Текст книги "Изобретатель чудовищ"

Автор книги: Наталья Михайлова

Соавторы: Артем Михайлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Я тебе не друг! – Феликс сбросил маску. – И наша шутка для тебя станет последней.

– Привык, что тебе никто не может дать сдачи? – через плечо бросил Гедеону Тим. – Давай теперь на твою шкуру сыграем!

– Кто вы такие? Возьмите все, только пощадите меня! – взмолился тот.

Исидор задумчиво повертел костяной жезл.

– Где ты его взял, Гедеон?

– Это реликвия. Подлинная реликвия, настоящий жезл Магога! Возьмите его. Он стоит целое состояние. Мои предки воевали с Магогом и добыли его жезл как трофей. Я происхожу из славного рода, вы не смеете меня тронуть!

– Род-то у тебя славный, а ты сам – вряд ли, – сквозь зубы процедил Феликс.

– Жезл стоит целое состояние – и все? А еще от него какая польза? – заинтересовался Исидор.

– В руках великого Магога жезл имел огромную силу. Но для нас, смертных, артефакт бесполезен. Много веков он хранился в сокровищнице нашей семьи в память о великой битве.

– И теперь ты вздумал сам изображать Магога? – Феликс сильнее сдавил хватку, которой удерживал Гедеона. – Ты предал Огненный город. Прикончить тебя сейчас было бы легко. Но лучше я выведу тебя на площадь и расскажу всем, как ты похищал чужих возлюбленных и родных для зверских забав.

– Они сами виноваты! – вырываясь, взвизгнул Гедеон. – Им было наплевать! Они даже не пытались узнать, что стало с пропавшими.

Пока длился этот допрос, Мира крепко обнимала Дарена. Влюбленные забыли обо всем на свете. Девушка что-то шептала любимому, но что – знали только они двое.

Тим украдкой наблюдал за счастливой парой. В глубине души ему стало грустно. Кто знает, доведется ли ему еще когда-нибудь встретить девушку, которую он полюбит, и будет ли ей дело до вора, живущего в часовой башне! Тим погнал от себя сомнения прочь. Нужно было открыть клетки, чтобы выпустить других запертых пленников.

Гедеон же не терял надежду договориться с Феликсом:

– Хотите прослыть спасителями города? Пустая затея. Убив меня, вы ничего не добьетесь! В каждом городе всегда будет свой Магог. И, поверьте, я далеко не самый худший. Забирайте священную реликвию, забирайте деньги, но не пытайтесь ничего изменить. Такова природа людей. Их суть такова.

– Неправда!

Дарен грозно шагнул к Гедеону. Тонкий кинжал-игла сверкнул в сумраке зала.

– Неправда! Пропади навеки, исчадие зла!

Острие вонзилось в сердце Гедеона, и тот, покачнувшись в кресле, рухнул на игорный стол.

– Это тебе за людей, которых ты мучил! – гневно изрек Дарен.

Он перевел взгляд на Миру, боясь, что девушка отшатнется от него, став свидетельницей его страшного поступка. Но Мира подошла к любимому и смело поцеловала его на глазах у всех.

– Сама невинность – и та одобряет эту казнь, – вынес суровый вердикт Исидор.

Феликс спрятал топор под плащ и поправил черную фетровую шляпу.

– Вот и финал. Мы тут больше не нужны.

Он направился к выходу из зала. Исидор с Тимом, Мира и Дарен, выжившие пленники – все покинули мрачное помещение, а мертвый господин Гедеон лежал на игорном столе в маске Магога, которая словно приросла к его лицу.

На освещенной фонарями улице под теряющимися во тьме сводами подземного города Дарен заговорил с Феликсом:

– Не знаю, как вас благодарить. Кто вы?

Но Мира была первой с ответом:

– Этих людей я повстречала в лабиринте, Дарен. Я спустилась туда, потому что твой дом был заколочен. Мы оба обязаны жизнью Феликсу и его друзьям.

Молодого оружейника сразило это известие.

– Ты искала меня в лабиринте?!

– Лабиринт оказался ужасным живым существом. Но наши друзья уничтожили чудовище, и мы сумели вернуться в город.

– Больше люди не будут пропадать! – поделился новостью Тим. – С лабиринтом покончено, теперь под городом – обычные катакомбы.

Вор все никак не мог примириться с тем, как равнодушно приняли это известие горожане.

– Вы освободили город от проклятья Магога? – Дарен, не веря своим ушам, обратился за подтверждением к Феликсу.

– Да. Горожане смогут забыть о своих страхах. Ни лабиринт, ни Гедеон их больше не потревожат.

– Это счастливая весть. Гедеон воспользовался проклятьем, нависшим над нашим городом. Лабиринт стал прикрытием для его темных дел. Он посылал своих слуг похищать людей и заколачивать дома, чтобы горожане поверили, будто пропавших тоже утащил в свои недра чудовищный лабиринт. Пленников приводили в замок, как и меня, а там убивали. Отдавали на растерзание кровожадным гостям Гедеона. Но вы пришли, и его гости – трусы! – разбежались. Ни они, ни Гедеон даже не допускали мысли, что кто-то явится на помощь жертвам в нашем царстве всеобщего равнодушия. Вы спасли мне жизнь.

– Плохо, что слуги Гедеона сейчас на свободе. Ты запомнил лица?

– Меня оглушили во сне, я почти ничего не помню… Но попытаюсь найти их! Не смею просить вас о помощи, мы с Мирой и так навеки у вас в долгу. Но если вы, незнакомцы, заступились за наш отчаявшийся город, то я тем более должен довести дело до конца.

Феликса тронули храбрые намерения юноши.

– Не торопись с выводами. Может быть, все-таки стоит попросить нас о помощи?

– Но… Ради чего вам рисковать?

– Считай, это вам с Мирой наш свадебный подарок.

– Точно! – подхватил Тим. – Я тоже с тобой, Феликс.

– Это был бы лучший свадебный подарок для меня, – Мира наградила своих спутников признательным взглядом. – Мне страшно отпускать Дарена одного, но если вы будете с ним, мне будет чуточку спокойнее.

– А ты что скажешь, Исидор? – поддел ученого Тим. – Ты еще уверен, что любовь – мир иллюзий?

– Ты слишком молод и мало знаешь о любви. Правда, кажется, и я о ней многого не знаю.

Феликс вынужден был прервать эти лирические излияния.

– Дарен, проводим Миру домой. Надеюсь, она сумеет образумить своего отца. А затем обсудим наше предприятие.

У входа в особняк Феликс и его товарищи распрощались с девушкой.

– Пойдемте ко мне, – пригласил Дарен. – В мастерской у оружейника всегда найдется, чем вооружиться.

– Постарайся что-нибудь припомнить. Нам нужна зацепка, – по дороге втолковывал Феликс. – Ты заметил что-то подозрительное в день похищения?

– Мне нечего вам больше рассказать. Последнее время я работал на Чеслава. Мастерил новый подсвечник, чтобы подарить его Мире, он до сих пор еще не закончен. Я крепко сплю, и не слышал, как взломали дверь. Меня схватили, и, не дав опомниться, ударили чем-то тяжелым по голове. Я был оглушен, и хотя чувствовал, как меня связывают, ничего не мог поделать. Разве что мне почудилось… какой-то сладковатый аромат. Это мне пригрезилось, наверное?

Путники дошли до дома оружейника. Дверь была заколочена, пришлось выламывать доски. В жилой комнате Дарен зажег светильники. Внутри не было никаких следов борьбы, лишь смятая постель напоминала о печальной участи хозяина. Было ясно, что и тут похитители не оставили против себя ни малейшей улики.

– Во дворе – кузница, а здесь мастерская, – сообщил Дарен.

В полутемном помещении стояли верстаки с зажимами, на стенах висели инструменты. Недалеко от верстака виднелся токарный станок с ножным приводом, а возле – деревянный манекен, одетый в кольчугу. С потолка свисало несколько закопченных светильников.

– Сладковатый аромат, говоришь? – переспросил оружейника Феликс. – Положим, тебе не померещилось, все равно у нас нет другой подсказки. Что бы это могло означать? Абсурдно предполагать, что кто-нибудь из наемников опрыскал себя духами, прежде чем идти на ночной разбой.

– Да, это странно. Да и вряд ли кто-либо из надушенных богачей взялся бы выполнять эту грязную работу.

– Скверно, – резюмировал Феликс. – У нас есть зацепка, но воспользоваться ей мы не в состоянии. Дело заходит в тупик. А не останови мы бандитов – они и без Гедеона будут издеваться над горожанами.

– Знаете, что? – Тим говорил медленно, как бы что-то припоминая. – Как-то я забрался в один дом, и меня чуть не стошнило от тамошних запахов. Пряные, тяжелые. Вроде, душистые, а от их средоточия мне прямо дурно стало. Аромат такой, что хоть топор вешай. От него голова закружилась, ком к горлу подступил. Глаза защипало. Думаю, хозяин дома теми запахами насквозь и пропах. Хоть ведро помоев на него вылей, а он будет благоухать.

– Помнишь, в чей дом ты попал? – встрепенулся Феликс.

– Как забыть? К мыловару!

– Мыловар! Точно! – Феликс поднял палец вверх. – В мыло добавляют ароматические вещества.

– Угу, – и Тима передернуло. – У него даже от окороков несет мылом.

Исидор замялся:

– Однако… Допустим, среди наемников и впрямь был мыловар. Но как нам вывести его на чистую воду? Нельзя ведь наброситься на человека лишь потому, что он пропах парфюмерией? Вдруг это не тот, кто нам нужен! А, Феликс?

– Побеседовать с ним, во всяком случае, не мешает. Быть может, у мыловара развяжется язык. Либо мы убедимся, что он невиновен.

– Прежде чем отправимся, возьмем кое-что из оружия, которое я выковал, – Дарен снял с манекена кольчугу:

– Примерьте ее, Феликс. Я ковал ее на крепкого мужчину, вам должно быть впору.

Феликс надел кольчугу под плащ.

– Моя кольчуга выдержит удар, – похвалился оружейник. – Но она тонкая и не будет вас стеснять. Особое плетение.

– Да ты умелец, – оценил мастерскую работу Феликс, расправляя плечи. – Для железной рубашки – более чем удобно! А для себя самого у тебя есть что-нибудь из снаряжения?

Дарен взял с оружейной стойки короткий прямой меч и взвесил в ладони.

– А мне? – вмешался Тим.

Дарен вытащил из-за пояса драгоценный иглообразный кинжал – тот самый, что он захватил в замке Гедеона.

– Это бы мне подошло! – у Тима загорелись глаза.

– Бери! Пора этому кинжалу послужить добрым людям

– У меня есть и собственный клинок, – признался вор. – Но мне пригодятся оба.

Он взял по кинжалу в каждую руку, взвесил клинки и внезапно метнул один из них в манекен. Лезвие глубоко вонзилось в самую середину деревянного корпуса. В руках у вора осталась смертоносная "игла" из замка. Любуясь блеском драгоценных камней, вправленных в рукоять, Тим рассмеялся:

– Я король всех оборванцев.

Настала очередь Исидора. Но Дарен смущенно развел руками:

– В моей мастерской больше нет готовых изделий.

– Ничего. Мне достался костяной жезл Магога, им тоже можно сражаться.

– Но я хотел бы подарить вам хоть что-нибудь, Исидор, – огорчился Дарен.

Оружейник осмотрел мастерскую и оживился:

– А не пригодится ли вам путеводная стрелка? Вы – путешественники, а она умеет показывать направление.

– Путеводная стрелка? Что за вещица такая?

Но Дарен уже снял с полки небольшую коробочку и извлек некий предмет, состоящий из круглого диска со стрелкой, укрепленной на шпеньке в середине.

– Как-то раз я заметил: если тонкую стрелку раскалить докрасна, то, остыв, она может получить особое свойство. Если позволить ей свободно вращаться, она в конце концов повернется острием в одном и том же направлении.

Исидор ахнул:

– Да ведь это компас!

– Компас? Впервые слышу. Я думал, что первый сделал путеводную стрелку!

– Первый в Огненном городе – несомненно, – утешил юношу Исидор. – Но лично мне подобный прибор известен под названием "компас". Однако я действительно буду рад его получить! Я полон предчувствия, что этот компас как-нибудь сослужит нам с Феликсом ценную службу.

– Ну, что ж, – подвел черту Феликс. – Давайте же проверим, как дела у нашего мыловара? Не исключено, что грядет заварушка.

На улице не было ни души: для горожан наступила часть суток, которая у них считалась ночью. Лишь унылая мелодия часовой башни иногда нарушала безмолвие.

Феликс и его спутники укрылись за углом дома, в котором жил мыловар.

– Будем ловить бандита "на живца", – напутствовал товарищей Феликс. – Ты, Дарен, постучишься в дом. Объявишь мыловару, что убил Гедеона, а теперь пришел отомстить и ему – наемнику, похитителю людей. Пусть мыловар считает, что ты припер его к стенке. Если он вправду замешан в похищении, он поймет, что ты не оставишь его в живых. Он постарается прикончить тебя на месте или бежать, и тем самым выдаст себя. Главное, дождись его реакции. Это опасно, но мы будем настороже. Ты тоже помни об осторожности.

– Я справлюсь. Ведь и я не лыком шит.

Вдруг Тим, бдительно наблюдавший за входом, тихонько шикнул:

– Эй, тихо!..

Дверь в дом мыловара закрылась за каким-то темным силуэтом, мелькнувшим у порога.

– Что там за сходка, Тим?

– Может, поздний гость.

Похоже, что у мыловара впрямь была назначена какая-то встреча: вскоре на улице показался и второй. Как и предыдущий, он поспешно нырнул в отворившуюся перед ним дверь.

– Итак, их минимум трое, – сосчитал Исидор. – Или больше: мы ведь не знаем, сколько народу уже собралось. Феликс, дело осложняется…

– Если они попытаются затащить Дарена в дом, наша обязанность защитить его. Мы с Исидором притаимся под окнами. Тим, спрячься за фонарем у входа. А ты будь осторожен, Дарен – беспечность может стоить тебе жизни.

– Хорошо. Я все понял.

Феликс, Исидор и Тим заняли свои позиции. Дарен направился к двери и постучался.

Ему долго никто не хотел открывать. Мыловар, вероятно, надеялся, что назойливый посетитель уйдет. Но Дарен вновь яростно загремел кулаком по деревянной створе. Наконец, дверь распахнулась – в ноздри ударил тот самый приторный запах, что исходил от кого-то из его похитителей.

– Не ждал меня, мерзавец? – бросил Дарен в лицо мыловару. – Думал, я уже мертвец? Не тут-то было! Я покончил с Гедеоном и явился за тобой и твоими пособниками. Перед смертью твой хозяин "сдал" мне всех вас.

Одутловатое лицо мыловара побагровело, до того сильно он старался сохранить невозмутимый вид. Но внезапная одышка и бегающие глазки выдали сразу: он понял, о чем идет речь, и был смертельно напуган.

– Как… как ты… – запинаясь выдавил мыловар.

– Я пришел отомстить за себя и за остальных, кого вы похитили!

Позади мыловара возникла незнакомая Дарену коренастая фигура.

– Что ты раскис? – с презрением спросил мыловара незнакомец. – Этот парень всего один, и мы сваляем дурака, если выпустим его живым.

Он вцепился в Дарена, и они вместе с мыловаром втолкнул его в свое логово.

Тут же из-за фонарного столба выскочил Тим. Вор метнулся к двери и успел помешать мыловару ее захлопнуть. В следующее мгновение Дарен вывернулся из рук душегубов и нанес коренастому незнакомцу удар кулаком. Тот кубарем покатился в угол комнаты.

– Что, на спящего нападать было сподручнее? – разъярился оружейник.

Мыловар хотел отбежать, но Тим поставил ему подножку, и он во весь рост растянулся на полу. Зазвенели разбитые стекла. Феликс высадил окно обухом топора и пролез в дом. На подоконник вскарабкался Исидор.

Похитители были захвачены врасплох, они не ожидали засады. Подручных Гедеона оказалось шестеро. На столе были расставлены пивные кружки, посередине горел каганец.

Ворвавшись в комнату, Феликс резким движением перевернул стол, и каганец погас. Схватка оказалась короткой, но жестокой.

С размаха Феликс топором раскроил голову первому попавшемуся бандиту. От удара хрустнула лобная кость врага. Тем временем на ноги поднялся мыловар. В его руке блеснул нож. Преградивший ему дорогу Исидор охнул от боли: мыловар вогнал лезвие ему в плечо. Пальцы Исидора разжались, костяной жезл выпал. Его жизнь висела на волоске. Мыловар хотел пронзить ученому грудь, но что-то свистнуло в воздухе. Мыловар схватился за горло. Тим метнул свой кинжал, оставив себе для защиты лишь драгоценную "иглу", подаренную ему Дареном.

Схватка была окончена. Гнусный промысел в виде охоты на людей не мог научить мыловара и его приспешников ничему такому, что помогло бы им постоять за себя в открытом бою.

– Наемники собрались, чтобы наметить себе новую жертву, но сложили головы сами, – и Феликс аккуратно перешагнул труп врага. – Мы успели вовремя. Они и без Гедеона нашли бы повод для разбоя.

Исидор со стоном сполз на пол у стены.

– Он ранен! – спохватился Тим.

Феликс подбежал к ученому – рукав Исидора намок от сочащейся из раны крови.

– Нам слишком везло последнее время, когда-нибудь нужно и расплачиваться, – попытался пошутить ученый.

У Исидора потемнело в глазах – разом навалились и боль, и усталость, и не прекращающееся напряжение последних дней.

В изголовье кровати теплился ночник. Первым ощущением Исидора при пробуждении было удовольствие от чистой постели, домашнего уюта. Над ученым склонилась Мира:

– Вам лучше?

– Чувствую себя превосходно, – и Исидор почти не покривил душой: у него был легкий жар, но рана уже не беспокоила настолько, чтобы пожаловаться. – А где я?

– У Дарена. Я принесла лекарства, и рана заживает на удивление быстро. К счастью, она не очень глубокая.

– Признателен за хлопоты. Я не заслуживаю такого внимания… Как у тебя дела с Дареном?

Девушка засветилась от счастья:

– Отец обещал больше не препятствовать нашей любви.

– От всего сердца рад, милая.

– Отец клянется, что, хотя и знал о зверских развлечениях у Гедеона, сам никогда не поднимался выше пиршественного зала. Не судите его строго.

– Очевидно, недавние события заставили Чеслава многое пересмотреть. Охотно верю, что он неплохой человек.

Исидор чувствовал, что болезнь стала для него чем-то вроде долгожданной передышки. Несколько дней ученый набирался сил, отдыхая от минувших мытарств. Из кузницы во дворе доносился звон молота: Дарен готовил невесте подарок к предстоящей свадьбе. В полусне Исидор прислушивался к негромким беседам своих друзей. Феликс говорил, что они с Тимом заколотили дом мыловара. Наемники Гедеона оказались последними в списке тех, чье исчезновение в городе будет списано на проклятье лабиринта.

Ежедневно Мира перевязывала рану ученому.

– Шрам останется!

– Ничего. Главное, что я снова могу владеть рукой.

В постели Исидору не лежалось. Дожидаясь окончательного выздоровления, ученый с головой ушел в размышления над таинственным костяным жезлом, сделанным из хребта неведомого животного. Очередное устройство, связанное с Магогом. С виду пустая безделушка…

Как-то раз Исидору пришла в голову идея провести нехитрый эксперимент. Он достал светящийся голубым светом пенал, который служил элементом питания для громадной помпы в лабиринте. Ученый приложил источник энергии к костяному жезлу. В ту же секунду с жезлом что-то случилось. Хребет будто бы шевельнулся. Костяные отростки потянулись к светящемуся прямоугольнику и сжали его. Вдоль жезла пробежали мелкие искры…

В другой комнате – в мастерской – Феликс коротал время, устроившись за верстаком. Он вытащил пистолет. Обойма была пуста. Коробка с шомполом, щеточкой и тюбиком масла для смазки остались в разбитой машине, которую пришлось бросить во дворе обители Магога. Все, что теперь мог сделать Феликс, – разобрать пистолет и протереть тряпкой детали.

Конечно, едва ли из этого оружия еще придется пострелять. Но Феликс, обещавший себе сохранить пистолет хотя бы в качестве талисмана, рад был оказать своему железному товарищу маленькую услугу.

В мастерскую вошел Исидор.

– А, ты встал! – поприветствовал его Феликс – Ого! Что ты сделал с жезлом?

Ученый держал жезл, рассыпающий крошечные голубые искры. Исидор повернулся в сторону манекена, стоящего в углу и привинченного к полу. К манекену протянулись сверкающие щупальца. Лучи, исходящие из жезла, охватили деревянную фигуру, вырвали ее из половиц и подняли в воздух. Затем, используя энергетические щупальца, Исидор медленно опустил манекен на пол:

– Исидор, как тебе это удалось?

– Я совместил с жезлом элемент питания. Поразительно, но это действует! Какой-то всплеск энергии…

Феликс присвистнул.

– Да ты выкорчевал манекен вместе с половицами! Спасибо, что своими лучами ты всю мастерскую не разнес.

– К сожалению, у нас нет подходящей лаборатории для экспериментов, – оправдывался ученый. – Я был неаккуратен, соглашусь. Придется попросить Дарена простить мне эту неосторожность. Однако… – Исидор присмотрелся к жезлу. – Элемент частично разрядился.

– Позволь? – взяв у ученого костяной жезл, Феликс тоже убедился, что светящийся пенал, зажатый между ребер хребта, на треть потускнел.

– Уникальная вещь! – не мог нарадоваться Исидор. – С ее помощью можно захватывать предметы неким подобием энергетической ловушки. Никогда не слыхал ни о чем подобном! Мне бы хотелось повторить опыт. Нужно изучить свойства этой конструкции.

– Но, Исидор, он же разряжается. Боюсь, нам не удастся зарядить его снова. Я бы посоветовал поберечь элемент питания. Испытаешь жезл, когда попадем в очередную передрягу, – нам пригодилась бы его мощь. В нашем положении все, что способно служить оружием, должно служить им. Скажи лучше, как твоя рана?

– О, это уже не проблема. Меня гораздо больше заботит другое. Я часто спрашиваю себя, успели ли монахи заманить в обитель нового опрометчивого путника, чтобы он закончил мозаику? Мне до сих пор в кошмарных снах снится яма, в которой меня держали. Монахи обязательно найдут кого-то еще и пытками или обманом заставят выложить из цветных кристаллов образ Магога. Пока не поздно, нам надо продолжать путешествие, Феликс. Я не прощу себе, если ты откладываешь поход из-за моей раны. До сих пор веские причины не позволяли нам покинуть город, а сейчас, когда все уладилось, было бы ошибкой медлить.

– Что касается меня, я готов оправляться хоть завтра. Все дело в тебе, – ответил Феликс.

– Я смогу идти и не стану тебе в дороге обузой.

Тим помогал Мире готовиться к свадьбе, бегал по ее поручениям в лавки и вообще за короткий срок стал другом будущей семьи. Исидор высказал мысль, что у Тима появился отличный шанс порвать с воровским ремеслом: несомненно, Мира и Дарен поспособствуют тому, чтобы он обзавелся жильем и нашел честный заработок. Но вор обиделся на ученого:

– Брось, я уже все решил: погуляю на свадьбе и исчезну. Вернусь жить в часовую башню.

Тиму хотелось остаться в памяти Миры героем, а не жалким неудачником, за которого необходимо хлопотать.

Впрочем, на душе у него скребли кошки. Тим знал, что Феликс с Исидором уйдут, Мира и Дарен заживут семейной жизнью с ее приятными мелочами, а он, как и прежде, будет в одиночестве коротать дни и ночи в башне, тихонько подпевая печальной мелодии часов.

Когда Мира и Дарен услышали, что Феликс с Исидором собираются в путь, то попытались их отговорить.

– Вы станете почетными гостями на нашей свадьбе! Куда вы торопитесь?

– Мы идем в логово Магога, – не скрывал Феликс. – В древности ваши предки одолели его, и злобное существо стало узником недр земли. К несчастью, Магог нашел способ вновь вырваться на поверхность. Ему удалось установить ментальную связь с настоятелем обители, которая находится над Огненным городом. Теперь монахи пытаются создать что-то вроде портала и выпустить Магога. Если их замысел увенчается успехом, мир ждет катастрофа.

– Магог вернется?! – ужаснулся Дарен. – Но у вас есть средство уничтожить чудовище?

– Пока Магог ослаблен и лишен свободы передвижения, допускаю, что мы справимся.

– Откуда вам известно про обитель? – спросила Мира. – Неужели вы бывали на земле под открытым небом?

– Исидор – астроном, он изучает звезды, – сказал Тим. – Они с Феликсом пришли с поверхности – это правда!

– Феликс, но как вы попали в наш город? – недоумевал Дарен. – Легенды гласят, что Магог навеки запечатал выход наверх.

– Мы сумели открыть врата силой крови самого Магога. У нас был кристалл из его крови, но сейчас мы такие же пленники подземелья, как и вы. Тем не менее, давайте прощаться. Может статься, мы никогда больше не встретимся, друзья. Чем вы займетесь в будущем?

– Мы с Дареном хотим детей, – первой выдала свои мечты Мира. – Родим двоих или троих. Мальчика и двух девочек.

– И уж точно сделаем все, чтобы они выросли неравнодушными, – подчеркнул Дарен.

– А моя семья – башня с часами. Родней у меня никого нет, – полушутя ответил Тим. – Вот, значит, и пришло время нам расходиться. Феликс! Исидор! Пусть вам повезет так сильно же, как и мне, когда я встретил вас в лабиринте.

– Говорят, в глубинах за чертой города лежат страшные земли, – обратился к друзьям Дарен. – Желаю, чтобы ваша смелость одолела любое зло.

Мира одарила пришельцев с поверхности прощальным поцелуем.

– До свидания, Феликс. До свидания, Исидор.

– Будьте счастливы, – произнес Феликс.

Простившись с друзьями, Феликс и Исидор покинули Огненный город. Вскоре они добрались до его границ. На окраине лежали руины осыпающейся городской стены. Слепящие огни фонарей остались позади, впереди – только мрак. Феликс зажег факел.

– У меня странное ощущение, – сказал Исидор. – Словно бы чего-то не хватает, или я что-то потерял. Но у нас мало вещей… Я понятия не имею, какую из них можно потерять и даже не заметить этого?

– Не поверишь, Исидор: у меня такое же ощущение!

Друзья в недоумении переглянулись. Покидать город с таким чувством, не выяснив его причин, обоим было неприятно.

– А ты давно слышал бой часов? – спохватился Феликс.

– Не обратил внимания.

– Мы привыкли к их скорбной мелодии и перестали ее замечать? Помнится, всякий раз, когда башня начинала играть свою музыку, у меня кровь леденела.

– У меня тоже, – сознался ученый. – Башня проигрывает мелодию каждый час. Неужели с тех пор, как мы попрощались с Тимом, Дареном и Мирой, не прошло и часа? До чего неудобно, когда не знаешь точного времени, – бросил он в сердцах.

Оба прислушались. Но башня безмолвствовала, и им надоело ждать.

– Что-то не в порядке с часовой башней. Тим собирался туда, – нахмурился Феликс. – Мы должны проверить, вдруг с ним что-нибудь стряслось.

Феликс и Исидор вынуждены были вернуться на городские улицы. Везде царило тревожное оживление. Горожане высыпали из домов, бессмысленно сновали, задирая головы кверху.

– Конец света близится, – раздавались испуганные голоса. – Часы на башне больше не бьют!

– Дурное предзнаменование!

– Что с нами будет?..

Однако горожане и не пытались разузнать, что произошло. Каждый в глубине души боялся, что, сунувшись в башню, окажется втянутым в какую-нибудь темную историю. Все ждали, чтобы первый это сделал сосед, а сами лишь охали и стенали.

Подобную же сцену Феликс с Исидором увидели и на площади у часов – растерянная толпа, люди, бесцельно бродившие мимо башни. Но за Тима друзья беспокоились напрасно. Вор бросился к ним навстречу, лишь те приблизились к воротам.

– Феликс!.. Вот это везуха! Я думал, вы ушли. Представляешь? – горестно вскричал он. – Башня онемела!

– Не паникуй. Это же не катастрофа. Просто какая-то поломка, – обнадежил Феликс. – Вероятно, стоит вызвать часовщика.

– Часовщик и так живет в башне, – поведал Тим.

– Ты с ним знаком?

– Я даже на глаза ему не попадался. Часовщик поселился на самой верхотуре. Он почти никогда не спускается. А мое тайное убежище внизу. Я вовсе не жаждал, чтобы об этом кто-нибудь пронюхал…

– Так поднимемся к часовщику.

Вор занервничал:

– По-моему, он не очень любит гостей!

– В городе настоящая суматоха, надо же выяснить, что происходит, – настаивал Феликс.

Все трое, снова объединившись, проникли в башню – тяжелые створы дверей были не заперты. Тим объяснил, что ключ от них давно потерян:

– Сюда никто не заглядывает, какой смысл запирать.

Пол башни был выложен потрескавшимися плитами. В глубине нижнего яруса теплился огонек лампы.

– Вот и мои хоромы, добро пожаловать, – и Тим отвесил легкий поклон.

Возле лампы валялся пыльный мешок, у стены притулилась лежанка из тряпья.

– Небогато, – заметил Исидор.

– Мне многого не надо, лишь бы переночевать.

Кирпичная лестница вела под самый потолок к люку. Вор подхватил свою лампу и начал взбираться по выщербленным ступеням. Откуда-то сверху раздавался стук и лязг часового механизма.

– Слыхали, как тикают?

На втором ярусе было пусто, только из отверстия в потолке свисали толстые цепи. Они тянулись с самого верха. К их концам были приделаны огромные гири.

На вершину вели крутые лестничные пролеты. Третий и четвертый ярусы башни ничем не отличались от предыдущих, но лязг механизма становился все более оглушительным.

Мастерская часовщика располагалась на пятом ярусе. Впрочем, люк туда оказался крепко-накрепко закрыт. Феликс постучал обухом топора.

Никто не ответил, шум механизма перекрывал любые звуки. Тим взялся за свои отмычки:

– Попробовать?

– Твоя очередь, парень.

Поколдовав немного над замком, Тим распахнул люк. В загадочном обиталище часовщика пахло медью, ржавчиной и машинным маслом. В центре помещения стоял громоздкий механический ворот. С его помощью должны были заводиться башенные часы. Какое-то массивное зубчатое колесо лежало, косо прислоненное к стене. Мастерскую загромождали всевозможные устройства. Комнату заполняли часы разных видов и конфигураций. И работающие, и нет. За столом сгорбился сам хозяин мастерской.

– Вы ведь часовщик? – перекрикивая грохот, окликнул его Феликс.

Часовщик встал и повернулся к вошедшим.

Его вид был поистине диковинным! И к изумлению, охватившему Феликса и Исидора, даже примешался испуг.

Торс часовщика поддерживал металлический корсет. Левая рука была наполовину железной – локтевой сустав представлял собой шарнир, а ее живую часть до плеча покрывали заклепанные обручи. Над верхней губой ощетинились жесткие, точно проволочные, седые усы. В глаз мастера был вставлен круглый монокуляр, другой прищуренный глаз злобно изучал незнакомцев.

– Как вы посмели сюда ворваться?

– Мы пришли к часовщику. И мы "ворвались" сюда, потому что замолкли башенные часы.

– Колокол, – посетовал часовщик. – Колокол сорвался с цепи. Он пробил пол, повредил часовой механизм, провалился ко мне в мастерскую и застрял. А теперь убирайтесь. Можете передать горожанам, что башня заработает, как только я найду способ поднять колокол обратно на колокольный ярус.

– А механизм – он сильно поврежден? – осведомился Исидор.

– Будто ты что-то смыслишь в механизмах! Я его уже починил, но колокол слишком тяжел, а от горожан помощи не дождешься.

В просевших, треснувших половицах вырисовывались контуры чугунной махины.

– Да, здоровенная… – протянул Тим.

– Мы могли бы тебя выручить, – вызвался Исидор. – Мы поднимем колокол наверх, и останется только вновь закрепить его на цепи.

Часовщик недоверчиво скривился:

– Даже вчетвером не сдвинуть его с места. Вы только разворотите мне мастерскую, если попытаетесь затащить эту громадину на колокольный ярус. Уходите, я сконструирую подъемник и справлюсь сам.

– Давай мы хотя бы поднимемся на колокольню. Вдруг нам что-нибудь придет в голову, – не уступал Феликс.

– Только ничего не трогайте! – недовольно буркнул часовщик.

Он снова уселся за стол, погрузившись в свои раздумья и чертежи. Чудилось, этот мрачный человек с наполовину железным телом отгородился от всего мира.

Феликс и его товарищи вскарабкались по неудобной, крошащейся лестнице на следующий этаж, где с лязгом и скрипом вращались медные шестерни, а в полу зияла дыра, пробитая упавшим колоколом. Весь колокольный ярус перегораживала исполинская арка, установленная на толстых балясинах.