Текст книги "Даринга: Выход за правила (СИ)"

Автор книги: Ника Ракитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 3

Колодец номер восемь не подвел. Может, Врата переставали плющить звездолет. А может, Риндир и правда был везучим. Но попали они не куда-нибудь еще, а в главный грузовой трюм. Грузы успели пожить там собственной жизнью, сорвавшись со стеллажей и превратив огромной помещение во что-то навроде снесенного катапультами бастиона. Пробраться через все это не было и малейшей возможности, даже несмотря на то, что автоматически включившиеся погрузчики уже пытались все это отсортировать и разложить по местам. Работа сопровождалась возмущенным свистом и обиженными выкриками. Сингард даже замер, чтобы послушать. Риндир толкнул его в спину.

– Как мы тут кого-то найдем?

– Да проще простого, – фыркнул Люб, поведя сканером. – Гуманоид, один, восемь метров от нас на двенадцать часов. Перелом грудной кости, правого, шестого ребра, пневмо…

Не договорив, он выскользнул из скафандра за половину нормативного времени, следом скинул шорты с майкой и стал плавно метаморфировать в кошачью форму.

Риндир шумно втянул воздух и закашлялся, что громко отдалось в микрофоны.

– Как добраться до пострадавшего, он уже нашел.

Тем временем здоровый рыжий мэйкун изящно и плавно, как это умеют только коты, нырнул в щель вдвое тоньше его самого и потек, исчезая из виду. Напоследок махнул рыжий хвост, тут же заслоненный улетающим за хозяином тревожным чемоданчиком.

– И как это у котов получается: уплощиться вдвое? – поскреб шлем пятерней штурман. Звук был громким и неприятным для чувствительных ушей.

– Прекрати! – буркнул капитан. – Больше всего на свете он надеялся, что это не Фира. И обругал себя эгоистом, лучше бы ни один из них не был ранен.

Риндир отнял руку от головы и задумчиво посмотрел на флексибелевую перчатку:

– Все будет хорошо.

– Я так не думаю. Настрой этих ретивых идиотов, пусть нам проход копают. Осторожно, чтобы не обвалилось.

Риндир поймал пару кибер-ремонтников и уточнил для них задачу. В несколько минут они организовали вполне приемлемых размеров и безопасности проход к пострадавшему. Люб как раз разгибался, закончив манипуляции, нагой, могучий и довольный:

– Это Олав Цмин. Жить будет. Состояние я стабилизировал, переносить сейчас не будем.

Поймал кибера за манипулятор:

– Охранять!

Альву показалось, робот вот-вот отдаст врачу честь.

– Что он там делал?

– Играл сам с собою в трехмерные шахматы. По-моему, я потрущил половину фигурок, придет в себя – меня убьет. Скаф где? – покрутил головой Люб. Полез в него, пренебрегая одеждой. А Альв подумал, как же хорошо, что в его команде имеются метаморфы – новое поколение элвилин, умеющих не только менять при необходимости гуманоидное тело, но и становится зверями и птицами со всеми их преимуществами, сохраняя при этом человеческий разум.

И тут ожили динамики громкой связи.

– Внимание всем постам! Это Аурора Бьяника! Кто меня слышит? Прием!

– Я вас слышу, – сухо ответил Альв. – Что у вас? Как удалось отладить связь?

– Фирочка… Фира Бьяника использовала каналы связи киберов.

– Они общаются между собой на кварковом уровне, – вклинился родной до невозможности голос, и капитан понял, что ноги не держат. Ухватился за Люба. Очами души видя хрупкую черноволосую девушку с бледной кожей и мягким голосом. Она была противоположностью матери, тихая, милая, никогда не выходила из себя. И ксенобиологии предпочла компьютеры, переупрямив Аурору в выборе профессии… – Мне удалось перенастроить и соединить в цепь…

– Фира, потом! – оборвала ее мать. – У нас порядок, десять человек в кают-компании относительно помяты, Липат руку вывихнул. Всем оказана первая помощь. Кроме нас, на палубе людей нет. Что у вас?

– Мы в главной грузовом трюме, со мной Люб и Риндир. Олав Цмин тоже здесь, ранен. В рубке, медотсеке живых нет. Я свяжусь с остальными, ждите, конец связи, – сухо договорил он.

И подозвал к себе ближайшего кибера. Тот неохотно оторвался от уборки и, проскрипев металлическими лапками по мусору, застыл перед капитаном, точно Сивка-Бурка, ожидающая приказа. По периметру конусовидной головы тлела алая полоска глаз, шевелились на темени спиральки антенн.

– Микрофон.

Микрофон всплыл среди антенн, как пестики среди тычинок.

– Внимание всем палубам «Твиллега»! Использовать стандартных киберов для связи! Подтвердить прием сообщения!

И побежали твердые и четкие:

– Здесь, капитан!

Альв отмечал отозвавшихся, выдув из наладонника виртуальную схему звездолета. Отозвались девять секций из шестнадцати.

– Секции, доложите обстановку! Порядок доклада согласно аварийному протоколу!

Звук побулькал, словно состояние окружающего оценивали еще раз и заодно извлекали из памяти порядок, в котором должен идти доклад.

– Инженерный отсек. Повреждения класса Б. Отражатель маршевого двигателя разбит на 35 процентов. Раненных трое, убитых нет. Докладывает инженер двигателей Цикорий Янсон.

– Арсенал. Жертв и разрушений нет. Мина Гербера, заместитель командира боевой палубы.

– Вот это повезло, – сказал Риндир.

– Если бы, – и со слезами в голосе добавила, – Олава на месте нет.

– Он в трюме в шахматы с компом играл, и его шкафом придавило.

Мина охнула.

– Прекратите, Риндир, – рявкнул Альв. И для Мины добавил: – Он жив, конец связи.

Доклады постепенно двигались от носа до кормы и от трюма до надстроек. Желваки ходили по щекам капитана. Из молодого, бодрого, полного жизни экипажа погибшими признали уже шестнадцать. А ведь были секции, где никто не ответил.

– А телепатию все еще блокируют.

– Или кто-то озаботился, чтобы они у нас не сгорели, – заметил Люб, вздыхая. – Что теперь.

– Внимание! Спасательные отряды в секции два, двенадцать, четырнадцать. Госпожа Аурора, за вами секция два. Липат сможет консультировать хотя бы?

– А куда он денется, – отозвалась любящая супруга коротко. – Вас поняла, капитан. Будет сделано.

– Мина Гербера, на вас двенадцатый блок. Сейчас пошлю к вам Сингарда.

– Есть, капитан, – отозвалась та бодро и деловито. Похоже, уже справившись с собой.

– Риндир, возвращайтесь в рубку. Сориентируйтесь, где мы. Прошли ли Врата окончательно или все еще внутри. Я иду в четырнадцатый. Цикорий, отправьте троих в коридор к аварийному колодцу девять. И двоих на главный лифт. Колодцами пользоваться осторожно! Они не всегда ведут туда, куда их проложили!

– Любопытно… – громко пробормотал главный инженер.

Дальше пошла рутинная, в чем-то изматывающая работа, по счастью без сюрпризов. Альв думал, что им невероятно повезло. Войти во Врата без опознания подтверждения и уцелеть внутри – само по себе удивительно. Пройти насквозь с минимальным количеством повреждений, остаться на плаву, если сравнивать с морским походом, не получить пробоин – уже само по себе чудо. А если эти Врата не были искусственными… все равно им повезло. Как проскочить планету насквозь, не испекшись в ее огненных недрах. Но были и огромные минусы – это кроме смертей. Они сошли с проторенного маршрута, оказались неизвестно где и без привычной опеки искусственного разума, готового подстелить экипажу соломки везде, где было нужно. Его быстродействие, реакция, умение находить выход из безвыходных ситуаций – то, чего капитану не хватало. И не только ему. Словно он опирался на верное горячее плечо – а теперь оно исчезло, и боку холодно и больно. Может, и не совсем уместная аналогия, но другой Альв не искал.

Прогнозы были неутешительны. Фире с Янсоном удалось добраться до узлов – физических вместилищ корабельного разума. Ремонтом здесь они занялись в первую очередь с десятком профессионалов-помощников из экипажа и армией киберов. И с физическими проблемами безусловно разобрались. Вот только функционировать толком ИИ «Твиллега» так и не начал. Эсфирь стояла перед капитаном сосредоточенная и еще более бледная, чем обычно. Нервно поправляла тонкой рукой растрепанные густые волосы.

– Мы проверили все цепи, провели положенные тесты. Базовое выживание кораблю он готов обеспечить, но в остальном…

– Все так же молчит?

– Прокрастинирует, – она вытерла под со лба.

– Садитесь, Фирочка, – Альв едва удержался, чтобы вскочить и помочь ей усесться, поддерживая, дотрагиваясь, чувствуя через тонкий виссон белой блузки тепло руки и спины. – Кофе?

– Только не кофе! – эмоционально выкрикнула она и слегка покраснела скулами. – Я… мы его глотали термосами.

– Доложитесь кратко и идите отдыхайте, – осторожно сказал Альв.

– Нет, все в порядке. Я все равно не засну. Мне хочется ему помочь. Ему сейчас хуже, чем нам. Хотя бы потому… потому что он чувствует себя виноватым, – выпалила она.

– Искусственный интеллект чувствует. Ну-ну…

Фира глянула сердито. Было в ее выпуклых черных глазах что-то от суровых взглядов Ауроры, и Альв почувствовал себя неуютно.

– Не хотелось бы повторять для вас очевидные вещи, но мышление не является исключительно логическим процессом, – заявила Фира. Капитан потряс головой, пробуя отвлечься от движения алых губ, раздувающихся ноздрей тонкого носа, сердитых, но таких мелодичных интонаций сопрано. Это было почти невозможно. После пережитой опасности ему просто было необходимо любоваться Фирой, созерцать ее, обонять, чувствовать.

Это от недосыпа, сказал себе Альв. От недосыпа, нервов, усталости, литров кофе и взбадривающих снадобий Сингарда. Надо выспаться, но пока это невозможно.

– Капитан! Что-то не так?

Фира наклонилась, и он ощутил нежный запах майорана, исходящий от ее кожи.

– Нет. Все отлично. Продолжайте.

– Я бы не сказала, что отлично, – она наморщила гладкий лоб. – Полагаю, мне все же не стоит читать вам лекцию о типах мышления? Не упоминать такие его виды, как интуитивное или пралогическое? Пытаясь достичь гибкости и нешаблонности, разработчики в свое время сделали ИИ куда более человечным, чем может показаться неспециалисту.

– Спасибо.

– Я не хотела вас обидеть! – сжала ладони Фира. – Само получилось.

Альв все же, наклонившись, поцеловал ей руку, и тут же выпустил, чтобы не смущать, чтобы разговор вовсе уж не завернул куда-то не туда.

– Хорошо-хорошо, но как вы узнали, что он прокрастинирует, если он молчит?

– По косвенным признакам. Как я уже говорила, мы с Янсоном провели тесты…

Альва посетила еще одна ассоциация. Если считать капитана стволом, а команду ветвями, то «Твиллег» вместе с корабельным разумом был корнями, основанием для этого. А теперь они балансируют на пне. Здоровом таком пне, от Иггдрасиля, который не желает разговаривать, потому что полагает, что подвел экипаж. Ему, Альву, тоже больно за погибших, в его картине мира появилась дыра, которая зарастет не скоро, если зарастет вообще. Но ему надо держаться, а этот…

– А не можете вы ему сказать, что это просто стечение обстоятельств? Или… как-то еще вывести из кризиса? Взять у Люба ведро транквилизаторов?

Фира поморщилась:

– Капитан, если это шутка, то получилось у вас не очень.

– Может быть, – отозвался он с досадой. – Но если я сейчас по этому поводу тоже начну прокрастинировать, то все будет еще печальнее. У вас есть какие-нибудь идеи, как заставить «Твиллег» очнуться?

– Боюсь, что нет. И что все еще хуже, чем мы думали, – глядя капитану прямо в глаза, отозвалась Фира.

Глава 4

– Он сейчас вещь в себе, кот Шредингера в черном ящике, но нам достоверно известно, что колба там уже разбилась. «Твиллег» все же может выскочить из ящика живой и здоровый, а может наоборот. Обвинить нас, что мы виноваты в том, что он чувствует виноватым себя из-за нас.

Альв прижал пальцы ко лбу над глазами:

– Ерунда какая-то. В том, что мы угодили в червоточину, не виноват ни он, ни мы. Это как стихийное бедствие, обстоятельство непреодолимой силы.

– Он маленький! Он сейчас… – Фира поводила глазами, точно высматривая решение. – Сейчас как ребенок, который закрывает глаза, чтобы не видеть страшного. Жмурится и считает, что его не видно.

Альв поморщился. Морщины прочертили лоб, он почти услышал, как кожа хрустнула.

– И это… создание обязано было быть готовым ко всему, чтобы уберечь корабль и помочь выжить экипажу? Всезнающее, всесильное, опытное, быстродействующее? Но ведь не только на «Твиллеге» гибли члены экипажа. И многие корабли с искусственным интеллектом после этого возвращались с оставшейся частью команды. Разве аберрации не учли?

– Вы не понимаете, – терпеливо сказала Фира. Альв следил, как тонкие пальчики наливают в фарфоровые, тонкие, словно светящиеся чашечки кофе из кофемашины, и подносят ему одну. Втянул горький, бодрящий аромат. Вдыхал, словно первый раз в жизни. Этот кофе – из рук Фиры – казался ему волшебным.

Она пригубила вторую чашечку, оставляя на фарфоре след вишневой помады.

– Это все изучали. И учитывали. Но каждый искусственный интеллект звездолета – индивидуальность. Можно предположить реакцию личности, можно до какой-то степени управлять ею, даже запрограммировать, но вся прелесть и опасность наша, человеческая, машинная, когда она превзошла базовый уровень жесткого подчинения – непредсказуемость. Творцы на одинаковый раздражитель не реагируют одинаково.

Она смотрела на Альва огромными, внимательными глазами, словно спрашивая, понимает ли он. Капитан застрял между раздражением и нежностью.

– Кот… ребенок… Фирочка, скажите мне, тупому и старому, прямо, чем точно для нас это может грозить.

Она взглянула искоса, и вдруг лицо засветилось, а губы тронула улыбка:

– Скажете тоже… капитан. Старый…

– Старый и мудрый, как сивилла.

Благородство страданием, друг, рождено,

Стать жемчужиной – всякой ли капле дано?

Можешь все потерять, сбереги только душу, —

Чаша снова наполнится, было б вино. (Омар Хайям)

– Вообще-то все плохо, – не стала темнить она. – Нужна долгая реабилитация. А вначале нужно его разговорить. Но пока это происходит, нам лучше быть на земле.

– На Земле? – выпалил он и смутился.

– На почве. На планете. Нужно посадить «Твиллег» и там уже разбираться, имея возможность маневра.

– То есть, бегства?

Фира кивнула.

– А нельзя ли его, гм, демонтировать? Ох, простите, – поправился Альв. Понимая, какую же брякнул глупость. Это все равно что разобрать на запчасти сам корабль, выкачать кровь из жил или мысли из головы. Хотя нет, голова-то останется, но пуста-ая…

А Фира накрыла его руку своей:

– Вам необходимо выспаться.

Альв хмыкнул:

– На том свете отосплюсь.

И покраснел, как мальчишка.

– Спасибо, госпожа Бьяника. Я понял задачу. Свободны.

И позволил себе смотреть, как она уходит. Как в аварийном свете светится белой блузкой спина, а туфелек, брюк и короны густых волос почти не видно из-за их черноты. Двери мягко чмокнули, закрываясь. Альв потянулся и отправился в рубку к Риндиру.

Тот пребывал в корабельной столовой, изволя вкушать поздний обед, ну или ранний ужин – смотря с какой стороны смотреть.

Первым желанием капитана было гаркнуть на того, кто подбирал сегодня для столовой дизайн. Была она чем-то средним между неолитической пещерой и средневековым кабаком: грубая кладка стен, дубовые столы, скамьи и табуреты, неуклюжие, но крепкие. Трактирная стойка с потеками пивной пены, дубовые бочки с краниками – в два человеческих роста – за ней. Трактирщик в сером переднике с диссонирующей головой кибер-стюарда. И посуда деревянная и глиняная. За этим виртуальным наваждением скрывалась обычная мебель, но дополненная реальность внушала.

– Это что еще?

Риндир, не прекращая жевать, отодвинул для Альва табурет. С другого конца стола из-под массивных нервюр помахал капитану огненноволосый Люб. Отрастил гриву, надо обязать его в шапке ходить в стерильных помещениях. Альв брезгливо глянул на жирное на вид сиденье, но все же уселся. Нет, обычный обман зрения, брюки не липнут.

– Это? – Риндир изящно откусил пережаренной на вид мясо, ловко управляясь страшного вида кинжалом и двузубой вилкой. – Это все, что непосильным трудом коку удалось реанимировать. Рыбки золотые ляснули. Помнишь, есть вариант трапезы на дне морском с коралловыми рыбками? Так вместо них висит во всю стену тигровая акула и пялится. То правым глазом, то левым. А потом разевает пасть. Ты бы мог есть при таком? Вот! – штурман воздел вилку. – И мы не смогли. А здесь уютно…

Капитан фыркнул:

– Детский сад!

– Между прочим, – вмешиваясь, пробасил Люб, – в творческой личности до седых волос живет ребенок.

– Ну, мне это не грозит, – отрубил Альв. – Хотя с вами не уверен.

– Тогда ешь. Еда помогает сгладить внутренние конфликты.

И в сторону капитана плавно полетела миска с салатом. Альв сосредоточенно поймал острием вилки консервированную кукурузу, осмотрел и отправил в рот.

– Из-за такого вот творческого ребенка нам срочно нужно идти на посадку. Есть варианты?

– Угум, – не переставая жевать, Риндир выдул из наладонника виртуальный экран и быстро забегал пальцами по полупрозрачным кнопкам, уточняя изображение. – После обеда собирался докладывать.

– Мы можем пройти Врата в обратную сторону? Да неужели? – ехидно спросил, вглядываясь в виртуальный космос перед собой, капитан. Яркая желтая звезда слепила глаза. – Или нас выбросило к Земле?

– На такую удачу я бы не надеялся, – бас Люба едва не заставил Альва подпрыгнуть. А мог бы уже привыкнуть. Нет, через фильтры скафандра этот голос так «чарующе» на него не действовал. – Это противоречит теории вероятности.

– Ваще-то мы сами ей противоречим, – невнятно выдохнул Риндир.

– Прожуй прежде, чем говорить. Как медик, советую!

– Ближе к телу оба.

– Нет, не к Земле. И дракон, проглотив нас и выплюнув через… с другой стороны, улетел, – Риндир пальцем стянул солнце подальше, показывая чистый космос. – Но нам повезло. Мы буквально в двух шагах от почти точной копии солнечной системы. Планет в ней несколько меньше, всего четыре, нет пояса астероидов. У третьей планеты от солнца не одна луна, а две. Но в остальном… Три планеты для посадки почти не пригодны, а вот та, что с лунами… – Риндир расплылся в запредельной почти улыбке. – Мы вытащили счастливый билет. Автоматические станции я отправил, они уже работают. Дай мне пять минут, из рубки я покажу остальное. Хочу, чтобы ты в полной мере ощутил эффект.

– Не можешь без эффектов? – Альв вдруг понял, что страшно голоден, и накинулся на рукколу и крабовые палочки с кукурузой, громко хрустя. Отпустило. У них появляется шанс сесть на планету, обустроить базу, реанимировать искусственный интеллект и связаться с домом. Правда, Врата они должны были вырастить на совсем другой планете, но тут уж…

Назовись Одиссеем – и можешь терять ключи,

Ты домой не вернёшься, ты знаешь об этом сам.

Ты себя подарил колыбели морских пучин,

Ледяным перевалам, волшебницам, парусам. (Мария Фроловская)

Он понял, что тоже неосознанно улыбается. И опустил глаза к тарелке, избегая взглядов подчиненных.

Покончив с едой, они пришли в рубку, где частично был наведен порядок. Тела унесли в холодильник, разбитые кресла и экраны убрали. Риндир привычно шлепнулся на свое обычное место и, поиграв кнопками, вывел на экран изображение. Уж на что Альв не был эмоциональной личностью, и сквозь долгое напластование усталости – но просто замер в восхищении, потерявшись в пространстве, на котором опаловым и голубым сияла неизвестная планета. В ней почти не было сухих коричневого, серого, черного цвета безжизненных пустынь. Не было ядовитой сине-зеленой зелени беспощадных джунглей. Не было жестких абрисов видных и из космоса городов. Она сияла, как невеста на выданьи, бериллом океанов, среди которых раскинулись уютные материки и архипелаги под пологом кислородной атмосферы. Информация бежала по кромке экрана, выдавая невозможное: «Твиллег» нашел планету, где можно жить – без скафандров, без терраформирования… Настоящее чудо.

За спиной громко вздохнул Люб, заставляя капитана очнуться.

– Как мы ее назовем? – спросил Альв шепотом. Ему так хотелось дать открытой планете имя Фиры, но…

– Вообще-то мы все это должны решать, – штурман пятерней взъерошил короткие рыжие волосы.

– Только не прикидывайся, что у тебя идей нет, – фыркнул врач.

– Неринга… Я в детстве сказку прочитал и в нее влюбился, – Риндир щелкнул себя пальцем по кончику носа. – Можете смеяться, но она была храбрая, и сражалась с драконом…

– Сойди уже ты с этих драконов, – пробурчал Сингард. – Нельзя название с «не» начинать. Да и в реестре открытых планет Неринг, как собак, без обид.

– А как тогда? – обиженным тоном спросил Риндир.

– Дар… Или, если обязательно считать ее женщиной – Дара.

– Дар в реестре тоже… – вывел список штурман. – Да и как-то обыденно слишком.

– Не ссорьтесь, мальчики! – вклинилось по громкой связи ехидное контральто Ауроры, заставив первопроходцев вздрогнуть. – Назовите Дарингой, чтоб никому не обидно было. А у нас проблем и без того хватает, чтобы над названием застревать. Так что давайте, давайте, действуйте.

– Да чтоб ее, – мрачно зыркнул на динамики Сингард. – Весь момент испаскудила.