355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Никос Зервас » Дети против волшебников » Текст книги (страница 26)
Дети против волшебников
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 20:20

Текст книги "Дети против волшебников"


Автор книги: Никос Зервас



сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

Глава 7.
Лаборатория русских исследований

Умом Россию не понять…

Ф. И. Тютчев

Тихо на станции, ни души.

Поблескивают рельсы, темнеют бронзовые изваяния, сияет начищенный мраморный пол…

Ваня Царицын сделал несколько осторожных шагов по пустынному перрону, обогнул колонну с бронзовым дядькой и – выглянул в сторону центра зала. Ух ты! Всё пространство меж колоннами разгорожено серыми офисными перегородками на множество рабочих ячеек. Странно… Ни единого человека – хотя бумаги на столах набросаны так, словно ещё полчаса назад тут звонили телефоны, пищали компьютеры, вились к потолку сизые сигаретные дымки…

Иванушка прислонился к прохладной статуе, протянул руку, чтобы по старой детской привычке потрогать ствол револьвера, стиснутого в кулаке революционного матроса – и тут… рука его коснулась огромного зазубренного топора.

Вместо статуи революционного матроса на кадета Царицына, оскалив гнилые зубы в хмельной улыбке, глядел отлитый из бронзы курносый мужичок с топором. Ваня отшатнулся – глянул на соседнюю фигуру: что за ерунда? Таращится из-под литых позеленевших бровей какой-то громила в пиджаке, в одной руке – бейсбольная бита, в другой – мобильный телефон…

Станция была похожа на «Площадь революции» как две капли воды – те же камни, светильники, вентиляционные решётки, гранит и мрамор… И даже цвет бронзы, из которой отлиты статуи, похож. Но сами статуи… другие. Вместо пограничников, физкультурников и студенток с учебниками здесь были выставлены иные типажи.

Избитый мужик в тельняшке полулежал в обнимку с бутылкой самогона. Пучеглазый хитрый жлоб в обвисшей майке, сидя под табличкой с надписью: «Куплю ордена», протягивал Ване счастливый лотерейный билетик. Посмеивался ушастый солдатик-дегенерат в гимнастёрке, коряво заправленной в ремень, – пузырятся штаны с оборванной ширинкой. Грязная бабка в мохнатом платке, увешанная какими-то ладанками и иконами с неразличимыми образами, злобно грозит кому-то скрюченным двуперстием.

Дети молча смотрели на отлитые в бронзе существа. Некоторые статуи, казалось, сошли со страниц литературных произведений: пузатый человек в одежде священника, алчно скрючился над изголовьем умирающей старой графини. Напротив – тщедушный предводитель дворянства, иссохшая пародия на Столыпина, просящий милостыньку по-французски…

– Мальчики, туда не смотрите, там неприлично, – строго сказала Надинька, указывая в середину зала, но Ваня успел заметить покрытое патиной изваяние: пышногрудая, голая двухметровая девица в кокошнике, с длинной косой, намотанной на шест для стриптиза.

– Где-то я видел нечто подобное… – пробормотал Ваня, вспоминая рекламу пива «Титьков» на стене московского дома. Там-то мы срамоту чёрной краской замазали… А с этой бабой что поделаешь? Купить длинное пальто да надеть прямо на статую?

– Это они… так себе Россию представляют? – тихо спросила Надинька.

– Не совсем. Скорее, они рассчитывают её увидеть именно такой, – вздохнул Ваня. – В близком будущем.

Он прошёл немного вперёд и остановился возле фигуры щупленького человека в звериных шкурах, навеки застывшего в изломе дикого танца с шаманским бубном в корявой руке.

– Юный Шушурун должен был понравиться колдунам, – в лёгком замешательстве произнёс Ваня. – Мой образ явно вписывается в их планы.

– Ах, ребята… смотрите! Тут фотографии. Кажется, это русские дети.

Царицын подошёл к Надиньке, которая забрела в одну из рабочих секций и теперь разглядывала пять фотоснимков, приколотых к серой пластиковой перегородке. Ваня глянул – и сразу узнал портреты: первый рыжий, второй – прыщавый… а вот и бедная Асенька Рыкова.

– Ну-ка, разрешите!.. – он бросился к письменному столу и поспешно, один за другим, выдернул наружу полупрозрачные ящики с бумагами. В самом нижнем желтели корешки пластиковых досье…

– Вот! – Царицын выхватил папку с шестизначным номером. – Это знаете что? Это личные дела детдомовцев!

Папка раскрылась на сетчатой вкладке, похожей на карту – какой-то материк нарисован, и линии, точно дороги, ведущие к центру. Внизу подпись по-английски:

«Стратегическая карта души. Вениамин Фенин, Россия»

«Какая странная душа, – горько усмехнулся Ваня, мельком глянув на карту. – Вся вытянутая, а в самом узком месте какие-то чёрные и жёлтые легионы высадились с моря и тянутся жирными стрелочками к столице. Ну точно вражеские армии прорвали оборону и развивают наступление!»

Рядом с чёрной стрелочкой было подписано, словно это фамилия генерала или название гвардейской дивизии: «Greed-1», а над жёлтой значилось: «Envy-2». По краям в дымящихся руинах лежали разбомблённые оборонительные позиции, подписанные «Humbleness» и «Misericordia», причём Ваня заметил, что обе подписи аккуратно зачёркнуты.

Ваня перевернул несколько страничек – взгляд упал на вклеенный в папочку листок розоватого цвета, весь покрытый чёткими отрывистыми записями, по пунктам, точно протокол:

«14 мая, около 17.00. Совершил кражу дорогой авторучки у однокурсника.

Состав преступления: воровство.

Примечание: навык воровства укоренён стабильно, проблем с совестью, очевидно, на нынешнем этапе уже не возникает.

15 мая, 10.30. На перемене между занятиями пытался подобрать код к ящичку однокурсницы.

Состав преступления: помыслы совершить воровство, одержимость желанием чужих денег.

Примечание: Видимо, рассчитывает присвоить деньги. Возможно, в данном случае работало имплантированное профессором Кошем стремление к дорогостоящим вещам: накануне Бен читал большую статью про спортивные велосипеды».

Касси подошла сзади, подивилась через плечо:

– Погоди, Иванечка… Это же список злых дел, которые совершал ученик! Смотрите, ребята: профессора прекрасно понимали, что заставляют нас совершать грехи! И зачем-то записывали каждый грех в особую папочку… Наверное, они следили, после каких грехов ослабляется «защита»?

– Всё может быть. Ничего, в Москве разберутся, – буркнул Ваня и засунул папку в рюкзак. – Ух ты… а это что? Интересная штуковина!

На полке лежал… настоящий капитанский хронограф! Новенький, поблескивает, запечатан в гладкий хрустящий пакетик… Эх, если что и хотелось нашему Ваньке когда-нибудь заполучить, так это именно такую вещицу! Он читал про такие в журналах, и ребята в училище взахлёб пересказывали друг другу: вот ведь что придумали на Западе для своих офицеров! Недавно появилась у генералов и полковников НАТО, а также у специальных агентов высшего класса такая игрушка, стоит бешеные деньги. Внешне – наручные часы, а сколько всяких встроенных функций! Тут тебе и шагомер, и дальномер, счётчик Гейгера, и приёмопередатчик, и мобильный телефон с выходом в Интернет, уж не говоря про всякие медицинские сенсоры – температура, пульс, давление… Наконец, встроенная фотокамера (для разведчиков просто незаменима), а главное – GPS, мгновенное определение координат при помощи спутника с нанесением их на электронную карту местности!

– Ничего себе игрушки у колдунов! – поразился Ставрик, любуясь вещицей. – Всю жизнь о такой мечтал… А у них просто так валяется.

– А нечего разбрасывать! – сказал Ваня, прилаживая капитанский хронограф себе на запястье. – Нам в дороге очень пригодится.

– Ты что! Ванечка, с ума сошёл? – шагнула вперёд принципиальная Морковка. – Это же ихняя, гадкая, вредная вещь… зачем тебе? Выброси скорее!

– Вы не понимаете, Надя, – строго сказал Царицын. – Это прибор, который поможет нам в пути. Навроде компаса, только в миллион раз лучше, понимаете?

– Смотри, здесь ярлычок болтается! – Ставрик ухватил пальцами бумажку, прикреплённую к хронографу на тоненьком пластиковом волоске. – Что написано? Номер какой-то… Две тройки, три пятёрки и восемь.

– Это номер личного дела, – догадался Ваня, глянув на шестизначное число. Покосился на ящик с папками: – Вон, вторая сверху лежит.

Надинька вытащила досье: ага, две тройки, три пятёрки, восемь. И заморгала удивлённо:

– Ой, Ванечка, это же… твоё личное дело! Тут написано: «Шушурун»…

Царицын впился когтями, распахнул пластиковую обложку, и вдруг…

Что-то слабо заурчало в дальнем конце зала, и… дети поняли, что включился эскалатор. Кто-то спускался вниз, в павильон! Ну точно – вот послышались торопливые щёлкающие шаги, а потом шелест шёлковых рукавов, трущихся о мантию, и – голос страшного Рюдегера фон Бетельгейзе:

– А я Вам говорю, герр Шпека, их здесь нет! И быть не может!

– Отчего же, пан Рюдегер, отчего же? – быстро возражал второй голос. – Они же русские, им нужна русская лаборатория, вот что я Вам скажу!

Дети разом присели.

– Во всём виноват мальчишка, этот гадкий шаман! – шипел на бегу Рюд фон Бетельгейзе. – Я с самого начала предупреждал! Это очень опасный мальчик. Я думаю, это славянский мутант. Подумайте, какой колоссальной магической силой нужно обладать, чтобы истыкать гвоздями самого профессора Кохана Коша? Только русские варвары способны на такую жестокость!

– А я настаиваю, что всему виной девчонка, – нервно огрызнулся пан Войцех Шпека. – Не зря мудрая кобра Мак-Нагайна говорила, что у русской Надейды небывалый магический потенциал. Это она убила и Коша, и Карлиса Гаафса, у меня нет сомнений!

– Герр Шпека, здесь их определённо не может быть, – лысый фон Бетельгейзе остановился в десяти шагах от бокса, где притихли, прижимаясь под стеночку, бедные дети. – Да зачем им нужен Лабруис? Они разыскивают своего приятеля, а он уже давно в Отроге…

– Давай всё же удостоверимся, что здесь никто не прячется, – проскрипел пан Шпека.

– «Интересно, как ты хочешь удостовериться, – подумал Ваня. – Надеюсь, на этот раз обойдётся без…»

Не обошлось. Нервный пан вытащил красноватую резную шкатулку и – быстро извлёк волшебное перышко. На этот раз перышко было чернее, чем хлопья сажи. Положил на ладонь, дунул – пушинка взвилась почти к самому потолку и, затейливо танцуя, понеслась… прямиком туда, где прятались дети.

Ваня быстро посмотрел на Надиньку, перевёл взгляд на Касси, которая что-то шептала, потом глянул на отважного Ставрика. Тот уже приготовился снова жать курок волшебного зонтика…

«Нет, они здесь ни при чём, – осознал Ваня с горечью. – Перышко почуяло именно меня».

– Что надо говорить? – прошептала Надя, потрогав Кассандру за руку.

– «Господи, помилуй меня, грешного», – губами показала Касси.

Ваня следил за чёрным перышком, вьющимся под самым потолком… Да, приближается. Заходит, как бомбардировщик на цель…

– Кто-то из нас согрешил… – простонала Касси. – Кого-то оно почуяло…

Ваня спохватился: ну конечно же! Рванул пальцами браслет, сдёрнул с запястья капитанский хронограф. Аккуратно, чтоб не брякнуло, положил обратно на стол. Касси молча показала большой палец. Надинька быстро, неслышно чмокнула Царицына куда-то в ухо.

Ваня немного покраснел. И правда, как же не сообразил, что ведь это – тяжкий грех, кража! Одно дело, когда в передряге боец берёт чужие патроны, лекарство или пищу. Но роскошный капитанский хронограф был, если говорить совсем честно, не очень-то нужен Ване в колдовском подземелье. И брал его Царицын не для того, чтобы прямо сейчас пользоваться как компасом. Просто… ну как сказать… мечталось вернуться в училище не только с парой орденов на груди, но и с капитанским хронографом на запястье. Чтобы все видели: молодой человек побывал в серьёзном месте и вернулся с неслабым трофеем.

Перышко вдруг злобно завертелось – как оса, почуявшая, что её собираются шмякнуть полотенцем. Кинулось было вперёд, потом дёрнулось обратно – завиляло и поплелось обратно к хозяину.

– Да никого здесь нет, – опять заныл фон Бетельгейзе, стёкла пенсне колко блеснули. – Хватит время терять! Они, небось, уже в Отроге Полуночи…

Колдуны бросились к выходу – только почему-то не в сторону эскалаторов. Грохнула решетчатая дверца – и тёмное жерло тоннеля поглотило торопливые шаги. Двое двинулись по мосткам вдоль путей.

– Не нашли, не нашли! Перышко сначала к нам, а потом испугалось! – торжественно прошептала Надинька. – Это потому, что мы хорошо молились.

Ставрик с облегчением расслабил повлажневшие руки, стискивавшие волшебный зонт. Ваня поднялся с колен, подошёл поближе к свету – и раскрыл собственное личное дело.

Уже на второй странице начинался пространный рукописный текст с любопытным заглавием:

Отчёт о снятии русской (византийской)защиты с учащегося.

Имя: Шушурун

(Алтай, Россия, 1 год обучения)

Сплошные термины и даже формулы – жаль, что некогда читать! Ваня бегло пошуршал жёсткими страницами – ух ты! Снова «Стратегическая карта души», только на этот раз… неужели его, царицынская, душа в виду имеется?

И Ванька увидел большой континент, распластанный на все четыре стороны, с мелкими островками по краям, а на нём – сам Кохан Кош ногу сломит: десятки армий, не один фронт, а несколько! Царицын понял, что в середине большой земли лежала его столица – и вокруг неё кольцами, авангардами наружу, навстречу врагу, стояли полки со странными названиями: «Послушание», «Трезвение», «Целомудрие». В некоторых местах оборона была пугающе редкой – только пунктирчиком намечены передовые позиции группы армий «Пост», батареи «Молитвы», редуты «Милостыни»… И тут Ванька ахнул: да вот же, по левому флангу, какой страшный прорыв в его обороне! Огромная, жирная красная стрела, пробив вялое сопротивление Ванькиной души, тянулась к столице… Кто такие? Кто это прорвался? Иван поспешно прочитал: гвардейский корпус «Тщеславие» и группа армий «Гордость»…

– Ну что, – спросила Касси. – Там не написано, куда нам теперь идти?

Ванечка не слышал. Он уже читал документ, озаглавленный просто и со вкусом:

Рекомендуемые меры по развитию тщеславия и гордости у студента Шушуруна (Россия, 1 г /о)

Глаза запрыгали по колючей проволоке строк:

1.Рекомендуется вручение орденов, медалей, прочих наград за успеваемость и особые успехи.

2. Рекомендуется перевод на более престижный факультет, принятие в члены закрытых почётных обществ, гильдий и рыцарских сообществ.

3. Необходимо подготовить пророчества о великом предназначении Шушуруна, о его будущей славе.

4. Желательно воспитывать презрение к друзьям, чтобы подавить возможные импульсы самопожертвования ради других людей, характерные для русского этноса.

5. Показана публикация в прессе статей с упоминанием имени студента, его фотографий.

6. Целесообразно публичное награждение ценными подарками. Учащийся любит вещи, которые могут выделить его из серой массы сверстников – не столь дорогие, сколь труднодоступные и наиболее современные устройства, приборы, механизмы. Рекомендация проф. Гендальфуса Тампльдора: подарить капитанский хронограф».

Ванька поразился коварству колдунов. Выходит, они специально для него хронограф приготовили! Собирались, наверное, на днях вручить на общем сборе студентов Моргнетиля. Чтобы Ваньке было особенно приятно, чтобы тщеславие пышнее расцветало в его душе…

– Как легко они меня разгадали, – пробормотал Ваня, захлопывая папочку.

– Не тебя одного, – грустно сказала Касси.

– Но откуда про хронограф узнали? Я ведь никому не рассказывал, что он мне однажды даже приснился… – Ваня поёжился, точно от сквозняка.

– А может быть, они умеют читать чужие сны?

Ваня усмехнулся, припоминая список «рекомендаций». Пожалуй, единственный пункт, который выглядел глуповато – это про презрение к друзьям. Чего-чего, а этого они никогда не добьются! Кадетская дружба – самая крепкая в мире…

Едва Царицын подумал об этом, как сразу… вспомнил, что посмеивался над Петрушей, когда тот слишком медленно собирал «Чёрную осу», когда боялся выполнять опасные движения в воздухе, а особенно когда дрых некстати… А как Ванька злился, что именно тихоня Громыч первым ухитрился проникнуть в замок в ящике со скорпионами… ведь это была чистая зависть… Нет, колдуны вовсе не дураки!

Глава 8.
Лео, колдунья и зеркальный шкаф

– Это он! Это он! – кричали в тол пе, тесно прижимаясь друг к другу.

– Колдун показался снова! – крича ли матери, хватая на руки детей своих.

Н. В. Гоголь. Страшная месть

Под хлёсткий барабанный ливень, под громы электронных литавр, весь охваченный лёгким пламенем сиреневых огней, на сцену, чуть пошатываясь от усталости, вышел стройный юноша в чёрном плаще, раздутом и хлопающем от тёплого ветра, который поднимали мощные вентиляторы, установленные за кулисами. Смоляные кудри Леонарда Рябиновского бешено развевались, длинный вишнёво-жёлтый шарф трепетал узким змеящимся знаменем – и вот теперь затрепетали сотни девочек и мальчиков, и учителя, и восторженные родители – все, кто пришёл на это небывалое шоу в концертный зал «Олимпийский».

Представление юного мага шло четвёртый час, это был восхитительный, эффектный нон-стоп. Уже застыла, искрясь в свете рампы, дюжина остекленевших цветочных букетов в высоких вазах вишнёвого стекла. Уже появлялась и снова исчезала Синяя птица, уже сами собой зажигались обручи, вспыхивали разноцветные искры под куполом, уже зрители не раз замирали от восторга и ужаса, наблюдая, как медленно и красиво великий Лео взмывает над сценой и зависает в воздухе на несколько долгих секунд – никаких тросов, никакой техники, чистое волшебство!

И вот последнее чудо на сегодня. Уставший и радостный, чуть задыхающийся Лео, взмокший от бешеного количества перегоревшей энергии, от жаркого гула и всеобщего восторга, выбежал на сцену – властно оглядел плачущий от восторга зал – и рывком сбросил с плеч чёрный плащ, оставаясь в белоснежной пузырящейся сорочке. Но этого мало. Все должны видеть, как ему тяжело, как много сил отнимает самое последнее, самое сложное чудо, которое ему предстоит показать через несколько мгновений. Лео рванул на груди рубаху, обнажая мокрую от пота, мускулистую грудь и впалый живот с кубиками тщательно накачанного пресса. Зал взвыл, тысячи школьниц запищали – на сцену полетели смятые цветочки, шейные платки, мягкие игрушки… дань восторженной публики.

Последнее «чудо» и правда давалось Леонарду с трудом. В голове ревела обогащенная лёгким наркотиком кровь, в ушах, часто пульсируя, рокотали обрывки властного шёпота – Лео давно привык к этому голосу даймонов-покровителей, которых в своё время приставил к Рябиновскому великий учитель Гендальфус. По сути, именно невидимые даймоны совершали за Лео все чудесные трюки – искусство мага-презентатора состояло лишь в том, чтобы направить буйную тангалактическую энергию в нужное русло.

Хор даймонских голосов в голове накатывал волнами, временами отдельные фразы пронзали сознание юного мага: «скорее…», «мы хотим…», «давай нам работу…» – клокотали, требовали невидимые помощники. «Сейчас-сейчас, я найду для вас работу», – ухмыляясь, подумал Лео, подходя к краю сцены.

Он ещё раз окинул властным взглядом головы школьников, сидящих под сценой в партере, – и вот загрохотал под куполом многократно усиленный голос юного волшебника:

– А сейчас… самое сложное… я буду диагностировать ваши болезни! Я буду чувствовать вашу боль… буду сопереживать и лечить вас!

Это был фирменный трюк, самый популярный у русской аудитории. Молодой волшебник вызывал дюжину зрителей из зала – никаких «подсадных уток», это действительно были случайные люди – и, вслушиваясь в визжащие голоса даймонов, определял тех, у кого были скрытые заболевания. Даймоны никогда не ошибались, они верно чуяли человеческие болезни – потому что болезни всегда являются следствием злых поступков и мыслей, а уж по части злых помыслов даймоны большие специалисты! Лео с радостной улыбкой припомнил позавчерашнее шоу в Московском дворце молодёжи – как эти тупые русские овцы обалдели, когда он с первого взгляда разглядел у толстой учительницы рак молочной железы, а рыжей третьекласснице предсказал, что через пару месяцев у неё удалят половину лёгкого. Толстая учительница потом рыдала в микрофон, что слова волшебника – чистая правда, что ей поставили страшный диагноз буквально неделю назад и она ещё никому не рассказывала, а вот Лео сам догадался…

– Сегодня тоже нужно «посканировать» кого-нибудь из училок, – решил колдун Рябиновский.

Правда, когда добровольцы полезли из зала на сцену, Рябиновский почувствовал… необычное. Некую опасную свежесть, прохладцу в воздухе – и странное дело, голоса даймонов зазвучали как-то потише… Даймоны чего-то испугались! Леонарду резко стало не по себе… Он едва различал этот боязливый шёпот невидимых покровителей: «в зале…», «тётка противная, церковная»… «она работает против нас, она мешает»!

– Всё ясно, – мгновенно осознал Лео. – В зале враг. Кто-то сидит и молится. Это страшная помеха, смертельная опасность. Каждому ученику Мерлина рассказывают страшную историю великого волхва Симона, которого даймоны носили по воздуху на глазах изумлённого народа – а потом пришли церковные и начали молиться, и даймоны испугались. Даймоны улетучились, бросив Симона в воздухе, – и Симон упал. Разбился насмерть…

– Вот она… – вдруг резанул по глазам светло-серый, прямой, несгибаемый взгляд. Ах, как Лео ненавидел эти православные взгляды! – Женщина, худая и сутулая, кажется, училка… Это она молится, нет никаких сомнений! Ах ты, сволочь церковная…

Лео узнал её. Училка литературы из школы на Таганке. Как её звать-то, забыл… «Вера… Вера Кирилловна… – ослабленным эхом наперебой засуфлировали даймоны, – молится, молится тупая овца… за кого-то из детей, кто сейчас вышел на сцену… это её ученик вызвался добровольцем, вот она и молится за него… убери выдру, убери!., мешает, мешает!»

– Шестой ряд, крайнее место слева… уведите тётку, как поняли? – быстро прошептал Лео в крошечный микрофончик, болтавшийся на тонкой струнке возле губ. Его поняли правильно – через миг ловкая фигура охранника в чёрной курточке с жёлтым клеймом «БЕЗОПАСНОСТЬ» на спине метнулась к шестому ряду.

Веру Кирилловну вежливо пригласили к выходу – «буквально на минутку, это простая формальность, документики проверим и сразу вернётесь в зал». Простая формальность займёт минут пятнадцать – предостаточно для того, чтобы блестяще завершить последний на сегодня фокус. Глядя, как переполошившуюся курицу вежливо, под локоток провожают в фойе, Леонардо радостно оскалился и тряхнул кудряшками: разумеется, тётка перестала молиться. Голоса хохочущих даймонов завизжали с удвоенной силой…

В это самое время генерал-полковник Тимофей Петрович Еропкин перестал смотреть шоу Рябиновского по телевизору. Охватив голову руками, седой генерал, заметно похудевший и состарившийся в несколько дней, склонился над широким письменным столом в своём кабинете. Ехать домой не было сил: Тимофею Петровичу невыносимо тяжело видеть Надинькины игрушки, её портфельчик в коридоре, маленькие ботинки в прихожей…

Да, сегодня генерал снова проведёт ночь в училище. Еропкин знал: несчастных детей, которые вот так внезапно исчезают из дома, находят крайне редко. Генералу страшно было думать о том, что могло случиться с ненаглядной Надинькой, попади она в руки похитителям – каким-нибудь маньякам, извергам из нищенской мафии и прочим сатанистам, которых полным-полно развелось в загаженной Москве…

– Ищи, где хочешь, – глухо сказал Еропкин доктору Савенкову, сидевшему напротив и внимательно наблюдавшему за магическим шоу. – Я тебе кадетов нашёл, а ты мне внучку найди, понял?

Савенков ничего не сказал. Но Еропкин знал, что Севастьян Куприяныч этим делом займётся всерьёз – и, пожалуй, Савенков найдёт Надиньку. Лишь бы она была ещё жива!

Горе не заставило Еропкина забыть о ребятах, засланных в Мерлин. Каждое утро звонил Савенкову и спрашивал, нет ли новостей. Савенков неизменно отвечал: всё идёт по плану. Капитан Шевцов сообщил, что ребята благополучно высадились на остров, их радиомаяк пока жив.

– Ха! – вдруг кашлянул Савенков, впиваясь глазами в свежий номер «Известий». – Кажется, нашлась твоя внучка.

Еропкин вскочил, едва не опрокинув стол: – Где?! Жива?!

– Да успокойся, успокойся! – испуганно воскликнул доктор Савенков. – Жива и здорова!

– Где она?! – выдохнул Еропкин, подаваясь вперёд всем своим шкафоподобным телом.

Савенков помедлил немного, смакуя момент. Потом снял очки и протянул старому другу разворот «Известий».

– Ты не поверишь, Петрович. Кажется, твои кадеты прихватили её с собой в Мерлин!

Вместо надписи «Площадь Революции» на облицовочном мраморе над путями – там, где пишут название станции, – горели золочёные буквы: «ЛАБОРАТОРИЯ РУССКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ».

– Что-то давно электрички нет, – усмехнулся Ваня. Он уложил пластиковые папки с личными делами детдомовцев в рюкзак, взвалил его на плечи и, покряхтывая, вышел к краю перрона.

– Войцех Шпека и этот, лысый в пенсне, говорили, что Петрушу отправили в какой-то Отсек Полночи, – сказал Ставрик, невозмутимо поигрывая волшебным зонтиком.

– Не Отсек Полночи, а Отрог Полуночи, – поправила Касси. – Жаль, что мы не знаем, где это находится.

– Ну почему не знаем? – Ваня задумчиво почесал нос. – Я думаю, что два злобных колдуна, которые нас искали, побежали именно в Отрог Полуночи.

– Значит, надо двигаться за ними? – Касси с замиранием сердца указала пальчиком на серебристые рельсы, холодными ручьями утекающие в пасть тоннеля.

Ваня хлопнул себя по лбу: личное дело Громыча! Там должно быть указано, куда его направили. Может быть, в документах есть номер Петрушиной камеры или хотя бы сектор, в котором находится этот клятый Отрог Полуночи, не к ночи он будет посещён!

Царицын разогнул обложку и начал читать с конца. Самым последним был подшит клетчатый обрывок, исписанный – Ванька обрадовался – знакомым почерком самого Петруши. Царицын выдернул из папки листочек – сердце его стучало, он волновался так, словно рассчитывал разглядеть на этом обрывке план прохода к Отрогу Полуночи или, например, зашифрованное послание для Савенкова…

Увы. Вот что прочитал Иванушка:

 
Ах, Господи, спаси меня от джинна уныния!
Избавь от зуда власти
И сладости звенящих гордых слов,
В которых не живёт ни жалость, ни любовь!
 

– Это какой-то известный поэт, – уверенно сказала Надинька. – Мне кажется, мы в школе его проходили.

Ваня не ответил. Он читал текст на длинном листке, приколотом к смятой бумажке со стихами:

«ПРОТОКОЛ-ДИАГНОЗ.

В четверг, 10 сентября 200… года, во время урока приручения воздушных джиннов, я, доктор Артемиус Кальяни, выпустил духа уныния с целью определить, кто из детей подвержен воздействию этого духа. Классотреагировал пассивно. Однако один из детей (№ 335560, Ашур-Теп Тихий Гром) создал произведение, свидетельствовавшее о том, что от воздействия духа уныния его собственная душа выработала ответную защитную реакцию, связанную с апелляцией к известной Высшей Силе. Воздействие духа уныния на душу студента заставило его обратится к Б. с просьбой избавить его от духа, что в конечном итоге привело к катастрофической феноменизации вдохновения и созданию опасного стихотворения, которое является по сути переложением первого стиха молитвы Ефрема Сирина: «Господи и Владыко живота моего! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми…»

Указанный факт однозначно свидетельствует о том, что студент настолько сильно закрыт куполом русской (византийской) защиты, что способен неосознанно создавать стихотворные произведения молитвенного склада, что опасно и недопустимо. Кроме того, налицо врождённое свойство русской души призывать защиту Б. в ситуациях, когда русские подвергаются воздействию тангалактической духовности».

Чуть ниже другим почерком, с завитушками дописано:

«Чрезвычайная комиссия в составе: К. Фост, Арт. Кальяни, Йен. Мак-Нагайна, В. Шпека, рассмотрев чрезвычайное происшествие, приняла решение: студент 335560 неизлечим. Предложение: направить на исправительный полигон особого режима „Курск“. Прогноз излечения: 0%».

Ниже чернел расплывшийся штамп: «ПЕРЕВЕДЁН В ЧЕРНЫЙ ОПЛОТ» – и сразу под ним небрежно, с описками накорябано:

«Предполагается, что студент 335560 является осведомителем ФСБ России, явившимся в замок для сбора информации о российских детдомовцах, обучающихся на II курсе. Допрос, проведённый С. Селецкой, результатов не дал. Повторный допрос, проведённый К. Гаафсом, результатов не дал. Здоровье студента удовлетворительное. Дело передано на рассмотрение проректору. До выяснения судьбы студент переведён в Чёрный Оплот, на базовый этаж, Отрог Полуночи, бокс № 2».

Наконец, в самом низу, едва читаемыми старомодными козявками:

«Принести в жертву на ближайшей полуночной мессе».

И чёткая, нервическая подпись:

«HendalphusB. Temple-d'Or».

– Ну вот, – в ужасе подумал Ванька, – доктор Савенков был прав. Здесь действует преступная секта. Судя по всему, колдуны приносят детей в жертву! Убивают, чтобы умилостивить какого-нибудь злобного духа? Просто не верится… дикари какие-то!

– Плохо дело, братцы, – Ваня поднял от бумаги страдающий взгляд. – Петрушу-то, похоже, в расход определили…

«Полуночная месса»… Это значит, у нас есть ещё несколько часов до начала казни.

– Дальше я пойду один, – мягко сказал Ванечка, стараясь не глядеть на погрустневшие лица друзей. – Так будет быстрее, ну правда. Вы оставайтесь здесь и ждите меня. Колдуны уже искали нас в этой лаборатории, значит, есть надежда, что сюда они вернутся не очень скоро.

Тут он увидел огромный зеркальный шкаф, с раздвижными дверями, как в купе пассажирского поезда.

– Залезайте внутрь. Час-полтора, не больше – и мы с Петрушкой к вам присоединимся.

– Может, мне с тобой пойти? – спросил Ставрик, опираясь на ствол волшебного зонтика.

– Ты-то пойдёшь, тебе только дай! А кто девчонок охранять будет? – строго возразил Ваня. – Оставь зонтик при себе, только зря не пали. Сидите в шкафу и не высовывайтесь, лады?

– Лады, – сказал Ставрик. – Пока тебя нет, я буду главный, хорошо?

– Хорошо, – без тени улыбки ответил Ваня. – Это значит, в случае чего спрошу с тебя. Несёшь передо мной личную ответственность. Понял?

– В принципе, я не настаиваю, – согласился Ставрик. – Касси старше меня на целых два года, пусть она командует…

Ваня обернулся к девочкам:

– Главное – не выходите из шкафа наружу. Обещаете?

Девочки обещали. Они уныло залезли в просторный шкаф и уселись, поджав ножки. Ставрик освободил себе побольше места, выбросив наружу какие-то коробки. Ваня тут же перепрятал их под стол, чтобы не привлекать внимания.

– Всё. Значит, я пошёл, – вздохнул Иванушка и посмотрел на друзей. Ему ужас как не хотелось расставаться. «Не пришлось бы их потом освобождать – в свою очередь, после Громыча… – подумалось Царицыну. – Однако тащить с собой девчонок в Отрог Полуночи было бы полнейшим безумием. Ладно, всё, хватит сопли тянуть, как говаривал Телегин». Ваня помахал рукой, ободрительно подмигнул – и пошёл по перрону в дальний конец. По следам Войцеха Шпеки и лысого фон Бетельгейзе.

А девочки и Ставрик остались сидеть в шкафу – молча, лишь изредка вздыхая и шмыгая носиками. Правда, они не успели соскучится – не прошло и минуты, как в конце перрона снова загрохотала железная решётка.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю