Текст книги "Поле заколдованных хризантем (Японские народные сказки)"

Автор книги: Нисон Ходза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Влюбленные сосны

лучилось это в давние времена, когда столицей Японии был еще город Нара.

Жили в одной деревне у самого моря юноша по имени Ирацуко и девушка по имени Ирацумэ. Были они оба лицом пригожи. Сватала их людская молва.

– Вот было бы хорошо, если б полюбили друг друга Ирацуко и Ирацумэ! – говорили вокруг.

Но только юноша и девушка будто и не замечали друг друга вовсе. Услышит Ирацуко, что люди говорят, да только рукой махнет: отстаньте, мол. А как начнут соседки перед Ирацумэ жениха нахваливать, улыбнется девушка и прочь пойдет.

Вот как-то раз устроили крестьяне большой праздник. Собрались они под вечер на лесной поляне, стали петь, плясать да стихи слагать. Тут-то и подошел юноша к красавице Ирацумэ.

– Повернись ко мне, погляди на меня, – говорит. – Красива ты, будто молодая сосенка. Махни мне своей веточкой, дай знак, что любишь меня.

Зарделась девушка.

– Не подобало мне такие речи слушать, – отвечает. – Да уже не скрою, признаюсь, что давно люблю тебя.

Заприметили люди, что Ирацуко и Ирацумэ беседы ведут, любопытно им стало. Уж и так они и эдак подслушать хотели, то подойдут – усмехнутся, то в сторонке встанут – улыбнутся. А потом и вовсе надоедать стали:

– Когда на свадьбу позовете?

– Скоро ль свадьбу играть будем?

Рассердился Ирацуко:

– Нет от вас покоя, – говорит. – Не смотрите на нас, не трогайте нас!

Схватил он девушку за руку и в глубь леса побежал. Покачали люди головами.

– Не хотели мы их обидеть, – говорят. – Просто радуемся, что счастье они свое нашли.

А влюбленные в лес прибежали да под старой сосной присели.

– Вот ведь какие люди! – никак не успокоится Ирацуко. – Нет от них спасения!

– И то правда! – согласилась Ирацумэ. – Вечно свои носы в чужие дела суют!

Стало смеркаться. Тихо кругом, только луна на небе сияет, да листья с деревьев падают. Просидели влюбленные всю ночь под старой сосной, так и не заметили, что утро наступило. Огляделись они вокруг: солнышко из-за горы поднимается, вдалеке петухи запели, собаки залаяли.

– Пойдем в деревню, – сказал Ирацуко. Хотел он было подняться, да не смог – ноги будто в землю вросли.

– Я помогу тебе! – воскликнула Ирацумэ и тоже хотела встать, но и ее ноги слушаться перестали.

– Что с нами случилось? – удивились влюбленные.

А в это время крестьяне в лес пришли – отправились они Ирацуко да Ирацумэ искать. Глядь – стоят на самом краю леса две молодые сосны.

Ахнули люди, руками всплеснули:

– Посмотрите, посмотрите! Это же Ирацуко и Ирацумэ в сосны превратились!

– Не хотели они, чтоб люди на них смотрели, вот и спрятались от чужих глаз!

– Да, их тут и вправду никто не увидит!

Испугались юноша и девушка: «Неужто это о нас люди говорят? Неужто это мы в сосны превратились?»

Так и остались две сосны на краю леса стоять. Бывало, придут крестьяне в лес, сядут под ними, спросят заботливо:

– Как поживаешь, красавица Ирацумэ?

– Как здоровье, Ирацуко?

Зашумят сосны, заскрипят, ветвями забьют, и покажется людям, будто ворчат они:

– Опять вы нам надоедаете! Опять покой наш нарушаете! Нет от вас спасения – не глядите на нас, не трогайте нас!

Вздохнут крестьяне и прочь пойдут. Так и прозвали те сосны: маленькую, что раньше Ирацумэ звалась, – сосна-«не гляди на меня», а большую, что была некогда юношей Ирацуко, – сосна-«не тронь меня».

Монах-колдун

огда-то очень давно жил в одном монастыре монах. Откуда он появился в тех местах, никто не знал, но тянулись к нему люди – и лицом пригож, и нрава доброго. Очень скоро пошли дела старого монастыря на лад, да и монах тот разбогател.

Только стали замечать прихожане странную вещь: как придут они в храм, нападает на них глубокая дремота, а как очнутся – то денег не досчитаются, то украшений богатых не найдут.

– Что за чудеса в нашем храме творятся? – стали спрашивать друг друга люди. – Не может ведь такого быть, чтоб монах этот на нас дремоту насылал!

Подумали прихожане и так решили: не будем больше в старый монастырь ходить, может, и не виноват монах, да зачем с темной силой тягаться.

А монах-то тот и вправду непростой был. Научился он еще в юности колдовскому мастерству, да вот беда: не во благо, а во зло свой дар использовал. Понял он скоро, что заподозрили прихожане неладное, и надумал он по-другому себе богатство добывать. Стал монах ночи дожидаться да незаметно в дома чужие проникать. Усыпит хозяев, да и обворует. Никто его поймать не мог. А монах так осмелел, что забрался к самому князю во дворец, да и его обокрал!

Собрал князь своих слуг и говорит:

– Неладные дела творятся в наших краях. Объявился здесь монах-колдун, насылает он на людей дремоту и порчу, а сам тем временем черные дела вершит. Надо бы нам придумать, как от монаха этого избавиться.

– Не гневайся на нас, князь, – ответили ему слуги, – позволь сказать. Беда-то наша в том, что не видим мы того монаха, когда он на воровскую охоту выходит. Умеет этот колдун оставаться невидимым. Мы ему никакого вреда причинить не можем, а он нас то за волосы схватит, то ногой ударит, а то и мечом норовит зарубить.

Призадумался князь, призадумались слуги: как от монаха-колдуна избавиться, да так ничего и не решили.

А тем временем прибыл в те края принц Тятан. Был он юноша бесстрашный. Услышал он историю про монаха-колдуна, удивился:

– Неужто во всем государстве не нашелся смельчак, чтоб злого колдуна одолеть? Покажите мне тот монастырь, где монах скрывается, потягаюсь я с темной силой!

– Не ходи туда, принц Тятан! – стали отговаривать его люди. – Неровен час – погубит он тебя.

Но смелый принц никогда своих решений не менял. Раз надумал с колдуном сразиться, так тому и быть.

Отправился принц в старый монастырь. Видит – стоит монастырь в лесной глухомани, дорожки, по которым некогда люди ходили, травой заросли высокой, а сам монастырь затянут паутиной.

– Да, не очень-то веселенькое местечко, – почесал затылок принц Тятан, – видно, давно сюда добрые люди дорогу забыли.

Подошел он к покосившимся воротам, да как закричит:

– Эй! Есть тут кто-нибудь, кто Будде служит?

Отворились ворота, и вышел навстречу принцу монах-колдун.

– Кто ты и что тебе надо? – грозно спросил он.

– Я принц Тятан, – ответил юноша.

Услышал монах такое знатное имя, задумался: «Раз называет себя этот юноша принцем, значит, очень он богат. Будет чем поживиться». А вслух сказал:

– Прошу вас, заходите! Очень я рад, что сам принц Тятан посетил эту скромную обитель!

Провел колдун принца в храм и спрашивает:

– Позвольте спросить, зачем пожаловал ко мне принц в гости?

– Слышал я, – отвечает Тятан, – что большой ты мастер играть в шашки-го. Вот и решил я с тобой силой да умением потягаться. Давай сыграем партию!

– Воля ваша, – ответил монах.

Принес он шашки-го, начали они играть. Только не смотрит колдун на игру, не может он взгляд отвести от драгоценного меча, каменьями украшенного, что у принца Тятан на боку висит. «Вот бы мне такой меч заполучить!» – думает.

Забормотал колдун свое заклинание, начал на принца дремоту наводить. Видит – склонил юноша голову над доской да и заснул крепким сном. Обрадовался монах, подкрался к принцу, только руку к мечу протянул, как вскочит тут принц Тятан да как закричит:

– Ах ты, негодный монах! Надумал меня обморочить и меч мой, что от предков мне достался и славную службу нашему роду служил, украсть?!

Оторопел монах:

– Разве ты не заснул? – спрашивает.

– Не боюсь я твоей колдовской силы! – воскликнул юноша. – Ты меня в дремоту ввести хотел, да я хитрее оказался. Только дурман твой голову наполнять стал, притворился я, что уже заснул крепким сном, а ты, глупый, и поверил!

Загорелись глаза монаха недобрым светом.

– Никто прежде не видел, как я колдовство свое творю! – прошипел он. – Придется мне тебя убить!

С этими словами бросился злой колдун на бесстрашного юношу, да не тут-то было! Отскочил принц в сторону. Понял тут монах, что принц его убить надумал. Превратился он в маленькую птичку и хотел было из храма вылететь, но вскинул Тятан свой драгоценный меч и задел птичку. Превратилась та птичка снова в монаха. Упал он на пол весь в крови, исчезла его колдовская сила. Испустил дух злой колдун.

Вернулся принц Тятан в свой замок целый и невредимый. Только начались с того дня в его владениях всякие чудеса. Стал появляться в разных местах страшный призрак: косматый, грязный, весь в крови, глаза злобой светятся. Испугались люди, пришли к принцу и говорят:

– Принц Тятан, защити нас от этого чудища! Боимся мы теперь наступления ночи.

Понял принц, что не дает ему покоя душа умершего монаха. Дождался он, когда призрак в его замке появится, вышел ему навстречу и говорит:

– Не позволю тебе мой народ пугать. Убирайся по-хорошему из моих владений!

Засмеялся в ответ ему призрак страшным голосом. Но не испугался юноша. Вскинул он меч и ударил по тому месту, где призрак появился. В тот же миг закричали в садах птицы, посыпались с деревьев листья, разлетелись во все стороны голубые искры. А потом все стихло.

С тех самых пор никто больше страшного призрака во владениях принца не видел. Но вот скоро пришло в те края новое несчастье: как родится у кого в семье мальчик, вскрикнет и тут же умрет.

Снова пришли люди в замок принца Тятан.

– Новая беда у нас случилась, – говорят. – Не дают нам темные силы спокойно жить. Помоги нам, принц Тятан.

Думал, думал принц, как людям помочь, и так решил: как родится в семье мальчик, пусть выходят родители на улицу и громко об этом всем сообщают. Не посмеют тогда злые силы к тому дому приблизиться, да и колдовские чары силу потеряют.

С тех пор, говорят, отступила беда от владений принца Тятан. А на юге Японии, на островах Окинава, обычай появился о рождении мальчика во всеуслышание рассказывать.

Храм белых цапель

лучилось это много-много лет назад.

Стояла среди гор и лесов маленькая деревенька. Весело и богато жили там люди. Водили они дружбу с белыми цаплями: видимо-невидимо было их в тех местах. Прилетят, над деревней покружат да у реки сядут. Жили крестьяне и цапли в мире и согласии.

Но вот как-то раз пришла в ту деревню большая беда – наступила засуха. Высохли реки и пруды. Даже в колодцах ни капли воды не осталось.

Опечалились люди. «Пропадет теперь урожай, – думают, – настанет в деревне великий голод».

Пошли они к старейшине совета просить.

– Надо помолиться небесным богам, – решил старейшина. – Может, сжалятся они над нами, пошлют на землю дождь.

Стал старейшина богам усердно молиться. Вдруг слышит – бегут к его дому люди.

– Вода! Вода! Смотрите – вода! – кричат. – Вода с небес льется!

Выбежал старейшина из дома, понять не может, о чем люди толкуют. Глянул вдаль, да так рот от удивления и открыл. Стоит над лесом, что за самой деревней раскинулся, белый столб, колышется, ни дать, ни взять – река от земли до неба поднялась, да и только!

Бросились крестьяне к лесу, подбежали ближе, а это и не река вовсе, а белые цапли. Вытянулись они от земли до самых облаков и крыльями машут.

– Неспроста цапли здесь кружат, – сказал старейшина. – Будто указывают нам на что-то!

– Помню я, рассказывал мне дед, – сказала одна старушка, – что есть в нашем лесу чудесное болото – в нем вода никогда не высыхает. Может, белые цапли нам его отыскать помогают.

Пошли крестьяне в лесную чащу. Долго они по лесу ходили, пока не вышли к большому болоту. Смотрят – а болото тоже сухое. Совсем растерялись крестьяне. Стоят, что делать, не знают.

А старейшина все свое твердит:

– Неспроста белые цапли над болотом кружили! Ох, неспроста!

Обошел он болото, и показалось вдруг ему, что журчит где-то рядом вода, поет ручеек, заливается. Дотронулся старейшина до высокой скалы, а она-то мокрая!

– Видно, внутри скалы родник бьет, – догадался он, – а может, и река течет.

Удивились все:

– Как же река внутри скалы течь может? Куда же она течет и откуда?

А старейшина все равно на своем стоит:

– Течет река и все!

Приказал он позвать камнетеса и скалу ту разбить. Ударил камнетес раз, ударил два, а скала словно железная, только и делает, что гудит – ни одного кусочка от нее не отлетает. Позвал камнетес помощников. Стали они вместе бить, а разбить все равно не могут.

Вот уж и смеркаться стало. Подошел тогда старейшина к скале поближе и просить стал:

– Сжалься над нами, госпожа скала, открой нам свои воды, напои наших детей.

Качнулась тут скала, и увидели все у самого ее подножия маленькую трещину. Стала та трещина расти, расти, да скалу раздвигать.

Испугался старейшина, да как закричит:

– Отойдите от скалы! Отойдите!

Бросились крестьяне врассыпную, за деревьями попрятались, смотрят, что дальше будет.

А скала покачалась да перестала. А потом как вздохнет глубоко, да как кашлянет, да как выплюнет из нутра своего струю чистой звонкой воды! Высоко в небо взлетела та струя, засверкала в лунном свете!

Пораскрывали крестьяне рты от удивления, глядят – глаз отвести не могут. А тут и белые цапли появились – кружат у воды, то поближе подлетят, то крылом коснутся, а то и голову под брызги подставят!

Весело стало всем, радостно. Напоила та струя звонкая и лес, и поле, наполнила водой реку, пруды и болото лесное.

– Прав я был, – сказал старейшина, – неспроста белые цапли над болотом кружили. Видно, не простые это птицы, а посланцы Духа лесного болота. Услышал хозяин болота наши молитвы, вот и послал нам спасение.

Поклонились крестьяне цаплям. А птицы еще над лесом покружили и прочь улетели.

Сказывают, что построили жители той деревни на краю лесного болота храм и назвали его Саги-но-мия, что значит «Храм белых цапель», и с тех пор Духу лесного болота поклоняться стали, да и про белых цапель не забыли – всегда их радушно в той деревне встречали.

Друг и брат

лучилось это давным-давно по осени в одной деревне.

Пришла пора урожай собирать. А он славный уродился: налился рис, колосья к земле клонит. Вышли крестьяне утром в поле – а рис-то из земли вырван, поле потоптано. Закручинились они:

– Кто же посмел наш урожай испортить? Кто воровать надумал?

Убрали они рис, сколько за день смогли, и по домам отправились. На следующий день приходят, видят – опять кто-то по полю ходил.

Решили тогда крестьяне вора выследить да наказать сурово. Стали они по очереди сторожить. А вор-то хитрее оказался – перестал приходить вовсе.

Обрадовались крестьяне:

– Здорово мы его напугали! Пусть знает: не дадим ему безнаказанно наш рис топтать!

Не стали больше они поле сторожить, а вор-то тут как тут! Снова по ночам рис воровать начал. Вот ведь напасть какая!

Жил в той деревне один парень. Звали его Тара. Был он добрым и смелым. Никто его в каратэ победить не мог. Очень хотелось Тара людям помочь, вот и решил он ночного вора выследить.

Взял Тара большую палку и, как стемнело, на поле отправился. А ночь-то безлунная, темно, хоть глаз выколи. Лег Тара в траве, дыхание затаил, ждать стал, когда вор появится. Долго он так лежал. Вдруг слышит – крадется кто-то. Сначала, вроде, легкими шагами шел, а как приблизился – загрохотало все, да ветер горячий поднялся.

Лежит Тара в траве, по сторонам смотрит, а ничего не видит – тьма же кругом. Стал он тогда прислушиваться, и показалось ему, что вор серпом колосья срезает. Выскочил смельчак из своего укрытия и на звук серпа побежал. Видит – у самых его ног сидит кто-то. Размахнулся Тара и что было силы палкой вора-то и ударил.

Издал вор жалобный стон, под ноги Тара рухнул и замер – умер, значит.

Испугался Тара, заплакал:

– Вот беда-то! Не хотел я человека убивать, и в мыслях того не имел. Думал я, как людям помочь и вора поймать.

Ну, сколько слез не лей, а вора-то все равно не оживить.

Вздохнул Тара и к старшему брату пошел – за советом.

– Помоги мне, брат, – стал просить Тара. – Подтверди перед людьми, что не замышлял я страшное убийство.

– Ах ты, негодный! – закричал на него старший брат. – Сам в петлю лезешь, да и меня за собой тянешь! Ты бы раньше ко мне за советом пришел, когда вора убить надумал. Что же, по-твоему, вор – не человек? Ты не просто вора убил, а человека. Значит, ты убийца и есть!

Совсем растерялся Тара.

– Неужели тебе меня совсем не жалко, старший брат? – спрашивает. – Прошу тебя, засвидетельствуй, что все случайно вышло.

– Засвидетельствовать? – рассердился старший брат. – Да ты что, рехнулся? Тогда же все подумают, что я с тобой заодно. Убирайся прочь из моего дома! Нет у меня с убийцей ничего общего!

Так и выгнал старший брат младшего. Идет Тара, слезы горькие льет. «Нет мне теперь спасения, – думает, – даже брат от меня отказался. Куда идти – не знаю. Хоть в болоте топись».

Шел он так, шел, пока не подошел к дому своего друга. «Дай, – думает, – зайду, попрощаюсь перед тем, как в болото брошусь».

Отворил друг дверь, удивился:

– Ты что же это, Тара, по ночам гуляешь? Или случилось что?

Рассказал ему Тара обо всем – и о том, как людям помочь хотел, и о том, как вора нечаянно убил. Только о старшем брате умолчал – стыдно ведь.

– Да… – задумался друг, – грустная история вышла… Но ты не печалься, я тебя в обиду не дам. Всем расскажу, что не хотел ты его смерти. Ну, а если не поверят, скажу, что вместе мы с тобой ночью на том поле были. Вдвоем и умирать не страшно.

– Спасибо тебе на добром слове, – сказал Тара. – Только гибели твоей я не хочу. Сам за все отвечу, коль придется!

– Ладно, не кручинься, поживем – увидим, – стал подбадривать его друг и предложил: – Давай лучше на поле сходим и на вора поглядим, а то ведь ты и не знаешь, кого убил. Да и негоже ему посреди поля лежать – похоронить его надо.

– И то правда, – согласился Тара, – пойдем.

А тут и светать стало. Пришли Тара с другом на поле, видят – чернеет что-то среди колосьев. Подошли поближе, да так на месте и застыли! Не человек перед ними лежит, а большой болотный угорь! Давно за ним крестьяне охотились! Был тот угорь хозяином окрестных болот и много хлопот людям доставлял.

– Вот тебе и вор! – засмеялся друг. – Ты, значит, дважды людям помог: от вора урожай уберег, да еще впридачу – деревню от злого угря спас!

Подняли друзья большого угря и в деревню отнесли. Вот была радость! Со всех окрестных деревень приходили люди на угря посмотреть.

– Вот он какой, оказывается, хозяин болот! – удивлялись.

– А какой большой!

– А какой страшный!

– Спасибо тебе, Тара, что всех нас от смерти голодной и от угря злого спас.

Зажарили крестьяне большого угря и устроили настоящий пир. Сидел Тара на том пиру во главе стола, а рядом с ним – друг. Только старший брат на праздник не пришел. Стыдно ему стало, что не помог он Тара в трудную минуту. Собрал старший брат свои пожитки и навсегда из тех мест ушел.

Как заяц море переплыл

ил на свете заяц, и было у него заветное желание – море переплыть, на далеком морском острове побывать. Но плавать зайчишка не умел, и лодки у него не было.

Думал-думал заяц и придумал. Гулял он как-то раз по берегу моря, увидел акулу и спрашивает:

– Как думаешь, акула, у кого больше друзей – у тебя или у меня?

– Тут и думать нечего, у меня, конечно, – сказала акула. – Все акулы в морях и океанах – мои друзья.

– И сколько же у тебя друзей?

– Не знаю, – задумалась акула, – много, очень много, но сколько именно – откуда мне знать! Я их не считала.

– А давай посчитаем, – предложил заяц.

– Да как же мы их посчитаем? – удивилась акула.

– А ты подзови акул к нашему берегу, – предложил заяц. – Раз они твои друзья, обязательно приплыть должны. Лягут акулы на волны бок о бок друг к другу, как раз до того вон острова вытянутся. Вот я их и пересчитаю.

«Ай да заяц!» – удивилась акула.

Позвала она на следующее утро всех своих друзей, легли акулы бок о бок в одну линию от берега до самого острова.

– Ну, начинай! Попробуй-ка сосчитать моих подруг! – крикнула зайцу акула.

Взобрался заяц на спину акуле, постоял, подумал, а потом с одной акульей спины на другую стал перескакивать и громко считать:

– Одна, две, три, четыре…

Так и считал, пока не добрался до заветного острова. А там спрыгнул на землю да как закричит:

– Здорово я вас одурачил, глупые акулы! Очень мне нужно знать, сколько у акулы друзей! Я на остров попасть хотел! А вы-то и поверили!

Рассердились акулы, ринулись к острову, да заяц уже давно на земле стоит, попробуй достань его. Правда, одной акуле все же удалось схватить зайца за хвост и вырвать клок шерсти.

Уплыли акулы. Сидит заяц на камне, лапой оборванный хвост приглаживает. «Вот так дела! – думает. Как же я теперь домой попаду? Как через море переберусь?»

А уж темнеет, страшно зайцу на незнакомом острове.

Услышал дух, хозяин острова, как горько плачет заяц, и подошел к нему:

– Что ты, заяц, слезы льешь? Акул обмануть надумал? А что же вышло? Разве можно так! Попросил бы акулу, она бы тебя и так по морю покатала! Ложись-ка спать, завтра утром что-нибудь придумаем.

Наутро дух и говорит:

– Обещаешь мне никого больше не обманывать? А перед акулой повинишься?

– Да, – молвил заяц.

– Бери мою лодку, – сказал дух, хозяин острова, – и возвращайся домой.

Вернулся заяц домой, перед акулой повинился и с тех пор никого больше не обманывал.