Текст книги "Невезучая попаданка, или Цветок для дракона (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)

Глава 10. Библиотека. Часть 2

Идея пришла, когда мы с парнями спускались на третий этаж, на котором находились переходы в учебные башни. На мой удивлённый вопрос – почему не на первом, и почему бы не сделать вход в каждую прямо с улицы? – парни пожали плечами и объяснили, что так было всегда, все привыкли, из каждой башни есть выход на улицу, но именно выход, а входить положено только из главного корпуса. Почему – никто из учеников особо не интересовался, к тому же, всё равно почти все идут через столовую. Так даже удобнее, чем заходить в главный корпус, завтракать, снова спускаться или даже выходить на улицу, чтобы зайти в башни. Я согласилась, что так и правда гораздо удобнее.

На третьем этаже вдоль внешней стены кольцом шёл просторный коридор, с его наружной стороны окна чередовались с широкими арочными проходами в башни, стены вокруг которых были выкрашены в нужный цвет – издалека увидишь, не перепутаешь. Наш проход, с синими стенами и серебряной аркой, оказался четвёртым слева, но я заметила, что стены возле второго прохода были выкрашены в разные цвета – тёмно-серый справа и красный слева, причём арка со стороны красного была серебряной, а со стороны серого – в серебристо-золотистую полоску.

– А почему там так… пёстренько? – не удержалась я от вопроса, тыча пальцев во вторую арку.

– А там и лекари и зельевары вместе обучаются, у них много общих профильных предметов, – пояснил Шолто. – Лекари серые, а зельевары – тоже ведьмы, как и проклятийницы, только их в разы меньше, вот и учатся в одном корпусе с лекарями. Их цвет красный с золотом.

– А нас, защитников, много, у нас своя, отдельная башня, – и Унрек зашёл в арку, показав жестом, чтобы мы следовали за ним. Мы и последовали.

За аркой было небольшое пространство, на которое выходило три двери с номерами на них, а по бокам, вдоль той стены, которой башни примыкали к главному корпусу, расходились два коридорчика.

– Там, – Унрек махнул направо, – лестница. Там – взмах в другую сторону, – туалет. Но тебе лучше ходить туда, – кивок за спину, на помещения в центре этажа, что там было, я не знала. – Здесь, у защитников, туалеты только мужские, женских нет.

– Хорошо, что раздевалки для физподготовки – общие, – «порадовал» меня Шолто. Видя моё вытянувшееся лицо, Унрек рассмеялся.

– Не пугайся, он не то имел в виду. Общие они не для парней и девушек, а для всех факультетов, находятся в главном корпусе, на первом этаже, я тебе покажу, но на мужские и женские, конечно же, разделяются.

– Это хорошо, – кивнула я, думая, будут ли у меня ещё какие-нибудь проблемы из-за того, что меня впихнули в исключительно мужскую специальность?

– Здесь – порталы на верхние этажи, – Унрек ткнул в уже знакомые рамки, над которыми горели цифры «8», «13» и «18». Учитывая, что мы на третьем – логично. – А вот расписание. Тебе переписать?

Я взглянула на большую таблицу и покачала головой. Потом перевела мультибраслет с режима панорамной съёмки на обычную фотографию и сделала пару снимков. Вечером разберусь со временем, что и когда начинается. Я осознала лишь, что до обеда три урока, после тоже три, длятся они где два местных часа, где три, физподготовка вообще четыре, я всё мысленно делила на два, и сразу становилось понятней. Перерывы в полчаса, час перед физподготовкой и полтора после неё, видимо, переодеться, а после и отмыться. И три на обед, как ребята и говорили.

Потом я не удержалась, и сфоткала парней. Интересно, на фото они будут под личиной, или такими же, как я их вижу? Личина – это маска или воздействие на мозг смотрящего? Судя по тому, что на меня не подействовало, скорее всего – второе. Или некий третий принцип, который мне пока в голову не пришёл.

– Видишь номера кабинетов? Первая цифра – этаж. Завтра первым идёт спецкурс, кабинет пятьдесят два – пятый этаж, средняя дверь. А дальше мы рядом будем, покажем и раздевалку, и всё остальное. Спортивный костюм не забудь, – и Унрек кивнул на Шолто, видимо, на нём и был этот самый спортивный костюм, свободный и без всяких эполетов и прочей отделки, лишь тонкая серебристая полоска на плечах, рукавах и на штанах в виде лампасов. Сам же Унрек был одет так же, как и я – настоящий гусар, только, к счастью, не в лосинах, и «ментик» подлиннее.

– И обувь, – подняв ногу, младший принц продемонстрировал мне ботинки на шнурках.

– Обязательно. Спасибо, парни, – улыбнулась я, понимая, как же мне повезло. Сплавь меня Топорель кому-нибудь другому, очень сомневаюсь, что со мной бы так же нянчились.

– Не стоит, – улыбнулся Шолто. – Мы, особенные, должны держаться вместе.

Догадываюсь, что он имел в виду, причисляя меня к особенным, но вряд ли сам понимал, насколько попал в точку. Да, сейчас я потеряла практически все свои способности, да и внешне совсем на местных перевёртышей не похожа, но видели бы они моего папу…

Да-да, это другой мир, и мы вовсе не родственники. Буду повторять это почаще, вдруг поверю.

Когда мы вышли на улицу – знакомство со всем остальным зданием оставили на завтра, – я поинтересовалась:

– Вы, наверное, спешите, а я столько времени отняла. Если сегодня день самоподготовки, то у вас, наверное, какое-нибудь задание есть?

– По докладу на брата, – усмехнулся Унрек. – Но если бы не ты, то сейчас малыш драил бы очередной фонарный столб, а я торчал бы рядом. Но ты же знаешь нашу скорость – я написал бы оба доклада минут за десять.

– Всё же есть что-то приятное в том, что рядом нянь… тот, кто присматривает, – заулыбался Шолто.

Знакомо. Я сама частенько делала за Хизер письменные задания, если у нас были планы на вечер, и хотелось скорее разделаться с уроками.

– Тогда, если вы не торопитесь, может, сделаете для меня ещё кое-что?

Конечно, парни согласились. И, расположившись на скамейке, Унрек медленно и чётко прочёл мне все буквы и буквосочетания в выданном нам учебнике для малышей, водя пальцем по странице.

– Как можно уметь читать и не уметь писать? – недоумевал Шолто, когда книга была прочитана.

– Сама не понимаю, – пожала я плечами. – Когда я вижу текст, то просто знаю, что там написано. А вот если попытаюсь прочесть по буквам – не смогу. И писать – тоже.

– Уверена, что запомнила всё с одного раза? – Унрек был готов снова перечитать учебник, но я покачала головой и включила на мультибраслете воспроизведение. Прямо в воздухе перед нами появился небольшой голографический экран, на котором по открытому учебнику скользил палец Унрека и одновременно его голос зачитывал буквы и слоги.

– Обалдеть! – восхитился Шолто. – Таких крутых иллюзий я никогда не видел.

– Так вот как ты собираешься показывать нам животных своего мира, – сообразил Унрек.

– Почти. Экран будет больше.

– Офигеть! – Шолто ткнул пальцем в экран. – И что, иллюзия не лопается, если её потрогать?

– Твоя же не лопается, хотя тебя сегодня много девушек перетрогало.

– Это другое! Моя от артефакта!

– И это другое, – усмехнулась я, не особо понимая, про какие лопающиеся иллюзии говорит парень, но точно зная – ничего общего с моей у них нет. Потому что у меня вообще не иллюзия, а голограмма.

В итоге, налюбовавшись «иллюзией», принцы отнесли в мою комнату книги, Унрек подзарядил мой частично разряженный перстень и выданные кастеляном ручки, и мы расстались, договорившись встретиться вечером. Мне предстояло разобрать вещи и начать обживаться в новой комнате. И выкроить хотя бы немного времени на освоение местной письменности.

Глава 10. Библиотека. Часть 3

Но для начала я решила разобраться со своим имуществом. Первым делом я отстегнула со своего рюкзака солнечную батарею и, достав один из накопителей, сбросила на него заряд. Из него же вынула крохотный сменный аккумулятор для мультибраслета и заменила им частично разрядившийся – всё же, панорамная съёмка съедает много энергии, а впереди ещё и показ фильма. Батарею разложила на подоконнике – пусть ловит лучи солнца, они как раз к моему окну подобрались.

Итак, у меня есть две солнечных батареи – своя и Хизер, – четыре накопителя и два запасных аккумулятора. Всё же хорошо, что мы с сестрой всё взяли в двойном комплекте, хотя могли бы обойтись и одинарным. Но накопители, в полпальца размером – это вам не котелок с топориком, не надорвёшься, а батареи вообще шли с рюкзаками в комплекте. Зато теперь я уверена, что не останусь с разряженным браслетом в мире, где до сих пор пишут пусть и волшебными, но всё же перьевыми ручками. Может, им печатную машинку изобрести? Или хотя бы шариковую ручку?

Теперь одежда. Сначала взялась за ту, что мне выдали, чтобы кровать освободить. Прежде чем вешать и укладывать вещи в шкаф, пришлось всё перемерить. Кроме того костюма, что был сейчас на мне – школьной формы, как я его мысленно назвала, – был ещё один такой же, только отделка шире, пуговицы крупнее, вместо погончиков эполеты и добавился роскошный аксельбант. Это, видимо, парадная форма. Ещё был спортивный костюм – его в шкаф не стала убирать, приготовила на завтра.

Три плаща. Три рубахи с длинным рукавом, без воротника, с застёжкой под горло. Три футболки без рукавов. Тёплый свитер гладкой вязки. Такая же безрукавка. Десять пар носков. Пять пар трусов, похожих на наши боксеры. И – тадам! – две пары лосин! У меня всё же есть шанс нарядиться настоящим гусаром, осталось только кивер найти.

Хихикая, я сложила на полку новообретённое богатство, всё либо чисто синего цвета, либо с серебристой отделкой. Бельё мерить не стала, может, когда-нибудь и пригодится, но пока постараюсь обойтись своим собственным. А лосины, скорее всего, пригодились бы, задержись я здесь до зимы, но очень надеюсь, что этого не произойдёт.

Хотя… Здесь было интересно. Такое приключение! Если бы быть точно уверенной, что родные за мной в итоге придут и сейчас не особо волнуются – но второе вряд ли, – можно было бы и подольше здесь погостить. Точно! Буду считать, что я здесь в гостях. Или что я – турист. Это приключение такое, с ролевыми играми. Игра. Понарошку.

Так и буду думать. Иначе просто сяду и разревусь. Потому что странно. Потому что страшно! Потому что ещё никогда я не расставалась с родителями так, чтобы ни позвонить, ни телепатически поговорить. И хотя я вовсе не такая юная, какой кажусь внешне, я всё равно чувствую себя потерявшимся ребёнком. А при мысли о том, что это что-то вроде приключения, скаутского лагеря – вот, даже форму выдали! – становится легче. Просто буду всё вокруг снимать и представлять, с каким интересом мои родные будут любоваться другим миром.

С этими мыслями я убрала подальше вязаную шапочку, шарф и перчатки – которые, как и тёплые подштанники, мне вряд ли понадобятся, – и взялась за рюкзак, вытряхнув его содержимое на освободившуюся кровать. Итак, что я имею? Две пары джинсов, четыре рубашки, две футболки и два топа с открытой спиной – топы мои, футболки Хизер, – три спортивных лифчика и десять трусиков. Всё же хорошо, что Хизер пока только в рост кинулась, а вот размер у нас с ней почти одинаковый, так что, подверну штанины и рукава и смогу носить её одежду. А её бельё мне вообще впору.

Плюс то, что было на мне, запасные кроссовки и тапочки-вьетнамки. Да я богачка! Бесполезными были рукава от куртки Хизер – впрочем, к моей они спокойно пристёгивались, пусть будут запасные, – и её же глубокие пушистые тапочки в виде бело-рыжих собачек. Одноклассники открыто смеялись над такой совсем не походной обувью, а сами тихонько завидовали – уж я-то слышала. Тапочки были мне велики, но это же не кроссовки, в них можно просто сидеть вечером за столом, делая уроки, они тёплые, уютные и мягкие. Хорошо, что я не стала отдавать их на сувениры – самой пригодятся.

На полку к местным банным принадлежностям добавила наши полотенца, мыло, пасту и зубные щётки. Сама я прежде лишь имитировала процесс чистки зубов, а теперь придётся делать это по-настоящему. Кстати, раз уж у меня появилось свободное время, схожу-ка я в душ. А то за весь поход только руки и лицо в ручье мыла, а всё остальное тело видело лишь влажные салфетки. А в последние сутки – и этого не было, и бельё прошлой ночью не меняла – условия и окружение не располагали! Решено – иду в душ, а с учебниками и расписанием буду разбираться потом.

Спустя полчаса, отдраенная до скрипа и в свежем белье, а от того довольная, как наша кошка Клякса, когда ей чешут живот, я разбиралась с расписанием. Всё оказалось не так и страшно. Я, конечно, выписала точные цифры, соответствующие каждому часу и получасу местного времени, но в быту достаточно было всё делить на два – оставшиеся несколько минут в обычной жизни большого значения не имели.

Красиво переписав расписание и отдельно таблицу конвертации времени – благо мама позаботилась, чтобы все её дети умели писать от руки, хотя большинство современных школьников умеет лишь печатать, – я пристроила листы бумаги на столе у стены, жалея, что среди выданной мне канцелярки не нашлось ничего похожего на скотч или хотя бы кнопки.

Потом выбрала красивый фильм о животных Африки, за который мой дядя Томас получил свой первый Оскар, чтобы не возиться с меню мультибраслета у всех на глазах – хватит с них культурных потрясений и от самого просмотра, – а оставшееся время училась писать. Вызубрив примерно треть букв, я почти час выписывала их в тетрадку, словно вернувшись в детство, пока в дверь не постучались.

– Габриэль, – послышался голос, который ни с чьим не спутаешь, – девочки собрались, тебя ждут.

– Иду, Рына, – отложив третью, последнюю ручку, которая ещё писала – две другие уже разрядились, – я встала, с тоской размышляя, хватит ли мне заряда перстня хотя бы на половину уроков и останется ли хоть что-нибудь на лифт. Одна надежда на принцев, без них было бы совсем туго.

В широкой части коридора, которую я мысленно окрестила гостиной, меня и правда ждали. Несколько десятков девушек в красном – как в форме, так и в обычных платьях, мало чем от формы отличающихся, разве что отсутствием отделки. Их было явно больше, чем комнат в нашем крыле, к тому же у некоторых на руках и коленях были животные – несколько кошек, собака, енот, два хорька, ворона, – это то, что я разглядела, бросив беглый взгляд на толпу. Похоже, здесь были не только первокурсницы, но и ведьмы с других этажей.

Кстати, я узнала и тех, кто устроил мне сегодня «тёплый» приём – ни на одном лице пятен не было, значит, и это проклятье снять уже удалось. Ну и, конечно, здесь уже были Унрек и Шолто, последнему многие девушки строили глазки. Я вспомнила, что так и не посмотрела, как они выглядят под личиной. Интересно, у Шолто она симпатичная, или просто сегодняшние поцелуи пробудили у девушек интерес к нему?

Дракона не было.

Рына представила меня тем, кто не знал – таких было большинство, – а я сообщила, что собираюсь показать им фильм о животных моего мира. Пришлось пояснить, что фильм – это такая иллюзия, остальное увидят сами. Так же я попросила всех перебраться на одну сторону гостиной, освободив другую.

Унрек с Рыной дружно и шустро перетащили диваны и кресла в нужную сторону. Шолто, кинувшегося было помочь, Рына отстранила, мол, без детей обойдёмся, на его обиженно-тоскливое: «Я же всё-таки мужчина!» лишь пренебрежительно махнула рукой. Девушки сочувственно смотрели на парня, Унрек откровенно скалился, я тоже старалась подавить улыбку.

Спустя несколько минут девушки расселись, заняв всю мебель, включая стулья, принесённые из комнат. В кресла впихивались втроём, плюс садились на подлокотники, кое-кто даже пристроился на спинках диванов, тех, что стояли у стены. Парни уселись прямо на пол, благо, на нём был довольно толстый ковёр. Мне выделили целое кресло с краю, возле коридора с комнатами платниц. Устроив руку на подлокотнике, я включила видео.

На противоположной стороне комнаты, прямо в воздухе повис большой экран, на котором появились первые кадры фильма – рассвет в саванне. Я стала переводить слова закадрового рассказчика. В какой-то момент он замолчал, и камера сосредоточилась на играющих львятах. И в этот момент на другой подлокотник моего кресла опустился кто-то очень большой.

– Не возражаешь, если я присяду здесь, – шепнул дракон мне почти в ухо, от чего странные мурашки забегали у меня по коже. – Я бы на пол сел, да не солидно как-то.

Я бросила взгляд назад – некоторые девушки тянули шеи, наклоняясь вбок, мощная фигура мужчины им явно мешала, но никто даже не пикнул. Бедняжки. Решившись, я сдвинулась к краю сиденья, стараясь не потревожить руку, чтобы экран не дёрнулся, и предложила:

– Садитесь.

Глава 11. Проигравшие. Часть 1

Глава 11

Проигравшие

День второй

– Садитесь.

Не знаю, что меня подтолкнуло это сказать. Кресла были просторные, вон, девушки втроём умещались даже в платьях с нижними юбками, но всё же это не диван. И, возможно, предлагая такое мужчине, я нарушала какие-то местные правила.

А он взял и сел. Вот просто взял – и втиснулся рядом со мной, словно это совершенно нормально. И я решила – наверное, так и есть, и ничего страшного, если мы вот так посидим, пока смотрим фильм.

Кстати, о фильме. Дядя Томас – а это именно он говорил за кадром, – снова начал рассказывать о повадках африканских хищников, и я стала вновь переводить, стараясь не думать, что сижу так близко с мужчиной, который мне не отец, не брат, не дядя и не какой-нибудь ещё родственник. Потому что прежде я только с родственниками и бывала настолько близка, с остальными мужчинами – и женщинами тоже, – это было просто невозможно.

Совершенно новое чувство. Незнакомое. Вызывающее массу эмоций, часто противоречивых, на которые я не знала, как реагировать. Опыта не было совершенно. Было приятно чувствовать рядом крупное тёплое тело, и в то же время очень волнительно. Хотелось посидеть так подольше, разбираясь в непонятных чувствах, и в то же время хотелось, чтобы фильм скорее закончился, потому что я немного стеснялась.

Умом я понимала, что в этой абсолютно новой и незнакомой ситуации я – словно девочка-подросток, а не взрослая девушка, давно перешагнувшая полувековой рубеж. Но то, что росла я в абсолютно тепличных условиях, не зная многих моментов, с которыми человеческие дети знакомятся едва ли не в средней школе, тоже отлично осознавала. Это была наша реальность, плата за сверхспособности, за принадлежность к миру «волшебных» существ. И сейчас, когда я утратила почти всю свою «волшебность», я словно бы проходила все упущенные стадии взросления.

И сидя почти в обнимку со взрослым мужчиной – красивым, привлекательным мужчиной, который был мне очень симпатичен как сам по себе, так и в качестве «героя-спасителя», – я чувствовала совершенно незнакомое волнение, порой что-то сжималось в районе диафрагмы, а по рукам бегали мурашки. Наверное, будь у меня на теле волосы где-то ещё, кроме головы, они вставали бы дыбом каждый раз, когда дракон, сидящий бок о бок со мной, слегка менял положение тела, чуть крепче прижимаясь ко мне бедром или наоборот – слегка отстраняясь.

В общем, это были самые долгие восемьдесят пять минут в моей жизни, самые приятные и самые нервные. Я машинально, бездумно переводила закадровый текст, почти не обращая внимания ни на то, что происходило на экране – видела уже, и не раз, – ни на реакцию зрителей, и едва сдержала выдох облегчения, когда всё закончилось, и лорд Линдон встал. Хотя не уверена, точно ли это было именно облегчение. Возможно, и разочарование тоже. Что греха таить, сидеть рядом с драконом было приятно, просто эта новизна и растерянность, мечущиеся мысли и странная реакция собственного тела перебили всё удовольствие.

На этот раз лорд Линдон с Унреком быстро расставили кресла и диваны по местам, несмотря на статус дракона в этой академии. Уж не знаю точно, как это называется – спонсор, попечитель, совладелец или ещё как-то, но он как минимум преподаватель. И всё равно – отстранив Рыну, встал в пару со старшим принцем. Да, тому тоже вроде как «не по чину», но этого-то никто не знает. Шолто помог девушкам разнести стулья по комнатам, радуясь, что всё же сумел доказать свою полезность. Какой же он, в сущности, ещё мальчишка, несмотря на прожитые полвека. Мы, бессмертные, взрослеем намного позже, и морально тоже.

– Отдал? – уже уходя, поинтересовался лорд Линдон у Шолто.

– Отдал, – тот расплылся в улыбке.

– Во сколько?

– В сорок три.

– Не пропущу, – и дракон, улыбнувшись и благодарно кивнув мне, удалился под мечтательные вздохи ведьмочек. Когда они называли имя принца Даритан, то примерно так же вздыхали. Кажется, не я одна печалюсь, что дракон – не моя половинка.

– О чём вы? – диалог показался мне очень странным. Шолто обвёл глазами девушек и заговорщицки шепнул:

– Через полтора часа выходи в сквер перед главным входом в академию. Тебе понравится.

И парни тоже ушли, оставив меня в недоумении. Ладно, скоро узнаю, что и как, а пока у меня есть меньше часа на ужин.

Правда, добраться до своей комнаты удалось не сразу – девушки окружили меня плотной толпой, хором благодаря за волшебную иллюзию, восхищаясь удивительными животными, которые водятся в другом мире, и расспрашивая, когда я снова им что-нибудь покажу. Пришлось пообещать новый сеанс завтра в это же время.

Что меня поразило, так это то, что животные, сидящие на руках или плечах хозяек, высказывались наравне со всеми. Слушая их, я сильнее всего чувствовала, что нахожусь в сказочном мире, даже полёт на драконе не настолько меня поразил, как спокойно разговаривающие животные, птицы и даже одна рептилия, похожая на крупную игуану, только прямоходящая, словно тиранозавр. Безумно захотелось и себе кого-то похожего, но, кажется, никому из студентов, кроме ведьм, фамильяры положены не были.

Наконец Рына отогнала от меня девушек со словами: «Дайте ей продохнуть, налетели, словно куры на пшено». И девушки разошлись, кто по комнатам, кто в сторону лестницы, обсуждая увиденное. Особенно позабавила меня крупная пятнистая кошка, которая в восхищении закатывала глаза со словами: «Какой мужчина, ах, какой мужчина!» и я не сразу поняла, что это она о гепарде.

Я быстро поужинала тёплыми и свежими, словно только что приготовленными, блюдами и слегка растерялась – что делать с посудой? Решила помыть и утром занести в столовую, всё равно завтракать. За этим занятием меня и застала одна из девушек, зашедшая в санузел вымыть руки.

– А зачем ты моешь? – удивилась она.

– Ну, не тащить же завтра грязное.

– Куда тащить? – она посмотрела на меня, словно на инопланетянку. – Зачем? Поставь обратно в ящик – и всё вернётся на кухню.

Вот я дурёха! А могла бы сообразить, что среди выданных мне вещей нет ничего для мытья посуды, ни губки, ни какого-нибудь средства, пришлось просто намыленной ладошкой тереть. А если бы студенты, регулярно ужинающие в своих комнатах, посуду мыли, уж наверное, мне бы всё выдали, или здесь бы что-нибудь стояло.

Поблагодарив девушку, я отнесла посуду в комнату, поместила стопкой в ящик, закрыла, открыла – а там пусто! И даже заряд перстня тратить не пришлось.

Глянула на часы – у меня оставалось ещё несколько минут, так что я всё же решила посмотреть, как парни выглядят на записи – в своём истинном виде или под личиной. К моему удивлению – именно под личиной, и теперь, когда я смотрела на принцев не живьём, а на фотографии, видела их так же, как и все окружающие. Почему так получалось – я не знала, но зато теперь могла полюбоваться на ребят в их «студенческих» образах.

Фигуры парней остались прежними – высоченный мощный Унрек и ещё не начавший активно обрастать мышцами, а потому на его фоне довольно субтильный Шолто. Причёски остались теми же – кудри, падающие на лоб и уши у Шолто, только уже не светлые, а каштановые, Унрек же, наоборот, свои светло-каштановые сменил на тёмно-рыжие, но и всё.

А вот что изменилось, так это лица. Шолто выглядел простоватым, но вполне симпатичным человеком, не просто так девушки на него с таким удовольствием вешались. А вот Унрек был страшненьким. Грубые черты лица, глаза небольшие и близко посаженные, нос картошкой, большой толстогубый рот – орк во всей красе. Рына на его фоне выглядела прекрасной принцессой. Зато эта его внешность очень с огромной фигурой гармонировала.

Пока я рассматривала в деталях личины парней, стараясь запомнить – мало ли, вдруг пригодится, – за окном послышался шум. То есть, там и прежде особо тихо не было – двор учебного заведения всё-таки. Но сейчас к гулу разговоров добавился смех, выкрики и лай, причём совсем не собачий. И я, наконец, поняла, на что меня пригласили посмотреть, и что именно не хотел пропустить лорд Линдон.

Коря себя, что засмотрелась на фото и забыла о времени, я кинулась на улицу.