Текст книги "Мир без России"
Автор книги: Олег Арин
Жанр:
Политика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)
За основу анализа беру два доклада, подготовленные под руководством Г. Х. Шахназарова (ответственный за внешнеполитические разделы – К. Н. Брутенц). Первый опубликован в 1997 г. (в дальнейшем – Д-1), второй – в 2000 г. (Д-2)102102
Национальные интересы и проблемы безопасности России. Доклад по итогам исследования, проведенного Центром глобальных программ Горбачев-Фонда в 1995–1997 гг. М., 1997. – Интернет. Самоопределение России. Доклад по итогам исследования «Россия в формирующейся глобальной системе», проведенного Центром глобальных программ Горбачев-Фонда в 1998–2000 гг. М., Горбачев-Фонд, 2000.
[Закрыть].
Сразу же хотелось бы отметить достоинства этих работ. Во-первых, авторы стараются избегать надоевших американизмов типа «самоидентификация». Содержание этого термина очень хорошо отражает русское слово «самоопределение», которым они и пользуются. Во-вторых, они стремятся работать на понятийном уровне, по крайней мере объясняя ключевые термины, например, «национальные интересы». Это не удивительно, поскольку школу Г. Х. Шахназарова, как и его самого, всегда отличала тяга к понятийной четкости и определенности. Другое дело – соглашаться или не соглашаться с определениями тех или иных понятий. Важно то, что от них можно отталкиваться. К сожалению, у них все-таки сохранились некоторые устоявшиеся термины-клише типа «занять достойное место в мировом сообществе» или термин «АТР». Я, например, искренне не понимаю, какое место считать «достойным». В частности, какое из перечисленных государств – США, Индия, Иран, Бразилия, Голландия – занимает достойное место, а какое нет. Опять же о термине «АТР». Что это такое? Достаточно предложить любому международнику определить этот регион или кто в него входит, как сразу же обнаружится разнобой в ответах. Это естественно, т. к. такого региона ни в экономическом, ни в политическом смысле не было, нет и никогда не будет, что мне пришлось доказывать в уже упоминавшейся монографии о так называемом «АТР».
В-третьих, в обсуждении проблем, обобщенных в докладах, принимало участие не менее сотни экспертов различных политико-идеологических ориентаций. Я сам был свидетелем серьезных разногласий по тем или иным проблемам (поскольку дважды участвовал в Круглых столах). Доклады же подаются как выработка некой средней линии, к которой склоняются участники этих обсуждений. На самом деле идеи и выводы, изложенные в докладах, отражают позицию сотрудников Горбачев-Фонда, а совсем не общественного мнения страны или большей части, как стало модно говорить, «политического класса» России. То есть это линия авторов «нового политического мышления» (НПМ) и «деидеологизации внутренней и внешней политики», которая служила теоретической базой практического курса М. Горбачева. Эта позиция сохранилась у авторов доклада и поныне. С нее и начну.
То, что авторы продолжают отстаивать идеи НПМ и его ядра – деидеологизации политики, несмотря на их полную несостоятельность, подтвержденную временем, вызывает наибольшее удивление. Казалось бы, время должно было их убедить в том, что деидеологизированных политик не существует в принципе. Предостерегая от «идеологической зашоренности», сами они подтверждают этот банальный постулат, ратуя за демократию, за рыночную экономику, что в контексте «рыночных реформ» в России означает не что иное, как капитализацию страны. То есть они выступают с позиции буржуазной или социал-буржуазной идеологии.
Считая себя прагматиками – реалистами, со ссылкой на библейские заповеди и Канта («не делай другим того, чего не желаешь себе»), они исходят из того, что «национальным интересам России отвечает тенденция глобализации, формирование нового, более справедливого международного порядка, в котором наша страна должна занять достойное место. Эта ориентация всецело соответствует и природе национального самосознания» (Д-1, «Об основных понятиях»). Видимо, история человечества, постоянно доказывающая несостоятельность всех без исключения библейских заповедей (Моисеевых и Христовых), ничему не учит наивных идеалистов. Но это, может быть, и неплохо. Плохо то, что серьезные авторы не понимают, что глобализация по своей сущности призвана уничтожить не только Россию, но и все государственные образования. В результате негде будет занимать «достойное место». Поскольку новый глобализированный международный порядок, как его понимают теоретики глобализации, явит собой внегосударственное экономическое и политическое пространство, что будет показано в соответствующем разделе.
К счастью, эта ложная фундаментальная посылка у авторов не связана с конкретным анализом национальных интересов и безопасности России, в котором содержится ряд весьма здравых суждений и оценок.
Итак, они дают такое определение национальным интересам: «национальные интересы – это наиболее существенные потребности российского общества и государства, удовлетворение которых обеспечивает их существование и развитие и которые поэтому являются важнейшими целями внутренней и внешней политики» (там же). Далее авторы уточняют: «Приоритетное значение среди этих целей имеет обеспечение безопасности государства, как непременное условие – conditio sine qua non – выживания страны, без чего невозможно достижение любых других целей. Иначе говоря, безопасность может быть определена как наиболее важный, первозначный национальный интерес» (там же). Вполне рабочее определение в отличие от «резиновых определений», куда втискиваются все стороны общественной жизни. Далее требуется определить не только «первозначный интерес», но и другие интересы, которые у авторов выстраиваются в такой последовательности. Они пишут: «Мы исходим из того, что предметом первостепенной заботы с точки зрения безопасности должны быть:
– политическая стабильность, т. е. управляемость, поддержание порядка, необходимого для нормального функционирования всех общественных и государственных институтов, защита конституционной законности, прав и свобод граждан;
– целостность государства, т. е. такая его структура и политический режим, которые исключают угрозу распада под воздействием внутренних противоречий;
– оборона, т. е. защита независимости и территориальной неприкосновенности страны от вооруженной агрессии извне;
– техноэкологическая безопасность, т. е. предупреждение техногенных катастроф, преодоление последствий стихийных бедствий;
– экономическая безопасность, т. е. обеспечение экономической самостоятельности страны как условия выживания и развития народа;
– внешнеполитические приоритеты, способствующие созданию максимально благоприятной для России международной среды» (там же).
Уже в этом перечислении можно усмотреть большую путаницу между категориями интереса и безопасности, внутренней и внешней политики. Такая путаница характерна почти для всех специалистов по безопасности.
Теперь перейдем к Внешнеполитическим приоритетам (Д-1, гл. VII). Авторы без иллюзий оценивают реальное место России в мире, которое за годы капиталистических реформ упало вниз, особенно с точки зрения экономического потенциала. В этой связи они делают вывод: «Россия, безусловно, не может претендовать на роль сверхдержавы, которую играл Советский Союз. Россия, безусловно, остается одной из великих мировых держав, от которой в большой мере зависит будущее глобальной системы (курсив авторов)» (там же, гл. VII). С первой частью нельзя не согласиться, а ко второй есть вопросы: что такое «великая мировая держава»? Имеется в виду ее ядерный потенциал? В таком случае получается, что Япония или Германия не являются великими мировыми державами.
Правда, через три года в другом докладе (Д-2) статус России в мире определен более скромно. Пишется: «По объективным параметрам Россия сейчас, если не считать ядерного оружия и остатков влияния, сохранившихся от Советского Союза, – развивающаяся страна, причем не входящая в группу наиболее преуспевающих из них» (Д-2, с. 50). При всем этом исторический оптимизм авторов не покидает, и хотя на статус супердержавы они Россию не готовят, но «российское общество настроено на утверждение роли России как одной из великих держав (курсив авторов)» (Д-2, с. 51). Оказывается, даже у не преуспевающих развивающихся государств есть шансы стать великой державой. Есть над чем задуматься.
Структура международных отношений рассматривается через призму «двух взаимосвязанных между собой процессов – глобализации и «американизации», т. е. курса США на утверждение однополюсной системы международных отношений (курсив авторов)» (Д-2, с. 51). Авторы не замечают, что американизация – это та же самая глобализация, т. е. процесс оседлания мировой экономики американскими ТНК и ТНБ, а в более широком контексте – подчинение остального мира «великолепной семерке».
Не замечая этого, к глобализации они относятся хорошо, а к американизации плохо. Не только Россия, считают авторы, но и Китай, Индия и «другие страны» поэтому стремятся к многополюсности, выступая против однополюсности. Что любопытно, такое противодействие отвечает интересам «преобладающей части мирового сообщества» и стран Запада, включая Соединенные Штаты (Д-2, с. 52). Мне не попадались опросы мирового сообщества по данной теме, но опросы американского общества очень сильно не совпадают с подобными утверждениями, что было показано выше в американском разделе. Авторы, будучи последовательными сторонниками Канта, искренне полагают, что построение многополюсного мира объясняется нежеланием ограничить американское влияние. «Ее главный резон – создание системы согласования интересов, по сути дела – глобальной демократии, развивающей положительный опыт ООН и гарантирующей прогресс цивилизации (выделение и курсив авторов)» (Д-2, с. 52). Здесь выражена идея баланса интересов, выдвигаемая, видимо, теми же авторами в горбачевский период. Она не сработала тогда, естественно, не сработает и в будущем. Не говоря уже об идее глобальной демократии.
В приоритетах указывается, что в краткосрочном плане нельзя допустить изоляцию РФ «по основным стратегическим азимутам (США, Европа, Азия)». Опять вопрос: разве Россию пытается кто-то изолировать по этим «азимутам»? Изолировать ее может только… сама Россия, точнее, отсутствие у нее экономических и прочих возможностей действовать по всем азимутам. Посему и формулировка данного «приоритета» просто бессмысленна. В среднесрочном плане высказываются благие пожелания, а также пожелания, которые, не дай бог, в случае реализации нанесут только ущерб стране, как, например, «интеграция в международные экономические и политические структуры». В долгосрочном плане авторы выступают «за сохранение и укрепление позиций России в качестве одного из ведущих акторов мировой политики при отказе от имперских и мессианских претензий; активное участие в формировании демократической глобальной системы».
Для чего надо быть «ведущим актором мировой политики»? Ответ дается в Д-2 в виде «супердилеммы»: возрождение державной мощи или максимально достижимое благосостояние народа? (Д-2, с. 66). Авторы доклада почему-то полагают, что какая-то часть ученых исходит из того, что без первого не может быть второго. Сами они как бы не совсем разделяют эту позицию, но ряд факторов вынуждает их поддержать сторонников такого подхода. Возможно, они и правы, когда речь идет о России, но они не правы в обобщениях. Например, в свое время Япония после реформ Мэйдзи провозгласила принцип: «сильная армия, богатая нация». Однако после Второй мировой войны та же Япония отказалась, по крайней мере на словах, от милитаризации и в любом случае не является ведущим актором мировой политики, хотя и пытается добиться этого статуса с начала 70-х годов. В то же время, может быть, и благодаря этому, умудрилась увеличить благосостояние своего народа до уровня самых богатых стран мира. Еще пример. Голландия и Швеция также не являются «ведущими акторами мировой политики», а с благосостоянием у них тоже более чем нормально. То есть упомянутая связь не универсальна, хотя, повторяю, для России, возможно, она неизбежна.
Что же касается второго пункта «долгосрочного плана», то сначала надо разобраться с демократией у себя в стране и «демократией» на глобальном уровне. И в первом, и во втором случае большая часть населения от этой «демократии» испытывает одни неприятности.
Как бы то ни было, авторы докладов, а они, я напоминаю, верят в библейские заповеди, уповают на все хорошее в этом подлунном мире и в соответствии с этим выстраивают приоритеты.
Весьма любопытно они определяют российскую специфику в отличие от западной. Я готов согласиться с их определением термина «Запад». А вот что касается России, то у меня есть сомнения. Они пишут: «С одной стороны, в широком историческом контексте сама Россия как европейская и преимущественно христианская страна принадлежит к Западу.
С другой, она, как носительница самобытной славянской культуры и православной ветви христианства, страна не только европейская, но и азиатская, представляет самостоятельную цивилизацию» (Д-1, гл. VII).
Я готов согласиться, что в России самостоятельная цивилизация, но я не понимаю, почему из-за славянской самобытности страна не только европейская, но и азиатская. По этой логике православная Греция тоже, что ли, страна азиатская? Или наши сибиряки, живущие в азиатской части России, азиаты? Может быть, тогда и австралийцы азиаты, коль скоро они располагаются в так называемом «Азиатско-Тихоокеанском регионе»?
Мне еще придется вернуться к концепции «евразийства» в специальном разделе. Здесь же я зацепился за эту тему только для того, чтобы показать абсурдность увязывания антизападных позиций некоторых урапатриотов из-за нашего «азиатства». Дело совсем в другом, тем более что такая позиция может только прокламироваться, но не реализовываться. Авторы правы, когда пишут, что «маловероятно, что Россия вновь займет жесткие антизападные позиции – для этого нет весомых материальных, социальных и геополитических предпосылок» (там же). Не просто «маловероятно», а просто невероятно, чтобы официальная политика стала антизападной в реальности. Во-первых, мы у них на экономическом крючке, во-вторых, «новую Россию объединяет с Соединенными Штатами приверженность к демократическим ценностям». То есть мы идеологически с ними, а геостратегически в состоянии только критиковать «гегемонистские» тенденции во внешней политике США.
Горбачевцы совершенно реально оценивают наши подходы к США, ограниченные нашими возможностями, и советуют в такой ситуации больший крен делать на Европу, развивать отношения с Китаем, не упуская из виду проблемы, существующие между нашими странами. В отношении же Японии они питают иллюзии, рассчитывая на нее, как на «источник массивных инвестиций и ноу-хау». Не надо рассчитывать с ее стороны и на «широкий выход на рынок России». Достаточно проанализировать торгово-экономическую динамику лет за 10, а еще лучше за 50, чтобы избавиться от этих прояпонских иллюзий.
Точно так же и политика России в «АТР» абсолютно не зависит от статуса великой державы. Даже политика СССР – сверхдержавы – ничуть не усиливала место страны в этом регионе, в том числе и в отношении стран АСЕАН.
Дав характеристики других направлений (Ближний Восток, Латинская Америка, мусульманский «Юг»), авторы доклада критически оценили подходы «изоляции» России, так же как и однозначно прозападную внешнюю политику, склоняясь к прагматическо-реалистической линии, которая, как они считают, получает «всеобщее одобрение». Хотя и о таком голосовании я нигде не читал и не слышал, но по сути они правы в том смысле, что большинство аналитиков, связанных с властью, или приближенных к власти, или просто поддерживающих власть, действительно придерживаются данной линии. На мой же взгляд, данная линия реализации национальных интересов России отнюдь не прагматична и не реалистична, а весьма идеалистична, а значит, не реализуема.
В. Кувалдин. Гпобализация – светлое будущее человечества?Среди людей, называющих себя учеными, всегда есть такие, которые, зациклившись на какой-то теме, почему-то считают, что «все человечество» также погружено в размышления на ту же тему. К таким ученым, видимо, относит себя и Виктор Кувалдин из Горбачев-Фонда, который «поет» глобализацию с таким восторгом и пафосом, что даже как-то неловко вторгаться в его песнопение о светлом будущем всего человечества. Единственная причина, которая вынуждает меня прервать это пение, – отсутствие слуха у певца, т. е. непонимание процесса, о котором он пишет.
Он действительно слышал о глобализации и безоговорочно ее возлюбил. И вот почему.
«Впервые в истории абсолютное большинство живущих на Земле людей постепенно вырабатывают общее понимание основных принципов жизнеустройства. Это – идейный фундамент глобализации»103103
Виктор Кувалдин. Глобализация – светлое будущее человечества? – НГ-Сценарии. 11.10.2000.
[Закрыть], – пишет Кувалдин. Естественно, как нормальный русский человек, он может говорить только об «абсолютном большинстве живущих на Земле». Для «репрезентативности» ему следовало бы опросить «живущих в России людей», начиная с Подмосковья. И выяснить, насколько их понимание жизнеустройства совпадает с пониманием жизнеустройства, скажем, японцев, китайцев, американцев или папуасов с Новой Гвинеи. Подозреваю, «идейный фундамент» глобализации тотчас рухнул бы.
Но это только начало. Оказывается, информационная революция творит еще такие чудеса. «Она, – возвещает ее певец, – превращает индивидов в граждан мира… Мир без границ, где утрачивают былое значение территории и расстояния, начинает обретать реальные очертания».
«Гражданин мира», видимо, действительно не знает границ, если он всерьез начинает расписывать контуры «глобального сообщества», причем от множественного числа. Он уже не говорит «я», а вещает – «мы». «Мы его называем мегаобществом». Расписывая этот «проект», который, судя по всему, задуман кем-то свыше, он не определяет глобализацию, а расписывает некоторые характеристики или направления (коммуникационные сети, информационное обеспечение, финансовые институты, СМИ и т. д.) – все то, что можно отнести к любым современным формам экономического взаимодействия. И только в конце статьи он высказался о глобализации на «понятийном уровне» следующим образом: «На этой стадии наиболее емким определением глобализации может служить формула «асимметричной взаимозависимости». Вот так. Под эту формулировку можно подогнать все, что угодно, например взаимоотношения между хозяином и рабочим, личностью и государством, центром и периферией и т. д. Другими словами, «асимметричная взаимозависимость» – это элементарные отношения господства и подчинения. О чем пишет и сам Кувалдин: постиндустриальный Запад – субъект, остальной мир – объект, жертва глобализации. Здесь он прав, но какое отношение все это имеет к определению глобализации? Сказанное – всего лишь одно из проявлений сущности западного мира. И то, что этот ученый не понимает предмета, вытекает из следующего его пассажа: «В предыдущий период, в эпоху интернационализации, глобальное сообщество состояло из узких, элитарных социопрофессиональных групп. Это были крупные политики и интеллектуалы, международные чиновники и дипломаты, проповедники и разведчики, представители других профессий, ориентированных на внешний мир. В наше время в водоворот глобализационных процессов втягиваются массовые слои населения».
Хотя совершенно непонятно, о каком «глобальном сообществе интеллектуалов» говорит наш интеллектуал (возможно, это поэтическая метафора), но дело в том, что интернационализация не только сохраняет свои позиции, но именно она является доминирующей в многослойном экономическом пространстве, т. е. в системе мировых экономических отношений. А глобализация – всего лишь намечающаяся тенденция.
Впрочем, вряд ли к этому автору можно относиться серьезно хотя бы уже потому, что он столь же непрофессионально оперирует понятием национальной мощи и категорией силы. Конечно же, для него это однопорядковые термины.
В результате его анализ сводится к обычному описанию разнородных явлений: с одной стороны, плюсы глобализации – мегаобщества, с другой – есть небольшие минусы. Но «жизнь берет свое», а главное – есть громадный шанс стать «гражданином мира». И это не все. Мегаобщества «дают нам уникальную возможность создать более справедливый и гуманный миропорядок». Вопросительный знак, поставленный Кувалдиным в начале статьи, снимается сам по себе. Да, светлое будущее нам гарантировано.
Вот такие басни слагаются в Горбачев-Фонде, который, судя по всему, состоит из Крыловых и Лафонтенов. Непонятно только, на кого это рассчитано?
Россия: туз, шестерка, джокер?Авторы коллективной работы «Россия и вызовы на рубеже веков»104104
Россия и вызовы на рубеже веков: возможность маневра в условиях лимитирующих факторов (геополитический аспект) /Рук. С. Е. Благоволин/ Институт национальной безопасности и стратегических исследований (март, 1998 г.). – Интернет.
[Закрыть], научные сотрудники ИМЭМО РАН, главную проблему современной России видят в ее психологии Третьего мира, в «потере способности самооценки» (с. 6). С этим нельзя не согласиться, имея в виду не только официальные программы «вывода России из кризиса», но и внешнеполитические доктрины и концепции руководства страны. Поэтому весьма интересно, как сами авторы преодолевают эту психологию и насколько реально они оценивают Россию в окружающем мире. При этом хочу подчеркнуть, что авторы представляют научный клан ИМЭМО, всегда отличавшийся самоуверенностью и сверхдостаточностью.
Они, как и почти все международники, также рассматривают мир будущего через призму многополюсности. Но – и здесь начинаются различия – России не следует форсировать формирование такого мира. Причина – отсутствие у нынешней России возможности занять в нем «достойное место» (видимо, все помешались на этом «достойном месте»). А поэтому в интересах России «определенная консервация нынешней однополюсности («полутораполюсности») с закреплением ролей и ролевых функций США и Западной Европы как безусловных гарантов (при всех, разумеется, издержках) относительной глобальной стабильности на время переходного периода. Альтернатива которой, к сведению ярых антизападников, – тотальная дестабилизация и дальнейшее «сокращение» России по размерам, весу в международных делах, при росте сепаратизма и т. д. (курсив авторов)» (с. 15–16). Подчеркиваю. Авторы США и Западную Европу рассматривают как гарантов глобальной стабильности. Из этого вытекает, что, когда НАТО бомбит Косово или США наказывают Ирак, они осуществляют функцию стабилизации обстановки. Или такие акции являются издержками?
Как бы то ни было, пока США и Западная Европа обеспечивают «стабильность», у России есть своего рода передышка, во время которой надо сформировать свой «геополитический полюс» (с. 16). Географически он, правда, не очерчен.
Авторы ставят важный вопрос: на каких принципах будет организован мир в XXI веке? И здесь они, в отличие от слепо верующих в демократию и глобализацию, справедливо отмечают наличие противоположных тенденций – антиглобализма, роста влияния консервативных, а не либеральных ценностей, закрытости части мирового сообщества (с. 17). И хотя они не указывают на то, какая тенденция преобладает, важно, что хотя бы видят противоположные тенденции.
Довольно объективно они оценивают отношения России с США. Редкий вывод среди демократов: «США – были, есть и будут геополитическими оппонентами России, в том числе в зоне СНГ, в пределах самой России, не говоря уже о дальнем зарубежье, тем более о геостратегической периферии, регионах Латинской Америки, Ближнего Востока, АТР». Поэтому отношения с США скорее всего будут построены на базе «зрелого партнерства» (с. 19).
От реализма они тут же впадают в идеализм, предлагая для нового мирового порядка новый «смысл жизни», «то есть, сконструировав новые достойные цели для человечества, как раз и способные обеспечить порядок и минимально необходимую и возможную гармонию и предотвратить хаос и конфронтационность (курсив авторов)» (с. 27–28).
Поистине это в духе русских: сам в дерьме, но думай о всем человечестве. Думать, естественно, можно о чем угодно. В реальности, поскольку сил на «туза» нет, а «шестеркой» быть не хочется, то остается почетная роль «джокера». Такая роль, по мнению авторов, в конце концов обеспечит «достойное место и роль России в условиях многополярного мира» (с. 27–28).
А о том, что мы, если будем следовать рецептам авторов, не займем это пресловутое достойное место, даже играя джокером, свидетельствуют их рассуждения, связанные с «АТР».
Во-первых, даже если согласиться с существованием такого региона, т. е. «Азиатско-Тихоокеанского региона», непонятно, при чем здесь Индия? Индия, конечно, азиатская страна, но у меня такое ощущение, особенно когда смотришь на карту, что она омывается водами не Тихого, а Индийского океана.
Во-вторых, отношения с Китаем. Авторы предостерегают от излишнего оптимизма относительно возможностей «стратегического партнерства», поскольку «текущие связи России и Китая не дотягивают до широкомасштабного сотрудничества» (с. 110). Я не исключаю, что «не дотягивают», но, если я об этом говорю, тогда я должен объяснить, что такое «широкомасштабное сотрудничество». Или дать пример отношений со страной, с которой у нас сотрудничество «широкомасштабное». Но проблема не только в этом. Авторы прогнозируют: «Китай будет уже в недалекой перспективе, пожалуй, главным геополитическим оппонентом России в северо-восточной Евразии, и формирование многополюсной структуры безопасности в АТР, одним из полюсов которой была бы Россия, гораздо в большей степени соответствует интересам последней, чем зацикливание на формировании каких-либо жестких «осей», даже на первый взгляд очень внушительно выглядящих (курсив мой. – О. А.)» (с. 124). Почему и в чем это выразится, авторы не сообщили. Но я могу предположить, что им, как и всем либерал-демократам всех стран, Китай не нравится из-за своей социалистичности, которую он так или иначе проявит в предстоящей борьбе между Востоком и Западом во второй половине XXI века.
В-третьих, авторы предлагают сократить «Тихоокеанский флот в 2 раза против нынешнего» (с. 112). Его вообще можно сократить до нуля, т. к., исходя из логики авторов, гарантом безопасности являются США, а они умудрились в военном отношении укрепиться и в Восточной Азии (с. 119).
В-четвертых, авторы полагают, что «подключение России к связям, экономическому взаимодействию в АТР не просто желательно, оно неизбежно» (с. 112). Я не знаю, кто из авторов писал часть про «АТР», но он явный дилетант, поскольку подобное «пожелание» в виде утверждений высказывается со времен Ломоносова. А воз и ныне там.
В-пятых, и это самое любопытное. Авторы со ссылкой на администрации ряда губернаторств с удовлетворением сообщают, что ведущие страны «АТР» «фактически уже произвели «раздел» между собой различных зон ВСДВР (и его ресурсов). А именно: северо-восточный сектор региона (Камчатка, Чукотка, Магаданская область и отчасти Сахалин) является объектом преференциального (авторы имели в виду «преимущественного») интереса США. Приморский край, Сахалинская область с Курилами – зона преимущественного перспективного освоения японским капиталом. Наконец, некоторые «внутренние» зоны региона могут стать объектом преимущественного освоения Китаем и Южной Кореей» (с. 114). Их удовлетворение таким разделом, очевидно, вызвано тем же Китаем, поскольку Китай «может быть для нас куда более беспокойным соседом, чем сегодня» (с. 118). Китаю, следовательно, мы не доверяем, а США и Японии можем довериться. Если в 1918–1922 гг. этим двум «друзьям» приходилось осуществлять вооруженную интервенцию против российского Дальнего Востока, то теперь мы сами им предлагаем заполнить «геополитические пустоты». А еще говорят, что у нас нет «пятой колонны».
Итак, общий вывод авторов заключается в том, что Россия «по-прежнему будет находиться в подвешенном состоянии», что предполагает, несмотря на конфронтационную политику США, все равно подложиться под них, подальше держаться от Китая, не стремиться использовать страны Третьего мира против Запада и по ходу дела выработать «общенациональное государственное целеполагание» («национальную идею»).
Такое «полегание» под Запад встречается крайне редко даже среди оголтелых прозападников. Но не надо забывать, что работа эта написана в стенах института ИМЭМО, который под Запад лег еще во времена Горбачева, лежит до сих пор105105
Надеюсь, что после выборов Н. А. Симония директором Институт все-таки поднимется.
[Закрыть], ощущая от этого как материальное, так и физическое удовлетворение. А встать-то нет сил, да и желания. Залежались.
