Текст книги "Изобретатель чудовищ"

Автор книги: Наталья Михайлова

Соавторы: Артем Михайлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Мы не выживем тут, – первым сказал Исидор. – Если это огнедышащее море не получится обойти, оно сожжет нас.

Никто не пытался возражать.

– Мы в тупике, – пала духом даже Орхидея.

– Придется идти назад?

Отряду было трудно смириться с мыслью, что перенесенные лишения оказались напрасными. Для Феликса возвращение ни с чем означало, что он почти наверняка выбывает из игры: болезнь покончит с ним раньше, чем у отряда появится новый шанс отыскать убежище Магога…

– Все было зря? – разочаровался Тим. – Ведь мы не можем и носа показать в форт, раз мы "рейд обреченных"!

– Не можем. Нам придется блуждать до самого конца. Или найти Магога – или умереть, для этого мы и покинули Ледяной форт, – подтвердила Орхидея.

– Там, дальше жизни нет, – проговорил Исидор, устремляя взор в багряную мглу над лавовым морем.

Часть 5

Земля была сплошь усеяна мелкими и крупными валунами. Огненные блики лавового моря, ложившиеся на камни, создавали впечатление, будто те раскалены докрасна. Феликсу чудилось, его окружает сама преисподняя, геенна огненная, откуда нет выхода.

– Впереди нас шел отряд, – напомнила Орхидея. – Проводник должен был где-то оставить очередной знак для будущих рейдов.

– Если только они все не погибли, – заметил Феликс.

Он поднял небольшой каменный осколок с неровными острыми краями. Сначала Феликсу казалось, будто его зрение обманывают багряные отсветы, но, присмотревшись, он убедился: осколок действительно испачкан в крови.

– Их убили, а тела, как обычно, уволокли с собой.

Разгадка, куда пропал отряд "Крадущихся", была в буквальном смысле у путников под ногами.

На глазах Орхидеи выступили слезы, и разведчица украдкой вытерла их. Магог вновь победил, по-прежнему оставаясь недосягаемым для мести воинов из Ледяного форта!

Феликс машинально перебирал камни…взял в ладони камень, потом еще… Они слегка обжигали ладони, точно кровь на них до сих пор была горячей.

– Нас ждет то же самое, – безжалостно предрек часовщик.

Внезапно между камнями мелькнул край плотной бумаги.

– Что это? – Феликс извлек находку на свет.

– Послание! – встрепенулась Орхидея. – Проводник не успел сложить камни в условную пирамиду, но он успел написать для нас последнее донесение!

Феликс передал свиток девушке, и она развернула его.

– "Донесение отряда "Крадущийся". Командир Тур."…Перед нами целое море лавы. Запасы воды, что были у нас собой, на исходе. Продолжаем двигаться вдоль берега. Если не удастся пробиться дальше, придется поворачивать назад…"

– И они тоже зашли в тупик! – посочувствовал Тим.

– "…По пути мы наткнулись на необычную площадку, окруженную четырьмя гладкими стелами, – читала Орхидея. – Когда мы приблизились к ним, лава в море забурлила. Мы затаились и наблюдали, как на поверхность медленно поднялась черная сфера. Мы не сомневались, что это творение Магога, обитающее в лаве существо. Но когда сфера всплыла, мы поняли, что она не живая. Это громоздкая емкость, из которой друг за другом на берег моря стала вылезать нежить. Тварей было много, и нам пришлось незаметно отступить…"

– Какая там "сфера"? – встопорщил усы часовщик.

– Что еще, Орхидея? – поторопил Феликс. – Похоже, Туру удалось разведать что-то важное.

– "…Неужели мы добрались до тайны Магога?.. Тревога! Нас обнаружили, отряд принимает бой. Если новый "рейд обреченных" найдет наше донесение…"

Все затаили дыхание, но Орхидея бессильно опустила руку, державшую свиток.

– Записи обрываются. На "Крадущихся" напали, они не успел дописать. Мы так и не узнаем, на что они надеялись: что должен был сделать новый рейд, отыскав лавовое море!

Феликс наморщил лоб.

– Площадка в окружении каких-то стел…. "Крадущиеся" не погибли зря, если мы разгадаем тайну "сферы".

– У нас не так много времени, – предостерег Исидор. – Люди не способны долго переносить здешнюю жару. В моей фляге осталось лишь пара глотков…

– Командир Тур тоже пишет: "Запасы воды на исходе", – подхватил Седоус. – Тут и ручьи-то все огненные!

– Ничего! – отрезала Орхидея. – Лишь бы нам удалось напасть на верный путь! Даже если нам суждено умереть, мы оставим сообщение для тех, кто пойдет нашей дорогой.

Тим развел руками:

– Точно. То мы плачемся, что забрели невесть куда, и пора давать задний ход. То, наоборот, что прямо тут и сгинем. Вот что я скажу! Мне своя голова дорога, как и любому из нас. Но раз мы столько рисковали и мучилась, чтобы тут очутиться, идемте уж до конца. Доберемся до логова Магога, а там, может, где-нибудь припрятан шкафчик с бочонком холодного пива и кучей разных закусок.

– Так Магог и предложил тебе выпить с ним пивка, – съязвил Седоус.

– Всегда можно стырить, – подмигнул Тим. – А еще лучше – всыплем ему как следует!

Какими натянутыми ни были эти шутки, Феликс обрадовался, что его отряд не падает духом.

– Пока у нас остались силы, поищем загадочную площадку, – подытожил он. – Направление нам известно. А там поглядим.

Приободрившись, путники направились на поиски. Особой приметой должны были послужить стелы, упомянутые в записке Тура. У лавового моря жар стал до такой степени невыносимым, что Феликс и его спутники жмурились – жгло глаза.

Четыре высоких каменных плиты у самого берега и впрямь соответствовали описанию искомого ориентира. В центре между гладкими стелами алело совершенно круглое пятно лавы. Идеально правильная форма круга наталкивала на мысль, что он – не творение природы. Но еще больше путники укрепились в своей правоте, когда подошли вплотную. Часовщик бросил в круг горсть песка, и песчинки раскатились по поверхности, как по стеклу. Феликс присел и осторожно провел ладонью по красному кругу.

– Не обжигает. Это не лава!

Поверхность странного круга была прохладной, она не нагревалась от жара окружающей атмосферы, и прикоснуться к ней было даже приятно.

– Тут что-то начерчено, – Тим присмотрелся к блестящим, отполированным стелам.

Их испещряли неведомые письмена.

– Исидор, сможешь перевести? – обернулся к нему Феликс, вспомнив, как в подземном цеху ученый расшифровал табличку над дверью, ведущей в комнату с рукавом-хоботом и канистрой.

– Да, вероятно… Тут три вопроса. "Где вы?", "Кто вы?" и "Для чего вы?".

– И все? – разочаровался Тим.

– Все.

– Какой-то пароль? – это было первое, что пришло на ум разведчице.

– Пожалуй! – поддержал Феликс. – Сообразить бы еще, каких от нас ждут ответов.

– "Где вы?". Возле лавового моря, – произнес Тим. – Разве нет?

– "Кто вы?". Отродья Магога! – предложила версию Орхидея. – Кто еще, кроме них, может шляться в этих краях!

– Таким образом, следует ответить: "Мы секвестры", – сформулировал Исидор.

– А вопрос "Для чего вы?". Они созданы, чтобы убивать! – развивала мысль разведчица.

– Чтобы добывать части человеческих тел для производства новых секвестров, – поправил Феликс. – То есть "Для чего вы?" подразумевает именно предназначение монстров. С точки зрения Магога, оно прежде всего таково.

– Да, но как мы ответим? – недоумевал Исидор. – Что делают секвестры, чтобы сообщить: "Мы явились и доставили биоматериал"?

Он еще раз тщательно обследовал стелы и площадку между ними.

– Что ты ищешь? – полюбопытствовал Феликс.

– Что-то вроде замочной скважины, куда секвестры должны вставить ключ. Я имею в виду, любой способ дать отзыв на пароль: куда-то нажать, что-то соединить с чем-то…

– А если ключ монстры попросту носят с собой? Ну, у них есть какая-нибудь особая вещь, которую дал им Магог? – огорчился Тим.

– Нет, ручаюсь, что нет, – заверила Орхидея. – Иначе воины форта находили бы эти вещи на телах убитых тварей.

Феликс принял ее довод:

– Резонно. Со стороны Магога неосторожно было бы доверить секвестрам "ключи", чтобы какой-нибудь рейд из форта однажды добрался до лавового моря с "ключом" в кармане. Нет, монстрам известны верные ответы на вопросы.

– Как безмозглые чудовища умудряются прочитать письмена на стелах? – недоумевал Исидор.

– Ты же умудрился прочитать их, не владея ни языком, ни письменностью, с которыми мы столкнулись. Допускаю, что у секвестров есть точно такая же способность, она в них заложена по замыслу самого Магога, а в тебя – по неизвестной причине, – рассудил Феликс. – Поставим себя на место секвестров. Вопрос "Где вы?" должен означать: "Предъявите нечто такое, что встречается в окрестностях лавового моря". Обычная земля и камни попадаются, где угодно. Необычное здесь – лишь лава. Предположим, ключ – кусок застывшей лавы. Советую размышлять по этому принципу.

Орхидея содрогнулась:

– Тогда как быть с вопросом "Для чего вы?". Нам что, притащить сюда чье-то разрубленное тело?

– Разумеется, звучит мерзко, но, прикончив монстра, мы бы в качестве пароля предъявили его голову или руку.

Тима осенило:

– Руку! Недавно мы нашли руку мертвеца! Мы погребли ее под камнями, но убитый воин форта, наверняка, не стал бы возражать, если бы и после смерти послужил победе над Магогом.

– Пускай… Пускай ответы на два вопроса мы еще раздобудем! Но как мы выдадим себя за секвестров, коль скоро надпись на стеле гласит: "Кто вы?", – охладил Тима Исидор.

– Захватим пленника!

– Исчадье Магога ни за что не станет нам помогать, – Орхидея отвергла эту затею Тима. – Они слепо преданы своему господину. Иногда Ледяной форт берет пленных, чтобы показать новичкам, еще не бывавшим в дозорах, с кем им предстоит сражаться. Пленные монстры беснуются, бросаются на людей и воют, пока не умирают, совсем обессилев, или пока их не добьют.

– Обойдемся без секвестра, – решил Феликс. – Может, достаточно куска лавы и руки мертвеца. В конце концов, кто, кроме слуг Магога, способен прочесть надписи на стелах? Не исключено, что мы, сами того не подозревая, уже вполне доказали, что мы – его создания!

Друзья согласились с Феликсом.

– Я отправлюсь за рукой погибшего воина, – вызвалась Орхидея. – Так быстрее, чем идти всем вместе. Даже если придется столкнуться с отрядом чудовищ, без вас мне будет легче избежать боя. Лишь бы вы тоже не зевали и не дали захватить себя врасплох, как "Крадущиеся".

– Я с тобой, – заупрямился Тим. – В случае чего, хотя бы кто-то из нас вернется, чтобы предупредить остальных.

– Удачи, – пожелал Феликс. – Мы условимся ждать вас сутки. Успеете?

– Постараемся, – обещала Орхидея. – Держите ухо востро.

– И вы тоже смотрите в оба, – напутствовал Феликс разведчицу.

Орхидея и Тим не стали задерживаться. Все понимали, что время работает против них из-за нехватки воды и раскаленной атмосферы лавового моря. Когда разведчики скрылись из виду, Феликс, Исидор и Седоус нашли укромное место неподалеку от таинственной площадки. Они были на чеку, памятуя, что опасности им следует ожидать не только от очередной стаи монстров, явившихся к морю лавы, но и прямо из его глубин. Подобное произошло с отрядом Тура, в донесении которого говорилось: со дна моря поднялась сфера, и из нее высадились чудовища.

Отирая с лица то и дело выступающий пот, Исидор сказал:

– Полагаю, под морским дном есть такой же цех, как и в Долине гейзеров. Монстры поставляют в цех трупы, а Магог с помощью всплывающей из лавы "сферы" забирает их и возвращает на поверхность готовых секвестров.

– Очевидно, – не перечил Феликс. – Но в долине на нас накинулись экспериментальные образцы, навек забытые своим хозяином недоноски. Нынешние секвестры – более разумные существа, они способны на преданность Магогу и на организованный штурм форта, хотя великими стратегами их и не назовешь. Но даже летуны знают свою задачу – в ходе атаки крепости они сосредоточивались против баллист, а не просто набрасывались на все, что движется.

– Магог исследует новые формы секвестров. Раньше он сам был чудовищем среди чудовищ. Теперь он что-то вроде повелителя, вернее, божества дикой орды, стоящей как бы на самой заре цивилизации.

– Но эта орда, – учел Феликс, – имеет типичный недостаток дикарей: она пользуется простейшим оружием и простейшей тактикой.

– Отсюда вытекает, что в цеху на дне моря Магог изобретает более мощных тварей?

– Безусловно. Но более разумных – едва ли. Чем сложнее у существа разум, тем больше у него свободы выбора: умные монстры могут оказаться плохими подчиненными, начнут требовать от Магога считаться и с их интересами. Выход один: компенсировать их слабоумие за счет большой мощи. Усилив своих отродий, Магог превратит их в настоящих демонов.

Часовщик хмуро изрек.

– Стало быть, теперешних выбросят на свалку? Они натащат Магогу кучи деталей, а когда из этих деталей выйдет что-нибудь путное, их самих разорвут на запасные части!

– Устаревшие монстры, наверняка, подвергнутся утилизации, – придерживался той же точки зрения и Исидор.

Пользуясь вынужденным бездействием, трое путников разделили между собой караулы и попробовали выспаться. Берег лавового моря, источавшего сухой жар, – не райское место для отдыха. Но Феликс, по-прежнему чувствовавший себя очень скверно, рад был даже простой возможности расслабиться и полежать неподвижно.

Феликс впервые попробовал представить себе Магога не как фантастическое существо, проклятье подземного мира, а как личность. Есть ли у него личность? Испытывает ли он желания, гнев, радость, тоску, или его сознание полностью отличается от человеческого?

До сих пор Феликс, рассуждая о Магоге, использовал обычные для людей представления: темное божество жаждет власти, жаждет разрушения. Это твердил Исидор еще в монастыре, и об этом же рассказывают легенды Огненного города. Парадоксально, если для самого Магога его замыслы – мудрое созидание, попытка усовершенствовать мир! Либо для него просто нет зла и добра, как нет их для его исчадий, тупо выполняющих конкретную функцию.

Орхидея и Тим возвратились из своей вылазки быстро и с полным успехом.

– Вокруг ни души, – поведала разведчица.

В ее плащ была завернута отрубленная рука погибшего воина. Феликс подобрал с земли застывший, окаменевший кусок лавы.

– Проверим, что нам это даст.

Отряд снова собрался на площадке между четырьмя отполированными стелами. Феликс держал кусок лавы, символизирующий ответ на вопрос "Где вы?", и руку мертвеца, объясняющую, "Для чего вы?". Он вступил в красный круг, находящийся в середине площадки. Напряжение росло с каждой секундой. Внезапно круг засветился – из него, обвивая Феликса, точно змея, выползала голубоватая энергетическая спираль.

– Заработало! – потер ладони часовщик.

– Феликс! Ты в норме?.. – всполошился Исидор.

– Пока все в порядке, – откликнулся Феликс, не шевелясь.

Но их ликование было преждевременным. Спираль слегка заискрила и погасла. Феликс еще оставался в кругу, надеясь, на какое-нибудь продолжение. Однако красный круг больше не подавал признаков активности.

– Мы не ответили на третий вопрос: "Кто вы?", – заключил Исидор. – Что нам теперь делать?

Орхидея помрачнела:

– Магог надежно защитил свое логово. Только его отродья могут заставить "сферу" всплыть со дна моря.

– Придется спрятаться и подстеречь, когда к площадке придут секвестры, – предложил план Исидор. – Они принесут очередную порцию биоматериала, и вызовут "сферу", чтобы переправить груз в цех. Если секвестры будут не очень многочисленны, нападем на них и захватим "сферу".

Феликс отверг этот план.

– Монстры могут явиться и через месяц, в этом пекле нам не продержаться так долго.

– Магог придумал для себя неуязвимую систему безопасности, – впал в уныние ученый. – Она пропустит к нему в логово только "своего".

– А давайте попробуем еще! – у Тима в глазах блеснула какая-то искорка.

– Какой смысл?

– Монстры состоят из частей, которые Магог соединил вместе, так ведь?! – выпалил вор и ткнул пальцем в часовщика. – Помнишь, Седоус, когда мы спустились в ледяную долину, дозорные из форта приняли тебя за монстра? Тебе даже пришлось оправдываться, что ты наполовину железный не потому, что тебя собрал и оживил сам Магог.

– Намекаешь на то, что я монстр? Большое спасибо!

– Но ведь ты тоже состоишь из разных частей. Что тебе стоит, возьми мертвую руку и кусок лавы и встань вместо Феликса. Чем черт не шутит! Авось эта штуковина примет тебя за своего? Подумает, что таких людей, как ты, не бывает, значит, ты не человек.

Феликс прикинул:

– В этом что-то есть, Седоус. Попытка не пытка.

– Раз вы настаиваете, – без энтузиазма подчинился часовщик.

Забрав у Феликса оба предмета, предположительно служивших ответами на вопросы Магога, полужелезный человек грузным шагом вошел в центр круга. Тотчас появилась светящаяся спираль-змея и начала обвивать Седоуса. Часовщик был весь опутан сияющими витками спирали.

Путники в возбуждении следили за этим процессом. Некоторое время ничего не происходило. Но вскоре лава у самого берега забурлила. Из багровой переливающейся массы показалась поверхность черного сферического тела. Оно всплыло с громким тяжелым плеском, разбрызгивая лаву гребными винтами.

– Лавовый батискаф! – вырвалось у Исидора.

– Самоходный аппарат для погружения в огонь, – с уважением проговорил Седоус. – Поистине мастерское творение!

Корпус батискафа, как и описывал проводник "Крадущихся", представлял собой черную сферу, с огромным люком в боку. Батискаф всплыл, и крышка люка стала медленно вращаться.

Феликс сжал рукоять пистолета – из отверстия могли появиться секвестры, как упоминалось в донесении Тура. Однако батискаф, как видно, прибыл только за партией груза – за расчлененными человеческими телами. Люк оставался открытым в ожидании погрузки.

– Быстро внутрь! – молниеносно принял решение Феликс. – Нельзя упускать случай!

Часовщик вышел из круга: спираль не препятствовала ему. Отряд, не теряя ни минуты, кинулся в отверстие люка.

В абсолютно пустом отсеке батискафа не было ни внутреннего освещения, ни одной скамьи, где присесть. И, главное, никаких приборов для управления.

– Загон для скота – не иначе, – констатировал Исидор. – Магог со своими созданиями не церемонится.

Стены и пол были скользкими, покрытыми кровью, превратившейся в гниющую слякоть и источавшей густой гнилостный запах. Дрожь пробирала, стоило вообразить, как батискаф курсирует в пучине лавы, набитый сваленными в отсеке истерзанными останками: головами, конечностями, телами – биоматериалом для создания секвестров.

Крышка люка автоматически закрылась. Путь назад для Феликса и его друзей был отрезан. Раздался гул, вновь заработали гребные винты батискафа, и аппарат стал погружаться.

Путники в гробовом молчании теснились внутри. Каждый из них невольно спрашивал себя, не совершили ли они роковую ошибку. Теперь им предстояло лицом к лицу встретиться с неизвестностью.

– Мы зря поторопились, – пожалела Орхидея. – Кто-то из нас должен был вернуться в Ледяной форт и рассказать о батискафе. Мы даже не догадались составить донесение для будущих рейдов!

Исидор с досадой прибавил:

– Мы совершенно случайно завладели последней запиской "Крадущихся". Ее следовало бы перепрятать и сложить сверху пирамиду камней. А теперь мы исчезнем в прямом смысле слова бесследно.

В батискафе отсутствовала вентиляция. Невзирая на то, что его корпус состоял из огнеупорного материала, стены отсека понемногу раскалялись.

– Тут как в кастрюле, – сравнил Тим. – Мы просто сваримся по дороге, и Магог получит хороший обед из пяти "обреченных рейдеров".

– Кое-кто рассчитывал на холодное пиво, а нынче и сам окажется закуской, – зловеще изрек часовщик.

В отсеке было нечем дышать. Потрескавшимся от жары губами путники хватали горячий воздух.

– Батискаф перевозит не только трупы, но и самих монстров, – Исидор попытался успокоить себя умозаключениями. – Вряд ли Магогу безразлично, выживут они тут или нет. Нам должно хватить воздуха до конца путешествия! – но тотчас оптимизм ему изменил. – Однако если у секвестров в корне иная дыхательная система… если они для дыхания используют не кислород либо кислорода им нужно меньше, чем нам… Либо Магог включает вентиляцию, только когда в батискафе находятся его создания, а сейчас батискаф работает в режиме, в каком транспортируется биоматериал…

– Либо, либо!.. – осадил ученого Седоус. – Заладил. И без тебя тошно!

Ученый затих. Сквозь гул гребных винтов слышалось сиплое дыхание измученных путешественников.

– Нет сомнений, – снова заговорил Исидор, – мы движемся в цех или в лабораторию, где Магог изобретает чудовищ, каких только в силах явить самая изуверская фантазия. Нечто такое, что еще даже не выходило на поверхность!..

Пессимистические прогнозы ученого в этот раз вывели из себя Орхидею.

– Обратной дороги нет, Исидор. Мы можем лишь верить в себя и бороться. Что касается меня, я не сдамся без борьбы.

Феликс ощущал, что гнетущая атмосфера требует разрядки. Он вступил в разговор, с нажимом повторяя:

– Мы "рейд обреченных", друзья. Наш выбор правилен. Мы не могли позволить батискафу уйти пустым. Увидев пустой батискаф, Магог заподозрил бы, что его тайна раскрыта. Что надписи на стелах расшифрованы и пароль подобран. Любое донесение в форт было бы бессмысленным. Поняв все, Магог изменил бы пароль или превратил батискаф в ловушку. Мы поступили разумно. Если бы один из нас остался на берегу, а остальные погрузились в батискаф и погибли, произошло бы то же самое. Наш гонец явился бы в Ледяной форт, но Магог уже был бы прекрасно осведомлен, что его батискаф захвачен. Какое бы войско ни привел с собой гонец, его ожидала бы в лучшем случае бесполезная площадка со стелами, отключенная от всех систем. А в худшем, как я уже сказал, – западня. Но пусть даже я ошибаюсь! Оглядитесь в отсеке. Подсчитайте, насколько большой отряд разместился бы тут? Нам впятером трудно дышать. А будет нас десятеро? При всем желании, будь подмога у нас под рукой, в этом батискафе не отправишь целое войско. Мы сделали все, что возможно в нашем положении. Мы застанем Магога врасплох. Это единственное наше преимущество, учитывая, что численного преимущества у нас нет и не может быть.

Феликсу хотелось внушить своим спутникам уверенность в выбранном пути. Он стремился заразить их своим воодушевлением.

– Каждая минута грозит нам бедой, – не отрицал Феликс. – В батискафе нам светит изжариться заживо или задохнуться, а в логовище Магога на нас точат клыки самые жуткие твари. Но одно – рисковать жизнью, жалея об опрометчивом поступке. И другое – рисковать, когда риск неизбежен, когда он – плата за победный шанс. Не унывайте. Если нам и предстоит проститься с жизнью, то не потому что мы по неосторожности погубили себя, а потому что приняли вызов, брошенный нам судьбой.

Орхидея пристально всматривалась в заросшее, суровое лицо Феликса. Исидор задумчиво подал голос:

– Звучит убедительно, Феликс. Обещаю, я буду с тобой до последнего мгновения. Ты угадал: мне горько было бы сознавать, что все тяготы нашего похода и все удачи, которых нам удалось добиться, превратятся в прах в этой консервной банке. Но сейчас я присоединяюсь к тебе: мы заслужили шанс одолеть Магога.

– Ты достойный командир, – обратилась к Феликсу Орхидея. – Ты вдохновляешь, и Лавр тоже вдохновлял своих воинов. Я рада, что стала проводником твоего рейда. Теперь мы можем рассчитывать лишь на себя. Я тоже даю тебе обещание, Феликс: веди, я пойду в огонь, в пекло, куда бы ты ни повел.

– Все в чем-то клянутся. Что ж, самая пора, – установил часовщик. – Я пошел с тобой, Феликс, с целью найти и изучить новые механизмы. Из-за этого Тим изнылся, что шестеренки мне дороже людей, и в черепушке у меня не мозги, а устройство из смазанных машинным маслом колесиков. Да, у меня механическая рука, монокуляр вместо глаза, а туловище заклепано в железный корсет. Но, право, сердце у меня есть, и, хотя неловко в этом признаваться, оно вовсе не из железа. Я не такой бескорыстный, как ты или, там, Орхидея, не буду врать: я надеюсь, что мы расшибем башку Магогу, и я вдоволь покопаюсь в его мастерской. Но заруби себе на носу: жизнь любого из вас, даже этого плута, – Седоус покосился на Тима, – для меня ценнее самых точных часов. Так что я обещаю… короче, ясно: я не из тех, кто прячется за чужими спинами.

– Эй, ты, без намеков! – вознегодовал Тим. – Когда это я трусил? С Феликсом я, между прочим, познакомился раньше тебя. Где ты был, когда мы сражались в лабиринте под Огненным городом? Я говорю: если мы до их пор не сгинули, то и дальше вывернемся. Просто отлично, что мы сели в батискаф. Магог – мощная злобная тварь, его нам не победить без потерь. Обещаю: если от меня будет что-то зависеть, я готов, чтобы потерей стала моя собственная жизнь. В Огненном городе единственное, что я любил, была мелодия часовой башни. А теперь у меня есть друзья, даже ты, железноголовый, – поддел вор часовщика. – И я буду драться за своих друзей!

– Не будем думать о смерти: смерть не входит в наши планы, – суммировал Феликс. – Постараемся беречь силы.

Батискаф дрожал и покачивался, проталкиваясь сквозь плотные слои лавы. Феликс закрыл глаза: их щипало от градом катившегося со лба соленого пота. Рядом Исидор с присвистом вдыхал обжигающий легкие воздух. Орхидея закашлялась, давясь удушливым запахом разлагающихся органических останков – мрачном напоминании о грузах, перевозившихся в отсеке. Тим в изнеможении лег на пол. Часовщик что-то бубнил про себя, точно в бреду: прислушавшись, можно было разобрать, что он на все лады клянет Магога.

Они судорожно считали мгновения, гадая, сколь долго еще им придется мучиться во чреве лавового батискафа, прибудут ли они к точке назначения живыми и все еще способными за себя постоять.

Батискаф содрогнулся от сильного толчка и замер. Заглохли двигатели, сфера где-то пристыковалась. Прозвучал глухой лязг и уже знакомый скрежет открывающегося люка.

Выхватив пистолет, Феликс вышел наружу. За ним его спутники: Орхидея с арбалетом наизготовку, часовщик с молотом в железной руке и Тим с кинжалом. Всех четверых сковало нестерпимым холодом. Вокруг возвышались колючие снежные наросты. Из люка батискафа вырвались клубы пара, возникшего от резкого перепада температур. У путников застучало в висках. В полуобморочном состоянии, потеряв чувство направления, они опустили оружие и застыли, остолбенев.

К счастью, оцепенение длилось недолго. Инстинктивное ощущение, что они находятся в смертельной опасности, заставляло путников бороться с шоком.

– Тсс… – цыкнул Феликс.

До путников долетел какой-то быстрый цокот, клацанье металла о металл.

– Прячьтесь!

Путники еле успели скрыться за плотным, слежавшимся сугробом. Зуб не попадал на зуб, подгибались колени, но близость неведомого врага придавала сил. Странное цоканье нарастало. Вдруг из-за снежной гряды вынырнула группка существ, ростом не крупнее, чем по пояс взрослому человеку. Они напоминали крабов. Шустро перебирая конечностями, крабы бежали к батискафу. Их лапы отчетливо цокотали по полу, издавая дробный металлический звук. Существа и сами целиком были металлическими. Растянувшись цепочкой, они исчезли в отверстии люка.

– Ищут нас!.. – заволновался Тим.

– С чего бы? – призвал к спокойствию Феликс. – Им просто нужно то, что должен был привезти батискаф. Наверное, их прислали на разгрузку.

Крабы, точно так же цепочкой, вскоре выбежали обратно. Не обнаружив в отсеке никакого груза, они деловито поцокали туда, откуда пришли.

– Проследим за ними, – опомнилась Орхидея. – Они убедились, что батискаф пуст, и поднимут тревогу!

Кутаясь в плащи, отряд осторожно двинулся в ту сторону, куда убежали крабы. Идти оказалось недалеко. Путникам предстал бесконечный ряд свисающих с потолка коконов, крабы толпились возле них. Выбрав себе пустой кокон, многоногое существо влезало в него, втягивало конечности и замирало.

– Так и есть, Феликс, обычные механизированные погрузчики, – у Исидора свалился камень с души. – Когда в батискафе не оказалось груза, для них это было равнозначно тому, что батискаф уже разгружен. Они не будут поднимать тревогу. Со своей точки зрения, они выполнили задачу.

Чуть дальше чернело скопище вместительных контейнеров. Крышки большинства из них оказались откинуты, и внутри ничего не было. Заметив среди них запертый контейнер, Тим подошел, примеряясь, нельзя ли его взломать:

– Вдруг внутри что-нибудь полезное?

Но Феликс удержал вора:

– Даже не пытайся. Я догадываюсь, что там лежит, и никому из нас это не понравится.

– И что же в контейнере?

– Мы в морозильной камере. Магог запасается расчлененными телами, и ему надо их где-то хранить. В контейнере человеческие останки. Не будем их тревожить.

В гигантском помещении ровно гудели системы охлаждения. Путники прибавили шагу, чтобы согреться. Им не терпелось выбраться отсюда, пока они сами не превратились в замороженный биоматериал.

– Мне недавно было так жарко, что я мечтал о снеге, – пожаловался Тим. – А теперь чудится, что даже в отсеке батискафа было уютнее.

– Какой еще климат предпочитает сам Магог… – отозвался Исидор. – Как бы нам в его логове не дать дуба.

В стене морозильной камеры отчетливо выделялись две железные створы, закрывающие выход отсюда. Путники уже задавались вопросом, как их открыть. Но стоило им приблизиться, створы сами втянулись в стену.

– Сенсорная дверь? – вскинул брови ученый.

Стоило путникам пройти, как дверные створы вновь съехались. Феликса и его спутников тотчас охватило тепло. В новом помещении оказалась обычная комнатная температура.

Орхидея принялась растирать заледеневшие ладони.

– Куда мы попали?

Весь центр помещения занимал большой заржавленный стол, над которым нависла старая лабораторная лампа. Рядом стоял другой стол, более узкий, где были аккуратно разложены инструменты. Один их вид наводил трепет: ножницы, ножи, резаки различных размеров, тонкая ручная пила, шприцы и пинцеты, боры различной величины и формы. Длинный скособоченный шкаф располагался напротив. Путники осторожно приблизились, разглядывая располагавшиеся на полках тошнотворные образцы. В банках и колбах с наклейками хранились заспиртованные глазные яблоки, мозг, внутренности и фаланги пальцев.

Тима покорежило.

– Бррр!

– Какая-то разделочная, – поморщился Феликс. – Вероятно, из морозильника трупы поступают сюда для первичной обработки.

– Следы! – разведчица Орхидея присела, разглядывая пол.

Следы походили на человеческие. Неизвестный, наступив в какое-то отвратительное месиво, разнес его на подошвах сапог по всему помещению. Орхидея осторожно тронула отпечаток. Что-то липкое осталось на ее пальцах.

– Еще свежий, – оценила разведчица. – А это что?

Параллельно отпечаткам подошв тянулись две грязные полосы.

– Он что-то тащил или вез…

– Магог?

– Следы обычные, да и ростом это существо, судя по ширине шагов, маловато для Магога. Какое-то из его отродий.

– Если он только что ушел, значит, может и вернуться в любой момент, – забеспокоился Тим.

– Устроим засаду, – предложил Феликс. – Если никто не появится, попробуем пройти по следам.