Текст книги "Собрание сочинений в 4 томах. Том 2"
Автор книги: Николай Погодин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
Звонок телефона.
(По телефону.) В штабе?.. Соедините меня со штабом… Это штаб?.. Передайте товарищу Сталину, что его просит к телефону Ленин… (Ждет.) Я не оторвал вас от работы?.. Вот в чем дело. Я прочел ваш проект «Декларации прав народов». Отношусь к нему так: эта «Декларация прав народов» является началом уничтожения расового и национального неравенства на земле. И каждому понятна: и киргизу, и кабардинцу, и чувашу – каждому простому человеку она понятна. Этот документ подпишем вместе. Надо как можно скорее разослать по всей стране. Вы что сейчас делаете?.. Отправляете отряды?.. Как проводите людей, приходите ко мне… Нет-нет, не беспокойтесь, я не лягу. Нет смысла. Утро уже… Вот именно. Пропустили все сроки. (Смотрит на часы.) Половина седьмого. Ну вот видите… И, кроме того, масса дел, а решать надо сейчас… Совершенно верно. Жду вас. (Садится у стола, работает.)
Картина пятая
Фасад Смольного. Решетка. Вход. Группа моряков во главе с Дымовым меняет караул. У костра греются сонные солдаты. Петербургский рассвет.
Солдат у костра. Балтика, который теперь час?
Дымов. Тридцать семь минут седьмого утра.
Солдат у костра. Спасибо за службу, Балтика.
Дымов. Служу трудовому народу, пехота.
Солдат у костра. Я не пехота, а кавалерия.
Дымов. Кавалерия обязана мчаться вперед.
Солдат у костра. Ждем приказа Военно-революционного комитета.
Дымов. В таком случае извините.
Солдат у костра. Будьте спокойными!
Проходит комиссар по топливу.
Пропуск?
Комиссар показывает пропуск.
Проходите, товарищ комиссар.
Комиссар проходит. Входят Надя и Катя.
Катя(Наде). Вот и пришли, а зачем шли, не знаю. Разговаривай сама с матросами, я не буду.
Надя. Что же ты, немая?
Катя. А ты какая?
Надя. Трудно тебе спросить? Так и так.
Катя. А тебе трудно?
Дымов. О ком тоскуете в такое раннее утро, ненаглядные мои?
Катя. Вы это оставьте, товарищ матрос, шутить завтра начнем.
Дымов. Могу подождать. Но скажите, а по какому делу вы пришли?
Входит группа рабочих.
Рабочий. Мы – Выборгская сторона.
Дымов. У вас на лбу не написано. Пропуск.
Рабочий дает пропуск.
Один на всех? Проходите, Выборгская.
Рабочие проходят.
Катя. Вот ее муж с вечера сюда к вам пришел и не вернулся.
Дымов. Очень странно. Ушел с вечера и не вернулся. Я вот пятый год из дому ушел и никак не могу вернуться. Сам поражаюсь, что такое!
Надя. Муж мой тоже два года девять месяцев на войне пропадал.
Входят рабочие.
Рабочий(показывая пропуск). Союз кожевников.
Дымов. Проходи, союз кожевников.
Рабочие проходят.
(Наде). Муж ваш… К сожалению, не слыхал, незнаком с ним.
Надя. Дяденька, сам подумай, ведь он только с позиций явился и опять ушел.
Дымов. Это, конечно, неприлично.
Катя. Вот уж эти матросы. Все шутите.
Дымов. У меня мама ласковая была, с тех пор хожу веселый.
Голос. «Аврора» идет.
Проходит группа матросов с «Авроры».
Дымов. Проходи, «Аврора».
В это время появляется группа крестьян.
Дымов(останавливая матроса Володю). Папаше Володе сердечное почтение! Альбатросов своих узнавать не хотите?
Володя. Извини, товарищ Дымов, я, кажется, засыпать на ходу начинаю.
Входят меньшевики.
Дымов(останавливает меньшевиков). Пропуск. Предъявите пропуск, товарищ.
Меньшевик протягивает пропуск.
Никогда мы вас не пропустим.
Меньшевик. Мы сейчас уполномочены Викжелем.
Дымов. Вы можете быть уполномоченными самим господом богом… и богоматерью… но мы вас не пропустим никогда.
Меньшевик. Ах так! Так передайте вашим верхам, что, пока они находятся у власти, не сдвинется с места ни один паровоз.
Дымов. Прения прекращаю. (Охране). Проводите этих господ до их ландо.
Меньшевик. Я ухожу, подчиняясь насилию.
Меньшевики уходят.
Дымов(Володе). Отчего у вас такой унылый вид, дядя Володя?
Володя. Говорил я: стреляйте юнкеров. Пожалели, на честное слово отпустили.
Дымов. А где вы видите юнкеров?
Володя. Не сегодня, так завтра они нам устроят представление… Полный город буржуев… Это кошмар, сколько в Питере буржуев…
Дымов. Володя, не делайте паники. Скоро подсчитаем всех буржуев. Вы будете главным счетоводом.
Общий смех. Матросы уходят в Смольный. Появляется Самсонов.
Ты куда, Самсонов?
Самсонов. Я по поручению Ленина отправлял на фронт снаряды и сейчас направляюсь туда же.
Дымов. Нам не суждено с вами расстаться, сменюсь – и тоже отправлюсь на фронт. До свидания.
Самсонов. Ты все такой же.
Дымов. Умру с улыбкой на устах. (Крестьянину.) Папаша, вы куда?
Крестьянин. Занятия еще не начинались?
Дымов. Занятия, папаша, с двадцать пятого октября не прекращаются.
Крестьянин. Денно и нощно?
Дымов. Денно и нощно, папаша… Говорите, куда вы идете?
Крестьянин. Мы новгородские.
Дымов. Депутаты, делегаты? Бумажки при вас есть?
Крестьянин. Как же… Ефим… Вот. (Достает бумагу.) Вот волостной приговор.
Дымов. Фу ты, какая реляция!
Крестьянин. Восемьсот и пять подписей. Мы к Ленину уполномоченные.
Дымов(возвращает бумагу). Прошу входить.
Крестьянин(Дымову). А Ленин здесь?
Дымов. Здесь.
Крестьянин. Мужики, идите сюда.
Крестьяне пошли.
Дымов(товарищам). Спозаранку мужик пошел! Сколько их идет сюда!.. Сама сыра земля подымается… (Увидел, что Катя и Надя стоят в стороне). А вы все еще горюете? Ведь это вам революция рабочих и крестьян, а не что-нибудь такое из древней истории.
Надя. Милый человек, дай нам найти его.
Дымов. Кого?
Надя. Ивана Шадрина, солдата.
Дымов. А, Иван Шадрин… Что за человек! Такую хорошую даму заставляет убиваться. Милые мои, что же мне с вами делать? Тут Шадриных тысячи.
Надя. Мы его сразу увидим. Шадрин один. Ты только пусти нас.
Дымов. Со всем сердцем, но какой толк? Может быть, он службу где-нибудь несет, как я.
Катя. Нет, он в отпуску.
Дымов. Теперь вся Россия в отпуску… Как быть с вами? (Товарищам.) Пропустить, что ли? Пусть поищут…
Надя. Мы тихо пройдем, сторонкой.
Один из охраны. Вреда они не принесут, но не полагается.
Дымов. Идите… Жаль мне вас… Еще плакать будете тут. А на матроса соленая вода действует ошеломляюще.
Входят красногвардейцы, солдаты во главе с Шадриным.
Надя(увидела Шадрина). Вот он сам… Вот он идет… Иван! Иван!
Дымов. Не надо шуметь. Порядочек.
Надя. Да вот он!
Дымов. А я его, оказывается, знаю. Шадрин, к тебе родня пришла.
Надя. Иван!
Шадрин. Вот тебе раз! Ты тут зачем?
Вбегает молодой солдат.
Молодой солдат(Шадрину). Товарищ командир, все собрались, вас ждут.
Шадрин уходит с молодым солдатом. Надя бросается вслед за ним, но ее не пускают. Появляется Чибисов. Катя бросается к Чибисову.
Катя. Николай, я знаю, вы на фронт уходите. Ну вот. Я плакать не стану, как Надежда… За нас не беспокойтесь. Не пропадем.
Чибисов. На заре человечества – и пропадать? Нет, за наше будущее я спокоен. У меня сердце разрывается по другой причине.
Катя. Так уж оно и разрывается? По какой же причине?
Чибисов. Я не шучу.
Катя. И я без шуток спрашиваю – по какой?
Чибисов. Вот ухожу я… и не услышу от вас другого слова.
Катя. Услышите, услышите. Я тоже вас преданно люблю.
Чибисов. Ну вот, теперь услышал, теперь другое дело, теперь со светлой душой пойду вместе с вашим братом. На прощанье разрешите поцеловать.
Проходит переодетый офицер.
Дымов. Предъявите пропуск, товарищ. (Смотрит пропуск.) В порядке… (Осматривает человека, обратив внимание на офицерские калоши.) Это не ваш пропуск.
Офицер. Ложь. Это мой личный пропуск.
Дымов. Это я вижу ложь на вашем лице, на ваших калошах. В каком чине служите, господин офицер?
Столпились красногвардейцы, солдаты, матросы. Шум.
Без паники, прошу в комендатуру.
Офицер. На каком основании? Я протестую.
Дымов. Объяснения прекращаю. Рекомендую не сопротивляться.
Возмущение толпы. Офицера уводят. Входит Шадрин. Надя бросается к нему.
Надя. Не пущу, все равно не пущу. Поперек дороги лягу. Не пущу!
Шадрин. Никогда не трогал, но, ей-богу, по затылку дам.
Надя. Три года по позициям скитался и опять уходишь не повидавшись.
Шадрин(Чибисову). Николай, подь сюда.
Чибисов подходит.
Товарищ Чибисов, объясни ты ей, как старшой… Я не могу.
Чибисов. Товарищ…
Шадрин. Надеждой ее кличут.
Чибисов. Товарищ Надежда, рассудите сами…
Надя. Ты увел мужа и молчи уж… К своей иди рассуждать. Не лезь не в свое дело.
Чибисов. Послушайте…
Надя. Не лезь не в свое дело.
Чибисов. Я ничего… Это, конечно… Простите…
Входит Никанор.
Никанор. Чибисов, тебя в штаб требуют.
Чибисов уходит.
Шадрин. Надежда, откуда у тебя такой характер взялся?
Молодой солдат выстраивает солдат и красногвардейцев.
(Ласково.) Вот что, Надежда… Правду тебе скажу: с Лениным я разговаривал… Нету у нас времени, Надежда. После расскажу. Только наше мужицкое дело так повернулось – либо конец войне и земля наша, либо опять головой в хомут до самой смерти.
Надя. Это кто же говорит-то?
Шадрин. Он… Ленин.
Надя. Ленин! Ну иди уж, иди. Разве тебя теперь такого удержишь…
Шадрин. Становись! Равняйся! Смирно! Мужики, в прежние времена винтовку солдату без присяги не давали. Шапки долой! Присягаем нашей рабоче-крестьянской власти, что мы ее не выдадим. Это наше последнее слово.
Никанор. Хорошее слово, товарищ командир.
Шадрин. Смирно! На плечо!
Никанор. Никакой пощады врагам трудового народа! Честь и слава бойцам революции!
Шадрин. Шагом марш!
Занавес
Действие третье
Картина первая
На пороге к Петрограду.
Шадрин. Кавалерия у них или пехота? Бинокля у нас нету.
Чибисов. А кто опаснее? Кавалерия или пехота?
Шадрин. Казаки, они опасные, ежели за ними не усмотришь; пехота, она тоже опасная.
Входит прапорщик, бывший в штабе.
Прапорщик. Товарищи командиры, здесь сводный полк Смольного?
Шадрин. Так точно, товарищ командир.
Прапорщик. Я назначен начальником Пулковского боевого участка. Ваш отряд в моем распоряжении. (Самсонову.) Обе батареи подтяните правее к мосту. Снарядов достаточно?
Самсонов. По сто двадцать на орудие.
Прапорщик. Действуйте. Ваш отряд, товарищ Дымов, расположите в прикрытии артиллерии.
Дымов. Будет исполнено, товарищ командир. (Уходит.)
Прапорщик(Шадрину и Чибисову). Товарищи командиры, попытайтесь прощупать солдат противника.
Шадрин. Как же это?
Прапорщик. Изобретайте, принимайте решения, не бойтесь. (Уходит.)
Шадрин. Вот ведь и Ленин так говорил – «не бойтесь».
Входят двое красногвардейцев, боевой вид – привели пленного.
Молодой солдат. Товарищ командир, пленного взяли.
Шадрин. Давай его сюда.
Пленный испуган до ужаса, стоит без шапки.
Фамилия?
Пленный. Макушкин.
Шадрин. Рядовой?
Пленный. Так точно.
Шадрин. Ты против кого идешь?
Пленный. Не могу знать.
Шадрин. Так что же ты, дура, воюешь? А?
Пленный молчит.
Дать бы тебе в морду, ты бы понял.
Чибисов. Шадрин, так не надо.
Шадрин. А что же, целовать их? Они ведь стреляют.
Чибисов. Человек несознательный.
Шадрин. А я сознательный? Авось одни университеты проходили. (Пленному.) Надень шапку, простудишься.
Пленный надевает шапку.
Пехота у вас или кавалерия?
Пленный. Мы пехота.
Шадрин. Тыловая часть или с фронта?
Пленный. С позиций нас сняли.
Шадрин. Вот сволочи, фронт открывают!
Пленный. Мы не виноваты, нас послали.
Шадрин. Не про тебя говорю… генералы ваши. Вот тебе и задача. Что с ним делать? Расстрелять его без разговора, раз он против народа пошел, или как, а? Упрашивать?
Пленный. Братцы, а зачем же такие слова?
Шадрин. А зачем полез? Что здесь потерял?
Пленный. На разведку нас послали.
Шадрин. А ты знаешь, что с разведчиками делают?
Пленный. Братцы… пожалейте.
Чибисов(пленному). Помолчи. (Шадрину.) Давай, товарищ Шадрин, посоветуемся. Есть у меня мнение…
Шадрин. Давай.
Они советуются в стороне, а пленный, не спуская с них глаз, переживает, как переживают пленные смерть и жизнь. Шадрин и Чибисов подходят к пленному.
Шадрин(берет у Чибисова записную книжку). Солдата у них по буквам узнают. Так и начну: «Дураки, черти, чего вы воюете?» (Чибисову.) Можно так начинать?
Чибисов. Начинай.
Шадрин. Какой тут знак поставить?
Чибисов. Ставь вопросительный.
Шадрин. Хорошо. (Пишет.) «Стрелять мы тоже умеем, но давайте сначала разберемся…». (Пишет молча).
Чибисов(пленному.) Кто вами командует?
Пленный. Полковник Собсович.
Чибисов. А Керенский где?
Пленный. Не знаю… Говорят, где-то во дворцах.
Шадрин. Дворцы защищаете?
Пленный. Мы сами не знаем, что защищаем.
Шадрин(передает бумагу пленному). На, отнеси своим, чтобы все прочли. Одна нога здесь, другая – там.
Пленный. И больше ничего?
Шадрин. Но, гляди, ежели вы хоть каплю нашей крови прольете, тогда… Беги. Рысью.
Пленный. Век буду…
Шадрин. Рысью.
Пленный исчезает.
Ну вот, хоть на дело похоже, переговоры начинаются. Ежели знак будет, вместе пойдем?
Чибисов. Конечно, вместе.
Шадрин. Ты, я замечаю, смелый.
Чибисов. А ты за кого же меня держал?
Шадрин. Все-таки вы, штатские… Нет, правда… с тобой у нас, видать, дело пойдет. Скажи, как будем вести переговоры?
Чибисов. Придем вместе, и потом я от тебя отделюсь, чтоб охватить больше массы. Так что тебе, Шадрин, придется выступать одному.
Шадрин. Не… не-не… выступать я не согласен. Ты партейный, тебе и выступать, а я побуду так…
Чибисов. Скажи, ты какой губернии?
Шадрин. Тамбовской, Лебедянского уезда, села Ракитина.
Чибисов. И все у вас там тихие?
Шадрин. Все… все… Выступать не буду, как хочешь.
Чибисов. Значит, ты бессловесный, как пень.
Шадрин. Пускай буду, как пень, выступать не буду.
Чибисов. А я надеялся, что из тебя получится пламенный боец революции.
Шадрин. Воевать – головы не пощажу, а выступать – нет, не могу.
Чибисов. Революцию добывают не одним оружием. Высокое слово бывает сильней пулеметов и пушек. Стыдно на тебя после этого смотреть. Разочаровал ты меня, товарищ Иван.
Шадрин. Какой ты въедливый! Ты меня прямо выворачиваешь. Чего тебе надо? Не могу я выступать…
Чибисов. Да почему, голова?
Шадрин(с отчаянием). Боюсь… Стесняюсь… Язык откажется служить, ноги подкосятся, потеряюсь и убегу. Поймите вы простого человека. Вы меня в море пускаете, а я ведь речки как следует не видел.
Чибисов. А ты оратора из себя не делай. Это тебе не идет.
Шадрин. Ага… А как же?
Чибисов. Вот мыс тобой придем… поздороваемся.
Шадрин. Это само собой.
Чибисов. Насчет Керенского прокатись.
Шадрин. Тоже можно.
Чибисов. Расспрашивать тебя станут…
Шадрин. Понятное дело, побеседуем.
Чибисов. И, самое главное, Иван, расскажи им, как ты с Лениным беседовал.
Шадрин. Это я с удовольствием расскажу, это мне очень приятно поделиться. А ведь получится.
Молодой солдат. Товарищ командир, знак подают.
Шадрин(передает оружие молодому солдату). Если через час не вернемся, принимай меры и сообщи в штаб.
Молодой солдат. Слушаю. Приму меры.
Чибисов. Увидимся. Раскрывай паруса, Шадрин. Пошли.
Картина вторая
В том же районе Пулковских высот. Расположение солдат Керенского. У всех погоны. Военная часть ждет делегатов. Похоже на привал. Многие смотрят в сторону.
Солдат с нашивками. У всех винтовки заряжены? Пулемет надо приготовить, по-моему. Кто их знает, этих советских! Слыхали, что командир читал?
Пленный. Я же вам говорю – очень простые люди.
Солдат с нашивками. А расстрелять тебя хотели?
Пленный. Само собой… Свободное дело: раз война, могли бы, могли.
Солдат с нашивками. Ну и молчи… Приготовьте пулемет. Следите за местностью.
Солдаты. Идут…
– Вот они.
– Двое… один штатский.
Оживление.
– Без оружия идут… Смелые.
– Солдат суровый… По всему заметно – фронтовик.
– Гляди, штатский-то в сторону пошел…
– Ах, пропади ты пропадом – переговоры.
Ожидание. Входит Шадрин.
Шадрин. Ну, здорово, воины… керенские?
Солдат с нашивками. А вы советские?
Шадрин. Керенского солдата попробовал. (Подмигнул пожилому солдату.) Как, скусно, батя?
Пожилой. Ты меня не агитируй… Начинай свои переговоры.
Шадрин. У меня дело громадное. Рота у вас тут или полк?
Солдат с нашивками. Это военная тайна.
Шадрин. Не к тому вопрос. Хотелось бы всему народу сказать.
Солдат с нашивками. Сбор играть для тебя не станем.
Шадрин. Однако присядем, что ли? Закурить нету? Вас, поди, снабдили, раз против народа ведут. Не то, как на немца, а?
Солдат с нашивками. Востер, стерва.
Шадрин. Из одного теста… наторели.
Пожилой. Ты, однако, не рассиживайся. Не в гости пришел. Ежели ты агитатор, то вали обратно, пока цел. С агитаторами у нас строго.
Солдат с нашивками. Сам пропадешь и нас подведешь.
Шадрин. Что это такое – агитатор? Не знаю. Я солдат, фронтовик, как все вы, и пришел с вами потолковать по нашему солдатскому делу.
Солдат с нашивками. Толковать тут нечего. Переходите на нашу сторону – и вся недолга…
Шадрин. А вот давайте вместе подумаем, кому куда переходить.
Солдат с нашивками. Капитан Карнаухов идет.
Пожилой. Довел до беды, сукин сын. Командир идет. Пропадешь с тобой.
Входит капитан Карнаухов.
Карнаухов(крайне возбужденный). Где, где агитатор? Где большевик? А, вижу… Взять. Где другой? Мне доложено, что их двое явилось со стороны красных.
Солдат с нашивками. Другой на правом фланге, господин капитан.
Карнаухов. Кто с ними собеседование учинил?
Солдат с нашивками. Никак нет, мы его…
Карнаухов. Вы его должны были арестовать и доставить в штаб к полковнику Собсовичу.
Солдат с нашивками. Слушаюсь, господин капитан.
Шадрин. Ведите, господин капитан, ведите.
Солдат с нашивками. Не разговаривать!
Карнаухов. До какой наглости дошли! За каждого красного головой отвечать будете. Немедленно доставьте к полковнику, он умеет с ними обходиться. Где другой? На правом фланге, говоришь?
Солдат с нашивками. Так точно.
Карнаухов уходит.
Пожилой. Слава те господи, хоть нас с ним не арестовали. Обыскать его, что ли?
Солдат с нашивками. Приказа не было. Там обыщут. (Шадрину.) Иди вперед… Стой, слушай. При побеге знаешь что делают?.. Ну вот… Пойдем.
Шадрин. На расстрел ведете?
Пожилой. Это нас не касается.
Шадрин. Ведите.
Солдат с нашивками. Знал куда шел. Ну вот. Иди в штаб.
Пленный. Недостойно вышло. Меня они отпустили, как своего брата, а мы его в штаб. Погиб ведь человек, сами знаете.
Солдат с нашивками. Замолчи ты. Сам с ним захотел?
Пленный. Бери и меня! Я говорю – измена слову. Зачем звали людей? Позвали и начальству выдали?
Собираются солдаты.
Пожилой. Я за него под расстрел не пойду.
Солдат с нашивками. Приказываю не разговаривать. (Шадрину.) Шагом марш!
Шадрин. Чего торопишься, службист! Мало нашего брата постреляли? Успеют, не бойся.
Пожилой. Что же это, пропадать с ним? Ведь нас полковник в землю вроет.
Солдат с нашивками. Арестованному два шага вперед! Остальным разойтись.
Пленный. Пусть хоть скажет человек, зачем он пришел.
Солдат с нашивками. Не могу я допустить…
Пожилой. Пропадем. Все пропадем.
Шадрин. Вот что, други мои. Намедни я сам с Лениным беседовал.
Солдат с нашивками(удивленно). Врешь!
Шадрин. Ей-богу!
Солдат с нашивками. Перекрестись.
Шадрин. На. (Махнул крест.)
Пожилой. Чудно. Какой же он?
Шадрин. Наш.
Пожилой. Из солдат?
Шадрин. Вона, сказал! Он вождь… великая голова. Весь мир его знает.
Солдат с нашивками. А как же его звать?
Шадрин. Владимир Ильич.
Пожилой(мягко). Ильич.
Кто-то из солдат. А про землю? Про землю как?
Шадрин. Вот это и есть самое главное дело… а то – в штаб. В штаб мы успеем.
Подходят солдаты.
Солдаты. Арестованный?
– За что?
Пожилой. Он с Лениным разговаривал.
Солдаты. Какой он есть?..
– Пускай расскажет.
Солдат с нашивками. Не могу. Нарушение долга службы. Что же это делается? Сам гибну и других тяну.
Шадрин. Что же, веди… пусть расстреливают.
Пленный. Нечего его слушать! Расскажи про Ленина.
Шадрин. Человек ведь за свою жизнь боится. Кому свою жизнь на чужую менять охота! Веди.
Пожилой. Стой… Расскажи, что он тебе говорил.
Шадрин. Кто?
Пожилой. Этот самый Ильич… Ленин.
Шадрин. Ладно. Отойдем немного.
И не они повели Шадрина, а Шадрин их. Присоединяются солдаты, по двое, по трое, спрашивают шепотом, что такое. Звучит имя Ленина.
Солдат с нашивками. Ну, что же ты… говори. Скорей.
Шадрин. Встретил я его… (Указывая на первого вблизи солдата). Встретил я его, как тебя, но разве это ты или я? Это ведь кто? Подумать только! Остановился он и на винтовку мою посмотрел. Внимательный у него взор такой… и веселый. А я, правду сказать, немного оробел. И что ж тут такого? Солдат с ружьем. Эка невидаль. А он как? Он – нет. Он сразу добился: почему ты за винтовку держишься, кто ты, чей ты, к чему у тебя душа лежит. Вот он как. А я ничего не знаю. Хлопаю себе глазами, как ворона. Мне бы чаю достать, да и только, а со мной – Ленин. И что же вы думаете, не только всю мою жизнь узнал, но и сказать вам не умею, что он сделал мне. Товарищи, верите, я забыл, где я, что я, с кем, только готов ему всю душу выложить: до того свой, до того знающий человек с тобой говорит. Знаем мы все, что Ленин народный вождь. Но я не ждал, не гадал, чтобы так понимал он самого последнего солдата…
Стоят в задумчивости.
Вот и все, мужики. Ну, что же будем делать? Ведите в штаб.
Пожилой. А твой штаб где?
Шадрин. Мой штаб – это я сам.
Пожилой. Я думаю, солдаты, нам к его штабу примыкать надо.
Солдат с нашивками. Думаешь? Ты думалку свою проверил? Она у тебя с пружиной?
Пожилой. Я – как все… Но я в штаб его не поведу. (Шадрину.) Я тебя в штаб не поведу.
Шадрин. Товарищи, а я не оратор, а то я бы вам высказал. Постойте, вот наш человек бежит, к счастью.
Вбегает молодой солдат. Он страшно торопился, дышит тяжело, возбужден до забвения.
Молодой солдат. Эй, вы, керенские защитники, отвечайте куда вы подевали наших народных командиров? Даем вам пять минут для ответу и на случай опасности, угрожающей нашим народным командирам, открываем по вас шквальный огонь. Видите, на той вышке у нас два пулемета, за горкой две полевые батареи, на крышах восемь пулеметных гнезд и за линией горизонта пятьдесят тысяч пехоты в боевом порядке. Подавайте сюда наших командиров.
Шадрин. Не пугай их зря. Я – вот он.
Молодой солдат. Товарищ командир, войско в тревоге остается.
Солдат с нашивками(своим). Погодите, дивно это. Они ведь за него, как за Стеньку Разина заступаются.
Шадрин(молодому солдату). Слушай, Ларион, у тебя декрета того не осталось, что мне давал читать вчера?
Молодой солдат. Имеется, товарищ командир.
Шадрин. Раздай-ка для подбавки к своему разуму.
Молодой солдат. Слушаюсь, товарищ командир. (Раздает листовки.) Читайте наши законы… Смотрите, Лениным подписано… навечно. Пока вы перед генералами во фронт становитесь, а мы ихние поместья… того… этого самого… навечно.
Солдаты читают декрет о земле.
Пожилой. Вот это Ильич! Вольному воля, а я к нему иду.
Солдат с нашивками. Кончаю навеки старый режим! (Срывает с себя погоны.)
Шадрин. Это что за часть идет? Это не ваши? Вы не знаете?
Солдат с нашивками. Это какие-то чужие.
Шадрин. Ложись!.. В цепь!
Пожилой. Стрелять, что ли?
Шадрин. Погодите стрелять без команды. (Кричит.) Эй вы, люди! Вы чьи?
Голоса. А вы против кого?
Шадрин(кричит). Погодите воевать! Давайте сговоримся. Вы шлите сюда делегатов. (Своим.) Ну и срезались. Нос к носу.
Входят Лопухов и Евтушенко.
Лопухов! Евтушенко! Братишки!
Евтушенко. Иван!.. Ах ты, собачий хвост!.. Ты шо тут робышь?
Шадрин. Вон с вами воевать собрался…
Евтушенко. Чи ты сказывся… Мы ж наши.
Шадрин. И мы наши.
Лопухов. Постой, Шадрин. Смешки эти бросьте, не время. Мы прямо говорим: отказываемся от Керенского. Идем Советы поддерживать. Ежели не пропустите – будем биться как полагается.
Входит матрос Дымов. Шадрин обнимается с Евтушенко.
Дымов. Пехота, а я думал, что у вас здесь рукопашная схватка, а вы целуетесь и обнимаетесь! Довольно целоваться, пехота!
Лопухов. Как же так, Шадрин, а ко двору?
Шадрин. Двор-то видишь какой…
Лопухов. И чью команду слушает Шадрин?
Шадрин. Теперь я сам командую. Идем в штаб.
Входит Чибисов с солдатами.
Вы видите этого человека, мужики? За этого человека я всякую минуту жизни не пощажу.
Чибисов. Товарищи! Наш путь на Гатчину. За мир, за землю, за рабоче-крестьянскую власть!
Финал
У Смольного. Солдаты, красногвардейцы, матросы, народ. Ленин говорит речь.
Ленин. Я позволю себе рассказать один происшедший со мной случай. Дело было в вагоне Финляндской железной дороги, где мне пришлось слышать разговор между несколькими финнами и старушкой. И вот какую мысль высказала эта старушка. Она сказала: «Теперь не надо бояться человека с ружьем. Когда я была в лесу, мне встретился один человек с ружьем, и, вместо того чтобы отнять у меня мой хворост, он еще прибавил мне». Когда я это услыхал, я сказал себе: пускай сотни газет, как бы они там ни назывались – социалистические, почти социалистические и прочие, – пускай сотни чрезвычайно громких голосов кричат нам: «диктаторы», «насильники» и прочие слова, – мы знаем, что в народных массах поднимается теперь другой голос. Они говорят себе: теперь не надо бояться человека с ружьем, потому что он защищает трудящихся и будет беспощаден в подавлении господства эксплуататоров. Вот что народ почувствовал, вот почему та агитация, которую ведут простые, необразованные люди, непобедима. Рабочие и крестьяне еще «робеют», еще не освоились с тем, что они теперь господствующий класс. Этих качеств в миллионах и миллионах людей, всю жизнь вынужденных голодом и нуждой работать из-под палки, не мог создать переворот сразу. Но вот в том-то и сила, в том-то и жизненность, в том-то и необходимость Октябрьской революции, что она будит эти качества, ломает старые препоны, рвет обветшалые путы, выводит трудящихся на дорогу самостоятельного творчества новой жизни. Пример Советской республики будет стоять перед всем миром на долгое время. Наша социалистическая Республика Советов будет стоять прочно, как факел международного социализма. Там – драка, война, кровопролитие, жертвы миллионов людей, эксплуатация капитала. Здесь – настоящая политика мира и социалистическая Республика Советов.
Занавес
