Текст книги "Изобретатель чудовищ"

Автор книги: Наталья Михайлова

Соавторы: Артем Михайлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

После продажи имущества Феликс, положивший в карман крупную сумму, купил для самозащиты пистолет. Когда он стиснул пластмассовую рукоятку в ладони, то сразу понял – вот кто никогда не предаст. Теперь пистолету предназначалась роль последнего аргумента, если монахи не захотят соблюдать условия заключенного с ним договора.

Ночью Феликсу вновь не удалось выспаться. Его пробудили уже знакомые мерзостные причитания: «Магог… Магог… Магог…». Феликсу чудилось, что даже в его мозгу отдается это гнусное слово.

Он больше не сумел уснуть, до утра пялился в потолок и встал с постели совершенно разбитым. Когда Константин явился с едой для него, Феликс встретил монаха воспаленным взглядом.

– Можете передать настоятелю: я принимаю его предложение.

– Вы поступили разумно, – одобрил монах. – Заканчивайте свой завтрак, я сообщу настоятелю добрую весть.

Он исчез и вернулся раньше, чем Феликс без удовольствия дожевал последний кусок хлеба.

– Следуйте за мной! – попросил Константин.

Феликс двинулся по его стопам по запутанной сети переходов. Они спускались вниз пролет за пролетом. Для Феликса стало очевидно, что они направляются в какое-то новое место, где он еще не бывал. Наконец все коридоры слились в один, куда и скользнул монах, через плечо обернувшись на своего спутника. Феликс ощущал, как давят на него сужающиеся стены.

В конце этой тесной норы оказалась каменная дверь, такая низкая, что пройти в нее можно было, только согнувшись. Вслед за монахом Феликс склонился в три погибели и переступил порог.

Распрямившись, он остолбенел. Перед ним был огромный зал, освещенный множеством свечей. По всему периметру помещения тянулась величественная круглая колоннада. В стенных нишах замерли изваяния крылатых существ, напомнивших Феликсу горгулий, обычно служивших для украшения фронтонов старинных зданий.

Прямо перед ним во всю стену раскинулось красочное панно грандиозного размера, составленное из яркого мозаичного стекла. При взгляде на панно мороз продирал по коже. Искрящаяся мозаика изображала отнюдь не что-то прекрасное, а напротив – самое гадостное существо, какое Феликс только мог себе помыслить.

Из уродливой головы чудовища торчал длинный рог, напоминающий носорожий, мощное тело было покрыто толстыми пластинами чешуи, мускулистые ноги обвивал хвост, заканчивающийся булавой с шипами. В лапах грозная тварь держала замысловатый костяной жезл. Мозаика, как и предупреждал настоятель, была не совсем закончена: у демона еще не хватало глаз, вместо них зияла чернота.

– Всяк входящий сюда поклоняется Магогу, – изрек Константин.

Теперь Феликс догадался, для чего служит низкая дверь – чтобы, входя, каждый склонялся перед мозаикой с чудовищным божеством. Но гостю по-прежнему было невдомек, для чего на полу под самым панно начерчен алый круг, будто бы отмечающий в этом громадном помещении некую определенную точку.

– Приветствую тебя в мозаичном зале, Феликс, – раздался за спиной старческий голос.

Феликс быстро оглянулся. Пока он созерцал ужасное панно, за ним возник сам настоятель.

– Пора браться за дело, – напомнил старец. – Священное полотно требует завершения.

Феликс едва пришел в себя – он был сбит с толку эпичностью картины, колоссального, дьявольского произведения мозаичного искусства. Собрав в кулак все самообладание, он потребовал:

– Клянитесь Магогом, что исполните условия нашего договора.

Настоятель спокойно принял эти условия:

– Клянусь, – и деловито извлек из-под рясы свернутый в трубку свиток. – Я принес вам образец. Внимательно рассмотрите очи, вы не должны перепутать цвет.

Феликс развернул свиток и увидел четкий цветной рисунок, в точности повторяющий изображение на стене. Он пристально вгляделся в вертикальные зрачки Магога, зеленые с прожилками желтого на фоне красных белков.

С этого дня Феликса ждала раздвижная лестница, жестянка с клейким раствором и корзина, в которой он мог брать с собой наверх детали мозаики. Один из монахов прикатил ему тачку, полную искрящихся, переливающихся кристаллов. Феликс видел, как сгорбившийся монах протиснулся с тачкой в низкий дверной проем, но затем так и не разогнулся. То был горбун, чье уродство скрючило его чуть ли не до земли.

Тут вдруг Феликс поймал себя на мысли, от которой его точно ударило током. Горбун, Константин с изувеченным лицом, два мутных стеклянных шара в глазницах настоятеля, хромец, расспрашивавший Феликса, зачем он ходил к машине… В обители не было никого, кроме калек.

Эти монахи, сознательно оставшиеся в Средневековье, не пользующиеся достижениями современной науки, сидящие в своих затхлых норах, поголовно больны. Феликса бросало в жар от этого скопища ущербных людей. Оно наводило его на мысли о собственной смерти, о последних стадиях недуга, который вскоре разрушит его тело…

Выкладывание мозаики оказалось делом трудоемким и монотонным. Зеленые, желтые и красные кристаллы были ссыпаны в одну тачку, и Феликсу самому приходилось сортировать их для работы. Особенно ему надоедало то и дело слезать вниз с опустевшей корзиной. Но Феликс корпел над мозаикой, не покладая рук: ему хотелось поскорее покончить со своими обязанностями и убраться отсюда восвояси.

Ночами Феликс не высыпался: его преследовали все те же неестественные голоса, твердящие: "Магог…", к которым он так и не смог привыкнуть.

Когда кристаллы в тачке закончились, горбун приволок новую. Феликс в это время стоял на лестнице и сверху смотрел на убогое существо в черной рясе, похожее на скарабея, катящего шар.

– Послушайте, друг, – окликнул его Феликс. – Не могли бы вы мне помочь? Сейчас я спущу корзину, наберите мне в нее пару горстей зеленых кристаллов, чтобы я доделал этот угол мозаики.

Феликс снял с себя пояс и на нем опустил корзину горбуну. Монах наклонился над тачкой, роясь в блестящей груде цветного стекла. Насыпав немного кристаллов на дно, он поднял голову на искривленной шее:

– Все готово, господин, – и засеменил к выходу из зала.

Феликс подтянул корзину к себе и разочарованно вскинул брови: там оказалась обычная мешанина из всех трех цветов. Феликс недоумевал, почему монах не выполнил его просьбу.

После работы, держа путь в свою келью, Феликс стал свидетелем еще больше поразившей его сцены. Его окружали холод и тьма, обычный для монастыря запах плесени и сырости. Феликс приближался к месту, где коридор круто заворачивал. Внезапно из-за поворота до него донеслись голоса.

– Брат Эльшибар, скажи мне, сколько сегодня было выложено частей священной мозаики?

– Сегодня было закончено первое око. Ждать осталось немного, брат Хасшерик, грядет час!..

Двое монахов, называвшие друг друга странными именами, показались из-за поворота. В одном из них Феликс узнал своего старого знакомого – Константина. Увидев гостя, светящего ему в лицо фонарем, Константин закрылся рукой и метнулся во мрак, точно не хотел попадаться Феликсу на глаза.

Отныне Феликс все время был на чеку – он уже не сомневался, что монахи ведут какую-то двойную игру за его спиной. Впрочем, он всецело полагался на свой пистолет, который был всегда при нем во внутреннем кармане рясы. Если монахи окажутся нечистыми на руку, он не даст им спуску – пригрозит силой решить вопрос и заставит держать слово.

Об этом нередко раздумывал Феликс, когда часами вкраплял цветные кристаллы в панно.

На другой день, трудясь над мозаикой, Феликс в очередной раз спустился с лестницы, чтобы наполнить корзину. Порывшись в тачке, он обнаружил, что кристаллов красного цвета в ней совсем не осталось. Феликс огляделся. Он ждал, что кто-нибудь из монахов заглянет в зал. Но никто не показывался. Тогда он взял свечу – на подсвечнике поразительной формы, в виде кривоногого большеголового упыря, – и сам отправился на поиски склада, откуда доставляют кристаллы.

Робкий огонек свечи с трудом разгонял тьму, его едва хватало на то, чтобы осветить путь. Вокруг было пустынно. Однако вскоре до Феликса долетел скрип тележки. Он зашагал на звук и оказался в широком коридоре. Двое монахов волочили в повозке какой-то предмет, своими контурами напоминавший ящик.

Феликс двинулся за ними. Впереди показались открытые двустворчатые ворота. Из-за них исходил размеренный шум, точно поблизости работал какой-то агрегат. Тележка монахов привела Феликса в просторную галерею, заставленную устройствами непонятного назначения. Поблизости возвышалась огромная цистерна. От нее тянулись щупальца труб, соединенных со стеклянными кубами. Ниже в резервуаре клокотала густая чавкающая масса. Рабочий неустанно качал ручной насос, и трубы тихо гудели, подавая в кубы мутную красноватую жидкость.

В галерее царил слабый полумрак – резервуар и кубы источали неровное мерцающее излучение. В этом искаженном дрожащем свете вся конструкция и силуэты копошащихся вокруг нее монахов казались призрачными.

Неожиданно из цистерны, за которой спрятался Феликс, с шумом повалили клубы дыма, и машинально Феликс отпрянул в сторону – куда-то во тьму. Было не понятно даже, что стряслось – его ноги заскользили по склизким ступенькам, и он кубарем полетел по лестнице вниз.

Он упал навзничь, так и не выпустив из рук свечу. Резкая боль ударила в затылок, перед глазами заплясали искры. Но свеча не погасла, и спустя мгновение он осмотрелся. Феликс попал в какой-то незнакомый коридор, ведущий вниз. Встав с пола и подняв свечу над головой, он пошел вдоль стены.

– Кто здесь? – прозвучал в темноте чужой голос, похожий на стон.

Феликс замер, насторожившись. Он не мог понять, откуда долетел до него этот зов, такой слабый, что его можно было принять за слуховую галлюцинацию.

– Где вы? Я вас не вижу, – встревоженно ответил Феликс.

– Пройдите несколько шагов… Посмотрите под ноги…

Феликс послушался и, опустив свечу к самому полу, осветил вделанную в пол стальную решетку.

– Вы пришли за мной? – вновь донеслось из каменной ямы.

– Нет, – сказал Феликс. – Я даже не знаю, кто вы.

– Так вы не из этих?! – изумился неизвестный. – Вы их пленник! Такой же как и я!

Феликс увидел, как в глубине ямы что-то зашевелилось – какое-то закутанное в бесформенное тряпье существо. Он опустил свечу пониже. К нему протянулась сухая, костлявая рука:

– Не верь им! Это зло… здесь все – зло!.. Не верь им!

– Что? – взволнованно переспросил Феликс. – Не верь им? Надпись в келье оставил ты?

– Да, – лихорадочно зашептал заключенный. – Ты нашел мое послание! А теперь скажи главное, мозаика закончена?

– Я в процессе.

– О, какая радость! Я еще успею тебя остановить!

– Почему тебя бросили в яму?

– Потому что я отказался работать, – пленник с трудом поднялся на ноги, и Феликсу удалось рассмотреть его лицо.

Спутанные волосы падали на глаза незнакомца, седая борода покрывала впалые щеки и подбородок, страдальческий взгляд пронзал Феликса насквозь.

– Я узнал, чего они добиваются, и предпочел бы умереть, чем вставить хотя бы один новый кристалл. Сколько еще осталось до завершения мозаики? – с тревогой спросил незнакомец.

Феликс прикинул:

– Дня два-три.

– Счастье для нас обоих! – хрипло вскричал заключенный.

– Но объясни, что происходит, – попросил Феликс.

– Ты обязан помешать им, – горячо заговорил пленник. – Иначе нас ничто не спасет. Нас всех ничто не спасет.

Он сипло закашлялся. Тем временем Феликс беспокойно огляделся вокруг: нетрудно было вообразить себе последствия, если его застанут за разговором с пленником. Внезапно в дальнем конце коридора замелькало светлое пятно. У Феликса не было лучшего выбора, чем мгновенно задуть свечу.

– Прячься! Скорее прячься! Тебя не должны обнаружить! – поторопил человек из ямы.

Сюда приближался один из монахов, и Феликс начал медленно отступать назад, нащупывая проем, в котором можно укрыться.

Монах остановилась перед решеткой в полу. Он с лязгом открыл в решетке небольшое окно и опустил в яму огарок свечи:

– Вот тебе огонь, крыса. Ешь свой хлеб, – в яму полетела краюха. – Знай же, мы можем обойтись без тебя, мы нашли другого.

– Воды… – простонал голос из ямы.

Монах сунул кружку в протянувшуюся из ямы ладонь.

– Оставайся гнить тут. До тех пор, пока гнев Магога не падет на тебя.

Феликс был полон сострадания к несчастному, но ему приходилось быть немым свидетелем этой жестокой сцены. Отдав заключенному пищу, монах ушел. Феликс выждал, пока в коридоре не стихли шаги, и снова прокрался к решетке.

– Это я, – шепнул он. – Как твое имя?

– Исидор.

Феликс тоже назвался.

– Расскажи все по порядку, – обратился он к заключенному. – Обещаю, что вытащу тебя отсюда.

– Слушай, – собираясь с силами, заговорил Исидор. – Раньше я был ученым – когда так же, как и ты, случайно попал в Магогову пустынь. Но очутившись в стенах монастыря, я понял, что неведомый науке древний культ заинтересовал меня. Я задумал его исследовать. Мне разрешили работать в монастырской библиотеке и, как о любезности, попросили выложить мозаичное панно. Разумеется, я не мог отказать в этой невинной услуге. Довольно долго я работал, даже не подозревая, какому злу служу. Но однажды мне удалось проникнуть в секретное книгохранилище. Сейчас не время хвастать смекалкой, однако я надеюсь, мне еще выпадет случай рассказать, как я это сделал. Мне посчастливилось найти книгу, содержащую тайные знания сектантов. Из нее я выяснил, что Магог – жуткое божество их темного пантеона. Много веков назад он потерпел поражение в битве за власть над миром. Израненный, истекающий кровью, Магог был сброшен на дно адского провала, и кипящая лава поглотила его. Но он жив, и он ждет, чтобы монахи освободили его из преисподней…

Феликс прервал ученого:

– Мало времени, Исидор. Легенды прибереги на потом, а сейчас перейдем к делу. Почему ты не захотел закончить мозаику, несмотря даже на все эти муки в яме?

Держась ладонями за решетку, Исидор приблизил к своему собеседнику беспорядочно заросшее густой бородой лицо.

– Думаешь, это обычная картина? Нет… Кровь раненого Магога впиталась в землю. Монахи добывают эту гнусную кровь. Из нее они и изготавливают кристаллы для мозаики. Как только изображение Магога будет сложено полностью, и кровь соберется вместе, – низвергнутое божество вырвется из подземного заточения. Оно вновь придет в мир, и спасения от него не будет!

– Чокнутые монахи верят, будто мозаика вернет им Магога?

– Нет, пойми! Она на самом деле вернет им Магога! На самом деле! – отчаянно убеждал Исидор. – В этом-то и весь ужас… Что тебе было обещано за работу?

– Золото.

– И не надейся. Когда Магог высвободится из подземного плена, все сделки будут недействительны. Это чудовище наложит лапы на всё.

Феликс с искренней жалостью внимал злополучному пленнику. Бедняга несет бред, похоже, он тронулся в каменном колодце. Но нельзя же бросить его здесь погибать! Феликс не мог обречь страдальца на новые мучения: будь ученый хоть тысячу раз сумасшедший, он сдержит слово и вытащит его отсюда, как обещал.

– Но почему они сами не закончат мозаику? – спросил Феликс, не считая нужным спорить с безумцем.

– Ты разве еще не догадался? Они не различают цвета! Умеют создавать кристаллы, но лишены всякой возможности отличить их друг от друга!

– Неужели среди них нет ни одного человека с нормальным зрением?

– Они не люди. Вернее, уже не люди. Как и мы с вами, они когда-то забрели в эту местность. Магог дал им бессмертие, и они основали его монастырь. Они тысячи лет были слугами Магога. После поражения своего темного божества монахи стремились любой ценой призвать его обратно из земных недр. Магог явился настоятелю во сне и повелел выложить мозаику из его крови. Но его кровь ядовита. Ты заметил, что все монахи здесь обезображены уродствами? Это потому что они трудятся на добыче крови или на фабрике кристаллов. Умереть они не могут, но тело их разрушается. Они надеются, что Магог исцелит их, когда вернется.

Бредовые фантазии и действительность так причудливо переплелись в мозгу бедняги-ученого, что его рассказ был вполне логичен, хотя и невероятен.

– Что, по-твоему, монахи сделают с нами, когда мозаика будет завершена? – спросил Феликс.

Исидор не смог сразу ответить. Заточение в сыром и холодном узилище давно сказалось на его здоровье, и очередной приступ хриплого кашля помешал ученому говорить. Наконец он прерывисто произнес:

– Пока дело не сделано, они не тронут ни меня, ни тебя. Как только Магог вернется, мы станем первыми человеческими жертвами, которые он получит в час своего торжества.

Феликс зажег свечу от огарка, протянутого ему через решетку Исидором. С тысячей предосторожностей, прикрывая ладонью свет, он вновь пробрался на фабрику и вернулся в мозаичный зал. Но там Феликсу предстояло убедиться – его отсутствие не осталось незамеченным.

– Когда я пришел, его уже не было, брат Хасшерик! – дребезжащим голосом жаловался горбун. – Я сразу же побежал за вами.

Монах, в котором Феликс узнал Константина, раздраженно распорядился:

– Так поспеши и подними на ноги всех. Пусть его найдут немедленно!

Но тут взгляд монаха упал на Феликса, входящего в зал.

– Вот вы где! – воскликнул Константин, угрожающе наступая. – Где вы были?

Феликс небрежно пожал плечами:

– Красные кристаллы закончились, и я искал кого-то, чтобы сообщить об этом. Но переходы в монастыре такие запутанные, мне пришлось вернуться. Я боялся, что заблужусь.

Константин испытующе сверлил его глазами.

– Кристаллы сейчас доставят, – заверил он. – Я позабочусь, чтобы подобное больше не повторялось. Отныне брат Дамиан будет всегда у вас под рукой, на случай, если что-нибудь понадобится, – указал он на горбуна.

Горбун покорно закивал в знак согласия.

Но теперь Феликс не торопился с завершением полотна. Ему нужно было тянуть время, чтобы успеть разработать план действий. Горбун угрюмо караулил Феликса под лестницей возле тачки. Не было сомнений, монаха оставили не столько помогать, сколько следить за гостем.

– Что за дела? – ворчал Феликс, в очередной раз спускаясь с лестницы и роясь в тачке. – Желтых кристаллов так мало, что я с трудом набираю горсть. Мне нужны желтые. Брат Дамиан, пора бы сходить за ними, а то работа стоит!

Узнав от Исидора, что монахи не способны различать цвет, Феликс стал нещадно пользоваться этим. Он постоянно утверждал, что кристаллов какого-нибудь цвета опять не хватает, и помрачневший горбун тащился на фабрику.

Феликс больше не старался выкладывать мозаику, как следует. Он вставлял в око Магога первые попавшиеся кристаллы, нисколько не беспокоясь о том, что вместо красного белка глаза и зеленого зрачка получается какая-то пестрая мешанина.

– Ну как, приятель, нравится тебе? – донимал он горбуна, приглашая полюбоваться своей работой.

– Очень красиво, господин, – кисло цедил монах.

Все же Феликс ни на минуту не забывал, что должен найти возможность бежать из обители сам и вызволить из неволи Исидора. Труд над мозаикой неумолимо приближался к концу. Больше медлить было нельзя. Вскоре Феликс снова отослал горбуна на фабрику за кристаллами, а сам украдкой направился к Исидору.

Знакомым путем Феликс крался вдоль сумрачных стен. Наконец до него стал долетать шум работающего агрегата. Миновав ворота, Феликс, как и прежде, спрятался за стоящей у самого входа цистерной, не спуская глаз с монахов, кропотливо копошащихся около непонятного резервуара. Отыскав ступеньки, на которых поскользнулся в прошлый раз, Феликс достиг своей цели: проник в проход, ведущий на самые нижние ярусы, и наклонился перед решеткой каменного колодца.

– Исидор, ты жив?

– Феликс! Какое счастье!.. – узнал его ученый. – Я боялся, что никогда больше тебя не увижу!

– Тише, – прошептал Феликс. – Я ведь дал слово, что приду за тобой.

– Что ты замыслил? – вне себя от волнения Исидор вцепился в прутья решетки.

– Завтра я освобожу тебя. Наберись терпения, друг. А сейчас мне пора: меня могут хватиться.

Положив ладонь поверх пальцев ученого, сжимавших решетку, он на прощанье пожал ему руку и отступил от ямы.

Феликсу удалось проскочить в зал Магога раньше, чем вернулся брат Дамиан. Когда горбун прикатил с фабрики тачку с кристаллами, Феликс уже стоял на приставной лестнице и тщательно выкладывал фрагмент ока чудовища.

Ночью Феликсу, как обычно, мешало спать нескончаемое бормотание за стенами кельи: «Магог… Магог… Магог…». Но он успокаивал себя тем, что слышит эти звуки в последний раз. Утром Феликс уведомил Константина – сегодня изображение Магога будет закончено. «Однако сначала я хотел бы кое-что обсудить с настоятелем по поводу причитающегося мне вознаграждения», – попросил он.

"Настоятель ждет вас", – спустя некоторое время передал Константин и повел Феликса по винтовой лестнице, вьющейся между узких холодных стен.

Феликс отворил дверь угрюмого обиталища настоятеля. Сидевший в деревянном кресле слепец обратил к нему выпуклые шары стеклянных глаз:

– Приветствую, гость. Что я могу для вас сделать?

– Моя работа подходит к концу, – начал Феликс, обыскивая взглядом келью. – Я собираюсь покинуть монастырь сразу, лишь только вставлю в мозаику последний кристалл. И поэтому я предпочел бы получить обещанную плату прямо сейчас. Это послужило бы гарантией нашей сделки.

Настоятель помолчал в раздумье и отрицательно покачал головой:

– Вы получите золото, как только священное полотно будет завершено, и ни минутой раньше, – объявил он.

Но гостя уже не волновал ответ настоятеля – он обнаружил, что искал. Феликс был уверен, что в келье у настоятеля хранятся все ключи от монастыря, и действительно приметил связку, висевшую на гвозде около двери.

– В таком случае позвольте мне взглянуть на мое золото, – потребовал Феликс. – Я должен знать, сколько именно вы мне дадите.

– Смотрите.

Настоятель выставил на стол ветхий ларец и со щелчком откинул крышку. Запуская в груду золота худые, скрюченные пальцы и выуживая монету за монетой, он вполголоса пересчитывал их. Звон металла и глухое бормотание наполнили келью. Зная, что слепые обладают чутким слухом, Феликс только сейчас осмелился потянуться к связке ключей. Он старался двигаться как можно осторожнее, остерегаясь вызвать малейший шум. Наконец ключи оказалась зажатыми в кулаке Феликса, и он сунул связку под рясу.

Ларец перед настоятелем опустел, на столе выстроились ровные столбики золотых монет.

– Вот ваша доля, – подвел итог настоятель.

Феликс подтвердил, что удовлетворен. Ему больше нечего было делать в келье, и он постарался покинуть ее как можно быстрее.

Константин дожидался Феликса на лестнице у дверей. В его сопровождении Феликс двинулся в зал Магога. Константин бесшумно, как привидение, шел впереди, длинная ряса колыхалась от его шагов. Монахи, попадавшиеся ему на пути, безмолвно уступали дорогу.

Вместе со своим провожатым Феликс достиг входа в мозаичный зал. Гадая, скоро ли настоятель хватится пропажи, он был настороже и не спускал взгляда с четко вырисовывавшейся в темноте черной фигуры Константина. Внезапно из глубины только что покинутого коридора донеслись крики:

– Ключи! У настоятеля пропали ключи. Задержите гостя! Где брат Хасшерик?!

Константин обернулся, но Феликс не оставил ему ни секунды. Его кулак с такой силой врезался в висок монаха, что тот рухнул, словно подкошенный. Подобрав фонарь Константина, Феликс кинулся дальше по переходу на фабрику, где было еще все спокойно.

Проскользнув в фабричные ворота и метнувшись за цистерну, Феликс выглянул из-за нее и увидел монахов, деловито возившихся возле кипящего резервуара. Они ничего не подозревали и мирно ковыляли между частями странного агрегата.

Феликса не заметили. Он нырнул вниз по ступеням, и, на ходу доставая из-под рясы связку ключей, шепотом позвал:

– Исидор!

– Наконец-то! – откликнулся ученый из ямы.

В спешке подбирая к его решетке ключ, Феликс говорил:

– Подожди минуту, я тебя вытащу. Сможешь идти?

– Да, конечно! Сделаю все возможное…

Наконец ключ подошел к замку, и раздался щелчок. Феликс поднял решетку.

– Выбирайся! Скорее! – он протянул узнику руку.

Исидор схватился за его ладонь и выкарабкался из колодца. Он собирался выразить благодарность своему избавителю. Не выпуская его руки и запинаясь от волнения, Исидор пытался что-то сказать, но Феликс перебил его:

– Не время!

– Ищите его! Проверьте там! – раздалось где-то неподалеку, и подземное эхо подхватило пронзительные голоса.

– Что это?.. – почти беззвучно пошевелил губами Исидор.

Крики и шум шаркающих по каменному полу ног неумолимо приближались. Феликс взял ученого за плечо:

– Исидор, боюсь, наш побег обнаружен. Что скажешь на это? – он вынул из внутреннего кармана рясы пистолет. – Еще не все потеряно, мы прорвемся! Иди за мной. Не отставай!

– Поздно, они здесь! – Исидор в отчаянии указал в темный проем, ведущий на фабрику.

Оттуда начали одна за другой возникать закутанные в рясы фигуры.

– Назад! – Феликс направил на них пистолет. – Назад, или я стреляю!

В подтверждение своим словам он выстрелил поверх голов, но монахи надвигались.

"Магог… Магог… Магог…" – послышалось невнятное бормотание, такое же, какое Феликс привык каждую ночь слышать сквозь сон.

– Стреляй в них! Они – не люди! – воскликнул за спиной Исидор.

Феликс прицелился в клубок черных ряс:

– Назад! – и несколько раз подряд нажал на спуск.

Коридор огласили вопли, два тела распростерлись на полу, остальные попятились обратно в проем.

– За мной, Исидор, мы пробьемся! За мной! – приказал Феликс.

Он перемахнул через несколько ступеней, и ученый последовал за ним. Внезапно из-за цистерны выскочил скрюченный силуэт. Это был брат Дамиан. Он с воем кинулся на беглецов и вцепился в Исидора. Ученый напряг все силы, чтобы оторвать от себя горбуна, но тут подоспел Феликс и пинком сапога столкнул монаха вниз.

Дамиан кубарем покатился по лестнице и исчез в зияющей дыре каменного колодца.

– Посиди теперь ты в яме! – крикнул ему Исидор.

На фабрике было пусто: монахи покинули ее и забились в коридор, шипя и грозя беглецам оттуда.

– У меня мало патронов! – обернулся к ученому Феликс. – Попробую расчистить выход! По команде беги за мной…

Но Исидор перебил:

– Нет, Феликс. Задержи их, дай мне время.

Возле резервуара находился глубокий открытый ящик, полный переливающихся кристаллов. Ученый подбежал к ящику и выбрал несколько штук. Феликс не ожидал, что безумие пленника проявится так некстати, когда спасение их обоих зависит от каждой выигранной минуты. Шагнув к ученому, он потребовал:

– Забудь ты эти стекляшки, Исидор, делай, что я говорю!

Однако ученый, положив кристаллы в закопченный тигель, щипцами сунул его в горн:

– Доверься мне, я знаю, что делаю! Останови их, они идут!

К монахам подоспела помощь. Оправившийся после нокаутирующего удара Константин показался у самого входа:

– Вот они, они здесь! Схватить их!

Черные рясы поползли из прохода. Первых двух, показавшихся ему навстречу, Феликс снял парочкой точных выстрелов из пистолета и устремился к цистерне. Она была установлена на подставках – изо всей силы навалившись плечом, Феликс столкнул ее с места. Цистерна тяжело покатилась навстречу сгрудившимся монахам, загоняя их обратно в коридор.

– Не отступать! Не отступать! – подстрекал Константин.

Но нескольких монахов цистерна сшибла с ног, а остальные продолжали пятиться. Тем временем, расплавив в тигле кристаллы, Исидор аккуратно заливал мерцающую массу в какую-то форму.

Неожиданно в тоннеле воцарилась полная тишина. Феликсу почудилось в этом какое-то зловещее предвестие. Монахи больше не предпринимали попыток прорваться на фабрику. Вместо этого в подземелье нарастал знакомый ропот, который делался все отчетливее, и, наконец, множество голосов слились в единственном гулком ужасающем порыве: "Магог… Магог… Магог…". Голоса звучали все громче и вдруг, точно по команде, смолкли. Из мрака доносились лишь тихие звуки чьих-то шагов. Монахи расступились. Из толпы показался сам настоятель. Длинные седые волосы окутывали его, тусклые шары незрячих глаз слепо уставились на Феликса.

– Ты нарушил договор!.. – свистящим шепотом произнес он. – Смерть тебе!

Настоятель поднял ладонь. В ней был зажат сверкающий камень. Феликс еще не осознал, чем этот предмет может быть так опасен, как Исидор вскрикнул:

– На пол!.. – и, бросившись сзади на Феликса, заставил его упасть за резервуар.

То, что сотворил настоятель с помощью своего камня, было немыслимо! Помещение фабрики накрыло волной огня. Феликс ощутил, как его опалило горячим ветром. Где-то над головой, как пушинка, пролетела тяжелая цистерна, круша все что ни попадалось на пути. Фабрика наполнилась удушливым дымом. Исидор, скорчившись на полу, зашелся хриплым кашлем. Феликс осмотрелся. Фабрика была разгромлена, все вокруг перевернуто, на полу догорали бесформенные обломки.

– Схватить их! – воззвал настоятель.

Монахи хлынули внутрь, Феликс вскочил и выстрелил пару раз, но это больше не задерживало нападавших.

– Феликс, у меня все готово, – громко сказал Исидор и выпрямился во весь рост. – Теперь моя очередь!

Он сделал шаг навстречу напирающей толпе. Не веря своим глазам, Феликс наблюдал, как ученый сжимает в кулаке такой же сверкающий камень, что и у настоятеля. Исидор взмахнул рукой – и нестерпимое сияние окружило монахов. Привыкшие к вечной темноте, они заслоняли лица, извиваясь от боли, натыкались друг на друга, в панике спеша скрыться в спасительном мраке. Только настоятель выстоял перед этим световым ударом – он был слеп.

– Я уничтожу вас! – с яростью завопил он.

– Не шевелись! Дуло моего пистолета смотрит тебе в лоб, – предупредил Феликс. – Одно движение – и никакой Магог тебе не поможет!

Слепец замер, словно этими словами Феликс обратил его в статую.

– Исидор, я не знаю, что ты сотворил, но если ты можешь так еще – что мы стоим? Идем, попробуем вырваться! – призвал Феликс ученого.

– Нас много, мы вас не выпустим! – фанатично поклялся настоятель.

– Он прав, Феликс, – сказал Исидор и показал в сторону уводящих на нижние ярусы ступеней – У нас другой путь!

Феликс уже убедился, что ученый вовсе не так безумен, как кажется. Его знаниями о Магоговой пустыни нужно было воспользоваться.

– Веди, – согласился он. – А ты стой! – велел Феликс настоятелю. – Помни про пистолет.

Подав знак ученому двигаться первым, он стал отступать к лестнице, держа настоятеля под прицелом. Слыша их удаляющиеся шаги, слепец в бессильной злобе шипел им вслед:

– Ступайте! Ступайте вниз! Ваша смерть будет более лютой, чем вы в состоянии представить! Магог проклянет вас!

Но Феликс лишь ухмыльнулся. Вдвоем с Исидором они миновали яму, в которой скулил брат Дамиан, и двинулись в пучину неизведанного. Фонарь выхватывал из темноты очертания труб, тянущихся вдоль стен. Воздух был затхлым, под ногами сновали крысы.

Спутники не разговаривали. Тревожно вслушиваясь в тишину коридоров, они ожидали уловить шум погони. Но погони пока не было, коридор оставался пустынным. Феликс поверил Исидору: возможно, ему и вправду известен какой-то иной выход наружу из этих глубин.