Текст книги "Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")"
Автор книги: Автор Неизвестен
Жанры:
Былины
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
ЭРЗЕРУМСКИЙ ПОХОД КЕРОГЛУ
У эрзерумского Джефер-паши был ашуг по имени Джунун. [50]50
Джунун —то же, что и дели: удалец, храбрец.
[Закрыть]Он был искуснейшим певцом и много повидал на своем веку. Немало хвастливых ашугов победил он на ашугских состязаниях, отобрав у них сазы. [51]51
По обычаю, ашуг, победивший на поэтическом состязании, отбирал у побежденных ашугов их сазы.
[Закрыть]Немало юношей обучил он ашугскому искусству и подарил им сазы.
Перед дворцом Джефер-паши были две площади. Одна – для пехлеванов, другая – для ашугов. Пехлеванская площадь всегда оставалась за Гара-пехлеваном, [52]52
Гара-пехлеван —черный богатырь.
[Закрыть]ашугская – за Джунуном. В дни празднеств по приказу Джефер-паши украшались обе площади. Стекавшиеся из дальних и ближних мест пехлеваны и ашуги испытывали тут свою силу и уменье. Джефер-паша завел такой обычай: побежденный платил сто туманов, победитель получал столько же.
Подумать только! Сколько лет прошло и не было случая, чтобы кто-нибудь победил Гара-пехлевана и ашуга Джунуна. И сколько спин и ребер переломал Гара-пехлеван на поединках богатырей, столько же ашугов заставил Джунун сомкнуть уста, отобрав у них сазы.
Давно уже хотелось Джунуну отправиться в Ченлибель повидать Кероглу, но боялся Джефер-паши, так как он враждовал с Кероглу. Кероглу не раз нападал на его караваны. А узнав, что Кероглу увез в Ченлибель султанскую дочь Нигяр-ханум, вконец обозлился Джефер-паша. От страха и злобы он целые ночи не смыкал глаз. А тут еще султан разослал всем пашам и военачальникам фирман, [53]53
Фирман– приказ, повеление.
[Закрыть]посулив тому, кто привезет Кероглу или его голову, все земные богатства. Прочитав фирман султана, Джефер-паша все раздумывал, как быть, что бы такое придумать, чтобы погубить Кероглу – ведь этот злодей, сын злодея, дошел в своей дерзости до того, что из самой пуповины Стамбула похитил дочь султана. Еще не-много – и никто не сможет устоять перед ним.
После долгих раздумий и сомнений Джефер-паша написал султану такое письмо:
«Быть мне твоей жертвой! Привезти голову Кероглу не под силу ни одному паше. Если хочешь погубить Кероглу, прикажи всем пашам сразу на него двинуться. Только так можно избавиться от него. Ведь у него уже семь тысяч семьсот семьдесят семь удальцов, и каждый из них равен целой рати».
Вручив письмо гонцу, Джефер-паша отправил его к султану, а сам начал готовиться к походу. Он был уверен, что, получив письмо, султан повелит всем пойти на Кероглу, а его, Джефер-пашу, назначит главой похода Джефер-паша созвал всех пехлеванов и военачальников. Сказал он им о султанском фирмане и прочел свое письмо. Все в один голос воздали ему хвалу.
Тут же был и ашуг Джунун. Он сидел в стороне и все слышал. Когда люди разошлись, Джунун тоже поднялся и с соизволения паши удалился. Шел он и думал:
– Как же так, я – ашуг Джунун обошел весь свет, не осталось места на земле, где бы я не бывал, нет человека, которого бы я не видал, и только в Ченлибеле у Кероглу мне не довелось быть.
С этими мыслями Джунун встретил утро. Едва занялась заря, он встал, перекинул через плечо свой саз, взял палку и пустился в путь-дорогу. Недолго шел, надолго останавливался, долго шел, ненадолго останавливался, несся ветром, делал привалы у родников и, наконец, дошел до Ченлибеля. [54]54
По-разному изображается в различных вариантах приход ашуга Джунуна в Ченлибель. В варианте «Джунун» (ашуг Алы) Кероглу видит караван, проходящий в окрестностях Ченлибеля. Он один нападает на караван и требует дань у купеческого старшины. Тот, притворно соглашаясь, дает распоряжение каравану направиться в Ченлибель, а тайком приказывает своим людям захватить Кероглу. Вооруженные купцы нападают на него. Происходит короткая схватка. Купцы, побросав оружие, сдаются Кероглу и приводят караван в Ченлибель. Когда распаковывают вьюки, из одного большого сундука выходит с сазом на плече ашуг. Это ашуг купеческого старшины Джунун. Выясняется, что у ашуга была легкая рука и он всегда приносил счастье, поэтому купец посадил его в сундук и спрятал от Кероглу. Ашуг Джунун говорит, что хочет остаться в Ченлибеле у Кероглу. Кероглу отпускает купцов, а ашуга Джунуна оставляет у себя. С того дня Джунун становится ашугом Кероглу.
В варианте – «Джунун» (ашуг Мирза) купец по имени Саррафи-Заркулах со своим караваном проходит вблизи Ченлибеля. Один из удальцов Кероглу карауливший в проходе Аггая, увидев караван, хотел сообщить об этом Кероглу, но потом решил пойти сам, напугать их именем Кероглу, задержать и привести в Ченлибель. Он садится на коня и подъезжает к каравану. Саррафи-Заркулах спрашивает, кто он такой и чего хочет. Тот отвечает, что он ашуг. Саррафи-Заркулах дает ему пятьсот золотых. Удалец возвращает ему деньги и предлагает направить караван в Ченлибель. Саррафи-Заркулах в ответ смеется. Разозлившись, удалец прижимает к груди свой саз и, подобно Кероглу, поет гошму.
Саррафи-Заркулах, услышав имя Кероглу, разгневался и сказал:
– Ты тоже, наверно, из тех, кто выколол глаза отцу, чтобы называться Кероглу. Уходи отсюда!
Удалец возвращается в Ченлибель и рассказывает обо всем Кероглу. Тот берет с собой нескольких удальцов и преграждает Саррафи-Заркулаху путь. Начинается битва. Кероглу побеждает. Самого Саррафи-Заркулаха он освобождает за его храбрость и мужество, а караван приводит в Ченлибель. Когда распаковывают вьюки, из большого сундука выходит ашуг Джунун.
В варианте «Дели» (ашуг Гасанбала) во время пира Кероглу требует, чтобы удальцы привели ашуга. Дели-Гасан уходит и приводит из Эрзерума ашуга. В этом варианте имя у ашуга не Джунун, а Джаван.
Встреча Джунуна с Телли-ханум в отдельных вариантах излагается по-разному. В варианте «Демирчиоглу» (ашуг Бозалганлы) ашуг Джунун с самого начала живет у Кероглу. Здесь говорится, что однажды Кероглу, смотрел в зеркало и вздыхал. Джунун понял, что Кероглу грустит по поводу того что бездетен. В том же варианте причиной бездетности является не Кероглу, а Нигяр. Поэтому ашуг Джунун советует ему жениться на другой, а сам едет в Эрзерум, чтобы подыскать ему невесту.
Джунун слышал о Телли-ханум, но не может отыскать ее. Встретив на улице плешивого, он спрашивает у него, где дом Телли-ханум. Плешивый боится показать дом Джефер-паши. Наконец, они решают так: плешивый берет у ашуга трубку от кальяна и убегает. Ашуг бежит за ним, якобы для того, чтобы поймать его. Плешивый роняет трубку у дома Джефер-паши. Таким образом, ашуг Джунун узнает, где живет Телли-ханум.
[Закрыть]
Удальцы сказали Кероглу, что пришел Джунун, ашуг эрзерумского Джефер-паши.
Кероглу встал и вышел ему навстречу, взял его под руки и почтительно провел в свои покои. После взаимных приветствий была разослана суфра. Кероглу устроил ашугу Джунуну такую радушную встречу, какой еще никто не видывал.
Джунун гостил ровно пятнадцать дней. Ел, пил, играл, пел, пировал с удальцами. На шестнадцатый день он сказал Кероглу:
– Удалой Кероглу, пятнадцать дней я доставлял тебе хлопоты, позволь теперь мне уехать.
– Ашуг Джунун, лучше не уезжай! – ответил Кероглу. – Оставайся тут, будь нашим другом.
– Кероглу, – молвил Джунун, – я много слышал о тебе. Кто хулил тебя, а кто хвалил. Но что я видел, то видел! Остаться у тебя лучше, чем возвратиться обратно. Но на этот раз остаться я не моту. Я ашуг. А у ашугов не водится забывать тех, чей хлеб-соль они ели. Я ел хлеб-соль другого человека. Если бы даже я и решил перейти к тебе, мне прежде надо просить его отпустить меня.
– Как хочешь, ашуг, – сказал Кероглу. – Если идешь – иди. Но не надейся на пашей и ханов. И мой отец положил свою жизнь и здоровье на службе у Гасан-хана, а под конец получил награду – хан приказал выколоть ему глаза. Раз ты решил вернуться – вернись, но если Джефер-паша станет притеснять тебя за то, что ты ходил к нам, возвращайся сюда.
Ашуг Джунун поблагодарил Кероглу. А когда, распрощавшись с удальцами и Нигяр-ханум, он хотел пуститься в дорогу, Дели-Мехтер подвел ему оседланного коня. Джунун не хотел сесть на него.
– Садись, ашуг! – сказал Кероглу. – Этого коня дарит тебе Нигяр-ханум, а к седлу привязан кошелек со ста золотыми, это твоему семейству.
Дели-Гасан придержал поводья, Демирчиоглу поднял и посадил ашуга в седло. Джунун поблагодарил Нигяр-ханум и поехал в Эрзерум.
Пусть ашуг Джунун едет в Эрзерум, а я расскажу вам о Телли-ханум.
Телли-ханум приходилась сестрой Джефер-паше. Была она стройна, красива и храбрости необычной. Рассказывают, что Джефер-паша построил дворец в саду, окружил его сорока стенами, и держал там свою сестру. Птица, и та не могла бы вылететь оттуда. Не сладко было здесь Телли-ханум, но не смела она перечить брату.
Как-то раз, когда она сидела дома, вдруг, запыхавшись, вбежала одна из прислужниц:
– Ханум, что сидишь? Приехал ашуг Джунун из Ченлибеля от отважного Кероглу. Говорят, привез гнедого коня и кошелек с золотом.
– Иди, позови его, – приказала Телли-ханум. – Пусть расскажет нам о Кероглу, посмотрим, что это за человек. Но так приведи, чтобы ни одна душа не узнала об этом. А то брат мой услышит, и нам несдобровать.
Прислужница только и ждала этого приказания. Не успела Телли-ханум договорить, как она уже была за дверью. Не прошло и часу, как она привела ашуга Джунуна к Телли-ханум.
Ашугу Джунуну никогда не приходилось встречать Телли-ханум. Вошел он во дворец и видит, клянусь аллахом, девицу небывалой красоты! О таких красавицах говорят, что она солнце красой своей затмевает, луне приказывает – не показывайся, покажусь я. Ашуг Джунун поклонился и сел в сторонке.
– Ашуг, – сказала Телли-ханум, – говорят, ты был в Ченлибеле, правда ли это?
– Да, ханум, правда, – ответил Джунун.
– А видел Кероглу?
– Видел. И пятнадцать дней прогостил у него.
– Ну, расскажи, что он за человек, – сказала Телли-ханум. – Столько говорят о нем, стоит он того или нет?
Красота Телли-ханум до того пленила ашуга Джунуна, что он взял саз и сказал:
– Телли-ханум, я сложил одну песенку, разреши, сначала я спою тебе ее, а потом буду петь о Кероглу.
Телли-ханум ответила:
– Хорошо, ашуг, пой!
Послушаем, что спел в ответ ашуг Джунун:
Красавиц много видел я в меджлисах,
Но ей одной такая стать к лицу.
Те рядятся и красятся не в меру,
Но соколом одну назвать к лицу.
Речами покорит и попугая, [55]55
Попугай —здесь в смысле олицетворения красноречия.
[Закрыть]
А ногти у нее горят, сверкая,
А косы с шелком сходны ниспадая,
Ей этот шелковый наряд к лицу.
Джунун поет: пройти моря рискуя,
Гнать иноходца в непогодь лихую,
Газель такую – дивную такую
Отважному игиду взять к лицу.
Телли-ханум поняла, что Джунун намекает на Кероглу, и сказала:
– Послушай, что это за отважный удалец, которому бы вздумалось придти охотиться за мной.
Послушайте, что ответил Джунун Телли-ханум:
Живет в высокогорном Ченлибеле
Бесстрашный в ратном деле Кероглу.
Клинок вкруг стана – словно ожерелье,
Всегда кумач на теле Кероглу.
Лишь кликнет клич – и ханов страхом свяжет,
У седел головы повиснут вражьи.
Для пира режет семьдесят барашков,
Раз гости кругом сели, Кероглу.
Есть пика у него с двумя зубцами,
Как выйдет в бой – сжигает, словно пламя.
Трепещут шахи заодно с пашами,
Когда стремится к цели Кероглу.
Когда б Джунун не заглянул в палаты,
Его б огнем любовным не зажгла ты.
Он сдвинет горы, чтоб узнать усладу
С тобою в Ченлибеле, Кероглу.
Оставим их тут петь и слушать, а расскажу-ка я вам о Джефер-паше.
Весть о возвращении ашуга Джунуна разнеслась быстро. Не успели бы вы выпить и глотка воды, как она уже облетела весь Эрзерум. По городу пошли такие слухи, что не приведи аллах. Кто говорил, что Кероглу подарил ашугу Джунуну коня, кто говорил – золото, кто говорил – подарил деревню, а кто уверял, что Кероглу сделал Джунуна эрзерумским пашой. Новость эта дошла и до Джефер-паши. Взбеленился тот и тут же послал двух своих людей привести к нему ашуга Джунуна. Посланцы бросились и туда, и сюда, но нигде не могли найти Джунуна. Перевернули они весь город и, наконец, расспрашивая тут, расспрашивая там, разузнали, что ашуг Джунун у Телли-ханум. Пришли они и рассказали об этом Джефер-паше. Паша чуть не лопнул от злости, поднялся с места и отправился во дворец Телли-ханум.
Пришел он как раз в то самое время, когда ашуг Джунун рассказывал о Кероглу. Джефер-паша, сдержав свой гнев, спросил:
– Ашуг, где ты был? Где пропадал эти две недели?
Отвесив поклон, Джунун сказал:
– Да продлит аллах жизнь паши, я был в Ченлибеле.
– Рассказывай, что ты там видел? Что слышал? Удалось тебе видеть самого Кероглу?
– Удалось, да будет долговечной жизнь паши, – ответил ашуг Джунун. – Все эти две недели я гостил у него. Кероглу пришелся мне по душе.
– Объясни, чем он пришелся тебе по душе? – спросил Джефер-паша.
– Да будет долговечной жизнь паши, – отвечал Джунун. – Предстал Кероглу передо мной таким, что если примусь рассказывать о нем, у меня запылают уста. Разреши я поведаю об этом в песне.
– Поведай, поведай в песне, – сказал паша. Взял ашуг Джунун свой саз и запел:
Верхом на Гырате, среди делибашей [56]56
Делибаш —глава удальцов.
[Закрыть]
Летит со скалы на скалу Кероглу.
От клича свергаются головы вражьи,
Их все приторочит к седлу Кероглу.
Смотрите: как в битву храбрец выступает,
Так с туловищ вражеских главы слетают.
Да разве стервятник с орлом совладает?
И вправду, подобен орлу Кероглу.
Ни разу еще не бежал он от брани.
Я видел пустыни во вражеском стане.
Он – лев, и Джунун воспевать не устанет,
А львы не таятся в углу, Кероглу.
– Ашуг, – сказал паша, – значит Кероглу очень полюбился тебе?
– Да, мой паша, – ответил Джунун, – ибо он отважен и мужествен. А ашугам больше всего по сердцу мужество и отвага.
Джефер – паша поднялся.
– Через несколько дней этот храбрец будет болтаться на виселице, но мне не хочется разлучать тебя с ним.
И приказал своим людям:
– Взять его и бросить в темницу. Завтра повесить. А с сестрой поговорим после.
Джефер-паша вышел. Ашуга Джунуна схватили и связали. Хотела было Телли-ханум вступиться за него, но Джунун сказал:
– Нет, Телли-ханум, не вмешивайся. Это мне наказание, и я должен принять его. Кероглу предупреждал меня, что Джефер-паша так и поступит. Я не послушался его. Недаром наши деды говорили: не послушаешься старших и заплачешь.
И ашуг Джунун пошел впереди стражников.
Телли-ханум прекрасно знала, что за птица ее брат: он, как говорится, собственный плевок не вылижет – как оказал, так и будет. Вот почему, не проронив ни слова, она стала ждать наступления ночи. Когда все уснули, шум и голоса умолкли, на улице не стало видно прохожих, она поднялась, переоделась пехлеваном, взяла меч, копье, палицу. Потом позвала прислужницу, приказала ей лечь в свою постель, а сама вышла за ворота и пустилась в дорогу. Так, пробираясь, где переулком, где закоулком, дошла она до темницы. Смотрит, у ворот два стражника. Заметив ее, один из них крикнул:
– Эй, кто там? Стой!
– Подойди и я скажу тебе, кто я! – ответила Телли-ханум.
Только было стражник подошел, как Телли-ханум ударом палицы по голове повергла его наземь. Второй стражник хотел поднять тревогу, но Телли-ханум, не дав ему опомниться, подскочила и крикнула:
– Я Кероглу, только пикни – и ты пропал. Отвечай, где ашуг Джунун?
Стражник пал ей в ноги и стал молить:
– Пожалей меня, господин мой Кероглу, у меня куча детей, ашуг вот тут, в темнице. Приказывай!
– Встань, отопри двери и приведи его сюда, – сказала Телли-ханум.
Поднялся стражник, открыл двери темницы и окликнул Джунуна.
Когда ашуг Джунун вышел, Телли-ханум сказала стражнику:
– Я увожу ашуга Джунуна в Ченлибель. Только знай – в городе остаются мои люди. Передай паше, если услышу, что он хоть словечком обидел Телли-ханум, пусть пеняет на себя, я тут камня на камне не оставлю. И помни, если поднимешь тревогу до утра, считай себя покойником.
Сказав это, Телли-ханум повела за собой Джунуна. Снова, где переулком, где закоулком, привела она его в свой дворец. Видит ашуг Джунун, спасла его сама Телли-ханум, и удивился ее отваге.
– Ашуг Джунун, – сказала Телли-ханум, – ты пробудешь тут несколько дней. Когда уляжется тревога, затихнут всякие толки, я пошлю тебя в Ченлибель, к Кероглу, а пока иди сюда.
Телли-ханум повела Джунуна в подвал, что находился прямо под ее спальней.
Оставим ашуга Джунуна в подвале, Телли-ханум – в ее покоях, а пока расскажу я вам о стражнике.
Как только рассвело, стражник стал рвать на себе волосы и побежал к Джефер-паше:
– Чего сидите? Ночью Кероглу напал на нас, взломал двери подземелья, освободил ашуга Джунуна и увел. А мне сказал, что если Джефер-паша хоть одним словом обидит Телли-ханум, он придет, разрушит наш город и на месте его посеет репу.
По приказу Джефер-паши воины сели на коней. Но где им было найти Кероглу? Если у Джефер-паши до тех пор была одна беда, стало их сто. От страха ему подвело живот. Что если вдруг до приказа падишаха я прибытия пашей Кероглу пойдет на Эрзерум? Что тогда делать?
Оставим теперь Джефер-пашу в страхе, сомнениях и с коликами в животе, посмотрим, что стало с ашугом Джунуном.
Прошло несколько дней, толки и пересуды улеглись, и как-то ночью прислужница пришла к ашугу Джунуну:
– Пойдем, Телли-ханум зовет тебя.
Ашуг Джунун поднялся. Прислужница и за ней он, пробравшись сквозь густой сад, подошли к воротам. Смотрит ашуг Джунун, Телли-ханум ждет его и опять в одежде пехлевана. Джунун отвесил поклон.
– Ашуг Джунун, – сказала Телли-ханум, – сейчас не время для разговоров, садись на копя.
Прислужница подвела ашугу коня. Усадив его в седло, Телли-ханум сказала:
– Передашь от меня привет удалому Кероглу. Скажешь, чтобы после этого, распевая про свои дела, пусть пять раз о себе скажет, да хоть раз упомянет и о нас.
Телли-ханум хлестнула коня.
Прохладной лунной ночью окрыленный конь летел, как вихрь. Долго ли ехал, коротко ли, через леса и горы, через овраги и долы, только, проделав трехдневный путь в один день, привез он ашуга Джунуна в Ченлибель.
Кероглу стоял на скале Аггая, у самой дороги и оглядывал окрестности. Смотрит, вдали какой-то всадник несется стрелою. Обернулся он к удальцам и сказал:
– Всадник этот спешит в Ченлибель! Дели-Гасан пристально всмотрелся:
– Кероглу, это эрзерумский ашуг Джунун.
– Я знал, что он вернется, – проговорил Кероглу, – не мешкай, возьми удальцов и выезжай ему навстречу!
Короче говоря, ашуга Джунуна привели к Кероглу. – Какими судьбами, ашуг Джунун? – спросил тот.
– Лучше не спрашивай! – отвечал ашуг Джунун. – Много стран объездил я, многих людей перевидал. Много песен и сказок слыхал из уст знатоков-певцов, но таких слов, что сказал мне ты, я не слыхивал. Как говорил ты, так и сталось. Джефер-паша бросил меня в темницу и хотел вздернуть на виселицу.
– Кто же спас тебя?
– Кероглу, – ответил Джунун. Игиды удивились.
– Какой Кероглу, ашуг? – спросил Кероглу. – Откуда он взялся?
Ашуг Джунун рассказал все, как было. Удальцы в один голос воздали хвалу мужеству и отваге Телли-ханум.
– Ашуг, Телли-ханум смела и отважна, а какова она собой? – спросила Нигяр-ханум, – хороша ли хоть? Или и лицом походит на Кероглу?
– Нигяр-ханум, – отвечал ашуг Джунун, – красоты Телли-ханум словами не передать. Если разрешишь, спою под саз.
Все удальцы разом закричали:
– Ашуг, спой!
Джунун прижал к груди свой саз и начал:
Однажды я шел меж домов Эрзерума, —
В оконце меня увидала Телли.
Служанку послала, в пути задержала.
В палаты ашуга зазвала Телли.
Она светлоглаза, она белогруда,
Подобная нежность – не знаю, откуда,
Точеная шея и щеки как чудо,
Покой у ашуга отняла Телли.
Нет в песне Джунуна неправды ни слова,
Прославлю пери эту снова и снова.
Я о Кероглу рассказал ей суровом —
И эти слова повторяла Телли.
Когда Джунун кончил петь, то опустил голову на грудь, как будто какая-то тяжесть придавила его.
– Ашуг, что с тобой? – спросил Кероглу.
– Кероглу, – ответил он, как бы очнувшись от сна, – оказывается, никудышный я человек. Сам спасся, а девушку оставил в руках того неотвязного шайтана.
– О ком ты говоришь?
– О Джефер-паше. Он не оставит ее в живых. Джунун рассказал обо всем, что было ему известно, Кероглу задумался, задумались и удальцы.
– Кероглу, – сказала Нигяр-ханум, – ни о чем я тебя никогда не просила. Теперь попрошу об одном. Исполни мою просьбу.
Дели-Гасан, опередив Кероглу, оказал:
– Нигяр-ханум, что ты говоришь! Кто посмеет не исполнить твоей просьбы. Ты только скажи, а мы от всего сердца сделаем все, что пожелаешь.
– Тогда освободите Телли-ханум из когтей Джефер-паши, – ответила Нигяр-ханум, – и привезите ее в Ченлибель мне в подруги.
Все удальцы в один голос воздали хвалу словам Нигяр-ханум.
– Нигяр-ханум, я и сам думаю о том же, – сказал Кероглу. – Такую отважную девушку нельзя оставлять там. Рано или поздно Джефер-паша выдаст ее замуж за такого же пашу, как он сам, да погубит ее. Нужно взять ее в Ченлибель.
Кликнул клич Кероглу, и собрались все удальцы. Поведав им обо всем, ой прижал саз к груди и запел:
Удальцы вы мои, я скажу наперед:
Мы сегодня решиться должны.
В Эрзеруме нам девушка весть подает, —
От всего отрешиться должны.
Выходите на бой, выходите на бой,
Пусть паши и султаны дрожат пред судьбой.
Мы согнем их, погоним толпой пред собой.
Мы лететь словно птицы должны.
С Ченлибеля мы вниз устремим свой поток,
Будет скручен паша, как бы ни был жесток.
Кероглу не наденет девичий платок.
Словно тигры мы биться должны.
Протянув руку, Кероглу наполнил кубок, потом обратился к удальцам:
– Хорошо, скажите, кто осушит этот кубок и отправится за Телли-ханум?
Со всех сторон раздалось:
– Я, я…
– Дело это, – сказал Кероглу, – необычное. За Телли-ханум должен отправиться тот, кто сам был бы сильнее и храбрее ее.
Поднялся Дели-Гасан.
– Кероглу, позволь, я поеду за Телли-ханум.
– Нет, Дели-Гасан, – ответил Кероглу, – отпустить тебя далеко от Ченлибеля не могу. Кто знает, вдруг и мне надо будет уехать. Кто же тогда останется в Ченлибеле за меня?
Встал Демирчиоглу, взял у Кероглу кубок, осушил до дна и спел:
Мечом я острым опояшусь.
Позволь мне съездить в Эрзерум.
С любым врагом без страха встречусь.
Позволь мне съездить в Эрзерум.
Я различу повадки лисьи,
Снесу им головы, как листья,
Паду за друга без корысти.
Позволь мне съездить в Эрзерум.
Я Демирчиоглу, и всюду
Стоять за честь игида буду.
Я привезу Телли оттуда.
Позволь мне съездить в Эрзерум.
Обратись весь в слух, Кероглу внимал словам Демирчиоглу. Когда же тот кончил свою песню, взял он саз и запел:
Как ветер, на горячем скакуне
Скакал ли ты средь скал когда-нибудь?
Один как перст перед чужим полком —
Врага ты побеждал когда-нибудь?
Поникнув перед недругом в горах,
Не возглашал ли ты – «сдаюсь, валлах»?
Одним ударом пять голов в боях
Стальным клинком срубал когда-нибудь?
А если трус о храбрости трещит,
Фиалка, голову склонив, молчит,
С седла слетал ли наземь, если в щит
Меч ударял, как вал, когда-нибудь?
Изменник тайну ли открыл твою,
Враг посмеялся ль над тобой в бою,
Тебя в твоем одолевал краю, —
От боя ты бежал когда-нибудь?
Нет, Кероглу и жизнь отдать готов,
Да не пропустит мимо он врагов.
А пригоршнею, друг мой, вражью кровь
В сраженьях ты пивал когда-нибудь?
– Нет, Кероглу, – возразил Демирчиоглу, – пока за мной нет таких доблестей. И все-таки я поеду и привезу Телли-ханум.
– Что скажете на это? – спросил Кероглу удальцов. – Ему ехать или не ему?
– Он силен, могуч, но еще новичок в ратных делах. Не бывал еще в переделках.
Крикнул Кероглу и оседлали Гырата. Встал он, взял яблоко, продел сквозь него колечко и положил яблоко на голову Демирчиоглу. Потом вернулся и сел на коня. Покружив Гырата, проехался из конца в конец и натянул лук. Пустил он ровно сорок стрел в яблоко на голове Демирчиоглу. И все стрелы одна за другой прошли через колечко.
Все удальцы, Нигяр-ханум и ашуг Джунун вскочили со своих мест и смотрели на это. Демирчиоглу ни разу не моргнул глазом, не шелохнулся, не побледнел. Как встал, так и стоял до конца.
Сошел Кероглу с коня, обнял Демирчиоглу, поцеловал в щеки, в глаза, взыграла его душа, закипело сердце, взял он саз и послушаем, что спел:
Да, ты игид среди игидов,
Зову я пехлеван тебя.
Прошел ты с честью испытанье,
Проверил Кероглу тебя.
Наш Ченлибель – гнездовье смелых,
Враг не войдет в мои пределы…
В твою главу летели стрелы,
Но не объял туман тебя.
Тираны шли ко мне на милость,
Их много ядом по-напилось…
Хоть сорок стрел в тебя стремилось, —
Не смёл тот ураган тебя.
Не дрогнул ты в минуту злую.
Героя слава не минует.
Дань с франка, с Индии возьму я,
Пошлю в Иран, в Туран тебя.
Мы праздновать победы любим.
Пашам мы головы отрубим.
Вернешься – чаши мы пригубим,
Ждет Кероглу в свой стан тебя.
Начался пир. Выступил на середину ашуг Джунун. Ели, пили, играли, танцевали. Все сердца развеселились. Поднялся Кероглу и сказал:
– Сын мой, решено, ступай, вооружись!
Демирчиоглу пошел, взял меч, щит, булаву, палицу, копье и вернулся к Кероглу. Увидел тот: удалец его взял с со-бой столько оружия, что едва двигается от тяжести, и послушаем, что спел:
В Эрзерум ты едешь, Демирчиоглу.
Город тот на пруд большой походит
Столько ты оружья понабрал с собой,
А игиду меч простой подходит.
Я скажу, а ты запомни те слова,
Пусть совет мой добрый держит голова:
Смельчаку нужны лишь меч да булава,
Пика же быку, друг мой, подходит.
Налетай ты на врага под стать орлу,
Оглушай их кличем, словно Кероглу,
А коня храни как стремена к седлу,
Он на ветер огневой походит.
Демирчиоглу думал, что чем больше оружия у игида тем лучше. А послушав Кероглу, он отобрал только то что нужно, и оставил остальное. Потом пошел, взял свою цепь, опоясался ею и вернулся.
– Сын мой, – сказал Кероглу, – пойди и выбери себе какого хочешь коня.
Демирчиоглу вывел из конюшни Арабата – арабскую чистокровку, – оседлал его, попрощался с удальцами, с Нигяр-ханум и ашугом Джунуном, вскочил в седло и предстал перед Кероглу.
– Теперь выслушай мой последний наказ, – сказал Кероглу.
Взял он саз и послушаем, что спел:
Как только ты прискачешь в Эрзерум,
Тотчас же на врага стремиться надо.
Когда ж увидишь ты, что проиграл,
Припасть к коню, лететь как птице надо.
Игид откроет бой, ведь он не трус,
Он пред врагом покручивает ус,
Стрела врага – что муравья укус,
На них стальным огнем пролиться надо.
Пусть у врага в бою две пары глаз.
Нам все равно – хотя бы сотни вас.
Но ты послушай Кероглу сейчас:
Найти Телли в чужой столице надо.
Когда песнь была спета, Демирчиоглу, распрощавшись с Кероглу, пустился к Эрзеруму. Пока добрался он до эрзерумских гор, сильно утомился, да и Арабат был голоден. Смотрит, течет чудный родник. Сошел Демирчиоглу с копя, умылся ключевой водой, пустил коня пощипать траву, а сам прилег, чтобы отдохнуть немного и заснул богатырским сном. Когда же, наконец, проснулся, смотрит, туман окутал все кругом, а Арабата нет. Он и туда, он и сюда, а конь точно сквозь землю провалился.
Взял Демирчиоглу саз и послушаем, что спел:
Арабат потерян мною,
Как вернуть мне Арабата?
Я один в чужой сторонке.
Как вернуть мне Арабата?
Только мастер дом возводит,
Только лекарь хворь изводит,
Только конь бойцу подходит.
Как вернуть мне Арабата?
Демирчиоглу чуть горы не своротил, с ног сбился, но отыскать коня не мог. Защемило, затосковало его сердце, и он запел:
Пусть игида бедность не постигнет,
Бедность эта – как дурное имя.
Кто богат и кто живет в достатке —
Насладится благами земными.
Но умрут и бедный и богатый,
Отличай от зла добро всегда ты…
Все к богатым ходят есть в палаты,
С бедняками ж – братья как с чужими.
Демирчиоглу! Игидов много,
Но трудна, горька твоя дорога.
Если всадник пеш по воле бога, —
Жизнь его уйдет в огне и дыме.
Так бродил в поисках коня по горам и скалам Демирчиоглу, и вдруг увидел у подножья скалы чобана. Взял он саз и послушаем, что спросил он у него об Арабате:
Брат-чобан, я жизнь отдам за брата,
Может быть, ты видел Арабата?
Для игида конь всего дороже.
Может быть, ты видел Арабата?
Чобан ответил ему:
Друг-игид, я жизнь отдам за брата,
На горе я видел Арабата.
Да не быть вовек игиду пешим.
На горе я видел Арабата.
Демирчиоглу снова спросил:
Ноет сердце от такой утраты.
Я нигде не вижу Арабата.
Должен был коня хранить я свято.
Может быть, ты видел Арабата?
И чобан ответил ему:
Кто ты, путник, я не знаю даже,
Но тебя, как друга, я уважу.
Поищи – найдешь свою пропажу,
На горе я видел Арабата.
Демирчиоглу признался:
Демирчиоглу, объездив страны,
Выбрал ченлибельские туманы…
Видно, ставят мне враги капканы.
Может быть, ты видел Арабата?
Чобан опять спел:
Пусть тебя не мучают тревоги.
Враг таится от тебя в берлоге:
Вот уйдет туман, найдешь дороги,
На горе я видел Арабата.
Только-только отзвучали последние слова песни, как в горах поднялся ветер. Туман рассеялся, и Демирчиоглу отыскал своего коня. Близился вечер, когда он подъехал к Эрзеруму. Едет он по улицам и нигде – ни души. Точно все жители покинули город. Разыскивая каравансарай, дошел он до какой-то площади. Смотрит, тут людей видимо-невидимо! Клянусь аллахом, столько народу, столько народу, что иголке негде упасть. Пришпорив коня, он подъехал к толпе, поднялся на стременах, видит, одни сидят, другие стоят, а метельщики подметают и поливают середину площади.
– Дядюшка, что тут такое, почему собрался народ? – спросил он какого-то старика.
Посмотрел старик на Демирчиоглу снизу вверх и ответил:
– Видно, ты чужеземец?
– Да, я приехал издалека.
Старик и рассказал:
– Сын мой, это пехлеванская площадь Джефер-паши. Время от времени пехлеваны, знающие себе цену, приходят сюда состязаться с пехлеванами паши. Теперь вот из Аравии приехал какой-то пехлеван и сегодня схватится с Гара-пехлеваном, вот почему народ собрался сюда.
Видит Демирчиоглу, на площади стоят два трона, охраняемые стражей, и перед одним из них висит тонкий шелковый занавес.
– А зачем поставлены эти троны? – спросил он старика.
– Тот, что открытый, – ответил старик, – это трон Джефер-паши, а другой, за занавесом, поставлен для его сестры Телли-ханум. Несколько дней назад ченлибельский Кероглу совершил набег, вышиб дверь тюрьмы, убил стражника и помог бежать ашугу паши. Искал он и Телли-ханум, но найти не мог. С того дня паша перевез сестру к себе, и не спускает с нее глаз – боится, что она убежит с Кероглу.
Не успел старик договорить, как забили в литавры.
– Вот, – сказал он, – идет сам паша. Сейчас начнется.
Смотрит Демирчиоглу, целое шествие направилось к трону паши. Паша сел на свое место, а свита его разместилась вокруг. Вскоре снова зазвенели литавры.
– А это Телли-ханум, – сказал старик.
Смотрит Демирчиоглу, Телли-ханум в окружении сорока стройных девиц ступила на площадь.
Телли-ханум прошла и села на свое место.
Снова зазвучали литавры. Видит Демирчиоглу, десять пехлеванов волочат что-то тяжелое.
– Что это они тащат? – спросил Демирчиоглу у старика.
– Это палица Гара-пехлевана. Кто хочет сразиться с ним, должен прежде поднять его палицу. Сумеет поднять, Гара-пехлеван померяется с ним силами, не сумеет, тогда придется ему пройти под рукой Гара-пехлевана и стать его слугой, продев в ухо серьгу раба.
Словом, пехлеваны притащили палицу Гара-пехлевана и положили посреди площади.
Араб-пехлеван вышел на площадь. Прошелся по ней раз-другой и взялся за рукоять палицы.
Раз приналег, поднять не смог, другой раз приналег, поднять не смог, в третий раз опустился на одно колено, попустил дикий крик и, подняв палицу, положил на плечо.
Ударили в литавры. Гара-пехлеван выступил на площадь.
Видит Демирчиоглу, идет огромный, кряжистый богатырь со страшным лицом.
Гара-пехлеван подал руку Араб-пехлевану. Потом они разошлись – и началась схватка. Гара-пехлеван был силен и хитер. Схватились они раз, другой, вдруг Гара-пехлеван упал, и, перекинув Араб-пехлевана через голову, ударил его оземь и налег ему на грудь.
Вся площадь завопила, закричала. Крики одобрения донеслись до самого неба.
Джефер-паша поднялся с места и возгласил:
– Тот, кто любит меня, должен одарить Гара-пехлевана!
На Гара-пехлевана посыпались подарки. Араб-пехлеван, пройдя под его рукой, стал слугой ему.
Увидев все это, Демирчиоглу хлестнул коня и выехал на середину площади. Проезжая мимо палицы, он протянул руку и на всем скаку схватил ее, высоко поднял над головой, покружил в руке и бросил оземь с такой силой, что палица вошла в землю по самую рукоять.
Зашумела площадь. Демирчиоглу остановился прямо перед Джефер-пашой. Соскочил он с коня и, привязав его у стоящего неподалеку столба, запел:
Когда я с кличем выйду на арену,
Решится ль встать навстречу пехлеван?
Схвачу за пояс и ударю оземь,
И мигом искалечу, пехлеван.
Я по арене точно лев шагаю,
Одной отвагой недруга пугаю.
Как сокол над тобою я летаю
Тебя скручу я в сече, пехлеван.
Гнев силу Демирчиоглу удвоит,
Как волк голодный, на врага завоет,
Меч обнажит – из трупов дом построит,
Так я врагов привечу, пехлеван.
Разгневанный Гара-пехлеван вышел на середину площади. Забили литавры, шире стал круг, и состязание началось. Оба, как разъяренные верблюды, [57]57
На Востоке устраивались бои верблюдов.
[Закрыть]двинулись друг на друга. Видит Гара-пехлеван, нет, противник слишком могуч, тут силой ничего не поделаешь, ну и пустился на хитрость. Встав вдруг на колено, хотел он было перекинуть Демирчиоглу через голову, но как ни старался, ничего не вышло. Казалось, тот, обратись в столетний дуб, пустил в землю глубокие корни. Гара-пехлеван только смог с трудом подняться и кое-как высвободиться из его рук.
Демирчиоглу расхохотался:
Если на меджлисе [58]58
Меджлис —собрание, здесь – общество, пиршество.
[Закрыть]сразу два пятна,
То меджлис такой весьма плачевным выглядит.
Если на ристалище выйдет удалец,
То оно горячим флем бранным выглядит.
Посмотрите: птенчик хочет слыть орлом,
Шевелит он когтем – думает, крылом.
Трус бежит от боя в ужасе немом,
Он лишь на задворках пехлеваном выглядит.
Я зовусь недаром Сыном Кузнеца.
Пусть лиса кичится: «Лев слабей птенца»,
Коль в лесу от волка убежит овца, —
Только пред собою зверем храбрым выглядит.
Схватка возобновилась. На этот раз Демирчиоглу не дал Гара-пехлевану опомниться и рванул его за пояс. Опершись коленом оземь, он так крикнул, что заглушил шум литавров. Высоко подняв Гара-пехлевана, он со всего размаха бросил его оземь.
Отовсюду послышались крики одобрений. Джефер-паша позвал Демирчиоглу:
– Отвечай, кто ты? Чей пехлеван? Зачем явился сюда? Демирчиоглу обвел глазами площадь, взглянул в сторону Телли-ханум и спел:
– Да ты, оказывается, еще и ашуг… – сказал Джефер-паша. Демирчиоглу, не ответив Джефер-паше, еще раз взглянул в сторону Телли-ханум и запел:
