Текст книги "Невезучая попаданка, или Цветок для дракона (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 41 страниц)

Оксана Чекменёва
Невезучая попаданка, или Цветок для дракона

Пролог. Поход. Часть 1

Америка. Йеллоустоунский парк. Сентябрь 2099 года

– И кто только выдумал этот дурацкий поход?! – простонала Хизер, с трудом волоча ноги по тропинке. – Я умру за оставшиеся три дня. Три с половиной!

– Переигрываешь, – буркнула я, и походка сестры сразу стала нормальной и вполне бодрой. Но скорбное выражение лица осталось прежним. – Давай, твой рюкзак понесу.

– Ты лучше меня понеси! – на меня посмотрели самые жалобные глаза на свете.

Я оглянулась. Группа старшеклассников растянулась по петляющей среди сосен тропинке, и за довольно густым подлеском нас видно не было. Сейчас не было. Но в любой момент кто-то мог нас догнать, или мы догнали бы притормозившего одноклассника – и прости-прощай конспирация.

– Я бы и рада, но слишком опасно. Давай уж лучше рюкзак. Я успею его тебе передать, если кто-то появится. Или просто уроню, вроде ты в кустики собралась, вот и сняла.

– Да весу-то в том рюкзаке! Ты ж себе всё тяжёлое переложила. А про кустики – хорошая идея. Сбегаем? – оживилась Хизер.

– Я пока не хочу. Давай сама, – я всё же забрала у сестрёнки рюкзак, из которого она вынула «туалетный совочек».

Так уж в этом походе положено – даже если по маленькому делу идёшь, всё равно выкопай ямку, потом закопай результат и палочку на этом месте воткни. Сейчас, в начале учебного года, здесь по несколько групп в день шастает, и чтобы никто ни во что не вляпался… Поход-походом, а чистоту соблюдать необходимо.

– И скажи Кевину, чтобы отключился! – донеслось из кустов под старательное пыхтение – вырыть совочком ямку в веками некопаной земле не так-то просто.

«Ой, какие мы стеснительные! – раздалось у меня в голове. – Ладно, девчата, у вас десять минут. Я даже отвернусь».

Я почувствовала, как связь с братом прервалась, и вздохнула с облегчением. Меня слегка напрягал этот круглосуточный надзор – ночами Кевина сменял дядя Джереми, этот у меня в голове не сидел, смысла не было, он сидел где-нибудь на соседней с лагерем сосне, зорко обозревая окрестности. И всё потому, что ни тот, ни другой были не в состоянии отказать маме, которая испереживалась – как же её малышки справятся одни, в страшном диком лесу, голодные, холодные и окружённые кучей диких зверей и прочих опасностей!

И переубедить её не удалось никому, даже папе. Она не желала слышать, что в лесу мы не одни, с нами ещё восемнадцать одноклассников и четверо взрослых сопровождающих, а кроме того, нас «пасут» операторы, отслеживающие маячки в наших браслетах, причём знают они не только то, где мы находимся, с точностью до пяти дюймов*, но и наши температуру, пульс, давление и даже уровень адреналина. Да ещё и дроны периодически над нами пролетают.

Потому-то нам и разрешают так растягиваться по тропинке, что порой кажется – ты в лесу один, ну или с парой друзей. И сходить с тропинки разрешается тоже. Но не дальше ста футов*, после этого срабатывает сигнал тревоги, с туристом связывается оператор, и либо сам его инструктирует, как на тропу вернуться, либо посылает кого-то на помощь. Правда, такое было в последний раз лет восемь назад и уже стало легендой. Обычно школьники послушно тащатся по тропе, отходя лишь в кустики или какую-нибудь белку сфотографировать, и то редко, есть же зум.

С дикими зверями мама тоже слегка краски сгустила. Крупнее лис тут диких животных нет, по крайней мере, на этом участке, где проходят обязательные походы выпускников. Без этого не получить хорошую оценку ни по физкультуре, ни по биологии, ни по обществоведению.

Вот и ходят старшеклассники в такой вот шестидневный поход. С одной стороны – всё «по-взрослому». Рюкзаки с едой, одеждой и всем необходимым тащим сами, на собственном горбу. Сами палатки ставим – правда, их как раз и не тащим, кто-то сверху, кто решал, как именно те походы проводить, посчитал, что с палатками рюкзаки каким-то санитарным или ещё каким нормам по весу уже не соответствуют. Поэтому палатки ждали нас на местах ночёвок, но ставить и разбирать их нужно было самим.

Костёр разжечь – сами, хворост для него собрать – сами, и не важно, что весь этот хворост заранее персоналом парка привозится и раскидывается в окрестностях стоянок, а кострища уже готовы и камнями обложены. Еду на костре в походных котелках приготовить – сами, котелки те в холодных лесных ручейках песком отдраить – тоже сами. Всё это – под присмотром инструкторов, которые следят, чтобы всё было правильно сделано, и баллы за это начисляют. Песни у костра, сон в палатках, туалет в кустиках, умывание в ручье – романтика! Кормление комаров, вдыхание дыма, каша с мошками, жёсткая земля, невозможность нормально помыться – видимо, тоже «романтика».

«Связь с природой», – так назвал это издевательство кто-то сверхумный где-то там, наверху, в министерстве образования, и был поддержан своими коллегами. Мнением детей, как всегда, никто не поинтересовался, и вот уже более тридцати лет в мае, июне и сентябре, какой школе как повезёт, по юго-западной части Йеллоустоунского парка – она не такая гористая, – наматывают положенные пятьдесят миль* все старшеклассники семи окрестных штатов. Остальные – где-то в других местах, я не интересовалась.

Лично для меня всё это особой проблемой не было, я могла бы посадить Хизер на плечо и пробежать все эти пятьдесят миль за час, и то исключительно из-за сестры, без неё и за минуту бы управилась, но такие скорости – не для хрупкого человеческого тела. Просто Хизер мне на самом деле не сестра, а тётя, младшая сестра отца, и скорость, сила, неуязвимость и прочие плюшки бессмертия ждут её лишь после перерождения, до которого ей ещё лет двадцать. А я такой родилась. И всю сознательную жизнь опекала Хизер, от которой её родители отказались сразу после рождения, а мои растили её с этого же возраста.

Хизер была немного младше меня, но крупнее, так как пошла в отцовскую родню, поэтому разница между нами была почти не заметна. Чем и воспользовались мои родители, отдав нас обеих в один класс. И именно поэтому мы с ней брели сейчас по тропинке среди деревьев, вместе с остальными нашими одноклассниками. А где-то неподалёку, скрываясь от людей и дронов, по лесу пробирался мой старший брат Кевин, следя за нами не только визуально, но и по телепатической связи со мной – наследие маминой родни. И обрывает её лишь в такие вот, как сейчас, интимные моменты.

Мы оба с ним прекрасно понимали, что рядом со мной Хизер в полнейшей безопасности, про себя вообще молчу, меня максимум ядерным взрывом прибить можно, и то не факт, никто не проверял. Но мамы – они такие мамы, и я, старшеклассница, для неё всё равно беспомощная крошка, что уж про Хизер говорить! И если уж Кевин пообещал «глаз с нас не спускать» – он это делает.

В таком сопровождении есть лишь один плюс – без помощи брата я и правда оставалась бы голодной. Количество продуктов, которые брались в поход, тоже было тщательно рассчитано и лимитировано, чтобы «детки не надорвались», а мне подобного рациона было мало. Плата за силу и скорость – повышенный аппетит, и чтобы не остаться голодной, мне нужно съедать раза в четыре больше, чем обычному человеку. Дома это особых хлопот не доставляло, в школе тоже – всегда можно незаметно подкрепиться дополнительной порцией, припрятанной в сумке или шкафчике. В походе это становилось проблемой. И если бы не еда, которую передавал мне брат – а ему её притаскивал кто-то ещё из семьи, у мамы всё было организовано, чтобы «детки не оголодали», – мне пришлось бы туго.

А так – поход стал для меня лёгкой прогулкой. Я не чувствовала ни холода воды, ни усталости, ни жёсткой земли. Комары моей кровью брезговали – даже если бы были в состоянии прокусить мою кожу. Веса поклажи я не чувствовала, хотя и запихнула к себе всё тяжёлое из рюкзака Хизер, оставив ей лишь одежду, спальный мешок и, для объёма, пакеты с зефиром и кукурузными палочками, которые притащил ей Кевин. И, конечно же, туалетный совочек у неё был свой, личный.

Кстати, о совочке.

– Хизер, ты там надгробный курган сооружаешь, что ли? – глядя, как из-за поворота вынырнула парочка наших одноклассников, Бенни и Джаред, спросила я. Если они увидят, как Хизер выходит из кустиков, её это сильно смутит, принцессы же в туалет не ходят, а с тропы сходят исключительно на природу полюбоваться.

– Ой, Лили, что это? – голос сестры звучал заворожённо. Интересно, что она такое умудрилась увидеть, птичку какую-нибудь необычную, что ли? – Иди скорей сюда! Это… это невероятно! И так красиво!

Невероятно? Что здесь, в этом сто раз хоженом-перехоженном лесу может быть невероятного? В любом случае, я должна идти, тем более что голос Хизер начал удаляться, и это мне не понравилось.

Пролог. Поход. Часть 2

Оглянувшись на Бенни и Джареда – они смотрели под ноги и на меня внимания не обращали, – я подхватила рюкзак Хизер и нырнула в подлесок, ориентируясь на голос. Футов через десять деревья вдруг кончились, и я вышла на поляну, довольно большую, с половину школьного спортзала. Хизер находилась уже где-то посредине, а на другом конце поляны в воздухе висело… что-то.

«Это» напоминало водоворот, только стоящий вертикально. И хотя состоял он не из воды, а из воздуха, но был прекрасно виден, потому что воздух в этом месте словно бы сгустился, потемнел и в то же время под лучами солнца переливался всеми цветами радуги. И правда красиво, но… так необычно и странно, что близко лучше не подходить.

– Хизер, назад, – потребовала я, одновременно включая общую трансляцию. Теперь любой из моих родственников с маминой стороны, кто не был закрыт в данный момент, мог увидеть то же, что и я.

– Лили, это же так красиво! – Хизер продолжала идти к «этому», подняв руку перед собой. Я поняла, что она включила съёмку. – Подойди сюда, смотри, как оно переливается! Это что-то вроде радуги, да? Но дождя же не было.

Конечно, не было. На время походов климатические установки разгоняют все тучи ещё на подступах к этому участку. Вокруг могут идти хоть ливни с грозами, хоть тропические ураганы, но внутри пятачка, по которому петляет тропа, погода во время походов всегда идеальная.

Я шагнула вперёд, не потому что хотела полюбоваться на «красоту», а потому что Хизер останавливаться явно не собиралась, а я должна быть рядом с ней, чтобы успеть прийти на помощь.

«Не нравится мне это», – послышался голос дедушки Дэна.

«Мне тоже», – а это Тайлер, мамин дядя.

«Лили, останови её!» – мамин голос.

«Она не слушается», – я прибавила шагу, но пока не бежала. Непосредственной опасности не было, а добраться до сестры я смогу в доли секунды, если понадобится.

Водоворот, между тем, стал вытягиваться, превращаясь из круга в овал высотой в семь футов и в три шириной, а его края – расширяться к центру, заполняя его. И если сначала «это» было похоже на толстый обруч, сквозь который были видны деревья, то постепенно радуга заполнила всё внутреннее пространство, бешено крутясь при этом, словно диск гипнотизёра. Только вытянутый.

Хизер, словно заворожённая, подходила всё ближе и теперь была уже в пятнадцати футах от явления, я – сзади неё, примерно на таком же расстоянии, готовая в любой момент оттащить её назад. И в этот момент прямо из радужного водоворота появилась фигура.

Высокая, явно мужская, в длинном чёрном плаще с капюшоном. Человек сделал несколько быстрых шагов – так ходят, пытаясь удержать равновесие, когда ноги стараются успеть за падающим туловищем. Взмахнув руками, он равновесие всё же удержал и остановился рядом с Хизер, согнувшись, уперевшись руками в колени, пытаясь отдышаться.

«Кевин!» – испуганный мамин вскрик.

«Лечу, мам!»

Буквально кожей почувствовав опасность, я попыталась переместиться к сестре, но с удивлением почувствовала, что не могу этого сделать. Идти вдруг стало неимоверно сложно, на плечи давила ужасная тяжесть. Не понимая, что происходит, я, прилагая все силы, с трудом зашагала к Хизер. А та, словно не чувствуя опасности, сама шагнула к незнакомцу.

– Я могу вам помочь, сэр?

– Можешь, – лица мужчины я не видела, но мне показалось, что он усмехнулся. Резко выпрямившись, он вдруг дёрнул Хизер за плечо, развернув спиной к «радуге», а потом толкнул её в грудь. И снова толкнул, и снова, словно стараясь затолкать её туда, откуда сам только что появился.

– Нет! – взвыла я, и мой крик подхватили родственники, которые видели всё это, но ничего не могли сделать.

Не понимая, почему не могу нормально двигаться, я всё же собрала все силы и медленно, словно сквозь смолу, побежала к этой паре. Размахнувшись на бегу – если это можно назвать бегом, – я врезала рюкзаком, который так и держала в руке, по голове незнакомца, сбив его с ног. А Хизер, которую никто уже не толкал, продолжала отступать к водовороту, протягивая ко мне руки, и судя по её перепуганным глазам, остановиться не могла, словно её в тот водоворот затягивало.

Сделав ещё один шаг, я схватила её за руку и, вложив в рывок все силы, отшвырнула Хизер в сторону так, что она упала и покатилась по траве. Обернувшись, чтобы посмотреть, куда она упала, с ужасом почувствовала, что теперь в водоворот затягивает уже меня. Я попыталась остановиться, использовать свою силу, обратиться – ничего не получалось. Меня затягивало, словно соринку в пылесос.

На поляну выбежал Кевин. Я успела удивиться – почему он бежит, а не летит, и почему бежит так медленно, словно обычный человек? Я видела, как отчаянно спешит ко мне брат, видела ужас в его глазах, протянутую ко мне руку.

Он не успел. Наши руки разделяла какая-то пара футов, когда меня окончательно утянуло в водоворот, и передо мной словно упала завеса, отделяющая от поляны с Кевином, Хизер и незнакомцем. Последнее, что я услышала – отчаянный мамин крик, а потом голоса родных пропали из моей головы, словно тоже отрезанные этим странным занавесом.

Впервые в жизни я была обессилена. Причём настолько, что рухнула на землю, не в силах больше стоять. А сверху на меня упало небо.

*1 фут – около 30,5 сантиметров.

 1 дюйм – около 2,5 сантиметров. 5 дюймов – примерно 12,5 сантиметров

 1 миля – около 1,6 километров. 50 миль – примерно 80,4 километров.

Глава 1. Габриель. Часть 1

День первый

– Эй, парень, ты живой? – раздалось откуда-то сверху.

Первой мыслью было – не мне одной сейчас плохо, кому-то, похоже, ещё хуже. Потом вдруг осознала, что слова эти были произнесены на совершенно незнакомом мне языке, а я всё прекрасно поняла. Но мельком порадовавшись такому странному умению, я сосредоточилась на более важном – попытке выбраться из-под чего-то неимоверно тяжёлого, что придавило меня к земле, словно бетонная плита. Нет, собственного опыта с бетонными плитами у меня не было, но выражение я слышала, и оно полностью соответствовало моему теперешнему самочувствию.

Я задёргалась, безуспешно стараясь выползти из-под этой жуткой тяжести, и тут она поднялась сама, без моего участия, при этом и меня подняв на ноги.

– Да что у тебя в мешке, камни, что ли? – с натугой крякнул кто-то, и, обернувшись, я поняла, наконец, в чём дело. «Бетонной плитой» оказался мой собственный рюкзак, внезапно ставший совершенно неподъёмным.

Его держал за ручку какой-то высокий крепко сбитый тип средних лет в плаще, как у того, который меня сюда забросил, только в синем, а не в чёрном, и капюшон был откинут, открывая припорошённые сединой чёрные кудри и такую же бороду, короткую, но окладистую. Я висела в его руке, словно котёнок, которого держат за шкирку. Осознав это, я выпуталась из лямок и выпрямилась, оставив рюкзак в руке незнакомца. Для этого мне пришлось выронить рюкзак Хизер, который я так и держала, и который тоже неожиданно обрёл вес, правда, в разы меньший, чем мой. После этого мужчина с облегчение опустил мою бывшую ношу на землю.

– И как ты его только нёс? – покачал он головой, скептически оглядывая меня с головы до ног и обратно. – Тощенький какой, в чём только душа держится?

– Мальчишка из другого мира, – послышалось сбоку, и, оглянувшись, я увидела ещё с десяток или больше мужчин в похожих плащах. – Может, они там сильнее, чем выглядят?

«Мальчишка»? Это он обо мне? На всякий случай оглянулась, но других кандидатур не заметила, только первый незнакомец, которого уже лет тридцать никто мальчишкой не называл, небольшой табун осёдланных лошадей и… и всё. Дальше только лес, причём очень странный – я его видела каким-то нечётким, размытым, словно он не в полусотне футов от меня находился, а в нескольких милях. Я поморгала, прищурилась – ничего не изменилось. Опустила глаза – хвоя, сухие ветки, шишки, и опять, словно резкость не настроена.

– Эй, парень, ты меня понимаешь? – медленно и раздельно, словно разговаривая с умственно-отсталым, обратился ко мне первый незнакомец.

– Понимаю, – пробормотала я на чужом языке, даже не задумываясь, и глядя, как облегчённо выдыхает мой собеседник, попыталась понять, что происходит. Второй сказал: «Из другого мира»! В своё время я прочла много фэнтези о попаданках, во времена маминой юности они были очень популярны, она тогда работала переводчиком и из сентиментальных чувств сохранила свои работы, а позже я на них наткнулась – и тоже увлеклась, уже сознательно разыскивая на просторах интернета что-то похожее.

И теперь начала осознавать, что именно такой попаданкой и стала. Тот радужный овал был порталом – не зря же из него тот, в капюшоне, вывалился словно бы из ниоткуда. А меня затянуло внутрь.

Ой, мамочки, я в другом мире! И, кажется, в чужом теле – не зря же меня мальчиком называют, а тело вдруг стало слабым, зрение упало, да и слух тоже – это я осознала только что, специально открывшись и не услышав привычной какофонии звуков. Я даже собственное сердцебиение слышать перестала, а этот звук был со мной всю жизнь. Или… или у меня просто сердце больше не бьётся, мало ли, в кого я попала, и какие тела бывают у обитателей других миров.

Машинально потянулась к запястью, рассчитывая пусть не услышать, но хотя бы почувствовать пульс, и тут же испытала невероятное облегчение – на запястье привычно сидел мультифункциональный браслет, давно уже ставший едва ли не частью моего тела. А значит, тело тоже моё – вряд ли, при переносе в другой мир, моё сознание поместили в чужое тело, а потом заботливо нацепили на него мой браслет, рюкзак, и, насколько я смогла увидеть – всю мою одежду. А так же рюкзак Хизер в руку сунули! Нет, тело явно моё, только какое-то другое, но с этим я чуть позже разберусь, потому что сейчас моего внимания жаждали мужчины в плащах, кажется, уже не в первый раз спрашивая моё имя.

– Простите, – пробормотала я. – Задумал…ся.

Сама не знаю, что заставило меня сказать о себе в мужском роде. Разговаривай мы на моем родном – этой проблемы не возникло бы, но в иномирном языке, знание которого одномоментно возникло в моей голове, глаголы имели род, словно в русском. Хорошо, что я была мультилингвом, знала восемь языков, сравнивать было с чем.

– Что ты к парню пристал, – укорил моего собеседника кто-то из толпы. – Дай ему продышаться! Если бы ты в другой мир внезапно попал, тоже завис бы!

Несмотря на ситуацию, я мысленно захихикала. Сомневаюсь, что в этом мире есть что-то, способное зависнуть, как древние компьютеры начала века, видимо, это мой внутренний переводчик подбирает знакомые мне выражения, включая слэнг. Во всяком случае, моё состояние это слово описывало точно.

– Но мальчишку нужно допросить, – чуть нахмурился Первый. Было такое чувство, что ему самому это не очень нравится, а надо.

– Портал закрыт, Хонстейн ушёл, – возразил Второй. – Несколько минут роли не сыграют. Пусть ребёнок в себя придёт, его, наверное, не каждый день в портал затаскивает.

Я благодарно взглянула на своего заступника. Этот мужчина тоже был в возрасте, это можно было понять по морщинам на чисто выбритом лице, а вот седины в светлых волосах до плеч заметно не было. Остальные мужчины были моложе, но тоже на вид взрослые, юношей среди них я не заметила. Низеньких или толстяков – тоже. Все высокие и даже на вид мощные, для людей, конечно. У меня возникло чёткое ощущение, что передо мной военный отряд, не знаю, почему, может, по выправке. Или просто что-то такое витало в воздухе.

– Я понять не могу – почему ребёнок? – спросил ещё один из толпы. Впрочем, толпы как таковой уже не было, мужчины рассредоточились и стояли передо мной полукругом, Первый стоял теперь крайним справа.

– Да, странно, – подхватил ещё один. – Вес замены должен совпадать, но Хонстейн – взрослый мужчина, а это – мальчишка, да ещё и тощенький!

Да что они заладили-то?! Я не тощая, я стройная. И широкими плечами смогу щеголять, только если униформу футболиста** нацеплю, точнее – наплечник, или как он там называется. И вообще – у меня отличная фигура, просто сейчас, когда я в свободных джинсах и плотной безрукавке поверх фланелевой рубашки, этого не видно.

Точно! Безрукавка! Она скрывала все мои изгибы от плеч до бёдер, а поскольку пышными формами похвастаться я не могла, то, наверное, сейчас вполне сошла бы за мальчика. Ещё и волосы короткие. Нет, не «под мальчика», вполне девчачья стрижка, волосы уши прикрывают, и в нашем мире никто, имеющий глаза, в моей гендерной принадлежности не усомнится. Но что, если в этом мире, словно в нашем средневековье, стриженая девушка в брюках – это «мальчик», без вариантов? И когда я это поняла, мне почему-то расхотелось указывать окружающим на их ошибку. Они не выглядели агрессивными, но все же лес, толпа мужчин и одна девушка…

– Ты его заплечный мешок поднять попробуй, – хмыкнул Первый. – Как раз нужный вес и добрал. Что ты туда напихал, а, парень?

– Еду, – откликнулась я. – И Пепси.

Сегодня утром кроме еды Кевин притащил две бутылки моей любимой колы. Одну мы тут же и распили «на троих», а вторую я запасливо припрятала в рюкзак, рассчитывая наслаждаться дорогой. Да так и не открыла, а в ней полгаллона*!

– Что? – переспросили окружающие в несколько голосов, и я осознала, что назвала Пепси на родном языке, значит, чего-то похожего у них здесь нет.

– Напиток. Безалкогольный, – уточнила, мимолётно сожалея об отсутствии в этом мире моей любимой колы. Но очень мимолётно, мне было о чём более серьёзно сожалеть и переживать. Я попала в другой мир, да ещё в каком-то непонятно-слабом теле, как выбираться обратно – понятия не имею, рядом с этим меркнут любые другие проблемы.

– Безалкогольный – это неинтересно, – протянул кто-то из толпы, то есть, из полукруга.

– Откуда бы у ребёнка алкоголь взялся? – возразил ему другой.

– Может, теперь скажешь своё имя, малыш? – спросил у меня Второй.

– Габриель, – не задумываясь, назвала своё второе имя. А что, оно нейтральное, как мужское, так и женское, не зря же мне его мама в папину честь дала. Так что, я и не солгала вовсе.

– Габриель? Эльфёнок, что ли? – удивился один из мужчин.

*Полгаллона – 1,89 литра

**Имеется в виду американский футбол