Текст книги "А Саша делает, как может (СИ)"

Автор книги: Наталья Козьякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Нет, магией даже не тянет. Тогда что это? И почему так остро пахнет нагретой смолой и елью? А еще чем-то сладким и пряным одновременно.

– О-о! – простонал Генри, делая шаг. – Ма! Когда ты успела?! Да такой красоты я и в королевском дворце ни разу не видел! Это же…. Это же настоящая драконья сокровищница! Как в сказке, да, Энгель?

Я только хмыкнул. Драконья сокровищница, надо же…. Можно подумать, кто-то когда-то видел в наших краях драконов. Да в нашем мире их отродясь не было. Выдумки и враки. Не бывает их. А жаль….

– Усаживайтесь, усаживайтесь, – вновь подтолкнула меня в спину нянюшка. – ужинать пора.

– И где же твой дракон? – хмыкнул дядюшка, отодвигая стул для своей леди. – Неужто бросил свои сокровища?

– А может, он за прекрасной принцессой улетел? – ухмыльнулся Генри. – Кстати, а где наша находка? Ма, где Саша?

– Та-дам-м-м… – пропел чистый женский голос, и где-то далеко вспыхнул крохотный огонек. Побежал шустрым светлячком по невидимому пути, оставляя за собой вспыхивающие светильники на стенах. В мгновение ока добрался до потолка и вот уже вспыхнули разноцветными огоньками свечи в большой люстре над празднично украшенным столом, отразились от зеркал.

– Ну, мама! – только и смог прошептать Генри, глядя, как оттуда, из глубины комнаты, плывет к нам чудное виденье….

Стройную женскую фигурку окутывали бело-голубые одежды, украшенные серебряной канителью. На голове такая же бело-голубая шапочка с серебряной опушкой. Огромные глаза – как озера в солнечный день. Синие-синие, искрящиеся, глубокие….

Мне даже показалось, что она действительно плывет над полом. А еще – вокруг нее будто вилась метелица, играя с легкой длинной накидкой, закручиваясь и стелясь поземкой по темным коврам….

– Э-это-о…. Ма, это…. Не может быть…. Это….Это….– с трудом сглатывая, бормотал Генри. – Ма…

А у меня где-то глубоко внутри вдруг что-то собралось в комок, поднялось к горлу и ухнуло вниз.

– «Мое! Не отдам! Мое!»

– Энгель, ты чего? – удивленно сказал дядюшка Джи. – Это же наша Сашенька. Красавица, правда?

– Сашенька?! То есть, это Сашенька, которую мы вчера…. То есть…. Но она же…. Нет, такого не может быть! – бормотал Генри. – Она человек. Без магии. Она не может быть такой – это не по правилам. Человеки – они не могут быть прекраснее нас! А она воистину прекрасна! Как…. Как сказочная принцесса….

– Да-да, – насмешливо сказал дядюшка, наслаждаясь нашими явно не очень умными лицами. – Вот так всегда с драконами и бывает: живешь себе на белом свете, привыкаешь к тому, что ты самый-самый, а потом р-раз – и наступает Праздничная ночь. И все.

– Ч-что в-все? – с трудом выдавил я, пытаясь сморгнуть видение. А оно не смаргивалось, оно приближалось, не думая исчезать, растворяться в снежной заверти, или превращаться в ту самую девчонку, которая утром сидела в кровати, замотанная в синее покрывало….

– И все, – совершенно серьезно сказал дядюшка Джи. – Был дракон – и нет дракона. Принцесса в плен взяла.

– Она не принцесса, – шепотом сказал Генри. – Она сама сказала – она не принцесса.

– Много вы в принцессах понимаете, – отмахнулся дядюшка. – Особенно в сказочных. Верно, девочка? Энгель, ты бы стул для леди отодвинул. Где твое воспитание?

– Он, похоже, его где-то по дороге потерял! – сверкнуло жемчужной улыбкой видение, и у меня немного отлегло от сердца. Да, никакого чуда. Обыкновенная девчонка. Ничего особенного.

– «Мое! Обыкновенное мое!» – снова ворохнулось в груди. – «Не отдам»!

Саша

Я всегда знала, что обладаю даром располагать к себе людей. Оказалось – эльфы в этом плане ничуть не хуже, если не сказать – лучше.

Бабушка Ланя сразу приняла меня как внучку. И так тепло стало от ее ласкового говорка, так радостно, что мне тут же захотелось совершить что-нибудь этакое. Даже и не знаю – что, но очень хорошее. Приготовить обед на сто персон, например. Или отмыть от грязи и копоти пару громадных бальных залов.

Правда, мои порывы тут же пресекли. Обед уже вовсю готовился – я только диву давалась, наблюдая, как по кухне летали ложки-плошки-поварешки, помешивая тут, замешивая там, перемывая здесь. Честное слово: даже посуда мылась в большой раковине сама. Мне даже послышалась какая-то незатейливая мелодия, под которую кастрюли и тарелки поворачивались то одним бочком, то другим под струями горячей воды.

– Так, тут все наладили, – сказала бабушка Ланя, хозяйским взглядом окинув кухню. – Теперь пойдем, немного в малой столовой приберемся. Раз уж все собрались – надо и праздник как следует отметить.

И тут мне поведали, что сегодня в их мире, который называется Элейнлиль, наступает Праздничная ночь. В эту ночь, по преданиям, на землю сходят боги – прародители всех рас. Незримые, ходят они от дома к дому, от окна к окну, смотрят, как веселятся их дети. Радуются вместе с ними. И грустят – если в жизни кого-то наступили нерадостные времена. Они же, боги-прародители, одаряют подарками послушных детей и прячут под подушки сладости.

Я для себя перевела это, как празднование Нового года. Ведь и у нас Дед Мороз ходит с мешком подарков, приносит детям сласти и игрушки. Пусть в это верят только малыши, но ведь и взрослые все равно ждут чуда. Хоть самого маленького, самого незаметного – но все равно, ждут же…

Мне тоже подарочек, можно сказать, преподнесли. Или это я – подарочек? Да, скорее всего, именно так. Я – подарочек под копыто коня. Осталось только упаковку для себя отыскать – и вперед, дариться будущему дракону огнедышащему.

– У нас тоже сегодня Праздничная ночь, бабуля, – вздохнула я. – А мне даже на себя надеть нечего. Так и буду в этом покрывале….

– Да не переживай, детонька, – тут же захлопотала бабушка Ланя. – Было бы желание, да умение, а нарядить мы тебя найдем – во что. Но сначала столовую в порядок приведем. Ты как – магией владеешь ли?

Тут уж я озадачилась. То есть, в том сне-полубреду мне виделся кто-то. Стрег, кажется. И он что-то такое говорил про магию. Вроде как у меня теперь должна быть магия воздуха. Но кто сказал, что это не сон-бред? Хотя…. Как-то же я сумела поднять в воздух тот томик у кровати? И еще так смачно по темечку Генри прихлопнула….

– Я не знаю, бабуля, – говорю. – Там, откуда я родом – магии вроде бы нет. Сказки о ней есть, конечно, но я лично не встречала ни одного мага. И уж сама тем более ни разу не магичила. Как хоть это делается-то?

Бабушка пристально на меня – вернее, внутрь меня посмотрела. Она как-то по-особому расфокусировала взгляд. Жутковато, если честно. Будто каждый глаз смотрит сквозь тебя, причем по отдельности.

Смотрела она недолго.

– Есть в тебе что-то, – задумчиво сказала она. – Есть, но слабенькое пока. Как-будто только что зародилось. Ну, да это не беда. Пока и я тебе за наставницу сойду. Бытовой-то магии я мальчишек обучала, что своих детей, что Энгельберта. Уж как-нибудь на первых порах справимся, как думаешь? Кто из богов тебе ближе?

Тут я задумалась. Сказать правду или не сказать? Стою, ложки пересчитываю: сказать – не сказать…. Сказать….

А в коробочке с ложками неожиданно последним нож оказался. И как быть?

– Бабуля, а Стрег – он кто?

Спросила, и вновь задумалась. Вдруг здесь такого бога и вовсе нет? Они же не славяне, они эльфы.

– Стрег? Да неужто ты ему посвященная? – вскинулась бабуля. – Вот дела! Да про него уже мало кто помнит в нашем мире. Разве что служители при храмах, и то не все.

Вот тебе и здрассте! Саша! Куда ты опять вляпаться умудрилась?

– Да ты не бойся, Стрег вовсе даже не плохой Бог, – ласково сказала бабуля, добывая из чулана по соседству с кухней ведра-швабры-тряпки-веники. – В наших легендах сказывается, что Элейнлиль сотворил когда-то старый Бог Ветра. Имя его служители держат в тайне от простых существ. Говорят, что нельзя его называть. Уж не знаю, почему, но нельзя. Так вот. Мир-то он сотворил, и отдал его своим сыновьям – Ветрам. Семеро их у него. Вот они-то и следят за всем здесь. А Стрег – он как будто старший над ними. Не то учитель, не то нянька. А может, и вовсе – дядька. Ветрам ведь никак без пригляду нельзя. Юные еще они. Вот Стрег за ними и приглядывает. Поучает, подсказывает. Иной раз и поругивает. Чтобы глупостей не творили, чтобы за созданиями своими лучше приглядывали, мир хранили, да оберегали….

– А почему о нем не помнят? – спросила я, перехватывая у бабули веник и совок.

– Давненько не объявлялся, вот и подзабыли. Пойдем, Сашенька, дел у нас собой еще немеряно.

Мы и пошли.

Малая столовая показалась мне не такой уж и малой. Моя однокомнатная квартирка здесь поместилась бы раза три, если не все четыре, причем, вместе с прихожей, ванной и балкончиком.

– Вот, Саша, эту комнату нам с тобой надо прибрать, – улыбнулась бабуля. – Я сейчас заклинание чистоты запущу, а ты подумай пока – как можно ее хоть немного украсить.

Ха! Было бы сказано! Уж что-что, а опыт в украшательстве у меня – ух, какой!

А заклинание чистоты мне понравилось. Бабуля трижды повторила короткую фразу на певучем языке, и по комнате заструились самые настоящие ветерки. Первым делом со стен сдуло всю осевшую на них пыль.

– Наш Энгель уже лет пять не приезжал в свое имение, – сообщила мне бабуля. – Так, прискачут с Генри на пару часов, когда по делам королевства поблизости окажутся. Перехватят обед или ужин на кухне, у печи – и снова исчезают. А нам с дедом к чему все эти комнаты. Вот и стояли закрытые.

Я только покивала, мысленно уже примеряя к высоченному потолку искусственный снег.

– Бабуля, и вата у вас есть? Или вы серебряную канитель используете для украшений? А игрушки на елку?

Бабушка Ланя только глаза изумленно на меня таращила, да ушками дергала. Они у нее из-под платка высовывались – прямо как бантик на чепчике.

– Ох, и где же так Праздничную ночь-то отмечают? – изумлялась она моим требованиям. – Нет, с магией-то это несложно, конечно, и сделаем все быстро. Разве что с игрушками не знаю, как быть. Не бывало у нас такого, чтобы живую ель в доме игрушками украшать.

– И ладно! – согласилась я. – Мы гирлянды из мишуры по стенам пустим. А потолок можно в цвет неба перекрасить? Или не выйдет?

– Да отчего ж не выйдет?! – всплеснула руками бабуля. – Тебе какой оттенок сделать?

– Цвет ночного неба, когда снег идет, – радостно сообщила я. – Значит, потолок перекрашиваем, и лепим к нему на длинных нитках снежные хлопья и канитель – вместо дождика.

– А освещение какое будем делать?

Тут я припомнила, как в каком-то фильме зажигали все свечи разом. Вроде бы ничего сложного – специальной нитью соединить фитили свечек, вниз спустить длинный конец. Подходишь со свечой, поджигаешь, и вуаля – свет включился.

Бабуля только головой качала.

Мы пару раз попробовали – и поняли, что удача на нашей стороне. Начищенная люстра украсилась толстыми свечами – бабуля сделала так, что при горении они будут распространять аромат свежих еловых веток.

В простенках между окон и между зеркалами на противоположной стене расположились гирлянды из мишуры, будто припорошенной снегом. С потолка, на шелковых нитях – паутинках свисали снежные хлопья. Это же так просто – обмотать конец нити ватой, намочить ее и приклеить к потолку. Держится прекрасно, особенно, если чуточку магии добавить. Нити настолько тонкие, что их почти и незаметно. Они разной длины и поэтому иллюзия настоящего снегопада полная. Особенно, если учесть разнокалиберные нити серебряной канители между ними.

Все-таки, бытовая магия – это здорово. С уборкой и оформлением у нас на все ушло чуть больше двух часов.

А потом мы ушли в гардеробные.

Их было три. В одной хранилась одежда мужская – разных фасонов и времен. Женская – тут я зависла бы надолго, если не необходимость поторопиться. Какие платья, какие наряды! Я таких и на картинках в интернете не видела.

Бабуля, смеясь, едва ли не за шиворот вытащила меня оттуда, поклявшись дать мне возможность там порыться.

Была еще одна комната. Не совсем гардеробная, так как нарядов там не было. Там лежали ткани.

Там-то меня и осенило. А почему бы не изобразить Снегурочку?! При таких шелках-то! Серебристо-синий, искрящийся – наряд будет переливаться в свете сотен свечей, как снег под лунными лучами. На ноги нашлись домашние сапожки на сплошной тонкой подошве. Они тоже были сжиты из шелка. На удивление – теплые.

– Это свойство наших тканей, – улыбнулась бабуля. – В холод они согревают, в жару охлаждают. Ты придумала – как будем тебя наряжать?

– А то ж!

Лист бумаги, карандаш – и вот уже перед бабулей лежит схематичное изображение наряда Снегурочки. Правда, кокошник я рисовать не стала, решив ограничиться шапочкой с серебристой опушкой.

И еще раз – как же прекрасно, что бабуля владеет бытовой магией! Через пару часов мой наряд был пошит, отглажен и приготовлен к вечернему выступлению, а мы с бабулей отправились в мыльню. Тоже чудесная вещь. До русской бани не дотягивает, конечно, веников и горячего пара нет, но намылась я от всей души. А бабуля еще и волосы мне каким-то удивительным шампунем промыла – и это было чудо. Когда они высохли – стали намного ярче – как пшеничное поле, промытое дождями и высушенное ярким солнцем, уже созревшее, ждущее своего комбайнера…. Тьфу ты! На лирику потянуло! Красивые волосы у меня стали. И даже, кажется, подросли ладошки на две. До талии не дотянулись, но ниже лопаток однозначно. И даже не скрутились, как обычно, в нерасчесываемую копну. Улеглись красивой волной, заструились локонами….

– Красавица ты, Сашенька, – как-то грустно сказала бабуля. – Ох, счастье кому-то привалит…

Я только плечами пожала. Счастье в моем лице? Что-то мне уже жаль того, кому оно привалит.

Принц Энгельберт

Даже и не знаю, что сказать….

Празднование самой важной в году Ночи прошло успешно. Наверное.

Потому что все пошло не по плану.

А меня всегда злило, если что-то шло не по плану. Не так, как задумано мной.

Даже не так. Меня злит, когда нарушаются годами устоявшиеся правила.

Праздничная Ночь состоит из обильного ужина, ночного бдения в Святилище, раннего легкого завтрака. На этом все! Следующий день, первый в новом году, посвящен отдыху. Во всем королевстве устанавливается сонная тишина. Все отдыхают. Что тут непонятного?!

Нет, к ужину у меня претензий нет, все было превосходно! И запеченный в тесте огромный гусь – нянюшка специально к этой Ночи откармливает парочку по специальной методе.

Да, гусь, расположившийся на большом деревянном блюде, был великолепен. Лежал, весь такой зажаренный, окруженный запеченными яблоками. Рядом теснились тарелки с отварной картошкой, посыпанной свежей зеленью – тоже ничего необычного.

В кухне широкие подоконники, уставленные ящиками с травами. И даже напитки, которые были приготовлены, ничем не огорчили меня. Вино пьют уже после посещения Святилища, а за ужином – соки из ягод и фруктов. Чистая родниковая вода, травяной отвар – все. И нянюшка все сделала правильно.

И ужин даже начался, как и положено. Несмотря на то, что столовая была украшена не совсем по правилам, но это даже хорошо. Запах нагретой хвои, мерцающие огоньки свечей, пламя в камине, кружащиеся высоко-высоко хлопья искусственного снега и серебряная канитель сделали ужин поистине праздничным.

И девушка в странном, но таком красивом одеянии стала его украшением.

До той самой минуты, как пришла пора отправляться в Святилище.

Нет, сначала все шло, как положено.

Мы оделись в теплые шубы и шапки. Нянюшка, неизвестно из каких закромов вытащила красивую светлую шубку и для нашей находки. И даже сапожки достала.

Саша в этой шубке и впрямь стала похожа на дочку Зимы. Есть такой персонаж в детских сказках.

Ладно, это к делу не относится.

Мы добрались до Святилища – небольшого круглого здания без крыши. Так уж они устроены, чтобы Ветрам удобно было приходить к детям своим. Круглое помещение, без крыши и пустыми оконными проемами. И без двери.

Сквозняки там гуляют постоянно, и зимой, и летом. Даже подросшие молодые дубочки не помогают.

Вошли внутрь и я едва не выругался. Четыре молодых деревца росли, как им и положено – по кругу, за стеной Святилища. И это было правильно, по канону. А тут пятый – в самом центре помещения.

– Откуда тут взялся этот саженец? – тихо спросил я у дядюшки Джи. – Ведь еще летом даже намека на него не было!

– Мы не знаем, – так же тихо ответил дядюшка. – еще месяц назад его не было, это я могу сказать точно. Месяц назад я ремонтировал заднюю стену, потом со всем старанием очистил стены внутри от пыли и паутины, тщательно вымел весь мусор и подсыпал свежего песка. Никаких саженцев не было.

Не верить ему у меня не было причин. Не стал бы дядюшка Джи так шутить, тем более, что дуб – священное дерево для королевского рода. Когда-то – тысячелетие или даже больше, назад, предок посадил возле главного Святилища первый дуб. С тех пор он разросся до неимоверных размеров, дал множество отпрысков, а уж сколько желудей ежегодно осыпается с его ветвей! Если бы каждый смог прорасти – нам не осталось бы места в королевстве.

– Весной надо будет пересадить, – сказал Генри. – Может быть, пророс тот, что ты потерял пять лет назад?

– Да-да! Пять лет спал себе желудь спокойно, а тут за какой-то месяц и пророс, и вымахал едва ли не больше своих собратьев! – саркастически хмыкнул я. – А пересадить надо, конечно. Здесь ему не место. Деревья должны расти за пределами Святилища.

– И погубите дерево, – сообщила Саша. – Дубы тяжело пересаживать. Плохо приживаются. Да и смысла в этом никакого.

Растет себе дерево – и пусть растет! Подрастет – накроет шатром это ваше Святилище. Ветрам будет, где отдохнуть.

– Глупости какие! – пожал я плечами, твердо решив, что с приходом теплых дней лично займусь этим вопросом.

Мы встали полукругом у стен и принялись молиться.

Во всяком случае, я молился, как и подобает наследнику древнего рода. Просил Покровителей быть милостивыми к нам. Просил теплой зимы и не засушливого лета. Просил доброго урожая и богатого приплода.

Ветра меня услышали. Наверное. Во всяком случае, семь разноцветных ленточек разлетелись в разные стороны из моих рук.

Позже мы возложили Дары на специальные столики под окнами. Овощи, фрукты, ягоды, орехи и свежее молоко.

А Саша – вот нахалка! Она ленты все до одной привязала к веточкам саженца. Причем, их было восемь. Но ведь Покровителей семеро! В нашем мире все об этом знают, даже люди! Во всяком случае, те, с кем я лично знаком. Послы из человеческого государства. Они тоже возлагают Дары и отпускают по ветру разноцветные ленточки.

Когда я указал на это, девчонка выпятила пухлую нижнюю губу и сказала:

– Ой, какой ты скучный, лорд Энгельберт! Подумал бы головой: миллион ленточек сейчас взлетит в воздух. И все! Через какое-то время осядет на других кустах. А здесь ветру всегда будет, чем поиграть. Или ветрам…. Ты только представь себе: прилетает какой-нибудь усталый Ветерок в твое имение. Он, бедный, трудился день и ночь напролет, волны там по морю гонял, или звезды воевал. Или облака с одного конца мира на другой перегонял. Снег, опять же, сам по себе с неба не падает, его все равно ветер гонит и кружит…. Простыни сушит…. Так, о чем это я?! Ах, да! Прилетел Ветерок в Святилище – а тут мало того, что сквозняки гуляют, так еще и поиграть не с чем. Ему же обидно и грустно, что вы все просите, а такого простого момента не учли. И Дары ваши…. Они же на одну только ночь! А что бедным Ветрам дальше делать? Подкрепиться нечем, поиграть не с чем, напиться и прилечь – тоже не получится…. Покрутится Ветерок, да и улетит куда-нибудь в чащу лесную, волков гонять. Есть у вас волки?

– Й-есть, – растерянно ответил Генри. – Саша, это в твоем родном селении так Покровителям молятся?

Девчонка пожала плечами. Достала из кармана шубки большое сочное яблоко и прицепила на самую макушку дубка.

– Я не знаю, как другие – а я молюсь так:

Ветер – Ветрило,

Дядька всем ветрам на свете,

Ты услышь мое моленье –

Сбереги Святую Землю!

Ты не дуй с угла гнилого,

Принеси дождей веселых,

Принеси тепло владеньям нашим,

Чтобы радовалась пашня,

Чтоб сады цвели на диво,

Чтобы нива колосилась,

Чтобы детвора носилась,

Чтобы мельницы крутились,

Чтобы пели птицы песни,

Чтоб стал мир еще чудесней!

Ее голос еще звенел, а на мир будто опустилась тишина. Удивленная, озадаченная, любопытная – я почувствовал это. Наверное, душой почувствовал. Все мои близкие застыли, оглушенные этой тишиной, а на девчонку упал откуда-то с высоты луч света. Спутник нашего мира, Лиль, всходит в эту ночь позже. Откуда свет?

Впрочем, неважно.

Важно другое – девчонка была ослепительно хороша в этот момент. Настолько, что у меня снова что-то ворохнулось в груди. Настолько, что я с трудом смог выдохнуть.

И в это время по Святилищу будто вихрь пронесся. Нас закружило в странном и прекрасном танце. Всех, кроме Саши. И высоченного буйноволосого мужика с разметавшимися длинными волосами.

И я даже услышал кусочек их беседы.

– Стрег? Ты уверен? – Саша

– А почему бы нет, девочка с Земли?

– Не говори потом, что не предупреждала! Держи – это тебе. Оно вкусное – точно знаю!

И яблоко, прицепленное было к верхушке дубка, оказалось в громадной ладони с длинными худыми пальцами.

– Я буду прилетать!

Видение растаяло, унеся с собой наши Дары и ленточки.

А еще и нас выдуло из Святилища, мгновенно переместив в прихожую дома – только дверь хлопнула.

– Кажется, нам велено сидеть в тепле, а не мерзнуть под ночным небом, – поежился Генри, торопливо сбрасывая с себя шубу и переобуваясь в домашние туфли. – Саша, ты как – не замерзла?

Девчонка, уже успевшая расстаться с шубой, притормозила у двери в столовую.

– Да как-то, Генри! – задумчиво сказала она. – Я вообще-то не очень люблю всякие вина и иже с ними, но сейчас я бы выпила. Горячего. Грог, например.

Мы переглянулись.

– Это еще что за зверь? – удивился дядюшка – Сколько лет на свете живу – о гроге не слышал.

– Сашенька, а ты сумеешь приготовить? – тут же подошла ближе нянюшка. – Что для этого надо?

Девчонка задумалась

– Если я правильно помню – вино, специи, лимон, чай. Если нет чая – можно кофе. А если нет кофе… можно попробовать с травками.

– Так что ж мы стоим! Бегом на кухню! – захлопотала нянюшка. – Горячее питье после мороза – самое оно!

Пока наши леди колдовали на кухне, мы устроились возле камина. Пить вино было еще рано, разговаривать не тянуло, хотя….

– Генри, ты что-нибудь заметил? – спросил я друга. – Там, в Святилище…. Тебе ничего не показалось странным?

– Показалось? – повел плечами Генри. – По-моему, там все было странным. И саженец этот, неизвестно откуда взявшийся. И моление…. Знаете, я даже двух слов не мог связать нынче. Вроде бы и готовился, продумал – что и как скажу, а не получилось. Даже желание загадать не смог. А ты, пап?

– Да мне-то уж и просить нечего вроде, – улыбнулся дядюшка Джи. – Вы уже выросли, проблем не доставляете больше. С Ланей у нас все ладно идет. У старших наших тоже вроде бы хорошо все. И даже Его Величество наследниками обзавелся. Вот разве что от вас внучат дождаться. А то дом большой, да пусто в нем. Ни смеха детского не слышно, ни топота ножек маленьких. Энгель, малыш, ты во дворце себе никакую леди не присмотрел еще? А ты, Генри?

Мы только выразительно скривились.

– Нет, дядюшка, – скупо улыбнулся я. – Во дворце для нас невест нет и не предвидится. Да и… не хочу я жениться. Во всяком случае, в ближайшие лет двадцать. Наследники у Эдвина имеются, глядишь, Елисабель поднатужится, и еще парочку родит. А я уж как-нибудь так…

– Да, а ты-то что увидел странного? – вспомнил Генри. – Это как-то связано с нашей находкой?

– И да, и нет, – вздохнул я. – Саша, само собой, явление в нашем Святилище неожиданное. А еще неожиданнее было явление какого-то мужчины. Пока мы кружились в вихре, Саша с ним беседовала. И кажется, я теперь знаю, откуда занесло к нам эту девицу. Она, похоже, не из нашего мира.

– Не из нашего? А из какого же? – удивился Генри. – Говорит-то она по-эльфийски так, будто язык ей родной. Или она с рождения на нем разговаривала.

– Вряд ли тут есть что-то, – глубокомысленно высказался дядюшка. – Если девочку сюда принесли Покровители – то и язык ей выучить помогли. Читал я – бывало такое в давние времена, попадали в Элейнлиль жители других миров. И языковой барьер не у всех встречался.

– А вот это уже интересно! – оживился Генри. – И что делали эти попавшие?

Тут дядюшка призадумался. Долго барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Молчал. Потом принялся подкладывать в камин поленья – снова запахло свежей смолой и хвоей.

– Папа! – не выдержал Генри. – Что?

– Значит, если это правда, и Саша из другого мира…. Грядут перемены, мальчики, – вздохнул дядюшка. – Вот только не знаю – к добру это или нет.

– А вот и мы! – весело прозвенел девичий голосок, и Саша ввезла в столовую сервировочный столик с большой фарфоровой супницей.

– Конечно, чаю мы не нашли, нет его у вас, но и с травками получилось неплохо! – весело сказала она, поднимая крышку и вооружаясь черпачком. – А что это вы на меня так неласково смотрите?

Саша

И как это называется? Можно подумать – я сюда просилась! Просто таки вся на слезы-сопли изошла! Да мне и в собственном мире жилось замечательно! Во всяком случае, до того, как на меня эта дура с задником свалилась.

Точно – Славка во всем виноват! Однозначно! Если б он отвес не упер, штанга так бы и висела себе под потолком, ни на кого не падала. Мы спокойно подготовились бы к новогодней ночи, выступили, как полагается, на горке в «Сказочном городке» свое отработали и с чистой совестью пошли по домам. Дома у меня и елочка уже наряженная стоит, и шампанское в холодильнике лежит. И мандарины в вазочке на столе – ешь, Саша, пока сыпью не покроешься.

Братик Гришенька обещал меня с собой прихватить, когда соберется в рыбацкую избушку съездить. Избушка из краснотала построена, с печью и прочими нужными мебелями. Мы там частенько собираемся. Собирались.

Теперь уже они без меня соберутся. Может, даже помянут меня. Эх, нет в жизни счастья! Одни эльфы.

И что этому Высочеству лопоухому не понравилось? Мол, он не приемлет лжи. Ха! А я ему врала?! Да ни словечка! Правды не сказала, но ведь и не соврала ни единым словом.

Что я человек – и так всем понятно. Что магия у меня в зачаточном состоянии – это бабуля Ланя точно установила. То, что я родом не из этого цветочного королевства – тоже не отрицала.

А про мир меня никто не спрашивал.

Видите ли, должна была сразу все рассказать. Ага! Вот прямо бегу и падаю – так мне хочется всю правду-матку о себе поведать! Может, мне надо было на это их Святилище вскарабкаться и покричать, чтобы весь Элейнлиль точно узнал – в мир попаданка свалилась из другой Вселенной?! Обойдется! И принц этот, и мир. И Вселенная. Тоже обойдется.

Нет, я так ему и сказала! Дескать, я сюда не просилась. На подвиги не подписывалась, никакие мировые проблемы разруливать желанием не горю. Пусть их Стрег разруливает. Он божество, вот и пусть поработает на благо, так сказать.

Драконов ему захотелось? – пусть снесет яичко и высиживает. А я….

Тут мне так грустно стало, так грустно, что слезы сами потекли. Обычно меня до слез довести – постараться надо. А тут сами льются. Вот тебе и Праздничная ночь в чужом мире. Тоже мне, хозяева! Хозявы-раззявы. Счас пойду и устрою им…. Э-э-э…. а чего им можно устроить? Потоп – не получится. Пожар? Жалко – дом красивый. Да и не виноват дом, что хозяин у него на всю голову умный.

А! Пойду я в гардеробную! Бабуля дала мне карт-бланш, буду наряды примерять. Все равно эти умники спать-отдыхать удалились. Видите ли, я им нервы попортила, шаблоны сломала, правила ночного бдения нарушила, да еще неизвестно с кем в облаке общалась и яблоко отдала. И имя «Стрег» им ни о чем не говорит, у их Покровителей имен нет. Просто Ветры.

Все те же Горние Выси.

Клубятся розовые облака, пролетают мимо звездные системы, шелестят листвой невидимые деревья, проливаются дожди и сияют тысячи солнц.

Это все там, за окнами большой светлой комнаты.

А здесь тишина и покой – в кои-то веки. Молодые Ветра справились, наконец, с отчетами и планами, отчитались перед вышестоящими, и теперь с полным правом развлекались в собственном мире. Элейнлиль ежегодно на два-три дня будто впадал в анабиоз, чтобы братья – Ветры могли погулять с размахом.

Стрег никогда не одобрял подобное, но мешать племянникам не мог. Не было такого в их Соглашении.

Впрочем, племянники за века существования Элейнлиля поняли – если игрушку сломаешь, то чинить придется самому. Или остаться и вовсе без игрушки, потому что суровый Отец другую не даст, да еще и шеи намылит всем без разбору. И никакие вопли: «Это не я, это все он» не помогут. Потому племянники играть и хулиганить стараются по минимуму. Даже наоборот – находят достоинства в недостатках, так сказать. То мешающую гору чуть в сторону сдвинут. То реку слегка углубят, чтобы дно судоходству не мешало. То еще что-нибудь. И миру польза, и Ветра крылья разомнут.

Конечно, без того, чтобы не нахулиганить, иной раз не выходило, но заканчивалось относительно мирно. К тому же, основное население Мира, эльфы, оказались на редкость флегматичной расой. Редко-редко в их владениях случались катаклизмы или чрезвычайные события.

У них даже смены династий королевских проходили как-то невнятно и пресно. Ну, захотел кто-то на трон взгромоздиться. Ну, предпринял к этому какие-то шаги. Дерево рода, например, какой-нибудь гадостью полил, от чего оно засохло.

Но кроме гибели дерева, надо и еще кое-какие шаги предпринять. Единомышленников собрать, заговор устроить, убедить заговорщиков, что именно твоя персона на королевском троне будет смотреться выигрышнее всего.

А это сложно. И лень.

Потому что эльфы Элейнлиля на удивление хладнокровны и настроены пофигистично….

Стрег даже улыбнулся своим мыслям.

Общение с землянами даром не проходит, а именно там он гостил последние несколько столетий, предоставив мальчишкам самим развлекаться. Там же он познакомился с юной девицей двадцати с небольшим лет от роду. Честно говоря, Стрег и сам не знал – зачем ему это неугомонное существо с мерзким характером и злым чувством юмора. Девчонка была со странностями – это он понял, наблюдая за ней несколько месяцев. Наблюдал исподтишка, не попадаясь на глаза и ломая голову – чем она зацепила его, прожившего не один миллион лет. Наблюдал и никак не мог понять, чего в ней больше? Тепла или холода? Нежной привязанности или равнодушия?

Стрег видел ее в разных ситуациях. Знал, что людей она, мягко говоря, недолюбливает. В чем причина – он не знал. Не успел выяснить. Друзей мало. Можно сказать – нет вовсе. Брат не в счет.

Так все же – зачем ему эта девчушка? Нет, внести в пресное варево некую перчинку не помешает, конечно. Надо же всколыхнуть это сонное эльфийское царство. Они даже воевать не хотят, довольствуясь тем, что имеют вот уже несколько тысяч лет.