Текст книги "Собрание сочинений в 4 томах. Том 1"
Автор книги: Николай Погодин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)
Черкасов. Нет, я не буду расстреливать солдата! Я дам клинок вам. Таня, уйдите! Костенко, принесите из кабинета японский клинок.
Таня и Костенко уходят. Молчание.
Может быть, отставим, молодой человек?
Поручик. Офицер просит…
Черкасов. …дать ему клинок? Я даю!
Молчание. Входит Костенко.
Костенко. Японский клинок, товарищ старший лейтенант!
Черкасов. Отдайте господину поручику!
Костенко секунду медлит.
Я прекрасно понимаю молодого человека! Отдайте ему просимую вещь.
Поручик. Приведите моего солдата!
Черкасов. Приведите солдата!
Костенко выходит.
Отставим, поручик! Хватит! Отдохните! Если вы вздумаете кончить жизнь, то какая радость от зрителей?!
Поручик. Не надо солдата!
Входит Костенко, вводит солдата.
Костенко. Солдат доставлен.
Поручик подал знак солдату. Тот приблизился к поручику. Еще знак. Солдат снял с поручика шинель. Поручик обнял и поцеловал солдата. Солдат разослал шинель на полу. Поручик обнажил саблю и сел на шинель.
Поручик. Пусть уйдет!
Черкасов. Проводите, товарищ Костенко!
Костенко стоит в нерешительности.
(Шепот.) Не беспокойтесь, справлюсь… (Громко.) Исполняйте приказание!
Костенко. Слушаюсь.
Костенко и солдат уходят.
Поручик. Отставить.
Черкасов. Я тоже думаю. Отдайте клинок!
Поручик(отдает клинок). Я буду молиться.
Черкасов. Пожалуйста!
Входит Костенко. Черкасов дал понять взглядом – смотреть за офицером и выходит. Поручик заплакал. Пауза.
Костенко. Слухайте, как вас?.. Шли бы спать!
Поручик. Молчи. Я молюсь.
Костенко(пожал плечами). Ну, молитесь!
Картина четвертаяДекорация второй картины первого действия. Комната командиров. Утро. Входит Таня, в руках стакан чаю, смотрит в окно.
Таня. Значит, Черкасов еще не вернулся…
Входят Солонкин, Кудеяров и Мансуров.
Солонкин. А начальник?
Таня. Не знаю.
Солонкин. Василий пропал… Лишился я дружка!
Таня. Что же собака?
Мансуров. Ведет по каплям крови… дальше маньчжурская страна.
Кудеяров. Туман пал. Сырые зори стали… Мутный туман пал. Они трупы таскали…
Таня. Кто?
Мансуров. Японцы.
Солонкин. Неужели Василия уволокли?
Таня. Зачем трупы таскали?
Солонкин. Трупы – тема серьезная. Концы прятать.
Таня. И все утащили?
Кудеяров. Какое утро… мутное, мокрое утро было! Сопку всю скрыло.
Солонкин. Все? Не все… как же!
Входит Черкасов, сразу берет телефон.
Черкасов. Кабинет полковника… (Ждет.) Товарищ полковник, я имею такие сведения: на нашей территории было тридцать солдат с двумя офицерами, из них убито на месте пятнадцать, ранено шесть, трупов осталось одиннадцать… (Пауза). Тащили за собой, к утру выкрали. Вы сами видели погоду на заре!.. (Слушает.) Удачно?.. (Тане, бойцам.) Бахметьеву сделали операцию… удачно! (В телефон.) Красноармеец Кульков ранен в предплечье сабельным ударом и уведен на японскую заставу… (Слушает.) Остаюсь командовать заставой… Нет, ни за что… (Кладет трубку.)
Солонкин. Товарищ командир, хлынуть бы на их заставу – и Кульков будет у нас!
Мансуров. Прикажите, товарищ начальник!
Черкасов. А мне не жаль Кулькова? Мы его к ордену представили… Я бы за моего бойца… Но мы не находимся в состоянии войны с императорской Японией. Мансуров, позовите ко мне переводчика, а вы, Солонкин, кликните старшину. (Кудеярову.) А вы приведите солдата.
Бойцы уходят.
Таня. А я?
Черкасов. Оставайтесь на заставе до окончания конфликта. Дело в том, что вы принимали участие в бою.
Таня. Когда?
Черкасов. Вчера.
Таня. Какое же это участие?
Черкасов. Очень серьезное.
Таня. Не знаю…
Черкасов. А я знаю…
Таня. Я и так уж не могу уехать… (Ушла, вернулась.) Чаю дать?
Черкасов. Вот отправим японцев и будем пить чай.
Таня. И конец всему?
Черкасов. Японцы зря ничего не затевают… там видно будет!
Входят старшина, переводчик из местных жителей, японский солдат. Таня уходит.
(Старшине). Проснулось их благородие?
Старшина. Проснулось и требует клинок.
Черкасов. Опять?
Старшина. Он говорит, что по утрам обязан чистить свое оружие. Такой закон у самураев.
Черкасов. Второй раз клинок не дам. Откажи!
Старшина. Отказано. (Выходит.)
Черкасов(переводчику). Митрофан Григорьевич, скажи солдату, чтобы сел.
Переводчик говорит по-японски. Солдат молча становится перед Черкасовым на колени, нагнул голову.
Скажи ему, что он не в Японии. Пусть встанет.
Переводчик переводит. Солдат встает.
Пусть сядет.
Переводчик сказал. Солдат неохотно садится.
Скажи ему, что я хочу с ним потолковать.
Переводчик переводит. Солдат кивнул и встал.
Вот чудак! Сиди!
Солдат понял. Сел.
Спроси, откуда он? Крестьянин?
Переводчик переводит. Солдат отвечает.
Переводчик. Он говорит, что сведений об армии давать не будет.
Черкасов. Я не хочу спрашивать его об армии!
Переводчик говорит с солдатом.
Переводчик. Он спрашивает, когда его расстреляют?
Появляется старшина.
Старшина. Японский офицер просит штанги для гимнастики, холодную воду, полотенце и утренний завтрак.
Черкасов. Принесите ему штанги, дайте ведро воды, полотенце, приготовьте яичницу, чай… Спросите, чего он еще хочет?
Старшина. Будет сделано. (Выходит.)
Черкасов(переводчику). Его расстреливать не будут.
Переводчик говорит с солдатом.
Переводчик. Он спрашивает, что с ним сделают?
Черкасов. Его передадут на родину.
Переводчик говорит с солдатом.
Переводчик. Он отвечает, что ему все равно.
Черкасов. Почему так?
Переводчик. Он считает, что дома его казнят.
Черкасов(вдруг). Какого же черта вы терпите?!
Солдат опять понял и без перевода ответил.
Переводчик. Он говорит, что солдат не может думать об этом!
Черкасов. Сколько времени он служит на границе?
Переводчик. Второй год.
Черкасов. Видал ли он, чтобы наши солдаты ходили за линию границы?
Переводчик. Нет, он этого не видал.
Черкасов. Спроси, зачем он шел к нам?
Переводчик. Он отвечает, что это их территория!
Черкасов. Кто это ему сказал?
Переводчик. Старший капитан.
Черкасов. А он как думает?
Переводчик. Он говорит, что он ничего не думает, он солдат.
Входит старшина.
Старшина. Офицер просит одеколон.
Черкасов. Возьми у меня со стола.
Старшина. Слушаюсь. (Уходит.)
Черкасов. Спроси у него, а зачем им водку давали?
Переводчик. Он ответил, чтобы не было холодно.
Черкасов. Или – чтобы не было страшно?
Солдат улыбнулся.
Чему он смеется?
Переводчик. Он говорит, зачем спрашивать, если сам знаешь?!
Входит старшина.
Старшина. Японский офицер просит виктроллу для развлечения.
Черкасов. Что?
Старшина. Виктроллу просит… то есть патефон для развлечения.
Черкасов. Предоставьте!
Старшина выходит.
Кто боится пограничников? Старший командир боится?
Переводчик. Старший командир говорит, что Красная Армия – очень хорошая армия!
Черкасов. А поручик что говорит?
Переводчик. Он уверен, что поручик очень храбрый офицер.
Черкасов. Храбрый, а сдался?
Переводчик. Солдат отвечает, что это он должен забыть, – и забыл!
Черкасов. Он же сам видел, как Цыгорин отнял у поручика маузер!
Переводчик. Этого он не видел… не помнит!
Черкасов. Не видел или не должен видеть?
Переводчик. Он говорит, что не должен видеть и не видел.
Черкасов. Спроси, Митрофан Григорьевич, говорили ли ему, что пограничники мучают пленных и потом убивают?
Переводчик. Да, говорили.
Черкасов. Но вот он провел ночь на заставе у нас. Что он скажет?
Переводчик. Он отвечает, что ничего не скажет.
Черкасов. Я ничего не записываю. Тебе у нас нравится?
Переводчик. Он ничего не будет говорить!
Черкасов. Кого он боится? Кто его так запугал?
Переводчик. Он отвечает, что ветер имеет язык и уши.
Входит старшина.
Старшина. Разрешите доложить, товарищ начальник! Японский офицер бросил яичницу и ругается.
Черкасов. Как?
Старшина. Бросил и ругается матерно.
Черкасов. Отобрать штанги, отобрать одеколон, отобрать виктроллу, обыскать карманы и отобрать все его вещи и самого перевести в кладовку и замкнуть… к черту! Пусть потанцует!
Старшина. Есть замкнуть в кладовку, товарищ начальник! (Уходит.)
Японский солдат покачал головой и засмеялся.
Черкасов(переводчику). Спроси, что ему нравится?
Переводчик. Он отвечает, что он ничего не понимает.
Черкасов. А смеется?
Переводчик. Он говорит, что не смеялся и не позволит себе смеяться.
Черкасов. Врет! Нашу заставу он не должен забыть и не забудет никогда!
Занавес
Действие третье
Картина перваяГраница в районе Пади Серебряной. Декорация первой картины первого действия – в ином ракурсе – равнина. Сопка в стороне.
Черкасов, Костенко, Мансуров сидят на камнях. Солонкин смотрит вдаль, прикрываясь рукой от солнца.
Солонкин. Вижу, товарищ начальник! Вчерашний китаец бежит с огромным белым флагом. Мать моя родная, до чего же он боится! Летит, точно у него горячая сковородка под ногами!
Появляется оборванный китаец с огромным белым флагом на шесте. Остановился, помахал флагом, бросил что-то в сторону пограничников и немедленно пустился обратно. Убежал.
Черкасов. Мансуров, возьмите! Это опять послание от майора Такэда.
Мансуров подымает привязанный к цепочке пакет. Подает Черкасову.
(Вскрыл пакет, некоторое время читает молча, засмеялся, читает вслух.) «Товарищи нашей славной Красной Армии, шлю вам свой сердечный японский самурайский привет…». Видали, какая любезность? (Читает.) «Очень жаль, что произошло такое кровопролитное несчастное событие, которого из-за нас не хотели и не ожидали, но что делать, прошлого не вернуть…».
Солонкин. «Не хотели»?! «Не ожидали»? Это другой разговор!
Мансуров. Молчи.
Черкасов(читает). «Мы не будем говорить, кто виноват, это дело уже принадлежит дипломатическим переговорам». (Бойцам.) Понимаете, куда клюет? Дело, мол, перешло в столицы, а мы маленькие люди. (Читает.) «Я считаю своим святым делом больше не наступать и не стрелять, и вы и мы!» «И не стрелять и вы и мы!»… Майор Такэда считает себя знатоком русского языка! Дальше… (Читает.) «Поэтому, не расширяя конфликта, мы желаем искать… искать тулупы…». Как? (Читает.) «Тулупы убитых солдат со стороны нашей территории». Нет, майор Такэда знает русский язык! Он просит найти тулупы!
Солонкин. Какие же тулупы, товарищ начальник? Что он городит?
Черкасов. Просит трупы, а пишет «тулупы». Японцам острый нож признавать, что они на нашей территории оставляют трупы. А это документ представителя армии! (Читает.) «Я хочу по этому поводу переговорить с вами на месте конфликта. Разрешите назначить время – три часа сегодня. Число персоналов с моей стороны – три. Прошу не стрелять. Где белый флаг, там я, в траве, невысокого роста, но плотный. Жму крепко руку. До свиданья! Майор Такэда, офицер генерального штаба». (Взглянул на часы.) Нахальства не оберешься! Сейчас он должен выйти на границу.
Солонкин. Они ведь идут, товарищ начальник! Впереди японец невысокого роста и плотный, действительно… Он и есть! Но, товарищ начальник, они безобразие строят… за ними солдаты ползут… на что это похоже?
Черкасов. Пускай.
Костенко. Их будет… (осматривает горизонт) и на правом фланге, вплоть до кукурузы, и на левом… Там лезет целая рота!
Черкасов. Пускай. Товарищ Мансуров, и вы, товарищ Костенко, займите позицию повыше. (Оглянулся.) Вон камни за кустиками, по склону! Без моей команды не стрелять!
Мансуров(взял под козырек). Товарищ начальник, разрешите майора генерального штаба держать на моей мушке… для обеспечения на всякий случай!
Черкасов. Без моей команды не стрелять!
Мансуров. Приказано без команды не стрелять!
Солонкин и Мансуров уходят. Пауза. Появляются майор Такэда, младший офицер, с портфелями, позади русский (белогвардеец).
Такэда. Майор Такэда, офицер генерального штаба императорской армии.
Черкасов. Лейтенант Черкасов.
Такэда. Очень рад наблюдать вас лично.
Черкасов. Майор, дальше не ступайте, здесь советская территория… Майор, я вас прошу остановиться!
Такэда. Я не могу видеть, чья это территория.
Черкасов. А я вижу. Сделайте три шага в тыл к себе.
Такэда. Это серьезно?
Черкасов. Совершенно серьезно!
Такэда. Но какое значение имеют три шага?
Черкасов. Майор, оставьте нашу территорию!
Такэда. Пожалуйста. (Отошел.)
Стали друг против друга.
Черкасов. Я прочитал ваши письма, господин майор.
Такэда. Сто побед в ста боях не есть лучшее из лучшего. Лучшим из лучшего будет покорить противника без боя. Сун Цзы[117]117
Сун-Цзы (VI–V вв. до н. э.) – выдающийся полководец и военный теоретик Древнего Китая, прославился как автор трактата о военном искусстве.
[Закрыть].
Черкасов. Сун Цзы говорит дело. Не следует ходить драться на чужую территорию, майор. Теперь вы ищете тулупы… Рельеф местности неровный, где мы найдем ваши тулупы?
Такэда. Я не знаю, что есть тулуп.
Черкасов. Тулуп – это зимний колхозный смокинг.
Такэда. Нам не нужен зимний колхозный смокинг. Мы хотим получить на скорую руку трупы людей.
Черкасов. А в документе вы написали, что хотите получить тулупы. Вы плохо знаете русский язык?
Такэда. Я люблю русский язык. Могу перед вами читать одно стихотворение, которое очень обожаю. (Пауза). Лермонтов!
«В глубокой теснине Дарьяла,
Где роется Терек во мгле,
Старинная башня стояла,
Чернея на черной скале…».
(Он читает со старательностью и жестикуляцией школьника, весьма уверенного в себе).
Я обожаю эти стихи, господин Черкасов!
Черкасов. Очень хорошо. Исправьте ошибку в документе!
Такэда. Здесь не место для грамматических упражнений.
Черкасов. Но вы нашли уместным читать стихи?
Такэда. Я желал вам напомнить, что мы знаем русский язык.
Черкасов. Тем более вам не к лицу делать школьные ошибки в русском языке!
Такэда. Здесь, черт возьми, неудобно писать пером!
Черкасов. Вы привезли помощников. Они вам помогут.
Такэда. Нами получен экстренный верховный приказ, чтобы получить от вас немедленным образом трупы убитых, вне дипломатических переговоров.
Черкасов. Вот и напишите об этом.
Такэда(посмотрел пристально на Черкасова. Обернулся, взял у младшего офицера портфель и ручку). Где писать?
Черкасов(положил на портфель бумагу). Исправьте и распишитесь. Вы знаете, как это делается!
Такэда написал.
(Прочел.) Можем продолжать наши переговоры. Я вас слушаю, майор!
Такэда. Как у вас здоровье?
Черкасов. Спасибо, ничего.
Такэда. Легко ли переносите местный климат?
Черкасов. Это наш природный климат.
Такэда. По учебникам истории и географии от вершин Урала до берега Тихого океана климат никогда не был русским!
Черкасов. Удивительно! А какой же это климат?
Такэда. Это скорее японский климат, чем русский.
Черкасов. Япония – страна восходящего светила. Я рекомендую вам монополизировать солнце.
Такэда. Но чем вы докажете, что это ваша земля?
Черкасов. Я имел случай показать вам это. Давайте говорить о трупах ваших людей!
Такэда. Теперь только осталось не стрелять и не наступать.
Черкасов. Мы никогда не стреляем и не наступаем.
Такэда. И не будем следить, кто именно виноват. Пусть об этом подумают министры.
Черкасов. Пусть подумают министры.
Такэда. Вам совершенно бесполезно держать трупы императорской армии в своих руках.
Черкасов. Нет, майор, мы составим акт, вы распишетесь.
Такэда. От души жаль, что у вас нет совести!
Черкасов. Почему у меня нет совести?
Такэда. Как бы ни был ожесточен бой, воюющие должны прекратить на время военные действия и искать убитых. Это делается на основе человечества…
Черкасов. С каких пор японская армия сделалась столь человечной?
Такэда. Тем более, у нас был конфликт, а не война. Но вы увозите куда-то трупы и не поставите нас в известность об этом!
Черкасов. Когда вы шли на нашу территорию, вы не поставили меня в известность об этом!
Такэда. Очень жаль, что не мог вести с вами бой, так как я не был на месте конфликта. Очень жаль, лейтенант!
Черкасов. Я уважаю воинственных людей, когда они молчат о своей храбрости.
Такэда. Где находится наш офицер?
Черкасов. Он имеет соответствующее его чину содержание.
Такэда. Что он делает?
Черкасов. По моим сведениям, он впал в религиозный экстаз.
Такэда. Почему вы не интересуетесь судьбой вашего солдата?
Черкасов. Он убит… убит вами.
Такэда. Чем вы можете доказать это?
Черкасов. В ночь после боя вы отвезли моего бойца в штаб. По дороге он был в бессознательном состоянии. Опасаясь, что он умрет до допроса, японцы вызвали врача в китайскую харчевню…
Такэда. Откуда может знать советский лейтенант такие подробности?
Черкасов. Из достоверных источников, майор, из весьма достоверных источников! Мы знаем, что поутру наш боец объявил голодовку. Он потребовал консула. Это очень развеселило ваших молодых офицеров. Тогда наш боец замолчал. Вы его пытали…
Такэда. Что?..
Черкасов. Вы два раза пытали его водой, потом отрубили ему кисти рук.
Такэда. Неправда! Он умер от ран, которые не давал перевязать. На его гроб мы положили венки и отнесли его на площадь. Всякий солдат отдавал честь вашему красноармейцу.
Черкасов. Если боец умер от ран, то за какую же доблесть вы окружили его прах воинскими почестями?
Такэда. Из уважения…
Черкасов. Бросьте, майор! На доблести наших бойцов вы хотите воспитывать своих солдат!
Такэда. Я желаю оставить эту тему. Вы помните мое заявление?
Черкасов. Я слышал и хорошо помню все, что сказал мне майор, но будет так: японцы напишут и распишутся, что они потеряли на чужой земле одиннадцать солдат, и получат их трупы в обмен на одного убитого ими нашего бойца.
Такэда. Вы не делаете никаких уступок?
Черкасов. Никаких.
Такэда. Вы отвечаете за свои слова?
Черкасов. Отвечаю.
Такэда. В этом случае наша императорская армия будет искать своих мертвых чинов прямым путем и получит их силой.
Черкасов. Кого вы пугаете, майор? Припомните, сколько раз вы нас хотели напугать? Скажите прямо: что вас больше интересует – трупы солдат или сопка Серебряная?
Такэда. Интересы великих держав недоступны понятиям молодого лейтенанта.
Черкасов. Любой боец на моей заставе знает ваши интересы, господин Такэда.
Такэда(любезно). Очень рад был познакомиться с вами, господин лейтенант! До свиданья!
Черкасов. Счастливого пути!
Такэда(улыбка, любезность). Буду неимоверно счастлив встретиться с вами в другой обстановке… где язык заменит оружие!
Черкасов. Буду так же рад осчастливить вас, майор!
Отдали честь друг другу и разошлись.
Картина втораяДекорация первой картины – подножие сопки Серебряной. Солнечный день под вечер. Мансуров и Солонкин просматривают границу.
Мансуров. На заставе веселый день: лейтенант с бойцами из госпиталя вернулся, а у меня душа болит.
Солонкин. Почему болит?
Мансуров. Долгий сам будет козла жарить. Лучше бы он мое сердце жарил.
Солонкин. Не плачь, скоро на заставу пойдем. Долгому-то боевой орден будет!
Мансуров. А тебе, думаешь, не будет? И тебе будет!
Солонкин. Этого мы не можем знать!
Мансуров. Если знать не можем, зачем говорить?
Солонкин. Считай, месяц прошел, как я с Кульковым так же вот служил на Серебряной… Эх ты, Васятка!.. Василий… Горячий человек был! Замучили человека. Точно в воду глядел, всегда ведь говорил – живым в руки японцам не сдамся!
Мансуров. А разве он сдался? Нет, Кульков не сдался. За то и пытали, что он им не сдался.
Солонкин. Мансуров, машины едут.
Мансуров. Давно вижу.
Солонкин. На самую границу хлещут… Что-то японцы сделались отчаянными! То есть агрессивными, так сказать.
Мансуров(не отрываясь от наблюдений). Им надо завоевать сопку Серебряную. Офицеры на границу приехали. Узнал майора Такэду?
Солонкин. Где он?
Мансуров. Через ручей старика перетаскивает. Смотри, как он быстро крутится перед стариком! Неужели начальника дивизии на границу привезли? (Включает телефон, смотрит.) Жить не дает им сопка Серебряная. Хорошая сопка! На ней можно большие дела делать. (В телефон.) Застава! Слушаете?.. (Смотрит на часы.) Семнадцать тридцать семь. Старший наряда Мансуров. Высота Серебряная. На четырех автомобилях против нашей высоты высадилось пятнадцать японских офицеров.
Солонкин (вдруг). Со стороны горы Нянь-Шань[119]119
Нянь-Шань – горный хребет, расположенный в северо-западной части Китая.
[Закрыть] появился самолет!
Мансуров. Воздух! Двухместный самолет взял курс на нашу территорию… Разведчик, товарищ лейтенант!.. Слушаюсь, жду. (Солонкину.) Заставу подымают по тревоге. (В телефон.) Я, товарищ начальник!.. Самолет летит вдоль границы, высота метров четыреста. Офицеры смотрят в бинокль на нашу сопку. Наш левофланговый наряд обстреливает самолет. Полагаю, разведчик нарушил границу!
Солонкин. Майор Такэда развернул карту перед пожилым офицером.
Мансуров. Разведчик набирает высоту, пошел в Маньчжурию. Здесь мы узнали майора Такэду. Плотный, невысокого роста, все время подпрыгивает. Они карту смотрят. С ним седой человек… Нет, худой. Наверно, самый старший!.. Минуту, товарищ начальник! (Смотрит.) Офицеры садятся в машины. Такэда сел вместе со старым японцем. Машина скрывается за холмами. Вышли на дорогу… Ушли. Больше на границе никого нет, товарищ начальник! (Выключился. Солонкину.) Делай выводы!
Солонкин. А ты сам не понимаешь?..
