Текст книги "Невезучая попаданка, или Цветок для дракона (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)

Глава 17. Белоснежка. Часть 2

Он пришёл, когда свет уже был выключен, а вступительные титры закончились, и тихонько уселся рядом. Я продолжала переводить закадровый текст, стараясь, чтобы голос оставался таким же ровным, даже головы в его сторону не повернула, но чувствовала его присутствие всем телом, хотя мы едва соприкасались бёдрами.

А потом мы соприкоснулись намного больше, потому что, минут десять спустя, дракон внезапно приподнял меня – и вот я уже сижу у него на коленях. Экран дрогнул, мой голос – тоже, но я быстро взяла себя в руки, выровняла и то и другое, не очень понимая, что произошло. Но тут же получила ответ – в наше кресло опустился ректор. Каким чудом двое таких крупных мужчины в него уместились и не сломали – большой вопрос, оно, конечно, было довольно просторное, но всё же…

Ой, нашла о чём думать! Я у дракона на коленях сижу – это невероятнее любого кресла будет.

Как сумела закончить «сеанс» – не помню, все мои мысли были заняты другим. Я переводила на автомате, радуясь, что закадрового текста было немного, при этом боролась одновременно со смущением и с желанием расслабиться и облокотиться на мужчину всем телом. Сейчас-то я сидела вполне целомудренно, полубоком на его коленях, а рука лорда Линдона придерживала меня за талию.

Я ведь мечтала оказаться в его объятиях – я и оказалась. Для него же, скорее всего, эта ситуация значит не больше, чем для Рыны – сидящая у неё на коленях Мабелла. Мест мало – и тот, кто больше, держит на коленях того, кто меньше, вот и всё.

Фильм закончился, и раздался негромкий, но дружный стон, в котором можно было расслышать: «Как, уже всё?» в разных вариациях. Не выдержав всеобщих жалобных взглядов, которые я чувствовала даже спиной – сквозь дракона и спинку кресла, – и в темноте, решила уточнить:

– До отбоя ещё далеко?

– Чуть меньше двух часов, – ответил ректор.

– Для полноценного фильма времени уже не осталось, но я могу показать часть, а завтра – продолжить, – предложила я, и жалобные стоны переросли в радостные… не стоны, но и криками это назвать было сложно, видимо, слишком громко радоваться при ректоре народ не решался.

Я порылась в своей фильмотеке, уже не заморачиваясь тем, что у окружающих случится культурный шок при виде голографического меню. Выбор у меня был огромный, и не только новинки, я выросла на старых фильмах, у моего отца была огромная коллекция, включая чёрно-белые и даже немые. Но и они были бы сложноваты для восприятия, учитывая разницу культур и наличие у нас техники, незнакомой местным жителям.

Поэтому я остановила свой выбор на старой Диснеевской Белоснежке. А что – никакого научно-технического прогресса, сказочное средневековье, принцессы, гномы, разумные зверюшки, даже магия есть.

– Я покажу вам сказку, – пояснила окружающим. – Это называется «мультфильм». Итак…

И я включила видео. Не сразу поняла, насколько усложнила себе задачу, ведь если в документальном фильме достаточно было лишь переводить закадровый текст, то здесь – по сути, дублировать сказку, благо знала я её почти наизусть. Я даже про то, у кого на коленях сижу, почти забыла, было как-то не до переживаний об этом.

В тот момент, когда Злая Королева, превратившись в старуху, протягивала Белоснежке яблоко, раздался уже знакомый перезвон – отбой. Парни дружно взвыли – вот не ожидала, что их так увлечёт детская сказка. Но когда я выключила видео – взвыли и девушки тоже. А потом раздался голос ректора:

– Сегодня, в виде исключения, разрешаю парням остаться здесь до конца… мульт-филь-ма, – последнее слово он старательно выговорил по слогам. А потом негромко добавил: – Я и сам до завтра не дотерплю.

И мы досмотрели. Народ был в восторге, для них это был совершенно новый опыт. Меня благодарили, восхищались сказкой, спрашивали, есть ли у меня ещё. Н-да, после фильма о тиграх такой реакции не было. Нужно будет порыться в своей фильмотеке, набрать всяких сказок или фильмов, где в главных ролях животные. В общем, что-то, что будет всем понятно. Но не сегодня.

Парни быстро разошлись под строгим взглядом госпожи Деспины – когда включили свет, она обнаружилась в толпе тех, кто стоял в коридоре со стороны лестницы. Видимо, комендантша явилась выгонять парней после отбоя, но обнаружив здесь ректора, не стала этого делать. И хотя вид у неё, всхлипывающей и вытирающей глаза, был не особо грозным, но под её взглядом парни буквально испарились, предварительно расставив мебель по местам.

Впрочем, девушки тоже быстро разбежались, бросая исподтишка взгляды на ректора, который и не думал уходить – похоже, в его обществе им было неуютно, как мне – рядом с директором своей школы. Но бояться или стесняться здешнего ректора я не могла при всём желании, да и желания особого не возникало.

– Я хотел бы поговорить с тобой, Габриель, – сказал он, когда мы все встали, и кто-то утащил наше кресло. Я мысленно вздохнула, сидеть на коленях мужчины, который нравится, для меня оказалось новым опытом, и было жаль его прерывать.

– Завтра у защитников спецкурс вторым уроком, я буду ждать тебя в зале, где проходила практика с водниками, – сказал дракон и, откланявшись, ушёл. Проводив его взглядом, я вопросительно взглянула на ректора.

– Присядем? – предложил он, указав на диван, и когда мы сели, продолжил: – Я хотел бы извиниться перед тобой, Габриель, за поведение моих сотрудников. Я никак не предполагал, что некоторые из них поведут себя настолько… неадекватно. И если Килиана я сознательно спровоцировал, зная, что лично для тебя вреда не будет никакого, а ему полезно немного встряхнуться, то от остальных подобного не ждал. Ни от педагогов, ни от студентов. Ты на самом деле не хочешь, чтобы Салину отчислили?

– Нет, – учитывая, чем обернулся для меня её бросок, я ей даже благодарна была.

– Хорошо. В любом случае – я провёл или проведу беседу с теми педагогами, с кем тебе придётся контактировать, и подобного отношения больше не повторится. Зря я, конечно, пустил всё на самотёк, но я действительно не ожидал ничего подобного. Раньше такого не случалось. Впрочем, и никого, вроде тебя, у нас здесь не появлялось никогда. Слабое оправдание, конечно…

– Ничего страшного, – улыбнулась я, видя, что ректору на самом деле неловко за свою непредусмотрительность и подчинённых. – Зато у вас прекрасные студенты, знаете, как они обо мне заботились там, на полосе препятствий?

– Вот в этом-то и беда! Мальчишки повели себя как мужчины, а взрослый мужчина – как идиот. Но Рик объяснил ему, в чём тот был неправ. Крик стоял – на три этажа было слышно, и не только мне. Я думал, он прибьёт Хэдлея, но нет, чудом сдержался. Я даже от себя добавлять не стал, тот и так ходит побитой собакой. Надеюсь, осознал, в чём был не прав. Педагог-то он хороший, раньше в военной академии преподавал, а до того – в армии служил. Награды боевые имеет.

– У вас бывают войны? С кем? – учитывая, что Империя занимает весь континент, с кем они воевать-то могут?

Глава 17. Белоснежка. Часть 3

– У вас бывают войны? С кем?

– Войны? Нет, с тех пор, как Империя стала одним целым государством, а не кучей разрозненных королевств, войн, как таковых, у нас не было. Но есть мракобесы, есть дикая нечисть, есть тирексы, которые порой размножаются сверх меры и становятся опасными. Да и исключать внешнюю интервенцию мы не можем, мало ли, что и кому в голову взбредёт на других континентах. Поэтому армия у нас есть.

– Дикая нечисть? – зацепилась я за слово. – А что, есть домашняя?

– Конечно. А кем, по-твоему, являются фамильяры?

– Ээээ… Говорящими волшебными зверюшками.

– Думаю, тебе стоит попросить в библиотеке книгу о фамильярах. Просто для общего ознакомления.

– Обязательно, – я сделала зарубочку на память.

– В общем, завтра на физическую подготовку пойдёшь к госпоже Ургуле, – и ректор положил мне на колени довольно большой мягкий красный мешочек. – Не волнуйся, проблем не будет, Рик и с ней побеседовал. А Хэдлей пусть муштрует парней, это у него хорошо получается.

– Очень в этом сомневаюсь, – пробормотала я под нос, но ректор, конечно же, услышал.

– Это действительно так. Все наши выпускники имеют отличную физическую форму и подготовлены гораздо лучше выпускников других гражданских академий.

– Гражданских? Разве боевики – гражданские? И защитники?

– Я имею в виду военные академии, где обучаются те, кто не имеет магии, там упор делается именно на физическую подготовку. А для магов это вторично.

– Тогда зачем?..

– Потому что в сражении мало атаковать или защищать, нужно ещё и просто двигаться, маневрировать. Догонять врагов, убегать от них. Бывают долгие походы – не всегда есть возможность воспользоваться порталами. В общем, физическая подготовка магам нужна. Даже тем, у кого, казалось бы, вполне мирная специализация.

– И всё равно – он неправильно делает, – упёрлась я. – Одно дело военные, туда, наверное, выбирают самых-самых, дохляков не берут?

– Всё верно. Там отбор тоже велик. Для людей, лишённых магии, военное поприще – очень хороший выбор, позволяет сделать отличную карьеру. Туда рвутся многие, но отбирают лучших. Наша армия невелика, держать большую, как ты понимаешь, просто нет смысла, но та, что есть – гордость Империи.

– Всё это хорошо. Но вот конкретно здесь – разве можно так делить студентов на группы?

– Как – «так»?

– По расам.

– Но это же логично. У представителей разных рас разные возможности, и это учитывается.

– А то, что внутри человеческой расы возможности тоже разные, учитывать не надо?

– Я не понимаю, – ректор нахмурился. – Все человеки слабее остальных рас в той или иной степени. Это и учитывается – им дают самые простые задания.

Ой, как всё запущено… Он ведь на самом деле верит в то, что говорит.

– Скажите, – я огляделась, мы были в гостиной и во всём коридоре абсолютно одни, но голос я всё же понизила. – Унрек… ммм… Ройстон и Даритан – одной расы?

– Да, конечно. Точнее, если копнуть глубже, то не совсем, мать Ройстона – оборотень-полукровка из лисьих, у Даритана – эльфийка. Но это роли не играет, поскольку все наши дети – перевёртыши. Думаю, тебе это известно.

– Да, известно. Значит, они одной расы. Скажите, Ройстон и Даритан равны физически?

– Конечно, нет. Ройстон – перерождённый, Даритан ещё подросток. Как можно их сравнивать?

– Но они же одной расы! – я развела руки в наигранном удивлении. – Значит, должны быть равны во всём.

Кажется, до ректора дошло, что я хочу ему сказать. Он задумался, потёр лоб, покусал губу.

– Говоришь, деление по расам неправильно? – мужчина серьёзно на меня посмотрел.

– Нет-нет, оно правильное. Это деление необходимо, я понимаю. Просто я была среди «дохляков», как их мило называет мастер Хэдлей – они разные. Очень. Одни проходили полосу препятствий легко, ещё и меня на себе волокли, другие приползали полумёртвыми. Человеки – они разные. Есть очень сильные и спортивные, а есть и правда дохляки. Разве можно с них требовать одинаково, загоняя тех, кто слабее, до полусмерти?

– Никогда не думал об этом… У подопечных Хэдлея всегда были прекрасные результаты. Я не вмешивался.

– И что, все первогодки заканчивают академию? – я-то помнила, что отсев здесь есть, и весьма жёсткий.

– Нет, не все, только лучшие.

Я молчала, давая мужчине сделать выводы.

– Почему же мне никогда никто об этом не говорил? Если всё так… неправильно – почему никто не пожаловался?

– А кто пожалуется-то? – удивилась я. – Вы же ре-е-ектор!

– Вот именно! Я – руководитель данного учебного заведения на ближайшие тридцать восемь лет, и отвечаю здесь за всё. Кому ещё говорить, если что-то идёт не так?

– Вы серьёзно? – я обвела рукой пустынный коридор. – Да вас боятся все, смотрите, спрятались по комнатам, носа не высовывают. И это у себя в общежитии. Вы можете представить, что кто-то из них пришёл бы к вам жаловаться на педагога? Это же абсолютно невозможно!

– Боятся? – ректор на полном серьёзе удивился. – Но ведь ты-то не боишься.

– Нет, – я чуть смущённо улыбнулась. – Я же говорила – вы очень похоже на того, кого я знаю всю жизнь, кто всегда был моей защитой, и кому я доверяю, как… как собственной маме. В общем, не получается у меня вас бояться. А вот к директору школы, в которой учусь в своём мире, я бы в жизни не подошла по своей воле.

– Даже если бы заметила какую-то несправедливость? – усмехнулся ректор.

– Я бы рассказала родителям. Пусть взрослые сами разбираются.

– Допустим, меня боятся, – судя по интонации, ректор всё ещё не до конца поверил в мои слова. – Но почему не сказали Ройстон с Даританом?

– Не знаю. Может, не хотели беспокоить, а может, мне со стороны заметнее, а они считают, что всё нормально. Я ведь и сама вряд ли бы к вам с этим подошла, но раз уж разговор зашёл – сказала, что думаю.

– Мне нужно всё это обдумать, – мужчина встал и направился к выходу, потом остановился, оглянулся. – Да, я ведь что ещё сказать хотел. Боюсь, завтра здесь уже не поместятся все желающие увидеть удивительные иллюзии твоего мира. Не возражаешь, если перенесём показ в другое место?

– Нет. Я могу показывать фильмы где угодно, хоть на улице.

– Думаю, до этого не дойдёт, – усмехнулся мужчина. – Я подыщу что-нибудь в главном корпусе. До завтра, Габриель. Кто-нибудь придёт, чтобы проводить тебя. – И ушёл, качая головой и бормоча: – Меня боятся! Кто бы мог подумать?!

Я тоже поднялась и пошла к своей комнате, но тут дверь напротив приоткрылась, и раздался шёпот:

– Господин ректор ушёл?

– Ушёл, – подтвердила я.

Из двери выскочила девушка и рванула в сторону туалета. Другие двери тоже стали открываться, из них высыпали ведьмочки. Ещё пара последовала за первой, остальные столпились вокруг меня.

– О чём вы разговаривали? – поинтересовалась Рына.

– Следующий сеанс будет не здесь, а в другом месте, – сообщила я самое для них главное. – Пока не знаю где, но помещение будет больше этого.

– Вот и хорошо, – кивнула орчанка. – Слухи о твоих иллюзиях расходятся, как круги по воде, в следующий раз здесь стены сломать могут.

– А что у тебя там? – полюбопытствовала Мабелла, указывая на мешок, в который я так и не заглянула.

– Не знаю, – понимая, что любопытство окружающих нужно удовлетворить, я вывалила содержимое на ближайшее кресло.

В мешке оказалась красная спортивная форма. С юбкой и туфлями, похожими на балетки, вместо ботинок, которые, кстати, оказались удобнее моих кроссовок. Вспомнив, чем девушки занимались на физкультуре, я решила, что юбка мне особо не помешает.

– Господин ректор сказал, что я буду заниматься с девушками.

– И правильно, – кивнула Рына. – Не дело это, чтобы такая маленькая, слабенькая девочка вместе с парнями корячилась, даже если она в штанах.

Удовлетворив любопытство насчёт разговора с ректором и содержимого мешка, ведьмочки разошлись по своим делам кто куда. А я вернулась в свою комнату, убрала посуду, собрала сумку с учебниками и рухнула на кровать. Наконец-то этот безумно долгий день закончился.

Глава 18. Взрыв. Часть 1

День четвёртый

На следующее утро я снова встала по своему будильнику немого раньше общей побудки. Учитывая, что легла довольно рано и после вчерашних приключений спала без задних ног, я прекрасно выспалась и была готова к новым свершениям, которые обещали быть гораздо более щадящими, чем вчерашние.

А ещё – меня ожидало занятие с лордом Линдоном. Наверное, стоит называть его мысленно магистром Ардериком, или даже просто по имени, но я уже привыкла и решила, что мои мысли всё равно никто не слышит, так какая разница?

За завтраком Унрек и Шолто выпытывали у меня подробности происшествия на зачёте. Сказали, что слухи витают в воздухе, но толком никто ничего не знает, не идти же к четверокурсникам с расспросами. В основном говорят про получивших пять и шесть баллов за зачёт, но ещё и про какую-то мутную кровавую историю.

Я рассказала всё, без утайки. Кроме разговора с лордом Линдоном о том, что я тоже частично перевёртыш. И о его странной реакции на фотографию Хизер тоже умолчала, хотя и было жутко любопытно, что же с ним случилось. Вдруг они знают? Но нет, это мне показалось слишком личным, чтобы рассказывать даже друзьям.

Уже под конец завтрака ко мне подошла Салина, попросила прощения и поблагодарила за то, что уговорила дракона её не отчислять. Я с улыбкой заверила, что зла на неё не держу, с трудом удержавшись, чтобы не поблагодарить в ответ.

Первым уроком была история императорской семьи. Осознав, что мало что понимаю из рассказа учителя, словно открыла книгу на середине – слова понятные, а вот события не очень, – я открыла учебник на «Предисловии» и зачиталась. А урок для меня запишет мультибраслет, я продолжала включать его в режиме видео, выходя из общежития.

Оказалось, что когда-то на территории обеих Америк обитали лишь небольшие разрозненные племена и королевства – зависело от развитости местных цивилизаций, некоторые были совсем дикими. Тогда все местные расы жили обособленно, практически не контактируя друг с другом, разве что воюя за охотничьи угодья, но и это случалось редко – население было малочисленным, земли и природных ресурсов хватало с избытком.

И вот однажды две семьи – перевёртыши и драконы, – которое отличались от всех остальных обитателей будущей Империи невероятной силой, скоростью, неуязвимостью и бессмертием – плюс ещё множеством плюшек, тут я при желании и сама могла учебнику подсказать, – а так же, в отличие от остальных обитателей этого мира, обладали не одним видом магии, а множеством, взялись объединять разрозненные королевства, пока не создали единую Империю. После этого императором был избран Эзалстан, самый старший перевёртыш, и случилось это около четырёх тысяч лет назад. А точнее – четыре тысячи двести семьдесят пять лет. Потому что сейчас шёл четыре тысячи двести семьдесят шестой год, в Империи именно от того события летоисчисление и велось. И «современная» история – тоже.

Спустя примерно тысячу лет бессмертному императору надоело править, и он передал трон и корону старшему сыну. Это я образно, поскольку корон и тронов, как символов власти, здесь не водилось. А так же отсутствовали всякие скипетры, державы, ритуальное оружие, головные уборы, печати и прочие атрибуты верховной власти.

Наверное, потому, что не нужен был никакой символ этой самой власти, поскольку никем она не оспаривалась, захватить её извне тоже было невозможно, а внутри семейства перевёртышей правление Империей считалось чем-то вроде работы, даже повинности, от которой хитрые драконы вовремя увильнули. Я это поняла потому, что после отречения Эзалстана, его потомки передавали этот самый «трон» от отца к старшему сыну каждые пятьсот лет, при том, что прежний император, да и его предшественники, оставались молодыми и полными сил. Просто не хотели править дальше.

И если подумать, управление такой огромной Империей – скорее обуза, чем удовольствие. Я бы тоже не захотела. По крайней мере, не дольше, чем положено.

В конце первой главы я нашла сложенный в несколько раз вклеенный лист, развернув который, обнаружила генеалогическое древо императорской семьи. Оно показалось мне каким-то неправильным, и я не сразу поняла, в чём дело. Оно напоминало однобокую ель – от главного «ствола» в одну сторону отходили «ветки» почти одной длины, это было совершенно не похоже ни на то древо, что составлял мой отец, ни на все те, которые я видела где-либо прежде. Вглядевшись внимательнее, поняла, что каждое поколение ограничено троюродными братьями, а учитывая, что Шолто, он же принц Даритан, был представителем одиннадцатого поколения, внизу древа должны были обитать пяти, восьми, а то и десятиюродные братья.

Но их не было. Каждая ветвь обрубалась так, словно бы троюродные братья бывшего, нынешнего или будущего императора не размножались вообще. На какое-то время я зависла над схемой, пока не обнаружила внизу приписку, что полное фамильное древо перевёртышей хранится в личной библиотеке императора. И до меня дошло, что на всеобщее обозрение выставлены лишь ближайшие родственники прямой правящей ветви, поскольку всего в этой семье могло быть многие сотни, а то и тысячи перевёртышей, это ж никакого учебника не хватит! Поэтому дальних родственников просто оставили в покое.

Я отыскала на схеме принцев Ройстона и Филандра. Ректор оказался племянником нынешнего императора Мелануира, а Ройстон – его правнуком от старшего сына, но младшего внука. Теперь стало понятно, почему он «в теории наследный», но править не будет. Чтобы Ройстон стал императором, нужно, чтобы умерли два его кузена, не считая все старшие поколения. Для людей подобное не редкость, для бессмертных – нонсенс. Поэтому он наслаждается статусом принца – или не наслаждается, учитывая личину, – и при этом над ним не висела Дамокловым мечом перспектива будущего управления Империей, как над беднягой Даританом. Правда, случится это почти через две тысячи лет, до Даритана должны «отслужить» ещё трое, да и срок Мелануира закончится не скоро. Но Шолто время от времени вздыхал по будущей потере свободы уже сейчас.

Рассмотрела древо внимательнее. У каждого семейного перевёртыша было от одного до трёх сыновей, лишь у первого императора Эзалстана было три брата. У ректора было два сына, двадцати семи и двенадцати лет, совсем малыши. Шолто-Даритану было сорок семь, даже меньше, чем я думала, Унреку-Ройстону – двести шестьдесят два.

Пока я рассматривала таблички знакомых перевёртышей, мне всё время казалось, что что-то в этой схеме не так. Это не считая «обрубленные ветви», с ними я разобралась. Стала всматриваться внимательнее, и глаз зацепился за табличку нынешнего императора – она была крупнее остальных, он всё же правящий, а учебник относительно новый. Я ещё раз перечитала её: «Мелануир, восьмой император, родился…» Стоп! Почему восьмой? Он прапрадед Шолто, а тот – в одиннадцатом поколении. Мелануир должен был быть седьмым.

А с другой стороны… Быстренько подсчитала – нет, сейчас править должен именно восьмой. Может, с поколением ошиблась? Пересчитала их, ведя пальцем по странице – одиннадцать.

Ничего не понимаю. Спросить бы у кого, да урок идёт, неудобно. Стала рассматривать древо подробно, читая таблички всех императоров. И вскоре нашла «ошибку».

В одном месте привычная схема дала сбой. Третьим императором был Девиор, внук Эзалстана, а вот четвёртым – не его сын, а младший брат Леланод. Потому что сыновей у Девиора не было. И жены тоже, ведь сведения о жёнах так же вносились в древо. В младших поколениях холостяки не были редкостью, но лишь среди тех, кому было меньше пятисот лет. А Девиору было почти четыре тысячи – и жены у него не было.

Почему-то стало очень его жалко. Столько лет не может найти свою любимую. Интересно, почему?

– Габи! – на моё плечо легла рука, заставляя вздрогнуть, оторваться от своих мыслей и вернуться в этот мир. – Пойдём, мы проводим тебя.

– Спасибо, – я улыбнулась Унреку и быстро собрала свои вещи. Большинство студентов уже покинули аудиторию, остальные толпились возле дверей. И только я даже не заметила, что урок уже закончился.