Текст книги "Поле заколдованных хризантем (Японские народные сказки)"

Автор книги: Нисон Ходза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Дурак Ётаро

одной деревне жила женщина с сыном. Сына звали Ётаро. Он был тихий и послушный мальчик: не шалил, не проказил, старался всем услужить, но только был очень недогадлив.

Однажды мать сказала ему:

– Ётаро, я пойду на речку белье полоскать, а ты посмотри за рыбой. Она на кухне, а там сидит кот.

Мать взяла корзину с бельем и пошла на речку. А Ётаро сейчас же побежал на кухню, посмотрел по сторонам и увидел на полке блюдо с рыбой.

«Не могу я сидеть, задрав голову, и все время смотреть на полку! – подумал Ётаро. – Лучше поставлю блюдо на пол».

Ётаро так и сделал: поставил блюдо с рыбой на пол, а сам уселся рядом и не моргая стал смотреть на рыбу. Про кота он и забыл. А кот в это время подкрадывался к рыбе все ближе и ближе. Подобрался к блюду, ухватил лапой рыбью голову и стащил ее на пол. Ётаро и не пошевелился. Кот съел рыбью голову, стащил с блюда рыбий бок и тоже съел. Так понемногу он съел всю рыбу. На блюде остался один только рыбий хвост.

Наевшись досыта, кот отошел в сторону, свернулся в клубок и уснул.

«Вот теперь мне и смотреть не на что! – подумал Ётаро. – Рыбы на блюде больше нет. Пойду-ка я во двор, погуляю немножко».

Ётаро выбежал из дому, а навстречу ему мать с бельем.

– Ётаро, что ты делаешь во дворе? – спросила мать. – Я же тебе велела смотреть за рыбой.

– Я и смотрел.

– Отчего же ты убежал из кухни?

– А мне больше не на что было смотреть. От рыбы одни кости и хвост остался.

– А где же вся рыба?

– Кот съел.

– А ты что делал?

– А я на рыбу смотрел. Ты велела мне смотреть, я и смотрел.

– Ах, какой ты у меня глупый! – сказала мать. – Как ты не догадался крикнуть коту «брысь». Кот бы убежал, и рыба осталась бы цела.

– Верно, – сказал Ётаро. – В другой раз буду умнее.

На другое утро мать сказала:

– Ётаро, сходи на огород, посмотри, поспела ли редька. Да заодно погляди, не едят ли гусеницы капусту.

Ётаро сейчас же побежал в огород. Видит, редька и в самом деле поспела. Уже кое-где из земли торчат белые головки. Зато капуста вся изъедена. На листьях ее сидят большие зеленые гусеницы.

Ётаро посмотрел на гусеницу и подумал:

«Теперь-то я знаю, что мне делать. Надо прогнать гусеницу с капусты».

И он закричал во весь голос:

– Брысь! Брысь!

Гусеницы не пошевелились.

Но, как он ни кричал, гусеницы спокойно сидели на листьях. Ётаро заплакал и побежал к матери.

– Чего ты плачешь? – спросила мать.

– Как же мне не плакать? Гусеницы едят нашу капусту. Я кричал им «брысь, брысь», а они не слушаются.

– Какой ты глупый! – сказала мать. – Разве гусеница и кошка одно и то же? Надо было убить их, вот и все.

– Верно, – сказал Ётаро. – В другой раз буду умнее.

В тот же день после обеда Ётаро сказал матери:

– Сегодня у нас в деревне представление – борцы приехали. Можно мне пойти посмотреть на них?

– Можно, – ответила мать. – Только не толкайся в толпе и веди себя повежливее.

Ётаро обрадовался и побежал к деревенскому храму. Там во дворе уже шло представление. Посреди двора был выстроен дощатый помост, и на нем боролись два больших, толстых человека. Вокруг помоста толпились зрители. Вся деревня сбежалась на представление, и поэтому во дворе было очень тесно и жарко. У всех зрителей в руках были круглые бумажные веера, разукрашенные черными знаками. Веера тихо шелестели, и по всему двору проносился легкий ветерок.

Ётаро пришел поздно и оказался в самом конце двора. Ему ничего не было видно, кроме затылков и спин зрителей. От нечего делать он стал рассматривать затылки. И тут он увидел розовую, блестящую, будто покрытую лаком, лысину. На самой ее середине на единственном волоске сидела большая черная муха.

«Муха сидит на лысине совсем как гусеница на капусте, – подумал Ётаро. – Она съест последний волос старика. Надо ее поскорее убить. Это будет очень вежливо».

Ётаро высоко поднял своей рукой веер и хлопнул старика по затылку. Муха сейчас же перелетела на голову другого соседа. А старик охнул и обернулся. Увидев Ётаро, он сердито закричал:

– Как ты смеешь драться, негодный мальчишка!

И, размахнувшись, он больно ударил Ётаро по щеке.

Ётаро заплакал, щека у него вздулась и покраснела. С плачем выбрался он из толпы и побежал домой к матери.

– Что ты так рано вернулся? – удивилась мать.

– Из-за моей вежливости меня побили, – сказал Ётаро. Я хлопнул одного старика по голове веером, чтобы убить муху, а он рассердился и поколотил меня.

– Ах, какой ты глупый, сказала мать. – Зачем же ты хлопнул старика по голове? Надо было помахать веером, муха бы и улетела.

– Верно, – сказал Ётаро. – В другой раз буду умнее.

На другой день в деревне случился пожар. Ётаро никогда в жизни не видел пожара и побежал со всех ног смотреть, как горит дом. Еще издали он увидел желтое пламя в густом черном дыму. По всей улице бегали и суетились люди. Ётаро добежал до горящего дома и остановился на другой стороне улицы.

Вдруг раздался грохот, и во все стороны полетели искры: это обвалилась горящая балка. Одна искра перелетела через улицу и упала на бумажное окно, у которого стоял Ётаро.

– Ой, ой! – закричал Ётаро. – Надо прогнать искру, а то от нее загорится весь дом.

Он вытащил из-за пояса веер и стал махать им изо всей силы. От этого искра еще сильнее разгорелась, и бумага начала тлеть. Люди, которые жили в доме, заметили, что бумага у них на окне дымится, испугались и выбежали на улицу. Тут они увидели Ётаро, который стоял у окна и раздувал веером огонь. Люди так рассердились на него, что вырвали у него из рук веер и хорошенько отколотили Ётаро. А загоревшуюся бумагу сейчас же залили водой.

Испуганный и заплаканный Ётаро поплелся домой.

– Что с тобой случилось? – спросила мать, увидев заплаканного сына.

– Меня опять побили, – сказал Ётаро, плача. – Я хотел согнать искру с бумажного окна, чтобы не загорелся дом, и стал махать на нее веером, а у меня отняли веер и поколотили меня.

– Ну и глупый же ты, – сказала мать. – Разве можно тушить искру веером? Огонь надо заливать водой.

– Это верно, – ответил Ётаро. – В другой раз буду умнее.

На следующий день утром Ётаро пошел погулять. Он дошел до самого края деревни. А на краю деревни стояла кузница. Дверь в нее всегда была открыта настежь, а внутри целый день полыхало пламя. Перед огнем раскачивались взад и вперед два парня. Они били по раскаленному железу молотами на длинных ручках. Когда молот ударял по железу, во все стороны сыпались искры.

Ётаро остановился перед дверью и заглянул внутрь.

– Опять пожар! – обрадовался Ётаро. – Ну, теперь я знаю, что делать.

Он набрал полное ведро воды и вылил его в огонь.

Кузнецы сначала только рты разинули. А когда вода в пламени зашипела, они набросились на Ётаро, надавали ему тумаков и вытолкали на улицу. С громким плачем побежал он домой.

– Что опять случилось? – спросила мать.

– Опять побили меня, – сказал Ётаро. – Я проходил мимо кузницы, а там горел огонь и сыпались искры, совсем как на пожаре. Я хотел залить огонь водой, как ты мне велела, а кузнецы рассердились и побили меня.

– Ну и глупый же ты! – сказала мать. – Ведь в кузнице огонь нужен для работы. Разве ты не видел, как там кузнецы бьют молотом по железу? Уж если ты хотел им помочь, так делал бы то же, что и они.

– Верно, – сказал Ётаро. – В другой раз буду умнее.

Через два дня, когда царапины и синяки у Ётаро зажили, он пошел опять гулять. Только отошел от дома, как увидел двух парней, которые колотили друг друга палками.

«Надо им помочь!» – подумал Ётаро.

Он поднял с земли толстую суковатую палку и что есть силы ударил сначала одного, потом другого парня по голове.

Парни сейчас же перестали драться, и оба накинулись на Ётаро. Они были старше и сильнее его, да к тому же их было двое. Они так больно избили Ётаро, что он еле дотащился до дому.

– Что с тобой? – спросила мать. – Опять тебя побили?

– Опять, – сказал Ётаро. – Я увидел на улице двух парней. Они били друг друга палками. Я стал им помогать, а они оба вдруг набросились на меня и давай меня колотить.

Мать только рукой махнула:

– До чего же ты глуп, Ётаро! Ведь тут надо было не помогать, разнимать надо было.

– Верно, сказал Ётаро. – В другой раз буду умнее.

Семь дней после этого сидел Ётаро дома, боялся показаться на улицу. Но на восьмой не вытерпел и пошел погулять.

Вышел он на улицу и видит: посреди дороги грызутся две собаки.

Ётаро остановился и закричал:

– Перестаньте драться!

Собаки его, конечно, не послушались. Тогда Ётаро подбежал к ним, ухватил их обеих за хвосты и стал растаскивать в разные стороны. Собаки еще больше рассвирепели, зарычали и вцепились бедному Ётаро в икры. Если бы прохожие не подоспели на помощь, собаки разорвали бы его в клочья.

Едва живой вернулся Ётаро к матери.

Мать посмотрела на него и ничего уж больше не сказала.

Дурака учить – только время тратить.

Почему плакал дождевой червяк

огда-то очень давно жило на острове Онуяма много-много дождевых червяков.

Случилось это как-то раз, когда взошла на небе яркая луна. Озарила она своим светом листья деревьев, заблестела в капельках росы.

Обрадовались дождевые червяки, принарядились получше и отправились на праздник – луной любоваться. Уж как они веселились: и пели, и плясали, а потом и пирушку устроили. Только один старый червяк присел одиноко под деревом и жалобно заплакал.

Увидел его молодой червяк и спрашивает:

– Почему ты так горько плачешь, дедушка? Что за беда с тобой стряслась? Посмотри, какая красивая луна сегодня на небе, какие все вокруг веселые!

А тут и другие червяки подползать стали.

– Что случилось? – спрашивают.

Вытер старый червяк слезы и говорит:

– Вот гляжу я на вас – молодые вы еще, зеленые! Пляшете себе, поете – ничего и не знаете! А я день и ночь думу тяжкую думаю. Был я когда-то, как и вы, молодой, жили мы на острове тихо и спокойно. Мало нас, дождевых червяков, здесь было. А теперь куда ни глянь – одни червяки кругом! Что же дальше будет? Скоро нам тут ни места, ни пищи не хватит, и умрем мы тогда все голодной смертью!

Услыхали это молодые червяки и тоже заплакали. А со всех сторон все новые и новые червяки подползают, волнуются. «Что случилось?» – спрашивают. Как узнают, что скоро голодная смерть придет, тут же рыдать навзрыд начинают.

А тем временем на морском берегу под большим камнем лежала старая змея. Любовалась она луной, любовалась, а потом притомилась и заснула, да так крепко, что и не заметила, как хлынул с холма водный поток, подхватил ее и закружил что было силы. Проснулась змея, испугалась:

– Что за беда! Откуда на нашем острове река взялась?!

Собрала она силы и поплыла вверх по течению – надо ж узнать, что там на холме приключилось! Долго плыла змея, пока не добралась до самой вершины. Вылезла она на травку, отдышалась, видит – сидят на холме тысячи дождевых червяков и рыдают, да так горько, что падает с холма настоящий водопад!

– Эй вы, глупцы, что вы тут разревелись?! – рассердилась змея. – Из-за ваших слез меня чуть в море не унесло!

– Не гневайтесь, госпожа змея, – стали всхлипывать дождевые червяки. – Выслушайте нас!

И рассказали они змее о том, что скоро негде будет им жить и умрут они голодной смертью.

– Ха-ха-ха! – громко рассмеялась змея. – Вот уж вправду люди говорят: колодезная лягушка моря не знает! Вы что же, думаете, глупые, ничего на свете кроме вашего островка и нет вовсе? Выйдите на берег моря да посмотрите вдаль – сколько вокруг островов всяких! Сколько на свете земли всякой!

Так сказала старая змея червякам, повернулась и прочь уползла под свой большой камень.

– Странно это, очень странно! – пробурчал старый червяк. – Сколько лет на свете живу, а никогда о других землях ничего не слышал.

Решили тогда червяки проверить, правду ли змея сказала. Выбрали они самых сильных червяков и отправили их в море – пусть узнают, есть ли на свете еще острова. Сели молодые червяки на большие опавшие листья и поплыли в море. Долго они плыли и вот, наконец, на рассвете увидели перед собой много-много разных островков: больших и маленьких.

– Какой здесь простор!

– Как здесь красиво!

– Сколько здесь всякой пищи! – в один голос закричали дождевые червяки.

Поспешили они домой вернуться, чтоб другим червякам о новых островах рассказать. Обрадовались дождевые червяки, собрали большие опавшие листья и поплыли к другим островам.

С тех самых пор на любом острове Рюкю можно встретить дождевого червяка.

Бог горы и рыба-окодзэ

далекие времена жили в одной деревне очень богатые люди. Почему они были такими богатыми? Да потому, что дружили крестьяне той деревни с самим Богом горы. Вот и помогал он им хороший урожай вырастить, вредных насекомых да темные силы отогнать.

Каждую осень уходил Бог в горы и оттуда сверху за деревней присматривал. А весной он обязательно вниз спускался и в деревню приходил. Ждали его крестьяне с нетерпением – никогда без Бога горы рис на поля не высаживали, потому и называли его весной Богом рисового поля.

Был Бог горы очень добрым, но уж слишком застенчивым: то краснел от скромности, то лицо прикрывал от смущения, ну впрямь, как юная девушка.

Но вот как-то по весне случилась такая история. Как всегда, пришел Бог горы в деревню – крестьяне как раз рис сажали. Встретили его как полагается – с почестями, подарки поднесли, угощение устроили. И все было бы ладно, если бы не надумал Бог горы по деревне прогуляться. Обошел он дома, обошел поля да и к ручью вышел. Сел на бережок отдохнуть. Сидит – любуется. И надо же было такому случиться, что посмотрел Бог горы в ручей, отражение свое-то и увидел! А как увидел, так и запричитал:

– Ой, ой! Вот беда! Неужели это я?! Никогда не знал, что я такой урод! Ну и лицо! Как же мне стыдно! Как стыдно!

Заплакал Бог горы горючими слезами, пожитки подхватил и в горы стремглав побежал.

Растерялись крестьяне.

– Подожди! – кричат. – Не печалься! Мы тебя и такого любим и чтим!

А Бог горы бежит без оглядки, ничего слышать не хочет.

Испугались крестьяне. «А что, если он теперь никогда не вернется?» – думают. Так и случилось. Спрятался Бог горы в лесной чаще, людям на глаза не кажется.

Пришла в ту деревню большая беда: стала рассада чахнуть, заливные поля сохнуть, а деревья в горах и вовсе расти перестали. Не знают крестьяне, что делать, как горю помочь. Думали они, думали, да и пошли к одной мудрой старушке – совета просить.

Рассказали они ей про свою беду. Задумалась старушка, а потом и говорит:

– Старая я, годов двести, почитай, на свете живу. Не припомню что-то, как этот Бог горы выглядит. Вы сами-то его хорошо в лицо помните?

– А как же? – удивились крестьяне. – Каждый год по весне он в деревню приходит.

– Ну и как? – опять спросила старушка. – Вправду он так собой нехорош?

– Вправду, – вздохнули крестьяне. – Да ведь это неважно! Все равно он для нас самый лучший!

– Конечно, – согласилась мудрая старушка, – самое главное, что Бог горы добрый. Но вот незадача – уж очень он стеснительный. Видно, стыдно ему стало, что лицо у него уродливо, потому и убежал он от вас. Раньше-то он этого не знал.

– Что же нам теперь делать? – спросили крестьяне. – Беда у нас – того гляди в деревне голод начнется. Работаем мы на полях с утра до ночи, а ничего у нас не растет.

– Надо вам найти кого-нибудь еще некрасивей, чем Бог горы, – посоветовала старушка. – Пусть увидит, что не он на свете самый безобразный.

Задумались крестьяне. Кто же еще так некрасив, как Бог горы? Думали-гадали, да ничего не придумали.

– Ладно уж, – сказала старушка, – дам вам совет. Пойдите к нашему ручью и поймайте там рыбу-окодзэ. А как поймаете, посмотрите на нее внимательней – никто на свете так уродливо глаза не таращит!

– Окодзэ! И то правда! – обрадовались крестьяне.

Сходили они к ручью, рыбу-окодзэ поймали и давай хохотать:

– Ха-ха-ха! Ну и рожа!

– Вот умора!

– Ой да уродина!

Посадили они рыбу-окодзэ в большой кувшин и скорее в горы побежали. Нашли дом Бога горы, постучались.

– Открой нам, Бог горы, – просят. – Посмотри, что мы тебе принесли!

Открыл Бог горы дверь, в кувшин заглянул – а там рыба сидит, глаза таращит, челюстями туда-сюда двигает! Жуть, да и только!

– Вот это да! – удивился Бог горы. – Бывает же такое на свете! Вижу я, что есть кто-то еще уродливее меня! Как хорошо, что я не рыба-окодзэ! А она-то, она-то, посмотрите, как глазами вращает! Ха-ха-ха! Ой, не могу больше! Сейчас лопну от смеха!

Смеется Бог горы, и крестьяне смеются. Радостно всем им стало и весело. Вернулось к Богу горы хорошее настроение. Помирился он с крестьянами. Стали в деревне опять богато жить: рис на полях заколосился, плоды на деревьях созрели. И жили с тех пор всегда крестьяне и Бог горы в мире и согласии.

Старик и чудище

давние времена жил в одной деревне старик. Страсть как любил он рыбу удить. Только вот незадача – рыбак-то он был никакой. Целый день у моря сидит, а пойманных рыбешек и на ужин не хватает. Думал старик, что ему делать, и придумал: «Пойду-ка я на рыбалку ночью. Вокруг – никого, да и рыба сонная, тихая, авось, мне и повезет».

Вот как-то раз ночью отправился рыбак к морю. Нашел место безветренное, у самой скалы, удочку забросил – ждать стал. Вдруг видит – сидит за скалой другой рыбак.

Рассердился старик. «И ночью покоя нет, – думает. – Зачем он на мое место удить пришел?» Хотел было он тому рыбаку сказать, чтоб он прочь уходил, да раздумал – решил его получше разглядеть.

Посмотрел он внимательнее, да от страха совсем дар речи потерял – сидит за скалой чудище, что на большом тутовом дереве живет: лицо красное, волосы красные, в разные стороны торчат.

Испугался старик, сжался весь, еле дышит. Совсем про рыбу позабыл. А у чудища-то рыба только и делает, что клюет. Так они до рассвета и просидели.

«Только бы утра дождаться, – думает старик. – Вот солнышко взойдет, чудище и исчезнет. Никогда больше ночью рыбачить не пойду!»

А тут и светать стало. Поднялось чудище, потянулось и спрашивает:

– Эй, старик, ты чего такой неразговорчивый? Боишься меня, что ли? Не бойся, я тебя не трону. Вижу я, ты тоже любитель по ночам рыбу ловить. Очень это мне нравится, а то скучно одному ночи коротать.

– Не знал я, – отвечает старик, – что чудища любят рыбой лакомиться. Вот бы никогда не подумал, что ты рыбачить ходишь.

– И не люблю я рыбу вовсе, – поморщилось чудище. – Нравятся мне только рыбьи глаза, а саму рыбу я и не трогаю.

– А куда же ты ее деваешь? – удивился старик.

– Выбрасываю, – ответило чудище. – Но ты, если хочешь, себе ее взять можешь.

Стоит старик, не знает, что делать: боязно у чудища рыбу брать.

– Чего задумался? – засмеялось чудище. – Бери – не пожалеешь. Рыба как рыба.

Взял старик ту рыбу, домой отнес и уху сварил. Славная уха получилась.

С тех пор так и повелось. Только луна взойдет, берет старик удочку и на рыбалку спешит, а чудище его уже у ворот поджидает.

– Здравствуй, старик, – говорит. – Теплая ночь нынче выдалась, чую я, хороший лов будет.

Придут они на берег, у скалы сядут и до утра рыбачат. А как заря заниматься станет, вынет чудище у пойманной рыбы по левому глазу и съест, а остальное старику отдаст.

Большой улов был у чудища. Стал старик много рыбы домой приносить – одному уже и не съесть. Надумал он тогда рыбой торговать. И надо же, раскупали ту рыбу безглазую в одно мгновение!

Разбогател старик. Лень ему стало каждую ночь с чудищем на рыбалку ходить. Вот и надумал он от друга своего избавиться.

Пошли они как-то раз рыбу удить, старик и говорит:

– Вот ты, чудище, такое на рыбалке удачливое, наверное, нет на свете ничего, что бы ты не мог сделать.

– Да, пожалуй, – согласилось чудище. – Многое мне под силу.

– Неужели ты ничего на свете и не боишься? – удивился старик.

– Испугать меня трудно, – засмеялось чудище. – Есть, правда, две вещи, которые мне совсем не по душе. Никому я о них не говорил, но тебе, как другу, скажу. Очень не люблю я скользких осьминогов, да еще петухов, которые о начале дня возвещают.

Хорошо запомнил старик слова чудища и решил того, во что бы то ни стало, напугать.

Дождался старик ночи, надел соломенный плащ, капюшон на голову натянул и на крышу своего дома забрался – ждет, когда чудище за ним придет. А чудище и не ведает, что старик недоброе задумал, идет по тропинке, удочкой размахивает и песенку напевает. Подошел к воротам, да как вкопанный и остановился. Видит – сидит на крыше большой петух, крыльями машет.

Удивилось чудище: «Что это петух среди ночи на крыше делает?» Увидел старик, что чудище его заметило, и давай еще быстрее руками махать, словно крыльями, да кричать во все горло: «Коккэкко! Коккэкко! Скоро солнце взойдет! Скоро солнце взойдет!».

Испугалось было чудище, назад попятилось, да остановилось. «Странный какой-то голос у этого петуха, – думает, – на стариковый похож». Догадалось оно, что старик его провести решил, рассердилось.

– Где же, старик, твоя благодарность? – спрашивает. – Я с тобой дружить хотел, а ты…

Заплакало чудище, лицо руками закрыло и прочь побежало, да у ворот осьминога увидело – скользкого, противного. Закричало чудище, задрожало, да в темноте и пропало, будто и не приходило вовсе.

Обрадовался старик, что от нечистой силы избавился. «Не надо мне теперь на рыбалку ходить, – думает. – Буду дома сидеть, денежки подсчитывать, да на солнышке греться».

Но не вышло так, как старик хотел. Проснулся он поутру – тут болит, там болит. Поохал, поохал, да и помер.

Сказывают старые люди, что это чудище его наказало за то, что благодарным быть не умел.