Текст книги "Офисный роман, или Миссия невыполнима (СИ)"

Автор книги: Наталья Колесова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 25

…Ну вот, спугнули!

Он даже не понял, что сонбэ реально явилась к нему домой. Открывал дверь в полудреме, и как сквозь туман наблюдал за хлопочущей девушкой. То и дело проваливался в короткое горячечное забытье, а, открывая глаза, видел, что кто-то (Ким Минхва? с чего вдруг? откуда?) ходит по его квартире. Еще и что-то от него требует: есть? пить? спать? Нигде от нее не скрыться, даже в собственном доме достанет! Чтобы отвязаться, он что-то ел, какие-то лекарства глотал и даже немного поспал – а ведь сутки промаялся практически без сна: только глаза закроешь, как тут же просыпаешься от холода или жары, головной боли или приступа кашля.

Понял, что все происходит в действительности, лишь когда сонбэ положила ладонь на лоб. Холодная, успокаивающая, прогоняющая боль рука. Давно забытое или просто выдуманное прикосновение маминой ладони…

Это же Минхва?! Как она сюда попала? Как он рад, что она пришла и о нем заботится! Пусть даже в своей привычно ворчливой манере, еще и командует им в его собственном доме! Ладно, он ведь обещал себе ее слушаться…

Когда открыл глаза в следующий раз, даже пожалел, что уснул. Потому что Ким Минхва до сих пор была рядом, по ее меркам, даже неприлично рядом. К тому же все еще держала его за руку… или он ее? Да неважно! Уже традиция такая: глазеть на нее, спящую. Скоро перейдет в привычку. Кстати, неплохие – и традиция, и привычка. Хорошо бы нуна засыпала и просыпалась рядом с ним почаще. Можно даже каждый день. Утро. Ночь.

Протянув руку, он осторожно отвел выбившуюся из прически – если так можно назвать вечный тугой «хвост» – прядь волос, мешающую ему смотреть. Пальцы нерешительно замерли над лицом девушки: коснуться-погладить? Увидеть, как она просыпается, как смотрит на него так близко. Неизвестно, на что бы он решился, не подбрось обоих звонок в дверь. Проклиная все и всех, особенно тех, кто заявился к нему так внезапно и так не вовремя, Ючон нырнул под одеяло.

В квартиру ворвались – ну кто бы мог ожидать! – бабушка в компании матери. Сходу начали его строить и прогонять Минхву. Омони еще и оскорбить пыталась. Возмущенный Ючон вылез из своего одеяльного блиндажа, собираясь переключить огонь на себя, но…

Нуна и сама прекрасно справилась. Он и гордился и злорадствовал: что, получили?! Даже виду не подала, как ее раздражают намеки и бесцеремонные вопросы, отвечала спокойно, с полуулыбкой глядя то на одну, то на другую. Еще и за него вступалась! Ведь может же! Так бы себя и вела на работе! Пришлось напомнить себе, что работа для Минхвы главное, а какой-то там Ким Ючон – временный, ненужный, раздражающий фактор, так что нет нужды подлизываться и выставлять себя в лучшем свете перед семьей Ким.

Бабушка неожиданно скоро скомандовала на выход: то ли передумала его воспитывать, то ли получила новую пищу для размышлений. И скатертью бы дорога, но вместе с ними ушла и нуна. Не осталась с ним на ночь, ухаживая, терпя его капризы и, может, даже… Ну это нет, конечно, нет, но всем известно, что больным следует потакать, ни в чем не отказывать. Так что – а вдруг?

Он с сомнением взглянул на часы. Минхва уже должна была доехать, но звонить, наверное, не стоит: ей ведь рано вставать, чтобы с северной окраины города добраться до работы вовремя. Опять же, неизвестно, не взяли ли ее в плен невыносимые аджуммы[1] Ким и не пытают ли сейчас в застенках своего дома!

Ладно, оставим сообщение, ответит, как увидит…

«Как дела? Они не бросили нуну крокодилам? Не заперли в подвале? Не выслали из страны?» – Шутил он лишь отчасти.

Против ожидания сонбэ ответила сразу: «Нет. Нет. И нет. Зато я теперь знаю, в кого ты такой уродился!»

Ючон криво улыбнулся: «Яблоко от яблони недалеко катится, да? Но я очень стараюсь откатиться подальше».

«Судя по всему, не сильно получается, сочувствую. Маленький лайфхак: не хочешь, чтобы к тебе так внезапно врывались ночью, отвечай на телефонные звонки!»

«Спасибо за урок, нуна. Обязательно учту».

«Как температура? Кашель проходит?»

«Все хорошо. Точно никак не обидели, не унизили? Они это умеют».

Пауза, во время которой Ючон сильно напрягся: он им завтра такое устроит! Да даже сегодня!

Но Минхва ответила: «Все хорошо. Застань мама у меня ночью парня, еще бы не такой допрос учинила!»

«А Хона Сонги она у вас не заставала?» – Ючон пожалел, едва отправив сообщение, но удалить уже не успевал.

От ответа потянуло холодом: «Выздоравливай. Спокойной ночи».

«Сладких снов, Минхва-я!» – он провокационно опустил официальное обращение[2], но никакой реакции не добился: нуна прочла, но не ответила. А жаль, еще бы повоспитывала, быстрее бы выздоровел…

Ючон проглотил лекарства, запил чаем, заел кашей – вот и аппетит проснулся! – и отсалютовал виртуальной сонбэ: «Все ваши распоряжения выполнены!» В спальню он не вернулся, устроился тут же на диване: внезапно оказалось, что на нем распрекрасно спится…

***

Две женщины ехали молча. Вернее, одна ерзала, порываясь высказаться, но глядя на задумчивое лицо почтенной родственницы, замолкала, не успев заговорить.

– Мама Ючона[3]… – наконец начала старшая.

– Да, омони? – с готовностью отозвалась невестка. – Видели, он все такой же! Вечно не здоров, и вечно рядом с ним крутятся какие-то подозрительные девицы! Как она сейчас перед нами хозяйку дома изображала, демонстрировала, в каких они тесных отношениях! И трогала его то и дело, и докладывала, как он спит! Еще бы рассказала, каков в постели, тьфу!

Свекровь покосилась на нее с еле заметной усмешкой:

– А тебе это интересно, а?

– Что?! Матушка, да что вы такое говорите! А, вы снова шутите… – пробормотала Гу Суок. Старейшина клана Ким и впрямь обладала странным чувством юмора: не всегда и поймешь, когда шутит. – Так о чем я? Сколько мы с ним бьемся, а толку…

– Ючона пора женить.

– Да-да-да… Что?

– Невестка, ты стала хуже слышать? Парня пора женить.

– Н-но, омони, вы же говорили, если Ючон не исправится, отпустите его на все четыре стороны!

– Он как раз и начал исправляться. Я получаю регулярные отчеты от человека, который приглядывает за ним в компании: внук в самом деле хорошо работает, даже получает похвалы от начальства. А эта девица и правда его сонбэ, говорят, он ее во всем слушается.

– Она же его окрутила!

Хальмони отмахнулась:

– Ну и отлично! Ючону нужна крепкая рука. Составляй список невест из хороших семей, я посмотрю. Будем отправлять его на договорные свидания.

– Но как же, – пролепетала Суок, – ведь даже его старший брат еще не женат…

– Мой старший внук прекрасно справится с выбором достойной супруги, – уже нетерпеливо возразила хальмони. – А вот об Ючоне ты, его мать, и я, его бабушка, должны позаботиться. Привяжем его разумной женой из влиятельной семьи с крепким капиталом, он повзрослеет, и нас не опозорит, и в компании займет подобающее место. – Углядев на лице невестки готовность возражать и дальше, повысила голос: – Неужели я должна повторять дважды?!

– Нет-нет, что вы, омони… – прошелестела Суок и отвернулась к окну. Старейшина и впрямь не терпела никаких возражений.

Но любой приказ и даже закон можно обойти, ведь так?

***

[1] Аджумма – женщина. Не очень почтительное обращение.

[2] Суффикс –а (к именам, заканчивающимся на согласный), -я (на гласный) используется для неформального обращения к другу того же возраста, либо к младшему. Русский вариант: дед, звательный падеж дед-а.

[3] Традиционное обращение к женщине не по имени, а как «мама того-то».

Глава 26

– Парные кольца! – ошарашивает меня хубэ.

– А? Что? – Машинально смотрю на свои руки, украшенные узкой полоской единственного кольца – подарок на окончание университета. Купила сама, никто больше не удосужился поздравить…

– Сонбэ знает, что Со Наюн названивает мне каждый день?

– Еще бы!

Невеста Сонги оказалась жутко подозрительной: всё проверяет, всё уточняет… Приходится заучивать Ючоновские ответы, чтобы при случае не проколоться. Всего неделя прошла после нашего «каминг-аута» (определение хубэ), а я уже притомилась. Скорей бы профессорша успокоилась и от нас отстала!

– Вчера Наюнка спросила, почему мы не носим парные кольца. Я отговорился, мол, совсем эту традицию позабыл, я же почти западного воспитания…

– Ну и молодец, всегда так отвечай, – уже рассеянно говорю я, переводя взгляд на монитор, но хубэ щелкает перед моим носом пальцами.

– Минхва-сонбэ, сосредоточьтесь! Нам нужны кольца!

– Зачем?

– Для достоверности.

– Ну так скажи ей, что я тоже придерживаюсь импортных взглядов!

– Надо подстраховаться.

Я закатываю глаза.

– Во что ты меня только втравил!

– Это вы сами себя с руководителем Хоном втравили! – огрызается нахальный хубэ. – Устроили обнимашки практически в открытую! А если б на вас кто-то другой напоролся, как бы тогда отмазывались?

Открываю рот и… закрываю. Уже сотню раз прокляла себя за минуту слабости. И тысячу – бывшего. Надо было сразу оттолкнуть его и уйти.

Сдаюсь. Решаю практично:

– Надо поискать, где ювелирку напрокат дают.

– Я уже нашел и договорился. Осталось только примерить, поехали?

А куда деваться?

…Вылезаю из машины и с сомнением окидываю взглядом все тот же принадлежащий «Ильгрупп» торговый центр.

– Нам точно сюда? Тут же все дорогущее…

– Идем, идем, у меня здесь кредит! – нетерпеливо командует Ючон.

И почему я не удивлена?

В этот сверкающий и сияющий ювелирный салон я даже не заглядывала: уже на расстоянии ясно, простым смертным там делать нечего! Да еще опытные продавщицы сразу определяют, их ты клиент или, цитируя Ючоновскую мамашу, какой-то «нищеброд» поглазеть пришел. Что тоже не слишком приятно.

Но Ким Ючона встречают здесь как родного: его приветствует лично старший менеджер, усаживает, предлагает кофе, вино, воду… Представляю, как неспешно изучив весь ассортимент и уничтожив их алкогольные запасы, я уйду, так ничего и не купив, но зато пьяная и налопавшаяся дорогих конфет. Мечты, мечты… Потому что хубэ сразу приступает к делу: нам приносят заказанные кольца на бархатной подставке.

Судя по тяге Ючона к броским крупным украшениям я ожидаю что-нибудь в том же стиле – вычурное и яркое. Но хубэ меня удивляет: выбранные кольца строгие, с элегантно поблескивающей алмазной гранью и мелкими бриллиантами.

– Примерим? – не дожидаясь ответа, Ючон берет кольцо поменьше и аккуратно надевает мне на палец. Верчу ладонью, рассматривая, сжимаю-разжимаю руку: как будто всегда здесь было! Хубэ, наклонив голову, выжидательно заглядывает мне в лицо:

– Ну как?

– Неплохо, – сдержанно хвалю я, он тут же, как собака по команде «дай лапу», протягивает руку.

– А теперь нуна!

– Что?

– Надевает мне кольцо.

Внезапно смутившись – и от ситуации, и от умиленных улыбок наблюдающих за нами продавцов, шлепаю его по протянутой руке:

– Ну что ты как маленький!

Ючон придвигается ко мне и, не переставая улыбаться, говорит сквозь зубы:

– Сонбэ, не выходите из роли, за нами наблюдают!

Со вздохом беру его кольцо. Надевая на предупредительно оттопыренный палец, бормочу раздраженно:

– Это же не обручальное и даже не помолвочное кольцо, к чему столько сложностей? Примерили, забрали, ушли!

– Считаем это репетицией, нуна, – в голос говорит Ючон. И, не меняя тона, приветствует: – А, Наюн-ши, и вы здесь?

Я круто оборачиваюсь: неподалеку обнаруживаются мой бывший и его нынешняя. Как раз застали трогательную сцену обмена парными кольцами!

– Я же тебе говорила, что мы придем выбирать свадебные подарки, – напоминает Со Наюн.

– А мы уже кое-что выбрали! – хвастается подстроивший эту встречу Ючон, и, сцепив наши пальцы, демонстрирует одинаковые кольца.

– О-о-о, какая прелесть! Правда, Сонги-оппа?

– Поздравляю, – сдержанно отзывается оппа. – Значит, вы решили встречаться открыто?

– Я бы рад, – печалится хубэ, – но моя малышка против, говорит, это навредит ее карьере. Надо что-то менять в политике компании, как считаете?

– Возможно.

– Чаги-я, теперь посмотрим ожерелье? – воркует хубэ. И его заказал? Конечно, хотелось бы полюбоваться на следующее ювелирное чудо, но точно не под жадно-любопытным взглядом одной и ничего не выражающим – другого.

– Давай в другой раз… малыш, – отваживаюсь я на обращение, от которого Ючон расплывается в улыбке, а моего бывшего явственно передергивает. – Я что-то проголодалась, пойдем перекусим?

– Ох, прости, прости! – суетится хубэ, давая отмашку разочарованной продавщице, направившейся к нам с очередным бархатным футляром. – Я такой невнимательный! Очень кушать хочется? Куда пойдем?

– Куда-нибудь поближе. И побыстрее! – капризно командую я. Ючон даже бережно страхует меня под локоток, словно я вот-вот рухну в голодный обморок. На выходе нас настигает намеренно громкий голос хоновской невесты:

– Никогда не видела, чтобы Ким Ючон так прыгал вокруг какой-то девушки! Это его обычно обхаживают!

Хубэ смотрит на меня смеющимися глазами, шепчет: «Я молодец?» Еще бы не молодец, с таким-то специфическим опытом!

– Нуна и впрямь хочет кушать или просто сбежала?

– И то и другое, – честно признаюсь я.

Вряд ли мы снова пересечемся с парочкой Хон-Со в огромном молле, но я увожу «своего парня» дальше по улице в простенькое кафе, которое богатой наследнице и будущему начальнику отдела не по чину. Зато здесь вкусно и много кормят. Уже слегка кореизированный Ким Ючон даже не спрашивает, что такое мы сейчас едим? Просветился.

Я то и дело посматриваю на посверкивающее кольцо, и с каждым взглядом оно нравится мне все больше. Даже жалко будет расставаться!

– Угодил? – интересуется все примечающий хубэ.

Просто киваю.

– Да. Очень красивое. Жалко, нельзя на работу носить.

– Почему?

Объясняю очевидное:

– Коллеги глазастые, заметят наши одинаковые кольца, тогда в самом деле пойдут вопросы и сплетни!

Ючон неожиданно огорчается:

– Да? Жалко, нуне очень идет! Не подумал, надо было брать разные, прошу прощения!

Отмахиваюсь палочками.

– Еще и прощения просит! Кстати, сколько ты заплатил за прокат?

Теперь отмахивается Ючон:

– Сколько надо, столько и заплатил!

– Нет уж, – настаиваю я, – это все началось из-за меня, мне и раскошеливаться!

Дожимаю отнекивающегося хубэ и сама потом не рада: названная сумма шокирует.

– Так дорого?! – потрясенно спрашиваю я, уставившись на кольцо. – Ючон, да я сейчас же сдам его в банковскую ячейку и не надену до самого возврата в магазин! Или лучше на, возьми, – поспешно стягиваю и кладу кольцо на ладонь парня, для верности сжимая ее в кулак, – храни у себя!

Хубэ с ухмылкой засовывает супердрагоценность в карман.

– Ладно, буду сам регулярно надевать его нуне на пальчик! Заодно и потренируемся.

– Да ты и так уже тренированный по самое не могу! – ворчу я, все еще потрясенная.

– Нуна слишком плохо обо мне думает! – возражает Ючон. – Я пока никому еще не делал предложения, честное слово! Вы первая!

– Не болтай и следи за своим карманом! Лучше бы потратил эти сумасшедшие деньги на подарки маме и бабушке. Что ты им купил с первой зарплаты?

Ючон моргает.

– А… ничего.

– Как так?

– А надо было?

Вздыхаю:

– Да уж, только я подумаю, что воспитала тебя как следует… Конечно, надо!

– Да что вообще со стажерской зарплаты можно купить! – защищается Ючон. Призадумываюсь, вспомнив одежду и сумочку его матери, и явно ухоженный вид бабули. Разве что какой-нибудь носовой платок? Даже не шелковый. Но продолжая воспитательную миссию, говорю наставительно:

– Дорог не подарок, а внимание! Хоть угости их чем-нибудь вкусненьким!

– Ага! – саркастически возражает хубэ. – Бургерами!

– Да хоть бы и бургерами, – не сдаюсь я. – Главное – покажи, что ты уже не мальчишка, а взрослый человек. Мужчина, зарабатывающий деньги. Самостоятельный.

Про самостоятельность я, конечно, загнула, но в остальном права. И кто, скажите, парня научит, если родные не удосужились? Хубэ задумывается. Надеясь, что додумается он до хорошего, я ем, бдительно приглядывая за его карманом. Может, уговорить вернуть кольца сразу? Купим одинаковые на уличном лотке, как влюбленные студенты делают. Перед Наюнкой уже убедительно засветились, хватит…

– Но тогда я должен поблагодарить и старших коллег? – выдает очнувшийся хубэ.

– Конечно, правильно думаешь, – одобрительно киваю я. – Устрой отделу и руководительнице вечеринку со следующей зарплаты.

– Договорились. Но я вообще-то имел в виду Минхву-сонбэ. Что вы хотите в подарок?

Смеюсь, хоть и тронута: ну надо же, меня наконец оценили!

– Давай будем считать подарком то, что ты сейчас меня прикрываешь! – Мысленно заканчиваю: хотя и сам втянул меня в этот любовный спектакль!

– Мне нравится о вас заботиться.

– Ну конечно, развлекаешься вовсю!

Хубэ сообщает решительно:

– Тогда я сам придумаю подарок Минхва-нуне!

Звучит пугающе.

***

Глава 27

Не зря боялась, «подарочек» оказался тот еще!

Через несколько дней после нашего «окольцевания» хубэ является на работу мрачным. Обычно по утрам у него ненавистное нам, несчастным «совам», бодрое настроение: улыбается, болтает, чуть не песенки поет… Но сегодня Ючон ограничивается сдержанным приветствием и, традиционно рухнув на свое место, не встает, считай до самого обеда. Даже кофе с Сорой не идет пить. А самый тревожный знак – никакого привычного нытья, когда я выдаю ему задание на день. Уж не заболел ли? Или что-то случилось?

Обычно я стараюсь не грузиться чужими проблемами – своих хватает! – исключая, конечно, близких друзей и родных. Но когда парень, обычно с энтузиазмом участвующий в обсуждении «чем бы сегодня перекусить?» и берущий самые большие порции, говорит, что не голоден, я не выдерживаю. Дожидаюсь, когда все уходят на обед, и командую:

– Так. Встал и пошел за мной!

Парень нехотя отрывает взгляд от монитора.

– Куда?

– Есть и разговаривать!

– Но, сонбэ, я же сказал, не хочу! Нет аппетита.

– Хорошо, вношу поправку: есть буду я, а говорить будешь ты! Вставай, вставай! – Я даже выкатываю из-за стола кресло вместе с хубэ. Ючон нехотя поднимается.

– Что говорить-то?

– Вот ты мне и скажешь, что!

Подгоняемый мной хубэ-овечка плетется в лифт, а потом в офисное кафе. Несмотря на протесты Ючона, я покупаю полный разнос для нас двоих и загоняю его за стол в дальнем углу. Запахи, обеденное время и вид уплетающей еду меня влияют благотворно: нехотя, но парень тоже начинает есть.

– А теперь рассказывай! – командую я, приступая к кофе.

– Что рассказывать?

– Отчего мой хубэ сегодня такой унылый? Неужели очередная спонсорша тебя бросила? – шучу лишь отчасти. Парень уже здоров, разбитого сердца вроде тоже не предвидится, значит, что-то в семье или на работе. В смысле, на его второй работе, на первой пока все в порядке.

– Спонсорша? – не сразу понимает Ючон. – А, вы имеете в виду, моя клиентка?

Пожимаю плечами:

– Я же не знаю всех этих ваших профессиональных терминов!

– Да лучше бы бросили! – Парень с размаху кладет палочки. – А всё вы, сонбэ! Вы во всем виноваты!

– Я? – Хлопаю глазами. – Что я такого натворила и сама не знаю?

– Вы же сказали сделать семье подарки!

– Ну да. И что? Обиделись, слишком дешевые?

– Если бы! Хальмони даже прослезилась, меня поцеловала: какой у нее взрослый внук, оказывается! Омони… – хубэ поводит плечами. – Ну, омони традиционно ничто мое не нравится.

И почему у матери такое отношение? Я вспоминаю собственную: н-да, видимо, у многих родителей имеются дети-любимчики и не очень…

– И при чем тут мой совет и твои подарки?

– Хальмони сказала, что очень довольна: меня хвалят, я стараюсь на работе, соблюдаю дисциплину, все дела… – Парень драматически запускает пальцы в уложенную шевелюру. Ноет в стол: – Вот постарался на свою голову!

А, кажется, я догадываюсь!

– То есть, теперь тебя не отпустят заграницу? Остаешься на родине и работаешь на благо семьи и страны?

– Да если б только это!

У меня лопается терпение. Шлепаю ладонью по столу:

– Да говори же, в чем дело! Что я из тебя каждое слово клещами вытягиваю?

– Они решили меня женить!

Подавившись кофе, кашляю и смеюсь одновременно. Привставший Ючон стучит меня по спине – очень усердно, от души, сейчас синяк набьет! Отодвинувшись и отмахнувшись, я вытираю выступившие слезы, выдаю осипшим голосом:

– Надо же, какой ужас!

Ючон мрачно смотрит на меня.

– Да, сонбэ, это правда ужасно! Зря вы смеетесь.

– А… О… – Понимаю его семью: может, парню и впрямь женитьба пойдет на пользу – почувствует ответственность, остепенится, повзрослеет… Пытаюсь найти что-нибудь утешительное и для Ючона: – Ну должен же ты когда-нибудь жениться? Почему не сейчас?

– А почему именно сейчас? И почему на той, кого мне подсунут?

– Так тебе уже невесту выбрали?

– Составляют список и договариваются о свиданиях! – скрежещет хубэ, вновь ероша волосы; как бы еще вырывать не начал от отчаянья!

– Ну… все ходят на свидания вслепую, ничего страшного! А у тебя будет целый список, какая-нибудь да понравится! – утешаю я.

Ючон вскидывает голову:

– Сонбэ тоже ходит на договорные встречи?

– Иногда, – уклончиво отвечаю я. Не признаваться же, что была на таком аж год назад и что мы друг другу совершенно не понравились. – И, кроме того, за окном двадцать первый век, никто никого не заставляет женится насильно.

– Нуна просто не знает мою хальмони! Она же прямиком из старого Чосона! Каждое ее слово должно выполняться! Все в семье ее слушаются!

– Даже ты? – интересуюсь я.

– Ну… – хубэ вздыхает: – Мне ведь пришлось вернуться. И на работу выйти.

Насмешливо качаю головой:

– Тц, какая трагедия! А мне начало казаться, что ты работаешь с удовольствием! Вон, гляди, как у тебя все ловко получается! И с этим упертым дедушкой… кстати, надо проведать, как он там, выплатили ему наконец компенсацию… и с тимбилдингом…

– Минхва-сонбэ наверняка бы что-нибудь сама придумала!

Младший меня еще и утешает, дожили!

– Я к тому, что твоя хальмони не так уж неправа – и с твоим возвращением, и с твоей работой. Может, со свиданиями тоже так будет?

Ючон молча смотрит на меня.

***