Текст книги "Невезучая попаданка, или Цветок для дракона (СИ)"
Автор книги: Оксана Чекменёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 41 страниц)
Глава 31. Семья. Часть 2
– А что потом? – спросила я.
– А потом я её потерял, – из мужчины словно бы вышел весь воздух. Он ссутулился и словно бы постарел от воспоминаний. – Я даже не успел рассказать, кто я такой, и позвать её уйти со мной в мой мир. Меня внезапно выдернул оттуда артефакт, а она осталась.
– Почему? – ахнула я.
– Артефакт неожиданно стал разряжаться, а на нём, как и на остальных таких же, был некий предохранитель, и если такое случается – он выдёргивает своего обладателя из немагического мира, чтобы тот не остался там навсегда. Если бы я в тот момент успел схватить Мелву, мы перенеслись бы вместе. Но она отошла… по нужде… Если бы на пару минут раньше или позже… Или если бы портал открывался медленно, постепенно, как обычно… И мы до сих пор были бы вместе. Но она осталась там!
Мужчина обхватил голову ладонями и стал раскачиваться, заново переживая ту давнюю трагедию. Не выдержав, я подошла и стала гладить перевёртыша по голове, не зная, как облегчить его боль, потому что вот так, подержать в объятиях свою половинку и тут же потерять её – это намного страшнее, чем прожить с ней всю её жизнь и лишь потом потерять. Лорд Халлоран уткнулся мне в плечо – даже сидя на камне, он был ненамного ниже меня, стоящей, – обхватил руками и затих, принимая моё утешение.
Я подумала, что единственный светлый момент во всём рассказе – то, что медведь-замена был связан. Страшно представить, что случилось бы, будь это не так.
И тут мне пришло в голову, что хотя потеря половинки – невосполнима, но кое-чем я этого перевёртыша утешить всё же смогу, если моя догадка подтвердится. Нужно лишь кое-что уточнить. Но пусть немного успокоится, а я пока удовлетворю своё любопытство – ведь здесь, на поляне, лишь я да Рокет не в курсе того, что случилось.
– Почему артефакт так странно себя повёл, почему начал разряжаться? – спросила я у Унрека, но ответил Килиан.
– У него закончился срок работы. Перед тем, как стать бесполезной побрякушкой, он выдернул Девиора из другого мира, после чего окончательно вышел из строя. Влить в него магию не получалось. После возвращения Девиора и Фабиара домой, выяснилось, что и остальные артефакты переноса в другой мир находятся в нерабочем состоянии. Этого не заметили, поскольку в последние столетия ими почти не пользовались, и когда именно они завершили срок своей службы – неизвестно. Их пытались восстановить, но…
– Секрет был утерян вместе с тем, кто когда-то их сделал, – подхватил Унрек. – Это был очень талантливый артефактор, но он отказывался передавать знания кому-то ещё, кроме члена своей семьи – эти артефакты покупались у него нашими семьями за баснословные деньги, и он не хотел, чтобы его открытие ушло из семьи. К сожалению, среди его потомков не родилось ни одного артефактора, а когда он всё же согласился взять ученика – мужа внучки, – то просто не успел его обучить. Умер. И секрет изготовления артефактов для межмировых порталов исчез вместе с ним. Хотя, похоже, Хонстейну удалось его как-то восстановить. Или найти другой способ заставить работать давно «умерший» артефакт.
– Я едва с ума тогда не сошёл. Долгие десятилетия искал того, кто починит артефакт, искал способ вернуться к своей Мелве. Пока однажды не осознал, что возвращаться не к кому. Человеческий век так короток. Но до сих пор я мучаюсь вопросом – почему я сразу не схватил её и не унёс, как только увидел? Чего ждал?
– Порой, когда встречаются половинки… то есть, истинные пары, удержаться от близости сложно, – шепнула я мужчине, слегка смущаясь от поднятой темы, особенно учитывая, с кем именно я это обсуждаю, но должна же я окончательно убедиться в своей догадке. – И в этот момент забываешь обо всём на свете. У вас ведь с ней… что-то было, верно?
– Верно, – перевёртыш выпрямился и выпустил меня из объятий – а жаль, мне нравилось, так уютно, – и внимательно всмотрелся в моё лицо, словно пытаясь понять, откуда у меня подобные познания. Видимо о том, что я выросла среди перевёртышей, ему ещё не рассказали.
– А Мелва называла вас Царь… – поняв, что сказала это слово не на том языке, поправилась: – Император леса?
– Да, – мужчина медленно кивнул, не сводя с меня цепкого взгляда. – Но я никогда и никому об этом не рассказывал. Как ты могла это узнать, ведь с тех пор прошло три с половиной тысячи лет?!
– Если точнее – три тысячи четыреста семьдесят шесть, – добила я его.
– Откуда? – практически взревел перевёртыш, вскакивая и хватая меня за плечи. – Откуда ты это всё знаешь?
– Дедушка, аккуратнее! – между нами втиснулся Унрек. – Наставишь девочке синяков – Рик очнётся и сам тебя в озере с кислотой утопит.
– Не утопит, – покачала я головой, ни капельки не обидевшись на лорда Халлорана. Хотя, может, пора его, как Унрек, звать дедушкой? – Я не разрешу. А откуда знаю? Сейчас я вам кое-кого покажу.
Отойдя чуть в сторону, я порылась в браслете, открыла одну фотографию, продемонстрировала её окружающим и пояснила:
– Это Александр. Но мы зовём его просто Алекс, – потом повернулась к лорду Халлорану и пояснила: – Он ваш сын.
Перевёртыш рухнул на колени, глядя на изображение, по щекам его потекли слёзы. Он протянул руку, словно желая коснуться щеки сына, но пальцы прошли сквозь голограмму.
– Сын… У него её глаза… Мой сын. У меня есть сын! – в его голосе слышалось ликование. – Теперь мне есть ради кого жить. А… Мелва? – с робкой надеждой взглянул он на меня.
– Мне жаль, – я развела руками, потом быстро вернула «убежавший» экран назад. – Наши половинки… то есть истинные пары, не становятся бессмертными лишь от одного факта своей истинности. Может, потому что мир не магический? Простите…
– За что ты извиняешься? – удивился перевёртыш. – Твоей вины в этом нет, наоборот – ты подарила мне такое счастье, по сути – смысл для моей бесполезной жизни. А Мелва… Я никогда её не забуду, но давно уже оплакал. А мой сын – как он? Расскажи мне о нём! Он счастлив? Встретил свою истинную.
– Счастлив, – кивнула я и, порывшись в галерее, открыла другую фотографию. – Встретил. Недавно, около сорока лет назад. У них трое детей, младшему – семь.
Лорд Халлоран с восторгом рассматривал семейное фото родителей и троих детей – старший мальчик был рыженький, в маму, двое младших детей – блондины.
– У меня есть внуки! – ликующий голос перевёртыша услышали бы, наверное, у кислотного озера, если бы там кто-то остался. – Я самый счастливый дед на свете! Сразу трое внуков!
– Ну… Не совсем, – хитро улыбнулась я.
– Что ты имеешь в виду? – перевёртыш оглянулся на меня, но тут же снова перевёл взгляд на фото, не в силах оторваться от своих внезапно обретённых потомков.
– Тут такое дело… В нашем мире почему-то многое отличается от этого. Истинные, к сожалению, не становятся бессмертными, а вот дети от обычных женщин – очень даже. В общем, внуков у вас чуть побольше чем трое.
– Сколько?! – лорд Халлоран всё же оторвался от созерцания фото и впился в меня жадным взглядом. – Пятеро? Семеро? Десять?! – я продолжала хитро улыбаться. – Ещё больше?!
– Видите ли, – я постаралась поосторожнее подвести перевёртыша к осознанию таких изменений в жизни. – У Алекса был некий бзик… Ну, то есть, хобби… – видя, что меня не понимают, постаралась упростить, – любимое занятие. Других перевёртышей в нашем мире не было, так что он занимался выведением новой расы, как он это называл. В общем, – я сделала паузу, – у вас пятьдесят шесть внуков.
– Сколько?! – ахнули все трое. Да-да, я видела ваше фамильное древо и знаю, что, в отличие от Алекса, вы разум не потеряли и не попытались заполонить своими потомками весь мир. К счастью, в нашей семье тоже был всего один такой «сеятель», остальные имели представление о том, что такое здравый смысл.
– Пятьдесят шесть внуков? – переспросил счастливый дедушка, не в силах поверить в свалившееся на него счастье.
– Да. И тридцать восемь внучек, – добила я его.
Глава 31. Семья. Часть 3
Хорошо, что бывший император продолжал стоять на коленях – скорее всего потому, что так ему было легче рассматривать фото, открытое на уровне моего плеча, – потому что, после моего заявления он, наверное, упал бы, а так просто сел на землю, растерянно хлопая на меня глазами.
– У перевёртышей не рождаются дочери, – озвучил всеобщее недоумение, если не сказать – обалдение, Килиан. Рассказ лорда Халлорана он слушал с весьма угрюмым выражением лица, видимо, проводя параллель со своей потерей, но во время моих откровений оживился.
Не рождаются, ха! Да, женщин у нас меньше, особенно это было заметно раньше, но в последнее время девочки явно пошли на опережение. И я тому живое подтверждение.
Я ткнула пальцем в среднего ребёнка – на вид шестилетку в джинсовом комбинезоне с яркими аппликациями и с кудрями до плеч.
– Это – девочка.
– Девочка… – перевёртыш поверил мне сразу и зачарованно уставился на девчушку. – У меня есть внучка! У меня их много!
– Другой мир, – улыбнулась я, глядя на счастливого мужчину. Грусть, которая, кажется, навсегда поселилась в его глазах, исчезла. Он всё ещё пытался осмыслить то, что я вывалила на его голову.
Интересно, когда меня догадаются спросить, откуда мне всё это известно? Или они просто приняли как данность, что представитель одной бессмертной семьи очень многое знает о другой такой же семье, поскольку бессмертные стараются держаться вместе? Как местные драконы, перевёртыши и рысь Данита?
– А откуда ты узнала про «Императора леса», – спросил Унрек. Ну, хоть кто-то задался вопросом.
– Про это все знают, – улыбнулась я. – Ведь это единственное, что могла рассказать Мелва об отце своего ребёнка. Поэтому Алекс взял себе фамилию «Лесной». Языки со временем менялись, изменялось и звучание фамилии, но смысл оставался тем же.
– И как она звучит сейчас? – спросил старший перевёртыш.
– Форест, – ответила я, видя, как брови Унрека взлетели вверх. Да, он знал мою фамилию, помогал мне её писать в первый день в библиотеке, и теперь не мог не заметить совпадение. Но пока промолчал.
– Александр Форест, – «молодой отец» покатал на языке имя сына, вслушиваясь в звучание, потом покачал головой: – Это неправильно. Он должен быть Александром Халлораном.
– Вряд ли несколько сотен перевёртышей согласятся сменить фамилию, – усмехнулась я. – К тому же, у них многое завязано на фамилии, название корпорации, например, всякие бренды, благотворительные фонды, и тому подобное. Да и привычка, знаете ли.
Лично я точно не захотела бы менять свою фамилию на «Халлоран». А вот на «Линдон» – не раздумывая. Мечты, мечты…
– Нет-нет, я понимаю, я всё понимаю, – забормотал мужчина. – У них своя жизнь, свой мир, в котором всё это время не было меня, кто я такой, чтобы что-то кому-то навязывать, никакого морального права у меня на это нет, просто… Сколько?! – до него дошла и вторая часть моего посыла. – Несколько сотен?
– Ваши внуки, конечно, не были такими плодовитыми, как Алекс, – про здравый смысл решила не озвучивать – Но всё же несколько сотен правнуков-праправнуков и так далее, до двенадцатого колена, у вас есть. Точной цифры не скажу, это нужно фамильное древо смотреть, но где-то близко к полутысяче.
Я порадовалась, что перевёртыши не подвержены всяким инфарктам и прочим стрессовым заболеваниям и в принципе не способны умереть от счастья. Но всё же с некоторой опаской наблюдала, как ещё полчаса назад бездетный мужчина сидит, сияя слегка безумной улыбкой, и бормочет:
– Двенадцать поколений… Внучки… Тридцать восемь… Правнуки-праправнуки… Двенадцать! Это даже больше, чем у деда! Хотя нет, они же и его потомки тоже… Внучки… Девочки… Полтысячи… Невероятно!..
Решив дать ему слегка прийти в себя, я оглянулась на своего дракона, удостоверившись, что он продолжает спокойно спать, слегка посапывая. Это было слышно лишь потому, что когда такая громадина просто вдыхает и выдыхает воздух – сложно не услышать. «Не храпит», – мелькнула довольная мысль, после которой я себе напомнила, что бессмертные не храпят, их тела в идеальном состоянии, а храп – это уже нарушение.
Но вдруг осознала, что даже его храп мне бы понравился. Потому что в моём драконе прекрасным было всё, как в двуногой ипостаси, так и в крылатой. И даже сейчас, тяжелораненный – хотя ожоги, те, что были на виду, заметно уменьшились и в целом уже не выглядели так страшно, – он вызывал во мне не меньше восхищения, чем полный сил, покоряющий небеса.
– У Алекса девяносто четыре ребёнка! – продолжал бормотать лорд Халлоран. – Видимо, он очень любит детей, раз захотел их столько иметь!
Он что, не слышал моих слов? Допустим, слова «бзик» и «хобби» для него иностранные – точнее, иномирные, – но смысл я вроде бы сумела передать. Или нет, и нужно всё разъяснять? С одной стороны – не хочется расстраивать счастливого отца семейства, с другой – лгать тоже не хочется, всё равно ведь узнает. Ладно, добавлю ложку дёгтя.
– Троих младших, тех, что от половинки родились, очень любит. Обожает просто, как у нас говорят – в зубах таскает. С остальными всё немного иначе.
– Насколько иначе? – сияющий вид перевёртыша слегка притух, полубезумный взгляд стал острым и внимательным. Такой взгляд не оставлял сомнений – этот мужчина действительно пятьсот лет правил огромной, раскинувшейся на два континента Империей.
– Он хотел вывести «новую расу», – повторила я. – Сами дети, как личности, были ему неинтересны. Он зачинал их, с кем попало – хорошо хоть, тридцатилетний цикл его немного тормозил, – потом забирал или выкупал младенцев у матерей и сбагривал своему старшему сыну. А уже тот становился настоящим отцом своим братьям и сёстрам, он вырастил их всех. Всех, кроме троих младших.
– Бросал своих детей? – взгляд перевёртыша стал больным. Унрек и Килиан тоже едва слышно заворчали что-то осуждающее. – Как так можно?
– Избаловали его в детстве, – пренебрежительно махнула рукой. К Алексу я никогда не питала добрых чувств хотя бы из-за Хизер, хотя в последние десятилетия он вроде как исправился. – В семье не без урода, бывает. Зато все остальные – великолепные родители. Ещё бы, их-то воспитывал старший брат, а уж он-то отец, каких поискать. И для всех примером стал именно он.
– Мне так жаль, – вздохнул лорд Халлоран. – Если бы я был рядом!..
– Это не ваша вина. Так получилось. И сейчас Алекс сильно изменился – встреча с половинкой меняет, порой радикально.
– А как зовут его старшего сына? – вновь оживился перевёртыш. – У тебя есть его изображение?
– Конечно, – я порылась в браслете и нашла нужное фото – пора было открывать окружающим свою последнюю тайну. Тем более – теперь-то я уж точно не «примазываюсь». – Его зовут Гейб. Габриель.
– Это же Фил! – едва ли не хором воскликнули все трое.
– Я сама в шоке была от такого сходства, – улыбнулась я, вспоминая первую встречу с ректором. – Думала, что всё дело в двойниках из параллельных миров, а оказалось, что они просто родственники. Такая вот игра природы.
– А кто это с ним? – Унрек первым всмотрелся в хрупкую женскую фигурку, льнущую к нежно обнимающему её гиганту.
– Она похожа на тебя, – раздался тонкий голосок у моих ног. А я и не заметила, как проснувшийся Рокет выбрался из одеяла и подошёл ко мне, внимательно разглядывая то, что я демонстрировала. – Только волосы другие.
– Это его жена Миранда, но она предпочитает имя Рэнди. Его половинка, по-вашему – истинная пара. Они – мои родители, – это я сказала всем, а потом уже обратилась лично к лорду Халлорану: – Я – ваша правнучка.
Глава 32. Первые ответы. Часть 1
День одиннадцатый
– Я – ваша правнучка.
Дедушка… ну, теперь-то можно, а то всё «лорд Халлоран» да «бывший император», – молча сделал шаг ко мне и крепко-крепко обнял. Мы так и стояли молча, наверное, у него просто не осталось слов, у меня, кстати, тоже. И крутилась лишь одна мысль – не удивительно, что я так быстро освоилась в чужом мире. Потому что это был МОЙ мир.
– Теперь понятно, как ты, иномирянка, умудрилась с ходу опознать нас с Даром, – раздался голос Унрека. – И как же тебя теперь называть? Тётя? Бабушка? Прабабушка? Или прапрапрапра…
– Стукну! – злобно взглянула я на… родственничка. И ведь не просто так я к нему и к Шолто с первых же минут прониклась сестринскими чувствами. Убеждала себя, что это просто игра параллельных миров, что мы вовсе не родственники, но, видимо, зов крови обмануть не получилось.
– Два раза «пра», – ехидно подсказал Килиан.
– Обоих! – не менее злобно посмотрела на синего гада. – Отращу крылья и побью!
– У меня тоже есть крылья, – ухмыльнулся дракон. – Не догонишь!
Обстановка разрядилась, напряжение спало. Улыбались все, от лорда… дедушки до Рокета.
Дальше меня забросали вопросами о моей семье, тут очень к месту пришёлся мой архив в браслете, где была куча фотографий и видео с разных семейных мероприятий и просто случайно заснятые и бережно сохраняемые забавные моменты из жизни одной большой семьи, в которую через десяток браков объединились два вида бессмертных.
В какой-то момент Килиан заявил, что пойдёт собирать дрова, а то костёр почти прогорел. И хотя неподалёку было полно сушняка, бродил он пусть и в пределах видимости, но дальше, чем это нужно. Наверное, ему тяжело было видеть, как тот, с кем его объединяла общая беда, обрёл семью, а ему самому подобное точно не светит. Но стоило мне показать дедулю Дэна – родоначальника земных гаргулий, его отец с другой планеты не в счёт, – и рассказать удивительную историю возвращения к нему его половинки в виде реинкарнации, как дрова были тут же им забыты.
Мне пришлось объяснять, что такое реинкарнация – в этом мире о подобном феномене не слышали, – и мрачный синеволосый дракон буквально на моих глазах воспрянул духом.
– Я дождусь, – решительно кивнул он и больше к этой теме не возвращался.
Спустя какое-то время проснулся Рик. Я моментально оказалась рядом, расспрашивая его о самочувствии. Конечно, он утверждал, что всё просто замечательно, ему не больно, мне не нужно переживать, но слегка поджившие, но всё ещё довольно страшные раны сказали мне о другом.
Да, моя кровь ускорила регенерацию и притушила боль – это было заметно хотя бы по тому, как Рик дышал и разговаривал. Но до полного исцеления было ещё далеко, ведь дракон так и оставался в крылатой ипостаси – возможно, обратись он сейчас, раны его уже не убили бы на месте, но боль причинили бы страшную.
И даже то, что он так и оставался в озере, было показательно. Ещё пока он спал, я спросила Килиана, не мешает ли вода заживлению – вроде бы лучше, чтобы ожоги были сухими. На что получила ответ, что если Рик ляжет сейчас всем своим весом на землю, ему станет намного больнее, чем в воде – закон Архимеда никто не отменял, хотя в этом мире он назывался по-другому. А драконьей регенерации, пусть и сильно замедленной от воздействия кислоты, вода не мешает.
Поэтому, несмотря на возражения Рика, я снова уселась у его морды, вставила иглу в вену и продолжила лечение. Еды оставалось ещё много, мне её даже на костре погрели, как могли, поэтому никаких неприятных ощущений у меня не было, о чём я и заявила дракону. Я прекрасно понимала, что он сейчас чувствует, но жалобно заявила, что мне больно смотреть, как ему больно, а заодно пригрозила-таки намазать кровью его раны. Я умею быть очень убедительной, если мне это нужно, к тому же, у меня перед глазами был отличный пример того, как мама управляется с отцом и строит всю его немаленькую семейку.
У дракона не было шансов отвертеться. Не устояв перед моей массированной атакой, Рик тяжело вздохнул и послушно открыл рот.
Сидела я с удобствами – Унрек сделал мне шикарную подстилку из соснового лапника, накрытого свёрнутыми одеялами. Он суетился надо мной, словно над немощной старушкой, с серьёзным лицом и ужасно хитрыми глазами заботился о моём комфорте, при этом ласково и уважительно называя бабулей.
Зараза! Пользуется тем, что у меня руки заняты. Ничего-ничего, я этого гада всё равно побью. Попозже. А пока не оставалось ничего другого, как называть его в ответ «внучек». Правда, эффект был так себе – перевёртыш ржал и с ещё большим рвением продолжал вокруг меня суетиться. Даже пообещал клюку сделать, чтобы мне легче было таскать своё «радикулитное тельце». Вот ею и побью.
Быть чьей-то прабабушкой для меня не в новинку – в семье перевёртышей, обитающих на Земле, я была в третьем поколений из двенадцати. Учитывая, в каком возрасте мой отец встретил маму, ничего удивительного. Но дома я всё ещё считалась ребёнком, точнее – подростком, поскольку была не только неперерождённым перевёртышем, но ещё и просто-напросто ростом не вышла. И даже малышам-дошколятам не приходило в голову называть меня тётей. А тут – «бабуля»! А если остальные перевёртыши подхватят? Караул!
Постепенно разговор с моей семьи перешёл на сегодняшнее происшествие. Мы надеялись, что следователям удастся вытянуть из пленных главарей секты как можно больше информации. Потому что, чем дольше мы обсуждали мракобесов, тем больше вопросов у нас появлялось. К уже имеющимся прежде – например, каким образом они получали свой странный дар, или для чего Хонстейн перенёсся в мой мир, – добавились более конкретные – почему сегодня мракобесы хотели убить Рика, если в зоопарке пытались захватить его живым, и как они узнали единственный способ, которым в принципе можно было убить дракона в крылатой ипостаси? Об этом озере и его свойствах знали лишь драконы – и перевёртыши, конечно, – но смертным эта информация известна не была. Тогда как?
Ответов у нас не было, догадки, одна фантастичнее другой, дружно отметались всеми, включая того, кто её высказал. Даже Рик поучаствовал в дискуссии – пока я нацеживала кровь в мисочку для Рокета. Его лечение никто не отменял, а то, что утреннюю дозу лекарства он пропустил по уважительной причине, вовсе не означало, что свою порцию он не получит позже.
За разговорами прошёл почти весь день. И когда солнце начало склоняться к горизонту, Рик дал знак, что хочет что-то сказать. Я остановила артефакт, чтобы перестал качать кровь, но иглу вынимать не стала.
– Думаю, тебе стоит вынуть иглу, – первое, что он сказал, глядя на мою руку, вынутую из его рта. Кому расскажешь, что полдня держала руку в пасти дракона – не поверят же! Но так оно и было. – Мне уже достаточно. Пожалуй, я вполне готов принять двуногую форму.
– А не рано? – я подозрительно глянула на уже заметно поджившие, но всё ещё жутко выглядевшие ожоги – и это мне ещё его лап видно не было, а они страшнее всего пострадали.
– Это уже не опасно.
– Но тебе же будет больно! – не унималась я. – Крылатая форма более выносливая, да?
– Да, – вздохнул Рик. – Но не оставаться же здесь до полуночи.
– Я не против. Килиан принесёт ещё еды – и можем хоть до утра сидеть.
За это время я успела опустошить все вёдра, осталась лишь каша – я ещё не настолько оголодала, а окружающие тоже любителями овсянки не были.
– Принести-то я принесу, только в этом уже нет большой необходимости, – покачал головой синеволосый. – После того, как Рик примет двуногую форму, лечение пойдёт быстрее. Небольшое тело проще напоить кровью, чем эту махину.
Я посмотрела на возвышающегося над озером дракона и согласилась. Так и правда будет быстрее.
– Только погоди, не обращайся, пока я для тебя крови не наберу. Сразу залпом выпьешь, – предложила я, и со мной согласились.
Выбравшись из озера, Рик принял, наконец, двуногую форму, при этом едва не упал то ли от боли, то ли от слабости, то ли и от того и другого одновременно. Унрек вовремя подхватил его и помог опуститься на расстеленное одеяло. А у меня перехватило дыхание от вида ожогов, исполосовавших его руки и ноги до локтей и колен. Их ничего не скрывало – на драконе были лишь трусы, видимо, в чём спал, в том и кинулся меня спасать, получив сигнал от браслета или как-то ещё поняв, что я далеко и в беде.
Надо будет расспросить. Потом. Сейчас Рику явно не до того – боль вернулась, он тяжело, прерывисто дышал сквозь стиснутые зубы и не сдержал стона, когда его кожа коснулась ткани одеяла.
Я быстренько напоила его кровью из кружки, и стоило Рику допить до дна, как боль отступила. Мы словно заново проходили те же стадии, только в ускоренном ритме. Пока я нацеживала следующую порцию, Килиан с ложечки кормил дракона кашей. Потом снова кровь и опять каша.
Спустя пять кружек – и две миски, – мы дружно решили, что больной готов к транспортировке. Ожоги затягивались буквально на глазах, повреждённая кожа отваливалась, оставляя после себя ещё совсем тоненькую, нежную и бледную, но совершенно здоровую кожицу. Жаль, что того же самого нельзя было сделать изначально – если даже спустя полдня почти непрерывного лечения Рик с трудом перенёс обращение, то что было бы, обратись он раньше? Килиан был прав – это моего дракона просто убило бы.
