Текст книги "Хрупкие плечи (СИ)"

Автор книги: Оксана Усенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Лида в конце мая уехала на заработки, махнув рукой на надежды дождаться нормальной работы в селе или денег от меня.. В Донецке на нашу профессию также был далеко не аншлаг. Уехала и… пропала. Как там ее искать – непонятно. Пока было лето, дочки и сами неплохо справлялись (благо, хоть овец они вырезали пару лет назад), но начался новый учебный год и Руслана снова уехала в Донецк, а Вероника осталась дома одна… Пару недель Руслана еще надеялась на возвращение Лиды к учебному году, но потом выловила меня у бабушки и, пока я ее подвез до общежития, в прямом смысле слова вынесла мне мозг. Я и не знал, что она так умеет! И это мой тихий, скромный и веселый ребенок! Да у нее настойчивости не меньше, чем у Лиды! А в комплекте с эффектом неожиданности, так вообще убойная сила!

Но, если начистоту, то она, конечно, права. Практически самостоятельное проживание Вероники – это никуда не годится. Я как-то за прошедшие годы уже привык, что Лида и дочки большей частью сами решают свои проблемы, а тут… Ну да, Руслана может приезжать только на выходные, и малая, вроде, справляется сама… Но, елки-палки, ей же всего 9-ть лет… Пришлось что-то решать… Попробуй, не реши… Жизнь вообще удивительная штука, и ей явно нравится раз за разом отправлять меня на одни те же грабли, заставляя что-то решать, брать ответственность на себя…

Причем такая тенденция наблюдается как в семейной жизни, так и в работе… Я-таки сменил работу, и теперь числюсь как «инженер-озеленитель» довольно крупного строящегося объекта с толпой садовников и дворников в подчинении. И ими нужно командовать, потому как договориться с этаким коллективом нереально, начинаешь по-человечески – садятся на шею, свешивают ножки и чихают на работу, а за невыполненный план уже я «выхватываю» по полной от руководства. Вот и сейчас, подходя к своим подчиненным с разнарядкой, я прикидывал, как распределить работы, чтоб и своих нервов меньше потратить, и подчиненные не соблазнялись возможностью схалтурить… Довольно шумная толпа у здания, в котором находился мой, типа, «рабочий кабинет» (где я, правда, бывал хорошо, если пять минут в день) меня не вдохновляла.

– Олег Александрович, добрый день – подошла ко мне мать девушки, которую я в срочном порядке отправил присматривать за Вероникой, естественно, оплатив «беспокойство». Руслана-таки «построила» меня… Кто б мог подумать…

– Добрый. Как дела, Катерина?

– Хорошо. Сегодня лебедей привезли. Замученные… Что они с ними по пути делали? – закатила страдальчески глаза женщина.

– Что-что, везли как картошку и не заморачивались,– грустно улыбнулся я.

– Наверное. Вы бы их видели – грязные, мокрые, замученные, крылья подрезаны криво.... Да у меня дома утки-заморыши больше на лебедей похожи, чем эти несчастья.

– Ну так ты их за полторы тыщи километров и не возила – улыбнулся я. – Как там твоя Марина? Нормально с моей малой общий язык находит?

– Та с малой нормально…Но…– Женщина неожиданно замялась.

– Что? – насторожился я.

– Да… Там такое… Говорит, дом ее не любит. Чертовщина в нем какая-то живет– произнесла женщина, пряча глаза.

– В смысле? – опешил я. Катя была деловой, здравомыслящей и раньше в склонности к мистике замечена не была.

– Ну вот так… Я уж толком не знаю. Но, говорит, в двух комнатах все нормально, но стоит зайти в залу или спальню твоей бывшей жены, так ее такая жуть пробивает, что хоть сейчас на автобус беги… Словно кто выпихивает, гонит в шею…

– Та бред какой-то.– изумился я уже откровенно.

– Та…Звучит да, как-то странно… Но дочка никогда подобного не встречала. Говорит еще недельку максимум, и все. Ни за какие коврижки больше там не останется – расстроенно пожала плечами Катерина.

– Хм… Может ей денег добавить?– решил уточнить я на всякий случай, все еще надеясь, что у мистики «ноги растут» из чисто финансовых интересов.

– Да что вы! Дело не в этом! Олег Александрович, как вы могли подумать!– откровенно расстроилась Катерина.

– Жаль…– я расстроенно вздохнул.– Неужели все так плохо?

– Бог ее знает. Но жалуется… Так что, Олег Александрович, вы не обижайтесь, пожалуйста…

– Да ладно…– я озадаченно посмотрел вслед побежавшей дальше по делам женщины и призадумался. Черт, придется искать кого-то еще, или надеяться, что Лида объявится, в конце– концов. Она ж знает, что тут дети, хоть и очень самостоятельные, но сами! Да и при везучести Лиды просто так исчезнуть… Не-е, не верю… Зная мою бывшую жену, даже если ее бандиты похитили – то скоро одумаются, раскаются и вернут с доплатой!

Лида

– Привет, ма!– Произнесла Руслана, открывшей двери квартиры Лиде. Дочка, узнав, что мама сегодня приезжает из Москвы, примчалась в гости к Наташке сразу после пар. Поезд пришел вечером, и в село Лида раньше утра все равно не смогла б уехать, вот и получился у них «общий сбор» на квартире у Наташки. Снимая и вешая длинный кожаный плащ (отличное приобретение свекра) и забрасывая связанные Лидой шапку и шарф на полочку для шапок, Руслана улыбалась на все тридцать два, рассматривая маму.

– Ой, какая ты худющая… Вижу, подработка удалась на славу, особенно эффективна оказалась диета…

–Та да, проблема лишнего веса у меня явно отсутствует – улыбнулась Лида. «Квалифицированная работа инженера-озеленителя» в Москве, на проверку оказавшаяся рабским трудом в коттеджном поселке «новых русских» в режиме «от рассвета до упаду», проживание в едва отапливаемом общежитии с толпой таких же легковерных украинцев и молдаван, ищущих заработка, нервы, действительно сильно сказались на ее фигуре. Не смогли исправить ситуацию даже два последующих месяца работы в нормальных человеческих условиях.

– А что это на тебе такое надето?

– Купила в Москве. Ниче?– Лида покрутилась, демонстрируя обновку – тонкую водолазку с золотистой люрексовой нитью и длинную черную юбку.

– Да как-то странновато.– произнесла Руслана, с любопытством рассматривая новый имидж мамы.

– Да?– расстроилась Лида, а я думала тебе отдать…

– Не, мне не нравится. А Вероника тут?

– Конечно. Она с Наташкой приехала. Я и не думала, что вы за мной так соскучились. Наташка сказала, проще было бы от толпы пьяных мужиков отбиться, чем от Вероники в этот раз.– рассмеялась Лида.

– Еще бы, малой так надоели все эти надсмотрщики. А еще, чтоб она и упустила возможность первой добраться до подарков…– рассмеялась Руслана.

– И откуда ей было знать что будут подарки?

– Ой, да ладно, ты всегда что-нибудь привозила нам из поездок, даже когда денег на сам проезд едва хватало – рассмеялась Руслана.

–Ну да, бывало. – улыбнулась, проходя в комнату, женщина.

Лида после того, как устроилась работать у частницы, наконец-то получила возможность связаться с дочками. С горем пополам дозвонившись до соседей в селе, Лида тут же получила описание ситуации с ее детьми (соседка едва поняв, что объявилась Лида, отправила своих дочек звать Руслану и пока те бегали успела пересказать чуть ли не все новости села). И это при том что Руслана и Вероника, примчались как метеоры.

Девочки обрадовались, что с мамой все в порядке и дружно успокоили, что у них все нормально – «мама, папа находит мне «сиделок», а Руслана их контролирует», авторитетно заявила младшая. Лида, только хмыкнула, представив как там дочки умудряются держать трубку телефона вдвоем да при этом не поссориться и услышав, что Руслана кого-то контролирует. Скорей сама Вероника строит всех, кого к ней направляют, считая их еще одной обузой свалившейся ей на плечи по прихоти взрослых.

В итоге Лида, уже собиравшаяся ехать домой, решила остаться на пару месяцев еще немного подзаработать, раз появилась такая реальная возможность. Благодаря отзывам Елены у нее постепенно появились другие клиенты и, наконец-то, приличная зарплата, не по московским меркам конечно, но уже хорошая. Было на что и подарков дочкам купить, и отложить на жизнь. Да еще и Елена подкинула вещей, из тех, что были куплены себе, но не использованы из-за неподходящего размера или разонравившегося фасона. А покупала– то она вещи качественные, дорогие. Такие Лиде были еще явно не по карману.

В начале декабря Лида поехала домой. Елена, ее основной работодатель согласилась, что до апреля работы особой не предвидится, так как все под снегом, и можно отпустить ценного работника. С остальными договориться было еще проще.

По приезду Олег, который ее даже встретить с поезда сподобился, (наверное, чтоб точно удостовериться, что можно снять с шеи кирпич, под названием «активная, а не только на словах, забота о детях») устроил ей головомойку на тему «бросила детей» и т.д.. В кои-то веки он мог ее практически аргументированно в чем-то упрекнуть.… Вот счастье-то…

Дочки, впрочем, подобными глупостями не занимались. А особенно когда Лида вручила им привезенное. Две «маленькие» сумочки (килограмм по 40 каждая), с которыми она приехала, оценил даже Олег.

– Уже шуршишь?– хмыкнула Руслана, увидев Веронику, активно перебирающую цветной ворох разложенный из сумки.

– Ага… Спасаю подарки, от загребущих ручонок,– скорчила рожицу Вероника.

– Да, ладно,– отмахнулась Наташка, не сильно-то я вас и грабила, всего пару шмоток утащила. Но мне ж тоже положено! Я сколько с Вероникой была…

– Целых две недели – съязвила Вероника,– и то вопрос кто с кем был. Ты со мной или я с Очиром.– Наташка, и правда, приезжая к Веронике под благовидным предлогом, тут же на нее спихивала своего маленького сына, который ей и дома надоедал до чертиков. А в доме у Лиды и манеж старый есть, и игрушки, и места больше, и теплей…

–Так, не ссоримся, всем хватит – улыбнулась Лида. Я всех учитывала. И Очира в том числе.

– А меня?– подал голос зашедший с кухни Сагир, усаживающийся на поставленную раскладушку.

– А тебе за что?

– Как за что? За то, что Наташку в село отпускал.

– Да ладно! Ты перекрещивался, когда мы с малым уезжали и наслаждался жизнью,– рассмеялась Наташка.

– Так одно другого не исключает – пожал плечами ее гражданский муж.

– Сагир… Ты так подозрительно сидишь на раскладушке… – произнесла Лида…

– Как?

– Ну, она так опасно провисает под тобой, как бы не порвалась. Она старая, практически ветеранка, а ты какой-то…

– Острожопый, что ли?– хохотнул Сагир. Дружный хохот всех находящихся в квартире, услышали даже соседи.

– Может и не острожопый, но лучше пересядь. Как-то я боюсь за судьбу раскладушки, мне ж на ней еще сегодня спать – отсмеявшись, ответила Лида.

– Да ладно. Если что, к Руслане в общагу поедешь… -отмахнулся Сагир, впрочем, пересев на пол,– Так, что там у тебя интересного еще в сумках есть? Не может же быть, чтоб в таких чувалах и ничего полезного для меня не нашлось!

Подарки нашлись, естественно, всем. Вероника, перебрав все привезенные вещи, моментально выбрала самые дорогие. Вот откуда у ребенка такая чуйка? Руслана, та на фасон, цвет внимание обращает, а эта, малая, как какой-то детектор, по качеству выбирает!

На привезенные деньги Лида смогла в кои-то веки нормально приодеть детей, прикупить в дом ковер, люстру, еще кучу всего полезного. Дочки откровенно радовались ее возвращению, а еще делились своими новостями, успехами, веселили рассказами о том, что приглашенные папой «сиделки» долго не держались – «их дом выгонял». Одну так взашей после того, как она попыталась покопаться в вещах Лиды.

– А как это «взашей»?– рассмеялась удивленно Лида.

– Ну… Это так не расскажешь…Это видеть надо было – многозначительно улыбнулась Вероника.

– Не, ма, правда. Прикольно так было. Я приезжаю домой, захожу в зал, а там такое странное ощущение… Словно дом меня идентифицировал так, настороженно, а потом облегченно вздохнул и пустил…– подтвердила Руслана,– так прикольно.

– Да, какой у нас, однако, барабашка домовитый – рассмеялась Лида.

Впрочем, она и сама действительно нечто странное ощутила, когда зашла домой после долгого отсутствия. Словно дом ей и правда радуется… Такое интересное удивительное, но от этого не менее приятное, ощущение!

§§§

Судья устало рассматривала лежащую перед ней пухлую папку. Приличный пыльный двухтомник судебного дела, уже совершивший длинный путь перед тем, как попасть ей в руки, не вызывал никаких хороших эмоций. Масса документов, справок, выписок, заявлений… Есть даже письмо 18-ти летней дочери истицы о том, что мать работала в Москве, попала в больницу и нет возможности известить ее о дате заседания. В связи с этим письмом пришлось отложить заседание на три месяца, несмотря на возмущение ответчика. Но рискнуть вынести решение без вызова истицы, судья не решилась. Девочка учится на юриста и явно привлекает бесплатных консультантов из преподавателей. По крайней мере, письмо составлено, оформлено и отправлено вполне грамотно для второкурсницы. Не все помощники в этом суде смогут так составить.

Несколько минут назад закрылась дверь за представителями сторон по этому спору, и она осталась одна в кабинете, гордо именуемом в законах «совещательная комната», для вынесения решения. Все аргументы выслушаны, все возможные документы поданы… В принципе, все понятно. Дело тянулось долго, и пора было ставить точку. Истица обратилась с требованием к Агрофирме о перерасчете регрессных выплат и выплате морального ущерба. Ответчик, естественно, протестовал. И не только протестовал, но и активно «продавливал» нужное ему решение. Но… Нужное ответчику решение уже выносилось, и отменено по жалобе истицы в Верховном суде. Дело вернули на новое рассмотрение с рекомендациями, от которых судья отступить не могла. И теперь перед ней стояла дилемма – как вынести решение, которое устроит и истицу, которая в упорстве и аргументированности очень впечатляюща, и ответчика. А ответчик уже и привез, и принес, и пообещал «дополнительную мотивацию». Мотивация, особенно в таком размере, конечно, хорошая штука, но кресла судьи явно не стоит, как и проверок с «головомойками» от вышестоящего руководства. А ведь именно полный спектр этих «удовольствий» уже получила пара ее коллег, не посчитав эту хрупкую женщину из села, с двумя детьми на иждивении, достойной внимания.

Нет… Нужно по-другому… Судья – немолодая полноватая темноволосая женщина в строгом, темно-зеленом шелковом костюме, встала и, приоткрыв окно, вдохнула свежий весенний воздух, наполненный влагой. Только что отгремела гроза, и листья липы, свисающие прямо перед окном, сверкали чистотой и остатками капель… Весна… Эх… А тут эти споры… Работа… Нужно решить так, чтоб не было апелляции… И отправиться в отпуск без «хвостов». У дочки в Одессе дом у моря…

Она, вздохнув, вернулась к столу и подняла трубку телефона. Продолжительная консультация с коллегой из апелляционного суда подтвердила ее мнение, а не самый легкий разговор с директором предприятия– ответчика помог ей принять окончательное решение.

Спустя два часа в помещение снова зашли истица с дочкой и представитель ответчика.

Истица смотрела с подозрением на судью, явно не ожидая ничего хорошего. Впрочем, ее можно понять. Представитель Ответчика, блеклая полноватая женщина в платье в мелкий цветочек (самое то для такого представителя) стояла, гордо выровнявшись и с едва заметной улыбкой. Она была явно уверенна в решении в ее пользу. Непробиваемая баба. Это ж надо быть такой тупоголовой! Ей же элементарные вещи объяснять по пять раз приходится… Обычное ходатайство на две строчки смогла оформить под диктовку с третьей попытки! При всем уважении к ее руководителю, представителя себе мог бы найти и поумней. Хотя, ни один адекватный юрист наверняка с такими документами в суд не пойдет– постыдится… А этой – нормально, хозяин сказал «я прав», и даже тени сомнения не возникает у нее на лице. Порода слуг…

Судья размеренно зачитала вошедшим принятое решение:

– Размер регрессных выплат пересчитать, – здесь без вариантов. Закон прямо предусматривает обязанность рассчитывать регрессные выплаты с зарплаты на той должности, на которой была получена травма. И все «вариации на тему» вышестоящая инстанция уже отменила. Так что, при всем желании, отказать в удовлетворении этой части исковых требований значило подставить свою голову под удар.

– Выплатить разницу в выплатах за три предыдущих года, – здесь тоже выкрутить никак нельзя было. Благо хоть истица индекс инфляции посчитать не подумала, о чем судья и рассказывала директору агрофирмы сорок минут, пытаясь примирить его с самой мыслью расстаться с деньгами.

– Выплатить компенсацию за причиненный моральный ущерб в размере три тысячи гривен. – Этот момент был спорным. Совсем ничего не взыскать судья не могла, так как исковые требования в остальной части удовлетворены. Взыскала часть запрашиваемой суммы. Ответчик естественно будет недоволен, но пусть скажет спасибо, что взыскано не 30 000 грн, как было запрошено. Естественно, практика взыскания компенсации за причиненный моральный ущерб в Украине была пока очень слабая и разношерстная. Но она была. И не взыскать ничего – снова риск получить отмененное апелляцией решение.

Решением остались недовольны обе стороны. Кто б сомневался. Когда за спорящими сторонами закрылась дверь, судья устало откинулась в кресле. Не любила она такие дела, ой, как не любила. Дела, в которых с одной стороны – деньги, с другой – непредсказуемо активная жизненная позиция, основанная на законном праве. Она много лет уже работала на этой должности, много чего видела. Суд общей юрисдикции – это грязь… Здесь собраны все человеческие пороки – от мелких дрязг, до жестоких убийств. Но если уголовное производство это в основном «решалово» и вынесенный приговор обычно определяется прямо пропорционально финансовому состоянию подсудимого, то гражданские дела были более изощрены. Здесь стороны не связаны жесткими рамками, у них масса времени на написание жалоб, апелляций, привлечения прессы и т.д. Дела, подобные сегодняшнему, могут бродить по инстанциям годами, стоя не одному судье выговора, кресла и просто нервов. Их лучше решать так, чтоб расходы на дальнейшее обжалование были приблизительно равны тому, что уже получено.

Следующий месяц будет показателем, получилось ли у нее вынести «соломоново решение».

Подняв трубку телефона, судья вызвала помощника и, вручив ему объёмистую папку с делом, занялась стопкой следующих, требующих внимания. Развод, лишение родительских прав, раздел имущества, взыскание задолженности за свет… До конца рабочего дня еще далеко…

Лида

Спустя неделю Лида пришла с копией полного текста решения суда к дочке в университет. Она хотела его обжаловать, но сначала показать преподавателю Русланы, которая помогала советами.

Дочка встретила ее у порога учебного корпуса и повела длинными коридорами к преподавательской, по пути сама жадно вчитываясь в текст решения.

– Знаешь, мам, а по-моему все очень даже неплохо. Но сейчас послушаем, что скажет Виктория Ивановна.

– Посмотрим. Но моральный ущерб должен быть больше! Сколько они нам нервов попортили и здоровья!

– Ну не знаю… Виктория Ивановна, мы к вам. Здравствуйте,– дочка, махнув бумагами, кинулась на «перехват» выходящего из аудитории преподавателя.

– Здравствуйте. Решение получили?

– Да, вот. – Дочка протянула сшитый документ с печатью суда.

Высокая худощавая женщина в деловом костюме, с короткой стрижкой и неярким макияжем, взяла бумаги и, присев за один из столиков в коридоре, внимательно прочитала решение. Вернув его Лиде, спустя минут пятнадцать, она аккуратно сняла очки.

– Я думаю, Вам стоит согласиться с этим решением.

– Но здесь такой маленький моральный ущерб…

– По сути все взыскано вполне нормально, а моральный ущерб… Его очень неохотно, в принципе, взыскивают. В Вашем случае, даже удивительно, что взыскали. Не уверена, что апелляция Ваши требования поддержит, а с учетом последних тенденций может и урезать определенный судом первой инстанции моральный ущерб.

– Так что? Думаете брать, что присудили?

– Вы попытайтесь. В нашей стране забрать положенное Вам по решению суда – еще та задачка. Впрочем, в Вашем случае – это юридическое лицо, вполне работающее. Так что шансы неплохие…

– Да? Может Вы и правы,– Лида задумчиво слушала. – Спасибо.

Виктория Ивановна, подхватив свой чемоданчик, ушла, а Лида с дочкой направились в общежитие.

– Так что? Будешь обжаловать?– осторожно спросила Руслана.

– Та… Не, не буду. Пусть подавятся! Если и это заплатят, поедем все вместе на море! В Крым! Мы ж там никогда не были.

– Хм, было б интересно… – мечтательно улыбнулась дочка и тут же сменила тему – Ты у меня сегодня остаешься ночевать?

– Да, наверное,– Лида задумчиво покачала головой,– о, заодно к вам в душ схожу! –женщина лукаво улыбнулась дочке. Дома у них так и не было для приема ванны ничего больше детской пластиковой ванночки, ведь построить даже летний душ – это нужны деньги или тот, кто это делать умеет... Но «нормальные рабочие руки» Лиде так и не встретились пока. Женатых она не привечала, а просто любителей халявы не уважала. Вот и приходилось пользоваться случаем скупаться в душе с горячей водой у дочки. Ну и пусть все душевые для тринадцатиэтажного здания общежития, располагались на первом этаже… Подумаешь. пятнадцать-двадцать минут в очереди студенток под дверями душевой – это даже весело и явно стоит того. Да, Олег прав был – для Русланы жизнь в общежитие стала не испытанием на прочность, а практически курортом. Условия для жизни ближе к цивилизованным, чем дома, люди – более интеллектуальные, интересные. Здесь даже самый последний троечник – был «на голову выше» среднестатистического подростка из их села. В комнате у дочки регулярно собирается такая интересная компания «белых ворон», что даже Лида диву давалась – откуда их столько как на подбор взялось в одном здании. Наверное, просто подобное притягивает подобное. А уж фильтровать нежелательных людей дочка отлично научилась в школе – практика-то была зверская.

– Опять девчонок будешь озадачивать – рассмеялась Руслана.

– Да ладно. Что так плохо смотрюсь среди вас в душе?

– Нет, просто необычно. Лицо, знаешь ли, выдает, что ты не совсем студентка.

– Да мало ли, может у меня второе образование!– рассмеялась Лида.

– Ну-ну– фыркнула Руслана. – Интересно, сегодня вахтерша нормальная попадется, или опять у комменды придётся брать разрешение на твою ночевку?

– Да ладно, я если нужно и к директору студгородка схожу– пожала плечами Лида. Он мне еще при твоем поселении говорил, что они только «за», чтоб родители чаще бывали у детей, контролировали их.

– Ага, так ты его и нашла на рабочем месте после обеда в пятницу. Ну его, авось с вахтершей договоримся.– отмахнулась Руслана.

Мать и дочь шли по усаженной кленами улице, вдоль домов, машин, магазинов весело переговариваясь, шутя, и не замечали, как многие прохожие невольно останавливали взгляд на них. Останавливают, часто даже не понимая толком, почему так притягивают взгляд эти двое. Откровенная радость жизни? Доброта? Веселье? Беспечность и непосредственность? Но почему-то, глядя на них, многие начинали верить, что жизнь не так уж и плоха, а точнее – очень даже хороша!

Наташка

Наташка стирала в пластиковом тазике вещи своего ребенка и мысленно материлась. Бедность, проклятая шаромыжность! Как последняя селючка стирает в миске на улице у колонки, ходит в каком-то стареньком халатике, на нормальную косметику денег нет, от маникюра после огородных работ у Лиды, не осталось и воспоминания, Сагир шарится где-то в Донецке. Обещал через пару дней приехать, уже неделю нет. Наташка нутром чуяла он отдыхает от нее с ребенком и не в одиночестве, небось тусит на городских ставках, снимая девиц, но толку от этого чутья… Предъявлять претензии? Так свалит, оставив ее и без этого сомнительного источника доходов, так хоть что-то перепадает. Черт с ним, пусть гуляет, авось не сотрется.

Вот что за несправедливость? Она, такая умная, хозяйственная, мастерица должна прозябать в селе у приехавшей с заработков сестры, радуясь наличию бесплатных свежих овощей с огорода, и другой халявной жратвы, да подачкам внезапно заработавшей денег Лиды. У нее конечно не много осталось после обновления обстановки дома, но все равно! И собирается ж еще ехать на заработки. Ее видите ли ждут и зовут. Вот как так получается?

Обновленный интерьер дома сестры не то, чтоб сильно, но раздражал – у самой Наташки в квартире ремонт был еще молодости их родителей. И пока бабки были они с Сагиром как-то не озадачились, все по кабакам да по дискотекам шлялись. Хоть мягкий уголок купили в кухню, холодильник да кровать, да и то потому, что родители практически всю мебель к себе в село увезли. Но и оно уже изрядно побито жизнью, Сагир ведь не особо сдерживается, когда они ссорятся. Достается периодически всем – и ей, и малому, и мебели с техникой. Уже и холодильник с вмятинами, и стол побит, а магнитофон двухкассетник, который уволокла в общагу Руслана, работал только как радио и прикасаться к нему лишний раз не рекомендовалось. Поднимешь за ручку и все отваливается, от антенны до шнура. Помнится, племяшка просто сгрузила все детальки в пакет с комментарием «радио китайское-саморазборное». Впрочем ей и такое вполне сгодилось. Но смех смехом, а у Лиды сейчас и ковер новый пушистый, и люстра, и диван с креслами. Вот сестра как неожиданно прибарахлилась – старый диван в летнюю кухню выставила! И не имеет значения, что диван старше Лиды и достался ей исключительно потому, что родители себе новый купили, лет двадцать назад.

–Наташ, иди сюда! Твой малой тут такую охоту на соседских цыплят устроил!– послышался голос Лиды.

–Ну и пусть. У них этого добра навалом, – отмахнулась мокрыми детскими штанами младшая сестра.

– Та ты посмотри на этого хищника, мастера маскировки! – вовсю веселилась Лида, вынуждая Наташку хоть ради любопытства оторваться от опротивевшего занятия.

Четырехлетний сын, спрятавшись под высоким кустом ирги, накинул на себя зеленое покрывало, так что снаружи только нос выглядывал, сидел под соседским забором и сторожил то и дело забегающих в палисадник Лиды маленьких соседских цыплят. Стоило одному такому миновать забор, как он с грозными воплями кидался на птенца, но, естественно, не успевал поймать этих маленьких, но очень даже шустрых созданий. Однако ребенок не расстраивался, а снова возвращался в засаду.

– Очир, оставь в покое эту мелочь, там есть нечего, даже тебе не хватит.– фыркнула Наташка и вернулась обратно.

– Наташка, что ж ты его так обламываешь? Ребенок так старается, ловит. – рассмеялась Лида.

– Угу, добытчик. Мне больше интересно каких цыпочек его папаша ловит, что никак за нами приехать не сподобится.

– Ты ж говорила, он обои клеит в спальне. – удивилась Лида.

– Да за неделю можно уже всю квартиру заклеить, ободрать и переклеить заново!

– Ну, это смотря как клеить, если криво-косо, то да. Но Сагир для себя так не будет делать, вот кому-то другому – да, запросто, а себе будет стараться. – успокоила ее Лида.

– Кто тут меня вспоминает? – послышался веселый голос за забором и вслед на ним показалась черная шевелюра Сагира, а дальше и весь он, с перекинутой через плечо дорожной сумкой с надписью «Мальборо», напоминание о временах, когда у них водились деньги на хорошие вещи.

– Да вот, прикидываем всю ты квартиру переклеил или обошелся спальней – улыбнулась Лида.

– Ха! Спальню и пол зала! Я еще обои намутил – хватит и на кухню. Но так надоело всухомятку питаться, да в одиночестве, как дураку, по квартире слоняться! Наташка, собирайся – помогать будешь!

– Ага, все бросила и побежала. А малой будет побелку глотать и в душной квартире сидеть?

– Ну почему сразу в душной? Можно ж с ним и на улицу выйти. А обдирать старые обои не нужно – я с этим уже справился. И клеить там не так много осталось.

– Ладно, не ссорьтесь, пойдёмте обедать – прекратила их препирания с порога Лида. Сагир, Наташка такой борщ сварила…

– Борщ, о-о-о…– Сагир мечтательно закатил глаза и молча, под ироничным взглядом жены, проследовал в дом.

Наташка, досадливо поведя плечом, пошла выкручивать и развешивать на просушку стиранные вещи. По виду Сагира понятно, что он нашел какую-то очередную халтуру, а судя по его рассказам про неожиданно добытые обои – опять ввязался в какую-то сомнительную авантюру. Она до сих пор не отошла от его последнего прикола – когда муж по пьяни притащил женский сапог. Дорогой, красивый, качественный – но один! Вот где он его умыкнул? И думать не знала что, а Сагир на утро сделал «большие глаза» и сказал, что не помнит. Теперь вот обои. Она ж, уезжая, точно знала, что денег у мужа осталось на сигареты и дорогу в село. И на обои там при всем желании не могло хватить, даже самые страшные и дешевые. Но страшные и дешевые Сагир не уважал. Вот в чем они были похожи, так это в любви к понтам, дорогим вещам и, тем более, в собственной квартире. Сагир как обновки у Лиды увидел, так тут же загорелся идеей ремонта, «а то ж у нас хата уже хуже, чем у Лиды!». Бедность сестры была для него планкой, ниже которой просто нельзя падать. Угу… Как бы не так. Похвальная идея, вот только денег у них последние несколько лет как не было, так и нет, и случайно купленные за смешные деньги остатки каких-то неплохих обоев у бывшей одноклассницы ситуацию не спасали. Их хватало только на одну комнату. Но Сагир решил, что нужно с чего-то начинать, отвез Наташку в село, набрал у Лиды муки (ей агрофирма в счет чего-то выдает или продает, не суть важно, с мешка пару килограмм сестре дать не жалко) и поехал варить клейстер и делать ремонт.

Развешивая вещи на веревке, Наташка прислушалась к доносящемуся из-за окна голосу мужа. Тот что-то эмоционально рассказывал Лиде, параллельно вручая сыну одну из его игрушек, оставленных дома. Выкрутился – и денег не потратил, и ребенку что-то типа привез.

– Не, ну ты представляешь! В Веселом Гае, выходит бабка-божий одуванчик, на вид чихнешь – рассыплется по косточкам, идет мимо нас с Васькой и на полном морозе с невозмутимой рожей, подхватывает мою сумку и с ней топает из автобуса. Я округлившимися глазами смотрю, как моя «мальборо» с характерным швом на правом боку (Наташка порез зашивала) бодренько уплывает. Мы чуть дара речи не лишились от такой наглости. Не, ну понятно, я как у водителя кинул сумку на автостанции, так и не притрагивался к ней, можно было решить, что кто-то забыл. Но я мог такого ожидать от кого угодно, но бабка-то, бабка! Присмотрела и тут же в оборот взяла! Васька беззвучно хохочет, улегшись на руль. Я за ней вдогонку. Кричу, – «Эй, бабуля, верни сумку»! А она голову в плечи втянула и только шаг ускорила. Думал, сейчас вообще побежит как молодуха! Но нет, хоть здесь без неожиданностей обошлось. Догнал эту каргу, хватаю за сумку, а она как давай кричать «Это мое! Что вы от меня хотите? Грабят средь бела дня!» Пришлось подтвердить, что, действительно, грабят. Отбирать у бедного меня последние трусы и пару носков– это последнее свинство с ее стороны. А она мне в ответ «Там мои личные вещи!» Пришлось предложить ей перечислить эти личные вещи. Ее список против моего. Как ржал народ, рассматривая мои семейки и смотря как бегают у бабки глазки на вопрос, «чего это она по дому в таком эротичном белье вышивает». В итоге пока все ржали, бабка по-быстрому свалила. Но ты представляешь – пенсионерка-грабительница! Не, мне трусов не так жалко, но сумка-то хорошая! – возмущался Сагир, рассказывая произошедшее с ним в дороге происшествие.