Текст книги "Клинок предательства (СИ)"

Автор книги: Ник Фабер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Глава 27

На самом дне огромного подземного колодца, находившегося глубоко под островом Гезиры, мерцало и переливалось марево магических врат.

По их поверхности пробегали искрящиеся разряды энергии, периодически срывавшиеся в стороны. Подобно молниям, эти разряды били в стены, оставляя на них длинные, оплавленные шрамы, пока исторгнувший их портал пульсировал, будто живое сердце.

Расставленные вокруг врат устройства продолжали исторгать из себя ослепительные потоки света, направленные прямо во врата. За сутки размер портала вырос более чем в четыре раза. И изменения коснулись не только его размера. Если раньше, его сигнатура была близка к C классу, то теперь объёмы излучения были такими, что любой датчик забился бы в истерике.

И врата продолжали расти. Они пульсировали, жадно вытягивая из кристаллов энергию. Поглощая её. Впитывая, словно губка воду.

В какой-то, едва уловимый момент, всё изменилось. Синева-голубое марево врат вдруг застыло. Поверхность портала пошла рябью, словно от брошенного в воду камня. Магическая пелена дрожала, изменялась, скручиваясь в бесконечном, психоделическом вихре.

А затем, десятидневной срок закончился.

Врата дёрнулись и рывком увеличились в размере, поглотив часть колодца и питавшие его устройства. Любая материя, которая соприкоснулась с ним, попросту переставала существовать, безжалостно вырванная из «этого мира». Поверхность портала начала меняться, приобретая насыщенный алый оттенок, столь характерный для врат А ранга.

Выброс энергии, проявившееся при преобразовании врат, был столь высок, что расположенные по всему колодцу рукотворные артефактные кристаллы, призванные сдерживать излучение портала, не выдержали. Их поверхность пошла трещина и начала крошиться буквально на глазах.

Но они всё ещё делали свою работу, тщательно укрывая под землёй зарождавшийся здесь кошмар.

На протяжении десяти дней, эти врата работали лишь в одном направлении.

Но теперь, дверь открылась в обе стороны.

И был тот, кто ждал этого момента.

***

Небольшой двор взорвался овациями, когда очередной лот ушёл с молотка после продолжительных и яростных торгов.

Добытое четыре года назад во вратах А – ранга ожерелье было продано за четырнадцать миллионов евро. По словам аукциониста, оно значительно повышало мощь и продолжительность магических техник, основанных на элементе огня.

Колье Игни. Артефакт, похищенный в Италии два с половиной года назад. До сегодняшнего дня, считалось, что оно осело у кого-то в частной коллекции. Сейчас, эта теория нашла подтверждение. Колье принёс один из слуг самого Хазани. Пирс пару раз слышал о том, что расследования похищения этого предмета зашло в тупик, но не предполагал, что инкрустированное переливающимися ярко-красными камнями украшение, будет вот так вот запросто лежать перед ним на декоративной подушке.

В очередной раз Брэй подумал о том, насколько чище и приятнее стал бы мир, если бы ему позволили просто выполнить свою работу. Без преговоров, глупых дипломатических экивоков и необходимости быть «тактичным». От скольких проблем можно было бы избавиться, если бы Ричард Штросс спустил с поводка своего бойцового пса?

От многих, – решил он.

Ненадолго, но всё же. На взгляд Пирса это того стоило. Смог бы он сейчас вырезать всех здесь присутствующих? Брэй начал ради банального интереса прикидывать в голове примерный вариант действий, лениво наблюдая за проходящим аукционом. Скольких он успеет убить прежде, чем они задавят его числом?

Многих – сделал очередной вывод Пирс, отпив из своего бокала с шампанским, которые разносили между гостями слуги Хазани.

Купившая колье статная и высокая женщина, отметила свою победу поднятым бокалом и глотком шампанского. Её оппонент в прошедших торгах, низенький китаец, лишь скривился в ответ и отвернулся, не способный принять поражение.

Хазани, вопреки ожиданиям самого Пирса, на аукционе практически не появлялся. Лишь поприветствовал всех в самом начале и ушёл, предоставив распорядителю аукциона вести мероприятия дальше. Брэй успел заметить, как перед исчезновением хозяина дворца, к нему торопливо подошёл один из слуг и что-то произнёс, после чего Озаракх стремительно скрылся из вида.

За пятнадцать минут с молотка ушли ещё два предмета, к которым у Пирса не было никакого интереса. Артефактный топор и китайская ваза раннего периода династии Цинь. Её, к слову, приобрёл тот самый китаец, который проиграл схватку за Колье Игни. Если распорядитель аукциона не солгал, то выходило, что этому куску керамики было больше двух тысяч лет. И судя потому, с какой жадностью и триумфом горели глаза у китайца, в честности этих слов можно было не сомневаться.

Парочка особо внушительно выглядящих мордоворотов из охраны Озаракха принесли следующий лот. Что-то, накрытое белой тканью.

– Дамы и господа, – аукционист громким, усиленным микрофоном голосом привлёк к себе внимание людей, – следующий лот! Удивительный предмет, ставший знаковым для многих мужчин и женщин. Он попал в руки нашего гостеприимного хозяина, и господин Хазани решил выставить этот предмет на сегодняшние торги.

Одетый в роскошный костюм аукционист подошёл к подставке с предметом и сдёрнул с него ткань.

– Дамы и господа, позвольте представить вам клинок Александра Керенского. Падшего охотника, предавшего человечество и пошедшего против своих товарищей двадцать лет назад.

Люди замерли, смотря на простой по своему внешнему виду меч. Прямой, с узким лезвием около семидесяти пяти или восьмидесяти сантиметров длинной, простой крестообразной гардой и рукоятью обмотанной тёмной кожей. Оружие стояло на подставке, убранное в чёрные ножны.

Многие начали перешёптываться, явно не впечатлённые увиденным. Пирс же, в отличии от них, смотрел на выставленное на всеобщее обозрение оружие давно мёртвого человека со смесью восхищения и лёгкого трепета.

Нет, он не восторгался самим Керенским. Александр был тем, кто едва не отправил мир в ад, когда пошёл против Ричарда Штросса и остальных, попытавшись не позволить им закрыть индийские врата. Сделай он это, и возможно людям бы уже никогда не представилась возможность закрыть их вновь. А том, что могло бы произойти в такой ситуации, Брэю даже думать не хотелось. Он видел достаточно записей кинохроник того времени, чтобы понимать – весь мир прошёл по краю бритвы. Врата S ранга, исторгавшие из себя бесчисленное море высокоуровневых тварей, которые паровым катком сметали всё на своём пути. Индия была буквально сожрана этими чудовищами. А что произошло бы, если бы Штросс и остальные не смогли закрыть врата?

Нет. Керенский был чудовищем, которое необходимо было убить. Пирс не знал, в чём была причина поступка этой троицы: Керенского, Романовой и Кавалье. Но, какой бы она не была – они сделали свой выбор. Но боевые навыки самого Керенского не признавать было нельзя. Тогда ему было не больше двадцати трёх лет, когда в одиночку вместе с Мацуро Гендой он сдерживал прущих через Индию чудовищ на индийско-пакистанской границе, пока не была собрана «ударная группа». Керенский вместе с ещё одиннадцатью людьми смог достичь ранга S, перейдя ту черту, которая отличает человека от чудовища. От настоящего воплощения самой смерти. Эффективной и неудержимой.

Сила, цвета отточенной стали.

Именно это заставляло Пирса уважать этого человека. Слабак никогда бы не смог добиться подобных результатов в таком возрасте. За всё десятилетие, прошедшее с момента Первого Пробуждения, всего одиннадцать человек смогли достичь этой планки.

И сейчас клинок этого человека находился прямо перед ним. И это был именно он. Пирс провёл десятки часов, стараясь узнать об этом мече, как можно больше. Он знал наизусть каждую царапинку на иссиня-чёрной поверхности этого клинка. Часами изучал его, Керенского и мертвеца, выковавшего этот меч.

– Так же, – продолжил аукционист, – я напомню всем собравшимся о том, что этот меч был выкован Владимиром Тереховым и является индивидуальным артефактом с привязкой к энергии конкретного человека. Это означает, что ни одни другой пробужденный не сможет эффективно пользоваться этим клинком, что делает его пусть и прекрасным, но всё же всего лишь кусочком нашей общей истории. Помните об этом, делая свои ставки…

Учитель и ученик, погибшие от одной и той же руки. Пирс едва слышно фыркнул, отпив шампанское из бокала.

Торги за клинок Керенского начались с пяти миллионов. Как Пирс и подозревал, заявление об индивидуальной привязки к уже мёртвому охотнику существенно сбило желание людей делать ставки. Люди куда охотнее старались заполучить себе те предметы, которые могли усилить лично их. Кстати, об этом. Брэй с любопытством подумал, будет ли на аукционе выставлено Кольцо Крайта, которое он передал слугам Хазани после своего прибытия. Жаль было терять подобный артефакт, но вопреки словам самого Пирса, сказанным Озаракху, это кольцо было не единственным.

Скорее всего нет, – подумал Брэй. Озаракх точно оставит его себе.

А ставки тем временем продолжались. Вяло. С куда меньшей энергичностью чем раньше. Брэй заметил, что поднимались руки в основном тех гостей, кого более всего интересовали предметы старины, богатые своей историей. Среди них он заметил ту самую женщину, выкупившую Колье Игни и пресловутого китайца.

Пирс сделал себе мысленную пометку, узнать об этих людях побольше и, дождавшись, когда сумма поднялась до пятнадцати миллионов, поднял руку показав распорядителю два пальца.

– Семнадцать миллионов, дамы и господа! Господин предложил семнадцать миллионов за меч Александра Керенского! Падшего охотника… Семнадцать пятьсот!

Пирс повернулся и бросил взгляд на уже знакомую ему женщину. Высокая, стройная. Возраст около сорока. Одета в тёмно-зелёное вечернее платье с открытой спиной, которое прекрасно дополняла золотая маска, украшенная россыпью изумрудов. Тёмные волосы были собраны в замысловатую причёску и закреплены серебристой заколкой, покрытой блестящими под светом софитов брильянтами.

Пожалуй, что одно только это украшение стоило столько, сколько сам Пирс получал за год.

Незнакомка улыбнулась, отсалютовав Брэю бокалом в изящных пальцах. Пирс не стал отвечать взаимностью и отвернулся, вновь подняв ставку.

– Девятнадцать миллионов…

– Двадцать!

Выкрик китайца эхом отразился от стен дворца Абдин.

Пирс вновь повысил ставку. Двадцать два миллиона.

Двадцать три.

Двадцать три с половиной.

Двадцать пять.

Торги разгорелись не на шутку. Желавшие приобрести лот пропадали с такой же скоростью, с какой росла цена. Через несколько минут стоимость клинка выросла до тридцати пяти миллионов евро, а из желавших получить это оружие в свои руки остались только лишь та самая незнакомка, низенький китаец в роскошном халате – только так Брэй мог описать эту одежду и сам Пирс.

– Сэр? – раздался голос Дэниэля в крохотном наушнике, – у нас тут кое-что произошло.

– Что случилось?

– Хазани только что убил генерала Бхата…

Пирс замер с поднесённым к губам бокалом.

– Что?

– Смирнова видела это собственными «глазами».

– А какого чёрта, Бхат вообще тут делал?

– Я не знаю, сэр. Это всё со слов Смирновой.

– Ладно, разберёмся…

Устав от всего этого, Пирс просто поднял ставку на пять миллионов, надеясь попросту задавить своих оппонентов. Деньги не существенны. Их у Федерации полно. А с Озаракха они спросить всегда успеют. Всё же оперировать бумажками куда проще, что превращать весь Каир в зону боевых действий, при том, что ещё не известно, что из этого выйдет.

– Сорок миллионов, дамы и господа… Сорок один! Новая ставка от нашей обворожительной гостьи!

Пирс скрипнул зубами. Может всё же стоило бы спустить собаку с поводка?

– Веселитесь, мистер Пирс?

Брэй повернулся и заметил рядом с собой Хазани. Египтянин стоял, заведя руки за спину.

– Я бы не назвал это весельем, – проворчал он, оглядывая стоявшего рядом с ним мужчину.

Как и раньше, Озаракх выглядел безупречно. Единственное, что нарушало этот образ, крошечная алая капля, впитавшаяся в белую ткань на уголке воротника.

– Сорок один миллион раз!

– И тем не менее, – улыбнувшись спросил Хазани, – разве вам не весело? Азарт погони за добычей.

– Я предпочитаю реальную охоту метафорической, – ответил Пирс, подняв руку и снова увеличивая ставку.

– Сорок три миллиона!

– О, я нисколько не сомневаюсь, – Хазани с интересом рассматривал стоящий на подставке клинок, – мистер Пирс, хотите сделку?

– Сорок три миллиона пятьсот тысяч! – распорядитель аукциона метался глазами между тремя оставшиеся участниками торгов.

– Сделку? – Пирс махнул рукой, вновь поднимая ставку, но она тут же была перебита китайцем.

– Да. Сделку, мистер Пирс. Я же торговец, а мы это любим. Сделки – смысл нашей жизни. Мы любим их, как ни что другое. Поднимите ставку на пять миллионов, и я расскажу вам кое-что интересное об одном из ваших противников…

– Они мне не противники. Просто толстосумы, которые тратят деньги на предмет, не зная его силы.

– И всё же, обещаю, эта информация вам понравится, – подразнил его Озаракх.

Пирс несколько секунд раздумывал, а затем показал аукционисту ладонь с пятью пальцами.

– Новая ставка! Сорок девять миллионов и пятьсот тысяч…

– Ну и?

– Выберите кого-то одного.

– Женщина.

– Имя Елизаветы Ван Дорф вам что-то говорит?

Сказать, что пирс был удивлён, значило ничего не сказать. Он даже повернулся и ещё раз посмотрел на улыбавшуюся женщину, протянувшую руку за новым бокалом шампанского, пытаясь сопоставить образ стоящей перед ним весёлой и наслаждавшейся жизнью роковой красотки с образом мрачной и серьёзной женщины, выступавшей на собраниях ООН.

– Признаюсь, удивили, – Пирс вздохнул и поднял снова перебил ставку, – если, конечно, это правда.

– Обижаете, мистер Пирс. Честь сделки – закон для торговца. Разве я дал вам хоть малейшую причину, чтобы не доверять мне? Знаете, пожалуй, сейчас, я удивлю вас ещё больше, – Озаракх повернулся к распорядителю аукциона и поймав глазами его взгляд, слегка повёл рукой, указывая на стоявшего рядом с ним Пирса.

– Пятьдесят один миллион дамы и господа! Кто хочет поднять ставку?!

Как и ранее, и китаец и женщина, чья личность теперь перестала быть тайной, попытались жестами показать о своём желании продолжать борьбу, но аукционист, казалось, даже их не заметил. Он продолжал вопрошать, призывая собравшихся побороться за лот, абсолютно не обращая внимания на попытки двух оставшихся участников предпринять участие в торгах.

– Пятьдесят один миллион раз, дамы и господа! Пятьдесят один миллион два! Пятьдесят один миллион три! – молоток ударил о деревянную подставку, ознаменовав конец торгов, – продано неизвестному господину за пятьдесят один миллион!

От собравшихся прокатилась волна дежурных аплодисментов, поздравлявших победителя. Лишь участвовавшие в торгах китаец и женщина стояли и буравили Брэя своими взглядами. Правда, они практически сразу же смягчились, когда поняли, что рядом с ним стоит Озаракх и мило помахивает ладонью им обоим. Китаец фыркнул и отвернувшись пошёл в сторону выхода с аукционного двора. А женщина, Пирс всё ещё не мог поверить в то, что это была сама Елизавета Ван Дорф, с вымученной улыбкой подняла бокал, признавая его победу.

– Почему вы это сделали? – спросил он, повернувшись к стоявшему рядом с ним Хазани.

– А почему нет, – пожал плечами Озаракх, – у меня нет никакого желания ссориться с Федерацией. Вам нужна была информация? Я её вам предоставил. Нужен был меч Керенского – я помог вам его заполучить с меньшими тратами.

– И за каждую «услугу» вам было заплачено, – Брэй смотрел за тем, как клинок сняли с поставки и убирали в чехол из чёрной ткани.

– Всё в нашем мире чего-то стоит, мистер Пирс. У всего есть цена. Давайте просто будем считать, что это мой вклад в наши дружеские отношения. Ведь ваше начальство частенько закрывает глаза на маленькие проделки в нашем регионе.

– Это я и без вас знаю, – отвернувшись проворчал Пирс.

– Дамы и господа! – распорядитель аукциона повысил голос, привлекая к себе внимание, – нам предстоит сделать небольшой перерыв, и господин Хазани хочет показать вам небольшое представление…

– Представление? – Брэй скептически посмотрел на Озаракха.

– Народ жаждет хлеба и зрелищ, мистер Пирс. Хлеба и зрелищ. Пойдёмте, скоротаете время пока мои люди будут подтверждать перевод. Я распоряжусь, чтобы клинок принесли лично вам в руки.

Люди Хазани начали собирать гостей и приглашать их следовать за собой, обещая увлекательное зрелище.

Глава 28

Трое громил грубо выволокли Алекса из клетки и куда-то потащили.

Он не сопротивлялся, как пытались это делать другие несчастные, которых вытаскивали из соседних комнат, где стояли такие же клетки, в какой совсем недавно сидели и сам Алекс. Люди кричали, брыкались и упирались, хватаясь руками за всё, что только можно. Один, особо упорный араб, вцепился руками в торчавший из каменного пола и упиравшийся в потолок столб. Его панические крики разносились по подземелью, эхом ударяясь о каменные стены подземелий дворца. Головорезы Хазани не стали тратить своё время на уговоры несчастного. Ударами ног они попросту сломали ему руки, и потащили скулящего от боли мужчину за ноги.

Алекс же молчал, крепко стиснув зубы, позволяя этим амбалам вести себя. За его спиной, на голом каменном полу клетки, остались кусочки пластика, от разломанной декоративной заколки.

Через пол минуты, петлями по каменным коридорам, его и других несчастных, которых набралось восемь человек, вытолкнули под льющийся с потолка свет ярких лам ламп. После плохо освещённых коридоров, этот свет показался ему ослепительным. Алекс даже заморгал, пока глаза привыкали к яркому свету расположенных над головой ламп.

Как только его зрение наконец пришло в норму, то он понял, где именно все они оказались. Просторная, круглая и усыпанная песком арена, диаметром около двадцати метров. По краям поднимались четырёхметровые стены, оканчивающиеся ограждениями. А ещё, Алекс увидел людей. Десятки людей в дорогих одеждах с золотыми масками на лицах, которые стояли по периметру арены, глядя на собравшихся внизу несчастных пленников Озаракха.

За спиной Алекса опустилась толстая, собранная из кованных металлических прутьев решётка, отсекая последний путь к спасению.

Выкинутые на Арену пленники кричали. Кто побежал к стенам арены, спотыкаясь и падая на песке. Люди бросились на камень, пытаясь забраться на верх. Крича мольбы о спасении пополам с проклятиями, смотрящим на них людям.

Первым делом Алекс сорвал с себя верхнюю одежду. Традиционное платье слуги, в которое Имир заставил его переодеться полетело на песок. Следом отправилась идиотские туфли с загнутыми носами. Перехватив зубами край длинной и широкой ленты, которая раньше выполняла роль пояса, Алекс принялся наматывать её на правую руку, не сводя глаз со ставшего на парапете над ареной мужчины. Озаракх о чём-то разговаривал с высоким, мужчиной, одетым в чёрный костюм тройку. Как и все присутствующие, он носил золотую маску, что скрывала его лицо.

Мужчина что-то произнёс в ответ и Хазани рассмеялся, проведя рукой над ареной.

– Смейся, смейся, сраный ты обмудок. Посмотрим, как ты будешь веселиться, когда я до тебя доберусь, – прошипел Алекс сквозь зубы, затягивай узлом край ленты и фиксируя её на руке.

Боль от гибели Имира всё ещё разъедала сердце. Единственный, на кого Алекс мог рассчитывать – мёртв. Почему это произошло? Ведь он так был уверен в своей правоте. В том, что для Хазани жажда наживы будет преобладать над личной неприязнью. И глядя на его уверенность, Алекс и сам поверил в этот план.

Идиоты. Они оба были безмозглыми идиотами.

Плевать.

Он справится сам. Как и раньше. Так же, как и всегда.

Но, что стало с Шином? Когда Алекс пришёл в себя, но не обнаружил и следа японца? Убил ли его Хазани так же, как и Имира?

На эти вопросы у Алекса не было ответа.

Зато, было кое-что другое. Знакомое ощущение. Слабое, едва ощутимое чувство чего-то родного. Как если бы он встретил близкого друга, с которым не видел давным-давно.

С металлическим лязгом, решётка на дальней стороне арены пошла вверх, привлекая к себе взгляды всех собравшихся.

Из скрывающейся за решёткой темноты, на свет освещавших арену ламп вышли три пантеры.

Точнее, Алекс лишь сначала подумал, что это они, но моментально распознал свою ошибку. Это без сомнения были магические твари, напоминавшие своим видом хищников из семейства кошачьих. Длинные, вытянутые и мускулистые тела покрывала сплошная черная чешуя, которая шевелилось и ходила едва заметными волнами в такт движениям этих монстров. Раскрытые пасти, полные длинных, острых клыков, наполняли воздух низким, утробным рычанием. Длинные, покрытые такой же чешуёй двойные хвосты, оканчивались костяными наростами, чьи грани блестели в свете не хуже отточенных лезвий. Кошкоподобные монстры шипели и фыркали, а их хвосты возбуждённо били по песку.

Но, что удивило Алекса ещё сильнее, так это человек, спокойно вышедший на арену следом за монстрами. В руке он держал какое-то устройство наподобие пульта. Стоило ему нажать кнопку, и попробовавшая броситься к нему кошка забилась в судорогах и рухнула на песок, извиваясь и царапая одетый на шею толстый, стальной ошейник.

Таких монстров Алекс раньше не видел. Но пробегавшие по ошейнику искры электрических разрядов хорошо говорили о том, что тварям ток не нравится.

Извивающийся на песке монстр взревел и вскочил обратно на лапы, продолжая скалиться на своего погонщика, но больше не делая попыток броситься в его сторону. Алекс также успел заметить длинный, свежий шрам на боку монстра.

Мужчина с пультом крикнул какую-то команду и сорвавшись с места, чудовища бросились прямо на выброшенных на арену людей.

***

– Они прекрасны, правда?

Озаракх со смесью восхищения наблюдал за тем, как его «ручные» монстры, выходят на арену. Бенгалы, которых Озаракх уже показывал Пирсу ранее, шипели, ступая своими лапами по песку.

По собравшимся на смотровых площадках гостям пронеслись возгласы удивления. Явно никто из них не ожидал увидеть нечто подобное.

– Это жестоко. И глупо, – добавил Пирс, без какого-либо восторга глядя на происходящее под его ногами, – а у меня мало времени.

Один из оказавшихся на арене мужчин попытался забраться по стене, но сорвался и упал на песок, крича что-то смеси урду и очень плохого английского. Стоявшая у самого края арены, в окружении богато одетых мужчин, женщина, рассмеялась и выплеснула содержимое своего бокала несчастному в лицо.

– О, не переживайте. Как только перевод подтвердят, вам принесут ваш меч. И вы сможете покинуть наши прекрасные края.

Брэй с сомнением перевёл взгляд на Озаракха.

– Прекрасные? Слишком возвышенное слово, для этого, – он указал рукой в сторону арены.

– Мир жесток, мистер Пирс, – пожал плечами Озаракх, – вы этого не понимаете, но он уже катиться в пропасть. Или же понимаете, но отказываетесь признавать. Ваша Федерация – пережиток старого мира. Вы продолжаете цепляться за старые законы. Придумываете им в дополнение новые, стараясь удержаться за хвост старого мира и отказываетесь принять тот факт, что он уже изменился.

– Я здесь не для упражнений в софистике, господин Хазани. Федерация была и будет. Закон, был, есть и будет. И мир, никуда не денется.

– О, согласен. Мир останется на месте. Он лишь изменяется, – хмыкнул Озаракх, – и со временем, всё больше. Так скажите мне на милость, зачем жить, цепляясь за старое? Посмотрите на всех этих людей.

Хазани повёл рукой, указывая одновременно на всех, кто собрался вокруг арены.

– Взгляните на этих людей, мистер Пирс. Большая часть их из них известные политики, предприниматели, важные и высокопоставленные люди «вашего» мира. И что они делают? Приходят в мой. Знаете почему?

– Адреналин, – заявил Пирс, глядя на арену, – и глупость.

Мужчина с пультом отдал короткую команду, подкрепив её новым ударом тока. Монстры в ошейниках взревели, скорчившись от короткой пытки электричеством и бросились на людей.

Доносившиеся с арены крики стали громче…

– Свобода, мистер Пирс, – поправил Брэя Озаракх, – свобода быть такими, какие они есть на самом деле. Не сдерживаться сюда глупостями вроде законов и норм. Не ограничивать себя. Взгляните на весь африканский материк. Мы уже приспособились к изменившемуся миру. Здесь каждый может возвыситься. Для этого нужна лишь сила и решимость. И всё. Право сильного. Если ты можешь что-то взять – то ты берёшь это и не оглядываешься на остальных.

Монстры накинулись на разбегающихся по арене несчастных. Когти, клыки и оканчивающиеся острыми костяными наростами хвосты быстро нашли своих жертв. Одна из тварей прыгнула, оттолкнувшись от песка и набросилась на попытавшуюся забраться по стене женщину. Монстр ударом хвоста сорвал её на землю и начал рвать когтями. Оторванная голова отлетела в сторону в веере кровавых брызг.

Кто-то из стоявших ближе всего гостей не выдержал. До Пирса понеслись звуки тошноты, перекрытые восторженными криками людей.

Людей ли?

– Это анархия, – сквозь зубы выдавил Пирс.

В ответ на это улыбка Хазани стала ещё шире.

– О да. Анархия. Прекрасная в своей первозданной чистоте. Посмотрите на них, мистер Пирс. Разве они вас не бесят? Разве вам не хочется их смерти? Ведь вы, такой правильный, послушный приверженец закона и порядка, воспетого Федерацией и «вашим» миром. Насколько чище стал бы «ваш» мир, если бы вы сейчас вырезали их всех? Прямо тут.

Вопрос, прозвучавший из уст этого человека, практически дословно повторял уже посещавшую Брэя мысль. Сколько проблем можно было бы решить, просто избавившись от неугодных? Хазани будто насмехался на ним, приводя в качестве аргументов своей точки зрения его же собственные мысли.

– Моё мнение – не имеет значения, – коротко ответил Пирс, не желая вступать в эту дискуссию.

– Естественно, – согласился с ним Хазани, – ведь у вас нет свободы. Вы связаны своими законами, обязательствами, нормами поведения и морали. Хм… забавно, я думал, что калеку сожрут первым.

Хазани погладил свою бороду, наблюдая за продолжавшейся на арене резнёй. Твари бросались от человека к человеку, словно играя со своими жертвами. В живых оставалось лишь четверо.

– Вы, Брэй, – впервые обратил к нему по имени Хазани, – всего лишь цепной пёс, который кусает тех, кого прикажут. Жадная до крови цепная собака, сидящая на коротком поводке. Мужчин. Женщин. Детей. Какая вам разница, кого сожрать? Смысл вашего существования такой же, как и у преданного пса. Дождаться цели, на которую укажет перст хозяина. Семья Альбертини не даст мне соврать.

Отвернувшись от арены, Хазани рассмеялся, увидев едва скрываемое выражение глубочайшей ярости и злости на лице своего собеседника. Почему-то это настолько развеселило его, что египтянин не смог себя сдержать и уже через секунду хохотал в голос, наслаждаясь этой картиной.

Пальцы Пирса сами собой сжались в кулаки.

Мужчина с сожалением ощутил пустоту между пальцами там, где они должны были сомкнуться на рукоятях привычного оружия. Больше всего на свете ему сейчас хотелось схватить этого, возомнившего себя королём ублюдка и швырнуть прямо на арену. Он хотел своими собственными глазами увидеть, как твари, заживо рвущие обычных людей на части, вцепиться когтями в его глотку. Сам того не понимая, Пирс вдруг почувствовал энергию, растекавшуюся по рукам. Его собственная сила наполнялся рвущееся в бой тело, проступая на коже едва заметной чёрной дымкой.

Невероятным усилием воли, Пирс подавил это желание. У него не было такого приказа. Он должен был выполнить лишь то, зачем его сюда прислали.

По подземелью прокатились восторженные крики. Люди приветствовали новую кровь, пролившуюся на песок. Кричали, вопили и восторгались происходящим, подбадривая, кто людей, кто монстров.

Через собравшихся протолкнулась красивая блондинка в шёлковом платье. Её пальцы коснулись плеча Пирса, привлекая его внимание и в тоже самое время, словно изгоняя царившие в голове мысли.

Появление Смирновой не осталось незамеченным. Облизнув губы, Хазани прошёл хищным взглядом по фигуре появившейся девушки, скользнув глазами по глубокому декольте и длинным ножкам, мелькнувшим в разрезе платья.

– А, какая красавица. Рад что платье вам подош…

– Пошёл в задницу, – огрызнулась Кристина, у которой перед глазами всё ещё стояла картина смерти Имира.

Стоявшие вокруг них люди зашушукались, услышав столь неприкрыто высказанное оскорбление в адрес хозяина мероприятия, а некоторые даже отошли в стороны от греха подальше. Но реакция Озаракха удивила их. Тот лишь доброжелательно улыбнулся, как сделал бы родитель в ответ на проделку маленького ребёнка.

– Ммм… Не только красива, но ещё и остра на язычок. Люблю таких. О, кажется, несут ваш трофей.

Пирс вместе со Кристиной обернулись и увидели двоих слуг, идущих прямо к ним от входа в подземелье дворца. Один держал в руках бумажную распечатку, а второй длинный предмет, завёрнутый в матерчатый чехол, перевязанный белым шнуром.

Они подошли ближе и один из них передал в руки Озаракх белый листок, оказавшийся распечаткой банковского отчёта. Мазнувший взглядом по буквам на бумаге Пирс, заметил название одного из самых крупных и влиятельных швейцарских банков.

– Ну что же, – удовлетворенно проговорил Хазани, скомкав бумажку, – цена уплачена. Клинок, сама суть предательства, теперь ваш.

В тот же миг слуга протянул убранный в чехол клинок Пирсу. Когда пальцы Брэя коснулись скрытого под тканью предмета, произошло сразу три вещи.

Один из Бенгалов врезался в каменную стену арены с такой силой, что в стороны полетели куски камня.

Кристина с удивлением узнала однорукого парня, босиком стоявшего на песке.

А скрытый под тканью меч, дрогнул.

***

Монстры бросились на людей. Тройка Бенгалов чёрными молниями набросились на мечущихся на арене несчастных.

Одна из них, потрёпанная, одетая в грязную и рваную одежду женщина, крича бросилась к стене, в попытке забраться по камням наверх. Она успела преодолеть полтора метра неровного камня, прежде чем мощный удар хвоста жестоко сбил её обратно на землю. Пленница Озаракха даже не успела подняться на ноги, когда острые клики вцепились ей в живот, а изогнутые когти вскрыли горло, добравшись до позвоночника.

Её быстро захлебнувшийся вопль прокатился по арене, на мгновение даже заглушив крики собравшейся толпы.

Алекс медленно отходил назад. К решётке, через которую их всех привели сюда. Стараясь ступать, как можно медленнее. Он уже видел, что в первую очередь монстры нападали на самых активных пленников.

«И вот за этот мир ты сражался двадцать лет назад?»

Насмешливый женский голос прозвенел в голове колокольчиками. Елены нигде не было, но Алекс прекрасно знал. Она здесь.