Текст книги "Истинная на сдачу, дракон в комплекте (СИ)"

Автор книги: Ника Калиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

– Вот видите, – довольно сказала я. – Один кусочек – и пошли идеи.

Кристиан усмехнулся и чуть качнул головой:

– Кажется, я всё-таки сделал правильный выбор.

– Кажется – да, – ответила я, уже отламывая следующий кусочек.

Шоколад подтаял, форма у него была… своеобразная, и выглядел он не как подарок из легенд, но в этот момент, среди утренней тишины, мисок с кашей и чайных кружек – это было удивительно приятно. Почти по-домашнему. Словно не просто подарок… а жест, который стал ещё одним кирпичиком в этом общем, неожиданном для всех нас доме.

После завтрака Кристиан извинился и направился в дом – нужно было пересмотреть собранные травы, отобрать те, что уже подсохли достаточно для упаковки, и сложить первые связки. Он исчез бесшумно, как и привык, оставив за собой лёгкий аромат трав и спокойствие уверенного шага.

Я же отправилась во двор вместе с Орлином, вооружившись ведром с зерном и корзиной для сбора пуха. Старик привычно вздохнул, закатал рукава и буркнул:

– Ну что, начальство ушло, а мы с тобой снова батраки.

– И ведь, заметь, без выходных, – хмыкнула я, и мы отправились к загону, где уже вовсю шумело наше пернато-драконье войско.

Гусята с цыплятами подросли знатно – от пушистых комочков почти ничего не осталось. Перья прорезались крепкие, гладкие, у кого белые, у кого пятнистые, а некоторые особенно наглые начали претендовать на статус главных в курятнике. Один цыплёнок даже гордо восседал на деревянной коряге, глядя сверху вниз на остальных, словно всерьёз считал себя орлом.

Драконёнок, конечно же, наблюдал за всем сверху – с крыши сарая. Он распластался на черепице, греясь на утреннем солнце и фыркал каждый раз, когда гуси устраивали побоище за крупу.

Мы с Орлином провели кормёжку в полном составе: старик громко отдавал команды, я бегала по двору, спасая упавшее ведро, а один особенно упёртый гусь вцепился в подол моего платья и не хотел отпускать, пока не получил кусок хлеба. Всё, как всегда.

Когда крик стих и стадо мирно щипало зерно, мы перешли к сбору пуха. Работа, казалось, простая, но требовала терпения: мы использовали мелкие полотняные сачки, подбирали лёгкие перышки из травы, из углов, из самых неожиданных мест – даже из зазора под лестницей.

Пуха оказалось удивительно много – тёплого, чистого, с едва заметным кремовым оттенком. Я аккуратно складывала его в мешочек, стараясь не мять и не загрязнять. Орлин, хоть и ворчал для приличия, работал с завидной сноровкой и ловкостью.

– На пару хороших подушек уже точно наберётся, – заметил он, в который раз вытряхивая мелкий пух из рукава. – А может, и на третью, если наш дракон вдруг линять начнёт.

– Только пусть он не узнает, что мы тут его товарищей на подушки отправляем, – усмехнулась я, поднимая пригоршню лёгкого пуха, – а то устроит драконий митинг.

Мы оба рассмеялись. Солнце уже поднималось всё выше, воздух стал теплее, над двором разливался запах свежей земли, травы и корма, а в этом всём, пусть и немного шумном и пыльном, чувствовалась настоящая жизнь. А когда мешочек наполнился почти доверху, я перевязала его бечёвкой и, прижав к груди, посмотрела на Орлина:

– Думаю, можно начинать. Сегодня к вечеру я нарисую выкройку. А завтра – за иглу. Хотя, может и раньше управлюсь.

– Вот глядишь, барышня, – проворчал он с усмешкой, – а дом у нас снова станет похож на настоящий. С мягкими подушками и пирогом к чаю.

– Если пернатые оставят хоть что-то на муку, – заметила я и мы снова рассмеялись, не скрывая того странного, почти семейного ощущения, которое поселилось между нами в этих ежедневных хлопотах.

Кристиан Виери

В своей комнате я разложил все свёртки на стол, отделив собранное недавно от того, что уже давно сушилось на решётке. Травы лежали в ровных рядках – аккуратно подрезанные, перебранные, с обработанными стеблями, чтобы не тянуть лишний вес. Я начал с того, что тщательно перебрал каждый пучок, проверяя, не попала ли пыльца или семена с чужих растений, удаляя повреждённые части, срезая края, если подсушились неравномерно.

Затем взвешивание. Механические весы не врали – по ним всегда можно было судить не только о качестве, но и о будущем доходе. Я складывал грамм к грамму, ровно, терпеливо, не торопясь. Тонколистный росник – лёгкий, пушистый, но при правильной сушке его можно упаковать довольно плотно. Горный зильник – плотнее, ароматный, с насыщенным ядром. Их у меня хватало. Этих трав я мог собрать ещё, пусть и с усилиями.

Я достал из коробки мешочек с жёлтолистом и бельтрой. Материал был почти исчерпан. Осталось по паре горстей – впритык, только к тому, чтобы довести сбор до нужного баланса. И я сжал зубы, глядя на цифры: этого достаточно лишь для покрытия аванса маркизы. Чуть больше трёх с половиной килограмм в текущем виде – да, они хороши, они надёжны, но не дадут ни прибыли, ни запаса. Только вернут вложенное.

А чтобы заработать – по-настоящему, чтобы покрыть не только долг, но и выплатить залог, снова запустить дела… мне нужно будет собрать как минимум десять килограммов. Десять. В полном объёме и без компромиссов.

Росник – я ещё добуду. Зильник – тоже вероятно. Но бельтра? Жёлтолист? Уже сейчас ясно, что с ними начнутся сложности. Они растут только на определённой высоте, в редких местах. И даже если мне повезёт – на сбор уйдут дни. А главное – эриней душистый.

То, что я отыскал пару кустиков – было не просто удачей, а почти чудом. Его не выращивают. Он не приживается в садах. Он появляется там, где ему вздумается, и не ранее, чем раз в несколько лет. Цветущий – тем более. А без него мои сборы не будут считаться премиальными. В глазах маркизы – это будет просто добротный продукт. Никаких бонусов. Никакой элиты.

И что бы я ни говорил вслух – я понимал: Чертополосское ущелье – не слишком гостеприимное место. В последний раз мне повезло: звери отступили, и я вышел. Но такие встречи не повторяются без последствий. Ржанники не отступают просто так. А если они и впрямь охотились не на меня, то вопрос – на кого? И как долго это "везение" продлится?

Но выбора у меня не оставалось. Я не могу потерять этот дом. Всё, что у меня есть – здесь. Каждый камень, каждый перекрёсток, каждый шаг в этом доме – это не просто имущество, это остаток жизни, которую я пытаюсь спасти. И если ради этого нужно снова идти туда – я пойду. Осторожнее. Подготовленнее. Но пойду.

А пока – займусь тем, что могу. Завтра я отвезу всё, что успел собрать, маркизе Луарийской. Это вернёт мне исходную точку. Покроет долг и сохранит лицо перед соседкой. А дальше… дальше начнётся борьба за возможность остаться на своем месте.

Я закончил с травами ближе к полудню. Последние пучки были рассортированы, сухие стебли аккуратно связаны, мешки промаркированы и убраны в ящик, который завтра поедет к Луарийской. Всё ровно, упорядоченно, как и должно быть. Как я привык. И всё же, когда работа была завершена, я не ушёл отдохнуть. Вместо этого подошёл к окну и выглянул во двор.

Александра стояла посреди двора с руками на бёдрах, и, судя по выражению лица, отчитывала кого-то с нешуточной серьёзностью. Перед ней виновато переминался с лапы на лапу наш драконёнок – голова наклонена вбок, хвост поджат, взгляд почти раскаянный. Даже уши прижал, если у него вообще можно считать это ушами. Весь его вид вопил: «Я случайно! Я не знал, что это был ваш мешок с пухом!»

Девушка что-то говорила – энергично, с жестами, и, кажется, всерьёз пыталась виховать в нём ответственность. А потом... улыбнулась. Такая тёплая, милая, немного уставшая. Она наклонилась и погладила его по шее, где гладкие чешуйки переливались на солнце. Малыш чуть зажмурился и фыркнул, осторожно уткнувшись носом ей в плечо.

Я не удержался от улыбки.

Во дворе с другой стороны раздавался возмущённый гогот – это Орлин, судя по всему, снова гонял гусей, которые пытались оккупировать ведро с овощными очистками. Один особенно упорный гусёнок метался за ним по кругу, явно мстя за нарушенный порядок.

Александра тем временем бережно убрала мешочек с пухом в сторону, прикрывая его от посягательств, и снова принялась за дело, легко поправив платок и присев на корточки возле лавки. Всё – как будто само собой. Просто жизнь. А я… Я стоял и смотрел, как в этот день, в этом полурассыпающемся доме, среди гусей, перьев и солнечного света, происходит что-то настоящее.

И вдруг понял: я хочу быть частью этого. Не герцогом, не должником и не покровителем. Просто… частью. Человеком, который приходит не только чтобы решать проблемы, а чтобы жить.

Мне ведь можно?

Я вышел из дома, шаг за шагом приближаясь к ним – к своей новой, пусть немного странной, но по-своему замечательной семье. Может, в этом и было настоящее волшебство родства душ?

Глава 33. Поездка в Риланию

Накануне вечером я предупредил Орлина и Александру, что утром поеду к маркизе Луарийской. Нужно было передать собранные травы, закрыть долг и, если повезёт, договориться о новом соглашении. Поездка недолгая, но важная – от неё зависело, удастся ли удержать то, что ещё можно спасти.

Я не ожидал, что Саша захочет поехать со мной. Её слова прозвучали легко, будто в шутку: мол, любопытно взглянуть на Риланию. Но в голосе чувствовалось больше – искренний интерес и желание увидеть мир за пределами усадьбы. Я согласился сразу, почти не раздумывая.

Отличная возможность развеяться и увидеть не только унылые пейзажи нашего поместья. Так что ранним утром я с нетерпением ждал девушку в холле. Дом был тих, как всегда по утрам: ни голосов, ни хлопков дверей, только аромат свежего хлеба и трав с кухни да глухой стук во дворе – похоже, драконёнок в дровнике затеял возню со своими пернатыми сожителями. Орлин топтался у двери, с привычным видом человека, который всё давно подготовил и ждёт, когда это заметят.

– Вот, – буркнул он, протягивая полотняный свёрток. – Хлеб, сыр, сушёное мясо, пара яблок. До вечера хватит.

– Спасибо, – кивнул я. – Как всегда предусмотрительно.

– Знаю я вас, – проворчал старик. – Засмотритесь на что-нибудь и забудете поесть.

Я усмехнулся. Всё как обычно, по-домашнему.

Сквозь очищенный витраж над дверью лился мягкий утренний свет, заставляя меня разглядывать причудливые картинки на полу. Как вдруг спустя несколько минут ожидания послышались шаги – лёгкие, почти невесомые. Я сразу понял: это она. Повернулся – и слова, которые хотел сказать, вылетели из головы.

Александра спускалась по лестнице в бордовом платье – том самом, что я когда-то представлял на ней в своих фантазиях. Тогда это казалось странной фантазией. А теперь девушка была здесь, настоящая, и выглядела… просто красиво. Без вычурности, без нарочитой грации, но от этого ещё притягательнее. Наряд подчёркивал её осанку, тонкость талии и линию плеч. В руках она бережно держала свёрток, словно что-то ценное, и даже в этом жесте – в том, как она двигалась, как смотрела на нас, преодолевая последние ступени, – было что-то трогательное.

Мои ладони чуть вспотели. Странное, забытое волнение охватило меня.

– Вам очень идёт, – сказал тихо, но при этом искренне.

Александра опустила глаза, улыбнувшись мягко и чуть смущённо, от чего внутри стало теплее.

– Благодарю, – ответила девушка, и её взгляд задержался на мне чуть дольше, чем требовала вежливость, после чего мы попрощались со стариком, оставляя его на хозяйстве, и поспешили на улицу.

У калитки нас ждал Тиберий, нетерпеливо перехватывая поводья. Обычно мы ездили на старой телеге возницы, но сегодня он поменял повозку – это была та самая, которую я так долго ремонтировал и мастерил. Простая, но крепкая, с новыми досками и аккуратно подогнанными колёсами, она стояла под навесом, готовая к дороге. Я пригляделся, чувствуя тихую радость: моя работа не прошла даром. Александра, заметив телегу, вдруг замерла.

– Оо… это же… – она улыбнулась, и я кивнул, подтверждая её мысли.

Я подал девушке руку, и её тёплая, живая ладонь легла в мою. Тиберий ловко проверил груз, щёлкнул поводьями, и лошади тронулись. Телега скрипнула, но поехала ровно, выбираясь за ворота. Дорога лежала сухая, в утренних тенях деревьев, а солнце золотило траву, ещё не успев раскалить воздух.

Александра сидела рядом, спокойная, но её глаза жадно ловили всё вокруг: поля, где трудились крестьяне, мальчишку с гусями, женщин, перекликавшихся вдалеке. Она замечала каждую мелочь – с неподдельным, живым интересом. Я не мешал, лишь изредка отвечая на её вопросы, и просто ехал рядом. Но именно это казалось мне прекраснейшим из моментов.

Когда телега въехала в Риланию, улочки поселения раскрылись перед нами, словно живой гобелен. Они утопали в зелени и цветах: вдоль домов вились плетистые розы, ярко-алые и нежно-розовые, их стебли переплетались с густыми зарослями клематисов, усыпанных лиловыми звёздами. Под окнами цвели бархатцы и лаванда, а в палисадниках колыхались высокие мальвы, от кремовых до пурпурных. Яблони и вишни, увешанные молодыми плодами, бросали тень на мощёные дорожки, где между камнями пробивалась трава. Из открытых лавок тянуло свежей выпечкой, а где-то вдалеке звенел колокольчик – то ли от стада, то ли от телеги разносчика. Поселение раскинулось среди холмов – уютное, с аккуратными домами, не город с башнями, как Вилантия, а место для жизни, тёплое и настоящее.

По мере приближения к дому маркизы открылся вид на её сад: пышные кусты сирени и жасмина обрамляли дорожку, ведущую к воротам, а за ними раскинулась поляна, усыпанная ромашками и маками, покачивающимися на ветру. В центре сада возвышалась старая липа, её крона отбрасывала мягкую тень на белую беседку, увитую диким виноградом.

– Как красиво, – выдохнула Александра, разглядывая открывшийся вид на сад. Её глаза загорелись неподдельным восторгом – сдержанным, но ярким.

Я молчал, лишь слегка улыбнулся. Это был первый шаг к тому, чтобы этот мир стал ей ближе.

Александра

Я и не ожидала, что при въезде в поместье меня так впечатлит сад. Сначала всё выглядело как обычная аллея с ухоженными деревьями и кустами, но стоило телеге повернуть за изгиб, и я буквально застыла, вытаращив глаза на открывшуюся передо мной картину.

Сад маркизы был... сказочным. Нет, не вылизанным и идеальным, как в учебниках или на картинах, а именно живым, ярким, полным красок и ароматов. Он не просто существовал – он дышал. Между высоких кустов, искривлённых в причудливые формы, росли цветы всевозможных оттенков: пурпурные, янтарные, синие и почти чёрные. Некоторые были такими крупными, что казалось, если поднести их к лицу, они закроют собой полмира. Другие – миниатюрными, нежными и будто вышитыми на тонком шёлке.

Кое-где свисали лианы с резными листьями, обвивая беседки и каменные скамьи. Я даже заметила, как по одному из стеблей полз маленький золотистый жучок, и, не удержавшись, улыбнулась. Всё здесь было в движении, но в каком-то своём неспешном ритме.

Даже воздух в этом месте казался другим – чуть более влажным, насыщенным запахами меда, пряных трав, свежей листвы и ещё чего-то тёплого, недосягаемо летнего, как в детстве. Я сжала свёрток в руках и невольно обернулась на Кристиана: мол, вы тоже это видите?

Кажется, я начала понимать, почему в этих краях о маркизе говорили с уважением. Люди, у которых растёт такой сад, просто не могут быть обыденными.

Мы едва успели остановиться у входа, как к нам тут же подошёл слуга – высокий, подтянутый, в опрятной ливрее приглушённого цвета. Он вежливо поклонился, скользнул взглядом по моему платью и свёртку в руках, после чего перевёл внимание на Кристиана.

– Вас уже ожидают, Ваша Светлость, – с уважением произнёс он и жестом пригласил нас следовать за собой.

Мы прошли по прохладному коридору, стены которого были украшены вышитыми панелями и живыми букетами в кованых вазах. Здесь царила какая-то лёгкая строгость – не показная роскошь, а аккуратность и вкус чувствовались в каждой детали. И я даже старалась ступать тише, чтобы не нарушить эту гармонию.

Слуга открыл перед нами дверь в просторную комнату с большим овальным столом у окна. Стены в помещении были обшиты светлым деревом, пол устлан мягким ковром с замысловатым узором, а в центре стола стоял серебряный поднос с графином и высокими тонкими бокалами.

– Прошу, располагайтесь. Госпожа подойдёт через несколько минут, – с лёгким поклоном наш провожающий удалился, оставив нас наедине в ожидании.

Я украдкой посмотрела на Кристиана. Он выглядел спокойно, собранно, но по-своему напряжённо – видно было, что встреча с маркизой для него важна. Я же невольно сжала в руках свёрток и перевела взгляд на витражные стекла окна, за которыми всё ещё буйствовал сад. Что ж... Похоже, сегодня нас ждал интересный разговор.

Дверь открылась тихо, но даже такой простой жест каким-то образом сразу дал понять – вошла хозяйка этого места. Маркиза Луарийская была не просто эффектной женщиной: в ней ощущалась уверенность человека, привыкшего принимать решения и отвечать за последствия. Светлые волосы были собраны в аккуратную причёску, лёгкое платье из тонкой ткани не выглядело вычурным, но подчёркивало изящество фигуры. Она шагала легко, но с внутренним стержнем, и я поняла, почему даже Кристиан относился к ней с уважением.

– Ваша Светлость, – с едва заметной тенью улыбки произнесла она, подходя ближе. – Рада видеть вас снова.

– Маркиза, благодарю за приём, – Кристиан чуть склонил голову. Его голос был спокоен, почти деловой, но я заметила, как он слегка напрягся – было видно, что встреча имела для герцога огромное значение. Мой спутник протянул своей собеседнице короб с подготовленными травами. – Вот обещанная партия. И... спасибо за доверие. Я надеюсь, что они оправдают ваши ожидания. А также, если вам будет удобно, мы могли бы договориться о следующих поставках.

Маркиза внимательно оглядела свёрток, едва коснулась пальцами края, как будто хотела почувствовать свежесть трав, не разворачивая упаковку.

– Аромат впечатляющий, – проговорила она и перевела взгляд на Кристиана. – Но, к сожалению, сейчас я не могу гарантировать аванс. Мы только начинаем продвижение новой линейки чаёв, и пока расходы идут на рекламу, упаковку и всё прочее. К тому же, как вы знаете, строительство моста всё ещё требует моего внимания и немалых средств.

– Понимаю, – коротко кивнул мой союзник. В его лице ничего не изменилось, но я уловила ту лёгкую тень разочарования, которая скользнула по глазам.

Пока они вели разговор, я не вмешивалась. Просто стояла рядом, прижимая к себе свёрток, который держала весь путь. Я ведь хотела вручить ей этот небольшой подарок – красивую декоративную подушечку из пуха, собранного у наших пернатых. Хотелось отблагодарить женщину, которая помогла Кристиану, дала ему возможность дышать чуть свободнее. Но теперь, глядя на её безупречный наряд, тонкие кольца на пальцах, на всю эту обстановку – я вдруг почувствовала, что мой подарок слишком прост. Почти детский. И даже не знала, как и когда его вручить.

Я просто крепче прижала его к груди и опустила взгляд, продолжая слушать разговор.

– А ваша спутница?.. Вы нас не представили, – вдруг обратилась к Кристиану маркиза, бросив короткий, но внимательный взгляд в мою сторону. Не осуждающий – скорее оценивающий. Спокойный и уверенный, как будто мы были частью какой-то незримой шахматной партии, где она привыкла знать, кто есть кто.

Я не рвалась в разговор. Пока говорят аристократы, остальным полагается быть фоном – эта истина уже плотно засела у меня внутри. Так что я просто стояла, с виду расслабленная, будто не вмешивалась, а на деле – ловила каждую реплику.

– Это Александра, – Кристиан чуть повернулся ко мне, и его голос стал теплее. – Моя подопечная, которой я полностью доверяю.

Я замерла. Простое, вроде бы, объяснение, но сердце дрогнуло. Полностью доверяю – в этих словах было нечто большее, чем простая формальность. Признание? Поддержка? Или просто нежность, замаскированная под сухую фразу? Я не знала, но улыбка сама появилась на лице. Тихая и благодарная.

– Приятно познакомиться, Александра. Меня зовут Милана Луарийская, – маркиза шагнула ближе, протягивая ладонь.

– И мне приятно с вами познакомиться, Ваша Милость, – выдохнула я, быстро встрепенувшись, словно вспомнив, что также являюсь участницей сцены. Поспешно вложила свою руку в её, а потом, не разжимая пальцев, протянула женщине и свой тщательно обернутый свёрток. – Вот… это вам.

Маркиза с интересом приняла подарок, развернула ткань – и замерла, разглядывая крохотную, но аккуратную декоративную подушечку. Легонько провела пальцами по поверхности и надавила.

– Как интересно… – задумчиво проговорила она. – Хм… это мягче, чем моранский мох… Что это?

– Пух, – ответила я, чувствуя, как щеки начинают теплеть.

– Пух? Но… как? – её взгляд стал удивлённым и даже немного ошарашенным. – Я когда-то слышала об этом от своей матушки… Но она толком не знала, как именно его используют. В её мире... то есть у неё дома такие подушки просто покупали – готовые. Она не думала, что эти знания когда-нибудь могут пригодиться…

Я чуть не выронила свёрток от неожиданности. В голове всё спуталось. В её мире? У неё дома? Просто покупали? А потом пазл начал складываться.

Хозяйка Рилании не оговорилась и не фантазировала. Она только что обмолвилась – случайно или нет – что её мать была такой же, как и я. Попаданкой. Из того же мира, где подушки покупают, а не шьют из пуха в старом замке с драконом в сарае.

– Простите, – тихо сказала я, глядя на собеседницу чуть округлившимися глазами. – Вы сейчас… вы правда… хотите сказать, что ваша мама…

Маркиза просто улыбнулась легко и немного загадочно.

– Женщины нашего рода иногда приходят издалека, Александра. Очень издалека.

И на мгновение в её взгляде мелькнуло что-то почти родственное. Словно она знала чуть больше, чем собиралась говорить вслух.

На этом рассказ о матери маркизы внезапно оборвался, будто Милана сама не была уверена, стоит ли продолжать. А я… я просто сидела, не в силах задать ни одного вопроса. Сердце стучало где-то в горле, мысли метались, сбивая одна другую. Мне хотелось расспросить, понять, ухватиться за каждую крупицу – как это произошло? Можно ли вернуться? А если можно – то как?

И тут внутри, где-то под рёбрами, расцвела тихая надежда. Хрупкая, как бутон на рассвете: может, я и правда смогу однажды снова увидеть свой мир… Но прежде чем эта мысль успела раскрыться, её размазало по сердцу ледяным озарением – а Кристиана в том мире не будет .

Я машинально обернулась. Он стоял чуть позади, в тени, но не отводил взгляда. Ловил каждое моё движение, считывал эмоции с лица, будто умел читать меня так же легко, как я читаю свои мысли. И по тому, как мягко и грустно дрогнуло выражение его глаз, я осознала: он всё понял. Без слов.

Но если герцог Виери молчал, словно оберегая моё право на выбор, то Милана Луарийская, похоже, вообще не заметила той волны, что только что прокатилась через комнату. Она уже снова вертела в руках подушечку, касаясь ткани, приминала пух, и неожиданно произнесла, с прищуром, характерным для человека, привыкшего к хорошим сделкам:

– А сколько таких подушечек вы можете сделать за неделю? И что для этого нужно?

В её голосе звенел интерес. Не праздный или не вежливый – деловой. В голове маркизы, похоже, уже крутились расчёты и прикидывались суммы. А я смотрела на неё и медленно осознавала, что вот он – шанс. Не вернуться, а остаться. Не просто быть, а стать нужной. И, возможно, впервые по-настоящему своей .

Я взглянула на Кристиана – он по-прежнему молчал, не торопясь вмешиваться в разговор, но в его спокойном взгляде и едва заметной улыбке я уловила ту самую невидимую волну поддержки. Он доверял мне. И верил, что я справлюсь. А этого было достаточно, чтобы привести мысли в порядок.

Хорошо подумай. Не паникуй. Сначала – сырьё.

Пух и перо... Нижний Долес. Там живут крестьяне, у которых полно гусей и кур. Для них перо – побочный и не особо ценный продукт. Если начать скупать прямо сейчас, до того как слух о выкупе разойдётся – можно получить всё за сущие копейки. Это и будет нашим первым вложением в производство. Не просто мои умения, не только идея, но и часть сырья – вклад . А значит, и доля будет честной.

А вот ткани... Да, тут уж проще обратиться к леди Милане. У неё есть связи, ресурсы и понимание модных тенденций. Ей и карты в руки, тем более это будет и её интерес, если товар пойдёт в чайных.

Я мысленно прикинула план – от сбора и обработки до шитья, подумала о том, как распределить этапы и кто может помочь, и уже спокойнее сказала:

– Всё зависит от объёма заказа. Если будет стабильный спрос, а ткани и нитки в наличии, при этом найдётся хотя бы пара свободных рук... думаю, мы вполне сможем изготавливать по нескольку десятков подушек в неделю.

На ум тут же пришла жена извозчика – та самая бойкая женщина, что помогала нам на уборке. У неё всё было сшито вручную, да и рук у неё, кажется, было не меньше двух. Улыбнувшись мысленно, я добавила:

– Среди местных точно найдутся мастерицы. Особенно сейчас, когда между этапами уборки урожая есть свободное время. Это не надолго, но если задействовать его – можно многое успеть.

Идея обрастала подробностями, план – очертаниями. Я чувствовала, как что-то внутри будто расцветает: спина – прямая, голос – твёрдый, мысли – ясные. И на сердце становилось легче.

– Я могла бы сделать лекало, – проговорила я вслух, уже точно зная, как поступить. – По нему помощницы будут вырезать и сшивать детали. Если распределить задачи – кто-то будет кроить, кто-то собирать основу, кто-то наполнять, – работа пойдёт быстрее.

Одновременно я подумала, что такой подход поможет сохранить технику – знание не станет сразу доступным для всех. Всё-таки здесь всё делают иначе: грубо, просто, без намёка на уют. Даже в доме самой маркизы я не видела ничего подобного декоративным подушкам. Возможно, о них здесь просто не знают.

– Отлично, – хозяйка Рилании оживилась. – Тогда я подберу ткани и пришлю их к вам завтра вместе с моими мастерицами. Пусть посмотрят, как вы работаете. Но и травы для чая я по-прежнему жду. Думаю, ваш сбор станет хитом сезона, Ваша Светлость.

Она обратилась уже к Кристиану, и тот сдержанно улыбнулся, чуть склонив голову:

– Конечно, Ваша Милость. В ближайшее время я подготовлю следующую партию. Единственная проблема – эриней. Найти его снова будет непросто.

– Я помню, – кивнула Милана. – Но и по моим каналам пока не удалось его отыскать. Что ж… раз мы всё обсудили. Не откажете пообедать со мной? Пока мой юрист готовит документы. Думаю, я готова подписать с вами сразу два договора.

Мы с Кристианом переглянулись, и он с лёгкой улыбкой ответил за нас обоих:

– Мы только за.

Маркиза тем временем позвала слугу, который проводил нас в сторону столовой, а сама ушла распоряжаться насчёт обеда и бумаг для контракта.