Текст книги "Целители. Вслед за мечтой (СИ)"
Автор книги: Наталья Машкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
Глава 37.
– Ты кто?– закричал Ельмин.
– Конь в пальто!– ответила весёлая нежить с чувством юмора Айсы, не сознавая того, как только что выпала из "легенды" и чем ей это грозит.
Гейб первый сообразил, чем им всем "это" грозит. И повёл себя нетипично. Обычно в их среде, и он несколько раз проделывал это сам, было принято "сбрасывать" клиента и слабых, проблемных подельников. "Спасай себя и заметай следы" – это был главный девиз и правило их мира. И сейчас он должен был поступить ровно так же.
Только вот не поступил... Эти наивные дураки не понимали ещё, что их план рухнул, они все на пороге катастрофы, а Ельмин гораздо опаснее, чем каждому из них хотелось бы верить. Они застыли, прислушиваясь к воплю магистра и ждали, что ответит ему нежить Айсы.
Какая разница, что она ему ответит! Он понял уже, что его развели и вот-вот отрежет им путь к отступлению. У них и остались-то всего минута-две до того, как ловушка захлопнется.
Вместо того, чтобы бросить подельников, Гейб резко дёрнул Карвина за руку. Шепнул, едва слышно:
– Уходим!
Оба парня поняли его, без лишних слов. Неслышно вскочили и плавно двинулись к выходу. Девчонка снова подгадила им всем. Нельзя! Нельзя брать с собой баб! У них мозги затмевают эмоции, сентиментальность и прочая молопродуктивная хрень!
Упёрлась, тянула время. И что-то там пыталась колдовать. Гейб шагнул к ней. Прошипел:
– Сдохнуть хочешь? И парня своего подвести?
Она не отшатнулась от его страшного сейчас, жестокого лица. Придвинулась ближе:
– Нужно развеять нежить! Улика!
Ладно! Принимается! Не эмоциональная дура эта некромантка. С мозгами и выдержкой. Только это тоже не имело уже значения. Гейб видел. Поэтому притянул девчонку к себе ближе, несмотря на то, что парень её дёрнулся.
Они теперь были совсем близко, все трое, и Гейб снизошёл до последних объяснений. Не дойдёт, он уходит один!
– Смотри, дура, внимательно! Он отсёк уже её! Сейчас заблокирует весь участок. У нас последний шанс!
Дошло! Девчонка коротко кивнула и первой кинулась прочь. Влюблённый дурень следом. Дружок его, Нис, плавно за ними. Без суеты, не прислушиваясь к их перешёптываниям. Словно знал, что делать в подобной ситуации. И прикрывал их всех щитом и чарами отвода глаз. Его, Гейба, тоже. Вот уж у кого нервы железные. И не выпячивается. Такие подельники самые лучшие.
Гейб кивнул парню благодарно. Тот в ответ. Они поняли друг друга. И снова сработали вместе, не сговариваясь: Нис прикрывал их всех, А Гейб убрал и вернул охранные чары Ельмина на место...
Они долго бежали прочь самыми тёмными и безлюдными дорожками. Остановились только где-то в глубине парка академии. В противоположной стороне от "посёлка преподавателей". Отдышались. Неловко молчали. Что делать теперь?.. Гейб ответил на не заданный вопрос и объяснил неопытным "преступникам" расклад:
– Уходить отсюда нужно. Тебе, Айса, точно. Твой почерк можно будет отследить. Для вас, парни, всё, может быть, обойдётся. Если она не сдаст вас.
– Не сдам,– хрипло утвердила девушка.
– Не оставлю её, отвечать одну,– невозмутимо обозначил свою позицию Карвин.– И тебе, Нис, подставиться не дам.
Хохотнул немного нервно и безрадостно:
– Будешь нам с Айсой гостинцы в тюрьму носить.
Гейб "утешил":
– Какая тюрьма?.. Но отсюда точно вылетите...
Лица у ребят сделались скорбными. Дурни! Было бы о чём печалиться! Карвин, однако, собрался довольно быстро:
– Ладно. Спасибо тебе, Гейб. И да, долг за мной.
Гильдеец скривился:
– Не забуду. Как вылетишь, приходи. Работу дам и прикрою.
С насмешкой наблюдал, как девушка, не таясь, вцепилась в парня, словно прямо сейчас он вступит на путь порока и преступлений и нужно удержать его от этого гибельного шага.
Собрался было уходить, когда Нис плавно, чтобы это нельзя было расценить, как нападение, прикоснулся к его локтю. Гейб развернулся и опешил. Парень протягивал ему руку. А когда он неловко протянул свою, крепко пожал её. Заглянул в глаза:
– Тебе нужно учиться. Ты удивительный маг.
Гейб попытался вытащить руку, но студент на удивление крепко держал и не пускал:
– Слушай! Судя по всему, у тебя бывает нестабильность. При таких-то силах! Уверен! Ты знаешь, что это значит? Ты или подчинишь их, все свои силы, или плохо кончишь!
Гейб вырвал руку:
– С чего ты?..
Лекарёнок даже не дослушал. Фыркнул:
– Видел! Узнаю́! У меня есть подруга, с такими же проблемами!
Гейб скривился. Нужно прекратить поскорее этот мутный разговор. И он спровоцировал лекарёнка:
– Не та ли девица, которую вы дружно прикрываете?
Парень скроил рожу не хуже, чем он сам:
– Этого я тебе, приятель, не скажу, прости!
Прямо посмотрел ему в лицо и добавил:
– Не уводи разговор в сторону. Думай. Я приду с Карвином, помогать лечить, кого ты там скажешь. И мы ещё поговорим.
– Запачкаться не боишься?– презрительно бросил Гейб.
– Я?– криво усмехнулся молодой целитель.– А чем я лучше тебя? Только тем, что меня мой папаша пристроил хоть куда-то, а тебя твой не потрудился?
Ярко усмехнулся, высокомерный красавец:
– Такие, как мы, видны каждому, друг мой. Брошенные бастарды высоких родов. Я никогда не посмотрю на тебя свысока. Ни на кого не посмотрю, на самом деле. Кому как не нам с тобой знать, что в нашем мире за всё приходится платить? Даже если это грехи не твои, а твоих ублюдочных предков!..
Гейбу понятны были надрыв и боль, что прятались в глазах мага. Он молча кивнул им всем и быстро пошёл прочь.
Разбередили они его, эти наивные дети. Которые так похожи на него самого. И, к тому же, слишком много видят и понимают.
***
– Я не позволю тебе совершить глупость и сломать себе жизнь!..
Они все втроём сидели у парней в комнате. Прямо на кроватях. Айса свернулась на руках у Карвина. Девушка в мужском общежитии, ночью! Какой пикантный скандал!
Айсе было плевать. Какая вообще разница, если всё рухнуло?.. Тем более, что Карвин принёс её сюда под чарами отвода глаз. Она не противилась. И сейчас он с рук её не спускает. Она и тут не возражала. Замерзала она, а рядом с ним легче. Теплее...
Не плакала. И не думала пока. Грелась и наслаждалась близостью Карвина. Позволяла себе эту близость. Она начнёт действовать, когда Ельмин сделает свой первый ход. Понятно, что она пойдёт под раздачу. Но парней не подставит. Никого из них. Не позволит, чтобы её провальная идея сломала жизнь хоть одному из них. Ни за что!
И пусть они пока что-то там обсуждают и планируют, она поступит по-своему. Никого не утащит за собой. Пусть обсуждают, а она пока погреется рядом с Карвином... Как жалко, что она была такой дурой и играла в холодность! Какое это всё имело значение: её страхи, деньги и прочее? Вон, как он защищает её!.. И она тоже защитит. Они, оказывается, оба так серьёзно относятся друг к другу... А с этими всеми реверансами только время потеряли. Для счастья.
– Жалко! Мы часто понимаем, что вот оно было, время для счастья, только тогда, когда оно уходит...
Айса смиренно думала, грелась и проваливалась в дрёму. Нужно набраться сил, чтобы вынести то, что принесёт новый день. Тёплые, надёжные руки того, кого она, оказывается, так глубоко любит, и негромкие голоса парней успокаивали...
– Я не позволю тебе сломать себе жизнь,– тихо, но ожесточённо звучит голос Карвина.
Нис отвечает, как обычно, насмешливо и холодновато:
– Я и не собирался совать голову в петлю. Я что, дурак? Если прикроете, то буду только признателен!
И добавляет, с горьким смешком:
– Должен же хоть один из нас закончить академию, чтобы помогать другим! Выносить для вас книги и конспекты. Пусть вам не дадут дипломы, но образование вы получите. А потом, когда мы прищучим Ельмина на какой-нибудь мерзости, уверен, Элвин даст вам возможность сдать всё и легализоваться.
Парни тоже затихли. Мужчины... Им стало легче, когда они выработали план на будущее. Пусть утром и случится катастрофа.
Но ведь даже после катастроф жизнь продолжается дальше?.. Продолжится и их жизнь. Они соберут её по осколкам, не предадут ни себя, ни друг друга.
– Жизнь продолжится, что бы там ни было...
Так утешали они себя, мирно засыпая. Молодым свойственна такая вот вера в лучшее. А Карвин заснул и вовсе счастливым: обнимая ту, кого любит. Какая разница, что там будет, если она рядом?..
***
Утро началось для них очень рано. И напряжённо.
Парни так же, как вчера привели её сюда, под чарами отвода глаз и пологом тишины вывели Айсу из мужского общежития и проводили домой. Туда она вошла уже одна и открыто.
Илевей, который почему-то дремал сегодня прямо на своём посту... Хотя, какое почему-то? Он, конечно, чувствовал и знал, что одной из его девочек нет на месте и ждал её.
Приоткрыл сонный глаз. Улыбнулся. Никак не показал, что видит взъерошенный и такой несчастный вид Айсы. Вместо этого предложил с умильной улыбкой:
– Чайку, ласточка? Того самого?
И подмигнул ей.
Айса почувствовала, что глаза наливаются горючими слезами, и часто-часто заморгала. Не помогло... Сдалась и заплакала. Всхлипнула протяжно, и провыла, как Нел иногда:
– Ой, нельзя, Илевеюшка!.. Я в своём уме должна быть, когда меня станут выгонять отсюда с позором!
Сломалась она. Натуральным образом. И осознала себя уже в обнимку с домовым. Он крепко и ласково обнимал её, и от него невыразимо вкусно пахло домом. Этим вот её любимым домом, который она потеряет сегодня...
Взвыла Айса снова. Приглушённо потому, что догадалась уткнуться в плечо домового. Хлюпнула ему в ухо:
– Ты мне, Илевеюшка, чаю своего после всего принеси. И побольше... И фрилла тоже... Не знаю, как я переживу...
Илевей гладил её по голове и спине. Вздыхал скорбно, без привычной ласки и весёлости:
– Переживёшь, милая... Знаешь, сколько до тебя было таких, которые плакали? За последние тысячи лет? Как пришли дормерцы, так и стали плакать... Знаешь, скольких проводил я отсюда, со слезами?.. Уходили они в храм, на войну, хоронить любимых. А некоторые и на плаху... Все они пережили слёзы, и страх. Прошли путь свой достойно... И ты пройдёшь, милая...
Такое себе утешение, скажете вы? Нет! Именно такое, как нужно было Айсе. Как и нужно в такие вот моменты, когда жизнь ломается, с громким треском, как сухостой. Тогда не до всех этих соплей. А правда, настоящая правда, она пусть и ранит, но и утешает тоже. Ведь действительно, сколько было до нас, и сколько будет...
***
Алика сидела на постели, забившись в угол, укутанная в одеяло и, судя по всему, всю ночь не спускала глаз с двери. Когда Айса вошла, её смело с кровати...
Она обнимала Айсу, как родную. Молча. Зачем спрашивать что-то, если и так видно: катастрофа? А какая и как справляться с этой новой бедой, они подумают после. После того, как Айса перестанет вздрагивать от любого прикосновения и звука...
Обжигающе-горячий душ и обильный завтрак с каким-то особенным, тонизирующим чаем, который притащил Илевей, привели девушек в почти что нормальное состояние. Внешне, во всяком случае. Только для посторонних.
Нел и Ильга, когда увидели их, уже в академии, вцепились: что случилось? Айса усмехнулась:
– Скоро узнаете.
Больше ничего вытрясти из неё они не сумели. Ладно... Взялись за Лику. Но та тоже не знала ровным счётом ничего. Пришлось ждать. Давить дальше на Айсу побоялись. Видно было, что она едва держится.
Стали ждать новостей. Разошлись, каждая по своим занятиям. И потянулось время. Мучительно и тягостно. Оно всегда так тянется, когда ждёшь... Айсе пришлось сложнее всех. Она точно знала, что за катастрофа вот-вот грянет, и кто явится по её душу. Потому на занятиях она была "совершенно и абсолютно невменяемой", как обозначил её состояние старик-декан.
Он как раз вёл у них две первых пары. Практикум. На нём, понятное дело, зевать и рефлексировать нельзя – можно остаться без чего-нибудь жизненно важного. Некромантия, в этом смысле, довольно жестокая и однозначная штука.
Поэтому декан и собирался выпереть девочку куда-то подальше: к лекарям или ещё куда. Чтобы в себя приходила. Но, увидев, что Айса едва не заплакала, быстро передумал. Дал ей задание у себя на кафедре. Пусть возится с безобидными реактивами, пока не очухается. Ни у кого это не вызвало ни малейшего удивления. Айса была любимицей магистра.
До самого обеда было тихо...
А когда друзья из "отверженных" собрались своей дружной и сегодня мало весёлой компанией на большом перерыве, грянула новость. Удивительная новость! Такая удивительная, что никто не поверил ей. Нел пришлось сгонять к Марле, чтобы она подтвердила: нет, это не сплетня, не бред переучившегося мозга какого-то студиуза, а самая что ни на есть истинная правда!
Ельмин уволился!
Глава 38.
– Ельмин уволился! Сам! И уже уехал из академии! Как может такое быть? Вы верите? Я, нет! Я до сих пор не могу поверить!.. Какое счастье, что он уволился и уехал!
Нел смеялась и плакала. Прямо там, в столовой. Всё равно, что все видят. Она просто не могла, не могла сдержаться...
Не могла? Да-да, не могла... А соответственно просмотрела очередной срыв. Чтоб его!
Срыв был безобидный и красивый, на самом деле. Столовая просто поросла удивительными цветами, которые проклюнулись отовсюду, откуда им вздумалось. Запорхали бабочки. Дружно затанцевали под грянувшую прекрасную и весёлую музыку.
Студенты, знавшие уже, что Мерзкий Слизень уволился, разделяли радость Весёлой Нел. Парочки тут же, пользуясь случаем, закружились по свободному пространству столовой под музыку и громкий хохот.
Преподаватели смотрели на этот дурдом милостиво. А что? Праздник! Чем не праздник? Все, кто имел несчастье близко сталкиваться со Слизнем были согласны, что праздник. Ещё какой!
Нел веселилась. Все танцующие обзавелись прекрасными бальными нарядами, парни и девушки. И вообще, удивительно, но все, кто находились сейчас в столовой, стали выглядеть намного лучше. Так, какими они сами хотели бы видеть себя.
Повариха Шада выскочила даже из кухни, чтобы продемонстрировать всем свою внезапно постройневшую фигуру. Девушки зааплодировали. Все они знали о непримиримой борьбе гномки с лишним весом. Ей не помогали диеты и зелья. Она, кажется, толстела от одних запахов. Но готовить любила так, что заняться чем-то другим, было для неё немыслимо. Да и готовила она шедеврально. Кто бы отпустил такую умелицу из академии? Может быть, кто-то и отпустил бы, но только не Элвин...
Теперь Шада хохотала и кружилась в прекрасном платье. Так радовалась, что Нел чуть дёрнула её за руку и, смущаясь, предупредила:
– Это иллюзия! Не знаю, сколько продержится!
Шада беспечно смеялась:
– Знаю! Слышала я про твои фокусы раньше! И всё равно! Хоть вспомню, как это – быть стройной. С отрочества такой не была!
Веселье только набирало обороты, когда на возвышение, на котором находились столики преподавателей выбрался ректор, собственной персоной. Схватил стакан и не сильно ударил по нему ложкой. Звук, однако, получился громким и набирал силу до тех самых пор, пока все студенты, до одного, не замолчали. Тогда Элвин оборвал звон и, заодно, музыку Нел.
Улыбнулся:
– Я, ребята, в какой-то степени понимаю вас. И даже разделяю ваше счастье. Прекрасный день потому...
Тут он многозначительно помолчал и продолжил, хитро усмехаясь:
– Он прекрасный просто потому, что прекрасный!.. И я разрешу продолжить веселье в бальном зале академии. Но! Только вечером. А пока, мои дорогие, время грызть гранит науки!
Студиузы дружно застонали. Ректор, извиняясь, развёл руки. Что-то вроде: что же делать, ребята, если жизнь сурова? И обратился к Нел, которая раскрасневшаяся и счастливая стояла рядом с друзьями:
– Вы, адептка Тал, тоже можете поучаствовать в вечернем празднике своими иллюзиями и прочим. Если запал не иссякнет. А пока, милочка, добро пожаловать, в больницу академии. На осмотр.
Теперь уже застонала Нел. Запротестовала. Вернее, попыталась. Элвин не стал церемониться. Перед студенткой "проклюнулся" и вырос портал, а внезапно поднявшийся ветер бесцеремонно втолкнул её туда.
– Расходимся!– рассмеялся ректор.– Давайте потерпим до вечера!
И студенты отправились терпеть и учиться.
***
Нел тоже отправилась терпеть. Хотя, вернее сказать, что её "отправили".
Она готова была убить Элвина за такую жестокую подлость. Ладно! Пусть не убить, но обидеться хотелось точно. Вот, как можно! Она выдержала без срывов столько времени! Тяжелейшего времени. И сорвалась так легко. Не от страха или злости. А от банальной радости!
Как так можно? Вот как? Снова попасться "в руки" к развратнику! Ей и так предстояло в скорости "попасться". Сессия приближалась. Он обещал ей пересдачу. И волком смотрел на каждой лекции. На практических занятиях отыгрывался. А экзамен! Как пережить этот позор?.. Так мало ей того, ещё и это!..
Отправил её Элвин прямиком в кабинет декана в больнице. Нел, оглядевшись, метнулась к двери. Закрыто. Зашипела сквозь зубы:
– К чертям эту приватность! И так вся академия видела!
И принялась взламывать замок и охранные заклинания.
Что сказать! Срыв – двигатель прогресса, в её случае. Всё получилось. Причём так быстро, что она удивилась... Не теряя ни секунды, Нел пулей выскочила из кабинета и помчалась... Куда? К людям, конечно! Пусть как можно больше врачей и больных будут свидетелями! Пусть её "лечат" на общих основаниях. Без всей этой "приватности", которая потом плохо заканчивается!
Выскочила в приёмный покой. Увидела своих хороших знакомых и разулыбалась облегчённо. Молодые лекари удивились:
– Нел! А ты как сюда?..
Нелли беззаботно улыбнулась:
– Элвин отправил порталом.
Рассмеялась:
– Небольшой срыв!
Парни слегка напряглись, хоть и держали лицо. Они знали уже: Нел и "небольшой срыв" были понятиями, которые никогда-никогда не встречались и не компоновались. Если Нел и "срыв", то значит, "большой" и "разрушительный". Хотя бы для психики окружающих. Иначе не бывало ещё.
Потому они сработали чисто, хоть и было стыдно перед девочкой. Она явно боялась и терпеть не могла Лавиля. А что делать? У них прямой приказ. Ослушаешься, вылетишь. "С волчьим билетом вылетишь и больше никогда не найдёшь приличное место!"– как ласково предупредил их по поводу адептки Тал Добрый Эльф. Они должны сообщать о любых обращениях и жалобах студентки. И ставить декана в известность, как только она появится на территории больницы.
Они и поставили его в известность. Один отвлёк Нел, другой отправил магвестник. Стыдно? Да! А что делать?.. С одной стороны, понятно, почему такой надзор. Девочка – одна из самых сложных пациенток, какая у них была. Но, с другой стороны, этот её страх... Откуда и почему?
Лавиля не боялся никто. А женщины и вовсе таяли в его присутствии. Все, кроме Нел. Она явно избегала его и боялась. Такое не сыграешь.
Когда декан явился и забрал студентку для обследования, молодые лекари, переглянувшись, решили последить получше за тем, как будет оказываться помощь адептке Тал.
Не дело это, чтобы девушка боялась бывать у них...
***
А что следить? И следить не нужно!.. Лавиль, стервец, мигом просёк, что Нел хочет быть "на общих основаниях". А раз так... То он, не долго думая, при первом же возмущенни адептки, отправил её в "мягкую комнату".
Мнения её на этот счёт не спросил. Магия просто втолкнула Нел в помещение и запечатала дверь.
– Хотела на "общих основаниях",– мрачно подумала Нел,– получи!
Что ж сделаешь теперь? Будет в следующий раз следить за языком получше. А ещё лучше не допустит следующего раза. Жалко было праздника, на который она, судя по всему, не попадёт. Но омрачить радость оттого, что Ельмин убрался и не умрёт, не могла даже такая досадная неприятность.
Тем более, что к вечеру, когда Нел уже отлично выспалась, в комнату просочился Лавиль. Уселся на принесённом небольшом стульчике, уставился на неё. Рассматривал и улыбался:
– Ну? Пришла в себя?
Нел потянулась, но встать, или хотя бы сесть, не подумала. Ну, его! Раз она буйная, то и вести себя будет соответственно.
Лавиль удивил. Спросил мягко:
– На праздник пойдёшь?
Нел тут же, рывком, села:
– С чего это ты?..
Он не дослушал. Пожал плечами:
– Жалко стало. К тому же, понятно, почему тебя понесло. После всего, что было между тобой и Слизняком, не удивительно.
Нел замялась. Хотелось спросить, нашлось ли что-то на Ельмина, и искал ли Лавиль вообще. Подумав немного, решила не ворошить. Магистр и так убрался из академии. А спросишь, и будешь должна потом Доброму Эльфу.
Потому она просто опустила ноги на пол и принялась обуваться. Лавиль снова привлёк её внимание:
– Ты молодец, Нел. Срывов стало гораздо меньше. И этот, сегодняшний, милый и безобидный.
Усмехнулся открыто и ласково, снова став невероятным красавцем. Нел с трудом заставила себя отодрать взгляд от его лица. Он, похоже, и не заметил. Продолжал, с улыбкой:
– Я забегал в столовую, посмотреть. Красота! Ты и бальный зал можешь так же украсить. Силы ещё потратишь. А остальным, радость будет.
Взял её руку. Надел на палец простенькое колечко:
– Это маячок. Раз ты адекватная, то я не стал цеплять тайный. Цени доверие!.. Так вот, раз срыв прервался и не выплеснулся, как у тебя бывает обычно, он может разойтись снова. Если это случится, маячок "скажет" мне. И ты сама следи. До вечера я здесь. Потом дома. Если начнётся, скажи своим, чтобы звали меня, впридачу к маячку. Мало ли.
Нел улыбалась, благодарила и старалась убраться поскорее. Такой, добрый и участливый Лавиль, с мягкой улыбкой на лице, выбивал её из колеи. Гораздо сильнее, чем когда он вёл себя как злобный и властный "чудак".
Поэтому она свернула общение максимально быстро. На грани невежливости. И отправилась праздновать жизнь Ельмина и своё спасение.
***
Праздник получился прекрасным.
Ну, и что, что спонтанный и неподготовленный. Не хуже, чем тогда, когда балы в академии тщательно готовили! Если увидишь, согласишься! Каждый студент вливал чуточку, сколько мог себе позволить, сил и привносил краски в убранство бального зала академии, музыку и...
Идея Нел с иллюзорными украшениями и нарядами понравилась. Они же маги! Для чего им тратиться и создавать что-то материальное, если можно обойтись иллюзорным? Тем более, что здесь были только свои, которые не посчитают это скряжничеством и сумеют оценить добрую шутку.
Убранство зала частенько менялось. И платья, и украшения дам. Иногда они бывали довольно курьёзными, пока кто-то, или сама юная магичка, не возвпащали себе приличный и привлекательный вид... Над парнями шутить так было немного несолидно. Потому и отрывались студиузы на девушках.
Особенно часто менялось платье Нел. Почему? Да потому, что все знали: она совершенно не обидчива. Платье Ильги не тронул никто. Иллюзию на него наложила Нел. Такой она и осталась. "Прекрасную деву" берегли и старались лишний раз не нарушать её душевный покой. Друзья, во всяком случае. Остальные банально опасались её затронуть.
Дастона боялись по-прежнему. А он, это знали все, отомстил бы за неуважение к своей бывшей пассии. Странные отношения, как ни посмотри! Но, где Дастон или Вардис, а где нормальность? Да, там ещё и Варнер маячил. Роль его в этой истории была большинству совершенно не ясна и потому особенно будоражила воображение.
Платье Алики пытались менять её несостоявшиеся или, как они надеялись, будущие кавалеры. На всё более и более роскошное. Кливен Кард легко возвращал его к тому виду, какой выбрала сама Лика. Летящее эльфийское платье действительно шло ей просто невероятно.
Она вообще удивительно похорошела. За последнее время особенно. Сознавала это, а потому свои "новые", с явными красными проблесками, необычные косы так и не распустила. Ну, и пусть причёска выбивается из того образа, что подразумевает костюм. Маги кругом. Заметят необычное. А оно, как известно, привлекает внимание и вообще привлекает.
С Кливом она танцевала особенно часто. По одной простой причине: этот "заместитель" Дастона отваживал от неё остальных жаждущих. Вёл себя крайне мило, ни на что не претендовал. Или делал вид? Как бы там ни было, но вёл он себя безупречно, потому и находился рядом.
Айса была прекрасна. Она сама сотворила для себя костюм "Снежной девы": снежно-белый, сверкающий мириадами будто бы снежинок. Волосы распустила. Из украшений в них блестели только вкрапления "инея". Даже обувь была подходящей: то-ли ледяной, то-ли хрустальной.
Мы с вами сказали бы, что это Золушка явилась на бал. Для жителей того мира Снежная дева была хоть и прекрасным существом, но и гибельным в той же мере, как и завораживающе красивым. Намёк Айсы поняли все. Пусть она хороша собой, богата и не скована волей родителей или опекунов, она сумеет постоять за себя. Нельзя сказать, что раньше охотники за богатством или за красивыми девочками этого не знали, но, как говорится, лучше один раз увидеть...
Декан некромантов одобрительно усмехнулся, когда увидел свою любимицу. Вот она и перестала прятаться. Это хорошо. Правильно. Только вошедшая в силу магичка проявляет себя так свободно и открыто. Значит, силы её прибудут ещё. Да, и дураки подумают теперь лишний раз, прежде чем полезут.
Правильно! Долой серые, страшные, а то и вовсе мужские наряды. Бабочка выбралась из куколки и сияет. И пусть красота её покажется кому-то гибельной и страшной, красотой она от этого быть не перестаёт.
Парни рассматривали Айсу с восхищением и неким испугом. Вот это вот чудо пряталось под личиной блеклой Айсы?.. Они не успели отойти от шока и кинуться к красавице, чтобы попытать счастья...
Карвин пришёл и встал рядом. Так, будто это его, законное место. И Снежная дева, как ей положено, без улыбок и ужимок, вложила свою руку в его руку. Будто имела на это право.
Вся академия поняла, конечно, что это означает...
