Текст книги "Изобретатель чудовищ"

Автор книги: Наталья Михайлова

Соавторы: Артем Михайлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Постараемся побольше уложить на расстоянии, – посоветовала Орхидея. – У меня арбалет, это еще один выстрел.

– И мой метательный нож сгодится, – напомнил Тим.

– Но с других башен сразу заметят нашу диверсию, – сказал Феликс. – Оттуда прибежит подкрепление. Поэтому нам надо покончить с охраной у первой башни без проволочек.

Захватить башни без потерь было необходимо. Спутники Феликса ясно понимали, что у них нет резерва, и победа ценой чьей-нибудь жизни обошлась бы им чрезмерно дорого.

Феликс шел впереди всех. Беспрестанно налетал порывистый вихрь. Левой рукой Феликс придерживал шляпу, чтобы она не слетела с головы. Правую он прикрыл краем трепещущего под ветром плаща: в ней был зажат пистолет. Кованые сапоги Феликса врезались в лед, с каждым шагом взметая мелкую крошку.

Прожектор с башни был направлен на незваных гостей. Монстры-охранники сбились в кучу и скалили зубы, угрожающе рыча. Феликс сдерживался, чтобы не начать стрелять раньше времени.

Чудовища первыми неуклюже ринулись вперед. Феликс сбросил край плаща с пистолета. Выстрел скосил тварь, на полшага обогнавшую остальных. Клацанье передергиваемого затвора. Выстрел. Опять лязг затвора… Несколько монстров, прошитые ядрами, извивались на земле. Очередной рухнул на лед – Орхидея разрядила свой арбалет, острый болт впился Магогову отродью между глаз. Сверкнул в луче прожектора кинжал, брошенный Тимом. Феликс заткнул за пояс разряженный пистолет. Настал черед топора. Минута, которую Феликс отвел себе на стрельбу, истекла, и точку в этом бою предстояло поставить в рукопашной.

Двое монстров, управлявшие прожектором, поспешили на подмогу своим. Но первого настигла железная рука Седоуса, сразу проломившая ему череп, второго Орхидея насквозь пронзила копьем.

– Скорее в башню! – приказал Феликс.

Его товарищи друг за другом взбежали по неровным ступеням. Исидор занял место возле прожектора и порыскал по долине лучом.

– Монстры бегут сюда, – сообщил он.

Из соседних двух башен спешило подкрепление.

– Ты запер дверь, Тим? – хладнокровно спросил Феликс, вновь заряжая обойму.

– Конечно. Пусть попробуют вломиться!

– Свети мне, Исидор. Не хочется зря тратить ядра.

– Хорошо, постараюсь!

Ученый поймал в луч прожектора одно из подбежавших к подножию башни существ. Феликс без лишней суеты сразил монстра выстрелом. Чудище с воем покатилось по земле, вцепившись в простреленную грудь.

– Пока они сломают дверь, мы их всех перестреляем, – заверил спутников Феликс.

Теперь преимущество было на его стороне: ему, словно в тире, оставалось поражать мишень за мишенью, выхваченную из тьмы прожектором Исидора. Создания Магога бесновались внизу. У них не было приставных лестниц, чтобы добраться до стрелка, а в тех, кто колотил дубинами в дверь, Феликс посылал ядро за ядром. Монстры в бессильной ярости швыряли в башню камнями и кусками льда, Орхидея даже воскликнула:

– Осторожнее, не высовывайтесь!

Феликсу приходилось уклоняться от беспорядочно летящих снизу снарядов, но с каждым выстрелом их град заметно редел. Наконец монстры поняли, что им не достать засевших в башне врагов. Бросив на земле трупы, они обратились в бегство.

– Побежали жаловаться Магогу! – засмеялся Тим и засвистел им вслед.

Исидор направил луч прожектора в спину убегавшим.

– Они и правда доложат своему начальству… – недовольно сказал он.

– Мы растворимся в Долине гейзеров, – успокоила Орхидея. – Нас не найдут.

– Сперва уничтожим прожекторы, – решил Феликс. – Незачем оставлять их в руках Магога. Если он и сделает новые, пускай хотя бы повозится.

Маленький отряд разделился. Орхидея и Тим отравились к сторожевой башне слева, Феликс – к башне справа. Исидор и Седоус должны были покончить с прожектором в центре.

Феликс добрался до "своего" прожектора и топором разбил светящийся агрегат. Оглянувшись, он увидел, как внезапно на дальней башне погас свет. Это выполнили задачу Тим с Орхидеей.

У Исидора и часовщика в башне тоже наступила темнота. Феликс вернулся почти одновременно с Орхидеей и сопровождавшим ее Тимом. Они застали часовщика, упаковывающего что-то тяжелое в дорожный мешок.

– Что это у тебя, Седоус? – спросил Феликс.

– Прожектор. Вы разбили, а я возьму.

– Фу, барахольщик какой! – нагрубил Тим.

– Не стоит этого делать, Седоус. От прожектора нам никакой пользы: мы не сможем его включать, иначе слуги Магога по свету издали обнаружат наше местоположение. Нет смысла таскать такую тяжесть.

– Сам потащишь, Седоус, уяснил? – предупредил Тим.

– Я просто хочу выяснить, что у прожектора внутри, – огрызнулся часовщик. – Наверняка, уж побольше, чем в твоей голове.

– Ага, и ты, наверняка, хочешь разжиться запасными винтиками для своей собственной башки? – съязвил Тим. – Тебе бы не помешало!

Маленький отряд спустился с башни и двинулся вперед. Глухая стена тумана преграждала им путь. За ней начиналась Долина гейзеров, окутанная непроницаемым паром.

Едва вступив в долину, Феликс признал правоту полководца Ледяного форта: без искусного проводника "рейд обреченных" ожидал бы неизбежный провал. Ни он сам, ни его спутники не в силах были ничего различить на расстоянии вытянутой руки. Лишь Орхидея каким-то неведомым образом угадывала направление. Даже Тим был обескуражен:

– Как ты это делаешь? Меня научишь?

Орхидея покачала головой:

– Ходить по долине разведчики учатся всю жизнь. Сперва их ведут другие проводники, уже знающие наши тропы. Когда-то меня вел Лавр… Ты жил в Огненном городе, Тим. Были ли там места, по которым ты мог пройти с завязанными глазами?

– Еще бы! Почти по любой улице. Это здорово мне помогало…

Тим не добавил, что это помогало ему прежде всего забираться в чужие дома в полной темноте, не нуждаясь в том, чтобы таскать с собой свечу, потому что свет – враг вора.

– И мне тоже не нужно ничего видеть, чтобы показывать дорогу через долину, – ответила Орхидея. – Хотя когда-то я, как и ты, удивлялась, почему Лавр не сбивается с пути.

– Ты изучила здесь каждый камень? – спросил Исидор.

– Вовсе нет. У нас есть свои маршруты, я запоминала их с помощью более опытных проводников, прежде чем сама стала одним из них. Нам будут попадаться приметы, указывающие верное направление. По ним я пойму, что не сбилась. Я выучила, где именно должны попадаться эти знаки. Скоро мы встретим первый.

– Разве можно полагаться только на память?

Исидор достал из дорожного мешка коробку, в которой был круглый диск со стрелкой, укрепленной на тонком шпеньке.

– Компас, подарок Дарена, – ученый снял стрелку со стопора и заставил ее вращаться. – Нисколько не принижаю твои способности, Орхидея, но это более-менее точный инструмент. Если хочешь, я бы мог научить тебя с ним обращаться.

– Спасибо, но я положусь на свое чутье.

В долине было очень тепло и влажно. Под сапогами хлюпала вода, горячие источники периодически бурлили от вырывавшегося на поверхность фонтана. Неестественные, похожие на вздохи и бормотание звуки доносились со всех сторон.

Иногда тропа становилось узкой, и путникам грозила реальная перспектива упасть в какой-либо гейзер. К счастью, кованые сапоги разведчиков не скользили на мокрой земле.

Неожиданно из-за завесы пара вырисовывался некий столб. Но с тем же успехом это могло быть и неподвижно стоящее живое существо, и просто более плотный сгусток тумана. Однако Орхидея указала рукой:

– Путевой знак. Мы не сбились.

Перед ними действительно был узкий каменный столб. Он был украшен искусной резьбой, изображающей танцующую девушку. Каждый рисунок показывал какое-то отдельное движение танца: девушка то поднимала руки, вытянувшись на цыпочках, то кружилась. Орхидея обняла столб, прислонившись к камню щекой:

– Лавр…

У Феликса защемило сердце. Ему вспомнилась Ледяная Галерея, с помощью которой Лавр старался скрасить суровую жизнь форта. Наверное, и этот камень он обрабатывал, чтобы разведчики в дальнем рейде могли хоть на миг забыть о смертельной опасности и полюбоваться его работой. А теперь танцовщица на камне стала его прощальным приветом любимой.

– Орхидея, – Феликс положил ладонь девушке на плечо.

Разведчица, не замечая его руки, выпрямилась, и резким движением отбросила с лица пряди волос, перевязанных в память о Лавре черными нитями.

– Тут устроим привал, – сказала она.

Место для привала было выбрано удобно: оно находилось на небольшой возвышенности, земля была суше, чем везде.

Путники расселись у огня, поделили дорожные припасы.

– У тебя кто-нибудь остался там, на поверхности, Феликс? – тихо спросила Орхидея.

– Как и у тебя – только воспоминания.

– Твою любимую тоже убили?

Странным был этот вопрос. Но Орхидея, выросшая в Ледяном форте, не представляла себе жизнь иначе, как непрерывную войну.

– Нет. Сначала она любила меня, а потом полюбила другого. В форте случается такое?

– Наверное, да. Но очень редко. Я сама не сталкивалась. У нас мужчина и женщина сражаются рядом. Они каждый день страдают, рискуют и радуются вместе. Как после этого они могут разлюбить друг друга! Разве у вас не так?

Феликсу вспомнились слова Лавра: "Из нас мало кто доживает до старости". Жизнь воинов форта была слишком короткой, наверное, поэтому для большинства первая любовь так и оставалась единственной.

– Война делает жизнь страшнее, но проще, – сказал Феликс. – На поверхности Земли мужчина, чтобы понравиться женщине ухаживает за ней. Например, дарит цветы.

– Цветы? Это… цветные вещи? Стрелы с разноцветным опереньем, желтый пояс или зеленые сапоги? Какой странный обычай. Но Лавр мне когда-то подарил цветы – те цветные нити, что я заплетала в волосы!

– Цветы – это растения, Орхидея. Розы, гвоздики, фиалки. Белые, красные, синие растения, и мужчина дарит их женщине, чтобы выразить свое восхищение ее красотой.

– Почему же их нет у нас?

– Они не могут расти без солнца.

– Какой у вас необычный мир. Солнце, луна, цветы, день и ночь, – задумчиво проговорила Орхидея. – Я не видела ничего подобного даже во сне.

– Если победим Магога, надеюсь, мы поднимемся на поверхность и ты увидишь это наяву.

Орхидея мотнула головой:

– Не надейся. Мы – "рейд обреченных"…

Несмотря на удачно выбранное место, привал в Долине гейзеров был холодным и неуютным. Будь люди способны обходиться без отдыха и без пищи, Феликс и его спутники выбрали бы продолжать путешествие, а не сидеть у костра, который почти не греет, грызть безвкусные сухари с сушеной рыбой и потом кутаться в отсыревшие плащи, тщетно пытаясь заснуть. Но приходилось мириться с этим, чтобы хоть немного набраться сил.

Седоус вытащил из мешка прожектор. Ему предстояло бодрствовать первому, сторожа спящих товарищей, и он не собирался терять времени даром.

– Не смей включать его! – напомнил Феликс. – Свет прожектора может навести на нас монстров.

– И не собирался, – отрезал Седоус. – Одолжи мне свой кинжал, Тим. Все равно он тебе не нужен

Часовщик уже не раз выпрашивал у Тим драгоценный кинжал-иглу и всегда возвращал, измазав машинным маслом.

– Тебе что, инструментов не хватает? – заупрямился вор.

– Разумеется, ведь мы не в мастерской. Приходится использовать все, что попадется под руку.

– Почему тебе под руку вечно попадается мой кинжал? Считаешь, мне приятно, что от него воняет маслом?

– Так отдай мне его насовсем, если тебе неприятно, – нашел выход Седоус.

– С какой стати?! Между прочим, я добыл его в бою с Гедеоном. Рукоять вся в алмазах, он кучу денег стоит, а ты сломаешь его о какую-нибудь кривую шестеренку.

– Нашел диво, алмазы, – ощетинил седые усы часовщик. – Алмазы полезны в часовом механизме, а не в рукояти кинжала. Резать Магоговых тварей сгодится любой нож. Или они тебя станут благодарить, что ты выбрал для них кинжал с драгоценными камнями? Мне же он нужен для дела, а не для развлечения. По справедливости, ты должен подарить кинжал мне.

Тим не выдержал:

– Ладно, хочешь, сыграем в кости? Если выиграешь, получишь кинжал. Проиграешь – больше не будешь у меня клянчить? Давай в кости! – Тим полез за ними в карман.

Часовщик поморщился:

– Ты же мошенник. Стану я с тобой играть!

– Тогда тянем жребий?

Вор был убежден, что в любой азартной игре без труда одурачит Седоуса. Но тот упирался на своем:

– Ты сплутуешь!

Феликс, накрывшись плащом, прилег у огня. Спорщики досаждали ему, и он приподнялся на локте.

– Послушайте, вы, оба. Я знаю одну игру, в которой невозможно смошенничать.

– Какие правила?

Феликс сжал кулак:

– Это "камень".

Вытянул указательный и средний пальцы:

– Это "ножницы".

Раскрыл ладонь:

– Это "бумага". Камень крушит ножницы. Ножницы режут бумагу. Бумага заворачивает камень. Уяснили?

Тим и Седоус живо заинтересовались.

– Подтасовать результат не удастся, потому что сделать ход вы должны будете одновременно, – объяснил Феликс.

– Валяй, – сказал Тим часовщику. – Если тебе повезет, можешь брать кинжал, когда хочешь.

Спорщики встали друг против друга. По команде Феликса Седоус стиснул кулак, а Тим протянул ладонь:

– У тебя "камень", у меня "бумага"! Все, Седоус, ты заткнись, а я – спать.

– Дернуло же меня связаться с плутом, – в сердцах пробормотал Седоус, – Как тебе удалось выиграть? Ты наверняка сжульничал!

Но часовщику пришлось смириться. Все, кроме него, завернулись в плащи и устроились вокруг костра, стараясь уснуть. Следующим предстояло нести стражу Феликсу. Он никак не мог задремать. Вторая стража тем и была неудобна, что, пока усталость возьмет свое, приходит пора вставать и сменять часового. Так оно и случилось. Только Феликс начал погружаться в сон, как Седоус растормошил его. Феликс через силу поднялся. Утомление больше всего начинало сказываться именно в часы привала, когда успеваешь расслабиться, и трудно взять себя в руки.

– Ложись, Седоус, – хрипло произнес Феликс и поднялся на ноги, чтобы встряхнуться.

Кругом висел густой пар, озера неподалеку издавали бурлящие звуки. Жизнь показалась Феликсу унылой, осточертевшей. Он невольно задавался вопросом: как это меня угораздило?.. Еще недавно в его планы входило лишь найти себе тихий приют перед смертью – не так уж много для опустошенного до дна человека. Феликс словно впервые увидел себя в кольчуге и кованых сапогах стоящего посреди мрачной, покрытой зыбкой дымкой долины глубоко под землей. Может, все это – бред умирающего? Дикий кошмар про покрытое чешуей божество недр – Магога?

Орхидея сказала правду: "Ни на что не надейтесь, мы "рейд обреченных". Сама разведчица крепко спала. Плащ сполз с ее плеч.

Ее пряди волос, переплетенные черными нитями, падали на глаза. Красивая девушка… На поверхности ей бы дарили цветы… Как дико устроена жизнь, если ей приходится коротать привал на голой земле без всякой гарантии на счастливый финал! Феликс осторожно поправил ее соскользнувший плащ. Спиртовая лампа, стоявшая возле Орхидеи, стала тускнеть. Это подсказало Феликсу, что пора заправить ее и будить следующего часового – Исидора.

Ученый застонал во сне, по его телу пробежала дрожь.

"О боже! Не трогайте меня… – простонал он, не пробуждаясь. – Прочь! Я умираю". Его лицо покрыла испарина. Исидор опять содрогнулся, будто он силился вырваться, освободиться от плена мучительного кошмара.

Феликс крепко сдавил его руку:

– Проснись. Исидор, проснись!

– Феликс… ты жив? – с судорожным вздохом спросил Исидор. – А остальные?.. Кому-то нужна помощь, чья-то жизнь на волоске…

– Тебе это приснилось, Исидор. Все тут, у костра.

Ученый отер лоб, залитый потом:

– Слава богу… слава богу…

– Что тебе привиделось?

– Что-то страшное. Ужас. Мне снился ужас.

– Ты говорил, "я умираю".

– Вылетело из головы. Судя по этим словам, мне не снилось ничего хорошего.

– С тобой уже все в порядке?

– Да, конечно, – поспешно сказал Исидор. – Я способен тебя сменить.

– Хорошо, но не спи.

– Ну, нет! Лечь и снова увидеть кошмар – благодарю покорно!

– Не выдумывай, – остановил его Феликс. – Пока дежуришь, приведи в порядок нервы, а на потом дежурство заступит Тим.

С Исидором происходило что-то, что очень тревожило Феликса. Недавно в Ледяном форте ученый несколько дней провалялся в бреду, полководец Северин даже прислал к нему врача. Судя по всему, опасности и лишения подорвали здоровье Исидора. Как некстати… Если он снова сляжет, какую помощь он получит здесь, в окутанной паром долине, вдали от людей? У Феликса не было ответа.

В Долине гейзеров путники не могли избавиться от странного чувства. Возникало ощущение, что они топчутся на месте.

Было бессмысленно оборачиваться назад, чтобы определить, какое расстояние путникам удалось преодолеть, и точно так же бессмысленно вглядываться вперед: только плотное беловатое марево, только непроницаемая пелена колебалась перед глазами. Все усилия казались тщетными. Они шли без какого-либо проблеска удовлетворения, что некая часть дороги уже преодолена.

– Держитесь ближе друг к другу! – увещевала Орхидея.

– Есть угроза нападения? – спросил Исидор.

– Нет, отродья Магога бояться соваться в долину. Но вот заблудиться – легко. Если кто-то из нас отстанет, его будет трудно найти. Долина гейзеров искажает звуки. Потеряешься, начнешь кричать – но твой голос поглотит туман, или эхо над озерами повторит так, что все бросятся на поиски совсем не туда. К тебе поспешат на помощь, но на самом деле будут только удалятся от тебя, и, наконец, перестанут слышать.

– Я не потеряюсь. Я сверяю направление по компасу, – и Исидор опять продемонстрировал устройство, подаренное ему Дареном. – Почему нежить избегает долины? Потому что не умеет ориентироваться, как ваши разведчики?

– Поэтому. И еще сохранилось предание, что отряд "Теней" перерезал здесь целую армию монстров.

– Это легенда?

– Суди сам, Исидор. Когда-то отряд, называющий себя "Тенями", у входа в долину наткнулся на огромную стаю проклятых тварей, на несметное войско. Драться с ними в открытую нечего было и думать. Отряд стал отступать, но нежить всегда была жадной до человеческой крови. Напав на след "Теней", они просто обезумели от желания убивать! "Теней" было совсем мало, не больше дюжины. Но с ними шел искусный проводник по имени Лучезар. Он сказал: "Заманим чудовищ в долину!". И вот отряд растворился в Долине гейзеров. Орда гнусных созданий неутомимо неслась за ним по пятам. Но отродья Магога просчитались. Сначала "Тени" рыскали вокруг, убивая заблудившихся и отставших монстров. Случалось, Лучезар нарочно появлялся перед врагами и позволял себя увидеть. Твари неслись в погоню, но проводник приводил их в ловушку, и "Тени", уложив множество чудовищ, ускользали в туман. А потом, когда войско неприятеля достаточно поредело, Лучезар и его друзья подкрались к ним во время ночлега, сняли часовых и стали резать спящих. Они многих убили, прежде чем предсмертные хрипы монстров всполошили живых. Те вскочили, но "Тени" больше не стали прятаться. Они продолжали сражаться и прикончили всех своих врагов. Трупов на месте побоища было столько, что их невозможно было сжечь, и Лучезар предложил сбросить их в озеро. Разведчики говорят, что где-то в долине есть мертвое озеро, заполненное костями тварей. А Лучезар и отряд "Теней" вернулись в форт. И хотя это было давно, Ледяной форт до сих пор хранит память об их доблестном поступке, а нежить обходит Долину гейзеров за версту.

– Озеро, полное костей! – Тима передернуло. – Хорошо бы его берег не оказался нашим очередным местом привала!

– Не окажется, – улыбнулась Орхидея.

Но ни сама разведчица, ни ее маленький отряд не подозревали, какую страшную встречу готовит им долгожданное место отдыха.

Из глубины колеблющегося пара проступил крупный гладкий валун. Орхидея узнала ориентир, позволяющий понять, что она не сбилась.

– О боже… – простонал Исидор, как недавно стонал в своем кошмарном сне.

Путешественники схватились за оружие, не ведая, откуда и когда ждать беды. Чудилось, Исидор наблюдает что-то, чего не видят остальные. Но незримая опасность никак не проявляла себя.

– Мое предчувствие… – произнес ученый. – Чья-то жизнь висит на волоске, и он умирает в неописуемых терзаниях… Это мне снилось… Но… Я абсолютно уверен, что мои предчувствия начинают оправдываться. Я не способен объяснить, почему, но я убежден, что он там… – Исидор протянул руку. – Нужно идти в том направлении.

– Вот так дела! – протянул Тим. – Исидор у нас стал ясновидящим!

– А по мне, – буркнул Седоус, – хлебнул бы ты, дружище, из моей фляжки и расслабился. С чего это мы вдруг пойдем "туда"! – передразнивая Исидора, он махнул железной рукой наугад. – Кто этот "он", которого мы "там" ищем?

– Откуда мне знать! – защищался ученый.

– Придержи эмоции, Седоус, – прекратил спор Феликс. – Что-то стряслось, хотим мы или не хотим. И то, что стряслось, затрагивает нас. Ниточка тянется к Исидору. Если мы пустим ситуацию на самотек, то станем пешками в чужой игре.

– Может, "ниточка" приведет нас к Магогу, – поддержала Феликса Орхидея. – Порой надо положиться на собственное чутье да, Исидор?

Ученый вынудил спутников сойти с заранее планируемого маршрута, и вскоре перед отрядом выросла из тумана скала. В ней зияло отверстие – вход в пещеру.

– Да! – бурно отреагировал ученый. – Нам нужно внутрь.

– А что там внутри? – Седоус подозрительно заглянул во мрак пещеры.

Исидор промолчал.

– Какой-то неудобный у тебя пророческий дар, дружище.

– Нельзя отрицать, что куда-то нас Исидор, несомненно, привел, – заступился за ученого Феликс.

– Странно, что наши разведчики не натыкались на этот ход… – не обращаясь ни к кому конкретно, промолвила Орхидея. – Мне стоит пойти одной. Быть невидимкой – моя работа.

– Нет, – остановил разведчицу Феликс. – Ход может быть длинным и разветвленным. Нам нужен Исидор – сейчас он наш проводник, а не ты. А он не умеет, превращаться в невидимку.

Путники вступили в устье пещеры. Лампа Орхидеи вспыхнула ярче. Это пар перестал глушить свет. Стали видны гладкие, точно отполированные, стены. По ним тянулись, заросшие пылью, какие-то провода.

– Точь-в-точь тоннель городской подземки, – сказал Феликс.

Из глубины пещеры не доносилось ни звука. В воздухе витал мерзкий гнилостный запах.

– Что-то протухло, – покрутил носом Седоус.

Всех угнетало тягостное наваждение, будто у стен есть глаза, будто что-то притаилось и наблюдает за каждым движением вторгшихся в свои владения людей. В стене тоннеля зловещим пятном обозначился новый проем. Другого пути не было, так что Феликс не проявил особенной прозорливости, опередив Исидора:

– Нам в эту дыру? Скверно… Не влипнуть бы в неприятности.

Путники свернули в проем и очутились в помещении, которое было загромождено агрегатами и разного рода приспособлениями. Запах пыли и ржавчины смешивался с гнилостным духом. Центр помещения занимала огромная турбина, мимо которой вели неработающие элеваторы.

– Настоящий цех, – оценил Феликс. – Определенно, здесь хозяйничал Магог.

– Если у Магога и есть хорошая черта – это то, что он разбирается в механизмах, – высказался Седоус – Для чего он использовал такие конструкции?

Но просветить его по этому поводу было некому.

Путники пересекли цех. Следующее помещение оказалось меньше предыдущего. В нем царил разгром. В потолке чернели вентиляционные отверстия, в полу – крышки каких-то люков, на стенах болтались покореженные трубы – несмотря на свою толщину они перепутались, словно обычная проволока.

– Магогу не мешало бы заняться уборкой, – отметил Тим.

Разведчица предостерегающе вскинула руку: на полу виднелось нечто бесформенное. Под трубой в ужасной позе, в позе мучительной агонии, лежал остов человека. От его одежды ничего не осталось, как и от кожи и волос, более-менее уцелел только обглоданный остов.

Чуть поодаль скорчилось еще несколько таких же скелетов.

Орхидея осветила лампой пол и подобрала четки из пористых круглых камешков.

– Амулет Волка… – распознала она. – Он увел отряд в "рейд обреченных" незадолго до того, как ты и твои друзья появились в Ледяном форте, Феликс.

– Они шли туда же, куда и мы? – хмыкнул часовщик. – Далеко не ушли… Молодец, Исидор, что и нам показал дорогу.

– Волк… – повторила Орхидея. – Они все погибли…

– Исидор! Подозреваю, это их жизнь в твоем сновидении висела на волоске, они нуждались в помощи, но так ее и не дождались, – сказал Феликс. – Видно, Магог вновь пытается обосноваться в Долине гейзеров. Недаром мы наткнулись на башни с прожекторами. Магог здесь.

– Но нежить убивает не так, – заспорила Орхидея. – Они не пожирают убитых, а утаскивают с собой. Магогу нужны части тел, чтобы создавать новое войско.

– Кто-то устроил бойню, растерзал здоровенных воинов, – неведомо кто! Превосходно! – сыронизировал Седоус

– Давайте выбираться, пока с нами не случилось того же! – приказал Феликс.

Внезапно в темноте звякнул металл. Крышка люка, чернеющая в полу, соскочила. Оттуда показался пучок острых конечностей. Миг, и первое поразительное существо выбралось из-под земли, а за ним стремительно полезли и другие. Умопомрачительные создания, отдаленно напоминающие покрытых слизью эмбрионов с огромными выпученными глазами и тонкими извивающимися щупальцами вокруг ртов!

Феликс навел пистолет на одно из существ и до отказа выжал спуск.

Но те продолжали выбираться из люка, лезли из вентиляционных отверстий и труб, падали с потолка, смрадным потоком захлестывая Феликса и его спутников. Этих чудищ объединяло одно: гуманоидная форма. Они напоминали недоразвитых или немыслимо обезображенных людей, с чрезмерно длинными когтистыми руками, с гигантскими жвалами в деформированных головах, с неестественно изогнутыми хребтами.

– Секвестры! – прошептал Исидор.

Он в ужасе огляделся, ища спасения. На глаза ему попалась круглая дверь. Над ней висела табличка с черной надписью на желтом фоне, но надпись была сделала с помощью непонятных знаков.

– Бежим туда! – вскричал ученый.

Остальные поспешили за ним. Феликс на ходу расстрелял всю обойму.

Проникнув в комнату, путники убедились, что с другой стороны имеется ворот, который можно повернуть и заблокировать вход. Едва дверь была заперта, как снаружи посыпался град ударов. Существа ломились в помещение.

Посреди комнаты возвышалась объемная металлическая канистра. Перед ней лежал свернутый в кольцо эластичный рукав, окрашенный в грязно-желтый цвет и заканчивающийся массивным раструбом. Феликсу он напомнил пожарный хобот. Непонятное приспособление было испещрено присохшими пятнами бурой жидкости.

– Что это? – спросил Седоус.

– То, что должно подействовать против этих уродов… – ответил Исидор. – Ради бога, не спрашивайте ни о чем!

– Рукав просто огромный. Чтобы пустить его в ход, нужна сила Магога! Мы сможем управляться с этим хоботом, только если возьмемся все вместе. Но в чем смысл наших действий, Исидор, объясни! – потребовал Феликс.

– Когда эти… секвестры… выходили из подчинения, Магог так уничтожал их. Хорошо, если канистра не пуста.

Феликс и его спутники стали разматывать огромный хобот. Рукав, точно живой, не поддавался, выскальзывал, его шершавая поверхность царапала ладони.

– Беритесь за раструб, – руководил Исидор. – Направьте его на дверь.

Феликс, Тим и Седоус подняли металлический наконечник распылителя. Орхидея вскинула арбалет, готовясь прикрывать друзей.

– Когда твари прорвутся сюда, – продолжал ученый, – я включу его. Мы обдадим их едким раствором. Будьте осторожны, он ядовит.

– И во всем-то он разбирается! – закусил ус часовщик.

Дверные створы содрогались от ударов снаружи, в них появлялись трещины. Близилась развязка. Вскоре входная дверь не выдержала, и тьма существ – омерзительных недолюдей – ринулась в комнату.

– Врубайте! – скомандовал Феликс.

Исидор рванул на себя рычаг, находившийся с боку цилиндра. Из жерла раструба ударила мощная струя жидкости. Она безжалостно разъедала тех, кого ученый именовал странным термином "секвестры", растворяла их. Они растекались зловонными бурыми пятнами. В комнате стоял невыносимый запах химического вещества.

Феликс и его друзья задерживали дыхание, чтобы не наглотаться опасных паров, их глаза слезились. Очистив комнату, они потащили хобот в цех, упираясь ногами в пол и с трудом не позволяя громоздкому раструбу вывернуться из рук.

– Туго идет, – сквозь зубы выдавил Седоус

Но струя из раструба продолжала нести смерть. Преодолевая отвращение, путники направляли распылитель в гнусных тварей. Скользкие лужи жидкости заставляли ноги скользить. От миазмов кружилась голова.

Наконец фонтан ядовитого средства перестал хлестать из раструба – канистра опустела. Бросив уже бесполезный хобот, с оружием наготове, отряд обследовал цех – живых секвестров не было, лишь стены и пол были вымазаны оставшейся от них вязкой жижей.

– Пакостная работенка, – посетовал Седоус – Мы надышались этой гадостью. Меня просто наизнанку выворачивает.

– Я задыхаюсь! – Орхидея шаталась.

Цех превратившееся в камеру-душегубку. Феликс посветил во мрак лампой. Вдоль стены вела куда-то наверх лента искореженного конвейера. Путники побежали вдоль нее, мечтая лишь о том, чтобы впереди их ожидала не очередная опасность, а спасение из страшных Магоговых цехов.

На застывшей ленте конвейера белели кости.

– Скорее из этого царства мертвых! – призвала Орхидея.

Когда тоннель закончился, они оказались на небольшой площадке в скалах. От нее отходила тесная тропа, петляющая между утесов.

– Остановимся, – попросила Орхидея. – Болит голова…

– Мы все еще в Долине гейзеров? – поинтересовался Феликс. – Туман исчез.

– Мы не в долине. Заброшенное убежище Магога помогло нам срезать путь. Сейчас мы на обратной стороне скальной гряды, под которой он устроил свои цеха.

– Исидор, а куда нам теперь идти? Как твое ясновидение? – пристал Тим.

– Никак, – удрученно сказал ученый. – У меня тоже трещит голова.

Но Феликса его ответ не удовлетворил:

– Что с тобой происходит, Исидор? В цеху ты был на высоте. Хищные твари попировали бы нашими трупами, но ты научил нас, как уничтожить этих страшилищ. Откуда такая осведомленность?

Исидор потер висок.

– Над дверью была табличка.

– Да, была – на чужом языке. Что это за язык?

Исидор беспомощно произнес:

– Не… не могу перевести точно. Меня осенило. На меня снизошло озарение, что за дверью спасение. Я не предполагал, что конкретно мы найдем в комнате. Но когда я увидел рукав с раструбом, мне сделалось ясно, для чего он служит.

– А слово "секвестры"… Откуда ты его взял?

– Так называет своих тварей Магог.

– Он всех монстров зовет секвестрами или только этих? – справился у ученого Феликс.

– Всех. Нежить, нападавшая на Ледяной форт, – лишь другой, более совершенный вид.

– Ты слышал это слово от монахов, когда сидел в колодце в монастыре? Монахи упоминали о подземных цехах и секвестрах?

– Не знаю. В колодце я часто бывал очень нездоров, и сейчас с трудом могу воскресить в памяти, что со мной происходило. Что было явью, а что бредом? Стерлось почти все, кроме смутных обрывков… Слабое пятнышко свечи загорается над моей решеткой, брат Константин наклоняет уродливое лицо, бросает мне зачерствевший сухарь…