Текст книги "Арктические походы Джона Франклина"

Автор книги: Николай Урванцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 36 страниц)

По словам Папа, туземцы Иглулика, как и сам он, допускали, что некоторые из переживших кораблекрушение могут быть еще живы. Он выразил согласие принять участие в поисках их. Холл считал очень вероятным, что не все спутники Франклина продолжали безнадежный путь к Большой рыбной реке. Он приводил при этом доводы, которыми впоследствии аргументировал Рэ. В одном из своих сочинений Рэ говорит:

«Меня поразила в свое время – продолжает удивлять и теперь – большая ошибка, которую совершили спутники Франклина, пытаясь спастись путем отступления в область Гудзонова залива. Казалось бы, что страшные страдания, перенесенные Франклином и его спутниками Ричардсоном и Баком во время предыдущего короткого путешествия по этой бесплодной местности, должны были бы удержать их от такой попытки. Ведь спутники Франклина могли воспользоваться хорошо знакомым им путем – к берегу Фьюри, тем путем, избрав который спаслись Россы в 1632/33 году и который они нашли открытым. Расстояние от кораблей Франклина до берега Фьюри было очень немногим больше, чем от того места, где были покинуты суда Росса. Франклин и его офицеры должны были знать, что на том месте, где погиб «Фьюри», все еще находилось очень много продовольствия. Ведь даже в 1859 году там оставалось громадное количество консервов – зелени, супов, сахара, муки и прочего, словом, гораздо более значительные запасы, чем те, которые могли быть найдены на торговых станциях Гудзонова залива. Кроме того, участники экспедиции шли бы по той дороге, где они могли встретить посланные на их розыски отряды или же китолов. Расстояние до берега Фьюри от того места, где были покинуты суда Франклина, приблизительно равнялось расстоянию между этим местом и устьем Большой рыбной реки, то есть составляло по прямой линии около 210 географических миль. Если бы было решено отступать к берегу Фьюри, отпала бы необходимость тащить с собой тяжелые лодки, так как за год перед тем, то есть в 1847 году туда могла быть направлена небольшая группа участников экспедиции, которая убедилась бы в том, что продовольствие и лодки в депо были в целости и исправности. Поход к месту гибели «Фьюри» не был бы слишком трудным для 130 человек, которые, как видно из донесения, найденного впоследствии Мак-Клинтоком, весной 1847 года были вое здоровы».

Мнение Рэ в этом вопросе особенно ценно, так как никто не изучил так хорошо этот район, как именно Рэ, и мало кто мог сравниться с ним опытом путешественника.

В течение первых трех недель марта Холл старательно готовился к походу. К несчастью, он лишился всех своих собак, добытых с таким трудом. Среди них развилась какая-то эпидемия, собаки стали дохнуть одна за другой, некоторых пришлось пристрелить, и в конце концов не осталось ни одной. Счастье еще, что Холлу удалось закупить пять собак у иннуитов, иначе и это путешествие провалилось бы. В бухте Таллун Холл оставил в устроенном здесь лагере четырех из пяти своих белых помощников, среди которых были два матроса по фамилии Бейн и Колеман. Он поручил им охоту на зверей и велел дожидаться своего возвращения.

23 марта 1868 года Холл выступил в поход в сопровождении одного английского матроса – Франка Лейлора, Эбирбинга, Тукулиту, эскимоса Папа и его жены с маленьким ребенком. Уже в самом начале путешествия приключилась маленькая неприятность: сильнейшим ветром с саней сдуло последний дневник Холла, который заметил случившееся только в тот момент, когда Папа был уже на льду и гнался во весь опор за улетавшими листками. После тщетных попыток поймать их. Папа вернулся разгорячившийся и усталый. Потеря была непоправимой.

2 апреля Холл и его спутники прибыли на берег канала Фокса и построили здесь свое «иглу» десятое по счету. Здесь было оставлено некоторое количество хлеба и пеммикана для обратного пути от пролива Фьюри и Гекла. 6 апреля экспедиция прибыла к острову Углит, населенному большим количеством эскимосов. Здесь Холл остановился на несколько дней, не столько чтобы отдохнуть, сколько чтобы запастись моржовым мясом и расспросить туземцев обо всем, что они знают о белых людях с пропавших кораблей.

Во время пребывания на острове Углит к Холлу в его иглу заходило много местных жителей. Расспрашивая каждого из них в отдельности, а потом сразу целую группу, Холл еще больше уверился в том, что сообщения относительно белых, которых видели на южном берегу пролива, отвечают истине. Он серьезно надеялся, что скоро увидит нескольких спутников Франклина, оставшихся еще в живых.

Холл подробно заносил эти беседы в свой дневник, по несчастной случайности впоследствии затерявшийся. Однако некоторые места были потом восстановлены по копии, снятой одним из его друзей. Из этих отрывков можно видеть, что именно вызвало энтузиазм Холла и побудило его продолжать путешествие. Вот обстоятельства этого дела:

«Хотя Холлу и не удалось разыскать Киа, убитого моржом во время охоты, он узнал от Кулуа, эскимоса, которого Холл считал заслуживающим полного доверия, что когда он охотился в местности между бухтой Гарри и северо-западным мысом полуострова Мельвиля, он видел «иннукшу», то есть, памятник, на южном берегу реки, впадающей в залив несколько западнее мыса Эллис. Памятник был сложен из камней, часть которых была сдвинута с места. Судя по внешнему виду, он был сооружен недавно. Ничто не указывало на то, что там было сложено продовольствие. Кулуа не допускал, что памятник был сложен эскимосами, так как он был первым из них, зашедшим так далеко от залива Гарри. Киа рассказывал ему, что он видел там чужеземца. У него была шапка на голове и одежда с капюшоном. Киа некоторое время наблюдал за ним, прячась за скалами. Потом он слышал ружейный выстрел».

Все иннуиты острова Углита верили рассказу Киа, что и подтвердили в беседе с Холлом. Кроме того, ему передавали столь же странные рассказы о чужеземцах, которых видели поблизости от Иглулика, и о звуках, напоминавших ружейные выстрелы, которые неоднократно были слышны в таких местах, где происхождение их нельзя было объяснить треском расколовшихся льдин. Эскимосы приняли неизвестных первоначально за индейцев, что так испугало их, что они немедленно покинули эти места. Следы, оставленные чужеземцами, были длинными, суживавшимися к середине и более глубокими у пятки.

Холл не мог не сопоставить рассказов о корабельной мачте и бревнах, найденных на берегу около залива Пелли – памятнике, о котором говорил Сипунгир, повидимому до сих пор стоявшем на северном берегу пролива, с сообщениями о странном появлении незнакомцев, их одежде и оставленных ими следах. Он высказывал предположение, что некоторые из спутников Франклина переправились на восток от области Парри, может быть в надежде добраться этим путем до пролива Кумберлэнд, где они рассчитывали найти какой-нибудь английский корабль. И эти люди могли быть еще в живых, так как по рассказам о последних встречах туземцев с белыми чужеземцами они якобы происходили в 1864 году.

16 апреля Холл выступил из Углита. С экспедицией отправился в качестве гида иннуит Кулуа. Переход до места, где предполагалось найти памятник, занял восемь дней.

24 апреля начались поиски гурия и склада. Памятник был найден, и место склада установлено, но последнее было покрыто огромными пластами снега. Гурий стоял на площадке между двумя рукавами реки. Пока Холл делал набросок его, Лейлор пытался при помощи железного ножа добраться через глубокий снег до склада, но снег оказался твердым, как лед.

Желая предпринять все, что окажется возможным, чтобы проникнуть в склад, Холл решил остаться здесь на более продолжительный срок и соорудить поблизости от места склада свое иглу. 26-го он возобновил совместно с Лейлором и Эбирбингом попытку очистить место склада от снега. Они трудились втроем много часов, но смогли проникнуть с помощью ножей только на глубину 4,5 метра. Как позднее рассказывал Эбирбинг, несмотря на холод, они «вспотели с головы до ног». И все же им не удалось разыскать склада.

В это же время Тукулиту и Эбирбингу посчастливилось найти места двух лагерных стоянок, совершенно различных но своему устройству. Как видно было по расположению камней, поддерживающих углы, палатки первой из стоянок имели продолговатую форму. Это указывало, по уверениям спутников Холла, на то, что первый лагерь принадлежал белым. Расположение камней на месте второй стоянки в виде кругов служило указанием, что там был лагерь иннуитов.

Холл со своими спутниками дошел до 69°47′5″ северной широты и 85°15′ западной долготы.

До него никто из арктических исследователей не заходил так далеко со стороны материка. Спутники Парри не были на западной стороне полуострова, а Рэ дошел до 69°5′35″ северной широты.

Приведем заметки Холла, сделанные им во время двухдневных поисков склада.

«24 апреля. После того как мы пробродили четыре часа по холмам, озерам и лощинам, покрытым глубоким снегом, Кулуа предложил мне посмотреть в подзорную трубу в указанном им направлении. Сделав это, я увидел памятник, возвышавшийся над снегом. После меня в подзорную трубу посмотрели Кулуа и Франк, причем первый заявил, что этот памятник – не тот, о котором он говорил. Доктор Рэ не мог соорудить этот памятник и примыкающий к нему склад. Когда Рэ был у мыса Крозье в 1847 году, снег должен был быть таким же глубоким и твердым, как теперь. Кроме того, из карты путешествия Рэ не видно, чтобы он посетил южную часть залива Парри. Завтра утром я отправлюсь со своими спутниками к памятнику.

«Кулуа заметил, что когда он видел памятник в первый раз, то он показался ему недавно сооруженным, а теперь он выглядит старым. Когда Кулуа обнаружил гурий и камни склада под снегом, он сообщил о своем странном открытии иннуитам. Памятник и склад не могли быть сооружены эскимосами. Он установил, что камни, покрывавшие склад, устроенный в углублении, были после сдвинуты в одну сторону и содержимое вынуто оттуда.

«25 апреля. Сегодня утром мы спустились к памятнику, чтобы возможно тщательнее исследовать его, а также найти камни склада, скрытые под глубоким снежным покровом.

«8 часов утра. По пути от нашей седьмой стоянки к мысу Крозье гурий был отчетливо виден в подзорную трубу. В поисках камней склада я и Франк начали разрывать снежные глыбы к западу от памятника, в непосредственной близости от него. Кулуа, ссылаясь на свои воспоминания о положении камней по отношению к гурию, показывал, где именно надо рыть.

«10 часов утра. Ганна обнаружила место лагерной стоянки белых – следы продолговатой палатки и четыре недавно перевернутых камня, по одному на каждом углу, служивших для прикрепления концов палатки. По внешнему виду можно заключить, что камни были перевернуты одновременно с камнями памятника.

«10 часов 30 минут. Джо, рыская кругом, нашел другое место лагерной стоянки. Здесь камни образуют круг. По-видимому, на этом месте находился лагерь иннуитов 10–15 лет назад. Ганна сказала, что если бы нашелся очаг внутри лагерного круга, можно было бы с уверенностью сказать, что здесь был лагерь иннуитов. И, действительно, этот очаг был найден. Один камень, повернутый Ганной, оказался черным от дыма. Контраст между местами стоянки белых и иннуитов бросается в глаза.

«Вечером. Весь день мы усердно трудились, разрезая пласты снега в поисках камней склада, но все было напрасно, несмотря на то, что мы вырыли глубокие ямы и выворачивали целые глыбы снега.

«26-го. Джо и Ганна, также как и Кулуа, уверены, что здесь был когда-то лагерь белых».

Будучи обеспечены продовольствием всего лишь на два дня, Холл и его спутники были вынуждены вернуться к своему шестому иглу. Прежде, однако, они разобрали памятник, камень за камнем, но не нашли ни сообщения, ни какого-нибудь знака, по которому можно было бы судить, кем он был сооружен. Больше всех разочарован был этим Кулуа, опасавшийся, что будет заподозрен во лжи. Однако его правдивость не вызывала у Холла сомнений.

Холл покидал эти места с сознанием, что он не напрасно производил здесь розыски. Обнаружив гурий и остаток лагеря, он установил, что здесь действительно были белые.

Холл закончил теперь свои астрономические наблюдения, а также наблюдения за направлением стрелки компаса по всей береговой линии между мысом Инглфильдом – самым западным пунктом пролива, обследованным Парри, и мысом Крозье – самым северным, до которого доходил Рэ в 1847 году. Произведя эти исследования, Холл заполнил пробелы адмиралтейской карты в отношении северо-западной части полуострова Мельвиля у западного входа в пролив Фьюри и Гекла и ниже его. Это щедро вознаграждало Холла за разочарование, которое он должен был чувствовать, покидая эти места без письменных донесений или других остатков экспедиции Франклина, которые имели бы существенное значение.

Когда Холл подходил со своими спутниками к иглу, востроглазый Кулуа заметил в нем дыру, а на снегу были видны следы волка. Обеспокоенные этим, люди прибавили шагу и, подойдя вплотную к хижине, увидели разбросанные на льду куски моржовой кожи, мяса и печени. Зверь успел прорыть уже несколько ходов внутри иглу и таскал к себе в логово хранившиеся там запасы. Не было никакого сомнения, что через день-два волк перетаскал бы все до последней крошки и оставил бы экспедицию совсем без продовольствия.

Холл все еще надеялся найти живыми участников Франклиновой экспедиции и решил предпринять вылазку на большой остров, расположенный в середине пролива. Он осмотрел все окрестности, но без всякого результата. Тогда Холл повернул обратно к знакомому уже острову Углит. Прибыв на место, он увидел, что население деревни увеличилось благодаря приходу с севера нескольких новых семейств, желавших посмотреть на чужестранцев. Первое известие, которое услышал от них Холл, было сообщение о гибели Аглуки и его друга, которых унесло на льдине во время охоты на моржей. Холлу сообщили также об одном иннуите, который рассказывал о встрече с тем странного вида белым человеком, которого видел Киа. Холл решил отложить намеченные им географические исследования пролива и отправиться к острову Терн, чтобы расспросить этого эскимоса. Перед посещением острова Терн Холл произвел обследование группы островов Углит. Эти острова омывались открытым морем и изобиловали моржами, утками и морскими чайками. На острове Терн эскимос повторил ему уже известную историю.

18 мая Холл в сопровождении Франка, Папа и других туземцев отправился к реке Джиффорд, описанной Парри, так как слышал, что там были обнаружены остатки лагеря и другие следы пребывания белых людей.

19 мая Холл подошел к этой реке, оказавшейся в действительности рукавом моря, в который впадало несколько речонок, по словам проводника изобиловавших осенью лососями.

На северном берегу Холл обнаружил место, где находился лагерь, и сделал с него набросок. За исключением находки двух пуль и особого расположения камней не оказалось никаких признаков, по которым можно было бы судить о пребывании здесь европейцев.

Необходимо также напомнить, что это место посетил в свое время и Парри.

Вернувшись на свою базу на остров Углит, Холл стал готовиться в обратный путь к бухте Репульс. 31 мая он покинул остров и без особых задержек проделал весь путь до лагеря в бухте Таллун.

По прибытии Холла в этот лагерь между ним и его белыми помощниками чрезвычайно обострились отношения, в конечном итоге приведшие к весьма печальному концу. Вражда между Холлом и матросами привела однажды к крупному разговору, имевшему место в присутствии эскимосов. Холл считал, что в этом опоре он ставил на. карту весь свой авторитет среди эскимосов, а следовательно и успех всего своего дела. Он категорически потребовал от матроса Колемана изменения тона, в котором тот вел разговор, угрожая ему жестокой расправой. Когда Колеман стал упорствовать, Холл хладнокровно попросил передать ему револьвер и разрядил его в грудь матросу. «Я думал, что он не проживет более пяти минут, – заканчивает Холл очередную, запись в своем дневнике, – но пуля прошла в тело, не задев сердца». В течение пятнадцати дней Колеман боролся со смертью, тогда как Холл старательно ухаживал за ним. 14 августа матрос умер.

В этом же месяце Холлу пришлось расстаться с нанятыми им людьми, воспользовавшимися условиями их контракта, согласно которым по истечении года службы им предоставлялась свобода выбора: продолжать работать у Холла или возвратиться на родину. Они предпочли последнее. Холл надеялся, что матрос Лейлор – самый близкий ему из всех – согласится остаться с ним, но после некоторых колебаний и он покинул Холла. Что касается самого Холла, то он решил все-таки не отступать и в будущем году во что бы то ни стало осуществить поездку к Земле короля Уильяма.

XIV. НАКОНЕЦ У ЦЕЛИ

Экспедиция Холла (продолжение)

С наступлением зимы 1868/69 года Холл начал готовиться к большой экспедиции, которая должна была быть последней перед возвращением его в Соединенные Штаты. Работы было много. Изо дня в день сушили над плошками с горящим фитилем оленину, которой удалось наготовить 85 килограммов, равноценных 340 килограммам свежего мяса. Приходилось проделывать еще раз всю подготовительную работу, так хорошо знакомую Холлу. Он проявил при этом удивительную выдержку, так как по-прежнему строго и деловито следил за всеми мелочами снаряжения, твердо надеясь, что эта последняя его попытка непременно должна будет увенчаться успехом.

Настал март месяц 1869 года. «Холл был в самом бодром настроении, – пишет составитель книги о нем, – когда, 22-го этого месяца, он приступил к заброске продовольственного груза в сторону озера. Он выступил бы в этот же день, если бы не сорвался свирепый шторм. Потеря даже одного дня была для него тяжелым испытанием.

«Первая страница записной книжки Холла 23 марта 1869 года начиналась теми же полными бодрости словами, которые он написал при отправлении в обещавшее так много путешествие 1866 года:

«Теперь к Земле короля Уильяма!».

«Ни разочарования, которые он испытал в течение четырех с половиною лет, ни повторные предложения вернуться в Соединенные Штаты не помешали ему снова сделать эту запись.

«Его отряд состоял теперь не из белых, как предполагалось раньше, а из пяти эскимосов мужчин, трех женщин и двоих детей. Это были Эбирбинг и Тукулиту с их приемной дочерью Пунни, Уэла, Папа, Нюкерцу с женой. Джерри и его жена с ребенком в мешке, – всего одиннадцать человек».

Предполагая следовать старым путем от бухты Джибсона до залива Пелли и вспомнив, что приблизительно этот же путь был нанесен на карту доктором Рэ, Холл считал бесполезным тратить здесь время и отвлекать свое внимание на астрономические наблюдения. По этим же причинам он ре-шил обойтись без определения направления компасом, точно запоминая пройденное расстояние. Опыт подкрепил его намерение следовать обычаю эскимосов, делая вначале лишь небольшие переходы с тяжело нагруженными санями. Это было необходимо, чтобы постепенно привыкнуть самому и приучить своих спутников к продолжительному путешествию, сопряженному со всевозможными лишениями.

31 марта²⁸28
  Начиная с этого места и до конца главы, рассказ о походе к Земле короля Уильяма почти целиком передан словами составителя книги о путешествиях Холла в 1864–1869 годах.


[Закрыть] путешественники прибыли к мысу леди Пелли, расположенному сравнительно недалеко от крайней точки, достигнутой Холлом в предыдущие путешествия. Подойдя к. продовольственному депо, устроенному 10 мая 1867 года, Холл обнаружил, что продовольствие не тронуто, но мешки с хлебом, сахаром, кофе, мукой и бисквитами смерзлись в одну массу, так что пришлось приложить не мало усилий, чтобы отделить их друг от друга. При этом один мешок с кофе разорвался и часть содержимого рассыпалась. Другая часть подмокла от воды, которая стекала с отлогой горы, находившейся возле. Несмотря на это, кофе не утратило своих вкусовых качеств.

Холл намеревался повернуть от мыса к западу по направлению к Земле короля Уильяма, к которой он так давно стремился, однако ему еще раз пришлось столкнуться с упрямством своих спутников-иннуитов и заставить их итти вперед. Они намеренно мешкали с приготовлениями для дальнейшего продвижения, приводили прежние доводы о необходимости отдыха для своих собак и спорили относительно дороги, которую следовало избрать.

Холл записывает в своем дневнике: «Если я когда-нибудь достигну конечной цели моего путешествия с таким недисциплинированным отрядом, – это будет большим подвигом. Все смотрят на Джо, подражая ему, а он ленив и боится всяких трудностей пути».

Когда решался вопрос относительно того, где именно нужно повернуть к западу, Уэла, на которого больше всего возлагалось надежд, предложил дорогу, которую он избирал раньше при своих передвижениях – по суше от бухты Кольвиль. Джерри, туземец с залива Пелли, поддержал его, и Холл подчинился их указаниям. Отправившись 4 апреля в 6 часов 45 минут в северо-западном направлении, отряд, продвигался по низкому берегу, покрытому снегом, за исключением отдельных клочков земли, с которых снег был сметен ветрами. Начиналась буря, и путь становился тяжелым.

В течение следующих двух дней отряд продолжал двигаться к северу и западу. Он прошел мимо нескольких покинутых иглу и каменных гуриев, расположенных в ряд, поставленных иннуитами на вершинах небольших холмов.

Холла ожидали дальнейшие разочарования. Некоторые из иннуитов не старались подгонять собак, а Джерри был даже обнаружен однажды крепко спящим на своих санях. Холл, который во всех своих экспедициях хотел, чтобы все его спутники были охвачены в той или иной мере энтузиазмом, отмечает, что эскимосы не понимают значения похода и беспрестанно теряют время, останавливаясь, чтобы покурить и поболтать. Он прибавляет к этому: «Удивительно, как собаки вообще могли двигаться вперед, когда сани всю дорогу погружались на целых шесть дюймов в снег».

Карта, составленная Рэ, оказалась настолько правильной, что на нее можно было вполне положиться и, пользуясь ею, обходиться без компаса.

По совету Уэла отряд расположился лагерем у озера, которое местные жители называют Тепсукюа. Холл отмечает, что оно простирается к северо-западу. Уэла многозначительно подчеркнул, что именно здесь его отец и иннуиты залива Репульс сделали остановку перед встречей с туземцами залива Пелли.

На другой день, чтобы двинуться скорее вперед, собак накормили рано утром. Весь отряд приготовился к тяжелому переходу еще накануне, подкрепившись за ужином пеммиканом. Ожидая встретить туземцев залива Пелли в тог же день, отряд занялся приведением в порядок копий, ножей, ружей и пистолетов и в 10 часов утра двинулся по направлению к северо-западной оконечности озера, чтобы итти дальше по льду небольшой реки, соединяющей это озеро с заливом Пелли. В полдень, дойдя до конца озера, Холл и «го спутники увидели, что к самым берегам реки подходят высокие горы. Здесь на льду оказались отдельные места, совершенно свободные от снега, который был сметен ветрами, проникавшими через горные ущелья.

Начав спускаться по реке Келлет, Холл через несколько минут был изумлен, обнаружив, что отряд вынужден подниматься по замерзшим порогам. Продвигаясь далее вниз по реке, отряд миновал живописную группу покрытых красноватым мхом скал, высотой в 60 метров, напоминавших стены крепости. Противоположный берег был также горист, представляя резкий контраст с равниной, по которой отряд до сих пор продвигался. Собаки по-прежнему тянули свой тяжелый багаж по глубокому снегу, покрывшему лед реки. На остановках, поднимаясь на вершины холмов, Холл старался найти самый удобный путь к заливу, но суровость гористой местности предвещала мало хорошего. Все же он согласился последовать совету Узла и двинуться дальше, а не возвращаться на дорогу, указанную на карте Рэ.

К концу дня собак выпрягли и, придерживая сани, совершили опасный спуск к другому озеру у подножья высокой горы. Спускаться пришлось с высоты 120 метров на протяжении четверти мили. Теперь Холл отошел далеко от той дороги, по которой следовал Рэ в 1854 году, пересекая реку Келлет. На следующий день, идя дальше к западу, он с радостью увидел прямо перед собой покрытую льдом поверхность моря. Насколько можно было заметить в подзорную трубу, залив и все проходы были загромождены старым, тяжелым льдом. В 11 часов он убедился, что залив был наполнен льдинами, нагроможденными одна на другую и достигавшими в некоторых местах высоты 3 метров. В других местах лед напоминал волны бушующего моря, как бы внезапно замерзшие. В 1 час дня отряд наткнулся на сплошной невскрывшийся лед. Уэла, вспоминая, что во время прошлого посещения этих мест с его отцом лед был мягким, и на нем тогда можно было охотиться на тюленей, выразил уверенность, что они не скоро встретят туземцев залива Пелли, так как последние должны были направиться к югу за продовольствием, не будучи в состоянии теперь охотиться на тюленей. Продвинувшись немного далее по льду, отряд в шестнадцатый раз расположился лагерем среди невскрывшегося льда у восточной оконечности острова Августы.

В 7 часов утра ярко засверкало солнце, показавшись впервые после того, как путешественники оставили лагерь у мыса Уэйтон. Здесь отряд отдыхал целые сутки. Собакам дали полную порцию пищи, и, наевшись досыта, они спали в течение двадцати четырех часов. Удивительно, что ни одна из восемнадцати собак не выбыла из строя, хотя им и приходилось тащить двое тяжелых саней с продовольствием и маслом для топлива, всего до 1050 килограммов.

Вскоре после того, как отряд снова отправился в путь, он наткнулся на недавно сооруженное иглу, что указывало на близость жителей залива Пелли. Холл направил часть своих спутников с поручением отыскать, если это окажется возможным, следы от саней. Поиски эти, однако, не увенчались успехом, хотя вскоре были обнаружены еще три снежных хижины, которые эскимосы занимали прошедшей зимой. В одной из них Ганна нашла кусок ясеневого дерева, по-видимому остаток сломанного руля.

Отправляясь в путь после последней остановки, Холл намеревался итти прямо к западной стороне залива и оттуда по суше к западу, чтобы обследовать местность к югу от устья Большой рыбной реки, где могли сохраниться следы экспедиции. Но теперь, стремясь как можно скорее встретиться с туземцами залива Пелли, в надежде получить от них дальнейшие сообщения, а может быть и какие-нибудь бумаги, оставшиеся от экспедиции Франклина, он изменил направление и пошел к северу.

Вскоре Холл и его спутники наткнулись на плавучие льды, образовавшиеся последней зимой. Они сделали здесь остановку, найдя это место подходящим для ловли тюленей.

10 апреля были замечены следы, указывавшие на близость иннуитов залива Пелли. В ожидании встречи было решено смастерить копья, прикрепив штыки к концам длинных палок. Зная распри, существовавшие между этими иннуитами и его спутниками, Холл имел полное основание-опасаться нападения. Он распорядился поэтому снабдить каждые сани винтовками, штыками, револьверами, а также копьями.

Идя дальше на север, отряд наткнулся на свежие следы иннуитов. После того как Холл и его спутники шли часа два по этим следам, собаки почуяли близость иглу и побежали с такой быстротой и с такими прыжками, что сбили с ног Холла и Папа. Десятью минутами позже они приблизились к хижине. Из предосторожности сначала был послан на разведки Джерри, который скоро появился, приглашая знаками итти вперед. К отряду подошли старый эскимос Тунгнук, его жена и еще один старик, по имени Коббиг, вооруженные длинными ножами, но приветствовавшие прибывших очень любезно. Оказалось, что они оставались в этих иглу, тогда как три семьи расположились на некотором расстоянии дальше к северу. Мужчины, принадлежавшие к этим семействам, отсутствовали, охотясь на мускусных быков к западу от этой местности.

Войдя в хижину с Джерри и Папа в качестве переводчиков, Холл приступил к обычным расспросам относительно экспедиции Франклина. Коббиг, как и его брат, старый Коклиарнгнук, вождь, встреченный Холлом в 1866 году, был общителен, весел и, повидимому, добродушно настроен. В иглу Тунгнука был найден каменный кувшин бледно-розового цвета, весом около 2,5 килограмма, со сломанной ручкой. На нем не было никакого отличительного знака, но, по словам местных жителей, его принесли с Земли короля Уильяма. Холл нашел также медную лампу, лезвие кинжала и лопату для отгребания снега длиною в 1 метр, сделанную из соснового или елового дерева, загрунтованного, по-видимому, первоначально свинцовой краской, а поверх нее выкрашенного белой. Нижняя часть лопаты была цвета свежего дерева, а кусок на левой стороне – зеленого цвета. По словам эскимосов, лопата была сделана из корабельного бимса, или обшивной доски, которая была добыта на Кики-тунге, как называют эскимосы Землю короля Уильяма. Отвечая на дальнейшие вопросы относительно лопаты, Тунгнук сказал, что она была взята с обширного у-ми-ена, то есть корабля.

«– Находится ли он там теперь?

«– Нет, он затонул.

«– Был ли он раздавлен льдами?

«– Нет, иннуиты, добывая дерево (бимсы и тимберсы), сделали в нем отверстие, и вскоре после этого он затонул».

По словам эскимосов, лопаты для отгребания снега были сделаны раньше из несравненно более толстого дерева. Тунгнук никогда не был в Кикитунге, но знал о многом, что там произошло, от знакомых местных жителей, которые все там бывали.

Тунгнук рассказал Холлу, что, когда иннуиты нашли останки белых людей на Земле короля Уильяма, они обнаружили, что у некоторых трупов были отрезаны руки и ноги, которые, очевидно, были съедены погибавшими от голода участниками экспедиции. По надрезу на костях было видно, что они были отпилены.

Коббиг сказал, что все белые люди, за исключением двух из них, долго живших в Кикитунге, погибли. Один из этих двух был Аглука, то есть Крозье. Обоих их видели некоторые из его, Коббига, друзей, в том числе отсутствовавшие в настоящее время, к большому огорчению Холла, два эскимоса. Первый из них, оказавший некоторую помощь Крозье и его спутнику, почти умиравшим от голода, был теперь на Земле короля Уильяма. Второй, по имени Иннупуциджук, знавший очень многое о погибшей экспедиции, находился в настоящее время близ устья Большой рыбной реки и, по слухам, был тяжело болен.

Эскимос рассказал, что тамошние жители почти погибали от голода, у них не оказалось никакой пищи, за исключением небольшого количества тюленьих костей с остатками жженого мяса. В хижинах не было даже огня.

Старый Коббиг сообщил Холлу, прощаясь с ним, что до западного моря от шести до восьми дней пути, что Земля короля Уильяма видна с берега у восточной стороны пролива и что сам остров низменный. В восточной части острова было много иннуитов. Он сказал также, что благодаря присутствию среди них белого человека иннуиты залива Репульс, то есть «спутники Холла, могут спасти свою жизнь при встрече с эскимосами, кочевавшими по острову.