Текст книги "И только вера... (СИ)"

Автор книги: Наталья Бульба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– И с каких это пор император стархов стал таким жадным? – переведя взгляд на Индарса, не без насмешки полюбопытствовала я.

И только сказав, сообразила, что сама выставила себя на острие атаки. Играть с Индарсом....

– Это – эйфория, – согнав улыбку с лица, глухо произнесла я. – Отвернешься?

Вместо ответа Индарс отошел к окну, повернулся ко мне спиной:

– Ты выглядела довольной....

– Мы все там выглядели довольными, – не то согласилась, не то возразила я, снимая китель. Аккуратно положила на спинку кресла.

Взгляд коснулся наград.... С точки зрения времени и политики, в которой я вынужденно начала разбираться, та, первая, полученная за доставку короны кангора, воспринималась теперь вполне заслуженной. Не говоря уже о последней.

– Подглядывать изволили, ваше императорское Величество? – поторопилась я сгладить паузу. Тишина, в которой терялось даже собственное дыхание, была... тяжелой тишиной.

– Наблюдать, – добродушно усмехнувшись, поправил он. – Голодна?

Прежде чем ответить, прислушалась к себе. Завтракали мы еще на курьерском, на котором прибыли на Таркан. С обедом не сложилось – с отцом Карина я была уже знакома, но в данном случае визит носил полуофициальный характер. Назначение их с Рэей на 'Эссанди' требовало не только согласований, но и закулисных консультаций, основную из которых и взял на себя советник Индарса по безопасности.

Об ужине говорить вообще не приходилось. Он сам меня его лишил.

– Голодна, – честно ответила я. Поставила ботинки рядом с креслом. Сняла брюки, оставшись в одном белье. Потянулась за носочками....

Рассказать парням – засмеют. Лидер-капитан группы 'Ворош'.... Белокурая бестия в образе домашней кошечки....

– Я приказал накрыть в кабинете, – сбил он меня с мысли. – Не против?

Отвечать не стала. Натянула на себя доходившую до щиколоток тунику с разрезами по бокам. Не так, чтобы до бедра, но смотреться должно было весьма провокационно.

– Поворачивайся.

Дважды просить не пришлось. Индарс развернулся, окинул меня внимательным взглядом.

Может, что и полыхало там, за гранью внешнего спокойствия, но наружу не пробилось ни всполоха.

Песчаный лев....

Я одна из немногих, кто точно знал, за что Индарс получил такое прозвище.

История про убитого собственными руками зверя оказалась правдива от начала и до конца. Все так и было: покушение на брата, который и должен был стать императором. Несколько дней в пустыне без воды, еды и оружия.... Борьба за жизнь... свою и брата.

Песчаный лев нападает из засады. Может по несколько дней выслеживать и поджидать добычу, не двигаясь, часами следить за ней, сливаясь с песком....

Расправляясь с врагами, Индарс действовал так же. Неотвратимо и безжалостно.

Именно так назвал его Йорг, когда на эшафот взошел последний из тех, кто участвовал в заговоре против брата.

Произошло это восемь лет спустя....

– Странно выгляжу? – склонила я голову к плечу. – Как девочка из гарема?

Уголок его губы дернулся.... Я думала – улыбкой, оказалось – гримасой. Лицо исказилось, из него ушла... нет, не сдержанность – отрешенность, намекая, что свой неверный ход я уже сделала.

– Разучилась шутить, да? – прищурилась я. При иных обстоятельствах....

С его величием я не обманулась, он был и оставался таким. Император стархов!

Это я стала другой.

Нет, к чужим званиям, статусам и достижениям продолжала относиться пусть и не с пиететом – с этим у меня всегда было сложно, но с уважением – точно, просто....

Просто ставшая слишком близкой смерть научила смотреть на жизнь с соответствующим цинизмом.

– Выдрать бы тебя... – усмехнулся Индарс... понимающе. – У девочек из гарема не бывает такого взгляда, – добавил, вздохнув неприкрыто устало. Тут же мотнул головой, сбивая с настроя. – Сначала ужин, потом – все остальное.

– И много этого... остального?

К попыткам разрядить обстановку мой вопрос не имел никакого отношения. Если только утвердиться в мелькнувшей мысли о том, что все действительно изменилось. Не внешне – внутри.

Он был императором....

Для меня это больше не имело значения.

– Таши... – Индарс сделал шаг ко мне. Остановился....

Демоны нас задери!

Не сказав ни слова, одним лишь застывшим взглядом, разодрать на куски, оставив обнаженное, кровоточащее нутро. Заставить ощутить все, что сбивало с настроек, не давая поймать свой и... только свой курс. Протянуть через сотни... тысячи дней, поставить перед каждым, кто встречался на этом пути, дать возможность посмотреть ему в глаза....

Демоны его....

Это тоже было моей наградой. Как и он....

– Я – запуталась, – не опустив глаз, чуть слышно прошептала я. – Я знаю, как воевать, но как жить....

– Я знаю, как править, но не как избавиться от любви к женщине, которая никогда не сможет меня простить.... – так же негромко ответил он.

Когда задавалась вопросом, хочу этой встречи или нет, думала не о Никольски – все острое и горючее, связанное с ним, осталось в далеком прошлом, а об Индарсе. Об этом разговоре, о котором даже догадываться не могла, об этой беспросветной серости в его взгляде, об улыбке, в которой не было горечи... лишь признание, что ничего не изменить.

– Это похоже на прощание, – нахмурилась я.

– А мне показалось, что на признание, – поправил он, не сдвинувшись с места. – Ты голодна, – не дал ничего сказать. – Стархи славятся своим гостеприимством, – улыбнулся... на этот раз легко, открыто. – А я – их император!

– Скажи об этом Йоргу, – натянуто хмыкнула я.

Махнуть бы на все рукой, да за хатч.... Чтобы опять не закончить игру, оставив продолжение, как гарантию новой встречи. Чтобы вновь ощутить, как это сладко – замереть в ожидании, когда он сделает свой ход. Как это....

На этот раз первой шагнула к нему я.

Он не мог спасти Искандера. Он мог спасти меня. Тем, что был.... Тогда! Сейчас!

Тем, что любил несмотря ни на что! Тем, что отпускал, позволяя искать свой путь! Тем, что ждал, когда вернусь....

А может, все это было неважно?! Сентиментальная хрень.... И если что-то и имело значение, так лишь то, что мы с ним были живы! Мы хотели друг друга, нуждаясь в том, чтобы эта жизнь хоть ненадолго, но стала одной на двоих.

Он не был нежным, если только аккуратным, пока раздевал меня. Медленно, бережно, наслаждаясь моим нетерпением и не позволяя торопить себя. А еще он был ненасытным в своем стремлении забрать меня всю.

Ловил мое дыхание, выпивал его вместе с памятью, горечью, потерями....

Вдавливал в себя, выжимая из кожи, мышц, костей, пропитавший их холод.

Вбивался, заставляя чувствовать каждую клетку своего тела, ощущать, каким горячим, податливым, ласковым и щедрым оно может быть.

Повторял мое имя, в каждый звук вкладывая ту веру, которой так не хватало мне.

Он....

Даже когда замирала, застывала, теряясь в несуществовании, я точно знала, он – рядом....

Был! Есть! Будет....

Я была сволочью! Тварью! Но и в тот миг, когда он отдал мне себя всего, без остатка, я так и не смогла назвать его по имени.

* * *

– Я все-таки уснула? – я приподнялась на локте.

Индарс сидел за рабочим столом и что-то писал.

– Тебе надо было отдохнуть, – отвлекся он от своего занятия. Поднялся, подошел, присел на край дивана, на который сам же меня уложил. – Еще рано.

– И поэтому ты работаешь... – усмехнулась я, разглядывая императора. За эти несколько часов мало что изменилось, если только усталость стала еще явственнее, но воспринимался он уже по-другому.

Нет, не укрощенным – способным совладать с собой.

– Я не только работал, но и подглядывал, – улыбнулся он, проведя ладонью по моим волосам. – Короткие....

– Отрастут, – беспечно улыбнулась я.

На душе не было легко – короткое затишье не отменило реальности, но стало проще от принятия того факта, что Стас оказался прав. Война не переписывала законы, она выдвигала на первый план то, что было дороже всего.

Сейчас это было не мое – его счастье. Короткое, ворованное....

– Ваши эмбрионы признаны нерожденными детьми, – наклонившись, осторожно поцеловал меня Индарс.

– Что?! – вывернувшись из его полуобъятий, села я, поджала под себя ноги.

Индарс поднялся, отошел к столу. Встал к нему спиной, упершись ладонями в край:

– По особому соглашению правительств трех секторов, ваши с Искандером эмбрионы признаны нерожденными детьми со всеми вытекающими из этого статуса правами. Высший эвакуационный список. Наследие расы.

– И когда это произошло? – откинула я одеяло. Опустила ноги.... – Нет, – качнула головой, – пожалуй, я задала не тот вопрос. Правильнее было бы спросить: что ты задумал?

– Не задумал, – отстраненно улыбнулся он, – понял. Понял, что не бессмертен, что могу не успеть или опоздать. Понял, что я всего лишь человек....

– ... с его мечтами и устремлениями... – добавила я не без горечи. Подошла ближе, догадываясь, что эти мгновения... нет, не слабости – его силы, принадлежат только мне. – Я не буду тебя ни о чем просить, просто....

Индарс прижал меня к себе, но лишь для того, чтобы тут же отпустить. Бросил взгляд на дисплей наручного комма....

Демоны их....

Все было закономерно. Шла война....

– Мне было хорошо с тобой, – отступила я, тут же направившись в сторону ведущей в гостиную двери.

Далеко отойти не успела. Индарс догнал, дернул за плечо, разворачивая к себе....

Его руки были жесткими, губы – требовательными. В его прикосновениях не было ласки, только потребность. Нет, не взять или отдать... оставить в моем сердце память о себе. Вот о таком... сильном, неукротимом, безудержном....

Я не знала, что он задумал, но... я понимала, что он делал....

Прощался....

Возвращая мне свободу....

* * *

– Таши....

На Дальнире было только одно место – моя каюта, где я могла укрыться, надеясь на благоразумие экипажа не доставать капитана в его же собственном логове. Обычно срабатывало – к сохранению личного пространства мы все относились довольно щепетильно, но иногда, как сейчас, бывали и исключения.

Впрочем, я не спорила. У Стаса имелась не только возможность – как медик, он имел высший доступ на корабле, но и моральное право лишить меня моего же одиночества.

– До вахты полчаса, – шевельнулась я. Сидела в кресле, поджав под себя ноги. – Если ничего серьезного....

– Индарс? – опустился он на корточки напротив меня.

В ответ ухмыльнулась и качнула головой:

– Получила ответ от Соболева.

Индрас к вот этому... тлеющему, если и имел отношение, то косвенное, оставшись памятью, всегда готовым принять меня стапелем, силой, которой у него хватало на нас двоих.

Прошлым. Настоящим. Будущим....

Он вернул мне не только свободу. Он 'поставил' меня на курс, заставив понять, что жизнь – не просто слово. Состояние! То, когда ты идешь вперед... выбрав свою дорогу.

– По 'Дальниру' и 'Тсерре'? – тут же насторожился Стас.

На этот раз пришлось кивнуть. Точка в истории с... предательством ИР пока еще не была поставлена.

– В переименовании отказано, – вытянула я ногу из-под себя. Согнув, прижала к груди, уперлась подбородком в колено. – Рапорт о выводе 'Дальнира', 'Тсерры' и 'Эссанди' из состава группы – не удовлетворен.

– Серьезный повод, чтобы заблокировать каюту, заставив экипаж дергаться, – прокомментировал Стас мои слова. Поднялся.... – Если это все, то я пойду.

Посмотрела на него снизу вверх.... Хмыкнула. Будь все так просто....

– Я думала, какой она будет... жизнь после войны? Какими мы будем... в ней?

– Хороший вопрос, – после недолгого размышления, согласился со мной Стас, – но я смотрю на это не столь трагично, как ты, – улыбнулся он. – Главное, что она будет, а со всем остальным разберемся.

– У тебя есть варианты? – откинувшись на спинку кресла, полюбопытствовала я.

– Конечно! – едва ли не обиженно выдал он. – Перевозчики всегда будут нужны....

– Интересно... – протянула я. – И ведь не поспоришь....

– Капитан! – пробился сквозь мой 'заслон' голос сидевшего на вахте Антона. – Штаб.

– Принято! – поднялась я с кресла. Поморщилась – ногу все-таки отсидела. Прихватила китель и, резко развернувшись, ткнула Стаса пальцев в грудь: – Спорили на нас с Индарсом?

– Спорили, – продемонстрировал он ослепительную улыбку.

– На что ставил? – прищурилась я, намекая на серьезные неприятности, если услышу то, что мне не понравится.

– А я – не ставил, – довольно хмыкнул он. – У меня были данные с диагноста.

Медленно выдохнув, опустила руку. Сволочи.... Но – мои.

– И они тебя еще не подкупили? – склонила голову к плечу, рассматривая его оскал с другого ракурса. Потом махнула рукой, давая понять, что в ответе не нуждаюсь.

У каждого из нас были свои тайны. Мы умели их хранить.

– Спора не было, – не дал он мне сделать шаг. Когда я сглотнула, догадываясь, что именно скрывалось за этой фразой, мягко улыбнулся: – Сдохнуть за капитана может каждый, а вот лезть в его личную жизнь....

Он не договорил, оставляя мне возможность закончить.

Нас становилось все больше....

Для кого-то я была Таши. Для кого-то... лидер-капитан.

– Принято! – отделалась я привычным, застегивая фиксатор воротника-стойки. – Антон, – вызвала своего первого помощника, – выставляй на три минуты.

* * *

В командный я поднялась одна, Стас предпочел тренировочный зал, который в это время занимала штурмовая группа.

К своей способности противостоять... проблемам, мои парни всегда относились серьезно.

– Капитан на мостике, – бросил Сумароков, перебираясь за свой терминал.

Сидевший на месте Костаса Хорс высунулся из-за внешек, когда я кивнула, вновь скрылся за светло-серой дымкой.

Цифры замелькали, стоило только занять капитанский ложемент. Десять.... Девять....

Вся моя жизнь в последнее время походила на обратный отсчет.

Зеро сменилось четырьмя восьмерками, намекая на серьезность того, что мне предстояло услышать, потом настроечными кодами.... Вокруг кресла вспыхнуло искажающее поле....

– Господин контр-адмирал... – приветствовала я появившегося с той стороны экрана Кошелева, одного из заместителей Соболева.

– Позже... – качнул он головой. – Система Сэя. Гимли.

Вбивать запрос не пришлось, Окраины я знала достаточно хорошо, чтобы представить, о чем шла речь. Да и об истории с налетами вольных, после которых планету закрыли, выставив высокий уровень отравления биосферы, в той, старой жизни, тоже слышала.

Не все в ней было однозначно – на некоторых навигационных картах, добытых нами не совсем честным путем, запрещающий символ отсутствовал, да и перевозчики, словно что-то чувствуя, лишний раз туда не совались, но факт оставался фактом: Гимли числилась в черном списке.

– На поверхности наша команда с серьезным грузом, – ни на мгновение не помедлив, продолжил Кошелев. – Ваша задача – забрать и доставить в указанную точку.

– По последним сводкам – система Сэя оккупирована домонами, – не столько возразила, сколько оценила я ситуацию.

Кошелев моего замечания словно и не услышал:

– Вам придается группа 'Север' и эскадра сопровождения корпуса 'Миджари'. У вас, лидер-капитан, – подчеркнул он мое звание, – очередной карт-бланш и трое суток, чтобы поднять их на борт.

– Принято, – глухо выдохнула я, прекрасно представляя, какой может оказаться цена оказанного нам доверия. – Два вопроса, господин контр-адмирал.

– Всего два? – не то хмыкнул, не то скривился он. – Слушаю вас.

– Сколько человек в команде и известно ли противнику об ее нахождении на поверхности Гимли?

– Шесть человек плюс груз. Да, известно, – Кошелев вновь не заставил себя ждать.

– Когда я должна представить план действий? – кивнула я, поймав себя на том, что его жесткое: 'Да, известно', меня нисколько не смутило.

– Командиры приданных подразделений об участии в операции оповещены, – вместо того чтобы прокомментировать мои слова, произнес Кошелев. – Задача стоит на контроле у адмирала Соболева. Канал связи вам выделен. Допуск – максимальный. – Он сделал короткую паузу и... 'добил': – Трое суток, лидер-капитан. – Потом чуть замялся и закончил: – Если они их продержатся. Еще вопросы?

– Нет, господин контр-адмирал, – категорично ответила я.

Да и о чем спрашивать, когда и так все понятно. Нам вновь предстояло сделать невозможное....

В Штабе это прекрасно понимали.

– Капитан... – заинтересованно протянул Сумароков, как только опало искажающее поле.

– Отставить, капитан... – оборвала я его, уткнувшись взглядом в висевшую над рабочим термилом навигационку. – Система Сэя. Гимли. Рассчитать черновой курс.

– Курс рассчитан, капитан, – только и дав, что закончить, отчеканил Дальнир. Сухо. Официально.

– Принято, – столь же безомоционально воспроизвела я стандартную формулу.

И ведь уже давно... нет, не простила – признала, что любой из возможных вариантов в той ситуации был столь же критичным, как и подчинение ИР командному 'Рэйкаму', но....

В данном случае это 'но' было простой человеческой обидой.

– Что-то серьезное? – наклонился над моим плечом Антон.

Я промолчала, рассматривая продиравшуюся между звезд линию. Два прыжка. Один – сверхдальний, который большая часть моих кораблей просто не вытянет.

Второй пунктир стал ответом на незаданный вопрос. Вместо двух – четыре прыжка и потеря по времени. В трое установленных суток мы вписывались, но....

– Позиция группы 'Север', – попросила вслух, давая Сумарокову подсказку.

– Серьезно... – жестко протянул он, не пропустив того, что осталось невысказанным.

Один из секторов навигационки укрупнился. На входе в систему точками застыли семь кораблей....

Дальнир вновь подсуетился, связав курсовым вектором нас и разведчиков. Восемь часов крейсерского хода....

– Таши? – пристроился слева от меня Торрек. О чутье здесь говорить не приходилось, скорее уж об инициативе вызвавшего подмогу Антона.

– Заткнись, – довольно грубо попросила я. Без обсуждения, естественно, не обойдется, но....

Эту мысль я тоже не закончила, оценивая, во что мы вляпались. Шесть человек плюс груз.... Что нужно было тащить за собой, чтобы рискнуть парой десятков кораблей?!

Знать ответ на этот вопрос мне сейчас совершенно не хотелось.

– Капитан, на связи лидер 'Миджари', – Хорс сидел за своим ложементом, но навигационка над его терминалом висела та же, что и над моим.

– Ставь на удержание, – отозвалась я, откидываясь на спинку кресла. Потребовала, надеясь, что прозвучало без надрыва: – Последнюю сводку по Сэе!

Добраться до Гимли проблемой не было, а вот унести оттуда ноги....

– Демоны их... – просипел Антон, когда на визоре командного появилась раскладка.

Четыре ардона и двенадцать доргов.... И стандартное галактическое время данных... сорок восемь часов назад.

– Наша задача? – повернулся ко мне стоявший в полоборота Торрек.

– Вытащить с планеты нашу группу, – рывком выпрямилась я. Поднялась, оказавшись с домоном лицом к лицу: – Как думаешь, что они там забыли? – кивнула в сторону навигационки.

– Ты об ардонах? – не ошибся он с подоплекой вопроса.

– Единственная пригодная к заселению планета стоит под символом высокоуровневого заражения... – вместо подтверждения его догадки, добавила я нюансов.

– Хорошее прикрытие, – взгляд Торрека стал тяжелым. – Когда требуется скрыть что-нибудь серьезное.

– А что у нас есть серьезное, способное связать вольных с домонами? – на этот раз я не спрашивала – рассуждала.

– Производство демкаша, – вместо меня ответил Антон.

– Производство демкаша, – повторила я, чувствуя нестерпимое желание выбросить кого-нибудь за борт. Вряд ли бы помогло, но хоть ненадолго отвлечься. – И стоят они под загрузкой... – процедила я сквозь зубы. – Суки!

– Суки, – согласился Торрек, – если это что-либо изменит.

Свой взгляд я отвела первой. Не потому что он оказался сильнее, просто....

– Внимание группе 'Ворош'! – вернувшись в ложемент, произнесла я. – Боевая тревога. Готовность к изменению курса!

...просто это решение было принято за нас. Нам оставалось его выполнить.

* * *

– Это не я слишком много на себя беру, это вы заигрались в непогрешимость....

Шаевский сделал шаг от стола... остановился....

Воронов предлагал провести арест Далина силами ССБ – отрабатывать внутреннего врага им было привычнее, но Шаевский решил по-своему, считая, что точку в этом деле должен поставить он.

Ради себя. Ради Элизабет. Ради Шторма и Соболева....

Слова 'ради' в том, что он делал – не было. Лишь долг... как его понимал.

– Вас использовали, адмирал, – не оборачиваясь, продолжил он. Спокойно, равнодушно, не испытывая ничего, кроме усталости.

День. Ночь. Сон урывками.

Когда-то это все казалось жизнью. Теперь....

– Попасться так примитивно, на элементарном....

Он качнул головой, словно недоумевая, как такое вообще могло произойти, развернулся, лишь теперь посмотрев на адмирала, сидевшего с той стороны узкого, похожего на разграничительную линию стола.

На миг дернуло какой-то подспудной гордостью – даже в бесчестье Далин хотя бы внешне сохранял офицерское достоинство, но тут же ушло, отдавшись холодной яростью: в том, что ущерб от его... самонадеянности и амбиций оказался минимальным, была только их заслуга.

– Дайте мне оружие и оставьте одного, – глухо выдавил из себя Далин.

Глаза в глаза....

– Так просто... – Шаевский скривился... получилось довольно равнодушно. – Нет, адмирал, просто не будет.

Хотелось вернуться к столу, наклониться, упершись ладонями в край и, глядя в ненавистное лицо, произнести все, что зрело эти долгие месяцы.

Хотелось... но подполковник даже не шевельнулся.

Ему бы сейчас еще оперативником, чтобы вот эта, воспринимающаяся гранью линия не била остро, оставляя после себя кровавые следы, но время диктовало другие условия, выставляя на первый план короткое: можешь или не можешь.

Шторм посчитал, что может, Шаевский спорить не стал. Не потому что доверял мнению генерала – не хотел иначе.

– Нет, адмирал, просто не будет, – повторил он. Как точку... для самого себя. – Сначала – трибунал. Показательно! Чтобы уроком для всех.... Затем, надеюсь, штрафбат. Ну а потом....

– Это ведь личное?! – Далин подался вперед. – Трибунал. Урок. Штрафбат.... Это ведь все личное? – едва ли не брезгливо произнес он, в упор глядя на Шаевского.

– Личное? – Виктор позволил себе кривую ухмылку. – Попытка устранить адмирала Соболева. Ликвидировать его дочь. Косвенное участие в антиправительственной организации. Информация о планах Коалиционного Штаба по защите секторов, при вашем попустительстве ушедшая врагу....

– Хватит! – вскочив, закричал Далин. – Хватит!

– Вы правы, хватит, – никак не отреагировав на четко прозвучавшую в вопле адмирала ненависть, отозвался Шаевский. – Дальше вашим делом будет заниматься служба собственной безопасности Управления контрразведки. Вот с ними и поговорите и об оружии, и о личном.... – Он усмехнулся, на этот раз не скрывая своей неприязни. – Если получится.

Когда за ним закрылась тамбурная дверь, отрезая от допросной, выдохнул сквозь стиснутые зубы.

С тварями сталкиваться приходилось, но прав был Шторм, когда говорил, что встреча именно со своей... той, единственной, от которой содрогнется душа, останется памятью на всю жизнь.

Далин, похоже, был его....

– Паршиво?

– Больше напоминает отходняк, – дернул он головой, тут же поймав понимающий взгляд дожидавшегося его Ромшеза.

Десять часов....

Нет, провокаций они не ожидали, пусть и были готовы ко всему, но те часы, которые курьерский шел от базы Коалиционного Штаба до Таркана, жизни им не прибавили.

– К себе? – как-то неопределенно повел рукой Ромшез.

– К себе, – кивнул Шаевский, разворачиваясь в сторону лифта.

Взгляд скользнул по загоревшемуся красным информеру.... Здесь он означал особый уровень контроля.

Если абстрагироваться от всего остального, должно было отдаться удовлетворением....

Не отдавалось.

Понимание, что работа сделана – было, усталость – тоже, но без той тягучей, горько-сладостной нотки, заставлявшей хоть слегка, но расслабиться.

Только пустота....

– Господин подполковник....

Командный на этом уровне 'сдавался' перед паранойей системы защиты, так что появление на площадке нового действующего лица Шаевский пропустил, отреагировав лишь на ощущение чужого присутствия, да едва заметное напряжение Ромшеза, в поле зрения которого этот некто просто обязан был отметиться.

Но вот голос....

– Ну и сука же ты, Левицкий! – резко развернувшись, выдавил он. Окинул шальным, неверящим взглядом стоявшего напротив майора. Сглотнул вставший в горле ком....

Хоронил дважды... каждый – продолжая верить.

– Живучая сука! – добавил он, дернув Стаса на себя. Сжал, до давящей боли в груди. До каменных мышц, до тумана перед глазами.... – Я ж тебя....

– Не только ты... – прохрипел в ответ Левицкий. – Я и сам....

–Твою... – Шаевский выпустил Левицкого из 'захвата', отступил. Посмотрел на Ромшеза... – Знал?! – И повторил, но теперь уже утвердительно: – Знал....

– Узнал, когда ты брал Далина, – не оправдываясь, уточняя, поправил он. – Решил, пусть будет сюрпризом.

– Стас... – процедил сквозь стиснутые зубы Шаевский, пропустив слова Истера. Сжал руку в кулак, чтобы не вцепиться вновь....

И ведь не были друзьями, но это если так, по большому счету, а когда вместе тянешь одно дело, когда подставляешь и ждешь подставы понимая, что если потребуется, до конца сыграешь и такую, паскудную роль....

Зерхан не стал поворотным моментом – каждая из поставленных когда-то задач могла претендовать на ностальгические воспоминания, но обнажил что-то... глубокое, жесткое, похожее на нутро, в котором ты такой, какой есть. Не с кем-то. И – даже, не с самим собой. Обнаженный, представший перед Создателем, если таковой существовал в этом лживом, двуличном мире.

Там Левицкий сдох в первый раз. Как-то тихо, незаметно, просто исчезнув в той чехарде, когда было не до него. Был и....

Тела Шаевский не видел – не до прощаний тогда было, да и потом....

Потом тоже было... не до....

– Прорвемся, подполковник... – не сказать, что весело, протянул Левицкий и, 'сорвав' экскурс в прошлое, доложился: – Господин подполковник, майор Левицкий. Назначен на должность вашего первого заместителя.

– Без меня меня женили, – 'переключившись', хмыкнул Шаевский.

Времени на сантименты....

Времени на сантименты в их службе не было никогда.

– Мне объяснили необходимостью усиления, – довольно прищурился Левицкий. – Похоже, у вас здесь все очень серьезно, – кивнул он на горевший над допросной информер.

– У нас... – поправил его Шаевский. Теперь уже действительно спокойно.

Далин. Воронов. ССБ.... Деться они никуда не делись, но оступили, заретушировавшись текущими проблемами.

– Значит так... – он дернул рукой, приоткрывая дисплей наручного комма. Время.... – Полчаса на сто грамм и воспоминания.

– Принято, командир, – хмыкнул в ответ Левицкий. Протянул руку, вроде как начиная все с начала: – Я знал, что ты далеко пойдешь.

– Я догадывался, что ты не так прост, – крепко пожав ладонь, отозвался Шаевский.

До кабинета на том самом, знаменитом тринадцатом этаже, они поднялись молча.

Преемственность.... Орлов. Шторм. Теперь он.... Кто бы ни пришел за ними, он будет таким же, как они. Упертым. Способным вырывать победу у судьбы из глотки....

Других в их службе быть не могло.

– Коньяк, спирт, тарканское? – вопрос не предусматривал четырех восьмерок по защите, но Шаевский не произнес ни слова, пока они все не зафиксировались на табло системы защиты.

– Хорошо живете, – Левицкий прошел через весь кабинет, остановился у окна. – Я уже и забыл, как это....

– Мирно, – заполнил его паузу Ромшез. Когда Станислав кивнул, добавил: – Меня до сих пор от этого вида колотит. Пока не замечаю – все нормально, мозг не рвет контрастом. А стоит зацепиться и все.... Зверею.

– Я так понимаю, крутился на Окраинах? – не дождавшись ответа, Шаевский разлил по стаканам конья. Можно было в фужеры, но... не то это было. Не для них.

– По моему делу снизили допуск, – Левицкий развернулся, подошел к рабочему столу, за которым священодействовал Шаевский. На задумчивый взгляд Виктора ответил грустной ухмылкой: – Я сам подал рапорт. Ментат из меня теперь никакой, остался только опыт.

– Элизабет уже знает? – Шаевский протянул ему стакан. Второй подал пристроившемуся слева Ромшезу. Передвинул тарелку с засыпанными шоколадной крошкой дольками лимона.

Тоже... преемственность. Привычка, доставшаяся от Шторма.

– Узнает, как пройдет по оперативке, – Левицкий поднес стакан к губам. Вдохнул.... – Не думал я, что она и Риман.... Догадывался, что может значить его внимание, но чтобы так....

– Сейчас не это главное, – нейтрально заметил Шаевский. Поднял свой стакан: – За победу!

– За победу! – повторил за ним Левицкий, согласившись, что все остальное отступало перед вот этим... главным.

За победу....

– За победу! – кивнул Ромшез, вливая в себя отдающую противостоянием жидкость. Сглотнув, потянулся за долькой лимона. – Осталось перетащить Валева....

– А он где? – вскинулся Левицкий, ухватившись за возможность сменить тему для разговра. Уж лучше то прошлое, чем это... настоящее.

– Он у Лазовски в Отделе стратегических операций. Заместителем у полковника Кривых, начальника отдельной аналитической группы.

– Серьезно... – качнул головой Станислав. Протянул Шаевскому пустой стакан, дождался, когда тот заполнит его на треть. – Про Валанда в курсе, а вот о вас мало что знал. Только кто жив, кто....

Оперативный пробился на высшем приоритете. Вспыхнуло табло вызова, не дав Левицкогму закончить.

Наверное... так было лучше.

Наверное.....

– Господин подполковник, код экстренно.... Вышла на связь группа Олиша Шураи. Просят немедленную эвакуацию....

И ничего не изменить....

Шла война.... Их война с неизбежностью....