Текст книги "В шаге от победы (СИ)"

Автор книги: Наталья Бульба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Еще вчера все было иначе.

– Я не вижу пока причин для уверенности в продолжении убийств, – нахмурился Студилин.

– Их ритуализация, – не помедлила я с ответом. – Глаза и живот. Первое – отказ в принятии миром, второе – тоже отказ, но уже в признании их чистоты.

– Неожиданная трактовка... – качнул головой Студилин.

– Но при этом абсолютно точная, – подтвердил мои слова Ежов. – Кайри, как объект для дестабилизации эклиса, и убийство чистых с точки зрения генетических законов самаринян девушек, как несогласие с его политикой.

– Про "чем это нам грозит" спрашивать не буду, если только: когда? – Из нас двоих: меня и Ежова, Злобин предпочел меня.

– Не более недели, – Лазовски взял ответ на себя. – Нужен плотный контакт со стархами, – обратился он к Шторму. – Их дипломатический канал в данном случае более надежен, чем наш. Думаю, император Индарс заинтересован в сохранении стабильных контактов в Самаринией и не откажется поделиться информацией.

– Все, что смогу, – кивнул Шторм, делая какие-то пометки. Как и Орлов, он держал в руке карандаш. – Господин генерал... – начал он, но был вынужден оборвать фразу, отметив, как нахмурился Орлов, отвечая на входящий.

Я не хотела становиться провидцем, но... о Римане Исхантеле вспомнила не зря....

Глава 6.

Гостей Шаевский не ждал, но увидев на дисплее наручного комма картинку с информера, появлению Кэтрин не удивился. Список проблем, связанных с организацией встречи на высшем уровне и в теоретическом представлении выглядел значительным, когда же дошло до практического воплощения, увеличился минимум втрое.

Скайлы, демоны, самариняне.... И между ними старший лейтенант Кэтрин Горевски, как координатор, одобренный всеми сторонами.

– Не ожидал так поздно, – пропуская Кэтрин внутрь, произнес Виктор, в очередной раз отметив профессионализм ребят майора Лисневского.

Судя по датчикам, поблизости крутилось минимум трое, но все движение только по данным, поступающим на активированный командный. А так... тихий Тарканский вечер.

– Неплохо выглядишь, – вместо приветствия женщина окинула его оценивающим взглядом.

Шаевский отрабатывал новый комплекс – подкинули парни из Службы внешних границ, собиравшие "из подручного материала" свой стиль рукопашного боя, так что из одежды только тренировочные штаны. Полотенце, наброшенное на плечи, в счет явно не шло.

– Что-то срочное или есть пару минут подождать? – оставив ее реплику без ответа, уточнил Шаевский.

Количество вечеров, которые удавалось провести дома, с каждой декадой становилось все меньше, этот тоже был исключением, свалившись на голову приказом с утра предстать пред начальственные очи бодрым и готовым к подвигам.

Впрочем, глядя на вошедшую в гостиную женщину, затянутую в элегантный костюм, как в идеально подогнанную перчатку, Шаевский больше так не считал. Не потому, что Кэтрин могла лишить полноценного отдыха – Виктор на него сильно и не рассчитывал, догадываясь, что за визитом Горевски вполне могла маячить фигура полковника.

– Что-то срочное, – уже без вопросительных интонаций ответила Кэтрин, проходя вглубь гостиной, – но пара минут есть.

– Тогда располагайся, – кивнул Виктор, направляясь к двери, ведущей в тренажерный зал. – Если голодна – кухня в твоем распоряжении, – крикнул уже оттуда.

– Разберусь! – отозвалась она, машинально отметив, что на подставке между двумя окнами появилась новая безделушка.

Походить, чтобы понять, что это и откуда, было не обязательно, но Кэт поддалась соблазну рассмотреть поближе. Значительно уменьшенная копия старховского супертяжа парила над миниатюрным Тарканом, служившим основой композиции.

– Твою...! – процедила сквозь зубы Кэтрин, наблюдая, как крошечный корабль совершил маневр уклонения, как только ее рука оказалась на курсе. Излишне резко развернулась, вспоминая первую встречу с дочерью Виктора и одним из сыновей императора Индарса, имевшем на девушку виды.

Рамкир был хорош собой, напоминая отца. По-мужски ладная фигура, когда заметный под традиционной старховской одеждой рельеф говорит не только о дурной силе, но и об умении ее использовать, а некоторая "поджарость" – о выносливости. Взгляд – спокойный, уверенный, движения – сдержанные, экономные.

Молодой офицер, выпускник одной из лучших военных академия стархов, ей понравился. И тем, как элегантно отреагировал на ее неожиданное появление, тут же определив место в негласной иерархии на уровне "облеченной доверием тетушки, надзирающей над невинной девушкой", и тем как вел себя с Лаурой. Нежно, бережно, но... не ограничивая свободы.

По-хорошему, Кэтрин такое отношение должно было обрадовать, но это если не понимать того, что стояло за ним. Все тот же сволочизм, когда выгода вытягивается даже из святого. Будущий союз этих двоих был нужен всем. Включая их самих.

Посчитав, что достаточно потрепала себе нервы, Кэт предпочла отправиться на кухню. Проблемы – проблемами, но голода данный факт не отменял.

– Мне – чай, – Шаевский показался на пороге еще до того, как она успела осмотреться. – В холодильнике тушеное мясо с овощами, Лаура готовила.

– Ну, раз Лаура, – протянула Кэт, открывая дверцу, – можно есть.

Внутри, как и ожидалось, был идеальный порядок. Все на своих местах, едва ли не выставлено по ранжиру:

– Это уже болезнь, – хмыкнула она, доставая один из четырех глиняных горшочков, стоявших на той полке, что прямо перед глазами.

– Островок стабильности в бурлящем океане реальности, – засмеялся остановившийся предосудительно близко Шаевский.

Капля воды с его волос нырнула ей за воротник, заставив вздрогнуть и отойти.

– Не надоело смущать слабую женщину? – поставив горшочек на разогрев, развернулась к нему Кэтрин. Приняв душ, к своей одежде Шаевский добавил лишь футболку.

– Забыла про чай, – поиграв грудными мышцами, хохотнул Виктор. Вновь открыл холодильник, достал кувшин. – Будешь?

– Ты быстро вписался в местный антураж, – принюхавшись к аромату, заметила Кэтрин. Качнула головой... – Наверное, это и неплохо, но....

– Не стоит отказываться от того, что проверено веками, – добродушно улыбнулся ей Шаевский, наполняя чуть зеленоватой жидкостью прозрачный стакан. – Наливать?

– Наливай, – кивнула она, переставляя горшочек на стоявший неподалеку от окна обеденный стол. – У тебя гостевая спальня свободна?

– Хочешь позлить Шторма или....

– Или.... Есть потребность выспаться, а в офицерской гостинице всегда что-нибудь происходит, – перебила она, поднимая крышку. Шумно втянула ноздрями пар... – У нее неплохо получается, – добавила, взяв ложку. – Полковник в мыле. Не знаешь, в чем дело?

Виктор демонстративно посмотрел на дисплей наручного комма, по защите стоял высший уровень.

Двухэтажный дом с небольшим садиком, теннисным кортом и бассейном, который когда-то подобрал для него Шторм, только выглядел игрушечным. Стапель на плоской крыше, турельные комплексы, полноценно державшие весь периметр, эвакуационная капсула, позволявшая покинуть территорию офицерского городка через подземный туннель.

Заканчивали параноидальный список два автономных генератора искажающего и защитного полей.

– А с вопросом подсказали или собственная инициатива? – не ответив, уточнил Виктор. Присел за стол с другой стороны, продолжая держать в руке запотевший стакан.

– Указали направление, – улыбнулась Кэтрин, усиленно дуя на содержимое ложки. – Твой Визард сегодня был учтив настолько, что не обложила я его трехэтажным только из принципа. Фархад вообще на вызов не ответил. Правда, я и не наглела, шла по среднему. Сунулась к Шторму, тот послал к тебе. А тут... – она обвела взглядом кухню, на которой они устроились.

– Знаешь старую присказку контрразведчиков? – отхлебнув из стакана, откинулся Шаевский на спинку стула.

Пока Кэтрин не торопясь пережевывала, наблюдал за женщиной, продолжая плотоядно улыбаться.

Необходимость совместной работы сблизила их. Не будь между ними Шторма....

Шторм был, что совсем не помешало дочери Виктора привязаться к Кэтрин, избавив дом от пустоты, которая селилась в нем, как только Лаура возвращалась в пансион.

С уважением отнесся к младшей Горевски и Рамкир. С уважением и... неожиданной симпатией. То ли отголоски любви стархов к ее матери, оперной приме, то ли... то ли это тоже было семейной традицией – тянуться к сильным и независимым женщинам.

– Ты про "не торопись выполнять приказ, его могут и отметить"? – уточнила Кэтрин, вновь наполняя ложку. – Интересная философия, но вряд ли действенная. Не в нашей конторе.

– Помнишь, я предупреждал про демонов? – иронично протянул Шаевский, признавая правоту и переходя к сути ее появления у себя.

– Про Ярлтон? – уточнила Кэтрин, мысленно возвращаясь к состоявшемуся не так уж и давно разговору. Речь тогда шла о предполагаемом месте для встречи правителей трех секторов.

Вариант со столичной планетой скайлов не прошел сразу – экслис Ильдар категорически отверг предложение, серьезно уменьшив возможные варианты. Из двух оставшихся Ярлтон выглядел предпочтительнее: и для самаринян, и для скайлов едва ли не нейтральная территория, но вмешался случай с вскрывшейся не без их помощи попыткой продать контрольный пакет акций корпорации, работавшей, в том числе, и на оборонку Союза. Скандал вышел знатный, едва сумели удержать в нужных рамках.

Вроде и к лучшему – намек, что контрразведка секторов не дремлет, отрабатывая свой кусок хлеба, был более чем ясным, но это если не брать во внимание последствия. Императору демонов Фархаду доложили, что у потенциального покупателя этих самых акций имелись плотные контакты в Самаринией.

Круг замкнулся. Встреча, способная упрочить коалицию, вновь оказалась под угрозой срыва.

– Про него, – кивнул Виктор, с удовольствием наблюдая, как Кэтрин ест. Было в этом что-то... свое, родное. – У самаринян заварушка. Судя по взмыленному Шторму – серьезно и надолго.

– Рано или поздно, но она закончится... – оторвавшись от своего занятия Кэтрин, открыто встретила взгляд Шаевского, – и вот тогда....

– У демонов на Окраинах сильные позиции. У скайлов и самаринян – тоже. Гордон. Иари....

Кэтрин усмехнулась.... Качнула головой....

– В этом рассаднике? – произнесла задумчиво, словно пробуя мысль на вкус. – А ведь в этом что-то есть... – продолжила с улыбкой.

– Проблем по безопасности не избежать, – несколькими глотками допив чай, поймал ее мысль Шаевский, – но скорее по координации, чем по факту. К тому же, подчеркнуть неформальный характер встречи.

– Дашь доступ к закрытому каналу? – отложив ложку в сторону, подобралась Кэт.... Старший лейтенант Горевски.

– Хочешь связаться с Олишем? – уточнил Виктор. Когда Кэтрин кивнула, понимающе вздохнул. Все они были одержимы... службой. – Дам, когда доешь, – поднялся он со стула. Отставил пустой стакан в мойку: – Я бы ставил на Гордон.

– Гордон, так Гордон, – согласилась Кэт, послушно доедая жаркое.

Это решение было единственно правильным в той ситуации, когда выбирать приходилось лучшее из худшего, но для одного из них оно стало критичным, кардинально изменив дальнейшую жизнь.

Увы, ни Виктор, ни тем более Кэтрин, в тот момент об этом даже не догадывались....

* * *

Неоднозначная, как и сам генерал, обстановка его кабинета не позволяла расслабиться. Не добавляло спокойствия и понимание, что там, за закрывшейся дверью и блокировками защиты, Орлов напряженно ждал окончания разговора.

Да и не только он один. Как минимум еще трое знали, ради кого генерал мог прервать столь важное совещание и вместе со мной покинуть зал.

Молчание тоже было многозначительным. Не давая ответов, оно било наотмашь вопросами, заставляя вновь и вновь возвращаться мыслями к прошлому в угоду полному неясности будущему.

– Это было необходимо, – первым нарушил тишину Риман.

Где именно находился, сказать трудно – из ориентиров только небо, да виднеющиеся на его фоне горные вершины. Лицо прикрыто капюшоном – заметен лишь раздвоенный подбородок, плащ скрадывал очертания фигуры, оставляя ощущение монолитности, несокрушимой уверенности, с которой он стоял на самом краю какой-то площадки.

– Звучит, как попытка оправдаться, – невольно вздрогнула я.

Представив, что мог бы сказать по поводу моей невнятной фразы Шторм, попыталась взять себя в руки.

Получилось откровенно плохо.

Я старалась не помнить, вычеркнуть из жизни, выстроить между нами стену, отказывая ему в имени, в праве слышать мой голос, в возможности вновь повторить, но уже так, чтобы забыть у меня не получилось: "Ты будешь моей кайри?"

Увы, реальность каждый раз вновь и вновь выставляла свои акценты. Риман Исхантель, лиската Храма Предназначения, был частью моей жизни, напоминая о себе уже тем, что существовал где-то там, на краю этой Вселенной.

– Ты все еще боишься меня, – протянул он... не укоризненно, безразлично. – Я не могу причинить тебе боль, – столь же безучастно произнес он спустя мгновение. Отвел взгляд, отбросил назад капюшон плаща....

На лицо упала капля....

Там шел дождь....

– Риман...

Лиската не улыбнулся, но пробившийся сквозь тучи луч отметился на его лице, оставляя трещину в маске.

– Наверное, это похоже на отчаяние.... – Риман смотрел не на меня, куда-то мимо, но хватало и голоса.

Ровно. Спокойно. Равнодушно.

Все это было обманом, и мы оба об этом знали.

– Шторм еще не потерял надежды отыграться, – столь же нейтрально заметила я, кляня Орлова последними словами.

Так было проще.

– Полковник... – Риман качнул головой, наши взгляды встретились....

Молчать было не так больно, как говорить не о том.

– Риман....

Вторая попытка оказалась столь же безуспешной:

– Это всего лишь усталость....

– Я его придушу! – не сдержалась я, кинув быстрый взгляд на дверь. Та едва просматривалась сквозь искажающее поле.

– Кого? – удивленно уточнил Риман, легко выскользнув из образа лиската и став живым, до боли знакомым.

– Орлова! – едва не рыча, отрезала я.

Повторять, что это был не мой уровень игры, не собиралась.

– Я просто хотел тебя видеть, – качнул он головой, понимая больше, чем я могла сказать. Несмотря на все кодировки, каждое наше слово контролировалось.

– Извини! – я оттолкнулась от стола, развернулась спиной к внешке.

Та вслед за мной не сдвинулась, вызвав истерический смешок. О том, как ее товарка пряталась от Шаевского, забыть оказалось непросто.

– Валанд подтвердил уровень лиската, – ошарашил меня Риман, сбив настрой, когда было уже все равно. – И его информация соответствует действительности.

– А меня ты выбрал в качестве посредника? – резко развернувшись, довольно едко уточнила я, чувствуя, как на смену некоторому отрезвлению приходит ярость. Не моя... она накатывала с той стороны, просачивалась сквозь экран, растворяя единственную преграду, служившую мне защитой.

– Предлагаешь контактировать со Штормом? – поинтересовался он, за мягкостью вопроса скрывая предупреждение.

Порывы ветра размазывали по его лицу капли дождя, стирая резкие тени, обнажая то, что скрывалось за самообладанием.

Опустошенность....

– Ты не оставляешь мне выбора, – развела я руками. – Прозвучало, как ультиматум.

– И кого из нас двоих ты сейчас спасала?

Вопрос опять был на грани. Не решений – выбора, который не изменить.

– Себя, – ответила я, предпочтя третий вариант. – Моя оценка ситуации – вероятность смены власти на Самаринии.

Он скривился вполне по-человечески. И не скажешь, что жрец высшего посвящения, для которого идеальное владение своими эмоциями столь же естественно, как и потребность дышать.

Впрочем, в последнем я не была уверена. Не про эмоции, про дыхание. Иногда казалось, что поставь они перед собой цель обходиться без воздуха, без труда могли достичь. По крайней мере, этот – точно.

Существовало ли для него вообще понятие: невозможно?

Вопрос мне самой казался риторическим.

– Я не допущу этого, – вторя моим собственным мыслям, не холодно – безразлично, отозвался Риман.

– Какой ценой? – вздохнула я, понимая то, что стояло за его словами. Не как аналитик Координационного совета, не как помощник директора Службы маршалов. Как женщина! Осознавая боль, слезы, потери....

Не прожитые жизни.... Не спетые песни.... Не написанные стихи....

Слова были не моими, но они очень близко описывали то, что я испытывала, когда слышала его голос.

– Той, которую еще можно оправдать, – столь же ровно ответил он и на этот мой вопрос. – Ты же знаешь....

Риман не закончил, предлагая продолжить за него. Медленным взглядом прошелся по мне. Лицо... Шея.... Задержался на планке с левой стороны груди. Имя и должность....

Я все еще была Лазовски.

Ему хватило появиться с той стороны экрана, чтобы расставить все по своим местам. Словно не было последних месяцев, словно не было безумия, подтолкнувшего нас с Ровером друг к другу.

– Знаю! – отрезала я, помня и про Зерхан, и про вывезенных с планеты девушек, двоим из которых больше уже никогда не увидеть дом.

Не забыла я и о Скорповски. О тех часах, когда тот, не меняя интонаций повторял одни и те же вопросы, требуя рассказать все, что мне было известно о деятельности организации, в которую входил. И о том безграничном спокойствии, которое испытала, оказавшись в руках спасшего меня Римана.

Черное и белое....

– Черное на белом... – произнесла я вслух, позволяя себе вспомнить, как падал его черный плащ на белый пластик пола.

– Белое на черном... – повторил он, неожиданно хрипло, переставив слова, перемешав то и это.... Рывком расстегнул фиксатор, отбросил хлопнувшую на воздухе ткань в сторону. – Я обещал тебе, что отпущу....

– Не сейчас... – с трудом протолкнув воздух в ставшее вдруг узким горло, попросила я. – Не сейчас....

– Сейчас! – он сделал шаг ко мне... остановившись на самой грани, разделявшей нас. Настолько близко, что я четко видела, как стекают капли по его лицу, как дрожат на кончике носа, как срываются вниз с подбородка....

– Да! – хоть и тихо, но твердо произнесла я, понимая, что назад пути нет.

Ровер оказался не прав. Не прощанием стала наша последняя встреча – прощением. Ему. Мне.... Нам всем. За предательство, которого не было.

Риман на мгновение закрыл глаза... лицо не разгладилось, но тяжесть ушла, оставив после себя даже не покой – умиротворение.

– Моя жизнь принадлежит кайри, – опустившись на одно колено, не столько торжественно, сколько утверждающе, произнес он. Когда поднялся, в его взгляде была невообразимая, безудержная уверенность.

В себе!

– Мы открыты для сотрудничества, – продолжил уже совершенно иным тоном, опередив меня буквально на секунду....

Наверное, к лучшему. Ощущение, что он только что захлопнул дверцу клетки, в которую меня поймал, было слишком отчетливым, чтобы его пропустить.

– Кто станет посредником? – без напряжения приняла я тот факт, что вектор встречи вновь изменил направление.

Приоритеты....

Так было проще. Хотя бы сейчас.

– Валанд, – "порадовал" меня Риман. – Это – решение эклиса Ильдара. Все контакты под моим контролем.

– Комментарии по ситуации?

Тот посмотрел на меня несколько недоуменно, потом... довольно усмехнулся:

– Добавить пока нечего, но....

Я уже видела однажды, как взрывается сорвавшимся с поводка бешенством его взгляд, так что сумела не вздрогнуть, лишь невольно отступила, ухватившись за спинку стоявшего рядом стула.

Моя реакция от внимания Римана не ускользнула, но объяснений не последовало, он лишь качнул головой и... оборвав связь, исчез за рябью настроечной таблицы.

Резко выдохнув, я тяжело рухнула на стул, только теперь осознавая, насколько сложным оказался короткий разговор. Когда в кабинете появился Орлов, все еще под "вдох-выдох" пыталась успокоить сбившееся дыхание.

– Встать! – жестко приказал генерал, остановившись напротив.

Как вскочила, не осознала, сообразила, что стою, когда он схватил меня за плечи. Встряхнул, заставляя собраться.

– Все, – сипло выдавила я из себя, пытаясь не растечься в руках генерала. – Можете отпускать.

– Уверена? – уточнил он недоверчиво. Когда я кивнула, отошел в зону отдыха. – Коньяк, виски, кофе?

– Воды, – попросила я довольно сипло, догадываясь, что в моем состоянии с алкоголем могут не справиться и боты. – Вы знали? Знали, что Риман....

– Догадывался, – ответил Орлов, возвращаясь с бутылкой воды. Кажется, мой срыв его нисколько не смутил. – Валанд молчал несколько месяцев. Всё, что было известно о нем – жив. И то, благодаря посредничеству Марии Истоминой. А тут – прямой контакт на Ежова.

– С величайшего соизволения! – сделав глоток, процедила я сквозь зубы. Теперь, когда все оказалось позади, злость служила подспорьем.

– Это – предупреждение, – с легкой укоризной поправил меня Орлов. – И ты не ошиблась. Дело не в том, что будет происходить там, важнее, что в результате получим мы. Сеть Эхтандраева продолжает существовать. Это – факт, с которым нам придется считаться. Второй факт – ее нити через Приам протянуты в сектор Самаринии.

– Освобождение помощника адмирала и еще одна попытка разбить Союз, – повторила я вслух то, что не так давно набирала на планшете. – Мрачная перспектива.

– Элизабет, – Орлов забрал у меня бутылку, отставил на стол, – ты помнишь наш разговор?

Мог и не спрашивать. Каждое слово, произнесенное им по окончании той операции, отпечаталось в памяти. Не стереть, даже если очень захотеть.

Для меня – все на грани. Кому верить, где искать опору....

Генерал вышел на связь, не дав мне повторить путь Ровера, не позволил сдохнуть там, внутри, где все еще билось сердце. Посмотрел с экрана. Как всегда спокойный. Как всегда – подтянутый. Достаточно, чтобы принять: мое место рядом с ним.

Слова добавили четкости этому пониманию: "... мы с тобой оба – офицеры. Ты получила задание, ты его выполнила. И, главное, выполнила вовремя, успев, пока не стало поздно. Все остальное..."

Я не дождалась продолжения, попыталась подсказать: "Неважно?"

Он повторил, словно меня и не услышав: "Все остальное останется грузом на нашей совести".

– Операцию с Низмориным продолжаем, – протянув паузу, чтобы я могла вновь "прожить" те минуты, заговорил Орлов вновь. – Мы обязаны пресечь освобождение Долгина. Иначе все, что уже сделали, потеряет свою цену. Отданные жизни – тоже.

За двадцать минут, которые мы отсутствовали, в зале совещаний ничего не изменилось... если только опустел продуктовый рюкзак, который приготовил для всех Кабарга.

И лишь для меня вновь все стало иначе. Проще. И... яснее....

* * *

– В идеале – паритет между знанием психологии контингента, с которым мы имеем дело, и их, тоже знанием, но территории, на которой приходится работать.

– А такое возможно? – задорно улыбнувшись, с места спросил Низморин.

Я бросила быстрый взгляд на "спрятавшегося" в своей раковине Ровера и... улыбнулась в ответ:

– В моей практике еще не случалось, – произнесла я чистую правду, вызвав в зале дружный смех.

Совещание у Орлова закончилось поздно. Та часть, на которой присутствовала я. Вторая, с другим уровнем доступа, затянулась до утра. Об этом я узнала у Лазовски, который забрал меня из Управления. То, что спать ему не пришлось, было заметно. Больше, чем прошлым вечером.

Мне тоже не удалось передохнуть. Не так, чтобы уж совсем, но набрала лишь самый минимум – часа три.

– Позвольте еще один вопрос, – раздалось из четвертого ряда.

Я вновь посмотрела на Лазовски, предпочтя уйти в тень, но Геннори на реплику никак не отреагировал, продолжая стоять на самом краю небольшой площадки, на которой была установлена трибуна.

Мое участие в его докладе изначально не предполагалось, но... так получилось. Сделанные мною заметки, натолкнули Ровера на мысль разбавить свое выступление.

Или не Лазовски.... Или... не натолкнули....

Утверждать что-либо конкретное я бы не взялась.

– Да, слушаю вас, – кивнула я поднявшемуся офицеру.

Полковник, штабной, с явными признаками интеллекта на породистом лице. Волосы коротко стрижены, "стоят" ежиком. Лицо узкое, вытянутое, от левого глаза вниз по щеке тонкий шрам.... Ему шло, делая внешность более выразительной, но все равно странно, почему не свел. Нос орлиный, аккуратные, ухоженные усы. Губы тонкие. Взгляд цепкий, с едва заметной надменностью. Выправка.... Идеально подогнанная по фигуре форма....

Холеный, знающий себе цену и весьма неоднозначный, вызывающий опасения....

– Все основные примеры, которые использовались в докладе полковника Лазовски, касались взаимодействия с территориальными структурами розыска. Это понятно – специфика отдела поиска службы Маршалов, который он долгое возглавлял и который перешел к вам по наследству. – На Лазовски полковник не смотрел, обращался только ко мне, что выглядело несколько странно. Ровер изначально расставил акценты: я лишь иллюстрирую его тезисы реальными ситуациями из прошлых операций. – Но, насколько мне известно, лично вам приходилось взаимодействовать и с О-да, и с контрразведкой.

– Вы не могли бы представиться? – попросила я, давая себе минуту для размышлений. О чем он говорил было понятно, но вот упоминать об этом именно сейчас мне точно не хотелось.

– Да, конечно, – вроде как, извиняясь, вздохнул он. – Полковник Даудадзе. Управление перспективных разработок.

Не вздрогнула я с трудом – на ловца и зверь. Вот только ловец был не тот, о моем контакте с Даудадзе в оговоренном с Орловым плане речь не шла.

– И что же вы конкретно хотите услышать, господин полковник? – иронично дернула я уголками губ. – На каком счете зависло наше противостояние?

Зал на мою реплику вновь ответил смехом, что не отменяло интереса.

– И это – тоже, – довольно добродушно отозвался Даудадзе, вписавшись в общий фон происходящего, похожего на дружеский разговор за чашкой кофе, – но в вашем случае мы имеем едва ли не обратную ситуацию той, которая является темой доклада. Вариант, когда спецслужбы отрабатывали свои задачи под прикрытием маршалов.

– Вы имеете в виду "Зерхановский апокалипсис"? – уже другим тоном уточнила я.

Вспоминать об этом не хотелось. И не только здесь, и не именно сейчас.

Первые контакты, первые наметки будущих схем совместной работы, первое осознание, что мы – команда....

Полтора года, для которых у меня не находилось четкого определения.

– Как минимум, – кивнул Даудадзе, явно намекая на то, что его любопытство простирается значительно дальше.

– Тогда начнем со счета, – я спустилась с возвышения, подошла ближе к первому ряду, остановившись напротив Низморина, но так, чтобы держать взглядом и Даудадзе, и Ровера. – Лидирует пока служба Маршалов, но мы стараемся этот факт не афишировать.

– Это как? – Даудадзе явно не ожидал подобного ответа. Да и не он один.

– Благодаря особому положению, в котором мы уже не "те", но еще и не "эти", навыки выживания у нас развиты очень высоко. Это позволило без особых потерь уяснить одну истину, – начала я объяснять, заставляя себя смотреть на Даудадзе с лукавством. – Из двух вариантов: мы должны или нам должны, второй выглядит предпочтительнее.

– Вы говорите о добровольности собственного участия в подобных операциях? – не задержался он со следующим вопросом.

И ведь бил точно, великолепно зная, о чем именно спрашивал.

Свести все к шутке? Перевести стрелки на Лазовски?

Принять решение я не успела. Сорвав настрой и напомнив, что за стенами этого здания нас всех ждали иные задачи, в зал быстрым шагом вошел дежурный офицер и направился прямо ко мне.

– Вас срочно вызывают, – подойдя ближе, чуть слышно произнес он. – Ваш заместитель.

По требованию безопасников, средства связи во время докладов блокировались, все контакты шли только через оперативный штаб.

– Прошу меня извинить, – пожав плечами, посмотрела я на Даудадзе, – служба.

Он понимающе улыбнулся и перевел взгляд на Лазовски, предлагая тому продолжить разговор. Оставлять свой интерес без удовлетворения он явно не собирался.

Забрав с трибуны планшет, я вновь спустилась в зал. Дежурный офицер меня дожидался, продолжая стоять в самом начале центрального прохода. Я бы предпочла боковой, но....

– Я с тобой свяжусь, – неожиданно поднялся со своего места Низморин, преграждая путь. – Позволишь? – Говорил он тихо, но иногда достаточно и факта. Это был тот самый случай.

– Да! – коротко бросила я, спиной ощущая бесчувственный взгляд Лазовски. – Я в управлении допоздна, – добавила, хоть могла этого и не делать. Ситуация и так была более чем очевидна.

Паузы не возникло, на помощь пришел Ровер, переключая внимание на себя:

– Как уже упомянула госпожа Лазовски, в службе Маршалов довольно быстро осознали, что участие сотрудников в операциях спецслужб может быть обоюдно выгодным. – Голос хоть и звучал несколько холоднее, чем в начале выступления, но все-таки достаточно эмоционально, чтобы у него это получилось.

Что было дальше, я уже не услышала, покинув зал.

– Благодарю, офицер, – кивнул дежурному дожидавшийся меня Ханаз. – Можете быть свободны. – Когда тот отошел, указал мне на выход. – Эксперты дали заключение. В Дербиши был действительно Барберян. Голосовые сканы плюс биология.

– И когда они дали это самое заключение? – остановившись перед лифтовым тамбуром, невинно поинтересовалась я.

Новость, конечно, горячая, но не настолько, чтобы срывать меня во время доклада.

– Часа три назад, – ничуть не смутившись, подтвердил он оба предположения.

И то, в котором я делала вывод, что это был лишь повод, и то, в котором Шаиль фигурировал в качестве моего ангела-хранителя.

– Что-то еще? – дождавшись, когда сдвинется створка лифтовой кабины, оставляя нас одних, уточнила я. Активированное искажающее поле позволяло говорить свободно.

– Попытка войти в нашу систему, – скривившись, выдал он. – Если бы не Вано....

– Подожди, – остановила я его, не дав закончить фразы. – Что значит: если бы не Вано...? А куда смотрели ССБешники?

– Ты меня спрашиваешь? – вроде как удивился Ханаз. Вот только взгляд был из тех, когда и вопросов не требуется.

– Злобину сообщили? – тем не менее, предпочла я спросить.

– Нет, – ожидаемо отозвался он. И добавил, успев за мгновения до того, как лифт остановится на техническом уровне. – Это – твоя игра.

Несмотря на весомость, с которой произнес последнюю фразу, отдавало тщательно скрытым сарказмом. Тут и чутье вряд ли поможет разобраться, кто игрок, а кто....

– Госпожа Лазовски, – не дав мне додумать мысль до конца, подошел к нам офицер. Тоже из оперативных дежурных, но с другим уклоном. Служба безопасности, но не Вороновские ребята, штабные. Подал слот: – Оставили для вас. Кто именно, выясняем.

– Техники проверили? – перехватил мою руку Шаиль, задвинул к себе за спину.

Словно это могло помочь... если что....

– Так точно, проверили, – совершенно бесстрастно ответил офицер. – Без сюрпризов.

– Раз без сюрпризов, тогда – мне, – забрав слот у дежурного, недовольно буркнул Ханаз. Отступил в сторону, пропуская меня к стоявшему на стапеле катеру. Когда сделала шаг вперед, поравнявшись с заместителем, негромко, только для меня, добавил: – Я с пилотом.