Текст книги "Баланс столетия"

Автор книги: Нина Молева

Предложенное Госдепартаментом Соединенных Штатов за особые заслуги в области культуры право на постоянное проживание – «гринкарта». Предложенное сеймом Литвы гражданство этого государства. И неизменное упорное молчание России. Даже выставка «Новой реальности» в Польском культурном центре в Москве не изменила положения. Почему?

«СТРАХ. Животный. Нерассуждающий. Покрывающий липким потом лицо и тело. Сводящий судорогой пальцы рук. Застилающий серым туманом глаза. ПРОСТО СТРАХ. Неужели вы этого не понимали? Столько лет! Всегда рядом, – сказала старая художница Тамара Тер-Гевондян, сотрудница Мейерхольда, племянница книгоиздателя Саблина, в канун своего 90-летия. – Тогда художники не столько радовались, сколько боялись великолепной грандиозной выставки в Манеже. Старались не показываться на экспозиции. Не покупать лишнего каталога с собственными работами. Не приглашать знакомых. Как исчезнувшее счастье, им на каждом шагу вспоминалась мастерская в лесу. Работа среди своих…

Ну, да, да, ни с кем ничего не случилось после того, рокового, Манежа. После истерических воплей Хрущева. Но – кто мог забыть слова о лесоповале, зонах, перевоспитании? Не то время? Полноте, при чем здесь XX съезд?! Ни один из его материалов опубликован не был. Все „товарищи“ оставались на прежних местах. Именем „вождя и учителя“ по-прежнему клялись. В том числе сам Хрущев. Да и сколько лет отделяло Манеж от XX съезда? Всего шесть? И это при наших традициях!

ОНИ победили. Не прибегали к репрессиям, разве что лишали профессиональной работы, подвергали обработке на собраниях. В этом не было ничего незнакомого. Это еще можно было пережить. „Искусствоведы в штатском“ действовали иначе – предупреждали, напоминали, многозначительно недоговаривали, намекали: Белютин все равно обреченный человек, зачем же еще расплачиваться и вам? Подумайте о детях, родителях, простом человеческом спокойствии. И так из года в год.

Вот потому в направлении так много женщин. Вспомните, ученики, апостолы предали Учителя все и по нескольку раз. У подножия Голгофы остались одни женщины. Они пришли и на следующий день с миром. Они – не апостолы. У нас иные внутренние мотивы, иные способы самоутверждения. Женщине свойственно оставаться рядом с тем, кто страдает от несправедливости.

Почему так много людей продолжали заниматься этим искусством? Не скажу за всех, но некоторые бежали таким образом от страха. Холст и краски, работа рядом с единомышленниками освобождали от страха, позволяли внутренне разогнуться. Хоть на время.

Но хуже всего теперь, когда сам себе не можешь простить упущенных возможностей, неполноты жизни. Когда стыдишься поступков собственных товарищей и своих мыслишек. Сколько и как можно было сделать!..»

2000 год. Девять лет постсоветского пространства. Рыночных отношений? Конечно, нет. Эти отношения не могли сложиться в условиях разора промышленности и сельского хозяйства. Дикий Запад американских Штатов XIX столетия возродился на почве алюминиевых и металлургических гигантов, государственного золотого запаса и алмазных россыпей, стремительно возрастающей утечки капиталов из страны на личные счета ловких и «крутых» дельцов.

Сеанс массового гипноза о наступлении всеобщего благоденствия, предпринятый экономическими недоучками со Старой площади, и на новой почве не состоялся. Востребованность всех способностей и удовлетворение всех потребностей – вплоть до самых минимальных: крыши над головой, тепла в морозы, гарантированного отсутствия чувства голода – В ПРИНЦИПЕ не могли осуществиться. Учебники политэкономии советских лет в этой части, к сожалению, не ошибались.

Некогда превозносимый всеми советологами великий исход «диссидентов» обернулся своей противоположностью. Для Запада с исчезновением «железного занавеса» они перестали представлять политический интерес – творческая сторона здесь никогда значения не имела. А великого возвращения на «освобожденную родину», чью культуру в условиях эмиграции предполагалось сохранять и развивать, не произошло. Риск вторичной эмиграции представился большинству во всех отношениях некомфортным. Страна и в самом деле стала другой. Выросли новые поколения. Утверждаются иные представления о человеческих ценностях. Однако самые деятельные кинулись на оставленную родину искать… средств к существованию. И компенсации – ущемленного самолюбия. И прохудившегося кармана. Призыв к свободе личности и творчества предстал простой беспринципностью. Раз исчез «спрос на увековечение репрессированных», можно подумать о памятнике русской водке. Например, в Угличе, в городе, где пролита кровь царевича Дмитрия. А вот еще идея – построить памятник детям – жертвам пороков взрослых (не материнской жертвенности и отцовской любви!) на площади, где праздновались в Москве первые победы Петра I, звучали первые салюты, на фоне стен и соборов Кремля. И леди Ди – на месте памятника Дзержинскому на Лубянской площади.

Идеологические заветы Суслова продолжают жить. Просто на рычаги использования искусства, культуры как средств политического воздействия легли другие, но не менее цепкие руки. Президент Академии художеств заявил откровенно: «Дело художника – делать деньги» – так он назвал свою статью. Дело искусства – развлекать, удивлять, само собой разумеется, «элиту», – только не быть искусством как видом человеческой деятельности, высшей формой реализации сущностных, по Гегелю, сил. Таково утверждение искусствоведа-социолога, начавшего с яростной борьбы против 70-метрового памятника Петру на берегу Канавы и легко удовлетворившегося галереей под искусственным небом Гостиного Двора как компенсацией за изменение курса.

* * *

Кажется, что протяжный унылый звук сначала возникает в душе. Потом память подсказывает: журавли! Уже сентябрь. В Абрамцеве редеет золото берез. Сквозь алые листья осин просвечивает синее небо. Гнутся к земле густые заросли сахалинской гречихи, каждое лето совершающей чудо: от еле проклюнувшегося белесого ростка до буйной заросли поднимающихся ко второму этажу большого дома листьев. На гибких тростинках малины кое-где еще горят одинокие ягоды. По асфальту дорожек порывы ветра метут медь облетающей вишни. Врываются в окна гостиной. Вздувают парусами маркизы.

Звук нарастает. Приближается. И вот высоко-высоко, в слепящих лучах остывающего солнца возникает неровный клин больших птиц. Так получалось, что из года в год мы встречали их на скамье среди старых яблонь. Птицы торжественно проплывали, унося с собой еще одно лето, оставляющее в запасниках Абрамцева новые полотна мастеров «Новой реальности».

Теперь здесь появилась вторая просторная мастерская. Полным ходом идет работа над созданием музея «Новой реальности». И подготовка к тому, что все Абрамцево перейдет в собственность Орловского музея изобразительных искусств. Первая выставка направления состоялась там зимой 1998 года. С широкой прессой и восторженными откликами молодежи. Как ни удивительно, «Новая реальность» оказалась ближе тем, кто живет дальше от Москвы, «светской хроники», телевизионной шумихи, расчетливо организуемых презентаций и, можно сказать иначе, – дальше от той видимости культуры, а по существу субкультуры, которую так усердно создают администраторы из остатков брежневских любимцев, артистов эстрады и записных острословов, наделенных редким талантом сатиры, которая ни о чем не говорит и никого из власть предержащих не может обидеть.

В начале 1998-го В. А. Дмитриев, бывший референт генерального секретаря коммунистической партии и первого президента Советского Союза, заместитель заведующего Отделом прогнозирования, профессор Российской Академии государственной службы при Президенте Российской Федерации, подарит нам свою последнюю научную статью, опубликованную в журнале «Свободная мысль» (для справки: в 1924–1952 годах журнал «Большевик», в 1952–1991-х – «Коммунист»), – «Естественный вывод из прожитых страной лет».

«Поле культуры и поле политики – разные, хотя и имеет место определенная культура политики, как и политика в сфере культуры. Культура занята собой, своим делом, так же и политика. У той и другой – различные функции, разный инструментарий, неодинаковый продукт. В политике это могут быть, к примеру, война или мир. А в культуре – толстовский роман „Война и мир“…

Сущностно культура может обходиться без вмешательства политики. И вполне обходится, если ее оставляют в покое. Тогда как политика – любого сорта – быстро исчерпывает себя, а то и вовсе не может состояться без подключения, поддержки или хотя бы наличия культуры. Но они тесно связаны: политика то и дело вовлекает культуру в свою сферу, да и культура, когда ставит перед собой цель повлиять на политику, втягивается в поле последней.

Культура так или иначе связывается на характеристиках и состоянии политики, политической атмосферы. Со своей стороны политика обитает в атмосфере культуры, сказывается на культурном статусе общества, на самой культуре не вопреки, а благодаря изначальной автономности и культуры, и политики. При всем том имеется своего рода „территория“ взаимопроникновения той и другой непосредственно. Это культурная политика, которую, напомню, корректнее называть политикой в области культуры».

Завещание режима коммунистического, той его разновидности, которую представлял режим ельцинский.

Впрочем, ельцинский режим исчерпал себя. 17 августа 1998-го страна пережила тяжелейшее экономическое потрясение – дефолт. В ночь на новый 2000 год Борис Ельцин в почти трагической речи отрекся от президентской власти, уступив ее Владимиру Путину. Начиналось третье тысячелетие.

NB

Указом Президента Российской Федерации Владимира Путина за многолетнюю плодотворную деятельность в области культуры и искусства и укрепление дружбы и сотрудничества между народами награжден орденом Почета Белютин Элего Михайлович – художник, город Москва.

14 сентября 2001 года.

Из правительственной телеграммы Э. М. Белютину. 19 сентября 2001 года.

«Благодаря своему яркому таланту, неутомимой творческой деятельности и деятельности педагогической Вы внесли большой вклад в развитие русского изобразительного искусства.

Вы являетесь автором целого ряда фундаментальных научных трудов по истории художественного образования в России. Созданная Вами студия независимых художников „Новая реальность“ объединила вокруг себя сотни последователей и является единственной в своем роде массовой художественной школой для молодых мастеров.

Желаем Вам доброго здоровья, благополучия и дальнейших творческих успехов на благо российской культуры…»

 
Нет разницы между веками —
ведь столетия, как горы.
Они даже после землетрясений остаются горами.
А человек?
Ведь не горы придумали эти измерения: месяц, год, век.
Смотрите, говорят часы, как меняются люди, —
другие дома, мебель, картины…
Эти иллюзии заполняют страницы учебников,
                                                                              тома книг.
Иллюзии – потому что человек остается тем же
жестоким и безрассудным,
со всем привычным набором желаний и потребностей,
способный главенствовать и приспособляться.
Но есть и другие люди,
сознающие
                    свои человеческие обязанности.
Вот так и продолжается
из века в век:
те,
             которые пришли в мир,
чтобы утвердить
                           свою жестокость,
и те,
     которые мешают им
                                         это сделать.
 

Элий Белютин (1992)

Иллюстрации

Н. Молева, аспирантка МГУ. 1949 г.

Супруги Лавровы. 1888 г.

Матвеевы-Лавровы. Семейный снимок. Минск. 1915 г.

В. В. Тезавровский, артист МХАТа. Москва. 1911 г.

Г. П. Прокофьев. 1916 г (Фото предоставлено Музеем музыкальной культуры им. М. И. Глинки.)

С. С. Матвеева. Париж. Сорбонна. 1905 г.

Т. И. и М. А. Молевы. 1916 г.

Занятия в анатомическом театре Бестужевских курсов. 1911 г.

Вс. Э. Мейерхольд. 1929 г.

А. Я. Таиров и А. В. Лентулов на персональной выставке Лентулова. Москва. 1933 г.

С. Д. Кржижановский. 1937 г. (Фото предоставлено РГАЛИ.)

Р. Р. Фальк.

М. В. Нестеров. 1939 г.

К. Ф. Юон у картины «Портрет Шуры». Начало 1930-х гг.

Рождение «Новой реальности». 1959 г.

Красный Стан. Занятия Студии Э. Белютина. 1959 г.

Красный Стан. Э. Белютин и Т. Тер-Гевондян-Косматова.

Творческая поездка по Волге. Город Мышкин. 1962 г.

Абрамцево. Дорога к Большому дому.

Первая зарубежная персональная выставка Э. Белютина. А. Высоцкий, А. Войцеховский и живописец М. Богуш с супругой. Варшава. 1961 г.

Таганская выставка. 26 ноября 1962 г.

Белютин, Суслов, Хрущев, Шелепин на выставке в Манеже.

Мастерская в Абрамцеве. Коллективная работа для души. 1970 г.

Студийцы в бильярдной Большого дома.

Абрамцево. Экспозиция в лесу. 1978 г.

Вернисаж в Абрамцеве. 1978 г.

Открытие сезона. 1986 г.

Э. Белютин в мастерской.

Э. Белютин и Л. Вайнтрауб, директор Центра искусств. Нью-Йорк.

Персональная выставка Э. Белютина во Франкфурте.

Н. М. Молева и Е. Н. Гоголева в Центральном доме актера.

М. Питокко, президент коммуны Рима, и профессор Ф. Миеле. 1971 г.

На съемках телесюжета с Ю. Сенкевичем и географами.

Семья Клишко-Доброчиньских.

Чествование Э. Белютина в Ассоциации «Второе Возрождение». Милан.

Работа над проектом новой Москвы. На заднем плане – картина «Похороны Ленина».

Жан Кассу («Черный Жан»).

Э. Белютин, М. Сандецка, Б. Залуцка, Н. Молева, М. Пандерецки, Э. Пандерецка и посол Польши А. Залуцки.

Директор Музея древнерусской иконописи М. Захорук, графиня Ута Ламбсдорф, Э. Белютин.

Н. Молева в московской квартире.

Экспонаты коллекции.

К. Занусси в гостях на Никитском бульваре.

Интерьеры.

М. Петрова, Н. Молева, атташе по культуре посольства Литвы Йозас Будрайтис и Э. Белютин.

Мастерская в Аннандайле-на-Гудзоне.

Атташе по культуре посольства Японии Тахира Кудзуми, Пол Каттер (Шклоха) и Э. Белютин. Выставка «„Новая реальность“ от Манежа до Манежа» 1990–1991 гг.

Фасад Манежа во время выставки.

П. Каттер, Э. Белютин, Л. Вайнтрауб в Манеже. Перед отправкой выставки в Нью-Йорк. 1991 г.

Манеж «в объятиях Хрущева».

Открытие выставки в Манеже. Министр культуры СССР Н. Н. Губенко.

Празднование 50-летия «Новой реальности». Послы Украины, Белоруссии, Казахстана, Латвии, Литвы и Эстонии с художниками. 2003 г.

Э. Белютин и Н. Молева.

Н. Молева на фоне картины Тициана «Кающаяся Магдалина».

Досса Досси. Отдых Венеры.

Лукас де Хеере. Церера и Бахус поклоняются Венере.

Леонардо да Винчи и Бернардино дей Конти. Мадонна с книгой.

Ж.-А. Ватто. Меццетин.

Виллем I ван де Велде. Осеннее море.

Эль Греко. Кающаяся Магдалина.

П. П. Рубенс. Портрет кардинала-инфанта Фердинанда Испанского.

А. ван Дейк. Портрет Сюзанны Люнден с дочерью Катериной.

Квентин Массейс. Скорбящая Богоматерь.

Экспонаты коллекции.

Микеланджело. Юный фавн.

Э. Белютин. Размышления о великом Генри Муре. 1984 г.

Э. Белютин. Мыслитель. 1947 г.

Э. Белютин. Похороны Ленина. 1962 г.

Э. Белютин. Бабушка и внук. 1964 г.

Э. Белютин. Оплакивание жертв репрессий. 1970 г.

Э. Белютин. Святая Дева.1981 г.

Э. Белютин. Идущий человек. 1988 г.

Э. Белютин. Объяснение. 1982 г.

Э. Белютин. Женщина. 1986 г.

Э. Белютин. Разговор. 1989 г.

Э. Белютин. Беженцы. Чечня. 1999 г.

Э. Белютин (эскиз) и художники «Новой реальности». Лаокоон. 2002 г.

Э. Белютин. Виктория. 1988 г.