Текст книги "Хрупкие плечи (СИ)"

Автор книги: Оксана Усенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Лида

–Мам, они забраковали мой напиток – расстроенно рассказала Руслана, вернувшись со школы после празднования дня рождения.

–Почему? – удивилась Лида.

–Сказала «недостаточно сладкий». Классная попробовала, скорчила рожицу и отставила.

–А что принесли другие дети?– уточнила Лида, помня, что в школе сегодня их класс праздновал все «зимние» дни рождения, и остальные ребята были детьми не самых бедных родителей.

–Ну, как обычно, магазинные напитки, конфеты, торты.

–Ядрено крашенную, газированную, приторно сладкую гадость?

–Ну, вроде того… Но она ж вкусная…

–Глупые они. Напиток из шиповника и вкусный и полезный, не то, что их химия…

–Ты прям как папа. Он тоже, как увидит у Вероники бутылку «спрайта», так и возмущается на бабушку – «зачем ты травишь моих детей?»

–Ну, хоть в чем-то мы с ним солидарны. Он тоже знает о вреде химических красителей и переизбытка сахара. А как печеньки, «осиные гнезда» и пирог?– уточнила Лида. На шоколадные конфеты у нее денег не было, всякую гадость тоже не хотелось покупать, вот и выходила из положения выпеканием пирогов, печенья, коврижек и тому подобным. Благо, сахар, мука, яйца и молоко у нее были в нормальных количествах. А дары природы, которые можно использовать для начинки, либо росли во дворе, – например вишня и яблоня, либо находились в близлежащих посадках – как, например, абрикосы, рябина или шелковица. А уж покататься с малыми по посадкам за всей этой вкуснотищей – милое дело. И травы овцам накосишь, и наешься спелых ягод-фруктов, и лечебных трав соберешь, и отвлечешься от повседневной работы… Да и не научиться из всего этого изобилия готовить что-то вкусное было просто грех. Лида сама даже мороженное делала летом из облепихового варенья – радости было…! А такая штука как «осиные гнезда» (крученные сдобные рулетики с орехами, изюмом и маком) вообще идеальный вариант – и вкусно, и сытно, и полезно. И готовить их у Русланы получается уже отлично. Сама Лида дрожжевое тесто не особо любила, а вот малая «руку набила» и аж бегом их печет, причем не только по праздникам. Впрочем, как и всякие «косички», яблочные пироги, по случайно рассказанному кем-то простому рецепту (простые и быстрые рецепты – любимый фокус Лиды), и тому подобное.

– Остальное ушло со свистом! «Осиные гнезда» Сашка вообще тщательно раскручивал, выясняя, чего в нем там еще наложено – улыбнулась дочка.

– И как?

– Пытался выдать изюм за таракана. Пришлось его разочаровать, сообщив, что в своих домах тараканы не живут. С мышами не уживаются!– фыркнула Руслана.

–И после этого он начал искать в пироге мышей?

–Нет, не додумался… Но вариант! В следующий раз притащу пирог с мясом – скажу – дичь! – крикнула дочка из спальни, где переодевалась. – а еще меня сегодня физик похвалил!

–За что?

–Да, я, оказывается, единственная из всех задачу правильно решила! Прикинь! Все остальные, как обычно, списали у Аньки, а та решила неправильно. Вот он с красной ручкой по рядам и пошел, зачеркивая всем одну и ту же ошибку, озверев уже на втором случае. А мне ж списывать и сверять некогда было, я ж прихожу в класс по звонку. Пацаны по мне уже ориентируются, типа «О, Руслана пошла– ща звонок будет». А вчера, в кои-то веки, у меня время на уроки оставалось – вот я до задачки и добралась.

– Ага, я помню как ты от огорода вчера «отмазалась» страшным количеством уроков– хмыкнула Лида с улыбкой.

– Не, ну уроков и правда много было. – отмахнулась Руслана от иронии Лиды. – Так ты прикинь, директор, бедняга, аж «завис» над моей тетрадкой. Вызвал к доске, устроил «показательное выступление»…

– И как?

– Непривычно. Особенно, если учесть, что там ничего сложного не было. Обычная логика, даже не физика толком. И как наша отличница умудрилась так сглупить…

– Ну, молодец! Глядишь, в этой четверти опять пятерка по физике будет,– улыбнулась Лида, – Помню, как он страдал, когда я к нему второй раз приходила оформлять для тебя свободное посещение. «Що, знову? Вона ж тільки в відмінниці в мене вийшла!» – спародировала она трагический голос директора, который вел физику у ее дочки.

–Ой, да ладно… У меня по итогам года почти всегда среднеарифметическая четверка выходит. И, вообще, на его уроки я обычно и при свободном посещении попадала. Там же интересно, и шутит он оригинально и по теме, не то, что Байка. У того шутки только первый год веселят, а потом не так весело – одинаковые. Вот немке и биологичке, тем да, нечасто везло меня наблюдать. Но у одной – что не урок, то «разбор полетов», не зря ж она классный руководитель самого буйного класса. А у биологички на уроках толком ничего не услышишь из-за вечного гвалта, почитать учебник я и дома могу. И вообще, знаешь, мам, учителя от меня регулярно в шоке. В один голос твердят, «Руслана ми не знаємо, чого від тебе чекати! Відкриваєш контрольну, а там може бути все що завгодно!». Ну, подумаешь – то 2 то 5! «Художник так видит!» – рассказывала Руслана матери, переодеваясь и закидывая сумку с книжками под письменный стол.

– Ага, особенно геометрию или физику… Иди уже, овцам соломы кинь, творческий человек – хмыкнула Лида. Впрочем, все творчество Русланы в школе упиралось в количество работы и наличие Лиды дома. «Свободное посещение» школы – невероятную штуку для села, устроила Лида дочке не от хорошей жизни, а просто понимая, что все 13-ти летний ребенок просто физически не успеет, когда мать в больнице. Так пусть хоть в школе дочку не дергают за каждый пропуск, когда она бегает за хлебом или молоком в колхозный магазин, когда с Вероникой договаривается (чтоб дите без приключений дома посидело, не устроив «дурдом солнышко»), живностью занимается… Тем более, Руслана гораздо больше любила «бездельничать» в школе, чем работать дома.

– Да, ладно… Им гречневой соломы или овсяной кинуть?

– Кидай по сапетке и той, и той. Одной гречневой лучше не кормить, ты ж помнишь, как с барана по весне шерсть слезла?

–Да уж, зрелище первые пару недель было жутковатое. Новая порода – голый баран! – рассмеялась Руслана, накидывая шубу и выходя на заснеженную улицу. Лида, посмотрев дочке вслед, только грустно улыбнулась и отправилась ставить «забракованный» напиток в холодильник. Они его и сами вполне неплохо выпьют.

Да, дочкам приходится учиться быть «толстошкурыми» – не воспринимать непонимание окружающих, поскольку их образ жизни, мировоззрение, интеллектуальный уровень сильно отличаются от большинства местных. Взять ту же Веронику… Пятилетний ребенок так «наблотыкался» играть в шашки в свободное время, что легко обыграла 12-ти летнего оболтуса Нади. Как тот изумился… Неделю ходил, чтоб отыграться! Хоть раз! Тренировался дома, с друзьями! Надя была с шоке – сын никогда так активно ничем не занимался. Но тут же возмутился – такая кнопка сделала его, играючи! С Русланой он уже и не рисковал играть. Но как возмутился, услышав предложение поиграть с Вероникой – «Да я! Что мне играть с такой мелочью? Да я у пацанов на раз в школе выигрываю…» А тут раз и проигрыш – еще раз – то же… Малая комбинации на три пешки проворачивала, играючи, под дружное хихиканье Русланы и Лиды. Ну да, спустя неделю, пацаненок выиграл у малой одну партию и тут же успокоился. Наверное, просто не рискуя повторить. И о чем после такого говорить? Неудивительно, что приходится придумывать для Русланы развлечение вроде озадачивания одноклассников незнакомыми словами, раз уж так любимые ею логические задачки и интеллектуальные игры или игры на эрудицию, сверстники просто не воспринимают… Их бы обеих в какие кружки отдать, для развития… Но ни кружков в селе толком нет, ни времени на них… Вот и приходится Лиде применять всю фантазию для развития и заинтересованности детей в знаниях, для направления и формирования приоритетов. Лида старалась, очень старалась, но насколько это у нее получилось, покажет только время…

Олег

Так сложилось, что у моей недавно родившейся дочки оказались нелады со здоровьем. Серьезные нелады. Поначалу ничего не предвещало беды, но однажды ночью я проснулся от того, что Ирина металась над задыхающимся ребенком. Вызвали скорую… Больница, реанимация… Вроде, все наладилось, но спустя неделю повторилось снова… Пошли анализы, обследования. Все оказалось очень плохо…

Я метался в поисках врачей и денег и не сразу обратил внимание на поведение Иры. Поначалу она ездила, слушала медиков, но после того, как они едва ли не в один голос озвучили страшный прогноз, вместо того чтоб ехать дальше, в более квалифицированные больницы почему-то схватила дочку… и рванула по бабкам. У нас была назначена встреча с киевским профессором, которого я с трудом поймал, а она … просто не пришла. И не только не пришла, а с дочкой укатила на машине знакомого к очередной «бабке»! Я был в шоке. Но все мое как возмущение, так и недоумение она просто проигнорировала. А на аргумент, что это и моя дочь, и я имею право голоса при ее спасении, так на меня посмотрела… Что я уже и засомневался… Вообще возникло ощущение, что это я во всем виноват, и в болезни малышки в первую очередь…

Я ее не понимал. Ни ее действий, ни ее мотивов… Для меня это было странно. Как можно верить каким-то там шептуньям, если проблема есть и она требует как можно более скорого медицинского решения?! Как можно рисковать жизнью ребенка? Но меня Ира не слушала, точнее, слушала в пол уха, выполняя некоторые рекомендации врачей, при этом катаясь с ребенком по сомнительным личностям и оставляя тем кошмарные суммы денег. Меня, после моих возражения и критики такого «лечения», она даже не брала с собой. Я не знал уже, куда и когда она ездит – она требовала только деньги. Она практически не спала ночами, рыдая в подушку и просыпаясь с дикими криками, вызверялась на всех за каждое неосторожное слово… И мне, находившемуся ближе всех, доставалось больше всех… Домой я старался приезжать теперь пореже и быть там поменьше… Но совсем исчезнуть было некуда, да и нельзя – ребенок требовал лечения и денег на него…

В один из таких, не самых удачных дней, когда я с утра уже успел нарваться на «милое общение с женой» после очередной утренней поездки к какой-то бабке, ко мне неожиданно пришли дочки. Когда я шел открывать калитку, то очень надеялся, что это кто-то из нерадивых строителей, делающих ремонт в квартире брата на втором этаже нашего дома, куда он как-то «невзначай вписался» еще на стадии разработки проекта, и общаться с ними долго не придется. Единственное мое желание в тот момент было просто уйти куда-нибудь, может пройтись вдоль набережной Кальмиуса, выкурить пару сигарет (ну и пусть отец считает, что я не курю – иногда и мне нужно…), успокоиться... Но, открыв калитку, я обнаружил перед собой Веронику и Руслану. Мне захотелось просто взвыть, представив, что сейчас устроит Ира. Почему они приехали без предупреждения, я даже не спросил … Лихорадочное обдумывание планов «разруливания ситуации» было прервано неожиданно возникшей за спиной Ирой.

– Добрый день. Олег, ты почему детей на пороге держишь? Там на кухне есть картошка и котлеты – иди девочек накорми – произнесла она ровным вежливым голосом и снова ушла к малышке в комнату.

Подобрав едва не клацнувшую по земле от удивления челюсть, я повел молчаливых дочек на кухню. В лесу видимо передохли все крупные животные, и не только крупные, и не только в лесу… Ира приглашает моих детей в дом! Хотя, наверное, стоит ждать очередной порции «вливаний» позже… Я с шутками-прибаутками повел девочек в дом, всеми силами изображая радость от встречи. Юмор – наше все… Да и самого на нервной почве на истерический смех уже пробивает порой.

Как ни странно, все оказалось не так уж плохо. Да, девочки не стремились особо общаться с Ириной (кто б сомневался), стараясь просто прошмыгнуть мимо нее, как тени, но и не грубили, чего я больше опасался. Все-таки Лида вряд ли им рассказывала что-то хорошее о моей нынешней жене. Как ни странно, выходные прошли спокойно – дочки вытащили меня на прогулку по городу, а Ира, даже после отъезда дочерей ни слова не сказала. Пока я ломал голову над странными метаморфозами в поведении Иры, она собрала ребенка и уехала к очередной «бабке».

Вернулась она с каким-то странным выражением лица. Спокойным и недовольным одновременно. Держа на руках спящего ребенка, она подняла с пола оброненную кем-то из дочек маленькую заколку и задумчиво вертела ее в руках.

– Олег, а почему ты дочек к нам так редко зовешь? Они же, наверное, скучают…

– Я… Думал ты против, – она, честно говоря, вогнала меня в ступор этим вопросом. Словно не ее истерики и нотации я слышал каждый раз, как вспоминал про дочерей…

– Я? Против? Ты, наверное, меня неправильно понял… Пусть приезжают, когда им удобно – она равнодушно пожала плечами, и, аккуратно отдав мне заколку, скрылась с малышкой за дверями спальни. Вот и пойми этих женщин…

На следующем визите к врачу, на который я Ирину едва не волоком притащил, нам сообщили, что состояние ребенка стабилизировалась и есть все шансы на выздоровление… я был рад, а Ира, вернувшись домой, сгребла в пакет все лекарства прописанные ребенку за последние несколько месяцев и выбросила в мусор.

–Ира!?

–Да?

–Ребенка ж еще нужно лечить?!

–Я оставила то, что помогает. Остальное – мусор.– интонация позволяла понять – возражения в принципе не принимаются.

Лида

Лида под перестук колес поезда разбирала, разложив на столе плацкартного вагона, документы, которые остались после подачи жалоб в администрацию президента, Кабинет министров, Министерство аграрной политики.

Адвокат, оценив перспективы дела, составил ей ориентировочный текст жалобы и дал адреса госструктур, куда стоит с ними подъехать. Ворох бумажек, уже собранных ею по делу о земельных паях, не помещался в одну папку – и, чтоб ничего не забыть, она брала с собой все, в итоге получилась приличных размеров сумка документов.

Война за земельный пай шла со скрипом. Суд, несмотря на всю абсурдность ситуации, в первой инстанции суд принял решение в пользу Агрофирмы. Лида с Сергеем его обжаловали, а параллельно, чтоб наверняка, решили заручиться ответами госорганов, подтверждающих, что претензии Лиды не «блажь», как это выставляет представитель агрофирмы. Так как сроки поджимали, Лиде пришлось поехать самой, а не отправлять заявления и жалобы по почте. А раз уж есть необходимость и возможность выехать в Киев, она решила хоть детям столицу показать. Благо, младшая дочка не крупная, и ее еще можно запросто бесплатно в поезде протащить, немного приврав возраст, в сторону уменьшения, у старшей – льгота как у школьницы, а у самой Лиды льгота как у инвалида. Дочки радостно отправились в путешествие, доверив хозяйство на неделю все той же пенсионерке, которая жаловалась на нелюбовь дома. Впрочем, за небольшую плату, мистика резко отошла на второй план, и женщина, аж бегом, прискакала даже зимой в село. Сообщив, что «ради такого дела с их милым привидением договорится».

Поездка получилась насыщенная. Ночь в поезде до районного центра в Черкасской области, потом путешествие на попутках до села, в котором жила мать Лиды, так как автобусы из-за снегопадов перестали ходить, потом снова поездка до районного центра и путь на электричке до Киева. Пробежка по зимнему городу от одного монументального здания госоргана к другому (заодно и исторический центр Киева посмотрели), прогулки по метро, по заснеженным улочкам города, пока дочки не замерзли и не проголодались. И снова в поезд, к матери. Ехали поздно вечером и пришлось заночевать в пути. Узнав уже на вокзале, что автобусов в село матери сегодня больше нет, Лида прыгнула с детьми в автобус ехавший до ближайшего небольшого городка. И уже в автобусе с отчаяньем понимая, что оказывается с детьми на улице до утра, решилась спросить, может, кто посоветует гостиницу, или что-то подобное. Гостиниц не было, но одна неподалеку сидевшая бабулька посмотрев внимательно на нее и детей задумчиво сказала

– Наче чистеньки… Пішли до мене ночувати.

– Спасибо! – Лида облегченно вздохнула. А дети, похоже, даже не удивились, ей бы их уверенность в том, что мама всегда найдет выход…

Приютившая их женщина оказалась бывшим пекарем, увлекающейся вязанием удивительных скатертей. Лида только диву давалась, рассматривая связанные крючком огромные скатерти: «звездное небо» с изумительной красоты разнообразными звездами на темно синем фоне, «летний луг» со словно живыми цветами мака, ромашки, василька и не менее поразительно выполненными травами, «Солнечный день» золотисто салатную скатерть с бабочками, березовыми листиками, шафранами. Как же богата на таланты их земля… Женщина показывала свои произведения, рассказывая, что вкладывает в них душу, но продавать не хочет, хоть уже и предлагали купить. Дочь ее живет в Канаде, а там подобные вещи ценятся гораздо больше чем в Украине.

–И как там, в Канаде?– с любопытством спросила Лида.

–Хорошо…

–А почему вы тогда не едете?

–Там детям хорошо, а мне… У меня здесь вся жизнь: юность, детство, друзья, одноклассники, воспоминания… Нет, я ездила, порадовалась за них, но меня моя земля крепко держит… Там хорошо, но не так все. Совсем не так как у нас…-женщина задумчиво встала и принесла с комода фотографию своей дочери с семьей. Словно кадр из зарубежного фильма – яхта, море, счастливая семья…

–А можно я ваши скатерти хоть сфотографирую?– спросила Лида, доставая фотоаппарат. Грех же такой красотой не поделится.

–Конечно. Мне нравится, когда мои творения люди видят– неожиданно улыбнулась хозяйка дома. Мне эти скатерти, наверное, уже как дети, отдать и продать рука не подымается, а вот показывать люблю. Вот только живем с мужем одни и гости не часто бывают… Как-то не до гостей…

Лида с Русланой увлеченно фотографировали невероятные скатерти, ахая и охая от восторга, и не жалея кадров на пленке.

На следующее утро, в пять утра, в полусонном состоянии они простились с сердобольной женщиной и уехали на первом же автобусе в село к бабушке. Бабушка была в шоке, увидев стучащих в окошко, в дикую рань, дочку с внучками.

– Боже мій, Ліда! Звідки ви в такий час?

– С Мироновки– огорошила ее Вероника.

– Як… Де ж ви там ночували? На вокзалі?

– Нет, в гостях, – улыбнулась Лида, услышав за спиной хмыканье Русланы, снимающей курточку и в припрыжку бегущей к печке греться.

–Ну да, на вокзале мы ночевали позапрошлую ночь. Мне не понравилось.– недовольно-прямолинейно, в лучших традициях, прокомментировала Вероника.

–Иди, суши ноги, и рукавицы, умничаешь мне тут – кышнула Лида на младшую дочку, которая по пути успела пару раз «чисто случайно загреметь» в снег, правда после того, как пыталась Руслану снежками закидать…

– бідні діти…

– да ладно, мам, зато Киев посмотрели. Когда б они еще до него доехали.

– Согласна. Красивый город. Жаль мало времени было его рассмотреть. Сидение в холле то одного здания, то другого массу времени забрало… Но там так красиво в метро… – начала Руслана.

–И главное тепло – тут же добавила Вероника.

–Вот же ж практичный ребенок. Тебя что нужно было тут оставить?

–Нет…– насупился ребенок и, закончив раскладывать шубку и рукавицы, заполз на лежанку греться.

-Так, я зараз сніданок приготую, а потім ми будемо кабана різати. Будете кишку їсти? – обратилась бабушка к внучкам.

– Фу… А что, просто мяса не будет? – скривилась Вероника.

– Класс! А еще мне хвост обсмаленный дадите?– тут же заинтересовалась Руслана

– А мне – уши – рассмеялась Лида.– будет тебе мясо, Вероника, не переживай. А колбасу ми и сами с Русланой съедим, если ты ее распробовать не успеешь.

– Так бабушка сказала – « кишку»…– недоуменно уставилась на нее малая.

– Правильно, колбаса делается из кишок.– разъяснила Лида.

– Фу…они ж грязные…

– Тю, ты глупая. Мы ж естественно их помоем, начиним мясом или кровью, сварим, пожарим….

– Класс – Руслана уже была вся в предвкушении пира.

– Ну… не знаю… я посмотрю – Вероника была настроена более критично.

– Та нічого, я тобі особисто котлет нажарю.– успокоила ребенка бабушка.

– А нам!?– тут же возмутились Лида и Руслана.

– І вам, і вам… Всім все буде. Только его еще заколоть нужно. Делят тут, понимаешь, спозаранку мясо не убитого «медведя» – откомментировал эту перепалку дедушка, выходя на улицу.

Кабана закололи. Работы было… Хватило всем, в том числе и девочкам. Мясо, сало, кишки, тушёнка, беготня почти до самого вечера… То разбираем, то рубаем, то жарим, то варим, то печем…

А вечером у них были билеты на поезд, и бабушка с дедушкой отвезли Лиду с дочками на своем стареньком москвиче на вокзал в Корсунь, нагрузив сумками «самым необходимым», к которому Лида честно причислила колбасу «кровянку», мясную колбасу, мясо, сало да мало ли, что еще там «завалилось» в сумки. Все нужное и вкусное.

Поскольку поезд останавливался на станции всего на две минуты, а вагон оказался у черта на куличках (там, где даже платформа закончилась) – забег с сумками получился знатный… Дочки, попав в поезд и распихав по полкам багаж, были в состоянии только упасть и вырубиться, а Лида наконец– то добралась до бумаг и попыталась разобраться, все ли она сдала, все ли экземпляры с отметками остались у нее на руках. Адвокат говорил, что это важно… Пока голова не болела, она способна была на многое, а чтоб перенести так некстати накатывающую болезнь она взяла с собой целый «мешок» таблеток. Страшно ведь неожиданно свалиться с головной болью по пути, но и выбор не велик. Некого вместо себя отправлять. В этот раз, слава Богу, обошлось – она успела попасть на прием в несколько ведомств, уговорила дать быстрый ответ на жалобу нескольких чиновников…Теперь бы дождаться этих ответов, и чтоб они помогли…

Дочки уже мирно спали, когда поезд резко остановился – кто-то в поезде сорвал стоп-кран.

– Станция «Кошмар»…Ну и названьице – пробормотала Руслана, проснувшись от резкой остановки и упершись взглядом в табличку с названием.

–«Кошмак» – исправила ее Лида, выглянув в окно.

–Да? А первая версия была прикольней,– дочка мотнула сонной головой и, скрутившись под зимней курточкой, снова уснула. Постельное белье они не брали в целях экономии, а вот матрасы взяли, несмотря на недовольное ворчание проводницы о том, что без постельного нечего и матрасы трогать. Но, присмотревшись к Лиде с дочками, проводница как-то смолкла на полуслове и ушла, сделав вид, будто что-то срочно вспомнила. Может просто пожалела, а может догадалась, что Лида просто вцепится ей в горло, если та начнет вытягивать матрасы из-под ее детей.

Попутчик, вошедший на станции, принес в вагон запах зимы и снежную крошку. Сбросив сумку, он обаятельно улыбнулся Лиде, сверкнув белоснежными зубами на черном лице.

– Добрый вечер.

– Добрый. Как думаете, чай еще проводник даст? А то я так замерз…

– Думаю, даст, – пожала плечами Лида, отрываясь на пару секунд от документа.

– Хорошо… Попутчик ушел, и вернулся спустя некоторое время с двумя чашками кофе.

– Чаю нет. Будете со мной кофе? – выходец из Африки поставил стаканы на стол и достал из сумки шоколадку.

– Хм… Буду. А вы колбасу будете? – Лида потянулась к сумке с едой, отложенной на дорогу.

– Я буду колбасу – послышался с полки голос Русланы.

– Ты ж спишь?– изумилась Лида.

– И я – Вероника не отставала от сестры.-

– Тоже спишь? – рассмеялась Лида

– Ага, но ты не беспокойся, я и во сне с колбасой справлюсь, – хмыкнула дочурка,

– Эта та которая кричала «фу, я это есть не буду» – хмыкнула Руслана, доставая книжку и утыкаясь в нее носом, впрочем, иногда поглядывая на стол внизу. Лида достала колбасу, и купе наполнилось таким ароматным запахом, что уроженец солнечного континента тут же поспешно согласился. Впрочем, как оказалось, за время учебы в Украине украинское сало как и остальную местную кухню он очень даже оценил и полюбил. Спустя пару минут в купе показался еще один пассажир – мужчина лет сорока с аппетитно пахнущей на весь вагон зажаренной курицей.

– О, никто не спит! – обрадовался мужичок,– будет с кем поужинать, а то мать так переживала, как бы я голодным не остался, что еды на неделю дала.

– Присоединяйтесь,– улыбнулась Лида, подвинув на столике колбасу и кофе.

– Малышня, слазьте, помогайте расправиться с курицей!– хлопнул рукой по верхней полке хлебосольный попутчик.

–Да они уже почти спят, – попыталась смущенно «отбиться» Лида.

–Да где там! Я ж вижу, что не спят! А запах от еды такой, что и мертвый проснется. У самого уже слюнки текут! – Шумный попутчик, казалось, занял собой все купе, весело раскладывая вещи, еду на столе и успевая все комментировать. Но, в конце концов, он все же уселся, заказал кофе, взял постельное, вручил не пожелавшим слазить девочкам по куску курицы на хлебе (этакий импровизированный гигантский бутерброд) и с любопытством уставился на Лиду и африканца.

–Ну, что угощайтесь, рассказывайте! – пригласил он широким жестом с искренней улыбкой. Лида с негром, переглянувшись, улыбнулись и дружно потянулись к курице.

Интересная компания подобралась. В молодом темнокожем человеке чувствовалась образованность, внутренняя культура общения. Шумный мужчина оказался бывшим шахтером, уволившимся из-за травмы с шахты. Лида с любопытством слушала про страну с названием Кот-д'Ивуар под уминаемую свиную колбасу и про случаи на шахте под хруст костей зажаренной птицы. Салфеток ни у кого не оказалось и пришлось использовать вместо них туалетную бумагу. Впрочем, это никого особо не смутило. Шахтер был «парнем бывалым», да и иностранец, как оказалось, уже вполне привык к местным вариантам культуры.

Темнокожий попутчик, которого звали Анибал, как-то невзначай пожаловался на отсутствие человека, которому можно было б поручить проверку диплома – Лида предложила свою помощь. С грамотностью у нее всегда все было в полном порядке и даже лучше, не зря ж ее еще в школе не особо любили несколько учителей, которым она по простоте душевной пару раз указала на ошибки… Тот обрадовался, и сразу вытащил из сумки диплом. Лида, не ожидавшая такой оперативности, принялась читать. Впрочем, это не мешало ей услышать жалобный рассказ второго попутчика о том, как он продал машину и все вложил в какой-то кооператив, а когда решил забрать деньги, ему отказались их отдать.

– Так добивайтесь! Письменно обратитесь, пригрозите прокуратурой – подала она голос из-за бумаг.

– Думаете, поможет? – озадаченно переспросил попутчик, которого, как выяснилось, звали Виктором.

– Конечно, поможет! – Лида опустила страницы с дипломом.– Если просто ходить и просить, то ничего и не отдадут. А вот если письменно, да с угрозой жалобы в правоохранительные органы… Это ж Ваши деньги, и их обязаны вернуть.

–Да… Надо попробовать… А Вы не знаете, как такое обращение составить?

–Ну, я не специалист. Но для начала можно в произвольной форме, главное в письменном виде.

–А Вы мне не могли б набросать?

– Ну…Могу попробовать…

– Набросайте! У меня и листик есть…

Отложив диплом, Лида начала составлять обращение, взяв за основу свои заявления в госорганы, и уточняя у Виктора, что и когда он подавал, оформлял…

–Класс! – Мужчина радостно спрятал исписанный довольно корявым почерком, листик.

–Лучше перепишите, чтоб потом точно прочесть, – посоветовала Лида. – А вообще Вам надо к юристу.

–Да, прочитаю! Может и схожу, потом. – отмахнулся мужчина и пристал с расспросами к иностранцу, позволив Лиде вернуться к диплому. Добраться до своих бумаг ей явно не светило в дороге.

С утра к автобусу от железнодорожной платформы Лиду с детьми провожали оба собеседника-полуночника. Один ждал на неделе в гости в общежитие (у нее как раз поездка в суд предстояла) дочитать диплом, другой записывал телефон, чтоб позвонить, если появятся новые вопросы по вкладу. Идущие рядом Руслана с Вероникой помалкивали, старшая – откровенно радуясь, что не ей тащить сумки до автобуса, младшая – критично оглядывая болтающих без умолку мужчин. Лида, покосившись на «набурмосенную», но молчащую Веронику, только порадовалась – судя по тому, что дочурка не высказала свое «фе» (а она не ограничивалась рамками вежливости, если человек ей не нравился), попутчики у нее были нормальные. Точно без злых и коварных планов – всяких корыстных и опасных «проходимцев» малая чуяла за версту.

Олег

–Папа, хватит кактусу руки прикручивать, тебя к телефону зовут,– крикнула с лестницы Вероника.

–Ха! Так вот как это называется!– я со смехом отошел от скульптуры кактуса, которую мы с другом «ваяли» из подручного материала и планировали, если повезет, продать моему руководству на заправке.

–Да, четкие детские определения – это нечто, – хохотнул Коля, продолжая выпиливать «руку» кактуса. Колючки мы, естественно, не делали, но сама форма и поверхность вроде как похожие получались. Еще б в зеленый покрасить, и чтоб потоков ржавчины не было от металлических стержней на креплениях отростков…

–Ладно, сейчас вернусь,– я, оставив друга «шаманить», пошел в дом к телефону. Вероника в пестрой курточке, проскочив мимо, направилась с любопытством изучать наши успехи с кактусом, а Руслана вообще висела на тополе у забора. Не девочка, а обезьяна какая-то… Ей бы мальчиком родиться… Эх… Может тогда все и не так было… А может, если б я в свое время был внимательней и серьезней у меня и был бы мальчик… Но… «Молодость не слушает, старость не спрашивает»… Так, кажется, говорят…

Я нынче работал, смешно сказать, завхозом на заправке. Нет, я, конечно, пытался ее озеленять и все такое, но по сути все равно получался просто странный завхоз, и не более … Ну хоть деньги платили, в отличие от прежней работы, где последняя выплата зарплаты была три месяца назад и в ближайшее время не планировалась. Ирина занималась дочкой, грызя меня за деньги, как дотошный жук-короед, Лида от нее отставала только по той причине, что была дальше. Ну не мое это! Не умею я «крутиться» как сейчас научились многие. Например, тот же брательник успевал и бабки зарабатывать на стройке и «подшаманивать» кучу стройматериалов себе, да еще и подчиненных припахивать на ремонт своей личной квартиры! Не мое это! Не могу, не умею! Не умею врать складно и ладно людям в лицо, а за спиной воровать вагонами! Но кого ж это интересует… И, если претензии Лиды еще можно понять, как-никак двое детей на руках, то претензии Ирины местами меня просто изумляли. Нет, я понимаю жить в Донецке – это требует определенного уровня, но не настолько же!? С какого перепуга она начинает равняться на «новых русских»? Неужели так голову кружат проносящиеся мимо новые «хозяева жизни»? Но у них, кроме шальных денег, есть еще и замечательные шансы нарваться на шальную пулю… Вообще мир вокруг сошел с ума… Вся страна, и мой родной город в частности, как-то резко превратились в набор контрастов. Едва ползающие древние «запорожцы», тарахтящие и ломающиеся через остановку трамваи, троллейбусы, коптящие «икарусы»-душегубки соседствовали со сверкающими дорогими иномарками сомнительного происхождения. Бездомные, грязные, в жалких и страшных обносках люди, именуемые новым термином – «бомжи», как-то незаметно, но очень быстро наводнившие улицы, вполне спокойно сочетаясь с обвешанными золотом бандитами в малиновых пиджаках. Эти новые «хозяева жизни», появлялись на люди исключительно в компании с длинноногими, раскрашенными как индейцы-апачи, девицами и толпой бритоголовых охранников, у которых только слепой не заметит оружие. Милиция и сотрудники ГАИ из стражей порядка превратились в вымогателей и бандитов хуже обычных, так как работали «под прикрытием закона». Профессора, учителя, инженеры переквалифицировались в торгашей и таскали товар на рынки, кто сумками, кто – вагонами. Из магазинов работали либо комиссионки, либо, худо-бедно, продуктовые, все остальное было на рынках. Я с удивлением узнал, что в нашей стране можно достать все, от черной икры до пистолета – вопрос только в цене. Научные заведения поражали взгляд облупившимися стенами и обветшалыми помещениями, словно кто-то специально по ночам обдирал эти здания, стараясь продемонстрировать сошедшему с ума миру, как выглядят эти отрасли. Областная библиотека им. Крупской спасала свои материалы от регулярных потопов из-за протечек крыши силами самих библиотекарей, а ведь это крупнейшая библиотека в Донецке! Наука, литература, искусство, как и моя профессия, – не просто оказались никому не нужны, а превратились в практически такие же отбросы, как наводнившие родной город бомжи. Мои друзья и знакомые, с нынче не популярной профессией, разбежались в поисках заработка кто куда. Кто в коммерцию, кто в бандиты, кто, из самых «крученных», вообще за границу лыжи настроил… Как сказал один друг – «лучше я там пару лет поишачу, устроюсь, а потом человеком буду себя чувствовать, чем здесь всю жизнь прозябать буду». Может он и прав, но я на такой кардинальный ход как-то не настроен. А может просто у меня все не так плохо, есть дом, какая-никакая работа, жена, дети, и родители. И надежный тыл – отец, который умудряется удерживаться на плаву, доставать откуда-то деньги, при всем этом безумии не скатываясь в откровенную уголовщину. Впрочем, не зря же он всегда был отличным шахматистом, просчитывающим на десяток ходов вперед, а если добавить его персональную везучесть… Мне таким не быть… Зато хоть про аспирантуру перестал вспоминать – сейчас она явно уже не актуальна.