Текст книги "Альдана Последняя королева эпохи"

Автор книги: Надежда Кархалёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

Глава 31 Клятва

Группа оказалась в огромном зале с мраморным полом и колоннами и окнами во всю стену. На специалиста, ведьму и троих молодых людей уставились четыре пары недовольных глаз и много удивлённых, но счастливых. В зале присутствовали Керзиан, Алеон, Крифен и алхимик, которого Дашка неоднократно видела в той лаборатории, где ей пришлось провести несколько суток, а так же Файризан, Рикелла, Верлиан и остальные пленники из армии Скентии и Абрион. Последние толпились за спинами сотрудников лаборатории, стоявших в ряд.

– Что это? – нахмурился Керзиан.

– Проклятье… – Торман оглядел троих молодых людей.

– Убить их? – Алеон поднял руку, приготовившись выбросить сгусток смертельной магии.

– Не нужно, это сделает Эйлин, – возразил получеловек.

– Кто такой Эйлин? – пробормотал Рикелла, обращаясь к Абриону, но вопрос услышал ещё и Крифен, с радостью поспешив ответить:

– Это не он, а она. В нашем Центре есть традиция – всем людям, эксперименты над которыми завершились успешно, давать новые имена.

– А вы так уверены? – вспыхнул Файризан.

– Мистер Торман заявил, что своё дело он выполнил, – Алеон строго посмотрел на специалиста, тот сделал недовольное лицо.

– Я нашёл простой способ заставить её работать на нас. Имаурийския болезнь – вам это ни о чём не говорит? – накинулся на Алеона специалист. – Приступы можно контролировать, это уже не в моей компетенции. Я же устроил так, что облегчение Эйлин будут приносить только нападения на бывших союзников, не на нас. По-моему, всё просто и идеально, – заявил Торман.

– Сейчас проверим, – произнёс Керзиан, жуткий свет его жёлтых глаз внезапно стал несколько другим, приглушённым.

В сердце и в руках Дашка опять почувствовала жжение. Боль усилилась слишком стремительно, несколько мгновений назад она была приятным теплом, а теперь ладони будто приложили к раскалённому металлу, кусок его словно воткнули в грудь. Ей повезло, что из-за завесы слёз она не увидела ничьих взглядов, самым страшным из которых был взгляд Дерхониса, пережившего только что самое большое разочарование в жизни.

Кольцо невидимой энергии пробежало по залу, не причинив вреда никому из сотрудников Центра. Те пленники, которые смогли ощутить, на какой высоте надвигается волна, успели пригнуться, но большинство оказалось поверженными. Кое-кто от удара потерял сознание.

Жжение не уменьшилось, и заклинание пришлось повторить снова. Свой голос ведьма слышала будто со стороны, рука не сама сделала взмах – её подкинула вверх и потянула вниз злая сила. Вместе с магией она вытянула из Дашки и часть жизни, так ей показалось. Когда отступила боль, она не могла стоять, пошатнувшись, упала, её подхватил кто-то.

– Подождём, пока она в себя придёт, – постановил Торман, – и заставим её убить всех. – Керзиан, вы ведь сможете сделать её приступ сильнее?

– Смогу, но хочу тебе сказать, что работу свою ты выполнил плохо, от тебя ожидали другого, – получеловек плавно подлетел к нему, хотел дотронуться до его лица, но красавчик отскочил назад.

– Что вас не устраивает? – попытался возмутиться он.

– Эйлин устаёт. Она не должна. К тому же от тебя хотели, чтобы ты сделал её искренней нашей помощницей. Пока Эйлин осознаёт свою подневольность, ничего путного из неё не выйдет. А после того, как девчонка уничтожит весь этот сброд, – широким жестом Керзиан указал на пленников, – то из-за угрызений совести ей и дышать трудно станет.

– Прикажете убить её? – нагло усмехнулся Торман.

– Вот ещё, я не для того старался! – прикрикнул на него Алеон.

– Ты? Старался? Подумаешь, какая сложная кропотливая работа – несколько раз порезать девчонке руки!

– Больших усилий стоило внедрить её силу в Фиелина.

– А смысл какой был в этом? Использовал бы для этой целей кого-нибудь из пленных. Не только в нашей армии есть чёрные маги, у Ринхафта их тоже предостаточно.

– Я хотел проверить, возможно ли из искусственного создания переместить магию в настоящего человека, – всё ещё старался не сорваться на крик Алеон, теперь он говорил слишком медленно и отчётливо.

– Ах, значит, у него эксперимент не удался, а я виноват оказался?! – бесился Торман.

– У него всё вышло так, как он и хотел, – хотел охладить его пыл Керзиан. – Ты ему всё испортил.

Но этими словами он сделал только хуже.

– В таком случае, я ухожу от вас, – Торман вытянул вперёд сцепленные руки, вывернул ладони, раздался тихий хруст суставов пальцев. – И, раз результат эксперимента вам всем не понравился, я забираю испорченный материал с собой. Всех пленников – тоже, раз они вам были необходимы только для того, чтобы испытать Эйлин.

Пленники замерли. Тот, кто поддерживал Дашку, от неожиданности опустил руки, но, опомнившись, успел её подхватить. Алеон расхохотался, Керзиан, вцепившись в воротник дорогой рубашки Тормана, рванул красавчика к себе, оторвав его от пола.

– У тебя только один способ сделать это, – сказал он ему, края капюшона практически доставали Торману до лица. – Ты знаешь, он недешёвый, а для тебя так и вовсе неприемлемый.

Крифен и Абрион с алхимиком обступили их, им, кажется, было смешно, но в то же время что-то их пугало.

– Мне надоело это рабство, – Торман поморщился, наверное, от Керзиана исходила какая-то энергия, действие которой нормальные люди на столь близком расстоянии переносили плохо. – Я же творец, а вы заставляете меня делать то, что нужно вам. Почему одним сотрудникам можно создавать то, что им самим угодно, а другим приходится отдавать свою силу, свою фантазию для их опытов?

– Что у него за намерения? – заволновалась Дашка. – Он хочет убить всех?

– Тогда бы он просто всем пригрозил, – шепнул ей Фелицио, который и не давал ведьме упасть всё это время.

Тем временем Торман продолжал:

– У меня слишком много идей накопилось, так что можете за меня не волноваться. Что ж, мне было с вами хорошо, если закрыть глаза на то, что вы меня постоянно подавляли, кое-чему я здесь научился, кое-что вы смогли мне дать – до свидания!

Воздух в зале задрожал, пленники один за другим стали… исчезать. Последними из зала телепортировало Дашку и Фелицио.

Торман отправил всех, в том числе и себя самого, на берег неширокой реки, на другой стороне её виднелось поселение. Всё вокруг было серым, холодным, под стать пасмурной погоде со слабым, но надоедливым ветром. Он умудрялся пронизывать, пробираясь под одежду, и вызывать клацанье зубов. Местами торчали клочья тумана, проткнутые сухими деревьями, а у самого горизонта – вершинами гор, хмуро черневших. Единственным пятном тёплого цвета являлось солнце, бодрствующее последний час, да и оно золотилось слишком осторожно.

– Неужели придётся говорить ему спасибо? – Фелицио нащупал пульс у Тормана, лишившегося чувств. – Нет, пока он жив, – пробормотал он, отступившись от своей мысли и тут же вернулся: – Тебе же не надо рассказывать, что если потратить разом всю свою магию, она выйдет из тебя вместе с жизнью? Не знаю, что задумал Торман, но мы теперь на свободе, а помочь ему мы ничем не сможем.

– Почти все в обмороке, – вздохнула Дашка, оглядываясь. – Нельзя гадать, как долго народ протянет в таком состоянии. Придётся кого-то посылать за целителем. Все наши – без сознания.

– Есть ли тут где-то поблизости такие одарённые маги? – покачал головой Фелицио. – Мы даже не имеем представления о том, где находимся. Да, одно поселение я вижу, но как до него добраться? Моста нет, вплавь – лично у меня сил не хватит. Кроме того, не факт, что среди местных жителей найдётся целитель, который на что-либо способен.

– По-моему, придётся оставить всех, кто не в состоянии идти, – предложил один из воинов. – Мы сами безоружны и слабы.

– Может, нас заметят на том берегу? – задумался Абрион, глянул в сторону поселения и неожиданно кинулся к Дашке: – Как замечательно, что ты снова с нами!

– Она нас не спасёт, – подал голос Дерхонис, разлепивший веки и с трудом поднявшийся. – Когда с ней опять случится приступ – она и уничтожить нас может. Вы, юноша, правы, уходить надо отсюда как можно скорее, – кивнул он тому, кто был готов бросить здесь поверженных воинов.

– Среди пострадавших – полководец и несколько превосходных магов, в том числе и целитель, Рикелла, – возразил другой парень.

– Забираем их – и исчезаем. Торман может очнуться, – настаивал Дерхонис.

– Подожди, может, бежать не придётся, – шикнул на него Абрион. – Я попробую кое-что с помощью своих скромных знаний огненной магии. Надо наломать дров и разжечь большой костёр. Всего-то. Я всё-таки надеюсь, что жители поселения на том берегу не откажут нам во временном приюте.

– Вряд ли этим мы усугубим ситуацию, – протянул тот же юноша, что выразил несогласие с Дерхонисом. – Все согласны, или у кого-то есть свой вариант?

Идея споров не вызвала. Натаскали из ближайшей рощицы сухих веток, подожгли – вспыхнуло ярко, как и рассчитывали. На том берегу стали обращать внимание.

– Над Торманом надо будет Обряд Упокоения провести, – Абрион присел возле специалиста, бывшего коллеги. – Он нас вытащил из Центра, перенёс на сколько-то километров или даже десятки их от Цейгена, а может, и тысячи. Вероятно, по глупости его все так удачно для нас сложилось, но всё же…

– Жаль его, – Дашка опустилась на колени с другой стороны.

– А себя – нет? Он наградил тебя вот этим? – Дерхонис похлопал себя по горлу.

– Ошейник с проклятым камнем? – ведьма запустила пальцы под платок. – И что?

– Снимать его кто будет? Тормана можно было бы заставить. Теперь же, прежде чем мы найдём специалиста, который освободит тебя от камня, ты большинство из нас испепелишь, уничтожишь!

– Обещаю сразу же, как начнётся приступ, наложить на себя руки. Теперь ты замолчишь? – неожиданно для себя рассердилась Дашка.

– Твоё желание поскорее сдохнуть меня поражает, – грубо ответил Дерхонис. – Может, мне стоит помочь тебе осуществить его?

Он поднялся с земли и, прихрамывая, подошёл к Дашке, остановившись, сжал кулаки и застыл так, его колотила дрожь злости из-за бессилия.

– Я найду способ, – процедил он. – Я убью тебя и развею потом миф о твоей сильной душе. Наверное, мне стоит отыскать и трёх твоих друзей – наверняка они лучше тебя, но людская молва редко признаёт правду. Я покажу королевству его истинных героев.

– Да как ты только с нами оказался! – Фелицио ударил его по лицу, парню этого оказалось достаточно, чтобы рухнуть на землю. – Валялся бы на полу в камере, как те, кого ты сейчас требуешь кинуть здесь умирать. Нет же, очнулся, – он брезгливо поморщился.

– У меня есть некоторая стойкость к чёрной магии. Иначе мой отец давно отправил бы меня в царство мёртвых.

– Как я его понимаю! – театрально заломив руки, воскликнул Фелицио.

– О, Ветры, что тут было?

Голос заставил замолчать даже Дерхониса, собравшегося нахамить в ответ.

Прямо на поверхности воды стояла девушка, которая, очевидно, пришла сюда из деревни по поверхности реки, будучи в ладах с водной стихией, но все слишком были заняты выяснением отношений и не заметили её появления.

– Долгая неприятная история, – не стал освещать подробности Абрион. – Скажите, могут ли в вашей деревне как-то помочь нашим пострадавшим? Это поражение чёрной магией. Понимаем, вряд ли у вас практикующие целители остались, но всё же…

– Кто вы? – неожиданно резко, недоверчиво спросила девушка.

– Мы чудом спаслись из Центра магических экспериментов Фиарела Эвокса, это в городе Цейген, – осторожно стал рассказывать парень. – Мы из армии Скентии Ринхафта, попали туда в плен, – Абрион не стал говорить, что он не оттуда и что совсем недавно он принимал непосредственное участие в ужасной деятельности Центра. – Из-за необдуманного поступка одного из сотрудников Центра мы очутились тут, но не знаем, что это за место. Человек, по воле которого произошло это, среди нас, вот он, – он показал на Тормана. – Медленно умирает, выплеснул количество магии, несовместимое с жизнью.

– Его спасать мы не требуем, – перебил Дерхонис. – Считайте, что его нет. Забудьте.

Абрион увидел, что девушка, нежная, хрупкая, изящная красавица, неземное существо с гривой невероятно длинных кудрей, русых с золотистым отблеском, от такой жестокости ничуть не изменилась в лице… впрочем, нет, она, смотревшая на незнакомцев строго, чуть-чуть смягчилась. Парень с ненавистью глянул на Дерхониса. Некромант до этой секунды ещё надеялся, что Торману можно было сохранить жизнь.

– Мой дядя был целителем, после кошмара, устроенного мистером Мортисом, он остался способен лечить несерьёзные повреждения. Его казнили. Неделю назад, – произнесла девушка. – Порядки Эвиланы Армад добрались и до нашего поселения, о существовании которого иногда забывали даже сборщики налогов при короле Мартине. Хранители закона явились к нам в деревню, казнили всех неугодных магов, исчезли. Зачем это всё? – воскликнула она, словно обвиняя Абриона и всех остальных. – Почти ни у кого из священников, целителей и белых магов теперь силы нет, так чем они провинились?

– Она боится, что это недолго продлится, – ответил один из воинов. – Вернулись четверо избранных.

– Уважаемый мной Кевин Гранд имел право на ошибку, как и все смертные, и он совершил её, избрав не тех, вернее, не ту. Хотя остальных троих я ещё не видел. Вероятно, они тоже не герои, – Дерхонис и не думал подчиняться.

– Что он несёт? – потребовала объяснений девушка.

– Леди, этот человек ненавидит Дарью Винсент, – вздохнул Фелицио. – Он при каждой возможности вставить слово оскорбляет её, на неё наговаривает. А Дарья с нами, если вы не узнали.

– Приятно познакомиться, – хмыкнула девушка, протянув руку колдунье. – Я Лефрайс. С некоторых пор моя вера в вас начала уменьшаться.

– Почему? – насторожилась Дашка.

– Войска Ринхафта давно не одерживали побед. От армии едва ли осталась половина. Продержатся повстанцы пару месяцев и сложат оружие. Что-то не видно счастья, которое вы и трое ваших друзей нам принесли.

– Где повстанцы сейчас? – занервничала ведьма заметнее.

– Только подошли к Дестиарии.

– А мы где сейчас?

– В Разории.

– Так вы нам не поможете ничем? – влез в холодный сухой разговор другой воин.

– В ближайшей деревне есть друид, у него можно достать исцеляющее зелье, – Лефрайс стала делиться сведениями с заметной неохотой. – Но добираться до неё несколько суток, так как порталов ни в нашем, ни в том поселении нет, а с помощью магии переместить вас туда никто не сможет.

– Вы дадите нам лошадей? У нас выбора нет, – сказал Фелицио.

– Возможно. Так вам нужен приют у нас?

– Очень вас просим!

– Хочется думать, что вы меня не обманываете, – девушка присела на воде, коснулась подёргивающейся глади, и она стала быстро покрываться льдом – получился мост на тот берег. – Я людей позову, вам помогут перенести пострадавших.

– Какая великолепная магия, – отметил Фелицио, глядя вслед быстро удаляющейся девушке и явно ей завидуя.

– Стихийная, водная, – Дашка погрустнела, вспомнив кое о ком: – Жив ли сейчас Ивар? Вы когда последний раз видели его? – спросила она воинов, умолчав о том, что её также интересует судьба другого стихийного мага, Дмитрия.

– Я за него переживаю, – пробормотал парень из магического полка. – Он не думает о том, что его убить могут. Уже несколько бойцов сложили головы, защищая его.

– А как Алекс и Элли?

– Стремительно набираются опыта, страх врагов перед ними огромен, – парень улыбнулся, а Дашка ощутила гордость за них. – Если бы не они, от армии сотня человек бы всего осталась.

– Так значит, они всё-таки не так плохи, – признал Дерхонис. – Тебе бы поучиться у них, Дарья.

– Она была не слабее их, – заметил боец.

– Я не мощность магической энергии имею в виду. Те два стихийных мага почему-то не попали в плен. Значит, они так хотят жить, бороться, отстаивать то, что дорого им и всему народу Альданы.

– У тебя слишком большие идеалы, – Фелицио пристально посмотрел ему в глаза. – Надежда, вера и чувство долга не дают бессмертия и даже не гарантируют безопасность.

– У тебя, кажется, их нет вообще. Ты жалкое подобие своей мамочки, как я понял. Ты ведь себя таковым сделал, – Дерхонис не отвёл взгляд, который становился всё более злобным.

Фелицио снова ударил его. Раздались одобрения.

Дашка наблюдала, как по лицу Дерхониса стекает кровь. Вдруг появилось желание: а пусть он умрёт, наконец! Оно было ясное, отчётливое, спокойное, ровное. Колдунью желание не испугало. Дашка только удивилась тому, что она так незаметно для самой себя изменилась. И не могла сказать, что в худшую сторону.

Но Дерхонис, кажется, собирался встать. Вот тут Дашка заволновалась, сообразив, что её раздражает выносливость этого человека. Он за последние часы два раза получал удар магией, два раза – кулаком. Вряд ли этим можно убить крепкого парня, но вогнать его в бессознательное состояние на какое-то время, пусть и непродолжительное – наверняка. А этот сопротивляется! Ведьма ненавидела его за это. Почему такие хорошие люди, как воины Скентии, находятся при смерти, а Дерхонис, невыносимое создание, циничное и жестокое, наотрез отказывается умирать?

Ей хотелось накинуться на Дерхониса и сжать пальцы на его шее. Тут Дашка поняла, что он и так задыхается.

На неё уставились все, обомлевшие. А она злилась сильнее и сильнее. Чем больше делалась её ненависть, тем хуже приходилось Дерхонису. Многие готовы были закричать ведьме, чтобы она прекратила, но колебались.

Успокоилась Дашка только тогда, когда Дерхонис перестал хрипеть и дёргаться. Ярость стала сменяться нарастающей усталостью, примерно через такое же время, которое отняло у Дашки умерщвление Дерхониса, ведьма вынуждена была лечь прямо на землю.

– Что с ней? – Фелицио побледнел.

– Всё выглядит так, словно Дарья убила его, но эта магия оказалась слишком мощной для неё, этим самым она чуть себя не уничтожила. Только мне не верится, что всё так, – категорично заявил Абрион.

– А не последствия ли это вмешательство в её сознание? – предположил целитель.

– Торман в себя пришёл, – спохватился сзади кто-то.

– Точно, – ахнул Фелицио. – Вот подлец, его же работа!

– И верно, моя, – простонал Торман, открывая глаза, воспалённые, но забегавшие сперва по верхушкам деревьев, заметившие костёр и принявшиеся за изучение воинов. – Не поможете ли вы мне встать?

– Нет, – отрезал Фелицио.

– Невежливо по отношению к старшим, – нахамил юноше маг, приподнимаясь на локтях. – Эх, сочувствую я Керзиану – он потерял такого ценного человека, как я!

– Почему?! – только и смог произнести с надрывом Абрион. – Почему ты очнулся?

– Потому что я гений, – Торман с трудом сел. – По-вашему, я не знал, чего мне будет стоить эта массовая телепортация? Я всё продумал – смогу заставить Дарью – нет не собираюсь я называть девчонку именем, которое хотели дать ей Керзиан и Алеон, – вытянуть душу из кого-нибудь и передать её мне. Выбирать жертву мне не пришлось, Дарья сама определилась, впрочем, я и рассчитывал на то, что Дерхонис выведет её из себя и мне легче будет заставить ведьму совершить убийство.

– Прикончите его, – потребовала Дашка, настолько ужаснули её возможности Тормана: сколько смертей она может ещё принести по прихоти мага?

Два воина хотели уже выполнить приказ, но колдунья успела неприятно поразиться внезапной своей жестокости, остановила их:

– Впрочем, не стоит. Его надо заставить снять с меня ошейник, делающей меня опасной для всех вас.

– Лежи, гений, – парень, подбежавший к Торману первым, пнул его в живот; Фелицио вздрогнул и зажмурился – это было, по его мнению, чересчур, сам-то юноша прибегал к менее суровым мерам.

– Где же Лефрайс? – беспокоился Абрион.

– Убеждает односельчан, что мы не являемся отрядом королевских воинов, а они уверяют её, что мы шпионы, – печально усмехнулся маг полка Огесты. – Из-за тех хранителей закона жители деревни всех подозревать стали, озлобились.

– Считаешь, они все как Лефрайс? – вздохнул Фелицио.

– Иначе давно бы сюда примчались.

– Всё, идут! – обратил всеобщее внимание кто-то.

Куча людей, похоже, вся деревня, торопливо пересекала реку по ледяному мосту. Все при оружии. Как только ступили на берег, остановились.

– Что с Дарьей? И с молодым человеком? – грозно поинтересовалась Лефрайс. – Оба были в себе, когда я приходила сюда.

– Эпидемия? – послышался возмущенный вопрос в толпе. – Это что, новый способ изводить нас, простой народ, которому нечем платить налоги?

– Действие магии, как мне сказали. Или ты солгал мне? – обратилась красавица к Абриону.

– Чёрная магия, правда.

– Ей можно вызвать эпидемию. Магических болезней существует немало, – человек, подозревающий несчастную компанию, выбрался из толпы: это был колдун, не имеющий при себе магического оружия, но поигрывающий изумрудным пламенем чёрной магии. Сила колдуна явно позволяла ему обходиться без посоха или жезла. – Ну так вы не признаетесь?

Абрион засомневался. Если не говорить про очнувшегося Тормана, успевшего натворить дел, то местные жители в лучшем случае просто откажут в помощи, в худшем – нападут. Если рассказать всё, как есть – наверняка решать убить и специалиста по магии разума, и Дарью.

– Хорошо, вы можете объяснить нам, как добраться до деревни, где живёт друид, делающий исцеляющие зелья, – выступил Фелицио.

– Друид один на пять деревень, – хмыкнул маг. – Целителей больше нет, мы не можем ещё и его лишиться.

– Хотите – пошлите с нами нескольких человек. Мы безоружны, как видите, никому вреда причинить не можем, а вы нам – запросто.

– Хм, Оливер, у нас остался ещё защитный эликсир? – человек повернулся к односельчанам, глядя на одного из них. – Выпьем по глотку и отправимся с ними.

– Идея опасная, – Оливер скользящим взглядом осмотрел тех, кто лежал на земле без чувств. – Путь туда и обратно – шесть дней, если среди ваших людей действительно эпидемия, то по возвращении мы рискуем увидеть, что в деревне никого в живых не осталось.

– Ничего не произойдёт. Клянусь, – выдавил из себя Абрион.

Ему сразу же стало страшно слово, что прозвучало последним. Почему ему, пожелавшему лишь вытребовать у жителей каплю доверия, первым вспомнилась именно оно, наделённое особой властью над тем, кто сказал его?

Но оно было услышано всеми.

Раздавалось потрескивание догорающего костра, дёргались на воде полоски заходящего солнца. Небо этим вечером не розовело, а агрессивно краснело.

– Будь по-вашему, мы попросим у предка-защитника деревни принять вашу клятву, – смилостивился маг, приятель Оливера. – Лефрайс, ты проведёшь их в Храм Порядка?

– А они готовы? – прищурилась девушка. – Это очень серьёзно.

Тем не менее, это была возможность. А молодой некромант знал, ради кого он соглашается на риск и чем он будет клясться.

– Я – да.

– Тебя достаточно. Но остальным следует присутствовать при Обряде Клятвы, – Лефрайс уже позволяла себе игру в интонациях, радуясь неожиданной победе.

– Что ж, показывайте дорогу, – вздохнул Фелицио, не увидев на лицах воинов протеста.

– Славно договорились, – Оливер потёр руки. – Мы же выполним своё обещание, устроим ваших друзей. Вы все друзья ведь? – он полагал, что съязвил, но получил серьёзный ответ от кого-то из повстанцев:

– Самые настоящие.

Деревня изнутри была такой же, какой виделась издалека: бедной и унылой, и Храм Порядка не отличался великолепием. Конечно, он выглядел лучше других зданий, но всё же заметно уступал по красоте даже Храму Ветров в Фатоне. Похвастаться затейливыми деталями и хорошей отделкой он не мог: серые каменные стены с заметным отпечатком времени, невысокий шпиль, колонны с рельефным изображением людей, личность которых нельзя было определить из-за того, что его основательно попортили века, окна без витражей.

Лефрайс, Фелицио, Абрион и пятеро повстанцев: чёрный маг Эристен, мечники Вельдер и Фериксен (ударивший Тормана), призыватель Элебар и эльф Дармес, лучник, вошли в Храм.

– Вы желаете дать клятву? – сразу же прогремел откуда-то непонятный бесполый голос: то ли низкий женский, то ли мужской высокий. Хоть в Храме стояла статуя одного из правителей королевства, Эменриса, доносился голос не от неё.

Все, кроме Лефрайс, завертели головами, но определить, откуда прозвучал вопрос, было невозможно, голос будто бы был повсюду, это стало заметнее, когда он продолжил:

– Клясться можете чем угодно, но только не чужим, или же чем хотите, но только не своим – это зависит от вашего сердца. Чем оно больше и теплее, тем больше вероятность, что вам необходимо выбрать второй вариант, – философствовал дух. – Ну же, честные люди, кто первый отдаст мне под залог самое дорогое, что у него есть?

– Я, – выдохнул Абрион. – Клянусь своей жизнью, что повстанцы, которым дали приют местные жители, не принесут им никаких проблем.

– А я, Эменрис Кардимон Саэлья, берусь следить за ними во время вашего отсутствия, имея право покарать не их, но вас, молодой человек, – вкрадчиво произнёс дух. – Искренне и всей бессмертной своей душой надеюсь, что оставленный вами залог мне не придётся забрать себе.

Из статуи показался дух юного правителя (Эменрису было всего шестнадцать, когда он стал королём, а в девятнадцать молодого человека отравили, однако три года его правления прошли весьма бурно). Раскрытая ладонь замерла перед Абрионом, некромант приложил к ней свою. Изобразив рукопожатие, юноши опустили руки: тот, кто дал клятву, резким движением, тот, кто взял, медленно, при этом довольно улыбаясь.

– Пусть удача тебе сопутствует.

Абрион смог в ответ один раз кивнуть, страх сковал его.

– Прощай! – дух растаял.

– Теперь вам всё известно. Не удивляйтесь, если что случится, – Лефрайс уколола повстанцев усмешкой.

Солнце уже село. Всего одна ночь – и настанет время проверять судьбу, отправившись в путь.