Текст книги "Целители. Вслед за мечтой (СИ)"
Автор книги: Наталья Машкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)
Глава 3.
Бывало у вас когда-нибудь так, что день, который должен был стать самым лучшим или, хотя бы, прекрасным и радостным, становился самым жутким?.. Настолько, что вспоминали вы его потом с ужасом? И не только потому, что жестоко страдали, а и потому, что наделали, таких глупостей, на какие никогда не решились бы в «нормальном» состоянии?..
Таким случился у Нел последний день перед началом второго курса в академии Дормера... Почему?.. Думаю, вы догадываетесь...
Что бы там не говорила Нелли себе и другим, а она ждала возвращения в академию. Очень ждала... Хотела увидеть Лавиля. И честно признавалась себе в этом. Ну, и пусть её можно теперь было бы назвать "фанаткой" или, выражаясь красиво, "поклонницей таланта декана целителей"!.. Она принимала это в себе. Смирялась с этим.
Она привыкла видеть его. Ведь всю весну таскалась к нему на осмотры. Ежедневно. Это было обязательным условием её возвращения в академию. Семья и Элвин были в этом вопросе на диво единодушны. Она, конечно, упиралась, но сделать ничего с этим не смогла... Смирилась... А потом, и вовсе, привыкла видеть его каждый день...
В первый раз после своего возвращения весной, она в ужасе пришла в больницу. Уже в сопровождении Вара Сана. У некоторых практикантов и даже лекарей натурально отвисла челюсть. Особенно у женщин. Они с обидой смотрели на красавца. И он ходит за странной девицей! На Нел смотрели с раздражением и непониманием. На лицах легко читалось: "Что такого в этой рыжей лахудре?". Следом, видно, шла утешающая их мысль, что "первые парни" академии устроили, наверное, соревнование между собой и бедняжка Нелли Тал стала в нём разменной монетой.
На "бедняжку" теперь смотрели с жалостью и плохо скрытым пренебрежением. Девушки. Парни были рады видеть её. Девчонка – молодец! Терпеливая, весёлая, адекватная и покладистая. Одна из немногих пациентов, кто оставил у них только приятные воспоминания.
Её проводили в палату. Помогли улечься на кушетку. Позвали Лавиля.
Сан остался в коридоре. Нел ждала. Пыталась дышать медленно и размеренно. И изо всех сил старалась держать лицо. Вспоминала Альтею, с этим её: "Не волнуйся. Мы разберёмся". Самообладание сестры восхищало её. Она сама столько раз была свидетелем того, как Тай билась в истерике или напивалась, а перед тем играла холодную стерву так достоверно, что ей поверил бы любой...
Она же универсал! Менталист! Пусть от ментальной магии у неё всего-то и было, что срыв и небольшой успех: она сумела докричаться до Лавиля и позвать на помощь. Но, ведь был же он, этот успех! И родовая гордость, в которую она сумела "завернуться", чтобы пережить позор после своей выходки на площади академии!
Нел вспомнила свои "те" ощущения. Надела ментальную маску. Стало немного легче. Теперь она могла, хотя бы, дышать спокойно, а не как испуганный заяц... Время ещё оставалось. И Нел представила, что на ней не только маска. А и сама она погружается в колодец. Ниже и ниже. Там светло, и вода такая кристальная, и ледяная, что вымораживает всё внутри...
Когда Лавиль стремительно влетел в палату, она уже спокойно смотрела на него. И поздоровалась, как положено. Вежливо и без всех этих ненужных, разрушительных эмоций... Ответила на вопросы, касающиеся здоровья и резерва.
– Когда он стал восстанавливаться?
– Недели три назад...
– Почему так долго? Отчего целый месяц не было прогресса?
– Откуда я знаю?..
– Получали ли вы адекватное лечение, там, дома?
– Да, конечно!..
– Какое?
Нел занудно перечисляла все снадобья, какими пичкали её Гарда и Лейн. Описала процедуры и уход. Без подробностей, правда. Не станет же она рассказывать декану, что весь замок князей Гарнара плясал перед ней два месяца. И его собственный друг!
Лавиля, судя по всему, впечатлил размах лечения. Он уважительно пробормотал что-то такое, а Нел с гордостью заявила, что на Севере никто не экономит на нуждах и лечении жителей. Это была чистая правда. Любой северянин получил бы, в её ситуации, такое же лечение. Включая, проживание в замке.
Может быть, эта фраза зацепила Лавиля потому, что он как-то не слишком вежливо усомнился в том, что лечение было таким уж прекрасным. Или снадобья были не те, или уход, или лекари безрукие. Нел пришлось погрузиться "в ледяной колодец" ещё глубже, чтобы не рассмеяться. Перед глазами встала картинка того, как Лейн бросился бы на Лавиля за такой поклёп. Темперамент у рыжего, как огонь, лекаря был бешеным.
Лавиль не заметил ничего и продолжил нотации. Высказался в том духе, что она сделала несусветную, недопустимую для студентки целительского факультета глупость, когда не осталась лечиться здесь, в больнице при академии, а уехала домой.
Нел совершенно искренне удивилась и напомнила Лавилю, что он сам выписал её из больницы...
Дальше была томительная пауза, испуганные глаза и непередаваемое выражение лица у декана. Нел, помимо воли, наслаждалась. Что теперь?.. Не скажет же он на это: я был пьяным и обдолбанным стимуляторами в хлам! Настолько, что абсолютно не соображал и поставил жизнь пациентки под угрозу!
Лавиль удивил её. Пусть он пялился на неё злобно, но сказал при этом:
– Простите меня, Нелли Тал! Я был ненормальным в тот вечер. Сказать по правде, я был настолько неадекватным, что почти ничего не помню... Я принимал стимуляторы раньше... Приходилось... Но не в таких количествах... Это меня, конечно, не оправдывает... Скорее наоборот... Мне нужно было "сдаться" коллегам, а не творить подобное...
Нел ещё размышляла над тем, что он имеет ввиду под под этим "творить", а он уже продолжил:
– Я пытался найти вас и вернуть... Элвин отказался назвать мне место вашего жительства!..
Нел рассудительно ответила, что это и понятно. Личные дела студентов неприкосновенны и разглашению не подлежат. Лавиль злобно зыркнул на неё... А чего он, собственно, хотел? Чтобы она начала сокрушаться и критиковать Элвина?
Чтобы исчерпать конфликт полностью, Нел постаралась утешить декана. Всё с ней замечательно! Восстановление идёт полным ходом. Мало того, из-под надзора её никто и не собирается выпускать.
Лавиль скривился и сказал, что заметил, "надзирателя" в коридоре. Нел улыбнулась и промолчала. Не будет же она рассказывать ему о том, что связывает её и любимого ученика архимага Дормера!..
Как там расценил Лавиль её молчание, непонятно. А только диагностику завершил очень быстро. Помог подняться и сумрачно заявил, что каждый день она должна являться на осмотр после занятий.
Она и являлась. Вар сопровождал её. Устраивался в холле и с лёгкой насмешкой наблюдал, как девушки и женщины из персонала, и пациентки начинают дефилировать мимо него. Нел всегда удивляло это его равнодушие к девушкам. При том, что она знала от подруг: у него случались интрижки. Одноразовые. "Избранницы" потом по пол года вспоминали подружкам "волшебные сутки"...
– Наверное,– думала Нел смиренно,– это болезнь всех слишком красивых мужчин. Они просто не способны относиться к кому-то из женщин серьёзно. Зачем? Если откажет или не устроит одна какая-то, то там, за ней, целая очередь из желающих. Тем более, что и не отказывает им никто...
И вот он результат: тот же Вар Сан с бо́льшим интересом бодался с Дастоном и тренировался, чём думал о каких-то там романах... Дастон тоже тренировался, как больной. До сих пор. Даже больше, чем раньше. Ему, похоже, пришлось полностью перешивать гардероб недавно. И вовсе не из-за погони за модой. Плечи раздались. Скоро раскачается и будет, как Вар. Станут одинаковыми. Здоровенными, прекрасными снеговиками. Посмотришь на эту мину на лице, и сразу понятно, что вот он – хозяин жизни! Только один светлый. Другой тёмный.
Сол не раскачивался так. Ну, там и подход другой. В Гарнаре. С такими мышцами, Хельм загнал бы его в горы и приказал целый день карабкаться вверх. А потом стоял бы над полубездыханной горой мускулов и читал занудную лекцию о том, что в той же мере, как сила, а может быть и больше, необходимы гибкость и выносливость. И что по-настоящему стоящий воин будет скорее высохшим и жилистым, как кожаный ремень, чем мощным, как истукан. И таким же неповоротливым.
***
Эти вот "ожидания встречи" и привели Нел к очередному жестокому разочарованию...
Лавиль был с ней так добр и предупредителен те полтора месяца весной, что она ждала... Привыкла. Соскучилась. Может быть, и он стал относиться к ней как-то иначе?.. Пусть он не помнит ночь, когда был немного не в себе и кричал ей, что "никогда-никогда с ней не свяжется". Но, вдруг он помнит другую ночь, когда сказал, что готов наплевать на свои принципы ради неё?..
Нел не хотела никакого романа. Ни в коем случае! Как бы она собрала себя потом, после него?.. Слишком уж серьёзно относилась она к нему... Наверное, она просто хотела приязни и теплоты. Иллюзии дружбы. Хоть какой-то близости... Ей так хотелось, чтобы он вёл себя достойно! И ей было бы за что уважать его. Ради Мэй и ради него самого.
Он не дал ей такой возможности...
Подруги явились к ним с Ильгой в комнату к обеду. Устроили чаепитие. И, как взрослые дамы, принялись за чашкой чая, разбирать сплетни, которые узнали за пол дня в общежитии.
Много чего случилось с обитателями академии за лето, но самыми будоражащими оказались сплетни, касающиеся Лавиля. Декан совершенно слетел с катушек. Про его загулы болтали теперь в каждом великосветском салоне. Романы его перестали быть скромными и потеряли даже видимость приличия.
"Нормальные" мужчины поддерживали тайную "дружбу" с какой-нибудь дамой, которую старательно прятали они оба. Если господину не хватало впечатлений, он посещал публичные дома, которые тоже тщательно хранили приватность. И только ненормальные, разнузданные развратники связывались с актрисами, певицами и дамами полу света.
То, что так себя вёл официальный лекарь королевской семьи, делало ситуацию ещё более скандальной. Алика, сверкая глазами, сказала, что о поведении декана доложили самому королю. На что рассчитывали "доброжелатели" непонятно... Но они отправились в ссылку. В дальние имения...
Это говорило о многом тем, кто хоть немного разбирался не только в политике, а и в характере владыки Дормера. Король был редкостным мерзавцем. И предельно преданным тем, кого считал верными и "своими". Раньше такими "близкими" были только брат короля и архимаг. Им он доверял абсолютно. И прощал что угодно.
Похоже, Лавиль переместился туда, где желал бы оказаться каждый вельможа Дормера. Король не только отправил злопыхателей в опалу, но и утвердил статус Лавиля при дворе официально. И в тот же день вручил ему орден, и титул герцога, в придачу.
Опухший и мало вменяемый Лавиль, которого притащили для такого случая на бал, похоже не понимал, какая милость свалилась ему на голову. Его пусть и обрядили, как положено, а привести в порядок полностью не смогли... Он заснул прямо там же, в кресле, рядом с королём.
Один из советников не выдержал. Пусть он тоже вылетит из обоймы, но молчать о таком невозможно!.. Он, этот лекарь, пусть и древнего рода, но вероятно, бракованный смесок! Не зря же он внешне похож на презренных фейри! И ведёт себя так же безумно!..
Его Величество промолчал, о том, что он сам год назад породнился с правителями тех самых "презренных фейри". Что его единственный, горячо любимый брат, женат на их княгине. Зачем?.. Если эти придурки не способны понять того, как предан он семье, это только хорошо. Меньше будут лезть к Альтее и брату с покушениями и прочими радостями...
Вместо того, прищурившись, он осведомился у аристократа, почему тот, вот уже как четыре года не завёл себе новую любовницу. Вельможа ужаснулся тому, что монарху есть дело до его личной жизни... Он потерял официальную любовницу четыре года назад. Роды, кстати, принимал тот самый Лавиль. Теперь у высокого лорда подрастала маленькая дочь, на которую он не мог надышаться...
Вельможа сидел белый, как мел, а король неспешно размазывал его гордость тонким слоем перед всем двором:
– Я не стану высылать вас по двум причинам. Во-первых, ваша юная дочь не виновата, что папаша у неё неблагодарный ублюдок. Во-вторых, мой друг, если был сейчас в себе, посмеялся бы и обернул бы ваши злобные выпады в шутку, чтобы помочь вам...
Окружение короля молчало. Именно так и повёл бы себя лекарь. Он всегда был до смешного добродушным, этот Добрый Эльф! Старательно обходил неловкости и конфликты. Король вальяжно развалился в кресле, но при этом сурово поджал губы:
– Вы не идиоты!.. Ответьте себе честно! Как пережили вы ту единственную, или пару смертей людей, до которых вам было дело?.. А каково существу, которое проходит подобное годами?.. И не говорите мне, что все они, эти женщины... Ваши женщины!.. Которым он помогает родить, а потом закрывает им глаза, не значат для него ничего! Для доброго существа это не имеет большого значения. Смерть она и есть смерть!..
Его Величество скривился ещё более насмешливо:
– Не открою никакой тайны. Вы всё равно в курсе... Я не любил королеву... Но и у меня уже больше полутора лет нет женщины...
Глава 4.
Она, оказывается, может лгать! Притворяться. И делать это просто прекрасно. Не хуже отца!..
Открытие поразило Нел. Этого, правда, тоже никто не понял. Даже чуткая Ильга... Ледяная, как жидкий лёд, прозрачная вода "колодца", в который она привычно уже ухнула с головой, вымораживала все ненужные реакции и эмоции. Те, что мешали бы достоверно изображать... Что?.. То же, что демонстрировали подруги...
Они смеялись. Конечно! Ведь выходки Лавиля были забавными. Девушки удивлялись, что он вообще оказался способен на подобное. И, конечно, надеялись, что загул декана пойдёт на спад. Вряд-ли Элвин потерпит его на посту, если он начнёт делать ошибки или позорить академию по-настоящему...
Алика педантично перечислила дам, которых Лавиль успел "осчастливить" своим вниманием за лето. И принялась с искренним восхищением описывать его последнюю "победу". Примадонна столичной оперы! Прекрасная. Невероятно талантливая. И практически никогда не заводящая романов!.. Как это ему удалось добиться её внимания и благосклонности?!
– Хотя,– рассудительно добавила Алика,– её можно понять. Лавиль красив, как все эти ваши эльфы в Гарнаре. И может уболтать, наверное, любую. Даже на лекциях у него девушки сидят со счастливыми и поглупевшими лицами... Ты, Нел, скоро сама увидишь.
О, да! Увидит! Декан будет вести у них в этом году. Доросли, как говорится!.. Нел фыркнула, не выпадая из "образа", а подруга продолжила свои излияния. Мечтательно:
– Завтра начало сезона в опере. Одновременно, с началом нашей учёбы. Осень наступает. Аристократы возвращаются в столицу и светская жизнь станет насыщеннее... В общем, завтра премьера. А после приём, где соберутся ценители!..
Алика презрительно скривилась:
– Только ценители чего, я думаю, в пригласительных не уточняют специально! Потому, что те толстосумы, которых туда позовут, скорее ценители певиц и танцовщиц, а не искусства!
Подруги понимали страдания Алики. Она была утончённой леди и обожала искусство. Именно так! У неё в расходах была целая статья "на прекрасное". И это не про платья или украшения, а про посещение всех сколько-нибудь значительных премьер.
Она готова была голодать, но выступление какой-нибудь заезжей знаменитости не пропустила бы ни за что . И пусть место её будет где-то под самой крышей театра. И что?.. Оттуда только лучше слышно и видно!
Алика простонала:
– Что бы я только ни отдала, чтобы оказаться завтра там!.. Увидеть всё своими глазами!.. И Лавиля, который будет увиваться за прекрасной Люмин!..
Айса грубовато оборвала стенания подруги:
– Надеюсь, у тебя хватит мозгов на то, чтобы не сунуться туда. И не отдать ради этого что-нибудь эдакое!..
Алика вздохнула:
– Да кому я нужна!.. Там будут первые красавицы Дорма!
Ильга улыбнулась:
– Думаю, что там, и правда, обойдутся без тебя, дорогая. Насколько я понимаю, те красавицы мало приличные дамы и разбираются в мужчинах гораздо лучше тебя.
Почему вы думаете, девушки так проходились по самооценке Алики?.. Да потому, что отлично знали её. И старались пресечь ненужные мысли на корню. У неё вполне могло хватить дурости, чтобы пробраться в театр тайком или обманом, или ещё как-нибудь. И всё кончилось бы для неё плачевно. Ведь завтра в Опере соберутся главные развратники королевства.
Алика грустно вздохнула. Знает она свои возможности... И девушки успокоились. Опасность миновала...
Знали бы они, что не туда смотрели! И не ту отговаривали!..
***
Нел ничего не планировала. Как она могла бы?..
Она всего-то поступила так, как не единожды поступал её папаша. В "лучших" дормерских традициях. Пошла искать приключения!.. Этого она тоже не понимала. Зачем понимать что-то, когда тебя ведут инстинкты?..
Подруги отправились получать книги и форму, а она "осталась". Дождалась, когда они выйдут из общежития и направилась к коменданту.
У старого домового, в отличие от юных дев, нюх на неприятности был развит прекрасно. Столетиями, так сказать, тяжёлой и неоднозначной жизни.
Он открыл, конечно, дверь. Но впускать любимицу в своё жилище не торопился. Нос картошкой удивительным образом зашевелился, будто домовой заранее принюхивался к запаху нехорошестей.
Опасливо улыбнулся, придерживая дверь:
– Здравствуй, ласточка?!
Интонация была непередаваемой. Вопросительной. Будто старик надеялся, что Нелли сейчас передумает и те самые неприятности обойдут его тихий мирок стороной.
Не обойдут!.. Нел ослепительно улыбнулась:
– Здравствуй, Илевеюшка!
Чуть толкнула дверь. Открывай!
И домовой покорно распахнул двери неприятностям. Как мог бы он оставить свою любимицу без помощи и утешения?..
– Дуррнаяя!
Так совсем на кошачий лад провыл Аугусто, характеризуя состояние своей хозяйки. Он проявился. Уселся на небольшой диванчик домового. И осуждающе уставился, кажется, на весь мир.
– Вижу!– буркнул Илевей.
– Нее виидишшь!– и взвыл и прошипел одновременно фамильяр.– Соовсем дууррнаяя!
– Бедный котик!– вздохнул домовой.– И так нервы были не в порядке, а с такой-то хозяйкой и вовсе вразнос пошёл. И ведь сам же выбрал. Такую... Да и как не выбрать, если одинаковые вы...
Илевей уселся на диванчик. Смешной... Ноги не достают до пола... Принялся чесать за ушком у кота. Первое дело это при расстройстве у фамильяров. Успокаивает. И не только кота...
Нел смотрела на эту мирную картину с минуту где-то. Изогнула бровь:
– Ну?..
– Что, ну?– наивно округлил глазки домовой.
– Фрилл.
Одно слово. Будто оно объясняет всё... Оно, может, и объясняет... Да только дурнем прикинуться для доброго дела никто домовому не запрещал. Полезно это! Время потянуть-то! Авось, тот, кто собирается делать глупости, возьмёт и одумается...
– Не одумается!
Илевей понял это, когда увидел "как" сверкнули, отразив свет, глаза ведьмы. Точь в точь как у Густа! Вздохнул:
– А, может, того... Поплакать?..
Нел остро улыбнулась. Кажется, дотронься, и порежешься о ту улыбку:
– Не поможет, милый!
Илевей вопросительно посмотрел на кота. Тот стыдливо отвёл глаза и промолчал. Значит, точно не поможет!.. Вздохнул домовой, полез за бутылкой и бокалом. Налил...
– Э, нет! Не прячь!
Кивнул покорно. Оставил бутылку. Нел присела к столу. Взяла бокал в руки... А Илевей приготовился слушать и выспрашивать у голубушки своей... Пусть поговорит, поплачет или посмеётся и успокоится...
Не получилось у домового успокоить, рыбоньку. Молчала она, как та самая рыбина... И пила, как мужик. Не стыдливо и понемногу, как девушка. И не пьянела...
Где-то через пару бокалов Илевей спросил опасливо:
– А не сорвёсси?..
Кот фыркнул. Во-первых потому, что, конечно, сорвётся. А, во-вторых... Волнуется старик. Только тогда у него выговор этот деревенский и прорезается. Вздохнул Густ. Клубком свернулся, прикрыл глаза. Отдохнуть нужно. Скоро его ведьму понесёт... Пусть бы хоть в правильном направлении...
Нел допила третий бокал. Встала:
– Благодарю, Илевеюшка!
Посмотрел домовой, вздохнул. Ни в одном глазу у девчонки! Значит, в ярости такой, что фрилл только глушит немного пожар, что бушует внутри. На опьянение не хватает. Маг!.. Бедная девочка!.. Даже напиться не может, когда хочется!
– Не ходи!– не выдержал Илевей.
Нел усмехнулась:
– Чтобы найти новое место, нужно идти в ту сторону, куда никогда не ходила... Знать бы ещё её, эту сторону!
Вышла за дверь. Густ шмыгнул следом. На ходу стал невидимым.
***
Конечно, Нел не пошла искать неприятности, как опасался Илевей. Она, можно сказать, опасности эти обходила... Шла только безлюдными дорожками. Сворачивала, если видела кого-то впереди. Что она, дура что-ли, приключения искать?..
А, если и искать, то только в проверенной, надёжной компании... Этого она тоже не планировала. Но, когда болталась по парку академии, заметила, что движется по направлению к домикам преподавателей академии.
Вот оно и решение! Если, конечно, Виллис и целители собираются сегодня праздновать начало учебного года. Хотя, с другой стороны, праздник-то завтра. Значит и гулянка, вероятно, тоже...
– Вот и спрошу!– решила Нел.
Отправилась туда, куда ей нужно. В обход, конечно. Мимо дома Лавиля она не пройдёт ни за что. Он и так может заметить её. Соседи же с Виллисом. Но так хоть совесть её будет спокойна: не навязывалась, не ходила рядом, не сидела под окнами, как магистр Кринт.
– Вряд-ли он дома вообще,– саркастично подумала Нел.– Развратникам не положено дома быть.
Тут она оказалась неправа. Развратникам тоже иногда нужно отдыхать...
***
Нел очнулась уже тогда, когда шла по тихой улице, на которой располагались домики преподавателей академии. Она обошла посёлок вокруг, по парку и вышла на улочку с дальней стороны. Опасливо прошла мимо дома Элвина. А вдруг окликнет? К счастью, пронесло!.. Двинулась по улице дальше.
Одумалась уже почти рядом с домом Виллиса. Встала, как вкопанная. Что она творит? Сама заявится к преподавателю! Что он подумает о ней?.. Понятно, что ничего хорошего! А ей ещё учиться...
Забавно. До этого Нел шла спокойно и свободно. Дела ей не было до того, что кто-то может её заметить. Ну, разве что, кроме Элвина. Там понятно! Пришлось бы объяснять, что с ней. И фрилл он бы почуял.
Назад она кралась тихо, как преступник. И как тот самый вор застыла, когда услышала окрик:
– Стой, Нел!
Замерла, не оборачиваясь. Виллис быстро нагнал её. Обошёл. Улыбнулся радостно:
– Снова красавица! Слава богам!
Нел, помимо воли, улыбнулась в ответ. Да. Восстановилась она. Здорова, наконец.
Декан, наверное, растерялся слегка от этой её улыбки потому, что брякнул:
– Ты ко мне шла? Или?..
– Куда?..
Нел тоже сначала ответила и только потом сообразила... Нахмурилась:
– А с чего ты взял, что...
Виллис мог бы уклониться от ответа, отшутиться, да что угодно! Вот только был он человеком прямым и честным. Потому и ответил честно. Прямо глядя ей в глаза:
– Тут защита, чтобы сохранить приватность жизни. Но я натаскан обходить все эти хитрости. Служба была такая...
Тут он немного замялся. Но закончил так же прямо:
– Я видел тебя прошлой зимой у Лавиля. Через окно. Случайно.
Нел тоже испытующе смотрела ему в лицо:
– А если я скажу, что это не то, что можно было бы подумать?
Он ответил сразу и без малейшего сомнения:
– Я поверю тебе.
– Почему?
Вопрос вырвался сам. Виллис ласково улыбнулся. И Нел залюбовалась той его, живой стороной лица.
– Я знаю тебя, Нел. Ты никогда не лжёшь. Максимум, что ты можешь сделать, это умолчать о чём-то. Да и то "колешься" при первом нажиме будто "выталкиваешь" ложь из себя, чтобы не пачкаться.
– Разве я такая простая?– с какой-то детской обидой воскликнула Нел.
Бывший гвардеец сделал ещё шаг и оказался почти вплотную к ней:
– Тебя бы не назвал простой никто. Ты многослойная, Нел.
Он с нежностью заправил буйный локон, выбившийся из её причёски:
– Ты и сама не знаешь ещё, на что способна...
Нел вздохнула:
– Здорово, наверное, когда ты можешь в одну минуту раскусить любого!
Виллис покачал головой:
– Никто не может. Только какие-то сиюминутные мотивы и побуждения. К примеру, нападёт существо или нет.
Нел дурашливо усмехнулась:
– И какие побуждения у меня?
Мужчина не принял её лёгкий тон. Чуть нахмурился даже:
– Ты пила, Нел. При этом трезвая... У тебя снова срыв?..
Нел опустила голову, прошептала:
– Ты прав. Я шла к тебе... Как к другу...
Подняла голову и беззащитно глянула на него:
– Я ломаюсь, Истор. И не знаю, когда это закончится... Я устала от себя... От всей этой нестабильности... Ты прав, я сама не знаю, какой буду, если переживу всё это... Но то, что я иногда вижу в себе, пугает...
Он не отвёл взгляд от её ищущих глаз. Ответил так же прямо. То, что думал:
– Ты не будешь ни лёгкой, ни управляемой, Нел... Ты сложная. Очень умная. И характер у тебя... Ты будешь стервой, Нел. Стервой с добрейшим сердцем. Как и положено ведающей...
Он наклонился к ней ещё ниже и прошептал:
– Тебя ведь можно назвать химерой, Нел. В тебе сочетается не сочетаемое. Конечно, тебе сложно войти в силу. Но когда ты найдёшь его, это равновесие, ты станешь собой... Настоящей...
