Текст книги "Адмиралы России. Гордость Императорского флота"

Автор книги: Николай Скрицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 47 страниц)

Командир «Святого Павла»

В 1783 году Крым был присоединен к России. Суда Азовской флотилии прибыли в Ахтиарскую бухту, где со временем был основан Севастополь. Благодаря усилиям Г. А. Потемкина из немногочисленных отрядов флотилии начали создавать флот, не уступающий по мощи турецкому В Херсоне строили большие корабли для Черноморского флота. Командиром корабля № 4 назначили Ушакова. Ему вместе с командой предстояло достраивать, осваивать новый корабль, чтобы потом на нем защищать берега Крыма. В городе и его окрестностях вспыхнула эпидемия чумы. Болезнь косила скученно располагавшихся строителей и моряков. Потребовалось принять особые меры: вывести людей в степь и разместить по отдельности, чтобы исключить распространение мора. Наиболее эффективные меры принял Ушаков. В результате уже с 4 ноября в его команде заболеваний не было. За усилия по борьбе с чумой командир порта капитан 1-го ранга Муромцов объявил командиру корабля № 4 благодарность. По представлению вице-адмирала Я. Ф. Сухотина, сменившего умершего Ф. А. Клокачева, Адмиралтейств-коллегия выразила «удовольствие», что эпидемия более не возникает. За успешные действия Ушакова удостоили ордена Святого Владимира IV степени, а 1 января 1784 года произвели в капитаны 1-го ранга.

В 1784 году корабль № 4, наименованный «Святой Павел», спустили на воду, провели по Лиману и на рейде Кинбурна вооружали. В 1785 году одновременно с достройкой Ушаков готовил команду; но наиболее интенсивная работа началась осенью, когда «Святой Павел» прибыл в Севастополь.

Все лето 1786 года суда не выходили в море, ибо их команды занимались строительством новой базы. Только весной 1787 года корабли и фрегаты вывели на внешний рейд, где командиры линейных кораблей М. И. Войнович и Ф. Ф. Ушаков занимались боевой подготовкой двух половин эскадры. 1 января 1787 года Ушакова произвели в капитаны бригадирского ранга.

Подготовка эскадры еще не завершилась, как началась русско-турецкая война 1787–1791 годов. Командование Севастопольской эскадрой поручили контр-адмиралу М. И. Войновичу. По настоянию Потемкина тому пришлось 31 августа 1787 года вывести эскадру в море. Авангардом из корабля «Святой Павел» и двух фрегатов командовал Ушаков. Первое плавание прошло неудачно. 8 сентября у мыса Калиакрия эскадра попала в шторм, досталось и «Святому Павлу»: были сломаны две мачты, порваны паруса и такелаж. Несколько дней бури гнали корабль к берегам Абхазии; с трудом удалось его привести в порядок. Лишь 21 сентября «Святой Павел» вернулся в Севастополь.

Осень 1787-го и следующий год в две смены ремонтировали корабли. Весной 1788 года Войнович послал Ушакова в Лиманскую флотилию, Потемкин назначил его командующим флотилией. Но Н. С. Мордвинов, главный командир Черноморского флота и портов, отослал моряка обратно в Севастополь под предлогом необходимости ремонта кораблей. «Святой Павел» отремонтировали первым, пользуясь этим, капитан обучал молодых матросов.

Летом 1788 года стоявший у Очакова турецкий флот не позволял начать осаду крепости. Г. А. Потемкин приказал Севастопольской эскадре отвлечь неприятеля. 18 июня 1788 года эскадра контр-адмирала М. И. Войновича оставила Севастополь и, преодолевая неблагоприятные ветры, 29 июня достигла острова Тендра. Появление русских кораблей заставило капудан-пашу отвести турецкий флот от Очакова и позволило Г. А. Потемкину начать осаду крепости с суши, а К.-Г. Нассау-Зигену – истребить остатки гребной флотилии под ее стенами.

Несколько дней две эскадры лавировали в море, наблюдая друг за другом. Турецкий флот, получив подкрепление, насчитывал 17 линейных кораблей, 8 фрегатов, 3 бомбардирских и 21 мелкое судно; вес залпа линейных кораблей из 1100 пушек составлял 410 пудов. Русская эскадра из двух кораблей, 11 фрегатов и 18 более мелких судов могла дать залп из 550 орудий весом всего 160 пудов из-за большого числа малокалиберных пушек. Турецкие корабли, днища которых были обшиты медными листами, по скорости и маневренности превосходили русские. Чтобы победить при таких условиях, требовалось действовать решительно и неординарно. Войнович, после того как флот понес потери в шторм, чувствовал себя неуверенно и возлагал надежду на командующего авангардом Ф. Ф. Ушакова. Он предлагал командирам других судов следовать за передовыми, а капитану бригадирского ранга писал: «Если подойдет к тебе капудан-паша, сожги, батюшка, проклятого». Но Ушаков не собирался ждать, когда противник приблизится, и намеревался атаковать сам.

3 июля у острова Фидониси (Змеиный) турки решили принять бой. По обыкновению флагман капудан-паша Эски-Гасан объехал свои корабли, давая последние инструкции командирам. Ушаков из таких действий сделал вывод, что в турецком флоте достаточно вывести из строя флагманов, чтобы весь строй рассыпался.

После 13.00 турки из наветренного положения начали сближаться в строю трех кильватерных колонн. После перестроения две эскадры шли параллельными курсами, причем турки оставались на ветре. Эски-Гасан построил линию из одних линейных кораблей (6 в авангарде, 6 в кордебаталии и 5 в арьергарде); фрегаты и более мелкие суда составили вторую линию. Авангард под командованием самого капудан-паши атаковал русский авангард капитана бригадирского ранга Ф. Ф. Ушакова (корабль «Святой Павел» и 3 фрегата), тогда как остальные турецкие корабли связывали боем русские центр и арьергард. Чтобы отразить удар, Ушаков выслал вперед 2 фрегата и сам поторопился за ними под всеми парусами, чтобы выйти на ветер и охватить голову турок. Гасан также прибавил парусов, причем его линия растянулась. Ушаков открыл огонь, только когда флоты сблизились настолько, что можно было использовать пушки всех калибров, тогда как Гасан-паша, пользуясь преимуществом в артиллерии, старался держаться за пределами дальности стрельбы 12-фунтовых пушек русских фрегатов. Он попытался отрезать 2 передовых фрегата. Заметив, что фрегатам «Лука Евангелист» и «Иоанн Воинственник» грозит опасность, Ушаков прибавил парусов у корабля «Святой Павел» и обрушился на турецкий флагманский корабль, а затем устремился на помощь фрегатам. Флотоводец попытался отрезать 2 передовых неприятельских корабля, но те предпочли выйти из боя. Головной корабль капудан-паши оказался под огнем с одного борта 2 фрегатов и с другого – «Святого Павла». Флагманский корабль Ушакова крушил капудан-пашу и отбивался еще от 3 турецких кораблей. Под сосредоточенным огнем турецкий флагман в 16.55 оставил поле боя. Стрельба корабля и двух фрегатов нанесла неприятелю такие повреждения, что капудан-паша был вынужден отвести свой корабль за линию флота, чтобы погасить пламя. Корабль «Преображение Господне» серьезно повредил 2 корабля турецких вице– и контр-адмирала. Остальные корабли русской линии также вели бой с несколькими неприятельскими сразу. После трехчасового боя турецкий флот был вынужден прекратить сражение и уходить, пользуясь преимуществом в скорости. Турки потеряли шебеку, которую потопил «Святой Павел». Русские потеряли всего 5 убитых и 2 раненых матросов. Войнович хотел преследовать, но повреждения на трех фрегатах заставили отказаться от замысла.

Турки направились к востоку, и Войнович взял курс OSO, чтобы прикрыть подступы к Крыму. Перед полуночью 5 июля неприятельские корабли были обнаружены идущими к бухте Ак-Мечети. Войнович преградил им путь, после чего противник повернул к югу, а затем направился к берегам Румелии и 7 июля скрылся из виду. Тогда Войнович, оставив в море патрульные суда, с остальными вернулся в Севастополь для ремонта.

Несмотря на поражение, после ремонта капудан-паша, пользуясь отсутствием русского флота, 3 августа снова появился перед Очаковом. Для поддержки осажденных он высадил на Березань 400 человек, а от своей стоянки до острова расставил шебеки и бомбардирские суда. Чтобы отвлечь капудан-пашу от крепости, Потемкин предписал Войновичу выйти в море. Тот в конце августа ограничился двухдневным крейсерством у Севастополя и отправкой отряда Д. Н. Сенявина для нападений на турецкие берега и судоходство у берегов Анатолии. Сенявин вышел из Севастополя 16 сентября с пятью вооруженными судами и до 6 сентября действовал на коммуникациях турок, истребив или пленив несколько судов, за что получил орден Святого Георгия IV степени.

Вторично Войнович по настоянию князя вышел в ноябре и две недели лавировал у острова Тендра, но противника не встретил: капудан-паша ушел на зимовку еще 4 ноября. Оставшаяся без поддержки крепость пала после штурма 6 декабря.

Ушаков писал после сражения при Фидониси:

«Я сам удивляюсь проворству и храбрости моих людей, они стреляли в неприятельские корабли не часто и с такою сноровкою, что казалось, каждый учится стрелять по цели, сноравливая, чтоб не потерять свой выстрел».

Капитан представил к награде наиболее отличившихся офицеров и нижних чинов. Но Войнович в донесении Потемкину не поддержал представления начальника авангарда и преуменьшил его роль в бою. Возмущенный несправедливостью, Ушаков обратился к Потемкину, доказывая, что реляция контр-адмирала не соответствует действительности, и просил увольнения от службы. Однако светлейший князь разобрался в обстоятельствах, по его представлению Ушакова наградили орденом Святого Владимира III степени.

Сражение при Фидониси явилось переломным в судьбе флотоводца. Победа продемонстрировала, что из командира корабля выработался уже способный флагман. Так как Войновича к концу 1788 года перевели в Херсон, капитан бригадирского ранга остался командующим Севастопольской эскадрой. Осенью и зимой он занимался подготовкой судов к следующей кампании. 14 апреля 1789 года Ф. Ф. Ушакова произвели в контр-адмиралы. К середине мая эскадра уже была готова к плаванию, оставалось только получить продовольствие. Однако над флагманом еще оставался Войнович, как главный начальник «над всеми частями правления и флота Черноморского». Это сказалось на действиях флота. Несмотря на побуждения Потемкина, Войнович избегал встреч с турецким флотом, крейсировавшим по Черному морю. В отличие от него Ушаков предложил план, предусматривающий уничтожение строящегося в Синопе корабля и судов с войсками в портах Анатолии. Однако Потемкин посчитал этот замысел слишком смелым.

В конце августа 1789 года Потемкин приказал Войновичу принять в Херсоне парусные суда Лиманской флотилии и отвести их в Севастополь, тогда как Ушакову предстояло с Черноморским флотом постараться отвлечь турецкий флот от устья Днепра, чтобы дать возможность гребной флотилии пройти к Гаджибею, на который уже направлялась колонна войск Гудовича, а парусным судам – прийти в Севастополь.

Ушаков, приняв командование от Войновича, вышел из Севастополя 18 сентября с пятью кораблями, восемью фрегатами, репетичным судном, двумя вооруженными крейсерами и тремя брандерами. Тем временем 14 сентября русские войска, несмотря на стоявшие поблизости турецкие корабли, взяли Гаджибей. Через несколько дней к крепости подошел неприятельский флот (15 кораблей, 26 меньших судов). Турки без особого успеха обстреляли Гаджибей, а затем ушли в море. Видимо, капудан-паша узнал о выходе Ушакова, который направлялся к Очакову и 22 сентября увидел турецкий флот севернее Тендры. Предупредив выстрелами о своем прибытии крепость Кинбурн и Войновича, Ушаков направился вслед за неприятельским флотом, который уходил к югу. Считая, что поручение отогнать неприятеля выполнено, Ушаков вернулся 28 сентября в Севастополь, оставив в море крейсирующие суда. Туда же 4 октября прибыл с новыми кораблями и Войнович, проводивший до Гаджибея гребную флотилию, которую он передал де Рибасу.

В главной базе собралась внушительная эскадра из 11 линейных кораблей и 9 фрегатов. Войнович разделил флот на авангард Ф. Ф. Ушакова, арьергард бригадира Голенкина и кордебаталию под своим флагом. По приказу Потемкина флагман с эскадрой из 10 кораблей, 5 фрегатов, репетичного судна и крейсера 8 октября выступил к дельте Дуная. Авангардом вновь командовал Ушаков. Не встретив противника, так как турки уже ушли в Босфор, корабли 3 ноября вернулись в Севастополь.

Чтобы активизировать действия флота, Потемкин в октябре 1789 года объявил, что в будущей кампании флот будет ходить под его кейзер-флагом. В марте 1790 года он назначил Войновича командующим Каспийской флотилией, а командование Черноморским флотом «по военному употреблению» поручил Ушакову. В апреле контр-адмирал уже докладывал, что флот в Севастополе почти готов к выходу в море На совещании с Потемкиным в Яссах флотоводец предложил помешать туркам высадить десант в Крыму. Пользуясь свободой действий, Ф. Ф. Ушаков искал, находил неприятеля и добивался побед, которые сделали его имя знаменитым.

Ушак-паша

После смерти султана Абдул-Гамида молодой султан Селим III еще более ожесточенно развернул военные действия при поддержке европейских держав, в первую очередь Англии и Пруссии, которые опасались усиления России.

Весной 1790 года князь Потемкин приказал контр-адмиралу Ушакову с эскадрой из 3 кораблей, 4 фрегатов и нескольких мелких судов выйти в крейсерство к берегам Анатолии для борьбы с турецким судоходством. Ушаков, кроме кораблей и фрегатов, взял репетичное судно и 11 вооруженных крейсеров. Он поднял флаг на корабле «Святой Александр», и 16 мая эскадра выступила из Севастополя, а 21 мая была в виду берегов Анатолии. Ушаков приказал крейсерам брать неприятельские суда, сопротивляющиеся – истреблять. Но первые два судна, обнаруженные вечером 21 мая, укрылись от крейсеров под пушками батарей Синопа. Ушаков подошел с главными силами и блокировал Синоп. Его суда лавировали у входа в бухту, беспокоя неприятеля выстрелами, светом фонарей и фальшфейеров. Утром эскадра вступила на рейд, где были обнаружены два фрегата, шхуна кирлангич, полугалера, три лансона, чектерма, две шайки и вновь построенный корабль. Контр-адмирал намеревался атаковать, но слабый восточный ветер и угроза батарей, которые могли поражать подходящие корабли продольным огнем, заставили его ограничиться обстрелом города и судов. Замешательство турок увеличил капитан 2-го ранга Поскочин. Его корабль «Святой Георгий» вошел глубже в бухту и жестоким огнем нанес повреждения неприятельским фрегатам. Пока длились эти действия, крейсеры, посланные Ушаковым, утопили 4 и взяли 8 торговых судов, а также сотню турок, освободили более 50 греков и 12 пленных русских солдат. Два судна как неблагонадежные разгрузили и сожгли перед Синопом.

24 мая эскадра отправилась к Самсуну. По пути крейсеры потопили еще два судна. Не найдя в Самсуне кораблей, 25 мая Ушаков ограничился обстрелом крепости. Пройдя вдоль Кавказского побережья к Крыму, он 28 мая отправил в Севастополь шесть трофейных судов с грузом пшеницы и пленными под прикрытием четырех крейсеров, а сам пошел к Анапе, где, как он узнал от пленных, в порту стоят суда. К вечеру 29 мая были обнаружены у Анапы корабль, фрегат и 6 мелких судов. Из-за туманов, штилей и встречного течения их удалось атаковать лишь 31 мая. За это время турецкие суда выгрузились и встали у крепости, где развернули дополнительную батарею из корабельных орудий. Турки открыли огонь, хотя их ядра не долетали до нападающих. Так как проведенные ночью промеры показали малые глубины, Ушаков приказал тянуть корабли завозами и сжечь турок брандскугелями. Обстрел был начат около полуночи и продолжался всю ночь; неприятельские орудия усиленно отвечали, но безуспешно. Русские снаряды подожгли строения на берегу, однако истребить корабли без бомбардирских кораблей и брандеров не удалось, и 5 июня Ушаков вернулся в Севастополь, где готовилась другая эскадра.

Флотоводец своим крейсерством как бы вызывал противника на бой. Зная, что турки непременно появятся, Ушаков торопился снарядить корабли. В середине июня Потемкин дал разрешение выводить флот; он предписывал, не нападая на города, добиваться победы над неприятелем в море. К 26 июня были готовы 10 кораблей, 6 фрегатов и другие суда. Денег не хватало, Ушакову приходилось занимать, он даже заложил свой дом. Контр-адмирал соединил 4 корабля и 2 фрегата в кордебаталию под своим флагом; авангард Голенкина и арьергард составили по 3 корабля и 2 фрегата. Все было готово, чтобы сразиться с неприятелем, который, как полагал Ушаков, будет высаживать десант в Керченском проливе. И флотоводец не ошибся. 1 июля большой турецкий флот прошел мимо Георгиевского монастыря на восток. Следующим утром в море отправилась русская эскадра. 6 июля, подойдя к Феодосии, Ушаков узнал, что турки проходили накануне. Правильно решив, что они ночуют в Анапе, флагман поторопился войти в Керченский пролив и встал на якоре у мыса Такиль ранее, чем появился неприятельский флот.

В десятом часу 8 июля со стороны Анапы при попутном восточном ветре появилась эскадра капудан-паши Гуссейна (10 линейных кораблей, 8 фрегатов и 36 меньших судов). Ушаков приказал построить линию из кораблей и фрегатов, оставив легкие суда под ветром. Капудан-паша построил в линию только линейные корабли; вторую линию составили фрегаты, за которыми шли легкие суда.

Принимая бой под парусами, Ушаков поднял сигналы сняться с якоря и построить линию баталии. Турки, используя наветренное положение, атаковали и в полдень открыли огонь, направив основные усилия против русского авангарда капитана бригадирского ранга Голенкина. Гуссейн пытался поставить его в два огня. Но корабли Голенкина успешно отбивали натиск турок. Тем временем Ушаков приказал фрегатам выйти из линии и идти на помощь авангарду, чтобы поставить неприятеля в два огня. Таким образом, флагман оригинально решил проблему резерва. Остальным кораблям он приказал сосредоточить огонь на неприятельском авангарде и части кордебаталии. Линейные корабли сомкнули линию, после чего контр-адмирал повел кордебаталию на сближение с неприятелем.

Около 15.00, пользуясь установившимся благоприятным ветром, Ушаков сблизился с турками, чтобы вести огонь из всех орудий. Корабли «Рождество Христово» и «Преображение Господне» нанесли повреждения нескольким турецким кораблям. Ядра и картечь крушили корпуса, рангоут, наносили большие потери десантным войскам на палубах. Капудан-паша пытался защитить поврежденные корабли, прошел вдоль всей линии русских кораблей и сам серьезно пострадал. Сражение продолжалось до 17.00. Контр-адмирал, оказавшись на ветре у противника, приказал кораблям выстроиться за ним в линию, не соблюдая своих мест. Нарушая догмы линейной тактики, моряк сократил время маневра и сам возглавил боевую линию. Быстрое построение русских кораблей заставило турок растягивать линию, прикрывая поврежденные корабли. Капудан-паша решил не испытывать судьбу и постарался уйти. Преимущество в скорости позволило турецким кораблям оторваться к ночи от преследования. На рассвете их уже не было видно. Турки потеряли один кирлангич, потопленный с экипажем, и много людей на кораблях. С русской стороны погибло 2 офицера и 27 нижних чинов; 4 офицера и 64 нижних чина получили ранения. Во время бегства несколько малых турецких судов потонули, наиболее поврежденные зашли в Синоп, а остальные ремонтировались в устье Дуная.

Когда неприятель скрылся во тьме, Ушакову пришлось повернуть к Феодосии для ремонта рангоута некоторых кораблей. Остальные пострадали мало. Уже 12 июля эскадра вернулась в Севастополь.

Вновь малое число тяжелых орудий на русских кораблях не позволило истребить неприятеля, но лишь наносить им повреждения, главным образом артиллерией новых кораблей. Но и с такими средствами Ушаков добился успеха. Победа у Керченского пролива помешала туркам высадить десант на берега Тавриды. Она положила основу славы Ушакова и впервые продемонстрировала его тактику. О ее авторстве мы уже говорили в статье про адмирала А. И. Круза.

За победу у Керченского пролива Ушакова наградили орденом Святого Владимира II степени.

2 августа мимо Балаклавы курсом на восток вновь прошла турецкая эскадра, на сей раз, видимо, с целью отвлечь внимание русского командования. Главные силы капудан-паши расположились между устьем Дуная и Гаджибеем, чтобы помешать русской гребной флотилии поддержать наступление сухопутных войск.

В начале августа Ушаков получил приказ Потемкина совместно с Лиманской флотилией отогнать неприятеля от устья Дуная, а при удобном случае – и разбить. Контр-адмирал рапортовал о том, что флот готов, но нет еще боеприпасов. Только 25 августа он смог выступить. 28 августа в шестом часу с русских судов заметили неприятельский флот, стоявший на якорях между Тендрой и Гаджибеем.

Под начальством капудан-паши и реал-бея было 14 кораблей, 8 фрегатов и 23 мелких судна, у русских – 10 кораблей, 6 фрегатов, 21 меньшее судно. Воспользовавшись попутным ветром, Ушаков атаковал в походном порядке.

Турки, беспечно не выставившие охранение, в девятом часу заметили приближающегося противника. Они спешно рубили якорные канаты. Капудан-паша собирался избежать сражения и оторваться от русских. Но когда он увидел, что эскадра Ушакова готовится окружить и прижать к берегу отставшие суда Гуссейну пришлось около полудня повернуть, чтобы выручить свои корабли и вступить в бой. Во главе турецкой линии шли флагманские корабли.

Ушаков построил линию баталии, не прекращая наступления. В 14.00 он приказал 3 фрегатам выйти из линии, образовать резерв и быть на ветре авангарда. В 15.00 русский флот сблизился с неприятелем на дистанцию картечного выстрела. Шесть кораблей шли на авангард и передовую часть кордебаталии, а 4 корабля и 6 фрегатов остались на ветре в резерве. Первым в 15.00 открыл огонь корабль «Мария Магдалина» командующего авангардом капитана бригадирского ранга Голенкина, за ним вступили в бой следующие в строю корабли. Основной удар был направлен на головные турецкие адмиральские корабли. Не выдержав удара, турки в 17.00 начали отворачивать под ветер и в беспорядке выходили из боя.

Когда преимущество российских кораблей стало явным, Ушаков приказал резерву (четыре корабля, два фрегата) атаковать остальную часть турецкого флота. Сражение стало общим.

В это время один из быстроходных турецких адмиральских кораблей выдвинулся вперед и повернул, чтобы атаковать головные русские корабли. Тогда контр-адмирал поднял сигнал оставшимся 3 фрегатам резерва атаковать этот корабль. Фрегаты принудили неприятеля идти между двумя линиями, русской и турецкой, и претерпеть большие повреждения. К вечеру разбитый турецкий флот начал спускаться под ветер, и Ушаков приказал гнать за неприятелем и сам возглавил погоню. Русские передовые корабли обстреливали неприятеля и заставили его повернуть через фордевинд. Корабль Ушакова сражался с тремя турецкими, в том числе реал-бея.

В это время ветер изменился на WSW, и неприятель повернул так, что передовые суда стали задними. Турки старались убежать, но русские корабли обстреливали их, нанося значительные повреждения. Погоня длилась до 20.00; темнота и большая скорость позволили туркам скрыться. Русский флот встал на якорь. На рассвете 29 августа турецкий флот был виден уходящим под всеми парусами, и Ушаков перешел в преследование. Удалось догнать только поврежденные накануне два корабля, флагман послал Голенкина с 2 кораблями и 2 фрегатами к Кинбурнской косе, куда направился 64-пушечный корабль. Остальные корабли преследовали 74-пушечный корабль «Капудание» второго адмирала, экипаж которого сопротивлялся, пока не лишился всех мачт и не начал гореть и тонуть одновременно. С корабля успели спасти, кроме Саит-бея, немногих офицеров: он взорвался и погиб с большей частью экипажа.

Посвежевший ветер не способствовал преследованию, и Ушаков направился на соединение с Голенкиным и де Рибасом, гребная флотилия и эскадра которого во время сражения маневрировали у Гаджибея, вызывая тревогу противника. Когда эскадра приблизилась к Голенкину, на трофейном турецком корабле «Мелеки-Бахри» («Владыка морей») развевался русский флаг. Контр-адмирал присоединил приведенную де Рибасом эскадру из корабля, 3 фрегатов и 17 мелких судов. За 29–30 августа посланные Ушаковым крейсеры взяли турецкие лансон, бригантину и плавучую батарею. При переходе к Босфору затонул еще один 74-пушечный корабль. Турки потеряли свыше двух тысяч человек. Пленных оказалось 733 человека. Потери русской стороны составили убитых 21 и раненых 25 нижних чинов, тогда как только на взорвавшемся турецком адмиральском корабле ко дну пошли свыше семисот моряков. Повреждения русской эскадры оказались невелики.

1 сентября на корабли прибыл Потемкин, кейзер-флагу которого флот салютовал. Князь благодарил моряков за победы под Еникале и Гаджибеем, приказал исправить повреждения, отправить трофейный корабль в Очаков и идти в Севастополь. Выполнив приказ, Ушаков 8 сентября прибыл в главную базу.

За Гаджибей Ушакова наградили орденом Святого Георгия II степени и 500 душами крестьян в Могилевской губернии в пожизненное и потомственное владение.

16 октября по приказу Потемкина Ушаков вышел с флотом (14 кораблей, 4 фрегата, репетичное, бомбардирское суда, 16 крейсеров и брандер), чтобы прикрыть от нападений с моря устье Дуная, где действовала Лиманская флотилия. Однако он подошел к Дунаю лишь 21 октября, когда суда де Рибаса уже пробивались сквозь неприятельские позиции. Ушакову оставалось прикрыть место высадки с моря и выслать 5 крейсеров для поиска неприятельских судов и наблюдения за Георгиевским и Портицким гирлами Дуная. 9 ноября он с флотом проследовал вдоль Румелийского берега, не нашел противника и 14 ноября вернулся в Севастополь. Посланные им крейсеры взяли 2 судна, одно из которых затопили, а второе привели в базу.

Кампания на море была выиграна, но турки не отказались от продолжения войны. В 1791 году Севастопольская эскадра приготовилась к началу мая. 11 мая Потемкин приказал искать и атаковать неприятеля. 10 июля эскадра направилась к Еникальскому проливу, ибо с берега видели прошедший в ту сторону неприятельский флот. Ушаков имел 16 кораблей, два фрегата, 2 бомбардирских судна, репетичное судно, 22 крейсера и 2 брандера. За мысом Айя увидели турецкий флот из 18 кораблей, 17 фрегатов и многочисленных мелких судов. Турки на сей раз объединили свой флот с алжирской, трипольской и тунисской эскадрами под флагом турецкого капудан-паши Гуссейна и алжирского адмирала Сеит-Али. Четыре дня Ушаков пробовал завязать сражение южнее Балаклавы. Но неприятель уклонился от боя, пользуясь большей скоростью своих кораблей, и 15 июля скрылся из виду. Флагман отошел на 60 миль от Балаклавы. Имея навигационные повреждения, Ушаков решил прекратить погоню и 19 июля вернулся в Севастополь. Но его действия позволили русским взять Анапу ранее, чем турецкий флот появился вновь.

Оставив 5 малых судов и брандер в порту, Ушаков 29 июля вышел с остальными 16 линейными, 2 бомбардирскими кораблями, 2 фрегатами, репетичным судном, брандером и 17 крейсерами на запад, к Румелийскому берегу. Он держал флаг на корабле «Рождество Христово». 31 июля заметили турецкий флот, стоявший у берега вблизи мыса Калиакрия, под прикрытием построенных на берегу батарей.

Турки располагали 18 кораблями, 17 фрегатами и 43 мелкими судами; среди них было десять кораблей флагманских. Ушаков, не меняя походный строй, атаковал турок тремя колоннами со стороны берега, что позволило ему выиграть ветер. Пройдя с флотом под выстрелами батарей, флагман отрезал турок от берега и атаковал по ветру. Снимавшиеся в беспорядке турецкие корабли рубили канаты, сталкивались. На одном корабле упала бизань-мачта. Второй, лишившись бушприта, ушел в Варну.

Турки в беспорядке спустились под ветер. Около 15.15 Гуссейн начал строить боевую линию на правом галсе. Но командующий авангардом Сеит-Али построил линию из части кораблей на левом галсе; за ним последовал и капудан-паша с остальными силами. Преследующий Ушаков около 15.30 перестроил свою линию баталии параллельно турецкой эскадре. Вырвавшийся вперед авангард Сеит-Али пытался выйти на ветер, но Ушаков в 16.15 на корабле «Рождество Христово» покинул линию, прошел в голову своей колонны и атаковал с носа корабль алжирского паши, заставив его оставить строй. Потеряв фор-стеньгу, с растрепанными парусами и повреждениями корпуса, корабль Сеит-Али ушел в середину флота. Ушаков последовал за ним и довершил поражение. Остальные русские корабли, выполняя сигнал начать общее сражение, стремились сблизиться с противником и громить артиллерией в первую очередь флагманские корабли. В 17.00 русские открыли огонь с короткой дистанции, а уже в 17.45 турецкий флот бежал, преследуемый кораблями Ушакова. Многие неприятельские корабли имели повреждения. Около 20.30, пользуясь преимуществом в скорости, турки оторвались и ушли к Босфору.

Следующим утром Ушаков поднял сигнал гнаться за турецким флотом, вымпелы которого были видны вдали. Однако усилившееся волнение моря и повреждения на кораблях заставили прекратить погоню и стать на якоря у мыса Эмине для ремонта. Флагман отправил в море крейсеры, которые взяли четыре и уничтожили еще несколько судов с хлебом для турецкой армии и вышедшую из Варны шебеку.

После ремонта, продолжавшегося три дня, Ушаков решил направиться к Варне, где, как он знал от пленных, стояла турецкая флотилия, а после ее уничтожения направиться к Константинополю. 5 августа флот выступил и через три дня лавировки достиг Варны. Но с вышедших из гавани кирлангичей флагману был передан ордер князя Репнина: прекратить военные действия по случаю подписания 31 июля в Галаце предварительных условий мирного договора. Вскоре такое же повеление пришло от князя Потемкина. Ушаков вернулся 19 августа в Севастополь.

Тем временем алжирская эскадра достигла Константинополя. Выстрелы с тонувшего флагманского корабля Сеит-Али и вид пострадавших в сражении судов вызвали тревогу в столице, тем более что неизвестна оставалась судьба капудан-паши и другой части флота. Верховному визирю было приказано поторопиться с заключением мира. Ясский мир 29 декабря 1791 года подтвердил условия Кючук-Кайнарджийского договора; турки признавали господство России над Крымом, уступали Очаков и земли между Бугом и Днестром, тогда как Россия возвратила Турции крепости на Дунае.

За победу при Калиакрии 14 октября 1791 года флотоводца наградили орденом Святого Александра Невского и 200 душами крестьян с землей в Тамбовской губернии.

Победы при Керчи, Тендре, Калиакрии показали правильность тактики флагмана; как бы ни был решен вопрос о приоритете Круза или Ушакова, примененная тактика приносила успех. Если бы в строю Черноморского флота состояло больше кораблей с тяжелой артиллерией, безусловно, потери турецкого флота были бы значительнее. Однако и так черноморцы под командованием Ушакова добились стратегического успеха и способствовали заключению выгодного мира.