Текст книги "Офисный роман, или Миссия невыполнима (СИ)"
Автор книги: Наталья Колесова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Глава 18
Юристы вываливают из большого серебристого автобуса, потягиваются, оглядываются, вдыхают свежий воздух, обмениваются впечатлениями, рарассматривают здание деревенского совета. На пороге стоит официально одетый староста, решивший поприветствовать столичных гостей – из вежливости и любопытства. Никогда не ощущала себя настолько важной и нужной персоной: все что-то спрашивают, уточняют, я показываю, в какой комнате размещаются «девочки», в каких «мальчики» – их в два раза больше, теперь моему хубэ точно страшно не будет! – где туалет, умывальник, куда сгружать продукты и напитки…
Чуть позже прибывают добиравшиеся на своих машинах, и первым – чувствую, как приветственная улыбка тает на моем лице – вылезает Хон Сонги. Мне и в голову не приходило, что он тоже может приехать, почему-то не сработала логическая цепочка: юридическая служба – замначальника одного из ее отделений. И он тоже не ожидал меня здесь увидеть: с запозданием кивает на приветствие, подойдя, спрашивает негромко:
– А ты почему здесь?
Улыбаюсь широко, будто улыбка просто нарисована на моих зубах.
– Организацией тимбилдингов занимается отдел управления персоналом, руководитель Хон, вот госпожа Ли нам и поручила… Ваша комната, как и других руководителей, на первом этаже от лестницы налево, проходите пожалуйста.
Сонги крутит головой и мгновенно вычисляет того, кто еще удостоился великой чести поработать на благо юротдела: Ючон как раз подает руку его коллеге, еще одному заместителю начальника, госпоже Ча Хэён. Вид у бывшего сразу становится недовольным, даже сердитым. Хотелось бы решить, что меня ревнуют к моему хубэ (и самой смешно, да!), но понятно, что Ким Ючон напрягает его безотносительно, сам по себе. Может, сегодня, между делом, удастся выпытать, чем именно? Да-да, помечтай еще о доверительных беседах с бросившим тебя парнем!
Госпожа Ча шествует к зданию, обдавая запахом тяжелых духов, как всегда невозможно элегантная и высокомерная.
– Моя комната готова? – спрашивает мимоходом. Обмениваемся с Ючоном паническими взглядами: какая еще комната?! Нас же не предупредили, что «Дьяволноситпраду» – такая кличка у нее в юротделе – изволит посетить столь низменное мероприятие, как «строительство команды», да еще и вне столицы!
– Конечно! – не моргнув глазом, заверяет хубэ. – Пока отдохните, освежитесь напитками – они на столе у входа, и мы вас проводим!
Рысью отбегаем за угол и, устроив короткий мозговой штурм, привлекаем к нему еще и старосту. После яростных уговоров шепотом тот соглашается отдать нам ключ от собственного кабинета, за это мы обязательно ждем его на ужин, где будет вдоволь разного алкоголя и даже говядина[1]. Только сейчас спрячет все важные документы в сейф… Представив, как Дьяволноситпраду листает на сон грядущий пыльные бумаги деревенского совета, я с нервным облегчением хихикаю.
Спустя полчаса веду высокую гостью в кабинет. Женщина окидывает взглядом допотопную мебель, старенький обогреватель в углу, но главное – в комнате имеется диван: не могу представить госпожу Ча на полу в арендованном спальнике. Милостиво кивает:
– Думаю, это лучшее из того, что здесь имеется. Можешь идти.
С облегчением прикрываю за собой дверь. Я очень редко встречаю Дьяволноситпраду, и слава за то всем богам, потому что это натурально моя начальница, но уже в кубе. Даже в десятой степени!
Разместившись и перекусив, несколько десятков человек устремляются к открытому школьному стадиону, где и будут… что там в программе? танцевать, петь, соревноваться, участвовать в разнообразных конкурсах и квестах. Какое счастье, что не мы, стажеры, все это организовываем, а специалисты другого отдела вкупе с руководителями! Собираюсь упасть, задрав ноги, передохнуть от суматошного утра, но Ючон – смотри, какой он энергичный и неутомимый, когда не нужно работать в офисе! – тащит меня на стадион: мол, развлечемся, посмеемся.
Преодоление препятствий, перетягивание каната, эстафеты… Э, да к вечеру все умаются и с ног свалятся, мечтаю я, хубэ не соглашается: наоборот аппетит нагуляют! Некоторое время мы старательно болеем за «свои» команды (я, разумеется, выбираю команду госпожи Ча, потому что против Сонги): скандируем поддержку или возмущаемся коварными подставами. Потом Ючона как незаинтересованное лицо со стороны приглашают судить, а Дьяволноситпраду усаживается рядом со мной. Как всегда невозможно элегантная, в отлично сидящем на подтянутой фигуре дорогущем белом спортивном костюме (даже пыль и грязь боятся ее коснуться!). Уйти сразу неприлично, так что я машинально выпрямляюсь, втягиваю живот и начинаю искать причину вежливо улизнуть…
– Какой милый мальчик, – неожиданно говорит госпожа Ча, указывая подбородком на Ким Ючона. Тот как раз что-то доказывает Сонги: глаза горят, щеки раскраснелись, волосы растрепались…
– Ну да, – кисло соглашаюсь я, – смазливенький…
– Вроде его первоначально брали к нам в юридическую службу?
– Через месяц Ким Ючон будет ваш, целиком и полностью! – заверяю я. Видимо, с таким энтузиазмом в голосе, что руководитель Ча уточняет:
– С ним какие-то проблемы?
Я открываю рот, чтобы вывалить «послужной список» хубэ и… Закрываю. Напугаю еще, и юристы откажутся забирать его к себе! К тому же в последнее время парень так меня выручает, что язык не поворачивается его ругать. Во всяком случае, при посторонних. Пожимаю плечами и говорю беспечно:
– Ничего такого, с чем бы я не справилась!
Королева Ча поворачивает голову и окидывает меня взглядом из-под наращенных ресниц. Как-то… оценивающе.
– Вот как? Очень интересно! Я слышала совершенно другое.
Что такое «другое» я примерно представляю, на собственной шкуре опробовала. А слышала – от кого? Может, и ее Сонги предупреждал? Кто бы мне наконец ответил? Закидываю удочку:
– Говорят, Ким Ючона взяли по протекции?
– Ни в коем случае! – отвечает госпожа Ча скучным голосом. – У нас в «Ильгруп» подобное не практикуется!
Ну да, ну да, слышали мы такие лозунги! Некоторые даже верили. До поры до времени.
– Но мальчик, – взгляд руководительницы вновь возвращается к хубэ, который в этот момент несется по стадиону вперегонки с юристами и хохочет, – милый. Свеженький такой… непосредственный.
Ага, кисло думаю я. Ни дисциплиной, ни элементарными правилами поведения совершенно не отягощенный. Или – теперь уже я исподволь изучаю профиль госпожи Ча – имеется в виду кое-что другое? Интересно, а к начальникам такого ранга все еще применимо правило «никаких романов на рабочем месте», или чем выше человек, тем больше ему позволено?
С одной стороны, это решит множество проблем хубэ – и материальных, и карьерных (если он все-таки останется в «Ильгруп», а не удерет заграницу, как регулярно угрожает), с другой… Такая матерая хищница вряд ли выпустит парня из рук, а если он все же попробует удрать, то точно пострадает. Так что – ну ее!
Поддакиваю небрежно:
– Ага, симпатичный, от девиц прям отбоя нет! Хотя у него постоянная девушка имеется, вроде даже помолвлены...
Вряд ли Дьяволноситпраду такое остановит, но, может, хотя бы задумается… Я ожидаю гневной отповеди: ведь женщина всегда поймет женщину, как бы завуалированно беседа не велась. Или наоборот нейтрально-ледяной реакции: а мне-то что за дело до помолвки какого-то стажера? Но руководитель Ча вдруг очень оживляется:
– Неужели? Как интересно! А кто она?
Развожу руками уже искренне:
– Откуда мне знать! – Начни Ючон перечислять всех своих клиенток, я, наверное, и упомнить не смогу!
Руководитель Ча неожиданно похлопывает мою руку прохладной холеной ладонью:
– Если вдруг узнаешь, кто это, шепни мне на ушко! Буду очень благодарна! – и упруго поднявшись, спешит к своей команде: как раз объявляют следующее соревнование. В недоумении хлопаю глазами: и что, пойдет к гипотетической девице разбираться? Бр-р-р! Представляю, ко мне бы такая заявилась!
Некоторое время раздумываю, не предупредить ли хубэ, что одна из его будущих коллег им очень заинтересовалась. Парень будет держаться настороже или наоборот увидит перед собой новую заманчивую цель? Так. Все, что с Ким Ючоном случится дальше, уже не моя забота. У него своя собственная жизнь и свои собственные планы – вот пусть сам и разбирается!
***
[1] Говядина в ЮК дорогая.
Глава 19
Обед нам обеспечивает кейтеринг. Тут наша с хубэ помощь минимальна: только проследить, чтобы блюда соответствовали вчерашнему заказу на выездное обслуживание.
Но обед получается выездным даже дважды! Не успевают галдящие юристы наполнить тарелки и разбрестись – кто за столы на улице, кто на террасу – как подъезжает белый грузовичок, победно оповестив о своем прибытии длинным оглушительным гудком. Нам еще не видно, что на нем написано, но те, кто рядом, оживляются, улыбаются, указывают, обсуждают, а потом еще и начинают весело скандировать:
– Хон Сон-ги! Хон Сон-ги!
Мой бывший поднимается из-за стола и с неловкой улыбкой пробирается к грузовику, где пара расторопных парней уже преобразуют машину во всем знакомый фургончик с едой. Подойдя, я вижу на белом боку грузовичка розовый лозунг: «Хон Сонги, удачи!!!» С тремя восклицательными знаками.
– Ого, не знал, что замначальника Хон так популярен! – комментирует Ючон. – Прямо будто фанаты какого-то айдола[1] угощение прислали!
Через мгновение мы узнаем, кто тут главный фанат Хона Сонги: из подъехавшей следом машины европейской марки вылезает его длинноножка. Эффектно замирает под многочисленными любопытными взглядами – или ждет, когда жених поспешит ей навстречу? Непринужденно берет подошедшего мужчину под локоть и, приложив ладонь к груди, кланяется всей компании.
– Здравствуйте. Я Со Наюн, невеста руководителя Хона Сонги. Приехала его поддержать.
Народ активно приветствует и оценивает невесту, а на угощение и вовсе реагирует так, как будто не оставил за спиной только что заполненные тарелки: грузовичок просто берут штурмом. Я кривлюсь:
– Можно было тогда и не напрягаться!
– Ага, так вот кто ее жених!
– А ты что, не знал? Вы же с ней давние друзья!
– Неа. Наюнка сказала, что помолвлена, и что он работает в «Ильгруп», на этом всё, а дальше я не расспрашивал. – Ючон с интересом разглядывает парочку, будто прикидывая, подходят ли они друг другу. Выдает итог: – Похоже, ей повезло…
Удивляюсь:
– Почему «ей»? Это как раз ему повезло, такой куш отхватил – дочку своего начальника, карьера и все блага обеспечены!
Парень косится на меня.
– А откуда нуна об этом узнала? Они же вроде не афишировали свои отношения?
Спохватываюсь:
– Не помню, слышала где-то...
– Минхва-нуна, сейчас все вкусняшки разберут, ускоримся! – Ючон неожиданно хватает меня за руку и тянет в водоворот клубящихся у грузовичка людей. Я упираюсь, да куда там, тащит как на прицепе! Очутившись рядом с откидным прилавком, прячусь за хубэ, оживленно выпаливающим: «Привет, Наюн-ши, хорошо выглядишь! Нам два айс американо, а еще…» – и он начинает скороговоркой перечислять всё, что видит. А я встречаюсь глазами с хоновской невестой. Приветливой улыбки на ее лице как ни бывало; взгляд снайперский, словно у меня на лбу красный кружок мишени. Эй, подруга, это я должна так на тебя смотреть! Аккуратно кивнув посередине между ней и Сонги, дергаю хубэ за рукав:
– Хватит! Оставь что-нибудь другим!
– Да ладно! – отвечает тот безмятежно. – Она много привезла, всем хватит. Спасибо, милашка Наюн! Увидимся!
Девушка отвечает вежливой улыбкой, но пока мы возвращаемся к террасе, чувствую ее сверлящий мой затылок взгляд. Ючон вываливает добычу на чистые янтарные доски рядом с нашими тарелками и щедро предлагает:
– Ешьте до отвала, сонбэ!
Да от Наюновских гостинцев я точно заполучу себе какую-нибудь язву желудка! Вдобавок к той дыре, что еще не заросла в сердце, и – машинально трогаю затылок – которую приобрела сейчас.
– Голова разболелась? – замечает мое движение энергично жующий Ючон. – Ну да, толпа, шум… может, сонбэ отдохнет пока в комнате? Я тут один справлюсь.
– Правда справишься?
– Да конечно!
Соблазн удрать хоть на время пересиливает «добросовестность и трудолюбие», которые я декларировала прошлым утром.
– Тогда я пошла. Зови, если что-то случи…
– Да идите уже, Минхва-сонбэ! – отмахивается Ючон.
В комнате, которую предстоит делить этой ночью еще с десятком женщин, доедаю остывший привозной обед и сворачиваюсь клубком на своем спальнике. Как-то не готова я была столкнуться сегодня не только с бывшим, но и с его нынешней. Утреннее воодушевление и гордость от хорошо сделанной работы сменяются саднящей болью. Когда я перестану так реагировать на них – по отдельности и тем более вместе? Когда успокоюсь, смирюсь, привыкну? Лет через десять? Никогда? Надеюсь, никто из окружающих не заметил моей реакции…
Просыпаюсь через несколько часов: да что ж такое, почему меня в этой поездке постоянно рубит? От переизбытка свежего воздуха? Снова испугавшись времени на часах – так поздно?! – торопливо обуваюсь и вылетаю наружу.
А там…
Там уже все готово! Мой хубэ, оказывается, прекрасный организатор! Вернее, припрягатель к своей собственной работе безвинных окружающих. Эти самые окружающие – молодые юристы – со смехом и шутками как раз накрывают длинный стол, составленный из складных столиков для пикника. Даже Хон Сонги достает из упаковок и расставляет бутылки. Это уж никуда не годится! Издалека кланяясь, я подбегаю к нему:
– Руководитель Хон, что вы делаете?
– Выспалась, Минхва-ши? – как ни в чем ни бывало интересуется Сонги.
– Э… да, – теряюсь я от вопроса. А еще больше – от заботы в его взгляде.
– Отлично! – И говорит потише: – Я же знаю, как ты всегда себя загоняешь, пользуйся возможностью, отдохни хоть здесь.
Едва не умилившись, вовремя напоминаю себе, что: во-первых, мы на работе, во-вторых, он – теперь совершенно чужой мне человек, а в-третьих… Где там его длинноножка? Снова кланяюсь и твердо заявляю:
– Руководитель Хон, спасибо, что помогаете, но это наша с хубэ обязанность! Разрешите! – и забираю у него из рук букет бутылок.
– …Сонбэ не умеет быть благодарной! – ворчит сидящий рядом со мной Ючон. Все уже за столом, уже провозгласили тост «победила дружба» – соревнование между отделами закончилось вничью; уже не забывший об ужине деревенский староста пригласил приезжать снова и теперь с чистой совестью и завидным аппетитом поглощает дорогое мяско с алкоголем. Я все порываюсь то принести-подрезать продуктов, то встать к грилю, но Ючон удерживает меня, уверяя, что у него все схвачено, молодые юристы просто рвутся показать начальству свое рвение и трудолюбие…
– Ты их подкупил или очаровал? – интересуюсь я.
Хубэ смеется:
– И то и другое!
– Это тебя я не умею благодарить?
– Нет. Руководителя Хона, – Ючон указывает подбородком, и мне все-таки приходится взглянуть туда, куда смотреть категорически не хочется. В торце стола сидит Сонги с невестой, обрядившейся в открытый, буквально вечерний наряд: наверное, так она представляет себе дресс-код для загородного пикника. Уже замерзла, вон как к женишку жмется! Надеюсь, заработает себе воспаление легких на пару с циститом, мстительно думаю я.
– А его за что?
– Минхву-сонбэ спрашивал, когда вы отдыхать ушли. Сказал не будить, пока сама не выспится, и так справимся. Нагнал помощников, еще и сам столы-стулья таскал…
– И за что мне такая забота? – язвительно спрашиваю я, запивая это сообщение добрым глотком соджу. Мысленно продолжаю: лучше бы два года назад обо мне волновался!
– Вот и мне интересно, – поддакивает Ючон. – Руководитель Хон сказал еще, что вы о себе вообще не заботитесь… Так хорошо вас знает? Вы много общаетесь?
Пропустив первый вопрос, честно отвечаю, что общаемся мы редко и только по работе, а вообще, налей-ка своей сонбэ еще рюмочку, что-то я подмерзла.
Ким Ючон за сегодняшний день стал очень популярным: к нему то и дело подходят чокнуться, похвалить, поругать, что он подсуживал той или другой команде, сказать спасибо, что так хорошо все организовано, и снова чокнуться. Хубэ встает, благодарит, кается, переводит все похвалы на меня и просит оставлять в корпоративной сети отзывы об отличной работе нашего отдела, прежде всего стажера Ким Минхвы, снова чокается…
Когда в очередной раз опускается на стул, я пихаю его локтем:
– Помнишь о своей норме? Сколько ты уже выпил?
Ючон показывает три пальца и шепчет, склонившись к моему уху, – хотя вокруг уже галдят так, что можно преспокойно признаваться хоть в любви, хоть в убийстве:
– Я уже раз пять наливал воду вместо соджу!
От его горячего дыхания по шее бегут мурашки, но я перехватываю взгляд бывшего и не отодвигаюсь. К тому же и сама подмерзла, так пусть хоть с одного бока меня греет большой и теплый хубэ.
Неожиданно Хон Сонги поднимается и, перекрывая шум, заявляет:
– Хочу поблагодарить отдел управления персоналом в лице этих двух энергичных стажеров Ким Минхвы и Ким Ючона за отличную организацию тимбилдинга! Представляю, как непросто было устроить такое количество человек, позаботиться о нашем быте, комфорте, этом богатом столе… (аплодисменты, топот, свист).
Поднявшись, гляжу на Сонги во все глаза: какой он, оказывается, красноречивый! А раньше и лишнего слова из него было не вытянуть. Так изменился или всегда был таким, просто на меня ему даже слов было жалко?
– …хочу в знак благодарности выпить вместе с ними!
С поклоном подставляю подошедшему Сонги свою рюмку: тот наполняет ее и скептически смотрит на протянутую Ючоном.
– Ну, это не серьезно! – Наливает полный стакан и всовывает хубэ. Говорит наставительно: – Вот так надо пить, когда угощает начальство! Учись, стажер, далеко пойдешь!
Чокнувшись с ним, парень косится на меня с веселым ужасом – вскинутые брови, вытаращенные глаза: что мне делать?!
– Ну, комбэ[2]! – подбадривает Хон, опрокидывает свою рюмку и смотрит на Ючона с ожиданием.
Может, и он знает о слабости нашего младшего? Кимовская подружка тире хоновская невеста поведала? Очень напоминает ситуацию с менеджером Рю, но у того хотя бы причина для неприязни имеется. Кругом уже стучат по столу, подбадривая медлящего хубэ. Я решительно опустошаю свою рюмку и, отобрав у парня его стакан, так же решительно выпиваю и опрокидываю над своей головой, показывая, что внутри не осталось ни капли. Под удивленное и одобрительное «у-у-у!» со всех сторон громко объявляю:
– Я сегодня – «черная роза» Ким Ючона, так что весь алкоголь моего хубэ отдаете мне!
С вызовом смотрю в ничего не выражающее лицо Хона Сонги. Тот пожимает плечами, сообщает Ючону: «повезло тебе с сонбэ», и возвращается к невесте, напряженно за нами наблюдающей – боится, после выпивки я закушу ее ненаглядным? Плюхнувшись на место, дергаю хубэ за рукав:
– Садись, чего торчишь?
Тот медленно опускается на стул, не сводя с меня глаз. Спрашивает – недоверчиво, как вчера с завтраком:
– Сонбэ и правда хочет меня выручить?
– А что, опять тебя на себе волочь? Все нормально, у меня метаболизм бешеный, до потери сознания не упьюсь, не бойся! Ну а если упьюсь, теперь уже ты меня потащишь, тем более тут недалеко.
Ючон порывисто кланяется, едва не боднув лбом собственную тарелку:
– Спасибо большое… Минхва-нуна! Спасибо!
Странный парень. Всегда удивляется и благодарит за то, что само собой разумеется!
Метаболизм метаболизмом, но все-таки я выпиваю сегодня куда больше, чем обычно. Хотя соображаловка все равно остается на месте. С чьей-то помощью я еще собираю и упаковываю еду – подальше от ночных зверюшек и птиц, отбираю у старосты любовно прижатую к груди бутылку дорогущего виски, взамен всучив макколи; расталкиваю уснувших прямо за столом (чтобы не замерзли ночью до смерти, мы все-таки в горах) и направляю их в спальни, при этом в упор не замечая ускользающие в темноту парочки… Тело и голову иногда заносит на поворотах, но меня неизменно поддерживает хубэ, беспрерывно нудящий, чтобы я шла спать, он сам справится… Как не понимает, что я просто не усну, если что-то недоделано? Может, во мне и впрямь умерла хозяйка постоялого двора? Не в то время я родилась, ох, не в то…
Мельком замечаю, как Хон Сонги усаживает в машину свою Наюнку – да, не королевское дело спать в каком-то деревенском домишке, уж она-то явно забронировала себе что-то получше!
Наконец дом и двор стихают, лишь на террасе беседует парочка юристов, осыпая друг друга мудреными терминами и пунктами-подпунктами, словно какими-то загадочными ругательствами.
– Спать! – командует мне в затылок хубэ.
Отмахиваюсь:
– Да иду я, иду!
– Сладких снов.
– И тебе.
В комнате «девочек» тепло, даже душно, я оставляю щель в двери и свет на площадке – чтобы не блуждали, если пойдут в туалет или за водой. Падаю на свое место: ура, день, полный тревог, забот и хлопот, наконец-то завершился! Сплю.
И просыпаюсь через какую-то пару часов, конечно, я же полдня продрыхла! Прислушиваюсь к организму: слегка мутит, во рту сухо, но антипохмелин не понадобится. Аккуратно ступая по скрипящим ступеням, спускаюсь под звуки многоголосого храпа. Особенно могучий доносится из комнаты руководительницы Ча: ну так львица и во сне остается львицей!
Во дворе тихо и темно, лишь горит неяркая лампа над входом, в которую упорно бьются осенние мотыльки. Оптимисты! Сажусь на доски террасы, подтянув к груди колени. Смотрю на низкие звезды и медленно катящуюся по небу луну. Так тихо, что и впрямь кажется, в мире остался только ты. И сверчок. И шуршащие крылышками мотыльки. И редко подающая голос ночная птица. И неумолкающий хлопотливый ручей.
И…
Прислушиваясь, поднимаю голову с колен. Нет, не показалось.
Чьи-то шаркающие, неровные шаги. Кто в глухую ночь по темноте шляется? Заблудившийся юрист? Или кому-то не хватило, пошел догоняться в деревенское кафе, но у нас самих еды и выпивки еще до неба, только руку протяни! А может, решил вернуться неутомимый староста? Или там вообще какое-нибудь животное? Корова, допустим, или… м-да, тут же кругом леса, так что может появиться и дикий кабан. Или медведь. Ну не тигр же?!
Я вскакиваю и отступаю к двери, изо всех сил таращась в ночь.
Но заблудившийся пьяница или даже тигр предпочтительнее еще одного… субъекта, которым меня запугивал вчера проклятый хубэ: в темноте как при проявке старой фотографии медленно проступает нечто блеклое, белое, колышущееся из стороны в сторону… Прибавь еще канонических стонов – и вот тебе бродячий квисин, чья-то неупокоенная душа, ненасытный призрак, ненавидящий все живое!
Но стонов нет, лишь к звуку неровных шагов прибавляется чье-то шумное дыхание… Только поэтому я остаюсь на месте, на последних остатках храбрости уговаривая мозг включить логику: призраки не дышат, а тигры не ходят на двух ногах! А от ночного маньяка – опять же спасибо за этот вариант извращенной фантазии Ючона! – я сигану сейчас в приоткрытую дверь…
Стиснув ее металлическую ручку, окликаю тряским голосом:
– Эй, кто там? Отзовись!
Темнота и отзывается:
– Сонбэ? Вы почему здесь?
Холод испуга сменяет горячая волна облегчения и – злости. Я почти рычу:
– Ким Ючон?! Какого ты?.. – и осекаюсь, когда хубэ выходит из темноты в рассеянный сумрак, а потом под свет тусклой лампы – но в каком виде! Мокрый с головы до хлюпающих кроссовок, в прилипшей к торсу белой майке – ее-то я и приняла за квисиново одеяние – и… злющий донельзя.
Ахаю:
– Ючон, ты что… что случилось?!
Парень делает еще пару неровных шагов, задирает голову, глядя на меня снизу. Выдыхает сердито:
– Что за шуточки, сонбэ!
И начинает падать.
***
[1] Айдол – «идол», звезда сцены, экрана.
[2] Комбэ – поехали, за здоровье, до дна.
