную ступень *svekr. Полную фонетическую аналогию видим в развитии русск. остёр, сербск. оштар, болг. остър из о.-слав. ostrъ, ср. литовск. astrus, греч. άκρός < и.-е. *akro-s.
Предполагать о.-слав. *svekъrъ (= литовск. sesuras!) нет достаточных оснований. С другой стороны, видеть в слав. *svekrъ *svekro-s из *suekuro-s с выпадением и.-е. и, как это делает Л. Зюттерлин[854]854
L. Sütterlin. Der Schwund von idg. i und u. – IF, Bd. 25, 1909, стр. 70
[Закрыть], анализируя готск. swaihra, тоже нет оснований[855]855
Редуцированные в соседстве с плавным в славянском вообще обладали, как известно, большой стойкостью.
[Закрыть]. Если бы это было следствием фонетической закономерности вроде той, которую мы имеем в литовск. dukte, слав. *dъkti, готск. dauhtar, последовательно утративших срединный гласный и.-е. *dhughəter, то исключение в виде литовск. sesuras представляется странным. Оно наводит нас на мысль о контаминационном происхождении мужских соответствий с и: лит. sesuras, греч. έκυρός, др.-инд. śvaśura-, о чем – ниже. Таким образом, анализ славянских форм приводит к о.-слав. *svekrу, *svekrъ.
Подавляющее большинство свидетельств индоевропейских языков согласно говорит об общеиндоевропейской форме *suekru-s с палатальным k. Исключение представляет слав. svekry, svekrъ. Предпринимались различные попытки фонетического объяснения этого факта, в частности И. Шмидт видел здесь смешение двух рядов задненебных[856]856
J. Schmidt. Zwei nrische a-Laute und die Palatalen, стр. 126.
[Закрыть]. Палатальный k дал в языках satəm палатальный спирант, который действовал ассимилирующе на sv- в начале слова: *suekru-s > *suesru-, ср. др.-инд. śvaśura-, śvuśru-, арм. skesur, литовск. sesuras. И. Шмидт[857]857
Там же, стр. 134–135, сноска 1.
[Закрыть] считает эту ассимиляцию очень древним явлением, в то время как А. Мейе, очевидно, с полным правом видит здесь самостоятельные аналогические процессы[858]858
См. рецензию А. Мейе на кн. Н. Arntz. Sprachliche Beziehungen zwischen Arisch und Balto-Slawisch. Heidelberg, 1933. – BSL, t. 34, 1933, стр. 39 (Comptes rendus); A. Meillet. Les dialectes indoeuropéens, 2-ame éd., Paris, 1922, стр. 88.
[Закрыть]. Действительно, в каждом отдельном случае можно отметить оригинальные особенности. Так, литовск. sesuras-получено не из *svesuras, а из чисто литовского *sesuras, ср. начало слова sesuo. Отношение литовск. *sesuras: слав, svekrъ принадлежит к разбиравшимся случаям чередования sv : s в начале слова в балто-славянском, ср. и.-е. *suesor: балто-слав. *sesuo, литовск. svecias: русск. посетить.
В связи с вопросом о непоследовательном отражении различными языками и.-е. suekru-s с палатальным задненебным согласным отдельные исследователи ставили под сомнение общеиндоевропейскую древность палатальных задненебных. Так, в то время как П. Кречмер[859]859
P. Kretschmer. Zu osk. futir. — «Glotta», Bd. XXI, 1932–1933, стр. 112 и след.
[Закрыть] расценивает слав. svekry с k вместо s как результат смешения с венетами (язык centum), обращая внимание, помимо слав. svekry, на многие нарушения в древнеиндийском языке, В. Георгиев[860]860
V. Gеоrgiev. Eine gemeinsame Lauteigentümlichkeit des Albanischen, Phrygischen, Armenischen und das Gutturalproblem. – KZ, Bd. 64, 1937, стр. 104 и след.
[Закрыть] считает возможным исходить только из наличия древних индоевропейских велярных и лабиовелярных задненебных, лишь впоследствии подвергшихся палатализации. Возможно, что данная мысль весьма обоснованна, и было бы излишне против нее возражать в принципе[861]861
Существует и другая точка зрении – о первичности палатальных и велярных задненебных в индоевропейском языке (ср. недавнюю работу Ю. Куриловича «L’apophonie en indoeuropéen». Wroclaw, 1956, Chapitre X, стр. 356 и след.). В случае с и.-е. *suekru-s сомневаться в древности палатального задненебного нет оснований. Основным источником сомнений здесь является различная судьба k в разных языках satem, ср. слав. svekry. Однако нельзя подменять понятие индоевропейской палатализации понятием славянской палатализации. Ведь то, что мы называем различными славянскими палатализациями, является по сути дела ассибиляцией, заменой задненебных свистящими, шипящими. Такой результат ожидается и для и.-е. *suekru-s в славянском. Действительно, ассибиляция охватила большинство индоевропейских палатальных. Но принципиально важно вместе с Ю. Куриловичем отметить, что индоевропейская палатализация и ассибиляция – хронологически разлые явления, причем ассибиляция осуществлялась позже, по-разному даже в близких языках и определялась местными особенностями. Естественно ожидать в этих условиях нарушения, и такие нарушения действительно известны.
[Закрыть]. Гораздо надежнее обратиться к конкретному анализу данного слова, сферы его употребления и соприкосновений с другими словами, поскольку, видимо, именно здесь кроется причина нарушения.
Наиболее характерной частью слов svekrъ, svekry для славянского языкового сознания, несомненно, было sve-: svo-, svojь. В целом слово может продолжать *svesry, в котором, как полагают[862]862
А. В. Исаченко. Указ. соч., стр. 65, сноска 56.
[Закрыть], вторая часть заменена была путем народной этимологии звучанием −kry под влиянием слав. kry ‘кровь’, что в случае с терминами родства вполне допустимо, ср. польск. krewni (= ‘кровные’) ‘родственники’. Таким образом, свекровь, svekry воспринималась как ‘своя кровь’ (ср. сходные рассуждения Вассы Железновой у Горького). Вероятнее всего, что это изменение осуществилось в женской форме слова, наиболее созвучной с kry: *svesry > svekry, ср. общий для обоих слов конец основы (у). В мужской форме k было обобщено после этого: svekrъ. Чисто фонетическое объяснение здесь просто неприемлемо, как указывал еще А. Брюкнер[863]863
А. Вruckner. Die germanischen Elemente im Gemeinslavischen. – AfslPh, Bd. 42, 1929, стр. 126–127, сноска 1.
[Закрыть] в разборе книги А. Стендер-Петерсена «Slavisch-germanische Lehnwortkunde» (1927), видевшего в слав. svekrъ диссимиляцию *sbvesr- < *svekuro-[864]864
Диссимиляцию здесь видит и Миккола (J. J. Mikkola. Urslavische Grammatik, II. Teil, 1942, стр. 153.
[Закрыть]. Брюкнер говорит о том, что славянский не знает диссимиляции двух s (s – s), ср. ses(t)ra, sъsp, *slus-(sluxъ), которые иначе дали бы s-k или s-s.
Общеиндоевропейскими формами славянских слов являются *suekru-s, (ж. р.) и *suekro-s (м. р.). Женская форма слова не вызывает никаких сомнений, будучи хорошо засвидетельствованной древней −ū-основой. С мужской формой дело обстоит иначе, ср. санскр. śvaśura-, греч. έκυρός, литовск. sesuras, на основании которых часть исследователей устанавливает и.-е. *suekuro-s. Но последняя форма не объясняет слав. svekrъ, лат. spcer, готск. swaihra, ср.-в.-нем. swuger, которые происходят из *suekru-s[865]865
P. Kretschmer. Indogermanische Akzent– und Lautstudien, – KZ, Bd. 31, 1889. стр. 446–447.
[Закрыть]. В женской форме *suekru-, др.-инд. śvaśru-h тоже нет никаких признаков гласного u между k и r. С другой стороны, происхождение и в *suekuro-s, др.-инд. śvaśura- и других мужских формах вполне очевидно объясняется эпентезой u[866]866
Там же. На вторичное развитие −u- как на новшество указывает М. Бартоли (М. Bartoli. Il carattere conservativo dei linguaggi baltici. – «Studi baltici», vol. III, 1933, стр. 9.
[Закрыть]. Это осуществлялось в мужской форме, видимо, под влиянием женской −ū-основы: *suekrū → *suekruo-s> *suekuro-s, причем не обязательно вместе с Кречмером[867]867
Также из наличия мужской формы и.-е. *suekrus при женской *suekrūs исходит Ю. Курилович («L’apophonie en indoeuropéen», стр. 129). Однако нельзя не отметить, что достоверно известны только и.-е. *suekrūs и ‘suekros, в то время как существование мужской формы *suekrus не подтверждается фактами.
[Закрыть] предполагать общеиндоевропейскую −u-основу мужского рода наряду с −ū-основой женского рода *suekrū-s. Появление и в мужской форме объясняется постоянной аналогией оригинальной женской основы, и это и сначала появляется в конце мужской основы и только после этого передвигается эпентетически вглубь нее. Существование исконно различных основ и.-е. *suekru-s и *sue-kro-s в качестве женского и мужского терминов родства не представляет чего-либо исключительного. Развитие *suekuros< *suekruos мы понимаем как интерверсию звуков w, r, нередкую при соседстве этих звуков, именно в том плане, в каком ее описал на материале разных языков М. Граммон[868]868
Maurice Grammont. L’interversion. – «Streitberg-Festgabe». Leipzig, 1924, стр. 111–118.
[Закрыть]. Он анализирует один вид интерверсии – interversion par pénétration, – отмечая, что это явление чуждо случайности, какую ему приписывают, и диктуется стремлением лучше распределить слоги с целью избежать непроизносимых или ставших непроизносимыми типов. М. Граммон уделяет много внимания случаю соседства w, r и хорошо показывает, что интерверсия – не метатеза. Это – развитие тембра w при согласном в том положении, которое наиболее удобно для распределения слогов в слове, чему есть очень много примеров в истории греческого и романских языков, ср. греч. κούρη < κορFα ‘девушка’. Так, *suekruos > *suekrwos, где w находилось в позиции, способствовавшей превращению его в неслоговой согласный, откуда возможно *suekrwos. Группа согласных была усовершенствована путем описанной интерверсии в *suekuros, где w снова вокализовалось в u, ср. греч. έκυρός, др.-инд. śvaśurah, литовск. sesuras. Другими словами, мы имеем в этом индоевропейском процессе явление, аналогичное тому, что позднее произошло в славянском: svekrъ > svekūro (см. выше).
Отсюда следует, что этимологическая гипотеза о *suekuro-s: греч. κυρος ‘сила, власть’, κύριος: ‘господин’, как указывал П. Кречмер, маловероятна, так как не учитывает древнего *suekrus.
Правильное понимание фонетического развития индоевропейского варианта с −и- эпентетическим (*suekuros) помогает лучше понять историю отдельных форм. Так, литовск. sesuras говорит о том, что и литовская мужская форма развилась под воздействием парной женской формы с −ū-основой, которая сама по себе в литовском языке не сохранилась.
Из прочих родственных индоевропейских форм ср. алб. vjerr, vjehёrr ‘Schwiegervater’, vjehёrre ‘Schwiegermutter’. Алб. vjehёrr Г. Maйep[869]869
G. Meyer. Etymologisches Wörterbuch der albanesischen Sprache. Strassburg. 1891, стр. 475.
[Закрыть] объясняет из *svekro-, ставя, таким образом, албанское слово в один ряд с ст. – слав, свекръ и другими в противоположность литовск. sesuras и др. Ср. иначе Стьюарт Э. Манн[870]870
Stuart E. Mann. The Indo-European Vowels in Albanian. – «Language», vol. 26, 1950, стр. 382.
[Закрыть]: алб. vjehёrr ‘father-or, mother-in-law’ < *suekuros, *suekrus, если только последние формы не взяты автором машинально из словаря Вальде – Покорного. Готск. swaihra ‘πενθερός, Schwiegervater’ при swaihro ‘πενθερα, Schwiegermutter’[871]871
S. Feist. Vergleichendes Wörterbuch dor gotischen Sprache, стр. 463–464.
[Закрыть]. Основные сведения по истории нашего слова см. у Вальде – Покорного[872]872
Walde – Pokorny, Bd. II, стр. 521–522.
[Закрыть]: и.-е. *suekuro-s (м. p.), suekrū-s (ж. р.) ‘родители женатого мужчины, свекор, свекровь’, куда относятся др.-инд. śvaśura-, авест. xvasura- свекор’, др.-инд. śvaśrū- ‘свекровь’, арм. skesur то же, греч. έκυρός ‘свекор’ (вместо έκυρος), алб. vjehёrr, vjёrr, vjehёrre, лат. socer ‘свекор’, socrus, −ūs ‘свекровь’, кимр. chwegr, корнск. hweger ‘свекровь’, др.-в.-нем. swehur, др. – англосакс, sweor ‘свекор’, др.-в.-нем. swigar, англосакс. sweger (< *sweзru) ‘свекровь’, готск. swaihro = др.-исл. svœra ‘свекровь’ (*swehran- < *swehru с h вместо g из мужской формы), новообразование готск. swaihra ‘свекор’; литовск. sesuras, ст.-слав. свекрr, свекръ. «Слово содержит основу возвратного местоимения sue-...»[873]873
Там же.
[Закрыть].
Эрну – Мейе[874]874
Ernоut – Meillet, t. II, стр. 1114.
[Закрыть], анализируя лат. socer, −eri, socrus, −us ‘свекор, свекровь’, указывают, что эти названия, принадлежащие к группе *swe- (ср. sodalis и др.), обозначают принадлежность к одной и той же социальной группе; важное значение ‘матери мужа’ для молодой жены явствует, по их мнению, из того, что в армянском языке ‘свекор’ называется skesrayr ‘муж свекрови’, а в славянском – svekrъ, svekъrъ, очевидно, образовано по форме svekry. To, что индоевропейское слово значило ‘член группы’, вообще вытекает из того обстоятельства, что для шурина имелось вторичное производное типа vrddhi: санскр. śvāśurah, ср.-в.-нем. swager[875]875
Кстати, на наш взгляд, последние образования этимологически означают только ‘сын свекра, свёкров’, что само по себе еще ничего не говорит об этимологии названия свекра.
[Закрыть].
Анализируемое слово не имеет достоверной этимологии, если не считать выделения местоименного элемента sue-, с чем большинство авторов согласно. Этот факт находит подтверждение в структуре других индоевропейских терминов родства, ср. и.-е. *suesor ‘сестра’, у которого общее с нашим термином не только *sue-, но и невыясненность второй части основы. Остановимся кратко на этимологиях слова.
А. Вебер[876]876
A. Weber. Çvaçura – socer—svaihra—έκυρός.—KZ, Bd. 6, 1857, стр. 319.
[Закрыть] видел в слове древнее сложение: su + ас = ‘der in guter Weise schaffende, rührige’. О. Шрадер[877]877
См. О. Schrader. Reallexikon, стр. 753. О непригодности этой этимологии уже сказано ныше.
[Закрыть] с некоторым колебанием разлагает слово на части *sve-kuro-, ср. греч. κύριος ‘господин’, т. е. – ‘собственный господин’ (по отношению к невестке). Оригинальная этимология принадлежит И. Левенталю[878]878
I. Loewenthal. OАЛАТТА. – WuS, Bd. 10, 1927, стр. 164–165.
[Закрыть]: он считает, что алб. vjehёrr, литовск. sesuras, болг. свекър и прочие родственные формы по закону Брюкнера[879]879
См. A. Bruckner. Slavisches ch-. — KZ, Bd. 51, стр. 223.
[Закрыть] восходят к и.-е. *suesku(e)ro-s и что предположение *suekuro-s исключается албанским и славянским. Вторую часть и.-е. *sue-skuero-s он относит к русск. сквара ‘жар’, ст.-слав. скврада ‘έσχάρα, focus’. Таким образом, и.-е. *sue-skuero-s = ‘имеющий собственный очаг’. У нас есть все основания не доверять этой этимологии, очень искусственной, как и многие другие этимологии И. Левенталя.
Свод старых исследований слав. svekry, sviekrъ см. у А. Преображенского[880]880
А. Преображенский, т. II, стр. 257.
[Закрыть]. Интересный анализ слова содержится в известном руководстве А. Мейе[881]881
А. Мейе. Общеславянский язык, стр. 25, 109, 279, 344.
[Закрыть], где наиболее подробно излагаются соображения о морфологической истории слова, о развитии окончания *-ū- из древнего *-wā-. Что касается фонетической части анализа, Мейе видит здесь диссимиляцию s-s>s-k. Эта точка зрения довольно успешно оспаривалась в свое время А. Брюкнером, чего мы уже касались в другом месте. Ф. Мецгер, исследующий различные случаи употребления и.-е. se-, *sue-, выделяет этот корень и в *sue-krū-, однако древнейшими значениями и.-е. *sue- он считает пространственные – ‘далеко, в стороне, прочь’, которые лишь впоследствии, изменившись в значения ‘уединенный, одинокий, отдельный’, приблизились к более поздней функции возвратного местоимения[882]882
F. Mezger. IE se-, swe- and Derivatives. – «Word», vol. 4, 1948, стр. 99, 101. Из прочей литературы о слове см. W. Doroszewski. Monografie slowotworcze. – PF, t. 15, 1931, стр. 280; Hоlub – Коpecnу, стр. 362; A. Brückner, стр. 536; R. Trautmann, BSW, стр. 295–296.
[Закрыть].
Характер задненебного в герм. svegra, а также герм. svehra-, др.-в.-нем. swehur правильно указывает место ударения[883]883
К. Verner. Eine Ausnahme der ersten Lautverschiebung. – KZ, Bd. 23, 1875, стр. 97 и след.
[Закрыть]: и.-е. *suekrū-s, но *suékro-s. Непосредственно к *suekrū-s, испытавшему закономерное сокращение окончания (> us) в германском, относят др.-в.-нем. swigar[884]884
F. Кluge. Nominale Stammbildungslehre der altgermanischen Dialekte, стр. 26; H. Hirt. Grammatische Miszellen. A. Die germanischen Kürzungsgesetze. – «Beiträge», Bd. 18, 1894, стр. 277.
[Закрыть].
Некоторые исследователи считали возможным устанавливать более тесные связи между германскими и славянскими терминами. Так, О. Шрадер специально обращает внимание на нем. Schwager ‘свояк’, ср.-в.-нем. swager. По его мнению, это позднее слово нельзя прямо увязывать с и.-е. *suekro- ‘свекор’ или объяснять германским новообразованием. Поэтому Шрадер высказался о заимствонании ср.-в.-нем. swager из слав. svāk, svak, svojak[885]885
О. Schrader. Über Bezeichnungen der Heiratsverwandtschaft bei den indo-germanischen Völkern. – IF, Bd. 17, 1904, стр. 25–26.
[Закрыть]. Это предположение маловероятно, и оно было встречено в литературе в основном отрицательно[886]886
Ср. рецензии Meringer на работы Шрадера (О. Schrader. Die Schwiegermutter und der Hagestolz; O. Schrader. Über Bezeichnungen…). – IF, Bd. 17, Anzeiger, стр. 7; W. Schulze. Ahd. suagur. — KZ, Bd. 40, 1905, стр. 400–418; H. Jacobsohn. Lat. svecerio. — KZ, Bd. 44, 1911, стр. 11–13.
[Закрыть]. Авторы обычно характеризуют swager как производное по типу санскр. śvāśura- ‘принадлежащий свекру’, т. е. vrddhi.
К числу древних особенностей, сохраненных славянским, относится ударение svekry — русск. диал. свекры[887]887
J. J. Mikkola. Urslavische Grammatik, I. Teil, стр. 120.
[Закрыть]. Относительно древним является и значение, четко представленное в слав. svekry, svеkrъ ‘(мать) отец мужа’, как это специально отмечалось исследователями[888]888
В. Delbrück. стр. 532.
[Закрыть]. Соответствующие основы в других языках представляют нередко видоизмененное, расширенное значение, ср. в германских, латинском. Недавние исследования не позволяют, однако, видеть в упомянутом значении отражение глубокой древности. Так, например, Дж. Томсон[889]889
G. Thomson. Aeschylus and Athens. London, 1950, стр. 410.
[Закрыть], а вслед за ним А. В. Исаченко[890]890
А. В. Исаченко. Указ. соч.; см. также в I гл. настоящей книги о названиях дяди по матери.
[Закрыть] рассматривают и.-е. *suekro- времен кросскузенного брака и матриархата как название ‘материнского дяди’, поскольку, при этой древней форме брака мой свекор был одновременно моим дядей (братом моей матери). Выявляемое таким образом значение оказывается наиболее архаическим, порожденным еще классификаторской системой обозначения родственных отношений.
В литовском языке sesuras ‘свекор’ давно утратил парный женский термин того же корня, вытесненный производной формой от другого корня: anyta ‘свекровь’. Ср. еще эллиптическую для современного литовского языка форму мн. ч. sеsиrаi ‘свекор и свекровь’ (собств. ‘свёкры’).
Прочие славянские названия свекра и свекрови: русск. диал. батинькя ‘свекор’[891]891
Е. Будде. Исследование особенностей рязанского говора. – РФВ, 1892, № 3, стр. 51.
[Закрыть] < батя ‘отец’, богоданны (арханг.) ‘свекор и свекровь’, польск. диал. zimna mac ‘свекровь’[892]892
К. Nitsch. Wybor polskich tekstow gwarowych. Lwow, 1929, стр. 60.
[Закрыть], чешcк. диал. tatinek ‘свекор’, maminka ‘свекровь’[893]893
См. Q. Hodura. Nareci litomyslske, стр. 69.
[Закрыть], н.-луж. psichodna mas ‘теща или свекровь’, psichodny пап ‘тесть или свекор’, прибалт.-словинск. raucna ciesc ‘Schwiegermutter, Brautmutter’, болг. пехер ‘свекор’, пехера: ‘свекровь’, ср. греч. πενθερός, πενθερά[894]894
Ср. С. Младенов. ЕПР, стр. 421.
[Закрыть] с передачей чуждого славянскому новогреческого интердентального глухого согласного θ фрикативным глухим задненебным х, ср. p’efira, pefir в македонских диалектах[895]895
М. Malecki. Dwie gwary macedonskie (Sucho i Wysoka), cz. II. Slownik. Krakow, 1936, стр. 81.
[Закрыть]; болг. диал. дъаду ‘свекор’, баба ‘свекровь’[896]896
См. «Песни из личния живот» от Малко Търново. – СбНУ, кн. VI, 1891, стр. 26.
[Закрыть], сербск. диал. бабо свекор’, мajко (в обращении) ‘свекровь’[897]897
Мирко Барjактаровиħ. Свадбени обичаjи у околини Берана (Иванграда). – «Зборник филозофског факултета», књ. III, Београд, 1955, стр. 243.
[Закрыть]. Наиболее регулярна тенденция называть свекра и свекровь отцом, матерью. Ср. арм. mauru ‘свекровь’ из *matruuia к *mātēr[898]898
Wаldе – Pokorny, Bd. II, стр. 229.
[Закрыть].