Текст книги "Хрупкие плечи (СИ)"

Автор книги: Оксана Усенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

С рождением второй дочки мы переместили все это «мохнатое царство» повыше, не давая Веронике доступа к нему, так как знали – пыль, которую собирали мягкие игрушки, маленькому ребенку противопоказана. Но малышка явно задалась целью до них добраться (еще бы, такая красота, и не изучена) и потому, стоило ее взять на руки, она сидела смирно, как мышонок, ровно до тех пор, пока в зоне досягаемости ее ручонок случайно не оказывались эти игрушки. Секунда – и она уже держит что-то пушистое, вцепившись мертвой хваткой и внимательно рассматривая «добычу». А, спустя пару мгновений, невнимательный папа получал радостное «бум» мягким зверем по лбу, сопровожденное восторженным лопотанием, а потом и «чертей» от Лиды. Забрать-то сразу «вожделенную добычу» у ребенка, не рискуя при этом оглохнуть, я не мог. А вообще проворность и сообразительность Вероники меня просто изумляла. Руслана маленькая тоже была не сонная муха, но эта ж просто какой-то электровеник повышенной умности!

Вот и сейчас, пока я ремонтировал настольную лампу, разложив на столе в рабочем беспорядке изоленту, плоскогубцы и провода, ребенок, ползая по периметру комнаты в доставшихся в «наследство» от сестры ползунках и кофточке, заинтересовано поглядывал на меня. Зеленая металлическая настольная лампа-долгожитель каталась с нами еще из общежития и регулярно нуждалась в ремонте, так как это чудо советского производства было простым, как табуретка, но, увы, не могло противопоставить детям ничего, кроме собственной металлической конструкции. Провода, при всем желании, стойкостью корпуса не обладали, и от периодических попыток стащить лампу «за хвост» со стола, так и норовили вырваться. Вот и сейчас я перематывал в надцатый раз ее «хвост» изолентой, надеясь, что лампа еще поработает.

Вероника поначалу просто неподалеку ползала (ходить-то еще ребятенка не научилась), но все разложенное на столе так ее соблазняло, что она решила подобраться поближе. Довольно ловко поднявшись по ножке стола, она встала в полный рост и потихоньку потянулась к изоленте. Я показательно переложил ее подальше, как и оказавшиеся неподалеку плоскогубцы. Дите, правильно оценив расстояние до «игрушек», обижено засопело, отвернулась и пошло!

– Лида, Вероника пошла!– крикнул удивленно я, едва не уронив многострадальную лампу, – Лида и Руслана тут же примчались посмотреть, но ребенок, осознав свою оплошность, уже шустро опустился на четвереньки и, проворно перебирая конечностями, уполз.

– Точно пошла?

– Да, обиделась, что я ей не дал изоленту, развернулась и пошла!

– Почаще ее что ли «обижать»? – усмехнулась Лида, а Руслана, перемахнув через импровизированный барьер из куска ДВП, разделяющий залу и кухню, уже пыталась Веронику снова агитировать походить. Малышка не велась на «провокации» и вообще делала вид, что все эти разговоры не о ней. Через загородку тем временем показалось две мордочки любопытных новорожденных козлят, которых Лида притащила в дом, так как в сарае еще холодно. Вероника подняла голову – вот живность ее интересовала. Поднявшись по стенке, она протянула пальчики к серому козленку. Тот их удивленно обнюхал и попытался лизнуть.

– Не, Борька, пальчики Вероники кушать не стоит, иди, я тебе молоко нагрела,– Лида отвлекла зверушку более интересным занятием.

– Можно я, мама? – Руслана тут же перемахнула через барьер обратно.

Восьмилетней дочке нравилось играть с животными. Впрочем, это все дети любят. Вероника тоже заинтересовано наблюдала за ними, неуверенно стоя и держась за стенку. Чего-чего, а общения с живой природой дочкам явно хватит. Живность же даже в доме живет! Хорошо, что моя мать этого не видит. Ее едва ли не удар хватает при виде того, как небрежно относится Лида к так уважаемым ею правилам гигиены. Хотя, как показала моя собственная жизнь, с гигиеной у нас все нормально. Детским организмам есть с чем знакомиться и, по ходу взросления, бороться. Излишняя стерильность она ведь тоже вредна, да и… все познается в сравнении. Был как-то в моей жизни случай, когда меня поселили на учебной практике к хозяйке, которая посуду не мыла, а давала вылизывать собаке! Вот тогда меня самого чуть удар не хватил, несмотря на отличное здоровье и регулярные занятия в спортивной секции. Я потом свои тарелки не только исключительно сам мыл, а и прятал от хозяйки, так, на всякий случай.

Посмотрев на эту идиллию: дети+ живность+ жена, я потянулся за фотоаппаратом. Пленка там была заправлена, и несколько кадров в конце пленки должны были получиться хорошими.

– Дощелкал?– улыбнулась точно в кадр Лида.

– Да, последний как раз был. Вечером, наверно, проявлю и фотографии сделаю. Поможешь?

– Конечно.

– И я! И я! Можно? – тут же «нарисовалась» Руслана.

Дочку тоже очень интересовало, что это такое родители делают в темной маленькой комнатке под необычной красной лампой. Я ей пару раз показывал ванночки с проявителем и процесс создания фотографий ей очень понравилось. Она воспринимала это как какое-то волшебство. Хотя, может в чем-то она и права. Мне тоже нравилось в этой загадочной обстановке смотреть как медленно проявляется изображение сначала на пленке, потом на фотобумаге. Никогда ведь толком не знаешь, что получилось, пока не увидишь воочию.

– И тебя пустим, но при условии, что вначале ты присмотришь за Вероникой. Ее помощь нам пока точно не нужна,– улыбнулся я дочке.

–Да уж, пару фотографий с отпечатками мелких пальчиков у нас уже есть для истории,– рассмеялась Лида.

Проявляя ночью фотографии в закрытой и дополнительно завешенной одеялом кладовке, я расстроенно рассматривал брак на одной из них – в комнате за улыбающейся женой была довольно крупное светлое пятно.

–Эх, такой хороший кадр с браком получился…

–Что там?– Лида заинтересовано заглянула через плечо.

–Да блик какой-то или брак пленки, а может бумаги – я расстроенно достал испорченную фотографию и подвесил на веревку сушиться, подцепив прищепкой за уголок.

– Ух ты, какой интересный блик. Светлая тень… Смотри, словно человек с крыльями у меня за спиной, или даже два… Два лица просматриваются…

– Ну и буйная у тебя фантазия,– я рассмеялся, рассматривая брак. – Скорей всего на самой пленке было какое-то пятно.

– Может… Но какое интересное. Словно привидение какое-то в кадр попало.

– Или твой ангел – хранитель – улыбнулся я.– Или даже два!– Лида всегда была удивительно везучая в дороге, в реализации своих необычных идей, в выборе попутчиков. Я бы и не удивился, выяснив, что у нее действительно есть ангел-хранитель. Правда, сильно сомневаюсь, что неожиданно он решил сфотографироваться с моей женой на память.

– Или дух этого дома – произнесла с улыбкой жена. – знаешь, мне порой кажется, мы этому дому понравились.

– Еще бы, ты всем нравишься. Потому я и сплю неспокойно – все боюсь, что тебя украдут вместе с дочками.

– Так уж и боишься?

– Но были ж прецеденты. – произнес я, вспомнив неединичные случаи, когда на жену заглядывались друзья, знакомые, сослуживцы и просто прохожие… Предлагали увезти, украсть, соблазняли деньгами, дальними краями. Нет, она не давала повода, не одевалась вызывающе (скорей наоборот – практически полное отсутствие косметики, оригинальные, но вполне приличные фасоны одежды), но, несмотря на всю скромность, она притягивала взгляд как магнит. Слишком веселая, добрая, интересная… Слишком живая… А сколько за ней ухажеров в институте бегало, включая и многих моих друзей… Парочка даже на свадьбе сидела, глотая слезы вперемешку с вином… Мне их даже жаль было…

– Были предложения, от которых я, между прочим, отказалась, – рассмеялась Лида.

– Мама, папа, можно я к вам? Свет я выключила,– поскреблась в дверь Руслана, уже зная, что свет из открытой двери может засветить фотографии, и, отвлекая нас от интереснейшего занятия, которое ничего общего с обсуждением прошлого не имело. Ну, разве что самую малость.

–Можно – выдохнул я, отпуская улыбающуюся жену.

Лида

Веронике было девять месяцев, когда Лиде неожиданно попался в руки журнал со статьей про романовских овец. Найдя его в собственной сумке, она так и не смогла вспомнить, каким образом он там оказался, впрочем это было и не важно. Интересная статья настолько ее зажгла, что Лида, прочтя ее, пошла в библиотеку и перерыла всю имеющуюся там информацию. Описанные предполагаемые характеристики интересной породы были настолько невероятными, что Лида загорелась идеей завести таких и… решила съездить в Ярославскую область за парочкой ягнят. Нигде ближе хозяйств, которые содержали бы этих овечек, она не нашла.

Советский союз трещал по швам и в народе циркулировали упорные слухи об отделении Украины и перекрытии границ. Со страной происходило что-то странное, с деньгами еще более странное, а ей так понравилась идея развести у себя овечек с изумительным серебристым мехом и очень легкой шкурой. Шутка ли – дубленка из их шкур весит около 1,5 килограмм! Да такую шубку в свое время самой Екатерине Великой преподносили как дар! Это ж настоящее сокровище! Не то, что обычный тулуп из шкуры белых овец-мериносов – такой у нее уже был. Сама сшила. Отличная вещь, одна беда его имело смысл носить, наверное, только на севере и в лютый мороз – уж очень теплый и тяжелый получился. А хотелось легкого, теплого, красивого…

Олег, поначалу пытавшийся ее отговорить от этой сумбурной идеи, скоро капитулировал и, позвав на помощь с дочками свою двоюродную бабушку (какая оказалась под рукой – та и приехала), отпустил жену на все четыре стороны. Еще бы не отпустил! Хотя, мог бы и сам с ней поехать… Но, это ж Олег, его такой авантюрой не сильно-то соблазнишь… Вот если б на недельку в лес, да с палаткой, тогда – запросто. Ну и ладно. Лида, прихватив относительно приличную сумму денег из их сбережений, с азартом охотника отправилась в приключение. Дорога – это ее!

Автобус, автовокзал, железнодорожный вокзал, поезд до Москвы. В Москве она уже была, когда училась в институте в Брянске, и до «белокаменной» добраться проблемой не было, а вот дальше все было гораздо интересней. Как говорится – карта и справочная в помощь.

Разговорившись случайно в Москве на вокзале с попутчиком, она выяснила, что не одна такая сумасшедшая – ехать за полторы тысячи километров за ягнятами. Мужчина с Винницы, тоже хотел привезти себе таких, и ехал в ту же сторону. Они скооперировались – вместе брали билеты, вместе бегали все узнавали, изучали карту, искали автобус от станции железнодорожного вокзала до нужного им населенного пункта, где находилось племенное хозяйство занимавшееся разведением интересующей их живности. С массой приключений они таки добрались до пункта назначения.

Русская деревня в глубинке не отличалась оригинальностью – темные деревянные дома, где победней, где побогаче, бабушки на лавочках, местные выпивохи у магазинчика. Лида уже видела такие. Единственное, что отличало эту деревню от уже ранее встречавшихся, разыскиваемое ими племенное хозяйство, в котором работали едва ли не все жители деревни. Собственно, оно деревню и кормило. Длинные овчарни, заполненные невероятным количеством черноногих и черноголовых овечек с серой шерстью, выглядели внушительно. А увидев овечку с семерыми (!) ягнятами (черненькими, маленькими, с белыми, словно звездочками пятнышками на лбу), Лида просто пришла в восторг. До последнего ей не верилось, что у одной овцы может быть столько ягнят за один раз, но они действительно были… А ведь окот у них два раза в год! Поездка «к черту на рога» действительно того стоила. Лида, вместе с неожиданным, но очень бойким, попутчиком-напарником, уговаривали директора племенного хозяйства продать им ягнят. Продавать в принципе соглашались только слабых и «лишних», именно из таких «многодетных» семей из 5-8 ягнят у одной овечки. Как и везде в овечьих семьях были более сильные и более слабые дети. И именно слабеньким ягнятам не хватало силы выстоять в войне за пропитание. Молока у одной овцы могло хватить на всех при равном разделе, но где вы выдели детей, равномерно делящихся едой? Те, кому еды не хватало, если их не подкармливать, часто слабели и даже гибли. Председатель хозяйства сначала вообще не хотел никого продавать, но потом вспомнил о нескольких «заморышах» и отвел их в дальний угол овчарни. Там, в отсеке на старой соломе, топталось три маленькие овечки и барашек. Тоненькие ножки, звездочки на лбу – два дня от роду… Слабенькие, но такие замечательные… Лида почувствовала, как внутри нее растет уверенность, в том, что она их выпоит, выходит! Никакие они не лишние, просто специально для нее рожденные! Не зря она в свое время хотела поступать на животноводческий, но остановило то, что очень далеко институт был, где-то почти в Сибири! Чтоб у нее и живность не выжила!? Не может такого быть! Ее спутник взял себе баранчика и овечку, а она двух овечек. Нужно было теперь найти еще им в компанию баранчика, из другой «семьи». Председатель только пождал плечами

– У меня больше никого нет на продажу. Можете походить по деревне, поспрашивать у частников, может, кто согласиться. Здесь у многих эти овцы во дворе бегают.

Лида за эту идею ухватилась. Ходили по домам они по очереди с попутчиком. У нее получалось лучше, винницкий говор, щедро пересыпанный украинскими словами, местные жители понимали хуже, чем ее донецкий. С горем пополам, они нашли одну бабульку, которая согласилась им продать еще пару ягнят.

В итоге – гордая и счастливая Лида стала «мамой» для троих черненьких, маленьких, неуверенно стоящих на ногах созданий – двух девочек и одного мальчика-баранчика. Тонконогие, с черной шелковистой шерстью, они смотрели на нее доверчиво и с любопытством, не меньшим чем она на них. У баранчика белая звездочка на лбу была едва заметная, у одной овечки большая, словно нарисованная неумелой детской рукой, а у третей овечки вообще пол морды было белой, словно кто банку с белой краской опрокинул ей на голову. Уговорив зверушек усесться в две большие, пошитые специально для этого путешествия сумки, Лида побежала искать бутылки, соски, молоко и детскую смесь – ягнят нужно было кормить. Доверчивые мордочки, высунув головы из сумки, облизывали пальцы и уже вопросительно на нее смотрели.

Она потом сама удивлялась, как ее не ссадили с поезда с «мекающими сумками» (впрочем, надо отметить мекали они очень редко, словно понимая, что лучше не привлекать внимание), как разрешили выпустить уставшую живность побегать по тамбуру – на радость детям сразу двух вагонов, как она уговорила водителя автобуса ее пустить в автобус, рассказывая, что «сумки с баранами» – это хит сезона. Привезя домой этих симпатяг, она с умилением смотрела, как дочки радостно прыгают вокруг них. Муж только пожал плечами.

–Думаешь, ты их выходишь? – С сомнением спросил он. Три несчастных ягненка выглядели действительно в момент извлечения из сумок не лучшим образом, после длинной, насыщенной событиями дороги. Мокрые, не совсем чистые (попробуй остаться чистым сидя в сумке без туалета больше чем полторы тысячи километров) со слипшейся по бокам шерсткой. Худенькие, четвероногие создания подозрительно осматривались в незнакомом месте, пробуя на зуб то клеенку на столе, то постилку на полу.

–Конечно! У нас есть коза, еще буду брать молоко в колхозе…

–Ты знаешь, после этого твоего рандеву, поездка в обнимку с козой на мотоцикле мне уже не кажется экстримом.– рассмеялся, махнув рукой Олег, глядя как Лида готовит для ягнят бутылки с молоком.

В дело пустили стеклянные бутылочки, раньше использовавшиеся для приготовления молочной смеси Веронике. Лида залила в них слегка подогретое козье молоко, одела на каждую по резиновой соске с проколотой раскалённой иголкой, дырочкой и «вуаля» – кормушка для малышей готова! Ягнята изрядно оживились, услышав призывное цоканье жены. Три вертящихся коротких черных хвостика, черная волнистая шерстка, хитрые мордочки пытающиеся забрать друг у друга бутылку, прыжки всеми четырьмя копытами, перебежки с места на место. Не так уж они и слабы эти малыши. Одну бутылку с молоком держала Руслана, две Лида, Вероника пыталась ухватить один из черных хвостиков крутящихся как пропеллер вентилятора. Не смотря на все проворство дочки – хвостик был быстрее. Дети с любопытством и восторгом вовлеклась в игру «выкорми ягнят». Кто б сомневался, при таланте то Лиды подавать все как игру. Она вообще умела бросаться в авантюры и при этом заражать всех вокруг как своими идеями, так и восторгом от их выполнения. Ей дай в подчинение роту солдат – она им всем найдет занятие, да еще и подаст все так, что они будут, не просто счастливы, выполнить все порученное, а и свято уверенны, что сами все это хотели сделать!

Тем же вечером в новостях по телевизору Лида с мужем услышали, что вывоз романовских овец из России запрещен законом, так как они определены правительством как национальное достояние страны. Референдум об отсоединении Украины уже прошел, отмеченный в сознании Лиды только массой карикатур и «гуморесок» в газете да все ухудшающимся снабжением магазинов, а вот осознания того, что Москва (сердце Советского союза, огромной страны, в которой она родилась), Ленинград (в который она как-то ездила), Сочи (в которых так хотела побывать) находится теперь в соседней стране, как то все не приходило…

– Как я удачно успела…– озадаченно произнесла Лида, поглаживая крутящегося под ногами ягненка.

– Да уж… В лучших традициях… – кивнул муж, отвлекаясь от справочника с растениями, по которому он пытался определить один из сорняков. Он считал, и не безосновательно, что независимо от того, как его страна называется, растения в ней будут расти так же и те же, да и вообще вся эта политика его не увлекала..

– Жаль…-Лида расстроенно смотрела в экран телевизора. Была такая большая дружная страна…

– Была, да сплыла… Рассыпалась, как карточный домик.

– Жаль…И что ж дальше будет?

– Что-то точно будет. Никогда ж такого не было, чтоб совсем ничего не было – пожал плечами муж.

Гертруда

Гертруда как раз заканчивала собираться домой, когда в учительскую влетела Ира – учитель географии. Проносясь мимо, словно фурия, она, едва не опрокинув длинной светлой косой вазу с цветами стоящую на столе в учительской, побросала вещи в сумку и выскочила.

– Опять, наверное, с директором поругалась – вздохнула Гертруда.

– Похоже… Когда она уже мужика найдет… На нее мамы детей жалуются чуть ли не через день, мол, только к ней почему-то рвутся на собрания ходить папы школьников. А лучше не на собрания, а индивидуально «уточнить как дела у ребенка». – хмыкнула недобро Маргарита, молодая учительница младших классов. Гертруда только грустно вздохнула. Ира, или Щука, как ее называли за глаза не только ученики, но и некоторые учителя, была разведена. Молодая, красивая, она была, так сказать, в активном поиске, при этом, не делая особого различия между холостыми и женатыми. Село еще не окончательно забыло пикантную историю о том, как она крутила роман с каким-то из профессоров института, пока ее дома ждал муж. Собственно, он развелся с Ирой из-за сомнений в своем статусе отца родившейся дочки. И вот теперь, после развода, Ира снова активно строила глазки всем – от директора до любого зашедшего в ее класс мужчины. Естественно, это регулярно приводило к скандалам. Неизвестно впечатлили ли директора изначально, при приеме на работу, наивные серые глаза и длинная коса Ирины, но сейчас, когда жалобы недовольных мам учеников сыпались на его голову как из рога изобилия, он ее точно не слишком жаловал. Но в селе учителей было не так много, потому – терпел. Ира, естественно, делала каждый раз после «выволочки» оскорбленное лицо и сокращала себе рабочий день под предлогом «я обиделась, у меня нервы». Пока этот номер работал, но, похоже, чем дальше, тем хуже. Дети были, естественно, счастливы, когда у них отменялся урок. Но остальным-то учителям посреди учебного дня это стихийное бедствие из тридцати, отнюдь не тихих, проказников, нужно было как-то пережить… Более того – их еще надо было собрать на следующем уроке, а это задание – тот еще ребус с кучей неизвестных и непредсказуемых…

Впрочем, молодая и красивая Ира вряд ли долго будет одна, хоть и с трехлетней малышкой на руках. Уж очень хорошо к ней липли мужики. А там, смотришь, и успокоится…

– Как бы не уволили ее из-за этих жалоб… А то читать географию вообще некому будет… Да и не всегда она виновата.– произнесла Гертруда, смотря вслед умчавшейся женщине.

–Может и не всегда, но причины явно были,– хмыкнула Маргарита. – Я тут буквально на днях видела, как она ворковала с мужем цветоводши… Кошка по весне не меньше, а его дочка, между прочим, вообще не в ее классе учится. Уже и повод приличный не ищет…

–Да ну? Нет, этот точно не ее добыча – городской, с женой нормально живут, не ругаются, двое детей, младшая дочка недавно родилась.– усомнилась Гертруда.

– Вот таких-то проще всего и сцапать, при правильной обработке. Ты заметила, что она последнее время краситься стала чаще? Явный признак, что на кого-то нацелилась…

–Зато детям легче. Она когда накрашенная гораздо добрей, а когда без косметики – журнал так и пестрит двойками.

–Детям и так, и этак плохо. Когда она добрая – то ничего толком не спрашивает, а когда злая – ничего толком не рассказывает…А потом Владимирович учит на уроках истории, кроме своего предмета еще и географии, ведь дети столицу Греции ищут в Африке, а Англию в Австралии…

–Что-то ты ее совсем не жалуешь,– покосилась на Маргариту Гертруда.

–А то! Особенно после того как за косу оттащила от мужа, естественно не жалую,– поджала губы Маргарита.

–Что, правда?

–Угу… Мой потом мне неделю божился, что «ничего такого» не было, это все она. Может и она, «Сучка не схоче– кабель не скоче», но я ж его тоже не первый день знаю… Правда с тех пор он не то, что в школе, в ее окрестностях не показывается.– мрачно ответила Маргарита.

– То-то я смотрю, она старается с тобой в учительской не оставаться,– хохотнула Гертруда…

– Дура она. Даже свинья не гадит там, где спит…– Маргарита презрительно пожала плечами.

Олег

Мы праздновали день рождения Лиды. Тридцать лет. Шашлык, вино, две машины гостей во дворе и ведра цветов. Дом был похож на суматошный муравейник, прикидывающийся цветочным магазином. Дочки восторженно рассматривали огромные букеты роз, поставленные просто в ведра – другой емкости для такого их количества у нас просто не нашлось. Естественно, цветов было множество, ведь и я, и Лида работали в этой отрасли, к тому же все наши друзья считали своим долгом порадовать именинницу оригинальным букетом, да и колхоз поздравил.

Праздник затянулся далеко за полночь, несмотря на то, что Руслана умудрилась шокировать нашу гостью, ее крестную, принесенными из школы… вшами. Выражение лица крестной стоило того, чтоб его запечатлеть. Всегда одетая с иголочки, интеллигентная, аккуратная, брезгливая… И тут моя дочка с детской наивностью, «тетя Лариса, посмотрите, у меня что-то там чешется…» Так что у дочи праздник не удался, ведь ей пришлось пару часов дефилировать с пакетом на голове. Непрошенные гости, разместившиеся в ее волосах, были подданы атаке карбофосом. Что было в наличии – тем и травили. Волосы, вроде, на месте, ребенок живой. В итоге, дите, с достоинством вынесшее неудобства, с помытой головой было отпущено на улицу с гостинцами для ее друзей. Не все ж ей страдать. Да и видеть это несчастное лицо с целлофановым пакетом на голове, сопровождаемое стойким специфическим запахом химиката, было тем еще испытанием.

Малышка на радостях побежала угощать пол-улицы и скоро привела во двор всю свою веселую компанию. Собака, выглянув из будки на все это безобразие во дворе, благоразумно решила не мешать хозяевам устраивать «монголо-татарское нашествие», и гордо отправилась спать. Правильно, в таком дурдоме – главное чтоб не затоптали. Тем более, что собака у нас хоть умная и зубастая, но маленькая. Большую мы оставили в лесничестве, хоть Лида и ее порывалась запихнуть ее в кабину грузовика, чуть не доведя до инфаркта водителя. Как будто кошки и мелкой псины в маленьком закрытом пространстве с тремя людьми ей было мало… Да и знакомый лесник собаку забрал. Правда потом рассказывали, что она согласилась уйти с опустевшего двора лишь спустя две недели, но это мелочи. Ушла ж.

К моему удивлению, среди детей во дворе оказалась и маленькая дочка Иры, светловолосой красотки, которая последнее время часто ездила со мной в одном автобусе в город. Я с ней познакомился с легкой руки Альберта, и мы теперь периодически коротали дорогу, делясь историями о своей студенческой жизни. Недавно я даже пару раз заходил к ней менять козье молоко на яйца, пока наши куры устроили себе линьку. У Иры отличные способности к готовке, странный на вкус чай и милая маленькая светловолосая дочка – вся в маму. Оказывается, еще и ее подруга живет неподалеку от нас, и вообще она часто бывает на нашей улице, а я и не знал. Вот что значит показываться дома только по вечерам…

– Олег, вторую порцию шашлыка жарить будешь? – донесся со двора голос моего друга Виктора, отвлекая от занятного зрелища веселящихся детей. Витя стоял, размахивая шампурами с мясом и всем своим видом показывая, как он голоден и жаждет вкусного шашлыка.

– Буду, конечно! Первую-то уже благополучно размели! – возмутился я. Куда в этого, с виду небольшого, парня помещается столько еды, была та еще загадка, но отставать от него я был пока не намерен. Вообще своя живность и огород – очень даже неплохая штука. Хочешь помидорчиков-огурчиков – пошел на огород, а захотелось мяса – вон баран бегает. Удобно!

– Олег, а почему твоя собака на нас не гавкает?

– Кукла – умная псина, зря голос рвать не будет. Она ж видит – хозяева в курсе, что у них тут чужие шляются,– заступилась за собаку Лида.

– А почему вы не заведете большую собаку?

– Потому, что Лида у нас максималистка. Если хочет большую собаку – так сразу московскую сторожевую. А меня такой оглоед не устраивает, я хочу сторожа, лучший вариант которого, по моему мнению, – овчарка. – ответил я, раскладывая шампуры с мясом на кирпичах импровизированного мангала.

– А еще я б и от пантеры или тигра в роли сторожа не отказалась, но где ж их взять…– мечтательно произнесла Лида, – представляете, заходишь во двор, а тут лежит, распластавшись на пороге, тигр…– Лида сделала царский жест рукой, изображая лениво спящего тигра.

–Да уж, картина маслом…Ему и гавкать не нужно было б,– хмыкнул Витя,– правда, если его не кормить, он может и хозяевами позавтракать.

–Да ну тебя,– отмахнулась Лида. – Вон у меня один тигр живет, и ничего пока все живы.– показала она на меня рукой, намекая на год тигра.

– Тигр, у тебя мясо сейчас подгорит, не разевай варежку!– окликнул меня Витя, отвлекая от созерцания жены. – И, кстати, щенка овчарки я вам могу достать. У знакомых как раз недавно родились – подумав, сказал Витя,– так что, если решите – скажите.

– Хорошо – скажем.– улыбнулась Лида.

Празднество затянулось далеко за полночь – вино, песни под гитару и звездное небо. Звезды над полем выглядят изумительно. В лесу звезды всегда, словно запутавшиеся в ветвях деревьев светлячки, в городе их едва видно за светом фонарей… А здесь – яркие, отчетливые, сверкающие, щедро рассыпанные и подмигивающие со всех сторон… Может не так и плохо, что мы уехали из лесничества и обосновались в этом селе… Звезды немного плясали (сказывалось выпитое домашнее вино) и в какой-то момент словно собрались в женскую фигурку, отдаленно напоминающую Иру. Силуэт с длинной косой, окутанный черной мглой, словно манил, кокетливо повиливая бедрами…

– Олег, о чем задумался? – ко мне прикоснулась Лида, прогнав странное наваждение.

– Да вот падающую звезду жду…

– Рано ждешь. Метеоритный дождь обычно в августе, – рассмеялась тихим смехом жена. И я, удивленно мотнув головой, приобнял прислонившуюся ко мне Лиду. Ее короткие темные волосы пахли дымом и сиренью… Приятное сочетание, родное…

§§§

– Я все выполнила – сероглазая девушка снова сидела перед равнодушной женщиной в затененной комнате. Ее не смутил ни список требуемого, ни список требований. Она действительно все принесла, и все указанное выполнила, хоть это и заняло много времени. А ведь многие, согласившиеся на словах, дома, после детального изучения «необходимого», отказывались. В силу рациональности, совести, иногда брезгливости или лени…Эту ничего не смутило. Упорная.

– Давай…

– Это же точно сработает?– подалась вперед девушка.

– Если не сработает, я верну тебе деньги – небрежно пожала плечами собеседница…– впрочем, до сегодня у меня проколов не было.

– Хорошо. Ой! – с комода спрыгнул черный кот и, фыркнув, вышел из комнаты, провожаемый внимательным взглядом хозяйки. – Он живой? А я думала чучело, – растерянно произнесла посетительница. Подобная ошибка была не удивительна и не единична. Кот отличался завидным спокойствием и очень редко вообще шевелился на комоде во время приема посетителей. Собственно, это была одна из причин, почему хозяйка ему позволяла находиться в комнате. Одна, но далеко не главная…

– Живой… Знаешь, милочка, это будет стоить дороже.– произнесла задумчиво женщина. Клиентка, как ни странно, не возмутилась повышением цены. Она, похоже, уже видела цель достигнутой, и подобные мелочи ее не отвлекали.

– Я согласна.

– У тебя есть последний шанс передумать. – женщина внимательно смотрела на светловолосую девушку. Молодая, красивая, здоровая… Что же тебе нормальный жизненный путь не выбрать, свободного мужика не найти? Ну да, этот городской, красив, высок, спортивен, не пьет, не курит, родители отнюдь не бедные, но он же не один такой… И судьба у этой семьи, которую женщина почему-то решила посмотреть перед визитом клиентки, сейчас яркая, ветвистая, сверкающая на серебристом песке… Такая судьба невольно вызывала уважение, как сильное красивое дерево в цветущем поле… А ведь именно такие деревья чаще всего притягивают молнии. Но, в любом случае, такое сложно сломать, а если и сломаешь, оно долго будет еще бороться за жизнь… Свою и тех, кому оно давало шанс жить…

– Я уже все решила.

– Однажды сломанная чужой рукой судьба все равно выровняется, не оставив без внимания того, кто ее ломал…

– Запугиваете? Мне нет дела до древних предрассудков – девица резко выпрямилась,– или вы сами в них верите, и просто боитесь?– Она явно не задумывалась о цене, которую предстояло заплатить за свой заказ. Не слышала, не хотела слушать доводы разума. Желание заполучить приглянувшегося ей мужчину, а с ним и билет из надоевшего хуже горькой редьки села, в другую, красивую «городскую» жизнь перекрывало все. Противоречий в своих умозаключениях она просто не замечала.