Текст книги "А Саша делает, как может (СИ)"
Автор книги: Наталья Козьякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
В горах внезапно стало тихо. Или это у драконов уши заложило от невероятного известия?
– Ш-ш-ш-што ты с-с-сказала? – прошипел Ргрыж, подслеповато прищурившись. – Кто научился обращаться?
– Гай-цгор младший, – не подумав даже пугаться грозного шипа, ответила та, которую назвали Александрой. – Мы вчера с ним побратались, когда гору розового гранита нашли. Хотели просто метку поставить, а потом нечаянно побратались. Обменялись кровью, и Гай еще какое-то Слово сказал. Теперь у нас есть гора розового гранита. Не подскажете – в ней пещерку выкопать можно? А то нам жить негде….
И тут на посадочную площадку приземлился Гай с седоками на шее.
Приземлился, стряхнул друзей и….
Обернулся.
– Ой, Гайчик, ты опять голый, – всплеснула руками Аленка, и принялась стягивать с себя тунику. – Вот, оденься. Сашка, объясни брату, как одежду восстанавливать.
– Еще б я сама знала, – пробурчала Саша. – Уважаемый, а вы знаете – как сохранять одежду?
Вопрос пропал втуне. Два дракона, уставившись на стоящих перед ними двуногих, синхронно хлопали чешуйчатыми веками и переговаривались мысленно.
– «Ты их видишь? – спрашивал Ргрыж. – Это ты их сюда принес. Где взял?»
– «Их Гай в гости украл, – пояснял Гай – старший. – Он сказал, что ему Саша понравилась, он захотел, чтобы она научила его правильно читать. Или даже стала его личной чтицей. Свитки прадеда прочла. Он ей блестяшку подарил. Из моей сокровищницы стащить ухитрился. Говорят, это браслет Единения».
– «Кто говорит»?
– «Лорд. Сила у него…. Нам и не снилось такое. Сдается мне – не так они просты, эти мальчики – девочки. Ощущается что-то этакое. Точнее сказать не могу».
– «Где тебе! – мысленно отмахнулся Ргрыж от более младшего сородича. – Ты их и не встречал никогда…. Я-то чую, что на ней защита стоит божественная. Уж не богиню ли ты принес в мои владения, Гай-цгоргерцеорг»?
Саша
Жизнь – боль.
В дурдоме.
А я – главная сумасшедшая!
Потому что только в дурдоме можно внезапно стать богиней местного разлива и при этом тебя никто не уважает.
Поймаю Стрега – лично упокою.
И плевать, что он, вроде как, божество. Пусть и древнее.
Потому что я уверена– квест по сопредельному миру подсуропил мне именно он.
А если даже и не он – все равно пострадает. Потому что бесит.
Кого бы не взбесило известие, что отныне я становлюсь ни много ни мало – Хранительницей знаний и Повелительницей драконов?
И не просто драконов – тут разночтений не возникло. Обычными драконами и дальше собирался править мудрый Гай-цгоргерцеорг. Мол, девочка ты хорошая, Сашенька, но молодая, необстрелянная, управлять долгоживущими драконами пока не сможешь. А вот своими братьями, вновь обращенными – управляй. И теми из молодых, которые сумеют – читай, захотят научиться обращаться в человека.
Да, мои братья обратились.
Не обратишься тут, когда наседают два громадных разумных зверя с фанатично горящими глазами. А глазки-то как раз с тебя размером.
Еще и младшенький за спиной канючит:
– Гриш, а Гриш! Обращайся! Это же так просто – р-раз, и ты уже дракон. Вот, смотри, у Сашки же получается. Гриш!
– Отстань, Гай! – рычит Гриша, пытаясь отодрать от себя рассерженную Аленку, которая что-то ему с жаром доказывает.
– Гри-ша! – вопль заблудившегося в пустыне.
И сразу, без передыха:
– Генри, ну, хоть ты-то?! Ты же эльф! Тебе положено в дракона обращаться! Генри, ну, давай, покажи, что ты настоящий!
– Гай! С чего ты взял, что я должен?! – взвыл Генри, старательно прячась за спиной Сельвиля, который с блаженной улыбкой за ними наблюдал. Надеялся, что уж ему-то никаким боком не светит превращение в летающую рептилию.
– Ти-ха! – рявкнул старый дракон, которому надоел гвалт. Откуда-то издалека донесся странный гул – будто с вершины покатилась, набирая силу и скорость, каменная осыпь.
Я с интересом к нему присмотрелась.
То, что дракон стар – видно невооруженным глазом.
Когда-то он был, вероятно, угольно-черным. А сейчас…. Сейчас его уголь будто присыпан пеплом. Разве что изредка мелькнут под слоем пепла отдельные черные чешуйки. Этакий благородный старец, аристократ в …надцатом поколении, много повидавший, много знающий. Особенно – цену себе, и всем, кто его окружает.
Может быть, в моей голове что-то устроено не так, если я вижу за хищным оскалом громадной рептилии иное существо? Кажется, еще немного – и он встряхнется, подернется сизой дымкой, а потом из нее выйдет герой, воспетый в балладах….
– Тихо! – повторил он на бис. Мы смолкли. Аленка испуганно прижалась к плечу Гришки, Генри вцепился в плечи Гая – младшего, а передо мной неожиданно вырос Сельвиль.
– Не бойся! – вновь зарокотал Ргрыж на низких частотах, обращаясь к Сельвилю. – Я не причиню вреда твоей леди.
– Леди Александра под моей охраной, – с достоинством поклонился дракону Сельвиль.
– Ты эльф, – принюхался к нему Ргрыж. – Кто твои родители, мальчик?
– Мать – простая служанка, а кто отец – неизвестно, – пожал плечами Сель, явно не в силах противиться воле дракона. – Впрочем, меня это никогда особо не волновало. Воспитывал меня дядюшка Джи, отец лорда Генри, за что я безмерно ему благодарен.
– Лорда Генри, говоришь? Это который из них?
Сельвиль указал на Генри, который в это мгновение что-то втолковывал Гаю-младшему.
– Генри, кто твоя мать? – обратился к нему Ргрыж.
– Мать?! Моя мать – жрица Стребога, – удивленно отозвался Генри. – Но какое это имеет значение?
– Так какого… ргры… ты все еще не дракон?! – внезапно рявкнул Ргрыж. – Кровью с Гайцом обменялся? Клятву дал?
– Кровью мы все, кроме Аленки и Сельвиля, обменялись, – отпихивая подружку за спину, хмуро сообщил Гриша. – Клятву, скрепленную кровью, тоже все произнесли. А обернуться…. Нам это еще в голове уложить надо. Двадцать с небольшим лет человеком прожил – и вдруг ни с того, ни с сего бац! И ты уже дракон. Так у нас только Сашка умеет.
– Это ты-то – человек? – прищурил желто-зеленые глаза дракон. – Да в тебе божественной крови половина! Впрочем, как и в сестрице твоей. Леди Александра ведь одной крови с тобой?
– Мы вообще-то, троюродные, – все так же хмуро буркнул Гриша. – Мамки у нас – сестры.
– Мамки, может, и сестры, – согласно прикрыл глаз дракон. – А вот папка…. Единокровные вы – к старой Азгей не ходи. Уж я нюх-то еще не потерял!
Мы переглянулись. Не знаю, о чем в это мгновение думал братишка, а я даже обрадовалась. Спихну на него руководство – и дело с концом.
– Даже и не думай, – тут же зашипел братец. – Это ты у нас великая и могучая драконица. А я человек! Им и останусь!
Ах, так?! Ну, Гришенька! Как пакости строить – так вместе, а как за них ответ держать – так вечно мне приходится. И в детстве так было, и в юности. И даже в другом мире он мне возражать изволит.
– Стоп! Как это – единокровные? – придавил мои планы на месть брат. – У нас отцы разные. Это точно. Правда, потом отец Сашки моим отчимом стал, ну, так это после того, как наши родители погибли. У Саши – мать, у меня отец. Так что не путайте, ваше драконшество.
Ргрыж еще раз внимательно посмотрел на нас, даже принюхался как-то по-особому. Фыркнул клубами дыма, а потом зашелся громовыми раскатами.
Это оне смеяться изволили, да.
– Эх, малец! – просмеявшись, вытер слезищу Ргрыж – Молод ты еще, детеныш совсем. Был бы постарше – знал бы, что иной раз боги и людьми прикидываться умеют, и кем другим – тоже. А уж к понравившейся леди в образе ее мужа подкатить – как нечего делать. Наши Покровители частенько этим грешили, что уж тут далеко ходить. Думаешь, почему род его отца – тут он на Сельвиля когтем указал – до сих пор в эльфийском королевстве власть держит? А потому, что на заре становления эльфийского государства кое-кто из них потоптался. Да, потоптался от души….
Мы притихли, пытаясь уложить в головах новые сведения. Это что же – Сель не просто вояка? Он еще и к правящему роду каким-то боком?
– Па-адумаешь! – выпятила губу Аленка. – Наши боги тоже не лыком шиты! Гриш, Древнюю Грецию припоминаешь?
Гриша припоминал. Он в школе мифами о Геракле болел. Потом еще и книги Олди* почитывал. Гневаться изволил на весь Олимп. Теперь мне понятно, отчего. Подсознание ему нашептывало, что он и сам….
Мне было забавно, а его цепляло.
– Погодите, погодите – очнулся Сель. – Вы считаете, что я имею отношение к правящему роду Азалийских?! Да быть того не может!
Ргрыж лишь похлопал нашего охранника по плечу коготком.
Едва не прихлопнул.
– Так, мальчики, – сказал очнувшийся Гай – старший. – Ничего не знаю, но обратиться вы должны. Решайте – или сами, или я вас подниму повыше и сброшу на горы. Либо полетите, либо….
Гришку перемкнуло. Даже Аленка, которая никогда моего братца не боялась, иной раз и в драку за него кидалась, сейчас отскочила в сторону. Еще и Гайчика за руку ухватила.
Потому что Гришка внезапно побелел, еще больше вытянулся, а взгляд заледенел. Потом от него во все стороны брызнул свет. Агрессивный, яростный, окутавший моего братца плотным облаком. Минута, другая, третья – облако поднялось к небесам и растаяло, а на земле остался сидеть громадный золотой дракон.
И почему так, хотела бы я знать? Как я – так красно-оранжевая мандаринка. Как братец Гришенька – так золотой. Вот и Аленка в восхищении. Глазищи распахнула, губки трубочкой вытянула, ручки к сердцу прижала.
– Ур-ра! Аленка, смотри – Гришка дракон!
Гайчик проснулся. Аленку обнимать принялся. Даже в какой-то дикий пляс пуститься собрался.
– Мое! Не трожь! – рявкнул Гришенька, выхватывая любимую из объятий малолетнего олуха. Глянул на нас дикими глазами, взмахнул золотыми крыльями и только мы их и видели.
Генри
– Ой, он ее есть полетел? – испуганно пискнул Гайчик. С легкой Аленкиной руки он теперь у нас так и будет Гайчиком, чтобы с батей не путать. – Са-аш?
– Ой, утихни, Гай! Чай, не съест, – отмахнулась сестрица. – Так, надкусит слегка…. Давно пора, а то достали своими сомнениями.
Сестрица еще с минуту смотрела им вслед, а потом обернулась ко мне.
– А ты, брат Генри, долго еще будешь упорствовать в своих сомнениях и заблуждениях?
Я поежился.
Нет, я все понимаю. Поперек прогресса переть – себя не уважать. Но как-то все…. Очень уж прогрессивно. Не привык я. У нас в королевстве все чинно, благородно, с обрядами и поклонениями, а тут…. Ведь еще вчера я о таком и помыслить не мог, а сегодня…. Сестрица – дракон. Брат ее – дракон. Второй брат – и вовсе дракон урожденный. А я – эльф. Да чистоте моей крови даже королевская фамилия завидовала. В лице принца Энгельберта. Мать – жрица Стребога, отец….
– Саш, да он, наверное, стесняется! – завопил Гайчик, принимаясь скакать вокруг меня очумевшим козленком. – Боится голым остаться!
Я отмахнулся от мальчишки, оглядывая диспозицию.
Старые драконы отчего-то интерес к нам потеряли. Сидят нос к носу, только глазищами хлопают. Не то разговаривают мысленно, не то…. Не знаю – что.
Сель на камушек присел, в сторонке. С видом клинического идиота. Явно размышляет – с какого боку к нему королевская корона прилипнуть может. И на кой она ему сдалась. И вообще – достойна ли корона его боков.
Сестрица с видом королевы пофигистов на нас смотрит и ухмыляется. И ведь ей в глаз дать никак не можно. Девушка все же. Или уже не девушка? Замужем ведь была? Была. Значит, уже не девушка. А с другой стороны, женщина – это что-то такое…. Взрослое, Сашке никак не соответствующее. Да она даже на девушку не тянет – девчонка вредная, вот она кто.
Я так задумался над этим сложным философским вопросом, что потерял бдительность. Зря.
«Никогда не теряй бдительность, – говорил отец, натаскивая нас. – Даже когда спишь – делай это вполглаза. Особенно, если тебя окружают странные существа. Даже в бреду не забывай одним глазом за своим окружением приглядывать».
А я расслабился. Понадеялся, что раз мы не в королевском дворце, а вовсе даже в горах, то и врагов вокруг нет. Как же! Друзья иной раз куда хуже врагов!
Очнулся я как раз в тот момент, когда чья-то когтистая лапа ухватила меня поперек туловища, а красная туша рядом взмыла в воздух, хлопая крыльями и жизнерадостно вереща на всю округу:
– Бросай! Он испугается и обернется. Ну, Сашка-а! Бросай же!
– В вашем мире парашюты еще не придумали, – ответила сестрица и до меня дошло, что это же она меня в лапе тащит. Я даже дух перевел. Саша – она не эти…. Она брата не бросит.
– Ну, Сашка-а!
– Гай, у меня не так много братьев, чтобы ими разбрасываться, – строго ответила Саша. – Он от испуга ласты склеит, а не крылья развернет. Давай, рули к пещере. Там поговорим. И только попробуй мне тунику не сохранить. Уж тебя-то я точно сброшу!
– Да-а, как Генри – так жалко, а как меня – так сброшу, – обиделся Гайчик, закладывая вираж. – У-у, Сашища вредная.
Тут до меня дошло…. Ох, мама! Это же я в лапе у сестрицы болтаюсь. Над горами. А горы это вам не перинка у мамы родной. Это ж пики острые. Камни твердые, фонтаны огненные….. ох, дожить бы до пещеры и не свихнуться.
А может, я уже того…. Свихнулся? Раз все так спокойно воспринимаю. Ну, драконы. Ну, летают. Ну, в человеков оборачиваются. Или человеки в драконов?
Саша донесла меня до пещеры и уронила только один раз. Когда приземлилась и обернулась. Ударился я пятой точкой, поднялся, потер ударенное.
Гайчику в это время не до меня было. Он свою тунику разглядывал и верещал:
– Саш, я понял, как надо! Просто пожелать надо, и все! Просто пожелать!
– Умничка. Возьми с полки пирожок, – пробурчала Саша себе под нос. – Генри, теперь с тобой. Слышал, что сказал Гай? Надо просто пожелать – и все. Просто пожелать. Давай.
– Чего? – не понял я, все еще переваривая произошедшее.
– Желай, – фыркнула она, направляясь в наш грот, откуда так вкусно пахло свежим сеном. Я поплелся следом. Надо же прояснить – чего мне желать.
– Ген, я смотреть не буду, если ты и впрямь стесняешься. Настаивать тоже не буду. Хочешь – обращайся. Не хочешь – эльфом живи. Только ведь они не отвяжутся. Я же не могу за вами двадцать четыре часа в сутки наблюдать. Когда-то ведь и мне отдыхать надо.
– И что? – не понял я. – Отдыхай.
– Ага. А тебя кто-нибудь поднимет в воздух и отпустит. Уверен, что полетишь? Нет, что полетишь – это да. Вниз. Камнем. И только один раз. Оно тебе надо?
– Не отстанешь, – понял я. – Саш, а может….
– Не наш метод – от проблем прятаться, – покачала она головой. – Ты пойми, Ген. Тут либо ты сам летишь. Либо тебя… летят. Все, иди к Гаю, с ним объясняйся. А я пойду, прилягу. Устала что-то от вас, бестолковых.
И ушла. Просто взяла и ушла.
Да, она-то ушла. А Гайчик-то остался.
И принялся выносить мне мозг, жизнерадостно демонстрируя, как трансформируются лапы, как отрастает хвост, как прорезаются крылья
– Генри, это же так просто! – наконец рассердился он. – Саша же смогла! И Гриша смог. И ты сможешь! Найди в себе дракона, и все. Превращайся уже!
– Они же дети бога, – попытался отбиться я.
– А ты эльф. Вы же всегда были с нами в связке. Ну, давай!
И этот…. Этот…. Этот наглец толкнул меня в плечо. Конечно, выглядит он как мальчишка – подросток, но силища-то в нем драконья.
Это уж потом до меня дошло, что ничего такого он не хотел. Просто не рассчитал. А в тот миг….
Стояли – то мы на краю пропасти, что располагалась с другой стороны пещеры. Как раз в том месте, где между валунами ограждения был проход. Его Гай же и сделал, когда девчонки в пещере порядок наводили, и всякий мусор куда-то надо было выкидывать.
Вот и меня, как тот мусор….
Очнулся я от истошного вопля:
– Маши! Маши крыльями! Вверх-вниз маши! Вверх – вниз, а то разобьешься….
Замахал. Руками. Или уже лапами?
Видимо, где-то в подкорке записано было, что даже эльф может стать драконом, если захочет. В моем случае – выжить. В момент смертельной опасности оно проснулось и ка-ак дало оплеуху! Да такую, что я и сам не понял, как обернулся. Лечу вот. Спину с непривычки тянет и ломит. И управляет моим телом вовсе даже не мой рассудок. Он, как я понимаю, ушел в себя, и возвращаться не собирается. А кто тогда машет крыльями и кувыркается в воздухе?
– «Идиот! – донесся до меня мысленный посыл сестрицы. – Кто, если не ты? Раздвоением личности-то не страдай, у нас тут не Желтый дом, лечить некому. Хотя…. Может, мы тут все психи…. В общем, так, мальчики. Летите…. Куда-нибудь. Гай, выгуляй брата. Хоть до той стены из розового гранита. Примерьтесь там – может, пещерку откапывать начнете. А то скоро наши молодые заявятся. А я пока планами мести займусь…. Как только высплюсь, понятно»….
И она отключилась, предварительно послав нас по матушке. И по батюшке. И по периметру, и по диагонали…. Короче – выстроила нам маршрут до указанного места в выражениях непечатных и ненормативных.
Гай, видимо, подключенный к той же мысленной волне, радостно ухватил меня пастью за кончик хвоста и потянул куда-то на восток. Пришлось хвост вырвать и наподдать ему тем хвостом.
– Веди, давай, – мрачно рыкнул я. – Выгуливай, раз уж сестрица отдыхать завалилась….
Где-то в Горних Высях
– Ну-с, продолжаем разговор….
В просторном светлом кабинете окна распахнуты настежь. В них заглядывают облака, пронизанные солнечными лучами, и от этого кабинет переливается всеми цветами радуги.
Красота неописуемая.
Правда, любоваться ею некому. Хотя кабинет полон народу. То есть, Ветров. Они сидят на узких диванчиках, жмутся в углах, прячутся в креслах – словом, изо всех сил стараются не привлекать к себе внимание. Потому что за большим рабочим столом из светлого дерева, в узком высоком кресле с весьма мрачным видом восседает ОН.
Тут нам следует на какое-то время отключиться от событий, происходящих в данное время в мире Элейнлиль, и сделать некое отступление.
До сих пор никто точно не знает, как и кем создаются Миры. Адепты религий всех известных (и неизвестных) Миров этот вопрос освещают весьма туманно и велеречиво.
Точно так же туманно и велеречиво освещается вопрос родства тех, кого в Мирах зовут богами. Особенно, если дело касается не Главных.
Генеалогическое Древо такое огромное и развесистое, что распутать все ветви, веточки, листочки и сучки, к тому же перевитые неизвестно откуда взявшимися лианами, практически невозможно.
Это касается и семейства Ветров. Кто кому Отец, дядя, брат и племянники – точно не известно. Даже не известно доподлинно – есть ли у Ветров Мать. Если исходить из человеческой психологии – нам проще считать, что да. Есть. Потому что без Матери вроде как не могут появиться на свет мыслящие (и не мыслящие) существа. Хотя….
Мы не будем углубляться в дебри.
Примем как данность – Сивер, он же Борей, старший мужчина в Семье. Стребог стоит лишь на полступеньки ниже, то есть, второй по старшинству.
Все остальные Ветра – племянники ему. Сивер, стало быть, им Отец. Может быть, да…. А может быть, нет. Он глава, имеющий право указывать на ошибки, наказывать за провинность. Воспитывать и вкладывать ума через задние ворота, если не доходит через голову.
А через голову и не доходит….
Когда-то мир Элейнлиль был отдан молодым Ветрам, только-только закончившим свое обучение. Ну, как отдан…. Они должны были наблюдать и оберегать его жителей. Развивать. Улучшать и преобразовывать. Сивер, которому до темноты в глазах надоело противостояние двух основополагающих рас – а драконы и эльфы всегда были первыми жителями ВСЕХ миров – однажды решил попробовать их совместить. Сделать так, чтобы Дивнорожденные (эльфы) и Перворожденные (драконы) перестали выяснять – кто из них круче, и занялись тем, для чего, собственно, их и создали когда-то. То есть, чтобы драконы хранили и оберегали, а эльфы гармонизировали.
А чтобы не возникало споров – сделал их по Слову своему этакими симбионтами. Эльф энд дракон. То есть, две особи просто не могли существовать отдельно. Каждому дракону полагался свой собственный эльф. Каждому эльфу, соответственно, свой дракон. В определенном возрасте детей приводили в Святилище Ветров, и там происходило Единение.
Никто точно не знает, как именно это происходило. Просто дети отыскивали в толпе себе (и не себе) подобных именно того, с кем объединяли свою жизнь и судьбу. При этом никаких намеков на интим! Эльфы в нужное время соединяли свою судьбу с эльфами, драконы с драконами, и никаких дракэльфов или эльфодраков на свет не появлялось.
Правильность выбора проверяли и закрепляли Браслеты Единения – древнейший и единственный в Мирах артефакт. Он находился в Святилище, и до некоторых времен никому даже не приходило в голову его оттуда вынести.
Тем более – разделить на части.
Детей в семьях было много – все же, когда родителей четверо, то и воспитывать, и обучать, и охранять детей проще.
«Одна голова – хорошо, а две лучше» – этот тезис оправдывал себя на все сто. Потому что у каждой пары связь была ментальной. И если один мог ошибаться, то второй обязательно поправлял. Конечно, случались и ссоры, и недопонимание, и все, что случается со всеми Разумными. Но все же…. Даже поссорившись, пара оставалась парой, забывая внутренние распри, чтобы встать плечом к крылу в трудные времена.
Продолжалось это долго и принесло свои плоды. Мир Элейнлиль был стабилен, без катаклизмов и сокрушительных войн.
До тех пор, пока одному из молодых Ветров не взбрело в голову усовершенствовать. Хоть что-нибудь. Например, Браслеты Единения. Прогулял мальчик занятие, на котором умные учителя объясняли, почему не стоит лезть туда, где и без него все прекрасно работает и не дает сбоев.
Влезть-то он влез. Артефакт разобрал на составляющие. Полюбовался, стал собирать, а оно не собралось.
Вернее – браслеты собрал, а вот запчасти…. М-да… запчастей осталось не так, чтобы много, но все же…. Там кристалл, тут золотинка – и все. Браслеты из артефакта превратились в обычную «блестяшку». Тогда-то мальчишка и полез в Спецхран, чтобы бОльшим прикрыть меньшее. Типа – все, ребята. Эльфы и драконы два разных народа, две совершенно несхожие расы и жить должны раздельно.
Раздал Старейшинам обеих рас по браслету и выдал пророчество. Дескать, за всякие провинности драконам надлежит уйти в горы, скрыться за завесой огненных гейзеров, чтобы не мешать Дивнорожденным жить в мире и спокойствии. К тому же, подстроил все так, чтобы остальные Ветра пропустили это мимо глаз и ушей.
На вопросы особо любопытных отвечал, что это наказание драконам за…. Мало ли – каким образом свободолюбивые дети огненной Стихии могли насолить. Кому? Ну-у….
Тем более, что Отца в мире нет. И когда появится – неизвестно. Дядька? А что дядька. Тоже бог занятой, мало ли у него дел в других мирах. Вон, на Земле ни драконов, ни эльфов нет, мир проблемный, вечно то в катаклизмах, то в революциях кувыркается. Никак не определится – от кого люди произошли. То от богов род ведут, то от обезьян. А то и вовсе – от загадочных рептилоидов. Еще и атеизм себе выдумали. Вот все старшие боги и занимаются Землей. (Еще и между собой никак не определятся – кому с ней нянчиться. А у семи нянек, как известно, дитя без догляду).
И когда Отца и Дядьку в Элейнлиль занесет – никому не известно. А они, Ветры, и сами не маленькие уже.
И вообще – чем плохо, что драконы теперь отдельно в горах болтаются? Людей не пугают, гномы к ним тоже не лезут. Так что все нормально….
Остальные Ветра, у которых своих обязанностей было немало, со временем этот вопрос с повестки дня сняли, занявшись текучкой. В самом деле: нужные обряды все расы соблюдают, нужное количество молитв к небесам возносится, ленточки в полет запускают, подношения оставляют – чего еще надо.
И только в последние годы стали Ветра замечать, что люди-то плодятся, а вот древние расы – эльфы и гномы – почти не прирастают. Про драконов и вовсе почти ничего не известно. Да и как с древних ящеров прикажете отчеты собирать, коли они ни читать, ни писать не умеют. И не потому что не хотят, а потому что не приспособлены к этому. В лапе перо не удержать. А уж свитки читать – это и вовсе смеху подобно: где дракон, и где свиток….
К тому же, и молиться ящеры перестали. Не возносят молитв, не подносят Даров – как будто их и в самом деле уже и не существует.
И все бы ничего – можно было бы на какой-нибудь катаклизм списать. Но тут случился конец года, отчет, и, неизвестно каким образом, появившаяся в мире девчонка….
За ней явился дядька Стрег.
А следом и Отец….
И что ж им всем на Земле-то не сиделось?!
Итак, молодежь ныкалась по углам, а Отец – Сивер сидел за массивным столом и пристально ее рассматривал.
Рассматривал и думал. Думал о том, что как-то неправильно все здесь вышло. Должен – обязательно должен – быть рядом с молодыми тот, кто ненавязчиво присмотрит, поправит, в нужную сторону повернет. Тогда и молодняк быстрее самостоятельным становится, и ума у него поболее будет.
В сущности, а что такого уж непредвиденного случилось? Один экспериментатор – Сивер даже точно знал, кто именно из его потомков обладал таким талантом – методом ненаучного тыка решил посмотреть, что будет, если….
Посмотрел. Испугался. Решил спрятать сломанное.
Прятать, как известно, лучше на видном месте. Вот он и подкинул по одному браслету в сокровищницы драконов и эльфов. А на место артефакта подложил подделку.
Именно тогда это и началось. Предназначенные друг другу не находились. Не предназначенные терялись в толпе и уходили недовольными. Посыпались взаимные обвинения и подозрения…. Молитвы почему-то до Покровителей не доходили.
Еще бы они дошли – Ветер постарался сделать так, чтобы у братьев нашлось множество неотложных дел. Катаклизмы сыпались, как из рога изобилия.
Была и еще одна проблемка. По Розе Ветров, их должно быть восемь. Восемь!
А их было только семь. Северо-восточный, Восточный и Юго-восточный с одной стороны. Северо-западный, Западный и Юго-западный – с другой. Южный Ветер стоял между ними. Именно ему было легче всего устраивать свои делишки. Потому что противовеса не было. Северный Ветер, Покровитель расы драконов, исчез. Нет, просто ветер, не бог, в мире был. А вот Покровитель исчез. Как, куда, почему – не известно.
Южный считался Покровителем людей. И долгое время усиленно продвигал своих подопечных, давая им больше льгот, незаметно оттесняя остальные расы. Подбил под свою руку Восточного, Покровителя расы эльфов. Восточный, занятый еще и развитием ремесел, с головой ушел в свои дела. Решил, что Дивнорожденные уже и сами разберутся – как им жить.
А больше всего Южный не любил драконов. Почему?
А просто так. Не любил – и все тут….
Все это Отец сейчас считывал из подсознания своих детей.
Считывал и размышлял – что делать. Что делать с драконами, эльфами и их потомками. Что делать с Южным, который ради собственной забавы практически уничтожил две некогда тесно сплетенные расы. Это ведь только у короля эльфов может быть много детей от разных королев, а в целом раса вымирает, потому что два ребенка в семье – максимум. Жрица Стрега, Илланель тоже не показатель. Она жрица, посвященная в божественные тайны, ей положено детей иметь.
Про драконов и вовсе говорить не приходится. Их осталось так мало, из молодняка один Гай-младший и есть. А пару ему где брать прикажете? Из другого мира завозить?
– "Одна надежда – на Сашку, – вздохнул за его спиной невидимый Стрег. – Уж наша девочка с этой проблемой как-нибудь разберется".
Сивер не ответил брату.
Вместо этого он со скрипом отодвинул кресло и поднялся, опираясь руками на столешницу и исподлобья глядя на Ветров тяжелым взглядом, будто придавливая каждого из них к полу.
– Итак, дети мои! – сказал он низким, каким-то даже утробным голосом. – Итак! Я не буду разбираться, кто из вас прав, кто виноват, кто участвовал, кто сочувствовал, а кто и просто – мимо проходил. Моих надежд вы не оправдали. Уникальную расу Симбионтов практически уничтожили. Поставили Мир на Грань, за которой вот-вот последует Раскол, и как следствие, превращение магического Мира в Мир обычный. Такое в истории Миров бывало, и не раз. Пример вам – Земля. Мир, где магии остались крупицы, из множества рас – только люди, да и те уже подошли к последней черте.
Он внимательно еще раз обвел взглядом детей.
– «Вообще-то, не такие уж и плохие дети, – сказал мысленно Стрегу. – Ошиблись, с кем не бывает. Свою долю вины с себя не снимаю. Земля пока еще держится, развитие идет по спирали, и есть шанс довернуть виток в нужное место. А Ветры засиделись в маленьком благополучном мирке. Засиделись, зазнались, забыли Постулат не только программистов: «Если работает – ничего не меняй».
Вот мы им и устроим.
Экскурсию с отработкой на Землю.
Заблокируем память, приглушим способности, поставим печать на сущность божественную».
– «И отправим Землю лечить, – вновь хмыкнул за его спиной Стрег. – Да, там их таланты будут востребованы. И куда»?
– «А кого куда – ответил брату Сивер. – Кого на Восток, кого на Запад. А Южного отправим искать брата. Северного тоже куда-то на Землю занесло. Чувствовал я что-то знакомое несколько раз. Пусть ищет. Как найдет, да прощение заработает – так и вернется к ним и память, и способности, и все прочее. А мы пока здесь поработаем. Посмотрим, подправим, кое-что доработаем. И Сашу с Гришкой поднатаскаем. А там, глядишь, на них и перекинем ответственность за Элейнлиль».
Стрег только хмыкнул.
Он-то знал, что Гришка точно может на себя ответственность взвалить. А вот Саша…. Тут бабка надвое сказала. Ага, та самая, Мать их. Старуха Азгей, гуляющая по Мирам с цыганским табором.
Энгельберт плавал в тумане. Нет, не в том, о котором пишут в разных умных книгах о Божественном Начале. Там, говорят, туман розовый, похожий на облака сладкой сахарной ваты.
В этом тумане не было ни облаков, ни радостного света, ни пения райских птиц.
Даже Ангелы на арфах и лирах не бренчали.
В принципе, здесь не было ничего, кроме самого принца Энгельберта. Вернее – его сознания.
Как будто вышел он из своего тела, воспарил, и плавает теперь, озираясь в недоумении: куда это его занесло, бедного и всего из себя несчастного. А главное – зачем….
Его тело, погруженное в некую вязкую субстанцию, находилось сейчас далеко внизу, а Душа, привязанная к физическому телу серебристой нитью, парила в сизом тумане, сквозь который то и дело проскакивали ветвистые синие молнии, от чего Энгельберту становилось…. Щекотно ему становилось всякий раз, когда очередная молния вспыхивала в миллиметре от него.
Странное это было ощущение. Словно бы он, Энгельберт, был одновременно в двух местах.
Там, внизу, измученное болью тело находилось в ожидании исцеления, а Душа…. Душа выглядывала сквозь истончавшуюся пелену тумана, стремясь рассмотреть хоть что-нибудь.
Выглядывала и практически ничего не видела. Кроме бескрайних, неоглядных вечнозеленых лесов.
Еще виделись ему странные создания, сливающиеся на мгновение с зеленью листвы.
