Текст книги "Невезучая попаданка, или Цветок для дракона (СИ)"
Автор книги: Оксана Чекменёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 41 страниц)
Глава 20. Город. Часть 2
Дракон свернул налево, и я увидела ту самую ярмарку, на которую все так стремились. Интересная планировка – сам город представлял собой почти правильную окружность, в одном месте, с краю, вместо домов располагался базар – ровные ряды торговых прилавков заметно выделялись на фоне окружающих их здания. А вот дальше, за условной городской границей, примыкая к базару, на большом свободном от деревьев пространстве и находилась эта самая ярмарка, и тут уже о каком-то порядке и речи не шло.
Шатры, лотки, прилавки, телеги, загоны со скотом – всё было расположено хаотично, словно, кто раньше приехал, тот ближе к городу и устроился, а поскольку территорию разные торговцы занимали неодинаковую, то получался настоящий хаос. Организации никакой, но, собственно, а чего я хотела от ярмарки в практически средневековом мире? Да и местных всё устраивало, привыкли, наверное. Народ туда приходил большей частью погулять, поглазеть, развлечься, а конкретные закупки можно было в лавках сделать или на базаре – там-то не заблудишься.
Дракон опустился на свободное пространство, ещё не занятое телегами и шатрами, мы без проблем спустились по крылу, и лорд Линдон принял человеческую форму. Его волосы, как и в прошлый раз, оказались распущенными, и он, явно машинальным жестом, убрал их в хвост под мой мысленный вздох – такая красота, а её в «клетку» сажают. Появилось странное желание запустить обе руки в фиолетовые пряди, пропустить их сквозь пальцы, узнать, жёсткие ли они или шелковистые.
Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Дожила! Трогать мужские волосы – что за глупость? Это же просто волосы. Вот если бы самого дракона потрогать… Ой, да что со мной такое-то? Нужно собраться, я впервые в иномирном городе, здесь столько всего интересного, а я ерундой голову забиваю.
Распрощавшись, принцы куда-то умчались, а мы пошли сквозь ярмарку не торопясь. Я цеплялась за предложенный мне локоть, и не только потому, что опасалась потеряться в толчее – ха, да разве это толчея? После наших торговых центров здесь было практически безлюдно. А вот заблудиться, в отличие от торгового центра, было вполне возможно – ни указателей, ни каких либо ещё ориентиров здесь не было, максимум можно было выйти к городу, и не столько из-за домов, их-то как раз видно не было, а из-за высоченных деревьев, окружающих ярмарку с трёх сторон. Иди туда, где деревьев нет – попадёшь сначала на базар, а потом и в город. Я утешилась этим знанием, но всё же крепче вцепилась в драконий локоть – так, на всякий случай.
Я заметила, что на нас почти не обращали внимания. Да, на приземляющегося дракона люди обернулись, но не так чтобы пятиться или пальцами тыкать. А сейчас и подавно, мало кто взглядом провожал, а ведь волосы лорда Линдона недвусмысленно указывали на его расу. Но драконы были здесь хотя и редкостью, но совсем не невидалью, поэтому внимание он привлекал не больше, чем у нас кто-нибудь с зелёными волосами, например. У всех свои дела, некогда отвлекаться на проходящего мимо дракона.
На вопрос, что я хотела бы увидеть, я ответила коротко и ёмко:
– Всё! – и уточнила: – Для меня это новый мир, мне интересно абсолютно всё, и я представления не имею, что у вас здесь есть.
– Тогда предлагаю сначала погулять по городу, а потом вернуться на ярмарку – зоопарк с редкими животными откроется после обеда.
И мы пошли гулять по улочкам, которые мне напомнили старинные города Европы – чистые мощёные дороги с узкими тротуарами, невысокие аккуратные дома с цветами в вазонах у входных дверей и на балкончиках, чистейший воздух. Было малолюдно – то ли все ушли на ярмарку, то ли просто жителей было мало, а из средств передвижения – только одинокие кареты и открытые повозки, пару раз встретились гружёные телеги. Было много небольших магазинчиков и кафешек – на первых этажах зданий, а на вторых жили владельцы, что, в принципе, мало отличалось от того, что было у нас на Земле.
В общем, было чувство, что я перенеслась назад во времени – или на экскурсию в один из тщательно оберегаемых исторических районов старых европейских городов. Разве что не было проводов, антенн, велосипедистов и туристов, направляющих свои мультибраслеты на всё подряд. Здесь я была единственной туристкой, и да – я исправно снимала всё вокруг. Как бы это ни выглядело, это всё же другой мир, магический, о чём недвусмысленно говорили некоторые вывески, приглашая купить амулеты, зелья или корм для фамильяров.
Конечно, мы не шли молча, лорд Линдон рассказывал мне о происхождении этого городка – о чём принцы поведали мне лишь вкратце во время последней совместной трапезы. Академия и правда была чем-то вроде «градообразующего предприятия», здесь было всё, что могло понадобиться студентам и их родственникам – лавки с одеждой и письменными принадлежностями, многочисленные заведения, в которых студенты могли перекусить или развлечься, небольшие частные гостиницы – для родственников, приехавших навестить своих чад, и для абитуриентов, приезжающих поступать.
А так же, здесь жили многие семейные преподаватели и обслуживающий персонал, шилась и заговаривалась форма, здесь академия закупала продукты, канцелярку, ингредиенты для зелий, постельное бельё, и всё остальное, что нужно было для бесперебойной учёбы и комфортного проживания обитателей академии. Здесь печатали учебники, причём часть отправлялась по другим учебным заведениям. Был даже небольшой питомник по разведению фамильяров. Конечно, что-то редкое привозилось из столицы, но в целом этот городок на девяносто девять процентов удовлетворял все нужды императорской академии магии.
– У тебя есть какие-нибудь вопросы? – закончив рассказ, спросил лорд Линдон.
– Да. Почему вы снимаете заколку с волос, когда обращаетесь? – не по теме, но меня ещё с прошлого полёта мучило любопытство, а к слову раньше не пришлось.
– Внезапно, – усмехнулся дракон. – Всё просто – мы можем зачаровывать все вещи, что были на нас и при нас до обращения, чтобы потом они появились на тех же местах. Вот только волосы при возвращении в двуногую форму размещаться в заколку не хотят, остаются распущенными. Если её не снять, она, конечно, появится в волосах, но вися на какой-нибудь пряди, или просто упадёт, не удержавшись. Поэтому проще снять а потом снова надеть, чем выпутывать её из волос или поднимать с пола.
– А ларчик просто открывался, – улыбнулась я такому объяснению.
Я-то думала, что проблема в заколке, а оказалось – в волосах. И ведь логично же, у наших оборотней, при превращении в человека, волосы тоже всегда оставались распущенными, независимо от того, какая до оборота была причёска. Но мы-то одежду зачаровывать не умеем, что не снял – то порвалось или свалилось. В том числе и всякие заколки и резинки.
– А ещё я хотела бы узнать о той девушке-рыси. Почему она все эти годы… точнее – тысячелетия так и оставалась одна? Вы обещали, что расскажете.
– Конечно. Только предлагаю зайти в кафе, а то история долгая. Заодно и перекусим. Как тебе идея?
– С удовольствием!
Я только сейчас осознала, что гуляем мы уже долго, ноги у меня гудят, желудок скулит, и очень хочется пить. Всё же, моё тело уже не такое неутомимое, как ещё неделю назад. Вроде и освоилась в нём на удивление быстро, а такие вот долгие прогулки меня утомляют. Интересно, это просто тело у меня нетренированное, или для обычного человека устать после трёхчасовой прогулки – нормально? Ладно, это не так и важно, ведь сейчас я сяду и отдохну.
В ближайшем кафе, а точнее – в ресторане, было немноголюдно, и обслужили нас быстро. Не сговариваясь, мы быстро и практически молча расправились с горячим блюдом, и уже за десертом дракон продолжил рассказ о прошлом своих предков и их «родственников» перевёртышей.
Глава 20. Город. Часть 3
– Начну немного издалека. Я уже говорил, что наши предки, пережившие тот «голубой свет», жили очень долго, по нескольку раз женились, поскольку переживали своих жён, и их дети были совершенно обычными оборотнями. И, что удивительно – имели зверя своих матерей.
– А это удивительно?
– В смешанных парах оборотней дети могут родиться любыми – взяв зверя как отца, так и матери, и в среднем это происходит с равной частотой. Чаще сыновья идут в отца, дочери в мать, бывает и наоборот. Но чтобы несколько браков – не менее пяти у каждого, в каждом по двое детей, – и все дети в своих матерей? Такого прежде не бывало. Да и рождались дети как-то слишком редко, что тоже было очень странно.
– Мужской цикл, – понимающе кивнула я.
– Верно. Но они этого ещё не знали, впрочем, особо не удивились, посчитали очередным влиянием того самого света. А потом, не сразу, далеко не сразу, каждый из наших предков встретил ту, что стала любовью всей его жизни, кто родила ему особенных, удивительных детей. Они стали первыми драконами и перевёртышами.
– И рождались в два раза чаще, чем дети первых жён, – подхватила я.
– Тебе и это известно? То есть, об истинных парах ты тоже в курсе?
– Мы их называем «половинки», но да, известно.
– Тогда ты знаешь, что лишь в истинной паре могут рождаться такие, как мы. А если пара не истинная – дети пойдут в мать. Будут смертными.
– У нас не так. С папиной стороны у мужчин дети могут рождаться от кого угодно, и они всегда будут бессмертными, с половинкой лишь цикл сокращается в два раза. А вот с маминой стороны и у женщин-оборотней, то есть, перевёртышей – дети рождаются лишь от половинки, и никак иначе.
– Всё же, мама у тебя тоже далеко не простая, – задумчиво глядя на меня, покачал головой дракон.
– Да. Я же говорила, – намекнула я на наш разговор про свой «процент нечеловечности». – У вас здесь таких нет, мамины предки вообще не с Земли. Зато у вас есть множество видов, которых нет у нас – только в легендах и сказках. Одни только перевёртыши совпали.
– Совпали – но всё же различия есть.
– Мы ещё и магией не владеем! – напомнила я.
А ещё мы холоднее людей, но этого я говорить не стала, потому что, кто знает, может, не я потеплела, сюда попав, а здесь люди с нами одной температуры? Я же не измеряла, да и какой смысл? Я просто радовалась, что могу спокойно касаться кого угодно, не боясь разоблачения. Хотя, если вспомнить – я и не касалась никого сама, это ко мне прикасались, но я уже не напрягалась и не шарахалась, буквально за какие-то дни освоившись в этой реальности.
Мелькнула мысль – может, эта реальность больше подходит мне, чем мой мир? Но я тут же отпихнула её – мой дом там, где моя семья, и не важно, что здесь я могу оставаться собой где угодно, а не только в родной Долине, где нет чужаков. Мои родители найдут способ меня вернуть, и тогда я отправлюсь домой без сожалений.
Кому я вру?! Я буду тосковать по этому миру, по академии, где, даже будучи иномирянкой и зеркальщиком, я моментально влилась в коллектив, хотя на Земле, даже притворяясь обычным человеком, я всегда была одиночкой – семья не в счёт. Я буду тосковать по Унреку и Шолто, принявшими меня так легко, словно я была их близкой родственницей, при этом даже не догадываясь, что мы принадлежим к одному виду.
И я буду очень тосковать по лорду Линдону. По первому мужчине, что-то всколыхнувшему во мне, заставляющему мечтать о невозможном.
Но впереди у меня целый месяц. И сейчас я буду всем этим наслаждаться, а тосковать стану потом, когда всё это потеряю.
– Значит, Данита так и не нашла свою половинку? Поэтому она до сих пор одинока?
Ужас какой. Мой отец тоже свою половинку нашёл, когда ему уже за три тысячи перевалило. Но он не был одиноким – у него и жёны были, и дети – бессмертные дети, сделавшие его и дедом, и прадедом. Тут мне в голову пришла другая мысль.
– Или вы считаете жёнами и мужьями только истинную пару? А остальные жёны не в счёт? Просто я смотрела фамильное древо императорской семьи – там только по одной жене.
Дракон тяжело вздохнул.
– Габриель, вспомни, когда всё это было. В то время, чтобы образовать семью, проводился какой-нибудь ритуал, ничего не имеющий с тем, как браки заключаются сейчас. Порой местный глава – поселения, племени, рода, – говорил какие-нибудь ритуальные слова, и пара считалась мужем и женой. А иногда двое просто начинала жить вместе – те же смешанные пары, беглецы, кто бы их поженил? Официальные браки, признаваемые законом на всей территории Империи, появились гораздо позже. К тому времени мы уже поняли, что происходит, и вступали в брак только с той или с тем, кто предназначался нам судьбой – никому не хотелось хоронить своих детей.
– Зато приходится хоронить жён-половинок, – вздохнула я, вспомнив, как страдали мои предки до того, как нашёлся способ делать жён бессмертными.
– Зачем хоронить? – дракон посмотрел на меня так, словно я ляпнула несусветную глупость. – Истинные пары на то и истинные, что найдя друг друга, уже не теряют. Их даже смерть не разлучает. Какого бы вида ни была истинная – или истинный, просто первых больше, – она становилась бессмертной и оставалась со своей парой навеки.
– Как?! – я даже чайную ложечку выронила, благо – пустую. – У вас же нет вампиров, мне говорили. Тогда – как?
– Каких вампиров? – удивился мужчина. – Это какие-то ваши тех-но-логии? – вспомнил он услышанное от меня ранее слово. – Нет, мы никаких вампиров или ещё чего-то не используем. Просто когда истинная пара начинает жить вместе, в смертной половинке происходят постепенные изменения, и спустя несколько месяцев она становится бессмертной. Вот и всё.
– Обалдеть… – только и смогла выдавить из себя я.
Всё так просто? Стали жить – и всё? Почему у нас не так? Было бы намного проще, никто не терял бы любимых прежде, не пришлось бы обращать их в вампиров теперь. Неужели всё дело лишь в магическом мире? Интересно, а если кто-то из наших со своей смертной половинкой сюда перебрался бы хотя бы на год – это тоже произошло бы? Или дело не в магии мира, а в магии самих драконов и местных перевёртышей?
Нужно будет проверить! Понятия не имею, как в принципе всё это провернуть, но я обязательно что-нибудь за оставшийся месяц придумаю. Обязательно!
– У вас не так? – дракон смотрел на меня с сочувствием, догадавшись обо всём.
– Нет, – покачала я головой. – Они столько половинок потеряли… Ладно, – встряхнулась, решив, что попечалиться о прошлом своих родственников никогда не поздно, а сейчас лучше узнать о драконьих, пока есть возможность. – Так значит, ваши предки стали искать своих половинок? То есть, истинные пары.
– Да. И не просто искать наугад. Помнишь, я говорил, что Фрила отвергала всех женихов, пока не нашла «своего мужчину». Оказалось, что такой была её магия, только в зачаточном состоянии. А вот в Даните эта магия сформировалась окончательно – она может предсказывать эти встречи нам всем. Как правило, это предсказание достаточно конкретно – место, время, даже имена. Например, Ройстон точно знает, когда и в какой семье родится его истинная. Но бывает, что предсказание более расплывчато – ни времени, ни имени, разве что иносказательно, зато множество особых примет, чтобы наверняка узнать свою истинную при встрече. У меня, к сожалению, всё именно так и вышло.
– Вам уже предсказана половинка?
– Любому из нас, кто уже перерождён и обрёл бессмертие и вторую ипостась, Данита дала предсказание. Да, и мне тоже. Я долгие столетия жду этой встречи, но приметы до сих пор так и не сошлись. Но я жду. Мне ведь и двух тысяч ещё нет, я дождусь.
– Дождётесь обязательно, – я протянула руку и впервые сама, сознательно, коснулась кого-то, кто не был моим родственником – поглаживание драконьей чешуи не в счёт. – И вы обязательно будете счастливы.
Почему-то было больно думать о том, что лорд Линдон встретит свою половинку, и это буду не я. Но ведь вскоре мы расстанемся навсегда, и когда-нибудь я тоже встречу свою половинку, и мы оба будем счастливы, каждый в своём мире и со своей истинной парой.
И лучше не мечтать о несбыточном, а поддержать того, кто ждёт свою любимую так долго.
– Спасибо, – дракон перевернул ладонь и переплёл наши пальцы. – Спасибо, Габриель.
– Данита ваша вон, целых пять тысяч лет ждёт – и дождётся же! И вы тоже.
– Я – да. А она – уже нет. Нам она предсказывает встречу, а себе… По словам Даниты, её истинный умер, не дождавшись её. Преодолел немыслимое расстояние – и погиб, когда был совсем близко.
– Как?! – ахнула я. Подобного я точно не ожидала. Разве такое бывает у половинок? – Расскажите!
Глава 21. Нечисть. Часть 1
День пятый
– Как?! – ахнула я. – Расскажите!
– Это может показаться очень странным, но учитывая, что за прошедшие тысячелетия Данита ни разу не ошиблась в своих предсказаниях, остаётся лишь принять на веру её слова.
– А что в этом странного? – я вспомнила рассказ об одном своём родственнике, чья половинка умерла в младенчестве, тоже ещё до их встречи.
– То, кем был её истинный. Да, все разумные виды в нашем мире совместимы – нечисть не в счёт, – и могут иметь общее потомство, но он был даже не отсюда.
– А откуда?
– Мы не знаем. Как я и говорил – всё очень странно. Данита достигла перерождения, и, видимо, её магия вошла в полную силу, поскольку до этого она предсказаний не делала, лишь, как прежде её мать, отказывала всем женихам с теми же словами: «Это не мой мужчина». И вот, вскоре после перерождения, она захотела попасть в то место, откуда пришёл тот таинственный свет. Её отговаривали – то место веками было запретным, к тому же, там расплодилась нечисть, в том числе и очень опасная, но Данита была непреклонна. И тогда трое мужчин решили пойти с ней.
– Но какая опасность может грозить перерождённому перевёртышу?
– В нашем мире, пожалуй, уже никакая, но то место было слишком странным, окутанным страшными легендами, неизученным. Потенциально опасным даже для драконов – ведь неизвестность пугает. И отпустить названную сестру одну мои предки не могли. Вот и пошли все вместе.
– И что там было? – я даже подобралась всё от любопытства.
– Огромная впадина. Обломки чего-то большого, металлического, размером с половину академического замка, почти целиком ушедшего в землю. И скелеты со странными выростами из позвоночника, похожими на крылья. Ничего похожего мы не встречали ни до, ни после, ни в Империи, ни на других континентах.
– Не долетели, – покрываясь липким холодным потом, прошептала я помертвевшими губами. В груди защемило, словно я узнала о гибели кого-то близкого. Да, другой мир, да, мы не родственники, но… Разум говорил правильные вещи, а чувствам не было до этого дела. Они знали – случилась ужасная трагедия, и она касается меня лично.
– Габриель, что с тобой? – дракон вскочил, обогнул стол, склонился надо мной, придержав за плечо и заглядывая в лицо. – Ты так побледнела. Принесите воды! – это уже кому-то в сторону.
– Простите, – выдавила я из себя, залпом выхлебав стакан воды, при этом лорд Линдон придерживал его, потому что мои руки сильно тряслись. – Я не должна была так реагировать, ведь они даже не мои родственники, как и ваши перевёртыши… Другой мир же. Но когда я поняла, что ваши не долетели…
– Наши? – дракон не упустил моей оговорки. – Значит, есть ещё и ваши?
– Да. Наши долетели. – И, словно в омут с головой, кинулась в откровение, решившись рассказать то, что прежде почему-то скрывала. – У нас их называли гаргульями. Они с другой планеты. И один из них стал предком моей мамы. Те самые три четверти процента «нечеловечности» во мне – от него.
– С другой планеты, значит, – задумчиво протянул лорд Линдон. – Поэтому такая странная реакция была? Тот синий свет, убивший или изменивший местных жителей – что это было?
– Я не знаю. У нас они не разбились, а смогли приземлиться, хотя их корабль был сильно повреждён. Собственно, потому им и пришлось искать место для посадки. И они жили на Земле, пока за ними не прилетели соотечественники. Но даже сейчас, спустя пять тысяч лет, у нас нет технологий, дающих возможность путешествовать меж звёздами, как они. Неясно, что у них было в качестве топлива, какие реакции происходили в двигателе, да и был ли он у них в принципе? И как взрыв всего этого повлиял бы на наш мир, не имеющий магии – тоже неизвестно. А в вашем получилось так, как получилось. Мне жаль тех людей из вымершей деревни, но зато теперь здесь есть вы и перевёртыши, и это прекрасно.
Меня потихоньку отпускало. Да, гаргульи этого мира погибли, не попав на планету и не породив новый вид, точнее – два вида, если считать вампиров. Но вместо этого здесь есть перевёртыши и драконы – и тоже благодаря им. Так получилось. Приземлись они благополучно – драконов бы просто не было. В том числе и того, кто стоит сейчас, склонившись надо мной, взволнованно вглядываясь в моё лицо. И осознав это, я поняла, что раз уж именно так распорядилась судьба – нужно радоваться тому, что есть.
Мне не знакомы те гаргульи, но зато за эти дни стали близки Унрек с Шолто, и очень симпатичны ректор, его жена и их сыновья. И дракон тоже стал дорог. Очень-очень дорог.
Поэтому я не стану больше грустить о разбившихся инопланетянах этого мира, разве что из сочувствия к Даните.
– А что Вы сделали с тем, что нашли в том кратере? На это можно посмотреть?
– Нет. По просьбе Даниты все тела были похоронены там же – лишь одно отдельно, именно на него она указала со словами: «Мой мужчина», – а впадина затоплена – у протекающего неподалёку ручья сменили русло. Теперь там глубокое озеро, и единственное, что напоминает о произошедшем когда-то – могила истинного Даниты. Она регулярно навещает её.
– Бедняжка. Провести в одиночестве вечность – это страшно.
– Не совсем в одиночестве, – криво усмехнулся лорд Линдон. – Мужчины у неё, конечно, были, как и приёмные дети – она время от времени брала на воспитание сирот. Но ни мужа, ни собственных детей не было. Как и все мы, она не хочет любить, а потом хоронить, предпочитает такую вот замену.
– Но приёмных-то она ведь тоже любила, иначе зачем?
– Любила. Но, по её словам, не она привела их в этот мир на раннюю смерть. Это сглаживало боль потери, поскольку её не усугубляло чувство вины, как у тех из наших предков, кто поначалу заводил семьи с теми, кто не был их истинной парой.
– Сочувствую, – поскольку дракон, видя, что со мной всё в порядке, вернулся на своё место, я вновь погладила его руку, лежащую на столе. Мне понравилось к нему прикасаться. Очень понравилось. Новый для меня опыт. – У нас всё же проще. Детей либо просто нет, либо они бессмертные. Не нужно делать выбор, он сделан до нас.
А у меня того выбора ещё меньше. В своём мире я даже не могу, как та же Данита, завести обычный роман со смертным мужчиной – физиология не позволяет. И опять пришла эта мысль – как было бы всё проще, живи я в этом мире. Живи все наши женщины в этом мире! Но увы…
И желание воспользоваться случаем и испытать в этом мире то, чего на Земле у меня может не быть ещё многие столетия, лишь окрепло. Правда, я понятия не имела, как это осуществить, но мечтать-то я могла.
– Наверное, вам и правда проще, – согласился дракон. – А у тебя, значит, от тех крылатых пришельцев меньше процента крови? Неудивительно, что крыльев у тебя нет.
Это не прозвучало вопросом, поэтому я лишь пожала плечами. Крыльев у меня нет лишь в этом мире, но какой смысл уточнять? У меня их нет – точка. Зато дар зеркальщика остался и регенерация – и за это я местному миру очень благодарна, мог ведь и это забрать, как всё остальное, но оставил. Низкий поклон ему за это, иначе меня и в живых бы уже не было.
– Обычно у людей с четвертью крови другой расы, её особенности почти не проявляются, а если крови ещё меньше, то человек даже полукровкой не считается, – развивал свою мысль лорд Линдон.
Видимо, он нашёл своё объяснение отсутствию у меня признаков, свойственных инопланетянам, и, в принципе, оно укладывалось в местное мироустройство. Вот только у гаргулий, равно как и у перевёртышей с драконами, количество человеческой крови никак не влияло на появление крыльев или хвостов у потомства, все дети рождались копией бессмертного родителя. А вот переход в магический мир – очень даже влиял, как оказалось.
А может, дело именно в этом? Для местного мира гаргульи – те же оборотни, и к ним применимы местные законы наследования?
Ох, совсем я запуталась. Лучше подумать об этом потом, оставшись одна. А не теперь, когда сижу напротив дракона, любуюсь его удивительными фиолетовыми глазами, и наши пальцы снова переплетены.
